По граням зеркала фанф СПН
(Сэм Винчестер)
Часть I. Джинн
Белое… Какое здесь все повсюду белое. Оно похоже на только что выпавший первый снег…
Белые стены…
Белый потолок…
Даже свет вокруг - он какой-то отличительно белый…
А ведь казалось, что мир окончил свое существование далеко не на столь возвышенной ноте…
Дин попытался скосить взгляд хотя бы куда-то в сторону, дабы не видеть больше этой бесконечной, режущей взгляд чистой до омерзения белизны.
Он не помнил, а скорее даже, не знал, сколько он уже тут. Последнее, что отложилось в памяти – это ночная дорога, раздирающая боль и глаза своего брата в маленьком стекле над водительским креслом. А дальше был удар…
А еще дальше этот сводящий с ума белый свет.
Дин не видел ни разу, чтобы кто-нибудь к нему приходил, не слышал не звука, не чувствовал вообще ничего. Его мир теперь состоял лишь из двух вещей – воспоминаний, которые заполоняли голову, заставляли порой едва ли не сходить с ума, и ожидания, которое не хуже мыслей о прошлом, порою, выводило его из себя. И тогда хотелось кричать, рвать и метать, рыдать…да делать вообще хоть что-то. Но он не мог сдвинуть даже пальца на руке, и, кроме не выплеснувшейся злобы, тонувшей в глубоких зеленых глазах, ему ничего больше не удавалось получить.
Но даже тогда, когда уже казалось, что нет сил даже для того что бы дышать, неожиданно откуда-то извне приходило приятное успокоение. Оно было единственным, чего он пусть и не понимал, но зато ждал…каждый раз ждал после того, как новые волны боли и сумасшествия сжигали его изнутри.
А потом неожиданно все кончилось. Бесконечная белизна стала похожа на альбомный лист, на котором какой-то художник вдруг взялся творить красками. Яркие, и даже невыносимые от этого для глаз, цвета расползались сначала бесформенными размытыми кляксами, и лишь много позже наконец-то обретали четкие границы. Дин радовался словно ребенок, чувствуя, как к нему будто бы возвращается жизнь. Та жизнь, которую он уже думал, что потерял навсегда.
- Эй, Дин. Привет…
Пришлось поверить, что кроме красок вернулся еще и звук. Он слышал голос. Такой до боли знакомый и родной голос.
- Отец…
****************
- Ну как он? – Сэм сидел у окна, зажав голову между ладоней, иногда потирая виски кончиками пальцев.
- Кажется намного лучше. Он совсем недавно пришел в себя. Ваш отец как раз был рядом.
Сэм поднял голову, разглядывая уставшими и красными глазами доктора. Молоденькая совсем еще девушка наверняка бы понравилась Дину, он любил такой тип женщин.
- Хорошо… Я могу с ним поговорить? – врач пожала плечиками, кивнув в сторону двери в палату.
- Можете. Но только не долго. Он еще очень слаб, и мы до сих пор не можем понять, что с ним творится. Помимо сильных ран в его крови найдена такая уйма посторонних веществ, которые не свойственны ей по определению, что все мы просто теряемся в догадках.
Сэм опасливо посмотрел на женщину, понимая, что могли найти врачи в лаборатории. И его это не радовало. Если бы не такое серьезное положение Дина, он ни за что бы не оставил его в больнице. Как и отца. Но сейчас его больше волновала жизнь брата, а разбираться с объяснением участия потусторонних сил можно будет уже после того, как все опасности минуют его семью.
Сэм вошел в палату, уже наверняка в сотый раз разглядывая одинокую кровать и целую сеть приборов, подключенных к телу Дина, который сам сейчас походил на привидение или призрак – запавшие глаза с темными кругами вокруг, посеревшая кожа. Видно, насколько сильно он похудел. Но главным отличием именно этого момента стало то, что вместо глубоких теней от ресниц на щеках, Сем сейчас видел родные зеленые глаза.
- Дин… Черт тебя подери, как ты всех нас напугал.
Дин слабо улыбнулся, чуть приподнимая одну бровь вверх.
- Ну не все же вам геройствовать, пора и мне чуть-чуть побыть павшим в бою с честью воином.
Сэм облегченно выдохнул, чувствуя, что его сердце будто обрело новый ритм – более свободный и частый в своих ударах.
- Я..я думал, что уже не увижу тебя в сознании. Врачи говорят, что у тебя была глубокая кома.
Дин медленно облизнул пересохшую нижнюю губу.
- Я ничего не помню. Я все это время думал, что сошел с ума – вокруг не осталось ни единого звука, отблеска цвета или хотя бы знакомого запаха... Пропало абсолютно все, кроме бесконечной белизны... И знаешь, я тоже ужасно рад тебя видеть, братишка!
Сэм подошел ближе, усаживаясь на стул недалеко от кровати.
- Как ты себя чувствуешь?
- Не знаю… мне кажется, будто бы по мне проехала сотня бронированных танков. Мы ведь в больнице, да, Сэм?
- Да, Дин. Мы в больнице. И я даже сам не знаю, как мы здесь оказались. Ты ведь наверняка помнишь удар? Лишь позже мне рассказали, что нас протаранил грузовик. Как ты догадываешься, водитель мертв – врачи объясняют это инфарктом. Мол, поэтому он упал на руль, зажав педаль газа и сшибая нашу машину. Но я нутром чувствую, что нас пытались добить. – Сэм сжал челюсти так, что на его щеках интенсивно заходили желваки. – Я даже могу предположить кто. Я только не понимаю, почему он нас оставил – то ли решил, что все-таки доделал свое дело, то ли что-то ему помешало.
Дин опустил взгляд вниз на свои руки, так что ресницы почти коснулись щек.
- Что с моим телом, Сэмом? Я практически его не чувствую. Ты знаешь, что со мной? – его голос был спокоен, да и выражение полуопущенных глаз было ровным, но Сэм понимал, что сейчас творится в душе его брата и боялся ему отвечать.
- Дин… Пойми, врачи делают все что могут. Уже чудо даже то, что ты жив…
- Черт подери, что со мной, Сэм?! Я ведь ясно задал вопрос?! – голос старшего из братьев был полон ярости и уже какой-то готовности к самому страшному, что заставило Сэма окончательно растерять все остатки мужества. Но не ответить он не мог.
- У тебя поврежден позвоночник. Переломан в нескольких местах. Врачи говорят, что нам еще очень повезло, что ты выжил. Они считают, что все твои раны получены там, в автокатастрофе… Впрочем, где они получены это не так и важно…
Дин молчал. И это молчание словно тугая струна повисло звенящей тишиной в воздухе. Сэм неловко забрался ладонями в волосы, словно бы стараясь скрыться неизвестно от чего, а Дин лишь смотрел на свои руки, будто пытаясь осознать услышанное. Голос, которым он заговорил, заставил младшего Винчестера вздрогнуть хуже, чем от плети.
- И что теперь? Я полный калека? Я не смогу самостоятельно двигаться? Мне пропишут молоденькую сиделку, и она будет мыть меня по пятницам, кормить три раза в день и выносить судно? Что теперь, Сэм?...
Что можно было ответить на этот вопрос? Как сказать человеку о том, что он жив, но жив лишь наполовину. Для кого угодно это удар, но для вечно не сидящего на месте Дина, это и вовсе станет катастрофой. И Сэм боялся. Он молчал, не поднимая глаз, и лишь крепче сжимал волосы в ладонях.
- Нет, Дин. Мы найдем способ, как поставить тебя на ноги. Ты еще слишком молод, чтобы отправляться на заслуженный отдых.
Сэм поднял облегченный взгляд на голос своего отца. Тот, хоть и был серьезно ранен, но к сегодняшнему моменту уже шел на поправку, лишь время от времени посещая перевязочные.
Дин перевел взгляд на отца. Джон ободряюще улыбнулся и подошел ближе.
- Поверь мне, сын. Я любым способом поставлю тебя на ноги. И ты будешь снова таким же, как и раньше. А может даже и лучше. Ты главное верь мне. Я во всем разберусь.
Дин попытался изобразить согласную улыбку, но вышло как-то не очень хорошо, и он лишь махнул на это дело рукой.
- Послушай, Дин. Я понимаю, о чем ты сейчас думаешь и чего боишься. – Сэм рискнул заговорить, стараясь вложить в свой голос всю уверенность, на какую был способен. – Но мы с отцом думали лишь о том, чтобы ты жил. Чтобы был в порядке. А теперь, когда основная часть болезни позади, мы достанем самых лучших врачей.
Старший Винчестер лишь хмыкнул, отводя взгляд к окну.
- Однажды ты уже нашел мне целителя. Второй раз я не соглашусь рисковать чужой жизнью ради собственной.
Сэм тяжело вздохнул.
- Тогда я ничего не знал об этом, ты же знаешь. Но даже если бы и знал, я бы поступил так же! Помнишь, что ты мне говорил? Ты и отец, это все что у меня есть. Потерять еще и тебя – это невыносимо. Хватит с меня мамы и Джессики!
