Шахматы богов. Часть II. Глава 20

«Черт возьми, сколько аварий я уже пережил?» - была первая, пришедшая в сознание мысль. Потом вернулась память, все последние события с ужасающей яркостью замелькали перед глазами. Марина!
Тигров попытался сесть, но чьи-то заботливые руки придержали.
- Лежи-лежи, - пробасил над головой успокаивающий голос. – Ишь ты, живой! Мы думали, все уже... повезло тебе, мужик!
- Чего? – Михаил открыл глаза и увидел мужчину в белом халате, впереди мелькала такая же белая спина. – Где она?
- Она? – непонимающе спросил санитар, шедший спиной, и неожиданно рявкнул. – Бля, Сашка, разворачивай! Вперед ногами тянем, а он, бля, живой!!!
Сашка тоже выругался, санитары развернулись и продолжили тащить, уже правильно.
- Куда вы меня несете?! Где она?!
- С тобой была? Там машина п..ц, гора металлолома, … тебя нашли в канаве. Ну, мы сразу на носилки чтобы, на …, не замерз, если чего! Врач со вторым возится! Ща пойдем смотреть, но ты особо не надейся.
- Вы меня за мертвого приняли?!
- Мужик, ты, бля, в кровяке с ног до головы! Мы тебя за фарш приняли! Ты куда? Стой, псих!!!
Михаил, не слушая, несся вниз по склону. Адски болела ладонь, ныло тело, но, в целом, все работало нормально. Впереди показался смятый силуэт «ауди», в груди на минуту хлипнула жалость к разбитой машине, но то, что увидел дальше, заставило забыть все на свете: снег возле машины на несколько метров превратился в страшную кровавую кашицу, а в центре...
- Марина! – Тигров бросился на колени прямо в жижу, в еще теплую кровь и лихорадочно склонился над девушкой. Одного взгляда хватило понять, что это конец. Широко распахнутые стеклянные глаза казались просто огромными на побледневшем лице, на губах застыла пугающе-торжествующая улыбка. Смерть почти не изменила лицо, но стоило перевести взгляд ниже... Михаил с трудом сдержал приступ рвоты и, в отчаянии, наученный концовками голливудских мелодрам, прошептал:
- Очнись... я же тебя люблю...
Но с неба не хлынул яркий свет и не запел сонм ангелов. Лицо Марины оставалось прежним, жутковато-торжествующим...
Он сжал кулаки, на глазах вскипели злые слезы. Это все этот лицемерный мерзавец!!! Отпустил… и забрал обратно... Ну, ничего, он ему...
Михаил бессильно сжимал и разжимал кулаки, смутно понимая, что ЕМУ он вряд ли сможет что-то сделать...
- Хорошая баба была, да? – раздался за спиной сочувствующий голос. Тигров сглотнул комок слез и медленно кивнул.
- Пошли-пошли, - успокаивающе подтолкнул санитар. – Сашка тоже два года назад жену потерял, теперь молчит постоянно... все будет хорошо. У тебя кусок стекла в плече, здоровый... вытащить надо, а то тоже... того...
- Может, оно и лучше... – тихо сказал Михаил.
- Э нет, брат! – вдвоем с напарником они подхватили под мышки, и повели слабо сопротивляющегося математика к носилкам. – Так дело не пойдет. Если она в раю, ты туда точно не прокатишь, если сам… А если ад, толку двоим мучаться? Надо жить, брат, надо! А она пусть смотрит, где бы ни была, радуется за тебя...
Михаил тяжело вздохнул и покорно лег на носилки. Санитары, оказывается, были отличными психологами…


