Француженка 1часть романа

               

               


                Любовь это то, что делает
                слабых сильными,  а сильных мудрыми.
                (кто-то очень умный)






                Ч А С Т Ь    П Е Р В А Я.



                С     Т  О  Б  О  Й.


Это был самый обычный день. Август. Жара. Ташкент.
Алиса только что с трудом уговорила  Рустама взять у нее товар на реализацию, а теперь шла к Алику за деньгами.
Шла, а в голове опять крутилось, - я помню давно учили меня отец мой и мать : лечить, так лечить, любить так любить, стрелять так стрелять…
Она прогнала навязчивый мотив, и подумала, - нужно было другую юбку одеть, сейчас опять Али заигрывать начнет и, как всегда, тянуть с расчетом. Что за жизнь, никакой тебе романтики. Как же мне это на-до-е-ло. 
Жизнь проходит можно сказать, а где любовь, где небо в алмазах? Я, может быть, тоже хочу как в песне - любить так любить…


   Как раз в это время над ней пролетал ангел. Он сказал, - Да, будет так, - и, хлопнув в ладошки, поспешил укрыться в тени столетней раскидистой чинары.


   -Что это, - Алиса подняла голову и, посмотрев наверх, вдруг столкнулась с кем-то, - Ой, извините...
-Ничего, ничего, можете врезаться в меня, как только пожелаете, в любое время дня и даже ночи...
Они весело рассмеялись.
Ну да, это был Костик. Сразу стало легко и весело на душе, совсем как раньше.


Четыре года тому назад, совершенно неожиданно для себя, да и для всех кто ее знал, она оказалась в одном научном центре, где проработала программистом почти полгода.
Да, да, был такой причудливый зигзаг в ее судьбе.
Вот здесь она и увидела его впервые.
Это был высокий юноша лет двадцати пяти. Его пшеничные кудри были коротко подстрижены, а на носу важно восседала толстая старомодная оправа «a ля отличник», через которую он украдкой рассматривал ее своими хитрющими желто - зелеными глазами.
Ходил он в неизменных узких джинсах «Левис» и в красном свитере крупной деревенской вязки. Но, особой его гордостью были, несомненно, белые новенькие  кроссовки, с которых он периодически и очень тщательно, можно даже сказать любовно, вытирал пыль платочком, припасенным специально для этих целей и бережно хранимым в кармане куртки. Это было такое же обязательное действо, как бой городских курантов, и исправно им выполнялось, невзирая на то, где он в этот момент находился. Например, на планерке во время своего отчета о проделанной работе или в кабинете у самого Горина, главного начальника, под изумленные взгляды важных заказчиков.
Он был начитан и поражал своими энциклопедическими знаниями в различных областях. Создавалось впечатление, что этот парень знает все. Ну, или почти все.
Но выделялся Константин не этим, а своим неуемным стремлением быть всегда в центре внимания и предпочтительнее - дамского.
О да, здесь он чувствовал себя словно рыба в воде. Без труда, но с явным удовольствием в один миг он становился «подружкой» и раздавал всем полезные советы - какие колготки лучше покупать, где их можно достать, и что делать, если на них вдруг в самый неподходящий момент пойдет «стрелка». А так же как правильно делать массаж лица, чтобы не появлялись морщинки. И даже был готов за пару уроков научить правильно ходить на шпильках, как это делают настоящие манекенщицы.
Ну и так далее и так далее и так далее…
Помимо всего этого он выслушивал девичьи жалобы на своих кавалеров и «между нами девочками» подсказывал, как проучить этого негодника.
Или наоборот, как угодить ему, любимому.
И Константина совершенно не трогало, что за его спиной коллеги обменивались многозначительными взглядами. Казалось, что даже напротив, это его забавляло, и он частенько эпатировал окружающих своей манерой «а ля гей».
Во времена Шекспира из него получилась бы хорошенькая Офелия или Дездемона в бродячем театре. А в нашем компьютерном веке он развлекал себя тем, что каждый день разыгрывал мини-спектакль «для старины Оскара», так он называл за глаза своего начальника отдела, придумывая новые, и все более, невероятные истории на тему - почему же он опять опоздал на работу.
А затем, оставив вместо себя всеми уважаемую, а значит заслуженно любимую джинсовую куртку на спинке стула, срочно отлучался с девчонками из соседнего отдела на перекур.
Хотя сам и не курил, он манерно брал сигарету из предложенной ему пачки, медленно разминал ее своими длинными пальцами, затем глубоко вдыхал аромат табака, и со вздохом приговаривал, - Эх, девчонки, девчонки, курить - здоровью вредить. Или, вдруг открыв дверь из курилки в коридор, начинал кричать, - а Ирка курит, курит, курит, -  и при этом театрально заламывал руки.
Глядя на него, казалось, что он был всегда на сцене, причем, конечно же, в главной роли, а мир вокруг – его театр.
-Мой самый большой комплекс - это отсутствие каких-либо комплексов, - говорил он и с поводом и без повода, к месту или совсем не к месту демонстрировал это, чем частенько вызывал недоумение или раздражение невольно присутствующих на этом спектакле жизни зрителей.
Короче говоря, равнодушных рядом не было. С ним или дружили или терпеть не могли.