Дин долго молчал, рассматривая пейзаж за окном, уже в который раз просто наслаждаясь разноцветными красками этого мира.
- Я все понимаю. Но если мне нельзя будет помочь, и я не смогу всеми силами вытащить себя из этого дерьма, ты пристрелишь меня. Жить калекой я не собираюсь.
Сэм попытался что-то ответить, но отец остановил его взглядом.
- Послушай, Дин. На сегодня нам уже пора. Врачи еще не разрешают тебе серьезных нагрузок. Ты пока полежи, отдохни чуток. А там дальше видно будет, идет?
Дин лишь повел бровями в ответ, как бы стараясь выразить этим согласие со словами отца. Джон потрепал своего сына по плечу и вышел из палаты вслед за Сэмом, который уже топтался в коридоре.
- Что дальше, отец? Что мы будем делать? Ты не лучше меня знаешь результаты анализов Дина. Поставить его на ноги невозможно, по мнению врачей. Они так и вовсе обещали ему не больше пары недель жизни.
Джон тяжело вздохнул, бросая последний взгляд на дверь в палату сына.
- А дальше, Сэмми, будет тот самый – любой способ, который я обещал Дину.
Он замолчал, но Сэм чувствовал, что их разговор не окончен. Впрочем, привязываться к отцу с расспросами ему сейчас совершенно не хотелось – если тот задумал что-то, что может помочь Дину, то он это сделает и так, хоть расскажет ему об этом, хоть не расскажет.
Джон и Сэм вышли из больницы на улицу, а потом уселись в большой черный пикап.
- Знаешь, отец… я все никак не могу привыкнуть к твоей машине. Пока мы колесили штаты с Дином, я уже успел прикипеть к нашей черной красавице. – Сэм одновременно и улыбался и хмурился. Импала, которую практически всмятку раздавил огромный грузовик, сейчас стояла где-то на автостоянке ни живая, ни мертвая.
- Ну ничего, мы ее как-нибудь восстановим. А пока – нам стоит поторопиться, не то пропустим нужное нам время.
Сэм откинулся назад, расслабившись и разглядывая пролетающие мимо за окном дома, деревья, людей. У него не шел из головы тот демон. Он посмеялся над ними, поиграл с ними как с котятами. И даже кольт, ради которого их отец проделал столько работы не смог им помочь. Все это было как-то глупо. И особенно грустно начинать все с начала – опять искать следы, опять ждать неизвестности, бояться за жизни тех, кто может пострадать. А ведь у него была возможность убить демона. Была…да только стрелять в сердце отца он не стал, да никогда бы и не смог.
- Эй, Сэмми, хватит уже.
Голос отца заставил молодого человека тряхнуть головой, возвращаясь к реальности.
- Прости, отец. Я просто наверняка уже никогда не забуду ту ночь. Она, как и смерть Джессики, навсегда будет преследовать меня в кошмарах.
- Я понимаю, сынок. Но посмотри на это с другой стороны – все мы живы, а значит, будет еще шанс бороться. Только нам нужно помочь твоему брату.
Сэм протер лицо рукой, будто паутину, снимая последние остатки кошмарных воспоминаний.
- Кстати что ты задумал? Ты нашел какого-то врача? Мы едем к нему на сеанс? Поэтому ты велел мне поторопиться?
Джон вместо ответа открыл бардачок, достал оттуда свой видавший виды дневник с записями и кинул его на колени Сэма.
- Открой страницу, где заложена закладка. И почитай. Думаю, сам все поймешь.
Сэм послушно взял в руки аналог печатной энциклопедии и нащупав пальцами ленту, которая была заложена между листов, потянул ее на себя, открывая дневник.
«Джинны (djinn) - в мусульманской мифологии духи, часто злые. В Аравии известны ещё в до-исламскую эпоху как неперсонифицированные божества, которых мекканцы считали родственными аллаху и ставили рядом с ним; джиннам приносили жертву, к ним обращались за помощью. Слышали о них и в Египте, Индии, европейском Средиземноморье.
По-видимому, первыми повидали джиннов все-таки семитские народы; но какие именно — ассирийцы ли, евреи или вавилоняне, остается неизвестным. Некоторые, впрочем, приписывают эту честь индийцам.
В древнейших источниках джинны — порождения ночи, духи, что исчезают с первыми лучами солнца. Впрочем, поначалу такое поведение было свойственно многим разновидностям сверхъестественных существ — от привидений до домовых. По другим версиям, это духи умерших много веков назад.
Большинство джиннов умеют становиться невидимыми, превращаться в животных, насылать болезни — и вселяться в человека. Древние джинны плохо умели вселяться; обычно между ними и «носителем» возникал серьезный конфликт. Итогом неудавшегося симбиоза было помешательство или, по меньшей мере, лунатизм.
У слова «джинн» довольно много значений: среди них — «скрытый» (в этом значении поэты нередко использовали его как образное обозначение сердца), «прикрывающий» (как щит или паранджа), «дух», а также «одержимый» (нетрудно догадаться, почему) и просто «дурак».
Со временем джинны научились подселяться в людей менее травматично, а иногда даже и с пользой для последних. Поэтому если человек вдруг выдавал что-то необычно умное — его тоже подозревали в одержимости.
Нечто подобное заметили и на Западе: так, например, по мнению римлян, духи (латинское genius — «гении») время от времени вселяются в людей и подсказывают им что-нибудь этакое. Да и слово «вдохновение», кстати, происходит от той же идеи.
Джинны — вовсе не уникальное достояние арабов. Персидские дэвы, индийские пери, латинские гении — все это более-менее одно и то же».
- И что это значит? Ты хочешь вызвать джинна? Зачем?
Джон заставил машину въехать в очередной поворот, медленно сбавляя скорость и припарковываясь у гостиницы.
- То, что там написано не совсем все и не совсем правильно. Я просто выписал что-то наиболее приблизительное к правде. Да, джинны могут вселяться в людей – но это, как ты понимаешь, могут быть уже и не только они. Разумеется, бывали и такие случаи, когда они вредили людям, насылая всевозможные порчи, болезни, жару и так далее. Но все же самым главным их свойством стало исполнение любых желаний. Точнее только одно из них – самое заветное. Но взамен джинны забирают что-то самое дорогое. Притом, они крайне хитры. Так, скажем, выполняя желание художника – стать гениальным, он забирает у него глаза. А соответственно возможность видеть и рисовать. Именно поэтому джиннов опасаются вызывать, хоть и желающих всегда будет масса – слишком уж человека манит исполнение заветной мечты без особых проблем.
Кстати, стоит сказать, что джинна каждый человек может вызвать лишь один раз в своей жизни и в определенный момент – ни минутой раньше, ни минутой позже полночи в полнолуние. Что же касается повторного призыва, то второй раз джинн просто не приходит. То есть шанса исправить загаданное - просто нет. Как и шанса убить джинна. Еще ни разу я не встречал ни одной записи о том, как можно было бы уничтожить этого духа. Так что нам с тобой предстоит сложная работа, Сэм. Мы должны так поставить вопрос перед джинном, чтобы это было максимально полезно Дину.
- Так ты хочешь пожелать ему выздоровления Дина… - выдохнул Сэм. – Погоди, а почему ты не сделал этого раньше? Когда он был еще в коме. Какая разница волшебному существу раны какой тяжести ему лечить. К тому же, отец, джинн ведь потребует что-то взамен. Что-то самое дорогое для тебя. Ты не боишься, что он может забрать нечто такое, о чем ты будешь жалеть?
- Нет! – резкий голос Джона хлестнул Сэма по ушам. – Что мне может быть важнее жизни моего сына? – он чуть промолчал, уже тише добавив. – А раньше я не сделал этого потому, что не знал, сможет ли он нам помочь. Слухи о них ведь разные ходят, но еще никогда и нигде не было сказано, что джинн может управлять человеческими жизнями. Убить, это завсегда пожалуйста, для этого особая наука не нужна, а вот вернуть с того света – не думаю. А Дин практически на том свете…я просто…
Сэм согласно кивнул, понимая, что хотел сказать его отец и лишь волнительно поглядел на него. Тот закрыл машину, взял в руки какие-то мешки и зашел в свой гостиничный домик. Молча отодвинул в сторону кровать, освобождая пустое пространство в центре комнаты, развязал один из мешков, пошебуршал им, что-то перемешивая внутри, а потом стал тоненькой струйкой сыпать на пол. Уже через полминуты Сэм понял, что отец не просто отграничивал территорию – он заменил мел в черчении символики призыва.
- Соль с песком. – Джон ответил сыну на не заданный вопрос. – Самая лучшая защита от джиннов – они ведь огненные духи, поэтому их территорию ограничивают именно так. Как пожары в лесах окапывают и обкладывают мешками с песком, что бы огонь не распространялся дальше. А соль в качестве добавления защиты от темных сил, это мне тебе объяснять не нужно.
