Шахматы богов. Часть II. Глава 4

Проснулся Михаил оттого, что кто-то настойчиво тряс его за плечо.
- Вензулова, не будь садисткой, дай поспать...
Холодные руки скользнули к горлу.
- Все равно я не поставлю тебе зачет... убери свои ледышки от моей шеи.
Студентка злобно засопела и стиснула пальцы. Моментально проснувшись, Тигров вцепился в руки, сжимавшие его горло с совершенно неженской силой, и распахнул глаза.
Лучше бы он этого не делал: над ним нависло маленькое сморщенное лицо с зеленоватым оттенком кожи и невероятно длинным носом. В глазах чудовища застыла холодная ненависть.
Спутников нигде не было видно. Мозг пронзила страшная догадка – а что, если она их уже. Перед глазами плыл туман, в ушах стоял непонятный гул, а в мозгу упорно билась заклинившая мысль: «Их нет... уже нет... нет».
Пока Михаил тихо задыхался, из лесу, напевая себе под нос что-то веселое, вышла студентка. Математик вскочил на ноги, встречая студентку такой радостной улыбкой, что та невольно отступила назад. В это же время профессор почувствовал на шее прежнюю хватку ледяных рук.
- М-марина... – прохрипел Тигров, чувствуя, что теряет последние силы. В ушах стоял непрерывный гул, глаза заволокло красной пеленой.
Неожиданно хватка на горле ослабла. Уже угасающим сознанием Михаил уловил возмущенный писк, злобное шипение и отдаленный всплеск... Чьи-то теплые пальцы легко коснулись его шеи.
- Профессор, вы как?.. – глухо, словно из-за стены раздался голос Вензуловой.
- Отлично, - ядовито прохрипел Тигров и потерял сознание.


- Что за шум, а драки нету?
- Только что была. Нашего профессора пыталась задушить престарелая нимфоманка.
- В смысле?
- Ну, я не знаю, какие у них там развивались отношения, пока я отходила, но, когда я вернулась, она уже сидела на нем в весьма двусмысленной позе.
- Куда это ты отходила? – поинтересовался Сергей, моментально получив в ответ обжигающий взгляд.
- У каждого человека есть естественные потребности! – возмущенно заявила она с таким выражением лица, что Сергей сразу стушевался
- Понял, понял... Так это она тебя ведьмой назвала?
- Ну вот, всегда так: стоит один раз искупнуться в болоте, полазить по терновнику и не расчесаться с утра – сразу ведьма! Молчала бы уже, красавица болотная...
- Ну, наш профессор тоже далек от идеала... возможно, из них получилась бы отличная пара.
Тигров с трудом удержался, чтобы не пнуть обнаглевшего писателя. Но желание узнать, чем же закончится беседа, все-таки перевесило.
- А эта красавица... в смысле, нимфоманка... тьфу, старушка, как выглядит?
- Судя по внешности, натуральная кикимора, - фыркнула Вензулова.
- Но кикиморы вроде не душат людей... Хотя, по некоторым источникам кикимора является женой лешего, так что вполне возможно, что...
- Хватит, я все поняла, уловила, рассмотрела и приняла к сведению. Скажите лучше, где вы были, когда я самоотверженно защищала честь и достоинство нашего профессора от всяких озабоченных старушек?
- Да, так... ну, в общем...  вот, - смущенно пробормотал Сергей.
- Вы наркоман?!
- Просто я подозреваю, что до ближайшего магазина далековато, а курить-то хочется...
- Я думаю, полынь вряд ли сможет заменить табак... Что ж вы сразу не сказали, что курите? Вот, держите...
- Ты куришь?!
- Нет, подруга оставила случайно...
- Кэмэл?! Целая?! Ой, Мариночка, давай я тебя поцелую!
- Не… м-ммм, ум-м… - раздался звук пощечины. - Что вы себе позволя… умм-м, - Милевский неожиданно охнул и осел на землю под изумленным взглядом Тигрова.
- О, профессор, вы очнулись! – радостно воскликнула студентка, не обращая внимания на скорчившегося у ее ног Сергея. – А мы тут с Сергеем как раз обсуждали вашу новую знакомую...
- Мда, мило вы обсуждали, - Тигров сочувствующе посмотрел на отползающего в сторону Милевского. – Не сошлись во мнениях?
- Ой, да не смотрите вы на этого симулянта! Я не сделала ему ничего плохого, просто объяснила, что благодарностей не надо.
- Угу... а я-то думаю, почему он так нервно курит... Кстати, где мой холм? Где мой терновник? Где моя земляника, в конце концов?!
- Профессор, у вас сотрясение мозга?
- Да, и неоднократное... Куда вы меня затащили?!
- Это Правь, - буркнул Милевский, с наслаждением затягиваясь сигаретой и обиженно косясь на Вензулову.
- Что править?! Я тебе не филолог с вечной манией что-то или кого-то исправлять!
