Я на ангарской трассе как-то замерзал

Я на ангарской трассе как-то замерзал.
У моего «ЗИЛка»
Конец пришёл терпенью:
Ему мороз «за сорок»
«Мост» весь разорвал.
И день – к закату.
Что за невезенье...

Я – по среди тайги.
Со мною – четверть бака.
Кабина сразу превратилась в зимовьё.
Восьмигоршковое двигло
Жрёт, как собака,
Уже и кровь мою считая «за своё».

А трасса – так себе.
Лишь зимняя  «лежнёвка».
За праздник будет, если Бог кого пошлёт.
Ну, а мороз кабину взламывает ловко.
Считаю шансы…
Если в край уже припрёт.

Готовлюсь к драке
(Хоть с морозом-то  –  впервые…).
Топор на месте и меня уже не взять!
А на стекле цветут узоры не земные…
Урчит мотор.
И тянет хоть чуть-чуть поспать.

Бензин, как кровь уходит из раскрытой раны.
И веки иней белым бархатом покрыл.
Зубами скрипнув, вырываюсь из нирваны:
Вот датчик топлива уж на «нуле» застыл.

Ну, что? Последние секунды перед боем?
Ох, как мне с кузовом машины повезло!
Доска бортов, -  ведь это ж топливо какое!
Вот только важно чтоб нутро не подвело…

Я до последнего решил считать минуты,
Пока движок мне пару градусов давал
Тепла, такого не заметного кому-то,
А мне – живого, что по крохам собирал.

Нырнул наружу, словно голым – сразу в прорубь!
За кузов принялся с «душой», согласно плану.
А Стужа руки потирает:
 - Да ты, голубь,
Не уж-то думаешь, что от тебя отстану?!

- Вот-вот и ночь за сопкой, -  я ещё прижму!
  Ты не в гостях уже. Ты мой! И ты – не первый…
Но я «базара» стужи в корне не пойму:
Чего трепать без боя человеку нервы…

В тот день, видать, за мною Ангел наблюдал.
Из-за стены тайги, за ближним поворотом,
Играя силой, блеском, выскочил «УРАЛ».
Новьё, не знавшее ремонта и заботы.

- Привет!!
- Здоров…
- Братуха, слышишь, выручай!
  Часа как с три я  - в стуже, «ноль» бензина в баке!
   Полста «кэмэ» мне до посёлка…
Невзначай
С «вахтовки»  «вохровец» ответил:
- Мне -  до сраки!

Упитанный, в тулупе, рыло –  в «сетке»
Спиртово-капиллярного тату.
И харкнул смачно на свисающую ветку
«Листвяги», ближней, уходящей в высоту.

- Прости… Я быстро! Я вернусь! Готовь буксир!
  Мне два часа на «оборот», клянусь святыми!
Рванул он в сумерки, меня перекрестив
Огнями «стопов», что казались мне родными…

…Он не приехал.
Ну, да Бог ему судья.
И был костёр из досок, рубка лап «листвяги»,
Косые взгляды на «запаску» погодя.
И ругань с Ангелом, не сдавшим в передряге.

Не знаю, с кем он там связался, но в ночи
Мотора звук из сопок показался пеньем.
Вот темень взрезали кинжальные лучи,
Плывя в таёжном море, мне казалось, с ленью.

«Вахтовка» полная полуживых ЗэКа
С повала адского в посёлок возвращалась.
И были трОсы для замёрзшего «ЗИЛка»,
И мне  - стакан «НЗ» спиртяги, что осталась.

Пока мы пёрли цугом,  «гос. добро» спасая,
Я, отогретый человеческим теплом,
Н мог понять, где всё же истина святая:
Добро в тех, двух, с «УРАЛа»,
Или – в брошенных  «на слом»??

О тех, двоих, спустя, узнал я ненароком:
«Водилу» люди не восприняли в серьёз.
Сбежал  « в тепло», скуля на Север, раньше срока.
А прапор - «вохровец»
Потом в снегу замёрз.