Сэм кивнул, внимательно вглядевшись в знаки. Довольно сложная для описания вещь. Да и отец возился с ней наверняка не меньше трех-четырех часов, так что Винчестер младший даже успел заскучать, сидя на кровати позади и наблюдая за процессом.
- Итак, вставай. Джинна я буду вызывать сам. Но ты мне нужен в качестве страховки – может пойти что угодно не так: сотрется часть знака от ветра, джин окажется сильнее меня и так далее. Твоя задача сделать так, чтобы он не вырвался в наш мир. Держи. – Джон сунул в руки сына бутылочку. – Здесь святая вода. Для джинов она конечно сродни комариного укуса, но это поможет выиграть тебе время, в случае чего, чтобы успеть прочитать заклятие отмены вызова.
Сэм снова кивнул, поглядывая на часы на стене, минутная стрелка которых уже приближалась к часовой на самом верху.
- Пора. Пока я буду читать никаких посторонних звуков, шорохов и прочего. Сбиваться ни в коем случае нельзя. Дневник заберешь у меня сразу же, как только я закончу говорить.
Джон аккуратно переступил через все насыпанные песком и солью линии, выходя из центра пентаграммы, и уселся недалеко по-турецки прямо на полу. На коленях у него лежало его раскрытое пособие по борьбе со злом, с которого он собственно и стал читать формулу призыва.
Сэм отчего-то приклеился взглядом к минутной стрелке на часах на стене. Она верно и неумолимо приближалась к цифре 12 под бормотание его отца. Каждая секунда тянулась как резиновая. И даже не волнение билось тонким пульсом под кожей, а какое-то неясное ожидание беды.
Джинн появился как-то излишне скучно. Сэм ожидал чего угодно – море дыма, световые спецэффекты, устрашающие вопли или языки пламени, но вместо всего этого в самом центре знака примерно в метре над полом появился маленький шарик, который потихоньку увеличивался в размерах, будто бы наливаясь силой. Младший Винчестер успел забрать у отца его дневник и отскочить в сторону, дабы случайно не помешать как-нибудь ритуалу. Едва он успел отойти на несколько шагов, как услышал за своей спиной до боли известный из многих мультиков и фильмов вопрос:
- Кто посмел потревожить меня?
Сэм быстренько обернулся, на всякий случай зубами доставая пробку из бутылочки со святой водой, второй рукой при этом покрепче держа отцовский дневник. Кстати, и сам джин оказался совсем не таким, каким его себе представлял Сэм. Он вовсе не был похож ни на человека, ни даже на какой-либо другой живой организм. Джинн явился огненным облаком. Причем, как подозревал младший Винчестер, разговаривал он по-человечьи, только потому, что ему нужно было, чтобы его поняли люди. Самому демону, или духу, кто он там был, явно не нужны такие средства общения.
- Меня зовут Джон Винчестер. Это я призвал тебя, дабы ты исполнил мое желание.
Сэму показалось, что в какой-то момент облако всем своим видом выразило крайнее недоуменнее. Уж как у него получилось показать эмоцию непонятно, так как эта была всего лишь огненная бесформенная масса, но тем не менее недопонимание и брезгливость очень четко угадывались в его контурах.
- Человек… а ты знаешь, что я могу забрать у тебя гораздо больше, чем дам?
Джон пожал плечами, спокойно не двигаясь со своего места даже и на сантиметр.
- Это мы уже потом посмотрим. Лучше выслушай меня и сделай все в точности, как я тебе говорю.
Джинн сменил выражение брезгливого недоумения на легкую ярость. Это чувствовалось по повышенной температуре в комнате, которая поднималась от раскалившейся массы тела духа. Он метнулся вправо и влево, но песочно-соляные контуры держали его крепко. Наконец он успокоился и сухо спросил.
- Чего ты хочешь. Желай.
Джон задумчиво молчал. Сэм догадывался, что он подбирает слова так, что бы у джинна не осталось ни единой зацепки и возможности вывернуть его пожелание наизнанку.
- Я хочу, чтобы мой сын Дин Винчестер был абсолютно здоров, жив, в полном уме и не потерял никакие из своих личных качеств, которыми обладал ранее.
Джинн изобразил нечто вроде поклона.
- Исполняю.
Сэм замер, прислушиваясь к внутренним чувствам. Набат его тревоги стал настолько громким, что не услышать его он не мог. Вот только беда, определить, что же все-таки должно произойти, и откуда и кому грозит опасность, он так и не мог.
- А теперь я возьму свою плату. Я забираю у тебя самое дорогое. То, что тебе нужнее всего… - «Вот черт! – пронеслось в голове у Сэма, - он же сейчас заберет у отца кольт! И как же тогда нам охотиться на демона?» - Твоего сына.
Понять, что произошло, Сэм так и не успел. Он лишь почувствовал, как у него подкосились ноги, и тело будто окунули в расплавленную лаву. От боли он тут же потерял сознание, окончательно отключаясь от внешнего мира и падая на пол.
Вспыхнула яркая вспышка и в комнате повисла гробовая тишина. Только одна лишь бутылочка со святой водой словно живая, выпавшая из рук Сэма, несколько раз еще прозвенела, ударяясь об пол и разбрызгивая на деревянные доски яркие капельки живительной влаги.
А потом был полный отчаяния крик отца, променявшего жизнь одного сына на другого:
- СЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭМ!!!!
***********************
Дин так и не мог уснуть. Его глодало какое-то странное, непонятное чувство волнения. Хотя особых причин для этого вроде как и не было, если не считать конечно его абсолютную беспомощность и обездвиженность, но тем не мене что-то не давало Дину покоя. Какое-то не ясное чувство беды.
Он закрыл глаза, жалея, что не может сейчас пройтись и успокоиться. Если первые несколько часов мысли о том, что он возможно никогда не сможет ходить и двигаться, обжигали его словно клеймом, то сейчас – уже ближе к полуночи, они превратились в тупую ноющую боль, от которой хотелось волком выть на луну.
Кстати о луне. Сегодня она была какая-то особенно яркая. Ее белесые лучи словно фонарь светили прямо в окно его палаты и заливали комнату таким светом, что при желании не включая лампы можно было бы даже читать.
«Наверняка за эту ночь не один оборотень выйдет на охоту…» - Дин тяжело вздохнул, вспоминая глаза демона в глазах отца. Он помнил каждую секунду, когда Сэм держал кольт в руках, и звук выстрела казался отчетливо ярким и легко исполнимым кошмаром. В тот момент ему казалось, что весь мир сошел с ума.
Легкий ветерок за окном взъерошил верхушки деревьев, словно мать ладошкой волосы ребенка. Дин вздохнул, пытаясь уговорить себя хоть немного поспать. Ему это даже почти удалось, как неожиданно с громким стуком распахнулись ставни у окна. Дин резко открыл глаза, с новой силой чувствуя волнение и беспричинный страх. Тем временем прозрачные зеленоватые шифоновые шторки уже во всю колыхались на ветру словно надутый парус.
«Вот черт дери! Я даже не могу сам встать и закрыть окно!» - эта мысль обожгла его так же, как и утром осознание собственной беспомощности. Дин злобно сжал зубы, но вопреки всем ожиданиям, ветер, который нещадно трепал ткань, принес с собой не прохладу ночи, а словно отголоски его обжигающим мыслям, горячие как жар печи. Раскаленные струи воздуха забирались повсюду: под одеяло, между волос, до каждого участка его тела, и жгли. Нещадно жгли будто бы раскаленным железом. Жгли как в камере пыток. У Дина даже, кажется, потемнело в глазах от этой боли. И было бесконечное ощущение, что все это длилось вечно, хотя на самом деле едва ли больше двух минут.
А потом все стихло неожиданно резко, будто где-то под кроватью выключили газовую конфорку. Дин тяжело дышал, неуверенно пару раз моргнув, прогоняя черноту из глаз и будто бы не доверяя этому спокойствию. Шторы висели как самые примерные дети на свете, и от открытого окна вполне естественно чуть прохладно веяло осенней ночью.
«Что за черт здесь творится?!» - еще несколько минут Дин позволил мыслям немного улечься и направиться в более спокойное русло. Первым и самым важным стало то, что никаких неприятных ощущений или перемен в себе он не чувствовал. Значит, на него напал не демон. А может даже и вовсе не напал… Вторым, но не менее важным оказалось странное ощущение в кончиках пальцев на ногах. Хотя нет... Странным стало то, что он ЧУВСТВОВАЛ кончики пальцев. А ведь еще пару минут назад по ним можно было пройтись кувалдой или топором – он все равно ничего бы не ощутил. Шальная мысль забралась в голову Дина. Она была еще пока слабой, как дуновение ветерка теплой летней ночью у моря, но уже обещала быть сенсационной как предзнаменование бурного урагана. Дин сглотнул, боясь взять и проверить свои догадки. Разочароваться в надежде ведь порю даже хуже, чем вообще ее не получить. Старший Винчестер медленно вздохнул и выдохнул, чуть прикрыв глаза, а потом, окончательно решившись, резко распахнул глаза, приказывая себе сесть.