- Правь в славянской мифологии – это порубежное место, граница между двумя противоположностями - Явью и Навью. Явь – это явный мир, в котором нет ничего потустороннего, а мифологические существа встречаются только в легендах, все действует по законам реального мира. В Нави все наоборот – на каждом шагу лешие, русалки, кентавры, божества и тому подобная мелочь. Короче, общий смысл вы уловили... В узком значении слова, мир мертвых.
- Опять лекция... И с чего ты взял, что мы находимся в этой самой Прави?
- Кикиморы по Яви не бегают, следовательно, мы в Прави.   
- Ты ж сказал, мифологические существа в Нави...
- Понимаешь, Миша, из Яви в Навь сразу попасть невозможно…
- Хорошо, пусть мы в Прави, - перебила Вензулова, - и как мы сюда попали?
- Хм... Боюсь показаться нескромным, но... по-моему, это я нас сюда закинул... Хотя весьма вероятно, что я тут совершенно ни при чем и это выходки лесного духа.
- Ты?! – округлила глаза Вензулова. – Ты маг?
- Графоман он! – рявкнул Тигров и повернулся к Милевскому. – Объясни по-человечески, в чем разница между Навью и Правью?
- Так я уже сказал, Правь – это переходный мир. Как объяснить, чтоб даже ты понял… Явь – это мир сугубо традиционный,  Правь сохраняет эти традиции, но так как она граница, то здесь уже вполне свободно разгуливают всякие твари. А Навь… там всяких тварей намного больше. Сам увидишь.
- Увижу?!
- Скорей всего. Вернуться в Явь мы уже не сможем, а из Прави одна дорога... Миша... Миша, что с тобой? Ты меня слышишь?
- Замечательно слышу! Хватит курить... и вообще, дай сюда! – выхватив у изумленного Милевского пачку, Михаил раздраженной походкой устремился в ближайший кустарник. Ему хотелось побыть одному - эти две легкомысленных личности начинали его порядком раздражать. Мысли панически метались по голове, совсем рядом были слышны голоса спутников.
- Не понимаю, чего он так разнервничался...
- Ну, сам подумай, у человека, можно сказать, день не задался с утра – сначала его душит кикимора, потом появляется замечательная перспектива прожить остаток жизни среди богов и их творений...
- Ну, там только черные боги, над ними и остальным зверинцем главенствует Чернобог. К тому же, это же так интересно!
- В гробу я видел твои интересы! – Михаил моментально выскочил на поляну - Мы попали в одно тело – это же так интересно! Надо мной проводят эксперимент высшие силы – это же так интересно! Я валяюсь в глубокой коме две недели – это же так интересно! Я должен умереть, если не разгадаю чего-то там про филологов – это же так интересно! Господи, ну почему, пережив все это, я должен закончить свои дни в обнимку с каким-нибудь кентавром?!
- Во-первых, мы будем вместе. Это уже что-то. Во-вторых, безвыходных ситуаций не бывает, а в-третьих... Мариночка, что с вами?
Вензулова, не сводила квадратных глаз со спорящих мужчин.
- Мы одно тело, одна душа, мы будем вместе, загадки филологов... Вы что, извращенцы? – Вензулова бросила на математика тревожный и полный заботы взгляд.
Михаил посмотрел в зеленые глаза и... злоба отступила. Новое, незнакомое чувство налетело вихрем, мгновенно опустошило голову и согрело душу, заставляя губы растянуться в улыбке. Лес показался невероятно уютным.
- Вен... Марина, я тебе все потом расскажу... – Тигров ослепительно улыбнулся. – Это совершенно невероятная история о… ай! Под ноги смотри!
Наваждение исчезло. Михаил провел рукой по лицу, снимая остатки липкой паутины, и уже уверенно, без прежней пустоты в голове, взглянул на студентку. Она сидела, зябко ежась, обхватив руками колени. Одежда приобрела романтичный цвет вчерашнего болота, волосы на голове торчали в разные стороны, как иголки у злобного дикобраза. Да... красавица, ничего не скажешь. И, к тому же, его студентка.
- Знаешь, Вензулова... если ты будешь так активно совать нос не в свое дело, то скоро будешь вылитая кикимора.
- Это почему? – удивленно захлопала ресницами девушка.
- Длинный нос окончательно довершит сходство... Если у тебя есть сомнения в нашей «нормальности», Сергей с удовольствием их развеет. А нам пора в Навь. Я уверен, оттуда есть выход.
- Нет. Иначе мифологические существа бродили бы по нашему миру, - подал голос Сергей.
- Слушай, ты, конечно, филолог, тебе виднее... Но скажи, если из Нави невозможно выйти, откуда ты знаешь, что там? Откуда люди знают мифологических существ?
- Навь, Правь и мифологические существа всего лишь плод воображения славян.
- Ты говоришь прям как я, - Михаил фыркнул и направился к краю поляны. – Человек, даже в своем воображении, всегда оставляет запасную лазейку.
- Мда... и этот человек недавно бился в истерике с криком «Не хочу в Навь!»
- Я внезапно осознал, что просто обожаю кентавров, - Михаил снова ослепительно улыбнулся, весело разглядывая стволы стройных березок.

***
- Почему меня никто не предупредил?!
- Дорогая, мы вообще не знали, что он сюда попадет.