Следующие дни прошли как в тумане. Его мучили странные смешанные чувства. Сначала была мучительная пустота, наваливавшаяся ближе к ночи и не дававшая уснуть. Потом пришла растерянность: жизнь после смерти есть и это не пустые убеждения представителей какой-нибудь религии... Она есть. Она реальна. Он еще может увидеть Марину... Боль сменилась яростным желанием действовать. Он лихорадочно вертелся ночами, продумывая тысячи вариантов добраться до той стороны, как-то связаться с ними... Но все они казались безнадежными.
Наконец его охватило полное равнодушие, смешанное с какой-то слабой, робкой надеждой. Так надеются люди, ища кого-то, не зная телефона, адреса и ориентируясь на какую-то незначительную мелочь...
Постоянно кто-то приходил, что-то спрашивал, требовал, заставлял есть. Очень смутно, выныривая временами из равнодушия, он понимал, что выясняют подробности аварии, на него завели уголовное дело...
Считая про себя часы и минуты, он тоскливо ждал выписки, когда сможет... что-то сможет. Какая-то, все еще надеющаяся часть его яростно чувствовала, что с выпиской все изменится.
Дверь аккуратно приоткрылась, и в палату заглянул молодой человек в наброшенном на плечи белом халате. Не узнать его было невозможно – именно он на протяжении недели часами мучил его однообразными и бессмысленными вопросами.
- Добрый день, - сухо поздоровался он, усаживаясь на стул у кровати.
Тигров промолчал. Разговаривать с юношей совершенно не хотелось. Тот так отчаянно пытался изобразить матерого следователя, что иногда доходил до откровенной грубости. Человек помолчал, ожидая ответа и резко, почти обиженно, заговорил:
- Вы сообщили нам, что погибшую звали Вензуловой Мариной, отчество не известно...
- Ну да.
- Редкая фамилия, - протянул следователь. – Вензуловых в Москве не так уж много, и ни одна в ближайшее время не пропадала.
- А в не ближайшее?
- Не уходите от вопроса!
- Был вопрос? – поднял брови Михаил.
- Зачем вы дезинформировали следствие?
- Я?
- Вы!
- Правда?
- Не стройте из себя идиота!
- Я? – Тигров с трудом скрыл улыбку.
- Вы!!!
- В самом деле?
- Вы издеваетесь надо мной?!
- Я? – уже откровенно заулыбался Михаил. Следователь вскочил и, пробормотав под нос что-то неразборчивое, вылетел из палаты, чуть не сбив с ног Милевского.
- Правильно ты с ними, - хихикнул Милевский, занимая место сбежавшего следователя. – Права у меня отобрали, гады.
- Нечего с дьяволами коньяки пить, - фыркнул Михаил. Соседи по палате недоверчиво покосились.
- Я смотрю, с настроением у тебя лучше...
- Меня завтра выпишут.
- И?
- Буду искать ее.
- Миша... – со вздохом протянул Милевский. – Если бы так просто было найти, почему мы не находим своих бабушек и дедушек?
- Не так ищем...
- Так. Может, он разрешил ей выйти в наш мир только ради своей безумной идеи. А теперь забрал... она же опять самоубийца получается.
- Почему?
- Ты же сам говорил, что она спровоцировала аварию. Это как называется?
- Сергей, я должен ее найти!
Милевский поморщился.
- Она нас предала, не забыл?
- Да какой там предала! Она нас даже не знала! Да и вообще, что она нам плохого сделала?
- Ну да… нас раз пять чуть не убили.
- Дьявол же говорил, что не убили бы... ему нужен был мой дар.
- «Дьявол говорил!», - громко передразнил Милевский. Соседи по палате вздрогнули и вереницей потянулись к выходу. – А еще говорил, что отпустит ее. Видишь, как подставил.
- Может, не подставил... – неуверенно протянул Михаил.
- Ага, не подставил! Она снова в аду, тебя скоро упрячут в тюрьму... или в дурку, если начнешь рассказывать про злого дьявола. Конечно же, это все череда случайных совпадений!
- Я найду ее, - упрямо повторил Тигров, разглядывая потолок.
Милевский махнул рукой и вышел из палаты.