Тело послушно подчинилось, как это и было всегда до этого. Дин опасливо прислушался к своим ощущениям, которые в этот момент казались ему одновременно и новыми и такими знакомыми до боли. Он перевел взгляд на свои руки, приказывая им сжаться в кулаки, и тут же увидел, как пальцы и ладонь послушно складываются в нужное состояние. Недоумение и удивление смешались в зелени глаз Дина, и лишь легкие серебристые искорки лунного света уверенно заплясали на ресницах и расплывшихся в улыбке губах.
Он снова мог быть самим собой!
И чтобы ему провалиться на месте, он дико счастлив!
Дин спрыгнул с кровати уже более уверенно, и отошел к окну. Ночной прохладный ветерок приятно взъерошил его волосы и прошелся по разгоряченной коже. Кстати о разгоряченной коже… Старший Винчестер нахмурился, вспоминая события нескольких минут ранее. Теперь он был уже даже больше чем уверен, что этот обжигающий смерч был вмешательством каких-то потусторонних сил, иначе не скакал бы он здесь резвым козликом. Но вот откуда они взялись – это высшие силы? Почему вдруг ему кто-то решился помочь? Насколько ему известно, за просто так помогать никто не станет. Значит, за него заплачена цена?
Однако долго гадать Дину не пришлось. Не прошло и получаса, как в его палату, наплевав на все запреты посещения больных после 10 часов вечера, ворвался отец. Взъерошенный и какой-то будто бы упавший с огромной высоты.
- Дин… Сэм мертв…
***************
Дин ходил из угла в угол палаты, похожий на разъяренного зверя в клетке. Его зеленые глаза сейчас были похожи на два бушующих океана и не метали разве что молнии.
- Отец! Черт подери, я словно не с тобой утром разговаривал! Я ведь сказал, сказал не один раз – я никогда больше не хотел бы рисковать чужими жизнями, спасая свою. А тут Сэм! Мой брат! Не просто неожиданный прохожий, а тот, за кого я могу убить! Ты хоть понимаешь это?! Как ты вообще мог позволить кому-то его забрать или убить?!– Дин остановился на секунду, впечатывая свой кулак в стену до болевых ощущений, так что слегка потемнело в глазах. Его голос чуть дрогнул и перестал источать ненависть, но вместе нее появилось какое-то слепое отчаяние. – Этого не может быть…просто не может… Ведь не может же, да?
Старший из братьев Винчестеров с надеждой обернулся к своему отцу, стараясь разглядеть в его глазах если не отблеск неудачной шутки, то хотя бы надежду на то, что все не так плохо. Но Джон сидел сгорбившись едва ли ни в три погибели, придавленный грузом своей боли. И пусть Дин сейчас не видел выражения его лица, догадаться каким оно было, не составило для него никакого труда. Это даже отчасти его отрезвило и привело в более уравновешенное состояние – что бы не случилось, а паникой точно делу не поможешь. А Сэму он помочь был просто обязан.
- Послушай, отец, ты можешь рассказать мне по-человечески о джиннах все, что знаешь?
Джон поднял глаза на своего сына и Дин даже слегка почувствовал себя виноватым за столь грубые слова.
- Я не могу сказать, что знаю о них все. У каждого народа есть своя точка зрения на этих духов, да к тому же еще и всегда туманно-расплывчатая.
У Дина в голове проскользнула мысль о том, что вот бы сейчас сюда его Сэмми, тот бы наверняка уже выложил кучу информации и о джиннах, и о прародителях и потомках, и о всяком другом. А вслед за этой пришла и еще одна, предательская по своей натуре мысль – что Сэма больше нет. Пришлось отчаянно встряхивать головой, отгоняя наваждение, и силой заставлять себя верить в хороший конец этой чудовищной сказки.
- Хорошо. Значит, мы пойдем другим путем. – Дин снова стал мерить шагами комнату, задумчиво разглядывая свою палату на предмет личных вещей. – Мне нужен мой ноутбук, а тебе твой сотовый. Звони своим знакомым охотникам, может быть они сталкивались с джиннами. Особой помощи, я думаю, можно ждать от Бобби, он кажется довольно не плохо разбирается во всяческого рода демонах и иже с ними.
Джон чуть склонил голову в бок, будто бы новым взглядом изучая своего сына. Чаще всего он сам доминировал в их отношениях, но сейчас, похоже, роли поменялись. И это удивляло его. Не то что бы он не мог этого предположить, просто все же не привычно было выполнять приказы, а не отдавать их.
Тем временем Дин уже почти всю палату перевернул вверх дном, пытаясь найти свои вещи.
- Отец, а где моя одежда? Ну не идти же мне в больничной пижаме.
Джон моргнул пару раз, окончательно приходя в себя.
- Она в гостинице, так что дойти до нее тебе придется так.
Дин пожал плечами, выглядывая в коридор.
- Не страшно. На дворе ночь, не голый же ведь я пойду. Кстати, как ты прошел сюда? Наверняка ведь есть охрана, или на худой конец медсестры, которые должны были тебя остановить.
Джон пожал плечами, так же как и сын.
- Не знаю. Я в тот момент не думал ни об охранниках, ни о ком-либо еще кроме… - он запнулся, но Дин уже понял, что должно было прозвучать в окончании фразы и поспешил заполнить неловкость чем-нибудь другим.
- Ясно… Ну в таком случае нам остается лишь единственный выход. – он кивнул на окно, которое все еще было открыто. – Ты со второго этажа как, сможешь? – Старший Винчестер внимательно оглядел своего отца на предмет травм после аварии или после демона, что равносильно по своей разрушительной силе.
- Нормально. Не помру. – Джон подошел к окну, оценивая расстояние до земли. Оказалось, конечно, далековато, но все лучше, чем проходить обратно тем же путем, что и вошел – можно было рисковать наткнуться на врачей, или что еще хуже – на полицию.
Дин запрыгнул на подоконник, чуть потеснив отца и, особенно не давая себе времени на раздумья, спрыгнул вниз, сгруппировавшись и с тихим шипением приземляясь на землю – босыми ногами, оказалось, довольно больно ударяться об асфальт. Он едва успел отойти, как сзади с таким же шипением приземлился его отец – судя по всему, еще не все раны у него зажили - не всем же везет на мгновенное волшебное излечение.
Сила привычки заставила Дина оглядеться по сторонам в поисках Импалы, и лишь спустя пару секунд пришло осознание того, что машина, скорее всего, после встречи с грузовиком, мягко говоря, выглядит не очень новой.
- Позже, Дин. – отец правильно истолковал взгляд своего сына. – Пока доберемся на моей, хорошо хоть она не потерялась во всех этих битвах…
Дину ничего не оставалось сделать, кроме как пожать плечами и послушно пойти за Джоном, который уже выбрал направление и уверенно двигался к трассе.
До гостиницы они добрались в полном молчании. Говорить друг с другом не хотелось, да, собственно и не о чем было заводить беседы. Каждый из мужчин семьи Винчестеров был погружен в свои мысли, однако по лицам было видно, что в одинаково не позитивные. За окном мелькали огни фонарей и одинокие прямоугольники окон, казавшиеся дверьми в другие реальности. Дин даже пару раз пытался ухватиться взглядом за несколько таких, силясь разглядеть что-нибудь внутри дома, но почти на каждом из окон висели шторы, и ничего кроме рассеянного света увидеть было невозможно.
Когда Дин оказался в комнате, в которой еще пахло серой, и было заметно жарче, чем снаружи, первым делом ему в глаза бросился Сэм. Он лежал на полу в какой-то неестественной позе, а не далеко от него валялся на половину пустой флакончик с водой, судя по всему освященной. Дин перевел взгляд на своего отца, который застыл позади него в дверях, будто бы не решаясь пройти дальше. Его глаза с затаившимся глубинным ужасом смотрели по сторонам, а сильно сжатые губы пытались скрыть его под маской злобы. Зато с лихвой выдавали руки, которые дрожали мелкой дрожью.
Дин снова вернулся к Сэму. Судя по всему Джон либо совсем не касался своего сына, либо едва склонился над ним и тут же ушел, потому что неестественно застывшая поза тела красноречивее всех фраз рассказывала о том, что здесь произошло. Дин сглотнул, с ужасом вглядываясь в родное недвижимое лицо, и прикоснулся к руке своего брата, все еще надеясь на что-то. Но его пальцы уже стали остывать. Это второй раз за вечер привело Дина в чувства. Он приподнял Сэма, перекладывая того на кровать и обернулся к отцу, который все еще продолжал стоять в дверях с измученно-потерянным взглядом.
- Где моя одежда? И ноутбук? Он-то хоть цел?
Джон, казалось, его сразу и не услышал. Сейчас каждая мысль как в кинотеатре отражалась в его глазах кадрами из прошлого, не хватало разве что звука для полного погружения. Дин повторно окликнул отца, и тот, моргнув, наконец, пришел в себя.
