Две женщины морского лейтенанта. 1 часть, 7 глава

Глава 7. «Сестры Уваровы»

Как только за Владимиром закрылась входная дверь, Мария отправилась к запершейся в комнате сестре.

- Маринка! Открывай! Ты слышишь меня, Марина? Чего ты закрылась?
- Он ушел? - раздался голос Марины после некоторого молчания.
- Ушел... Открывай.

В двери, проворачиваясь, щелкнул запор. Маша зашла в комнату и увидела зареванную сестру.

- Что мне теперь делать?  - еле слышно, всхлипывая, произнесла Марина.
- Что случилось - ты мне можешь объяснить или нет? Я ничегошеньки не  понимаю!.. Убежала, как дура, сидишь здесь, ревешь! Ты что - совсем одичала там у себя в Хабаровске? От парней шарахаешься, как чумная! Я от стыда чуть не сгорела!

Марина сидела на кровати с красными от слез глазами, поджав колени к подбородку. Волосы русыми волнами спадали по ее плечам и лицу.

- Это же он... Он! Он!- как заведенная твердила девушка.
- Кто он? Да говори же ты толком, Маринка! Слова из нее не вытянешь! - рассердилась на сестру Маша.
- Тот парень, что заступился за меня на остановке... Я же тебе позавчера рассказывала об этом случае. Ты разве не помнишь?
- Да ты что?! - удивилась сестра. - Выходит, что Володька и есть тот самый человек, который отделал нескольких негодяев?!.. Об этом инциденте половина города жужжит!.. Ну и дела! Надо же!

- А я тебе про что толкую?.. Он вышел из автобуса вместе с теми подонками... Я ведь тогда не подумала, что все сложится таким образом. После того, как ты пришла с работы и рассказала о страшной драке на автобусной остановке, я сразу догадалась, из-за чего все это произошло, и  кто это сделал... Я на этого парня еще в Южно-Сахалинске глаз положила, а после того как он из-за меня рисковал собой,  я дала себе слово, что обязательно найду его и отблагодарю... И вот - разыскала!- с отчаянием произнесла Марина, и на ее глазах опять выступили слезы.

- Чего же ты хочешь? Ведь все получилось, вроде бы, нормально? Или я чего-то не понимаю?.. Каким образом ты собиралась его благодарить? Денег, что ли, дать или сказать спасибо? По-моему, о лучшей благодарности трудно и мечтать. Так или не так?

- Так, но я хотела,  чтобы все было совсем не так!.. Что он теперь подумает обо мне?.. Теперь я потеряла его навсегда!
- Постой, постой, Маринка... Уж не хочешь ли ты сказать, что влюбилась в Володьку?!
- Хочу, - замотала головой сестра.
- Ой, мамочки... Что же нам теперь делать?! Он мне самой очень понравился... Откуда же я могла знать, что все так выйдет? - расстроено сказала Маша и тоже расплакалась.

Сестры обнялись и от жалости друг к другу стали плакать в два голоса. Они проплакали так с полчаса, пока не устали.

- Плакать - глупо. - Заявила Маша, которая в житейских делах была более рассудительна и, в отличие от своей сестры, имела некоторый опыт в общении с лицами противоположного пола. - Нам необходимо решить, как мы его будем делить?
- Кого делить - Вовчика? Как же можно делить живого человека, - не поняла Марина.
- Как, как? Не пилкой же, конечно, - передразнила ее сестра. - А может,  ты предлагаешь устроить из-за него дуэль?.. На чем будем драться? На скалках или сковородках? - пошутила Маша.
- Ты все шутишь, а ведь в данной ситуации смешного мало!.. Нам с тобой предстоит играть в глупую детскую игру под названием "Третий лишний"!
- Вот еще! Зачем нам играть в эту игру? Будем любить нашего Вовчика по очереди. Он ни за что не догадается! - предложила выход из положения Мария.
- Он то может и не догадается. Но, сколько это может продолжаться? Месяц? Год?.. Да и я так не согласна.
- Какая ты принципиальная стала, Мариночка! Что же ты сегодня ночью не была такой принципиальной?!
- Дура была, что послушалась тебя!
- Ой, ой, ой... Скажите, пожалуйста, - парировала Маша и, надув губки вышла из комнаты.