- Михаил Иванович, ну что вы как маленький... парень же только учится! Естественно, вообразил себя если не Шерлоком Холмсом, то майором Прониным как минимум! – пожилой следователь укоризненно покачал головой.
Тигров пожал плечами и продолжил упорное рассматривание потолка. За две недели каждая трещина стала почти родной.
- В общем, я забрал ваше дело. Мы думали, банальный несчастный случай, а тут что-то еще... Давайте вы расскажете нам все честно?
- Угу, - буркнул Михаил. Ну конечно, сейчас расскажет... и получит срок еще и за наркоту.
- Как хорошо вы знали свою студентку?
- Никак. Она не ходила на лекции, не была на практических, пришла только на зачет. Несколько раз ходила на пересдачу.
- Ваши коллеги говорили, что вам несвойственно сильно валить студентов. Вы испытывали к ней какие-то чувства?
- Это студентам несвойственно приходить ко мне с полным отсутствием знаний.
- То есть, никаких чувств?
- Никаких, - Михаил приложил все усилия, чтобы не потерять маску равнодушия.
- И в машину к вам она сама залезла?
- Сама. Я это уже тысячу раз рассказывал!
- А как вы объясните, - прищурился следователь, - свое признание в любви около ее тела?
- Мелодрам пересмотрел.
- Мелодрам? – поднял брови мужчина.
- Ну да, знаете, там, где после слов «я тебя люблю» все резко воскресают? Вот именно их!
- Хорошо, пока у меня больше к вам вопросов нет... Меня в этом деле смущает одно.
- Что?
- Девушка, очень похожая на вашу студентку и, кстати, ее полная тезка, два года назад спрыгнула с крыши... больше Вензуловых, подходящих под возраст, в Москве нет.
- И? – непонимающе поднял брови Михаил. Сердце отстукивало барабанную дробь.
- Ну, тут два варианта. Либо она с непонятными целями выдавала себя за другого человека, либо... придется поверить в воскрешение из мертвых.
- А вариант, что я дезинформировал следствие, уже не рассматривается?
- Кто вам сказал такую глупость? В университете есть куча ее документов. С фотографиями, кстати. Всего хорошего, Михаил Иванович, выздоравливайте.


- Ой, Михаил Иванович, как хорошо, что вы уже выписались! – надрывался визгливый голос в телефонной трубке. Тигров поморщился – знакомые вопли декана факультета сразу вызвали мигрень.
- Я тоже... рад.
- Вы рады?! А я, после всего, что случилось, не была бы рада! Вы погубили человека, вы понимаете?!
- Куда мне, - буркнул Михаил. В висок впивался раскаленный прут.
- Я понимаю, что мы не вправе... – не обратила внимания на сарказм декан. – Но вы сами понимаете, какое это пятно... Вы не могли бы завтра подойти написать заявление?
- Какое заявление? – не понял Тигров. Прут уже не просто впивался, а ворочался, пытаясь устроиться поудобнее.
- Вы только сильно не расстраивайтесь! Вы молоды, у вас полно перспектив...
- А, вы меня увольняете? – прозрел Михаил, скрипя зубами от нарастающей боли.
- Я же говорю, увольнение – это...
- Я подойду, - прервал Тигров, с отвращением бросая трубку. Голова просто взрывалась от приступов мигрени.


- Миша, ты чем там занят? Я уже неделю дозвониться не могу! И следователь тебя вроде как искал...
- Сергей, она жива.
- Миш, она мертва уже два года!
- Она жива, я видел ее!
- Где?
- У себя дома.
В трубке повисло молчание.
- Я не сумасшедший!
- Нет, конечно, - поспешно ответил Сергей. – Ты просто так сильно хочешь увидеть ее, что воображение подбрасывает тебе нужную картинку.
- Нет! Помнишь, дьявол говорил про дыру? Через нее можно попасть туда, а оттуда видно все!
- Куда туда?
- Я не знаю, как это называется.
- И что, совсем все видно?
- Нет ну, тени, очертания, силуэты... можно понять худо-бедно.
- Миш, ты опять в запое? Тени, очертания, силуэты...
- Да нет! Вот ты полчаса назад поскользнулся в душе. Откуда я это знаю?
- Ты подсматриваешь за мной в душе?! – пришел в ужас Милевский.
- Я случайно, - отмахнулся Михаил. – Факт в том, что я это знаю.
- Миш, я не знаю, что сказать... либо у тебя и впрямь какой-то дар, либо ты очень хочешь поверить, что он у тебя есть. С душем и угадать можно... Постой, вдруг дьявол тебе эти картинки подбрасывает? Ну, чтоб помучился?
- Зачем ему это?
- Это же дьявол!
- У тебя к нему личные счеты...
- А у тебя нет?! Он же Марину убил фактически!
Михаил промолчал.
- Ладно, мне тут убегать пора... – протянул Сергей. - Ты позвони следователю, уж очень сильно он что-то от тебя хотел.
- Хорошо, - отстраненно согласился Тигров, не совсем понимая, с чем он соглашается. - Пока.
- Удачи! – жизнерадостно пожелал Милевский и повесил трубку.