- Что? А…одежда. Вон в том ящике. А ноутбук… Да, он был где-то здесь, Сэм вытащил его из багажника Импалы.
Дин с удовольствием вытащил свою постиранную и видавшую виды куртку, а так же свежие джинсы и футболку. Пока отец медленно обходил комнату, словно пытаясь взглядом загипнотизировать кого-то, он успел прочесать два письменных стола и один шкаф с одеждой. Ноутбук нашелся под подушкой на одной из кроватей. Это заставило Дина горько улыбнуться, так как он точно знал, чей подчерк сейчас четко прочитывался в запрятывании ценных вещей – убрать ноутбук под подушку мог явно только Сэм. Дин даже тихо зарычал, пытаясь совладать с собой. Хватило лишь нескольких секунд, чтобы отчаяние накатило новой волной, напрочь лишая его любых сил. Память была устроена таким образом, что напоминала Гестапо – чем больнее был вопрос, тем чаще она подсовывала ему какие-то моменты из жизни, в которых присутствовал Сэм. Хотя надо признать, его брат за исключением нескольких лет всегда был рядом с ним.
Пришлось Дину до боли сжать пальцы в кулаки, приводить себя в порядок, ведь сдаваться ему было сейчас ну никак нельзя. Пока не вернет своего Сэмми - никак!
Дин уселся за стол, открывая ноутбук и подключаясь к сети Интернет, тут же полностью погружаясь во всевозможные сайты о джиннах. В основном это была, разумеется, целая куча никому не нужной информации, но зато вместе с растущим количеством прочитанных сайтов, в нем росла определенная уверенность в одном крайне безумном, но похоже единственно правильном плане.
На заднем плане Джон, как слышал Дин, уже и в самом деле обзванивал всех, кого мог. Дольше и сложнее всех у него вышел разговор с Бобби, который, похоже, был в не меньшем шоке, чем семья Винчестеров. В итоге первым, после почти полноценной ночи, потраченной на розыск информации, решился заговорить все же Дин. Он чувствовал, что ему больше есть что сказать, или хотя бы предложить.
- Ну как там?
Джон пожал плечами, устало откладывая трубку и разминая затекшую шею.
- Пусто. Ничего нового я так и не узнал. Все как один говорят лишь о том, какие эти джинны хитрые, мерзкие и зловредные. Конструктивной информации, полезной нам – ноль.
Дин на несколько секунд задержался с ответом, случайно наткнувшись взглядом на тело Сэма и чувствуя, как тело обжигает дрожь.
- Хм… В таком случае мое предложение станет единственно верным в данной ситуации. – Джон внимательно вгляделся в лицо своего старшего сына. – Сказать по правде, новой информации, кроме той, которую ты мне рассказал, я не нашел, если, конечно, не считать целого вороха сказок, рассказов, притчей и прочего-прочего-прочего. Однако же, не смотря на то, что каждая из них ни что иное, как домысел, могу с уверенностью сказать, что единственный способ отменить последнее загаданное желание – загадать новое, или же, что еще более действенно - уничтожить джинна.
Джон, который первую минуту внимательно слушал Дина, фыркнул.
- Я же тебе уже говорил, что джинны второй раз на вызов не приходят. А что касается смерти – так тут еще большее разочарование – эти духи бессмертны.
Дин пожал плечами с видом простой невинности.
- А его будешь звать не ты…
В комнате повисло неудобное молчание, продлившееся слишком долго, для того, чтобы быть вежливым.
- Ты хочешь повторить обряд? Но что ты можешь ему отдать взамен?! На что ты будешь согласен?! Я, несмотря на то, что считал, будто бы многое знаю о джиннах, даже и мысли не мог допустить, что эти существа умеют забирать людей. Убивать – да, но не забирать в качестве платы. Еще не было описано не одного достоверного случая, чтобы за исполнение сокровенного желания человек расплачивался жизнью своего близкого! Я именно поэтому так спокоен был, вызывая джинна. Он мог бы лишить меня рук и ног, возможно даже души, я лично вовсе предполагал, что он заберет кольт - я был ко всему готов, но и предположить не мог, что все так… - он медленно к концу речи сходил на нет голосом, отчего его слова становились все больше неразборчивыми.
Дину одновременно удалось испытать с десяток чувств – от злости, за столь опрометчивый поступок, до невероятной теплоты от осознания того, что его отец был готов ради него на все.
- Вот мы и подошли к самому главному. К кольту. Загадывать желание вернуть Сэмми – это глупо. Хотя бы потому, что джинн в таком случае может забрать тебя, а потом по аналогии останется только Сэму до полного счастья повторить процедуру и, чувствую, смертоносный круг определенно закончится на мне. Так вот, я не собираюсь загадывать этого желания, которое еще и неизвестно сможет ли выполнить уважаемый джинн. – Дин склонил голову в бок, позволяя себе улыбку. – Ты всего лишь пристрелишь его тем самым кольтом, оплату в качестве которого он не взял. А мертвый джин растеряет власть над своим последним колдовством.
*****************
- Безумие! Ты хоть понимаешь, что этот кольт наш последний козырь! – отец Дина ошарашено пытался найти слова к сумасшедшему плану своего сына, пока тот уже начал подготовительные процедуры – подчищал и выравнивал линии на пентаграмме, рассыпанной песком на полу и стершейся от того, что по ней уже не один раз прошлись.
- Я не считаю безумием обменять кусок железа на жизнь своего брата. – голос у Дина был спокоен, потому как он чувствовал, что скоро все будет хорошо. Просто должны быть обязательно.
- Но почему ты так уверен, что кольт нам может помочь? Стрелять в воздух, по меньшей мере, глупо, так демона убить невозможно, а уж тем более бессмертного джина. А повторять историю с выстрелом в тебя или меня совсем не хочется. Да и с чего вдруг ему приспичит вселиться в кого-то, он же свободный дух!
Дин, наконец, привел в порядок знак и теперь внимательно что-то разглядывал на экране монитора своего ноутбука.
- Потому. – ответил он не сразу и как бы нехотя. – Я хочу попытаться повторить историю известной сказки, в которой умный кот из людоеда-волшебника вытряс образ мыши и просто его съел, без каких либо проблем. В нашем случае это будет чистой воды развод такого же волшебника, только в роли кота буду я.
- О боги! – Джон закатил глаза к потолку. – Ты точно спятил! Это чистой воды самоубийство. Он ведь может счесть это за желание, и тогда расплата настанет раньше, чем его достигнет пуля!
Дин внимательно посмотрел в глаза своему отцу.
- Вот почему у тебя есть только один шанс – иначе тебе крышка. А у меня шанс вернуть своего брата.
У Джона в глазах полыхнуло сразу несколько чувств. Дин это явственно заметил, потому что сейчас был совсем близко от отца. Он положил свою руку на его плечо и чуть сжал ее.
- Ничего, все будет хорошо. Вот увидишь. Ты только доверься мне.
Джон позволил себе улыбку, словно в отражении зеркала слыша свои же слова.
- Хорошо, Дин. Пусть будет так. Ты прав – это наш единственный шанс вернуть Сэмми, и мы должны им воспользоваться. В противном случае, нам ведь терять итак уже нечего…
Старший из братьев Винчестеров вновь глянул на экран своего ноутбука.
- Сегодняшняя ночь нас вполне устраивает — по сути, она так же считается полнолунием — луна перейдет в фазу убывания лишь с рассветом завтрашнего утра. Единственное, что меня тревожит, сможет ли джинн принять такой облик, в котором его сможет поразить пуля.
Джон задумался.
- Думаю сможет…Бобби мне сказал, что джинны принимали облик людей, когда по какой-то причине не желали, или не могли вселяться в настоящее человеческое тело. А нам будет достаточно того, чтобы пуля могла причинить ему какой-либо физический вред.
Дин кивнул, мысленно подправляя свой план действий.
- Отлично… Ну что-ж, тогда немного отдохнем и начнем? Ибо сегодняшняя ночь будет последней, а ждать несколько недель следующего полнолуния мы просто не сможем – тело Сэма …
Недосказанная фраза повисла в воздухе, но смысл ее оказался очевидным и понятным.
Джон и Дин позволили себе немного отдохнуть и перекусить, так как до полуночи у них был еще весь день впереди. Дин даже успел поспать. Правда теперь кровати у него вызывали стойкую неприязнь и целый ворох отвратительных воспоминаний, когда он был беспомощен словно ребенок. Видимо отныне в жизни Дина появился новый кошмар, который будет преследовать его до конца жизни.
Вопреки тому, что Винчестеры приготовились к долгому ожиданию, день как-то сначала незаметно перешел в вечер, а затем и вовсе на дома опустились чернильные сумерки. Ночь вступила в свои права.
Дин, который весь день вел себя спокойно, вдруг почему-то начал нервничать. Он боялся запороть, боялся сказать что-то не так. А в этой игре ставки слишком высоки, чтобы он мог ее проиграть. Джон, который заметил состояние сына, пытался его отвлечь, хотя и сам чувствовал определенный мандраж.
