Совесть

Серегин шел в сторону дома. Своего дома, двухкомнатной квартиры в обычном здании из серого бетона. Нельзя сказать, что он торопился – Серегин не был уверен, какой прием его ждет. Первый раз в семейной своей недолгой жизни он не явился ночевать домой, и даже не удосужился позвонить. Да и не хотел. Серегина одолевала скука, и пусть он всего лишь просидел ночь в жалком закутке с игровым автоматом и даже умудрился остаться при своих, ему хотелось, чтобы все думали о нем отвратительно, в этой мысли было что-то мазохистское, и какой-то вызов, с другой стороны, это - как нарочно разбить тарелку или ударить по клавиатуре компьютера рукой, когда игра не шла. На большие подвиги он не замахивался и почему-то именно это жгло его всю дорогу. Серегин хотел узнать порок, но испытывая отвращение, отказывался от этой мысли и ненавидел себя за это.
Серегин поднялся на свой второй этаж и открыл дверь ключом. Зашел в коридор и постоял, прислушиваясь. Света была здесь, он видел ее туфли, вычищенные туфли аккуратистки, всегда она делала все вовремя и как надо. Стоять здесь, в коридоре не имело смысла, Серегин снял плащ, ботинки и вошел в комнату. Света стояла у окна, к нему спиной, и он остановился посередине гостиной, молча стоял и ждал, когда она повернется, его вдруг разобрало любопытство, жгучее, неуместное любопытство – что там, что там, в ее глазах, боль? Удивление? Злость? Ему уже не терпелось, чтобы она повернулась и, наконец, показала ему, чего же стоит этот его проступок. Ну как, дорогая, я ведь негодяй, верно?
Света обернулась. Губы ее были поджаты. В глазах не было ничего, что ожидал и надеялся увидеть Серегин. Глаза ее были холодны и полупрезрительны. Наполовину презрительны, да, ибо вторая половина плескала равнодушием усталого человека.
- Серегин – сказала она. – Серегин, ты даже не можешь стать подлецом. Не выйдет у тебя таинственных исчезновений. Весь этот городишко будет говорить, что Серегин променял жену на игровой автомат. Спасибо тебе, Серегин!
Стыд красной волной плеснул на щеки Серегина, а мысли заметались. Интересно, откуда она знает, где он был. Искала?
- Не мучай себя, Серегин. В том магазине, где ты изволил проигрывать свои копейки, продавцом работает моя подруга. Конечно, откуда тебе об этом знать, ты не интересуешься ни моей жизнью, ни друзьями.
Света продолжала смотреть на него с холодком, но было заметно, что чувство жалости к себе перевешивает в женщине напускное равнодушие. Серегин чувствовал себя, как на сковородке, и это заставляло его смотреть в пол. Так противно ему последний раз было в детстве, когда он украл у матери рубль и она это заметила. Это был поступок мелкого пакостника, и сейчас Серегин думал о том, что он таким и остался. Эта мысль жгла его как клеймо.
Наконец женщина у окна расслабилась, она перетекла в другую позу, Серегин поневоле поднял глаза и увидел что по лицу Светы текут слезы. Серегин даже удивился было такой перемене, но потом понял, что ей всего лишь жалко себя, за то, что она связалась с ним, бесхребетным в сущности человеком. Он почувствовал себя раздавленным и пустым, повернулся и вышел из комнаты вон. В коридоре Серегин вновь одел ботинки и плащ, ощущая спиной недоброе молчание плачущей женщины, которая - он знал это – его не окликнет, и вышел на улицу.
Он пошел вдоль своей улицы к площади, единственной площади в этом городке, там стоял древний, как мир, памятник Ленину, как во всех маленьких городках в этой стране. Там ворковали голуби, выпрашивая крошки у прохожих, и по подвалам в окрестных домах ютилось множество кошек, которых подкармливали сердобольные старушки. Серегин сел на любимую скамейку, с интересом наблюдал за живностью, так непохожей, и так печально похожей на людей. Серегин ждал. Через 20 минут спокойный металлический голос проговорил: "ваше время истекло".
Серегин сунул руку под плащ , нащупал узкий разъем и вынул из своего электрического тела плату. Посмотрев на нее безразлично, бросил в урну и поднялся.
- Совесть – шел и думал Серегин-2869 – вот она какая. И зачем только я ее купил. Дружба и та была куда интереснее. Глупые люди. Надо бы спросить у Светланы-436, какая карта сегодня была у нее.
…А в автоматы я больше не пойду – надоело выигрывать.