Раньше это время суток Михаил не любил больше всего. Вечер. Холодный, промозглый зимний вечер, в который, даже закутавшись в любимый плед, не чувствуешь привычного домашнего уюта. Время, когда спать ложиться еще рано, а делать уже ничего не хочется, и ты бездумно смотришь в окно на спешащих куда-то неугомонных жителей столицы. Именно в такие вечера его когда-то посещали настырные грешники и черти. Теперь он сам посещал их.
Михаил толком не понимал, как у него это получается. Он просто садился в кресло, отбрасывал ненужные мысли и... Царство теней захватило его как всегда неожиданно. Тысячи образов и очертаний замелькали перед глазами, на миг приводя его в привычное смятение. Но с каждым разом он все быстрее брал себя в руки. Тени мирно занимались повседневными делами. Несмотря на всю их безликость, Михаил без колебаний мог назвать имя каждого. В ушах стоял мерный гул, как будто он прогуливался рядом с ульем разъяренных пчел. В сущности, это была та же Москва, чуть более серая, чуть более безликая, в которой он, не вставая с кресла, мог заглянуть в каждую квартиру, обвести глазами каждую улицу.
Михаил подозревал, что при желании сможет точно также осмотреть и улицы какого-нибудь Нью-Йорка, заглянуть в ад или даже в сам рай, но внутри жила твердая уверенность, что Марина в Москве и... жива. Всего раз он смутно видел ее силуэт и теперь отчаянно обшаривал этот район, в надежде, что знакомая фигура мелькнет снова. Но пока все было безуспешно...
Знакомые шаги на кухне заставили его вздрогнуть, мир теней быстро рассыпался на кусочки. Михаил неверяще прислушался. Именно эти шаги он слышал, когда она заходила в аудиторию, именно они раздавались в здании Ликея, именно их... Тигров опрометью бросился на кухню, сбивая все, что имело несчастье попасться по пути.
- Марина!!!
Призрачный силуэт девушки испуганно обернулся.
- Марина, скажи что-нибудь!
На губах Вензуловой заиграла грустная улыбка, девушка начала медленно отступать назад.
- Марина, подожди, не уходи! Пожалуйста!!!
Силуэт девушки медленно пропадал в стене. Поддаваясь какому-то безотчетному порыву, Михаил рванулся вперед и со всего размаху врезался в стену. На пол с грохотом посыпались сбитые ножи. На кухне уже не было никого.
Тигров застонал от безнадежности и медленно опустился на пол, не замечая, как на пол со случайно порезанной руки струйками стекает кровь.


- Сергей, она жива!!!
- Я занят вообще-то, - воровато шепнул Сергей и еле слышно добавил. – С девушкой.
- Как будто я тебя не знаю. Через неделю новую найдешь...
- Как ты можешь так говорить? Она прекрасна, - тихо вздохнул Милевский. – И вообще, может, ты найдешь себе новую Марину и перестанешь меня мучить? То, что она жива, я слышал уже раз двадцать за неделю.
- Она ходила у меня по кухне! А потом ушла сквозь стену.
- Интересное у тебя понятие о «жива»... Все живые исключительно так и поступают.
- Я видел ее среди теней, помнишь? Там понятно, кто жив, а кто нет... Она же ведьма, могла как-то прийти!
- Тени, ведьмы, девушки, уходящие сквозь стену... Миш, извини, конечно, но, по-моему, тебе следует...
- Обратиться к врачу? – горько спросил Михаил.
- Почему бы и нет? Если ты нормален, то сможешь говорить о том, что она жива с еще большей уверенностью. Следователю еще не рассказал?
- Я нормален! Черт... какой ты писатель-фантаст после этого?
- Вроде неплохой.
- Друг точно никакой! – Тигров раздраженно бросил трубку. На душе скреблось целое кошачье семейство.