   
   Алиса с интересом наблюдала за этим необычным юношей.
Ей он казался ветром, свежим ветром, который играл со всем, что попадается ему на пути. Ну, а если в процессе игры он случайно сдует чей-то парик, а может быть и не совсем случайно, или кому-нибудь подпортит прическу, то даже и не заметит этого. Потому как некогда ему, он уже дальше летит, на то он и ветер, вольный ветер.
Она чувствовала его особое расположение, женщина ведь всегда чувствует это, но не позволяла себе думать об этом всерьез. Хотя ей всего двадцать восемь, но у нее уже было двое десятилетних сыновей-близнецов. Никто не верил, а она этим гордилась. Но это обстоятельство и возлагало на нее особую ответственность, поэтому Алису совсем не интересовали приключения, даже и романтические. Она тайно мечтала встретить свою любовь и выйти замуж за мужчину, который сможет стать опорой ей и хорошим отцом для мальчишек.
А Константин никак не подходил под этот образ, ведь у него еще «пионерская зорька» играет и в голове и во всем остальном организме. К тому же оказалось, что ему шел всего на всего двадцать второй год. Ах, молодость, молодость…


У них не было ничего общего, и быть не могло, но вопреки этому их почему-то притягивало друг к другу. Поэтому в обед они с большим удовольствием ходили вместе за булочками.
Как же это было романтично!
В эти минуты Константин просто преображался. Он становился вдруг немного робким, но таким галантным кавалером. Прямо как в кино, он учтиво открывал перед ней все двери и пропускал вперед. А спускаясь по лестнице, обязательно предлагал ей свою руку, помогая сойти со ступеньки, как будто боялся, что она может ненароком споткнуться и разбиться, как хрустальная ваза. По дороге он всегда что-нибудь рассказывал Алисе и пытался рассмешить ее, а она слушала и улыбалась просто потому, что ей было с ним хорошо.
Хотя ничего особенного между ними и не происходило, но они оба дорожили этими минутами и ждали их. Ведь так бывает.
   Незаметно прошло полгода, и их дорожки разошлись так же внезапно, как и пересеклись до этого. При первом удобном случае Алиса уволилась, ну какой же из нее программист, и каждый продолжал жить своей жизнью.
Но вот, что удивительно, периодически, они случайно пересекались, где-нибудь в городе и время останавливалось. Совсем как раньше, он увлеченно ей что-то рассказывал, а она слушала его и улыбалась.
И вот он давно опоздал туда, куда до этого спешил, а она совсем забыла, куда так торопилась. Казалось бы, уже всеми новостями обменялись, пора прощаться и бежать каждому в свою сторону, а так не хочется.
Они оба пытаются найти предлог, что бы оттянуть этот момент, но не находят его.
И так до следующего раза.