Наконец стрелки на часах на стене почти приблизились к роковой отметке. Дину предстояла не легкая задача. Латынь не была его самым сильным местом, посему он практически как дятел долбил и долбил заклинание вызова как поговорку. Сейчас было главное не перепутать в ней чего-нибудь.
Стрелки на часах неумолимо мчались вперед под аккомпанемент тихого шепота Дина и внимательного взгляда Джона, который спрятался за кроватью. Он не питал иллюзий, что джинн его не заметит, он просто хотел выиграть несколько мгновений, чтобы успеть выстрелить именно тогда, когда это будет нужно.
Как и в прошлый раз в центре пентаграммы снова появился огненный шарик. Только если для Дина это было зрелище в новинку, то вот его отца оно заставило поморщиться и испытать новую волну отвратительных воспоминаний той ночи.
- Кто посмел меня потревожить? – громогласный голос, казалось, заполнил всю комнату. Впрочем, Дин не испугался, он лишь позволил себе улыбку. Его позабавила эта фраза, на удивление делая его работу легче – почему-то теперь появилось особое чувство, будто все это происходит не с ним, а где-нибудь в кино или мультике. А раз так, то и смысла переживать вроде как нету…
- Это я. Меня зовут Дин Винчестер. Я хочу, чтобы ты исполнил мое желание!
Как и в прошлый раз, джинну каким-то непостижимым образом удавалось передавать целую гамму чувств одними лишь яркостями красок, да контурами. В этот раз невозможно было не угадать удивление, смешанное с брезгливостью.
- О… Тот самый, которого я недавно ставил на ноги. Ну-ну…У вас, что, самая проблемная семья на свете? Никогда еще не видел, чтобы вызывали джинна столь близкие родственники в столь короткое время.
Дин фыркнул, улыбаясь и не двигаясь с места.
- Нет ну почему же… Мы просто решаем свои проблемы чужими руками. Так оно куда как практичнее и интереснее.
На этот раз в облике джинна появился, какой ни какой, а даже интерес.
- Да что ты? Какая интересная логика для человека. Только ответь мне, ты разве не боишься меня? Тебе не хватило того, что я забрал твоего брата?
На какой-то миг Дин едва не растерял все свое самообладание, но он лишь огромным усилием воли засунул свою злость в самый дальний уголок, натягивая улыбку.
- Ну-у…Я бы сказал так – опасаюсь. Но ошибок своего отца я повторять не хочу.
- Значит ты что же, передумал загадывать желание? – в голосе джинна явственно послышалось разочарование.
- Отчего же. Если бы я передумал, я бы не стал тебя вызывать совсем. Я хочу попросить у тебя кое-что необычное, но гораздо менее важное, а значит и плата будет соответствующей. Но для начала мне будут нужны кое-какие гарантии…
Джин разом увеличился в размерах, явно негодуя такой наглости.
- Человечишка! Да как ты посмел потребовать у меня такое – я ведь могу испепелить тебя прямо сейчас на месте!
Дин пожал плечами.
- Не можешь. Ты в ловушке. И я в любой момент могу отправить тебя обратно туда, откуда вызвал.
- И упустить шанс навсегда загадать желание? Второй раз, а точнее третий, как я посмотрю, я сюда уже точно не приду. – не преминул вставить джинн.
- Не важно. Я повторюсь, мне нужны гарантии, что ты сможешь выполнить мое неординарное желание. Считай, это обычное коммерческое предложение в современном духе.
Джинн долго молчал, словно бы разглядывая Дина, и о чем-то раздумывая. О чем было сказать довольно сложно – тут и эмоции–то с трудом угадывались, а уж такие мелочи и вовсе были верхом невозможности. Это то же самое, что искать в костре отблески человеческих чувств.
- Хорошо. Но я делаю я это только потому, что ваша семейка определено меня веселит. Будем считать это спектакль для меня. Бесплатный и очень смешной. Чего ты хочешь от меня, человек?
Дин незаметно выдохнул, благодаря Бога, что его первая часть плана удалась. Теперь, пожалуй, осталось самое важное.
- В будущем, я бы хотел, чтобы ты сделал мне живую куклу моего брата. Раз уж он не может быть живым, то так я хотя бы успокою своего отца, который совсем обезумел и выжил из ума от горя. Мне его жаль, да и самому будет комфортнее, если Сэм будет рядом. Ну или хотя бы его копия.
Красно-оранжевое облако на какой-то миг взорвалось огненной вспышкой.
- А почему же ты просто не попросишь у меня его жизни?
Дин изобразил холодное раздумье.
- Потому что взамен, ты возьмешь еще чью-то жизнь, ведь так? Ты же меняешь равноценные вещи. Вот попроси я сейчас у тебя шоколадку, ты разве что сможешь у меня забрать – ключи от дома. А я даже и предполагать не стану, чья жизнь для меня так же дорога, как жизнь моего брата. Так что приходится довольствоваться малым.
Джин свернулся в некое подобие знака вопроса, видимо тщательно обдумывая слова Дина.
- Хм… Странно, что ты так легко до этого дошел. Ну да не важно. Разумеется, я могу сотворить тебе такую живую куклу без души, какие еще гарантии тебе могут быть нужны?!
Дин на миг прикрыл глаза, молясь всем богам, чтобы отец понял его, понял куда он сейчас клонит…и успел…
- А как я могу быть уверен, что ты сделаешь его таким же, каким он и был? Я ведь собираюсь его показывать отцу, пусть и умалишенному, но, тем не менее, отцу. Он не может не узнать сына. Для него каждая наша родинка знакома.
Джинн снова погрузился в раздумья, потом изобразил жест, судя по всему обозначающий у него пожатие плечами.
- Ну и? Где логика, человек?
- Так покажи мне, как он будет выглядеть? Ты же легко можешь принять его облик, дабы не тратить свою магию, на мое желание преждевременно. А я тебе скажу, похож или нет.
- Пф-ф… Как же вы люди мелочны… Ей богу…Нет бы что-нибудь умное придумать, а вы фигней страдаете. – пока джинн выражал свое недовольство по этому поводу, он медленно приобретал очертания человеческого тела. У Дина даже екнуло сердце, когда он увидел своего брата живым и здоровым перед собой. Ему лишь здравый смысл не позволил расслабиться и сказать: «Да, все круто, Сэмми!»
Впрочем, кроме здравого смысла ему помешало и еще кое-что – выстрел. Он прозвучал с точностью грохота пушки во время залпа. Дин даже не успел заметить, как джинн в образе Сэма схватился за грудь, на которой медленно стало растекаться кровавое пятно. Дину даже пришлось заставить себя оглянуться и проверить правда ли тело Сэма сейчас лежит позади него на кровати, или только что отец пустил пулю в собственного сына.
Все произошло настолько быстро, что едва заняло несколько секунд. Дин понял – отец верно разгадал его план… Осталось лишь проверить правильность суждений… Дин резко поднялся с места и подлетел к джинну. Вблизи он оказался еще более похожим на оригинал, что всколыхнуло новую подозренческую волну в Джоне и Дине. Но она быстро схлынула, ибо из раны вместо крови стала вытекать тоненькая огненная струйка, растворяясь в воздухе яркими оранжевыми искорками. В глазах своего брата, которые Дин успел изучить вдоль и поперек на сей раз четче некуда промелькнули чувства джинна – изумление, негодование и … позже Дин долго сомневался, было ли это уважение бессмертного существа, которое признало разум человека.
Казалось бы все закончилось, они убили джинна. Но ведь на сей раз не охота на духа была целью Винчестеров…И лишь тогда, когда через несколько секунд от кровати, где лежало настоящее тело Сэма раздался надрывный кашель и одеяло медленно сползло вниз, стало понятно – план выполнен на сто процентов!
*******************
- Черт подери! – Сэм кутался в одеяло, стуча зубами от холода и медленно пытаясь осознать то, о чем ему только что рассказали. – Побывать на том свете похоже становится визитной карточкой Винчестеров.
- А то! А еще вранье! Это я-то старикашка, выживший из ума, а, Дин?! – Джон сердился, но видно, что в шутку.
Дин усмехнулся, впервые за последние несколько суток абсолютно искренне улыбаясь. Его отец стоял рядом с такой же счастливой улыбкой, и Дин не видел в его глазах ни капли сожаления по ставшему теперь бесполезным кольту. Но что-то его все же беспокоило. Некая искра появилась в этих глазах. Старшему из братьев ни разу не приходилось таким видеть отца. В нем определенно что-то изменилось.
Наблюдая еще минут 20 за общением отца и сына, Дин наконец не выдержал и под уважительным предлогом «показать папе одну штуку», вывел Джона в коридор.
- Что происходит, отец? По глазам вижу…
Джон вздрогнул, и даже разом опять как-то осунулся. Говорил он непривычно медленно и размеренно, словно тщательно выбирая слова.
