Глава 76. Мобилизация!

               На фото: вся семья и моя невеста - Надежда.
    

      2010-й год!  конец года! Конец десятилетия! А десять лет так быстро прошли после нашего пятилетнего проживания в Арабских Эмиратах!  Почему-то там время тянулось медленно и нудно, вероятно, что дома – в России оно летит значительно быстрее и это, наверно, естественно? Через неделю и свою уютную Валдайскую усадьбу с баней, речкой, печкой и с камином придётся тоже покинуть, так как супруга моя категорически не желает посещать уже холодный туалет в сенях, да и не только туалет женщине нужен, а ещё и ванная с тёплой водой. Хотя ей нравится растапливать печку, но полного комфорта женщине явно не хватает и то, что можно по сотовому разговаривать сколько угодно, так и разговаривает, и две «тарелки» с «Триколором» и «Хотбёртом» и Интернет – ну ничего женщину не может ублажить, когда зима подступает! Ясно дело - это же я мечтал жить на пенсии  в деревне, а не она, а впрочем и мне тоже скучно – рыба не клюёт, куда-то вся сбежала,  грибы собрали и они больше не растут. В этом году мне показали где растут белые грузди и мы впервые за много лет насолили только белых груздей, я просто их раньше не находил и не знал где они растут.  Всё кругом пожухло и  поблёкло и как-то уже не весело, надо возвращаться на зимнюю квартиру и уже в городском уюте продолжать крапать свои воспоминания.
      Этой главой я заканчиваю первую часть своей саги.  Закончилось моё детство и юность, вступаю в новую фазу своего уже зрелого возраста, а армия это уже та стартовая платформа,  в которой начинаешь планировать свою дальнейшую жизнь и свою судьбу, а три года это хороший срок для принятия своих надуманных планов и мечтаний. И что-то получилось, а что-то и не сошлось в твоих послеармейских планах, и твой жизненный вектор сделает и не планируемый тобою зигзаг,  к сожалению.
        В июле я получил повестку из военкомата для прохождения службы в рядах Советской Армии.  Предписано было утром явиться на территорию военкомата, который находился на пересечении двух улиц – Карла Маркса и улицы Дрылевского.   
      Времени для увольнения с завода тоже было предоставлено, и я быстро оформил своё увольнение, сообщил Надежде - в Халтурин о своём уходе в армию и она приехала, чтобы меня проводить.  Папочка с мамочкой приняли самое активное участие в моих проводах, разрешили мне пригласить всех моих друзей, которым  я считал нужным оказать такую честь. Народу набралось прилично.  Вдруг объявился откуда-то мой прежний друг по начальным ещё школьным классам – Адик Наймушин. Возмужалый, такой накаченный  крепыш, и по сравнению с моим узкокостным скелетом – просто богатырь, я даже позавидовал. Он, оказывается, уже тоже въехал полностью в трудовую жизнь и где-то ходил в плавание. Не понравился он мне тем, что поддавши, начал выпендриваться и буянить, что его пришлось укрощать. В остальном было всё очень прилично, родители накрыли поляну с несколькими бутылками вина. Но самое главное на моих проводах играл на баяне Гена Бушмелев - мой бывший одноклассник. Где и когда он наловчился так играть - я был удивлён, в школе мы его не видели и не слышали, но и за столом у нас учащихся не было – все где-то уже трудились.  Вообще, мы пели, веселились, поднимали тосты до глубокого вечера. Перед тем как мы сели за «отвальный стол» произошли некоторые события опять же связанные с моим папой – чекистом. Он где-то вышнырял у меня, спрятанные  фотографии, что я получил из ателье и предложил мне их разорвать, чтобы как-то успокоить и утешить мою неродную мамочку.
   А они мне сделали подарок – подарили ручные часы « маяк» у меня тогда ещё не было своих часов. Папочка просил это сделать с таким умилением на лице, что я не мог отказать  и совершил эту «акцию» - разорвал на глазах у него (но одна-то была отправлена, которая размещена в предыдущей главе).
    А что мне оставалось делать после таких, шикарно устроенных проводов?
Как за мной на мотоцикле приезжали менты после составления протокола, я уже описывал, я ходил покупать ремешок для часов, а они и приехали в это время, но мой папа – чекист «отмазал» меня показав своё удостоверение.
     Утром вся ватага пацанов из моих гостей торжественно, шагая по улицам Кирова, провожала меня до военкомата. Во дворе военкомата призывникам устроили перекличку. Я увидел двух представителей, которые приехали за призывниками в наш город, а откуда нам сразу не доложили. Один был офицер, а другой был старшина – с мощной атлетической фигурой и фактурной внешностью,  мне он понравился.
  Прошло какое-то время после переклички и нас вдруг отпустили домой до следующего дня. Вся ватага провожающих меня пацанов,  вместе с баянистом Геной снова водрузилась за « отвальным» столом и проводы продолжились с не меньшим энтузиазмом. Погуляли за эти два дня славненько!  Для меня такое внимание моих родителей к моим таким пышным проводам не осталось без последствий, и я окончательно решил закончить свои отношения с ленинградской мамой и покончить с моими угрызениями совести.
  После принятия такого решения, я как бы сбросил с себя этот моральный груз, который так тяготил меня всё это последнее время, и жить стало веселей и настроение поднялось!
    На следующий день, и когда все мои домочадцы выходили из квартиры,  чтобы снова следовать к военкомату – случилось небольшое происшествие с явным предзнаменованием чего – то, может быть, и хорошего, а может быть, и нет, но оно всё – таки случилось и значительно позже и через несколько лет!
    У нас было настольное зеркало очень красивой копытообразной формы с инкрустированной веточкой на краю этого зеркала, прежнее поколение помнит этот дизайн, так как их было много наделано. Зеркало это было тоже из предметов приданого моей новой мамочки. Мне оно нравилось, и я частенько в него смотрелся, а ещё использовал в качестве наблюдения за дверью комнаты, потому что мне нужно было вовремя спрятать интересную книгу, подменив её учебником,  когда кто-то проверит -  делаю ли я уроки.
    В этот раз зеркало стояло на краю пианино и ничего не предвещало его передвижения. Но когда захлопнули входную дверь, чтобы закрыть замок, за дверью раздался грохот с характерным звуком разбившегося стекла.  Конечно, зеркало и уже не зеркало, а его осколки лежали на полу и можно смело сказать, что оно разбилось вдребезги!  Народ запричитал - всё это увидев. А я не очень-то верил в различные приметы и даже в чёрную кошку, и поэтому и не придал этому особенного значения!
Но в родительский дом я больше не вернулся, разве только в гости!
   Нас загрузили в пассажирские плацкартные вагоны, последние трогательные прощания с родными и мы - поехалииии! И, и как оказалось, почти на самый край нашей необъятной Родины! Прощай детство! Прощай юность! Прощайте пацаны и родные!

(Мы ещё сфотографировались всей семьёй и моей невестой в этом же фотоателье,  и фотографию я размещаю продолжение следует.)http://www.proza.ru/2010/11/08/1096
               
                К