Сон уже которую ночь подряд никак не желал приходить. Хотя, Михаил порой не знал, что хуже – сны были настолько сказочно счастливы, что возвращение в реальность превращалось в адскую муку.
Мерцающий циферблат будильника показывал три часа ночи. Михаил со вздохом поднялся и поплелся на кухню за успокоительным: спать все-таки надо, завтра непростой день. Его первый раз в жизни... уволят. Тигров словил себя на том, что улыбается. Как будет жить дальше, он не представлял совершенно, но от этого почему-то становилось еще смешнее.
За шаг до кухни сердце застучало быстрее, в голове промелькнула безумная надежда... Никого. Со вздохом он выловил таблетку из почти пустой баночки и вернулся под одеяло. Вскоре он почувствовал, что глаза медленно закрываются - ленивый Морфей все-таки решился пустить его в свое царство.
- Таблеточки, настоечки... Миша, а ты вообще в курсе, что от успокоительного тоже развивается зависимость?
- Я сплю вообще-то, - буркнул Михаил, оглядываясь в знакомой кухне. На столе снова стояла доска, только фигуры были совершенно другими.
- Ой, извини, что порчу сон, - ухмыльнулся дьявол, потянувшись за неизменной сигарой. – Просто надоело смотреть за твоими муками... кстати, ты как в дыру пролазить научился?
- Без понятия... Знаешь, меня уже тошнит от твоего благородства! Сначала убивает Марину, а потом ему мои муки не нравятся!
- Ай, ну погорячился, подумаешь... я же ее потом все равно отпустил. Она теперь свободный и вполне живой человек с некоторыми... сверхъестественными способностями. Ты мне объясни, чего ты ее не ищешь, идиот?
- Я ищу! – от слов дьявола у Михаила перехватило дух.
- Твои ползанья по миру иному это, конечно, здорово, но почему бы тебе просто не позвонить в справочную?
- В справочную? – Тигров открыл рот.
- Ну да, в справочную... помнишь, она говорила, что живет в Северном Бутово? Там всего одна Вензулова.
- А почему следователь сказал, что в Москве больше нет Вензуловых? И почему она сама меня не нашла?
- Сколько вопросов… Со следователем скоро сам все поймешь, а почему не ищет…  я не женский психолог. Может быть, ей кажется, что ты ее ненавидишь или еще что... найдешь, сам спросишь. Вставай, а то проспишь собственное увольнение.
- Подожди... – Михаил облизал пересохшие губы. – Дьяволу это странно говорить, но... спасибо тебе. Зря Милевский считал, что ты всех обманул... у тебя все-таки есть чувства.
- У вас самих неплохо получается себя обманывать, – отмахнулся Самаэль. - Нет у меня чувств. Я всего лишь воплощение разума. Воплощение чувства – Бог. И мы спокойно можем существовать, не соединяя в себе два компонента. В общем, просыпайся уже.
Тигров невольно распахнул глаза. Последние слова дьявола эхом звучали в голове.