- Знаешь, Дин… За эти двое суток я чуть было не потерял обоих сыновей… Это чудовищное чувство, поверь мне. Окончательно я убедился в этом тогда, когда стрелял в джинна, в образе Сэмми. У меня рука дрогнула, и я удивляюсь, как я вообще попал…
Дин внимательно следил за своим отцом, пытаясь понять, к чему он клонит.
- Я ведь тебе уже как-то говорил, что рядом со мной вам опасно. Я не знаю почему, не могу объяснить, но даже не смотря на то, что вместе мы гораздо сильнее, в то же самое время вместе нам опасно. – он опустил глаза, будто старательно избегая взгляда старшего Винчестера – У нас разные дороги, Дин. И пересекаться они должны лишь тогда, когда это угодно Богу. Постоянно идти рядом у нас не получится.
Дин застыл, начиная понимать, что сейчас ему скажет отец. И все внутри уже начинало бунтовать. А Джон молчал, словно нарочно испытывая терпение своего сына.
- И что ты хочешь этим сказать? Все, расходимся? – Дин говорил спокойно, но знающий его человек без труда мог почувствовать клокочущую в нем бурю.
- Я ничего не хочу сказать, ты ведь и сам все прекрасно видишь. Теперь, когда кольта нет, мне придется заново проживать почти целую жизнь. Я не знаю других способов, не знаю как еще раз найти того демона. Но одно с уверенностью могу сказать, что вы двое должны продолжать начатое свое дело, а я свое.
- Но ведь смерть мамы и Джессики это тоже наше дело!
Джон лишь устало пожал плечами.
- Я понимаю. Но, тем не менее, вы нужнее мне там, на поле боя, где каждый день гибнет все больше мирных людей. Бобби был прав, когда сказал вам, что грядет буря. Что-то происходит, и я пока никак не могу понять что. Но мы с вами очень важные пешки, и существовать должны по принципу: «Разделяй и властвуй».
Дин покачал головой, не веря своим ушам. Только сейчас, когда они, наконец, стали настоящей семьей, отец предлагает им разные тропинки! Но где-то в глубине души он это знал. Знал еще тогда, когда Сэм держал кольт направленным в грудь их отца.
Джон медленно кивнул, по глазам Дина понимая, что тот принял его согласие. Он потрепал его по плечу и вернулся в комнату. Дину отчего-то не хотелось идти за ним. Зато ему прекрасно слышен был скандал, который он и ожидал от Сэма. Когда отец второй раз проходил мимо, Дин даже не поднял глаз. Он лишь почувствовал еще одно прикосновение теплой руки к своему плечу.
- Прощай, Дин. Хотя, даст Бог еще свидимся.
Дин промолчал, и Джон медленно ушел к своей машине с сумкой в руках. Лишь когда зажужжал мотор и включились фары, а машина уже сделала разворот, выезжая на трассу, Дин тихо сказал:
- До встречи, папа. Обязательно до встречи…
************
- Дииин! Ну вставай уже, время седьмой час, поехали отсюда, не могу я здесь долго находиться! – Сэм стянул одеяло со своего брата и, отходя к окну, поднял шторы, так что в гостиничный домик ворвался яркий солнечный свет.
Дин лениво потянулся, отчаянно не желая вставать и имея конкретное желание кого-нибудь куда-нибудь послать подальше. Хотя стоило ему только открыть глаза и вспомнить все то, что произошло в этом городке, его словно на пружинах подбросило вверх.
Завтракали братья Винчестеры быстро, каждый подстегиваемый своими воспоминаниями. Хотя, лично Дина волновал сейчас и еще один вопрос. Когда они сдали ключи от гостиничного домика, и вышли под раскочегарившееся не на шутку солнце, вопрос, наконец, возник сам собой.
- Сэээм. Где моя машина, м?
- Э-э-э… Ну… - Сэм замялся, кашлянув. – Она…Ну короче она на стоянке…
- И что она там делает? Или точнее сказать, почему мы до сих пор не там?
- Ну видишь ли… я так предполагаю, что нам туда идти особого смысла нет.
Дин покосился на своего брата недоверчиво.
- Это почему? Впрочем, не важно, веди!
Сэм тяжело вздохнул, понимая, что отговорить Дина иногда просто невозможно и послушно повел того к Импале. Выражение лица Дина стоило бы записать на пленку, или запечатлеть на фотографии и отправить на конкурс «самое большое разочарование года». Такой ярости, обиды и разочарования, кстати, Сэм и ждал…
- Э-ээтот козел превратил мою малышку в груду железа! – Дин подошел ближе, с ужасом разглядывая Импалу, и касаясь ее кончиками пальцев, словно успокаивая раненного зверя! – Я буду не я, если не доберусь до этой твари и не выбью ей все мозги! Гребаный урод!
Сэм, не смотря на серьезность и в чем-то даже не адекватность своего брата, неожиданно улыбнулся, понимая, что именного такого Дина ему и не хватало, и именно такого Дина он ни за что не готов потерять. Оставался лишь открытым вопрос об их перемещении, ведь Импала и в правду превратилась просто в груду хлама.
Впрочем, решение проблемы пришло само. А точнее сказать приехало. Шум ревущего мотора за спинами братьев заставил их обоих обернуться. На дороге стояла машина синего цвета с крайне знакомым водителем.
- Привет, ребята! Вас подвезти?
Бобби оказался как никогда кстати!...
Часть II. Кровавая Графиня
16 июля 2007 года. Уйтхол , Штат Луизиана. 4:48 утра
Мерзкое дребезжание в ушах разбудило Элсабет задолго до рассвета. Вполне возможно, она бы плюнула и дальше продолжила спать — одного часа явно маловато для здорового сна, но звук лишь усиливался, переходя в непрекращающуюся трель на высоких, отвратительных тонах. Пришлось пересилить себя и с трудом сползти с кровати.
Девушка, практически, с закрытыми глазами всунула ноги в тапочки и на автомате пошла на звук. Комнатка, которую она снимала, была совсем маленькой - тут даже при всем желании далеко ходить бы не удалось, поэтому она очень скоро уткнулась едва ли не носом в дверь ванной, из-за которой и доносились все громче заливистые трели.
- Черт... Завтра же попрошу у Кэт в долг и найду более приличную квартиру. Здесь даже водопроводные трубы, и те спать не дают!
Элсабет сплюнула в сердцах, резко потянув дверь на себя и тут же упираясь взглядом в смеситель, из которого с паром хлестала горячая вода под аккомпанемент писка, дребезжания и свиста труб. Девушка тяжело вздохнула, откладывая удивление на потом (кран она, определенно, закрывала) и попыталась завернуть вентиль. Но сколько бы она не крутила в одну или другую сторону, вода не спешила даже менять напора. Это окончательно поселило в Элсабет злость. Она стукнула кулаком по краю раковины и вышла в комнату, схватив сотовый с полочки.
- Ало! Кэт? Привет, слушай, это Элсабет. У меня тут проблемка — кран полетел, воду закрыть не могу, хлещет как из ведра и свист такой стоит, что уши закладывает. Мне бы выспаться сегодня, сама понимаешь, мне завтра на всю ночь в смену, а как я танцевать смогу — если рискую уснуть у шеста? Ты не могла бы мне дать ключи от своей квартиры на сегодня, а завтра днем я вызову сантехника и вечером же начну искать нормальную квартиру! Мне уже надоело не высыпаться то из-за пьяных соседей, то из-за стройки под окном, то теперь из-за старых труб.
Трубка что-то ответила девушке, она чуть нахмурилась, закусив нижнюю губу.
- Да, правда? Ну очень жаль, извини тогда. Пока.
Элсабет отключила звонок, и устало плюхнулась на кровать. Подруга оказалось, уже отдала свою квартиру парню для вечеринки, а менять один шум на другой было бы сейчас просто глупо. Придется, видимо, опять выживать за счет кофеина.
Девушка уныло встала, по привычке, не глядя, нажав на кнопочку электрического чайника в углу стола. С тех пор как погибли родители, она практически начала жить заново. Дом сгорел, и ей выплатили лишь страховку. Но наличные это не жилье - как оказалось, свободные деньги быстро расходятся. Пришлось изрядно потратиться — на похороны, на учебу в университете, на жилье, продукты и прочее-прочее-прочее. В итоге учебу ей пришлось бросить и пойти работать. Ничего лучше, чем стриптиз клуб для нее не нашлось. Элсабет была отчасти даже рада, что мать не видит всего этого. Ее бы наверняка хватил инфаркт, узнай она, чем занимается ее любимая отличница дочка.