И опять, до следующего раза.
   
И опять…

Так прошло четыре года...
   
И вот однажды…
   
   -Что это? - Алиса подняла голову и, посмотрев наверх, вдруг столкнулась с кем-то, - Ой, извините…
-Ничего, ничего, можете врезаться в меня, как только пожелаете, в любое время дня и даже ночи…
Они весело рассмеялись.
Ну да, это был Константин. Сразу стало легко и весело на душе, совсем как раньше.
-Ты что там ищешь, девица красная.
-Да так, показалось, - Алиса потерла ушибленное плечо.
-Ты откуда и куда?
-Иду за деньгами и думаю, - сразу рассчитается или опять приставать будет?
-Не так быстро, давай по - порядку:
«Иду» - это хорошо, правда сейчас ты остановилась, можно даже сказать ювелирно припарковалась, снимаю шляпу, сразу видно - хороший у тебя был инструктор.
«за деньгами» - это очень хорошо, даже замечательно. Предлагаю все остальное убрать, и оставить только это.
« и » - мы пропускаем.
«думаю» - тоже.
Далее, «сразу рассчитается» - это надо подумать, это спорно.
А, вот с «приставать»… «приставать»  могут быть разные, это уже зависит от того - Кто? Зачем? И куда приставать?
У тебя что, проблемы? Толком объясни, пожалуйста, - всполошился Костя.
-Ты забыл про «будет», - засмеялась Алиса, - Да нет, нет у меня никаких проблем, просто я товар оставляла на реализацию.
-Какой такой товар, чей?
-Мой, я ведь в Москву езжу за товаром, ну, за продуктами, шоколадки всякие там и прочие заморские диковинки, бизнес у меня такой, понимаешь?
-Ничего не понимаю, какой такой Красный Город, какие такие шоколадки, ты же в видео - прокат уходила?
-Ну, да, только мне быстро пришлось оттуда уйти, долго рассказывать, а сейчас я в Москву езжу на один день, там отовариваюсь на Черкизовском рынке и обратно.
Ты не поверишь, а из меня неплохой коммерсант получился. Езжу поездом, по дороге туда продаю овощи оптом, например, помидоры.
Не веришь? Я же говорила, сама до сих пор не верю. Это надо видеть.
Он слушал ее и от удивления у него постепенно округлялись и так круглые глаза, - И это та самая Алиса, которую за глаза добрые женщины на работе называли «диванная кошечка». «Кошечкой» - за ее грациозную манеру двигаться и мягкий, бархатный голос, а «диванной», потому что они не могли ей простить, что на работу она приходит с маленькой дамской сумочкой и возвращается с работы с ней же, в отличие от них, которые в обеденный перерыв оббегав все близлежащие магазины, волочили с работы тяжеленные сумки с провизией.
И вот теперь она делает шоп - туры в Москву!
- Подожди, но ведь это тяжело, почему же, продукты?
Стоп. А я, по-моему, догадался. Ты, как сознательная девушка, комсомолка, спортсменка и просто красавица помогаешь государству выполнять продовольственную программу, по велению сердца так сказать? Правильно?
-Ну, можно и так сказать. А что делать? Приходится.
-Но, ведь это же, вредно для здоровья. Нужно придумать что-нибудь другое. Может быть, тебе нужно замуж выйти?
-Причем срочно. Ой, ну и насмешил, покажи мне мужика, который сейчас семью кормит, а тем более чужих детей.
-Я кормлю, правда я не мужик, а мальчик и у меня только жена. Во всяком случае, она так утверждает.
-Да ты у нас женился?
Странно, но эта новость почему-то ее не обрадовала. Вот уж не предполагала, - подумала она, - что он из тех, кто рано женится. Хотя, какое это имеет отношение ко мне? А интересно было бы на нее посмотреть. Наверняка, какая-нибудь длинноногая блондинка. Ну да ладно, женился и женился, а мне-то что.
-Вообще-то я точно не помню, но она говорит, что ей это удалось. Врет, наверное. Надо не забыть проверить, пусть докажет. Ведь если подумать, то я не мог. Что, я сам себе враг, что - ли?
-Ну, совет вам да любовь.
-Какая любовь, ты что, мне нельзя. Я еще маленький, меня мама заругает. А вот насчет твоего, как ты его там обзываешь, бизнеса, нужно подумать. Так нельзя.
Ты помнишь Нину Васильевну из нашего отдела? Ту, которая подарила тебе свою сакраментальную фразу, - «Тебе хорошо Алиса, Ты можешь себе это позволить!»  После твоего увольнения мы еще долго вспоминали эту историю.
Алиса тоже вспомнила и рассмеялась.