- И что мне теперь с ними делать? А второй... это, по-вашему, робот?! При всем моем уважении...
- Он меняется... составители тут не причем.
- И как мне теперь работать?! Невозможно играть с человеком, не зная его слабых мест! Они спутали нам все карты!
- Тебе, дорогая, тебе... это все-таки твой контракт, - улыбнулся собеседник, добавляя на доску черного слона.
- Может, объяснишь мне, что это значит?
- Зачем? Мне это начинает нравиться... с каждым днем становится все интереснее...
***

- Ну, дай...
- И не подумаю. Ты посмотри вокруг: девственные леса, свежий воздух, птицы поют,  зверье всякое носится, а ты...
- Мне плохо. Не могу я любоваться природой, когда хочу курить.
- И что же ты будешь делать, когда пачка закончится?
- Ну, травка там всякая... чай еще очень хорошая штука.
- И вернешься в Москву законченным наркоманом. Поэт в попутчиках еще куда ни шло... но укуренный поэт?! Мы ж по картинам Пикассо гулять начнем.
- Мы, может, вообще не вернемся... а курить хочется! Знаешь, как обидно умирать, когда рядом находится почти целая пачка Кэмела?!
- Потерпи еще чуть-чуть – и твои страдания прекратятся.
- Правда? – на лице Сергея появилось выражение искренней радости.
- Конечно. Там тебя ничего не будет волновать... там все думают о жизни и смерти, ходят с арфами и блаженной пустотой в голове... Тебе понравится.
- Угу, именно поэтому ты оттуда так быстро смотался. Ну, будь человеком, ну дай...
- Ни за что! Ты посмотри вокруг... – разговор покатился по наезженной колее.
Вензулова, откровенно зевая, вполуха слушала разговор мужчин, с явным намеком повисая на руке то одного, то второго. Однако самоотверженно подхватывать ее на руки никто не спешил. Более того, даже повисеть на чьей-нибудь руке нормально не получалось – Михаил быстро стряхивал ее удачным движением, а Сергей все время норовил переместить руку куда-то ниже талии. В конце концов, ей это надоело, и она, ловко ударив по руке Милевского и мертвой хваткой вцепившись в руку Тигрова, капризно заявила:
- Миша, а когда мы будем есть? Земляника, конечно, хорошо, но...
На этот раз такое обращение на Тигрова не подействовало.
- Вензулова, кто позволил тебе тыкать преподавателю?
- Между прочим, вы сами мне тыкаете!..
- Да ну? – удивился Сергей. – С этого момента поподробнее.
- Я не в этом смысле... – покраснела Вензулова. - Я про то, что...
- Ну-ну... знаем мы эти ваши завуалированные словечки и полунамеки...
Михаил прислушивался к завязавшемуся спору, чувствуя, как откуда-то изнутри поднимается клокочущая ярость. От былого благодушного настроения не осталось и следа. Резко захотелось скормить Милевскому лежавшую в кармане пачку сигарет и повесить Вензулову отдыхать на ближайшем дереве.
- Да замолчите вы, наконец! – он бешено вырвал рукав из хватки студентки. – Неужели, до вас не доходит? Ведете себя как школьники после предмета полового воспитания! Мы одни, в лесу, без еды и каких-либо навыков выживания! В каком-то мифическом мире, откуда, по легенде, нет выхода. Мы либо умрем от голода, либо замерзнем, либо нас убьют. А вас в это время волнует черт знает что! – Михаил остановился, ожидая реакции спутников. Сергей смотрел на него спокойными, лучащимися искорками смеха, глазами. Вензулова опустила глаза, стараясь скрыть улыбку.
- Вам смешно, да?!
- Миша, меня поражают твои перепады настроения. Я, как филолог, просто обязан придираться к словам и доставать всех своей занудностью. Иначе нам всем станет скучно, и мы, наконец, осознаем, во что вляпались. Осознаем – начнем паниковать. Начнем паниковать – натворим глупостей. Натворим глупостей – умрем. Как видишь, все просто...
Клокочущая ярость отступила на задний план, сменившись обидным недоумением. Получается, понимают, но... не обращают внимания. Нет, скорее просто не придают значения.  Как можно с таким фатализмом идти навстречу опасности и, возможно... смерти?
- Не изводи себя, - словно отвечая на его мысли, успокаивающе сказал Сергей. – Все равно половина твоих опасений не сбудется, а другая сбудется несмотря ни на что. Не помню кто сказал... Мы не знаем, что нас ждет впереди. Славянская мифология – одна из самых малоизученных. Так зачем создавать лишние проблемы, трепать себе нервы? Расслабься и наслаждайся прогулкой, такого чистого воздуха в нашем времени нигде не встретишь. У нас на данный момент одна проблема... лично я бы сейчас хотел оказаться в супермаркете в момент отключения электричества...
- Да, я бы тоже сейчас быка съел, - рассеянно пробормотал Михаил.
- А я бы в табачный побежал, - мечтательно протянул Милевский. – Может, дашь, а?
- Учитывая, что единственное удовольствие  - свежий воздух? Никогда!