«… все операторы заняты. Пожалуйста, подождите» - в очередной раз сказал приятный женский голос и из трубки полились звуки классической музыки. Михаил раздраженно слушал уже поднадоевшую мелодию, чувствуя, как коченеют пальцы. В конце концов, творение кого-то из великих отзвучало, и в трубке воцарилась шипящая тишина. По руке прокатывались волны холодной боли. Протерпев еще пару минут, Михаил сбросил вызов и быстро сунул руку с телефоном в карман. Сколько людей, оказывается, могут искать друг друга в начале восьмого утра.
Впереди показались стены родного университета. Холодный ветер тысячей иголочек впивался в лицо, под ногами хлюпала коричневая жижа из соли и снега. Михаил недовольно поднял воротник и поспешил к университету, с трудом удерживаясь, чтобы не набрать номер снова. Замерзшие пальцы все еще ныли в теплом кармане.
- Михаил Иванович! – визгливо вскрикнула декан, стоило ему распахнуть дверь кабинета. – Вы присаживайтесь, присаживайтесь. Замерзли? Погода просто мерзость! Хотите чаю?
- Нет, - поморщился Тигров, в голове предупреждающе кольнуло. – Давайте сразу... к делу.
- На вас просто лица нет! Вы так не переживайте! В конце концов, что вас ждало на месте преподавателя? Зарплата же просто копеечная! Ну, стали бы вы доктором, доцентом... До нобелевской вам, с ваши способностями, вы уж извините, далеко. Зато сейчас перед вами открываются целые горизонты!
- Конечно, - сдержанно кивнул Михаил. Возможностей и впрямь куча: грузчики, строители, дворники... – До нобелевской мне и правда, никак. Как и вам, впрочем.
- Это еще почему? – вспыхнула декан. – Если хотите знать, моя последняя работа...
- Нобель не установил премию по математике, - криво усмехнулся Михаил. – По личным причинам.
Декан побурела и, молча порывшись в ящиках, положила перед Тигровым чистый лист бумаги.
- Пишите.

Михаил досадливо озирался посреди университетской стоянки. Надо же, умудрился по привычке выйти сюда, а не через главный вход. Возвращаться назад, рискуя столкнуться нос к носу с милой начальницей, не хотелось. Не такой уж и большой крюк придется сделать. Машин почти не было – студентов уже отпустили на каникулы, а преподаватели, в большинстве своем, получили такие нелюбимые всеми зимние отпуска.
Маячившая вдалеке фигура не сразу привлекла его внимание. Девушка топталась на месте и как будто кого-то ждала – странно для не учебной поры, но не более того. В конце концов, у нее могли появиться какие-то вопросы в деканате, а сейчас она ждет, когда кто-то приедет и заберет ее. Достаточно банальная ситуация. Когда до нее оставалось шагов сто, девушка неожиданно подняла шарфик на лицо и быстрым шагом пошла к выходу со стоянки. Михаил прищурился, напрягая зрение, в сознании мелькнуло смутное узнавание.
- Марина? – неуверенно спросил он. Девушка ускорила шаг, неожиданно поднявшийся ветер сорвал капюшон, и в воздухе змеями затрепетали длинные черные волосы.
- Марина! – Михаил тоже ускорил шаг, все еще не веря своим глазам. Девушка неловко побежала, оскальзываясь в мокрой снежной каше.
- Вензулова, стой!!! – уже уверенно заорал Михаил, в три прыжка оказываясь рядом с девушкой. Она резко повернулась. Голубые глаза смотрели с непонимающим испугом, руки незнакомки дрожали. Переулок прорезал пронзительный девичий визг.
- Извините, я… обознался, - промямлил Михаил, отступая назад. Визг смолк, девушка окатила его презрительным взглядом и быстро скрылась за углом ближайшего дома.
Тигров застыл посреди улицы, чувствуя себя выжатым до капли. Рука неуверенно нащупала телефон, не глядя вызвала последний набранный номер. «На данный момент все операторы заняты. Пожалуйста, подождите» - вежливо сообщила трубка. На глаза навернулись слезы. Хотелось сесть, хоть прямо в эту грязно-коричневую жижу, и часами слушать назойливую классическую мелодию, ожидая, пока операторы, наконец, освободятся и он сможет...
- И зачем было так орать? Я и так все превосходно слышу, - насмешливо произнес за спиной до боли знакомый голос.