А свист становился все громче и противнее. Если в начале, он был еле слышимым, то сейчас он заполнил собой всю квартиру, едва ли не выдавливая барабанные перепонки. Элсабет, заткнув одной рукой и плечом уши, снова ушла в ванну в надежде самой хоть как-то починить, или хотя бы перекрыть воду, чтобы не слышать жалобного воя труб. Но в туалете ее ждал неожиданный сюрприз — вместо переполненной раковины, из которой не успевала уходить вода из-за большого напора, орал и визжал смеситель прямо над ванной. Элсабет даже глаза протерла. Она точно видела, как был сломан кран именно в раковине. Это даже несколько напугало, поселив мурашки на спине. Впрочем, разницы особой она и не заметила. Противный скрежет все так же давил на уши, поэтому она решительно ухватилась за ручку крана, выворачивая ее вправо до упора и с головой окунаясь в пар от горячей воды.
Она даже не сразу почувствовала, как по руке заструилась и закапала прямо в ванну ярко алым струйка крови. Девушка с опозданием отдернула руку, с удивлением глядя на собственное запястье, разрезанное словно острой бритвой. Боль толкнулась в сознание сразу же вслед за осознанием, вызвав огненную вспышку перед глазами Элсабет.
- Твою мать! Где я уже могла порезаться, я же самолично убирала отсюда вчера бритву подальше!
Девушка принялась убаюкивать руку, крепко сжимая запястье, и с ужасом глядя, как капает в ванну ее собственная кровь. Она застыла, в легком шоке, но ее сознание отрезвило новая боль — второе запястье неожиданно разрезала такая же боль. В одном...во втором...в третьем месте, словно кто-то методично разрезал лезвием ее кожу. Элсабет не выдержала и закричала от ужаса. Она дернулась, пытаясь выбежать из ванной, но ноги проскользнули на мокром полу, и девушка лишь взмахнув руками упала в ванную, обжигаясь об горячую воду. В сознании билась мысль, что надо бежать, что ей страшно, что ей больно, но все силы словно разом покинули тело. Элсабет даже рукой сдвинуть не смогла, хоть чувствовала, как в ее кожу вгрызается новая порция боли.
Скорее всего случайно, она ногой перекрыла сток и вода перестала уходить. Теперь она смешивалась с кровью, наполняя ванну ужасающим алым. Сознание медленно стало потухать в Элсабет. И лишь перед закрывающимися глазами промелькнуло до боли знакомое лицо. Последние секунды жизни несчастной девушки ознаменовались ее шепотом: «Мамочка...» и металлическим звоном от удара лезвия о дно ванны, словно упавшего из воздуха прямо из ниоткуда в гробовой тишине под успокоившийся смеситель.
***************
21 июля 2007 года. Уйтхол , Штат Луизиана. 13:56 дня
- Вот бедняжка-то! И ведь какая хорошая девочка была — тихая, спокойная, добрая... - старая чернокожая женщина с ужасом смотрела на фотографию в руках Сэма.
- А вы не подскажете, кто ее нашел? - младший Винчестер был само очарование.
- Я и нашла, сынок. Я тут у нее приходила прибираться. И хотя она мне деньги не большие платила, но зато всегда тепло относилась, временами что и вкусное приносила — я то ведь одна живу, детей у меня нет, вот я в гости к девочке и заглядывала.
- И что же, получается Элсабет перерезала себе...
- ...вены. Да, несчастная девочка не выдержала того, что на нее свалилось. Совсем недавно погибли ее родители, сгорел дом, закончились все деньги, из-за чего пришлось забросить учебу, которую она очень любила. Работу она себе нашла, но что это за жизнь — отличнице шляться по публичному дому и танцевать у шеста? - Служанка промокнула уголки глаз белоснежным передником, тяжело вздыхая.
- Нам очень жаль, Марша... Спасибо вам за то, что были рядом с Элсабет, очень жаль, что я не успел вовремя вернуться. Вы берегите себя. - Сэм выдавил измученную сочувственную улыбку.
- И тебе того же сынок. Жаль только, что лишь после смерти у девочки нашелся кто-то близкий… Ну, я пойду, а то работа-то стоит, за меня не сделается. Вы как захотите уйти, дверку-то просто прикройте. Все одно, еще не скоро кто здесь жить согласиться.
Женщина в последний раз окинула братьев взглядом и вышла комнаты, захватив с собой ведро и тряпку, с которыми ее застали Дин и Сэм.
- Ну и что ты думаешь по этому поводу? По мне так несчастная девочка не выдержала тягот жизни, свалившихся на нее. Для молодости свойственны крайности — смерть для нее показалась лучшим выходом в сложившейся ситуации. - Старший из братьев Винчестеров аккуратно обошел диван, разглядывая крошечную комнатушку.
- Да ну? А перед смертью она решила попить чайку и передумала? - Сэм уже шастал вокруг стола с жидкими пожитками. В его руках оказался электрический чайник — пустой, абсолютно выкипевший, замкнувший и от того оплавившийся прямо на стол горячей пластмассой. Модель оказалась совсем старой, без автоматического доводчика при закипании — откуда и последствия.
Дин развел руками, не найдя что сказать, раскрывая без стеснения ящик шкафа. Его глаза тут же загорелись, а на губы наползла улыбка мартовского кота.
- Ты только глянь сюда, Сэмми! Это же просто клад! - Руки старшего из Винчестеров беззастенчиво стали шастать по нижнему белью, невероятно вызывающему, явно принесенному из публичного дома.
Сэм закатил глаза, убирая чайник на законное место.
- Дин, ну как ты можешь?! Девочка же умерла, не стыдно копаться в ее трусиках?
- Что, боишься, что ее мстительный дух придет за мной, чтобы наказать меня за копошение в ее нижнем белье? - Дин хмыкнул, закусив кончик языка и вытягивая из общей кучи ажурные чулки на кроваво-красных подвязках. - Красота-а-аа...
Сэм снова фыркнул, уже собираясь отвернуться, то тут заметил среди кучи тряпок что-то невероятно яркое. Он потянулся вперед и вытащил из-под горы белья визитку с полуголой девицей в кошачьей маске, с хвостом и кричащим названием, написанном прямо на ее животе алой краской - «Дикие кошечки». Ниже описывались услуги, телефон, и, собственно, адрес. Дин рассмеялся, похлопав брата по плечу.
- Умница, Сэмми. А я то уже начинал беспокоиться, что это мой братец подозрительно смахивает не то на отморозка, не то на гея.
Младший Винчестер попытался возмутиться, но Дин уже отошел от ящика, тщательно проверяя всю оставшуюся часть шкафа.
- Как я подозреваю, наша девушка работала именно там. Марша, негритянка, говорила что-то о том, что Элсабет пришлось устроиться на эту работу, за неимением денег.
- Браво, гений, а то я сам не догадался! – Дин захлопнул дверцу шкафа, оглядываясь по сторонам. – Знаешь… А мне все больше начинает нравиться это дело. Стриптиз, красивые девочки…надеюсь выпивка там тоже будет не плохой. Пусть даже оно и будет лажовое, я пожалуй поблагодарю тебя, что ты меня сюда притащил.
Сэм слушал брата в пол уха, уже переключив свое внимание на ванную комнату. Когда Дин заглянул к нему, последовал вопрос:
- Ну? И ты до сих пор веришь, что девчонка сама себе вскрыла вены?
На полу, а кое-где даже на стене, бурыми каплями застыла кровь. Она была едва различима на чуть красноватых обоях, и ее можно было бы не заметить и вовсе, если не знать что искать.
- Капельки маленькие, так словно их разбрасывали с кончика кисточки…
- …или на скорости. Судя по всему, девчонка поскользнулась вот здесь. – Дин присел на корточки около ванны, глядя на полупрозрачный розовый растертый след. – И шлепнулась в ванну, взмахнув руками. Но отсюда логичный вывод. В ванну она упала уже с распоротыми венами. Да, Сэмми…пожалуй мне придется с тобой согласиться в нелогичности такого самоубийства.
Сэм хмыкнул, тактично не высказывая в слух: «А ведь я же говорил...».
Поняв, что в ванной высматривать им больше нечего, Винчестеры вернулись в комнату, на всякий случай осматривая ее еще раз пристальным и внимательным взглядом в поисках чего-нибудь полезного и интересного. Среди найденного действительно важным могла оказаться разве что только записная книжка погибшей, ну и для Дина целая коробка с полупрозрачным и откровенно дорогим и вызывающим нижним бельем.
Наконец братья закончили свой осмотр и, прихватив визитку с телефонной книжкой, вышли из квартиры.
Уйатхолл городок был тихий, маленький, люди жили по принципу «я знаю тебя, твоего соседа, а так же собаку твоего соседа, его жену и любовницу». Даже удивительно, что самоубийство молодой и полной сил девушки не произвело никакого резонанса. Хотя, Дин понимал, что скорее всего на стриптизерш редко кто вообще обращал внимания. Записная книжка Элсабет, в которой он покопался как только оказался в гостиничном номере, пролила свет на практически полное отсутствие друзей у покойной и на явные проблемы с финансами: множество фамилий вычеркнуто, а листочки были исписаны телефонами каких-то магазинов, квартир с ценами в скобках рядом — и все как одна начинали от среднего уровня, до очень низкого
Продолжение следует....
Свидетельство о публикации №210102201202