 
   Это был ее третий рабочий день. Светка, вернувшись из банка радостным шепотом сообщила, - В буфет авиационного техникума только что привезли сосиски и копченных кур. Я очередь для всех заняла, но нужно успеть пока их разгружают. А то сегодня работает Кикимора, может и не дать тем, кто в очереди не стоял.
Девичье население отдела всех возрастов оживилось и устремило трепетные взоры на настенные часы, которые отсчитывали сейчас решающие мгновения.
Большая стрелка бесстрастно показывала на цифру «4», а это значит, что впереди еще целых сорок минут. Но за это время может произойти непоправимое!
И Нина Васильевна, как старшая в отделе не раздумывая, взяла огонь на себя.
-Аскер Усманович! Отпустите нас сегодня на обед пораньше, а мы Вам тоже курочку прихватим, копчененькую. Ее Тамарочка Тиграновна очень любит. А?
-Две, к нам сегодня гости придут, - быстро сориентировался начальник отдела, - и кило, нет, лучше два килограмма сосисок. Только если что, я ничего не знаю, - закончил он уже в дверях и привычно растворился в бескрайних коридорах.
Через пять минут все были на месте. Алису тоже прихватили, нужно же новенькой показать местные заповедные места, где деликатесы водятся.
 За прилавком привычно царствовала пышнотелая и громогласная особа в грязном фартуке. Она была здесь полноправной хозяйкой и с удовольствием демонстрировала это народу. 
-Ты что замерз? Двигай ластами, очкарик.
 Так, повторяю в последний раз, - деньги заранее готовьте и без сдачи. Все слышали?
-Мне, пожалуйста, половинку вон той курицы и полкило сосисок.
-Может быть, тебе еще крылышко взвесить? Следующий.
А ты придешь, когда деньги накопишь. Не задерживай, давай. Ходят тут всякие.
-Тебе скока?
-Мне одну, курицу, пожалуйста.
-Деньги без сдачи?
-А сколько она весит?
-Штука два.
-Что два?
-Кило конечно, не грамма же! Вот народ тупой пошел.
Она взяла деньги и отработанным годами движением, не глядя, сунула их в широкий карман на фартуке, - Следующий.
-Мне тоже курочку и килограмм сосисок.
-Деньги без сдачи?
-Вы меня простите, ради Бога дорогая, а Вы уверены, что каждая два килограмма? Что-то они...
-Ты хочешь сказать, что я мухлюю, овца старая?
-Что она себе позволяет?
-Тише, тише Алиса, - Нина Васильевна умоляюще посмотрела на нее, - Она всегда такая. Ее, увы, не переделаешь. А вот если она обидится, то выгонит нас всех. Потерпи. Всего три человека осталось. Сегодня быстро.
 -Что Вы, что Вы дорогая, - оправдывалась перед Кикиморой седовласая женщина в старомодной шляпке, - ничего такого я не хотела сказать, просто уж больно тощенькие они на два...
 -Не тощие, а стройные. Модно это сейчас, ха-ха-ха, не слышала? Или ты хочешь, чтобы я тут каждую взвешивала, что ли? Смотри, сколько народу набежало, а ты всех задерживаешь.
-Ей поговорить не с кем, а у нас, между прочим, обед, - поддакнул ей кто-то из очереди.
-Женщина, действительно, не задерживайте.
-Мать, бери давай, перерыв же в самом деле заканчивается.
-Да, да я все понимаю, но…
-Так берешь или нет?