Марину было не узнать. Он настолько привык видеть ее в постоянно порванных средневековых костюмах, что демократичные джинсы вкупе с высокими сапожками и полушубком смотрелись на ней просто неестественно. Только зеленые глаза с вечно пляшущими чертиками смотрели так же насмешливо. За последний месяц эти глаза стали его кошмаром и мечтой, заставляя его со счастливой улыбкой просыпаться утром, а потом весь день пить успокоительное.
В воздухе висело напряженное молчание, Михаилу казалось, что он вот-вот разорвется от невысказанности. За минуту в голове пронеслись тысячи мыслей и фраз, которые он хотел сказать ей при встрече. Но все они казались бессмысленными, клишированными и слишком пафосными... В груди, где и так было неспокойно, выросло что-то, грозящее разорвать грудную клетку.
- Привет, - кое-как выдавил он. «Нашел. Встретились. Что дальше?» - напряженно стучало в голове, сметая остатки мыслей.
- Привет, - быстро ответила Вензулова с каким-то странным облегчением. Как будто радовалась, что может что-то сказать. Или...
- Пойдем, погуляем? – преувеличенно-бодро предложил Тигров, повинуясь внезапно мелькнувшей сумасшедшей догадке.
Зеленые глаза радостно вспыхнули:
- Пойдем!
Михаил неверяще улыбнулся. Сердце прыгало веселым щенком - для него давно все было ясно.

День промелькнул как сказочный сон, полный веселых, ничего не значащих разговоров. Михаил, с таким вдохновением рассказывал про увольнение, про то, как издевался над следователем, как искал ее в параллельных мирах, что Марина откровенно хохотала. Глядя на ее веселое лицо, он рассказывал еще и еще, чувствуя, как по жилам несется приятное тепло. Еще утром он считал подобную встречу пределом мечтаний и вот они, забыв про все на свете, не обращая внимания на холод и валящий с неба мокрый снег, радостно бродят по улицам, распугивая улыбками спешащих куда-то прохожих.
Уже к вечеру Михаил не понимал, где он раньше видел в этих глазах насмешку и, главное, как он вообще мог жить без этого, такого родного человека. Даже двухчасовой путь до дома после того, как провел ее до подъезда, прошел в счастливом тумане, несмотря на хмурые взгляды попутчиков. Между лопатками свербело так, что казалось, начали пробиваться крылья, как у Гавриила. Может, именно поэтому люди так раздраженно оборачиваются вслед?
Тигров приветливо улыбнулся злобной соседке и юркнул в квартиру. Все неприятности вроде увольнения, разбитой машины и грозящего суда казались мелочами. Главным было одно – завтра он сможет увидеть ее снова.


- Михаил Иванович, у вас же лекция!
- Чего? – Тигров с трудом разлепил глаза и сел на кровати.
- Лекция! Студенты там на головах стоят! – несся из трубки визгливый голос декана.
- Вы же меня вчера уволили?
- Вас? Такого ответственного и перспективного сотрудника? Вам что-то не то приснилось, - тонко рассмеялась декан и чуть строже добавила. – Но, если подобное повторится, я могу задуматься.
- Эээ... ну, я сейчас не успею, у меня же машина разбита. Давайте потом как-нибудь втиснем в расписание?
- А что с вашей машиной?
- Я же в аварию попал.
- Ну, тогда понятно, откуда эти мысли об увольнении... Вам в больницу не надо?
- Да нет, все в порядке... – ошарашено отмахнулся Тигров.
- Ну, тогда жду вас ко второй паре.
- Ой, знаете, мне что-то сегодня нездоровится... – спохватился Михаил.
- То есть, сегодня вас не будет? – строго переспросила декан.
- Да, завтра выйду обязательно.
- Не надо завтра выходить, выздоравливайте...
- Завтра все будет нормально!
- Завтра воскресенье, Михаил Иванович... до свидания.
- До свидания, - пробормотал Михаил в трубку, но руководитель уже отключилась. Он непонимающе уставился на стену. Опять какие-то шутки высших сил? Стряхнув с себя оцепенение, он быстро оделся и выскочил на улицу. Худшие опасения подтверждались – во дворе как ни в чем не бывало стояла «ауди» со знакомыми номерами. Цепляясь за последнюю надежду, он достал визитку и набрал номер следователя.
- Панкратов слушает, - серьезно и весомо ответила трубка.
- Добрый день... это Тигров.
- Тигров?
- Ну, авария, помните? Там еще девушка разбилась...
- Не помню, - честно признался следователь. – Впрочем, дел много, сейчас посмотрю... Как вы, говорите, ваша фамилия?
Михаил положил трубку. Он уже был уверен на сто процентов, что никакого дела не найдется... По коже побежали мурашки. Неужели все всё забыли? А как же Марина?!
Побелевшие пальцы судорожно клацали по кнопкам телефона, то и дело промахиваясь. Наконец пошел вызов записанного вчера номера. Михаил закрыл глаза, судорожно считая гудки. Счет трижды перевалил за двадцать.


