Шахматы богов. Часть I. Глава 7

Новая обстановка была незнакомой, но, как ни парадоксально, узнаваемой: золотистый свет с одной стороны, с другой черное жерло в форме щита. Каким бы закоренелым атеистом не был Тигров, догадаться, куда он попал, было не трудно. Распределитель! Видимо, именно сюда попадают все умершие и отправляются туда, где им место. Закоренелых грешников утаскивают рогатые черти, праведники уходят к свету вместе с крылатыми серафимами... То, что он попал не сразу в ад, внушало некую надежду на то, что сможет вернуться. Хотя довольная физиономия черта вызывала сомнения.
- Здорово, Миш, вот мы и встретились опять. Как там насчет моего предложения?
- Не похоже на апартаменты Везельвула...
- Верно, - чуть разочаровано вздохнул черт. – Но твой приятель полностью сорвал эксперимент. Мы даже не подозревали, что он на такое способен, иначе бы кого другого взяли. Сейчас в обеих канцеляриях ведется ожесточенный спор, считать ли твоей личной заслугой то, что ты понял или все-таки отправить тебя в ад. Зря он тебе подсказал... Я думаю, ты бы и сам дошел.
- Ну... – начал было Михаил, но его речь была прервана внезапным хлопком. Совсем рядом с ними возникла молодая темноволосая девушка, беспомощно оглядывающаяся по сторонам. Но долго ей так стоять не пришлось. Из черного жерла вылетела стайка мохнатых служителей ада и со свистом и улюлюканьем утащила ее в преисподнюю.
- Такая молодая и… в ад? – пораженно выдохнул Михаил.
- Самоубийца, - пренебрежительно фыркнул черт. – Влюбилась в парня, он ее не замечал. А потом заметил. Как в восемнадцать лет замечают… сам понимаешь. Ну, она и того... с крыши. Ему назло. Миш, не обращай внимания, идиоток везде хватает... Лучше о себе подумай.
- А почему со мной только ты разговариваешь? Где мой ангел?!
- Эмм, - на секунду замялся черт. – Ну, он немного задерживается, там какие-то проблемы с транспортом. Да я те сам все расскажу!
- С транспортом? – поднял бровь Михаил.
- С транспортом! – черт отвел взгляд и суетливо добавил. – У нас всего пятнадцать минут до окончания совета. Или тебя заботит, чем на работу добираться буш?
- К чертям ангела, - быстро собрался Михаил. - В чем смысл этого эксперимента?
- В сохранении равновесия, - быстро, как хороший ученик среагировал черт. Разговор начал походить на допрос.
- Я нарушал равновесие?
- Ты его не понимал.
- И это влияет на судьбу человечества?
- Причем здесь человечество? – сбился черт, удивленно моргая длиннющими ресницами.
- Ну... а ради чего еще высшие силы могут устроить эксперимент?
- Внутреннее равновесие, Миш. Христос назвал человека храмом Господним, не забывай.
- Я не читал библию, - смутился Тигров.
- Ладно... – вздохнул черт. – Давай закончим с вопросами, и я просто расскажу все по порядку... Издавна повелось, что человек должен быть гармоничным: например, ненавидя, он не должен забывать о любви. В ваше время многие люди просто зацикливаются на одном и совершенно забывают про другое. Кто-то творит карьеру, полностью забыв о личной жизни, кто-то наоборот. Вариантов много. И если человек никак не намерен менять свою жизнь, нам приходится вмешиваться. Обычно люди этого не замечают, но в твоем случае другого выхода никто не увидел. Ты должен был не просто увидеть, что Милевский неплохой человек. Ты должен был понять, что ВСЕ филологи такие же люди, как и ты, понять их, даже начать уважать...
- Да я вроде бы ничего против них не имел...
- Неужели? А кто постоянно грызет свою девушку из-за того, что она историк? Кто довел друга детства до самоубийства постоянными подколками?
- Я?! Он... из-за меня? – пораженно спросил Тигров. Перед глазами живо встал однокашник и лучший друг Ваня Щеглов. Полгода назад он повесился в собственной ванной, не оставив даже намека на причину своего поступка...
- Ну, да. Каждый день говорить творческой натуре, что все, что он делает – полный бред и недостойно внимания - равносильно убийству.
- Но... я же не хотел! Я же... я думал, здоровая критика... – Михаил остановился. Собственные слова казались жалкими и смешными.
- Вот именно – здоровая, - усмехнулся черт. – А у тебя она не то, что не здоровая, а больная на всю голову.
Михаил молчал. Он никогда не понимал самоубийц и не представлял себя в их числе, но сейчас ему захотелось повторить поступок Вани. Останавливало только то, что он и так был... не совсем жив. Да это и не выход, раз жизнь после смерти существует... Значит, и с этим придется жить.
- Открылись старые раны? – понимающе хмыкнул черт, отчего Тигрову захотелось выбить последние клыки этому вечно ухмыляющемуся болвану.
- Он… в аду? – нерешительно спросил Тигров. Услышать ответ черта ему хотелось меньше всего.
- Хочешь, покажу, как там поступают с самоубийцами? – продолжая ухмыляться, предложил черт. – Я уверен, тебе понравится.
- А я не уверен, что, зайдя в ад, выйду оттуда, - цепляя маску полнейшего равнодушия, бросил Тигров и сменил тему разговора. – Скажи, вторая авария тоже ваших рук дело?
- Я должен сказать «Все в руках Всевышнего».
- Понял. А на самом деле?
- Для особо умных повторяю: я ДОЛЖЕН. А вообще, сам подумай.… О!.. Вот и заседание закончилось! Поздравляю, Миш, ты отправляешься на землю, - черт прищелкнул копытами.
Яркая картинка распределителя закачалась перед глазами.
- Стоять! – из потока света полетели перья и на площадку вывалился ангел, судорожно размахивающий блокнотом. – Ты понимаешь, что ты наделал, сволочь рогатая?! Мне же выговор дадут... Что ты ему сказал?!
- Все в руках Всевышнего, - расплылся в довольной ухмылке черт и картинка окончательно распалась. Михаил погрузился в темноту.


Над ухом наигрывали знакомые звуки: пробуждение опять сопровождала уже поднадоевшая симфония Моцарта. С полным чувством дежавю Тигров открыл глаза и  с легкостью нащупал на больничной тумбочке телефон.
- Ты же сказала не звонить тебе больше.
- Когда? Что случилось? Куда ты пропал? Почему не звонишь?
- Я… Э-э… Ты не поверишь, но я лежу в больнице… и…
- Почему не поверю? Что случилось-то?
У Михаила голова пошла кругом: либо он чего-то недопонял, либо Лена просто издевается. Кому, как не ей, неделю назад осточертели сказки о больнице?
- Не волнуйся, ничего серьезного, - сказал Михаил, обводя взглядом палату. Понимание того, что произошло, стало медленно закрадываться в его сознание. Оно приобрело особенно яркие формы, когда взгляд аспиранта наткнулся на мирно читающего газету Милевского. Михаил замер.
- Миш, ты где? Ты меня слышишь? Может, к тебе приехать? Я сейчас! Что привезти? – тем временем надрывалась трубка.
- Лена… - медленно произнес Тигров. – Я тебе... перезвоню. Потом. Позже, - он медленно опустил руку с телефоном, и, как на диковинного зверька, уставился на писателя. Тот спокойно перевернул страницу газеты.
- Сергей, - в первый раз назвав литератора по имени, тихонько позвал Михаил. – Что с нами случилось?
Милевский оторвался от  газеты и непонимающе посмотрел на Михаила.
- Мы разве знакомы?