- Беру. Беру, конечно.
И тут произошло неожиданное.
Очередная птица всенародного счастья, оказавшись в руках Кикиморы, вдруг решила напоследок полетать. На глазах у всех выскользнула из ее жирных рук и, сделав круг почета, плавно приземлилась на ближайшей посадочной полосе под ногами своей колоритной хозяйки.
   Кикимора невозмутимо подняла беженку, рявкнув изумленной старушке, - Деньги давай, - ловко завернула непокорную птаху в промасленную насквозь бумагу.
-Извините, дорогая, но не могли бы Вы мне дать другую курочку. Пожалуйста, - робко попросила покупательница.
   -Деньги давай или проваливай. Достала уже своими капризами.
   -Но Вы же, извините, уронили ее, на пол. Как же я могу ее взять? Ее же нельзя теперь кушать.
   -А я что с ней буду делать? И почему это нельзя? Ты ее земляничным мылом помой, ха-ха... она даже еще вкуснее будет. Берешь или не берешь?
-Ну, как же так? – старушка беспомощно оглянулась на людей стоящих рядом, ища поддержки, но тщетно. И ее голос задрожал, - Что Вы такое говорите - «с мылом»… Да и нет уже давно земляничного, доченька…       
-Скажите, - не выдержала Алиса, - Вы долго еще собираетесь измываться над людьми?
-Что?
-Я говорю, долго вы еще будете хамить?
-Да я вооще щас закроюсь на обед. И вооще мой буфет строго для студентов, - забулькала от неожиданности Кикимора, - Сейчас вооще всех выгоню и скажу, чтобы никого постороннего не пускали.
-Да я у вас и даром ничего не возьму...
 Очередь забеспокоилась, события принимали неожиданный поворот. Неужели зря стояли, она ведь может…
-Да, да. Мало того, я сейчас позвоню в санэпидстанцию, - продолжала тем временем Алиса, не обращая внимания на народное волнение, - пусть разбираются, почему у вас грязный фартук и лотки с булочками стоят прямо на полу. Может быть, у вас еще и тараканы водятся? А медкомиссию, кстати, Вы давно проходили? Справку свою приготовьте. А потом и мужа пришлю, он у меня инспектор-пожарник. Пусть проверит все ли у вас тут в порядке с противопожарной безопасностью. Где Вы прячете огнетушитель, а? А потом налоговую…
-Люди, это что ж такое творится, - закудахтала вдруг «благодетельница», - что я ей сделала, а? Я же ее еще даже не обвесила… Хоть вы скажите, товарищи… Вы свидетели…Мне же детей кормить надо, а она…
Какую тебе, Вам, курочку бабк…булечка? Вот эту? А у меня вот тут лучше для Вас есть. Посмотрите, что же я не понимаю что ли?
Пожалуйста, приходите еще. У меня ведь товарищи, тоже мамаша есть…
-Да, ладно, что ты к ней прицепилась.
-Не мешайте ей работать, девушка, с кем не бывает.
-А Вы все-таки документы свои приготовьте, - сказала напоследок Алиса и спокойно ушла. Теперь-то Кикимора никому хамить не будет, во всяком случае, сегодня точно.
Вернувшись с трофеями, Нина Васильевна и сказала ей с упреком свою знаменитую фразу, - «Тебе хорошо Алиса. Ты можешь себе это позволить».
Так Алиса осталась без деликатеса, но зато стала героиней местной хроники, аж на целую неделю, а фраза мгновенно стала крылатой и разлетелась по всем отделам.
 