Она пошла в зал и демонстративно включила телевизор, но через некоторое время вернулась обратно.

- Если мы не можем прийти к взаимному соглашению, то пусть третьим лишним будет Володька... Жили же мы прекрасно и без него?.. Не хватало - чтобы мы с тобой, из-за какого-то парня стали врагами на всю жизнь! Вот пусть только объявится - и я укажу ему на порог!

- Можно поступить и так, но ведь Вовчик не какой-то там парень, - он замечательный и совсем не такой, как другие. Теперь, так просто, я не смогу вычеркнуть его из своей жизни, да и ты, если он придет опять, не сможешь ему отказать... Выбор необходимо будет сделать ему и только ему! - подвела итог Марина, к которой вернулась способность логически мыслить.

- Ну, это будет не скоро... Пошли лучше - я тебя покормлю, а то ты еще умрешь с голоду, - сказала Маша и повела сестру на кухню.
- Пошли... А почему ты сказала, что это будет не скоро?  Он что - не придет завтра?
- Завтра Вовчик уезжает на военную стажировку в Заветы Ильича и вернется через три месяца.
- Откуда ты знаешь? Это он тебе сказал?
- Ему не нужно было ничего говорить - я сама оформляла его документы... Так, что время для принятия окончательного решения у нас еще есть.

После еды сестры уже не возвращались к больному вопросу, а занялись уборкой квартиры, готовясь к встрече родителей. (Благо день был субботний.)

Владимир Микульский, хоть и в меньшей степени, чем сестры Уваровы, был озадачен сложившейся ситуацией. Всю дорогу до гостиницы он шел, как говорится, на "автомате", погрузившись в собственные размышления и не обращая внимания на окружающих.

«Теперь мне все ясно. Теперь все стало на свои места!.. Значит, там, в Южно-Сахалинске, а потом здесь в Холмске на остановке автобуса была не Маша, а Марина", - анализировал произошедшее штурман. (Несмотря на то, что вторую сестру он видел сегодня на кухне мельком, но серьги в виде ажурной золотой бабочки, присевшей на мочку девичьего уха, как на нежный лепесток цветка, бросились ему в глаза. Точно такие же были на незнакомке из автобуса).

«Вот,  почему  Маша не узнала меня в военкомате... Она просто не могла меня узнать, так как видела в первый раз!» - шел и размышлял Владимир: «Надо же - сестры похожи друг на друга как две капли воды. Одно лицо, один голос... Сколько видел близнецов, но никогда не думал, что самому придется столкнуться по жизни с таким удивительным феноменом!"

... Микульский шел по улице и все никак не мог успокоиться, мотая изредка головой. (Если на первый вопрос, почему незнакомка была так холодна с ним при встрече в военкомате, ответ напрашивался сам  собой, то второй вопрос - как ему поступить в данной ситуации, предстояло еще решить.)

... Вечером в гостинице для моряков Владимир написал матери большое подробное письмо и лег на кровать смотреть телевизор. Идти куда-либо не хотелось. Его новые знакомые были заняты приездом родителей, так что штурман решил скоротать время в одиночестве.

События последних дней вихрем проносились в голове молодого человека: списание с "ПЕРВОУРАЛЬСКА", драка с пьяными подонками на остановке, КГБист возле ресторана, сестры-близнецы. Интуитивно, Микульский чувствовал, что его жизнь вступила в какую-то новую и совершенно непредсказуемую фазу!

Незаметно для себя, штурман оказался в объятиях зыбкого сна. Он спал беспокойно, тревожно ворочаясь в постели, и встал с тяжелой головой, ничего не помня из приснившегося.