- Сергей!!!
- И тебе привет, - сонным голосом буркнул Милевский. – Миш, в такое время звонят только садисты и полные психи...
- Ты меня помнишь?! – Михаил почувствовал, что один здоровый камень с души свалился.
- Все-таки ты псих... тебя забудешь, блин!
- Сергей, тут просто... Мы вчера с Мариной встретились, гуляли, а сегодня я проснулся, и никто ничего не помнит, машина на месте, на работу зовут, следователь дело не находит.
- Подожди-подожди... ты гулял с Мариной? С той, которую повторно похоронили две недели назад?
- Ну да!
В трубке повисло молчание.
- Сергей, я не псих!
- Конечно, - поспешно согласился Милевский. – Просто переутомился...
- Идиот! Вот где, думаешь, твоя машина?
- Там же где и твоя... в металлоломе.
- Выгляни во двор.
- Миша, звонить человеку в девять утра и заставлять его идти на холодную улицу... вот кто ты после этого?
- Иди немедленно!
- Ты – изверг. Спи, дорогая, это я не тебе... Абсолютно бессовестное создание! Я тебе чистосердечно обещаю... никуда я не убегаю!.. Так вот, если во дворе ничего нет, я больше на твой звонок не... ой, машина!
- Ага! – возликовал Михаил.
- Миша, это ты купил и поставил мне под окна, признавайся! Я читал, у параноиков...
- Да пошел ты! – взорвался Тигров и бросил трубку. Помощи от друга ждать не приходилось.

Спустя час он отчаянно молотил кулаками старую советскую дверь в Северном Бутово - сегодня справочная оказалась доступна.
- Марина, открой, чтоб тебя!
- Молодой человек, - тихо проскрипел сбоку старческий голос.
- Марина!!! – забыв про приличия, Тигров начал молотить в дверь ногами. Хлипкие створки затрещали, но пока выдерживали натиск.
- А я сейчас милицию вызову, - снова проскрипел старческий голос.
- Да вызывай! – отмахнулся Тигров и принялся отчаянно давить на кнопку звонка – только сейчас вспомнил о его существовании. – Марина, не откроешь – я не знаю, что с тобой сделаю!
Лицо старушки посерело, и она быстро юркнула назад в квартиру – видимо, выполнять обещание. Михаил, последний раз ударив дверь кулаком, безнадежно сполз по створке на коврик для ног.
- Молодой человек, вам не холодно? – заботливо прозвучал до боли знакомый голос. На пороге стояла Вензулова в домашнем халате и отчаянно зевала. Но, что самое страшное – в ее глазах не было и тени узнавания.
- Холодно, - горько ответил Михаил, с надеждой рассматривая бывшую студентку.
- Может, вам чаю? Все равно больше не усну... дурацкое утро! Сначала какой-то левый номер названивал, теперь вот вы...
- Нет, спасибо, - Михаил, пошатываясь, побрел к лифту, сразу ощутив себя лет эдак на пятьдесят. – Я пойду, пожалуй.
- А, ну, удачи, - равнодушно скользнула взглядом Марина, закрывая двери. Лифт медленно полз на этаж. Сердце, казалось, было готово разорваться на мелкие клочки и он мысленно подгонял медлительную технику, чтобы быстрее уехать от той, с которой еще вчера мог бы быть...
- Поверил! – радостно раздалось за спиной. Вензулова смеялась у двери, в глазах плясали такие знакомые чертики...
- Марина... – зарычал Тигров, - ты знаешь, что я сейчас с тобой...
- Что? – хихикнула девушка, выходя на площадку в теплых домашних тапочках. Михаил рассерженно повернулся, чтобы высказать ей все и... застыл, почувствовав теплые и мягкие губы. Поцелуй захватил, стирая всю злость, обиду, непонимание и даже далекие звуки милицейской сирены не казались чем-то ужасным...