   
   -Как не помнить, конечно, помню. Хорошее время было.
-Так вот, иду я как-то раз к метро. Смотрю, а она стоит у входа, ландыши продает. Увидела меня и так смутилась, что букетики не знает куда спрятать.
А я говорю,  - Здрасьте, Нина Васильевна. Как поживаете, знаю что хорошо. Я смотрю, вы людям красоту предлагаете. Правильно, это как раз то в чем они сейчас больше всего нуждаются, только еще не знают об этом. Вам явно рекламы не хватает, тем более что красота ваша ароматная, но скоропортящаяся. Сейчас я вам ее живо организую, на общественных так сказать началах. Хотя это и противоречит моим принципам. Общественные начала противоречат, или принципы? Ладно. Сейчас это не важно. Хотя, как сказать.
Отошел. Внимательно изучил весь ассортимент, предлагаемый стихийными предпринимателями. И снова к ней подхожу, но уже как покупатель. Успев шепнуть, что конкурентов у нас нет, стал громко восхищаться ароматом, свежестью и главное дешевизной этой красоты. А потом и говорю, - подождите, подождите, этого не может быть… Глазам своим не верю… Это же «Лунная красавица» ! Точно! Она же открывается только при полной луне. А я и не знал, что этот редкий сорт в нашем Благословенном Городе произрастает. Его же совсем недавно занесли в Красную Книгу, я сам видел…
Прочитав вопрос в улыбающихся Алисиных глазах, он уверенно ответил, - Ну да, пришлось сочинить достойную легенду, а ты как думала. Хорошо, что сейчас никто за луной не наблюдает. Не до этого народу, да и не вникал никто. Зато сразу появились желающие приобщиться к этой редкой красоте. В общем, за пять минут все ландыши и расхватали.
Вот так-то. А ты говоришь, - бизнес, бизнес. Тут хорошо подумать нужно.
-Да я и сама знаю. Есть у меня кое-какие задумки.
-Ну ладно, я как-нибудь зайду к тебе, все и обсудим. Если, ты не против.
-Сам знаешь, всегда тебе рада. А сейчас извини, мне нужно успеть до закрытия магазина, так что я побежала.
-А адрес свой напомнишь?
-Дом ты знаешь, где зоомагазин, а квартира на пятом этаже, у двери цветок, не перепутаешь. Ну, пока.
-Пока, пока, - он проводил ее долгим взглядом, - Да, не зря испокон веков восточные девушки считались символом нежности и грации, чьи глаза увлекают, тело очаровывает, а губы жаждут поцелуев. Да, что-то я отвлекся.
О чем это я?
Ах, да, вот о чем. Нонсенс какой-то. Эта хрупкая девушка в красном топике и короткой джинсовой юбочке, которая ей, кстати, оочень идет, зря она на работу в макси ходила, а ножки - ножки какие, а…
Ну да...
И сыновья почти взрослые и какие-то шоп-туры. С ума сойти можно - продукты какие-то возит из Москвы. И не плачет, не жалуется, а как всегда улыбается.
Кстати, а почему она все время улыбается и что это значит?
Да, надо зайти, обязательно…

                2.

Через день Алиса уже ехала в купейном вагоне фирменного поезда «Узбекистан» в направлении Москвы. Вернее сказать, отлеживалась на верхней полке. А если быть еще точнее, то на полке отлеживались большие коробки с помидорами, а Алиса умудрялась одной ей ведомым способом находиться как бы между ними, или над ними, не понятно, зависнув в таком положении без движения, потому что двигаться у нее сил уже не было.
Накануне отъезда она сильно отравилась. Теперь Алиса знала, что отравиться можно одним только видом помидор, вернее их количеством. Папа привез их с базара для продажи в дороге, как они и договорились, но оказалось, что привез слишком много. По всей квартире - в зале, на кухне, в коридоре, везде лежали помидоры. Помидоры были повсюду - на полу, на столе, на диване, на ковре, легче сказать, где их не было, а не было их только в ванной и в туалете. Образовалось этакое помидорное море, можно даже смело сказать, безбрежное красное море.
Для начала нужно было постараться не утонуть в этом море, так как сама она плавать не умела, а спасать ее было некому. И мало того, ей ведь еще нужно было успеть их отсортировать и аккуратно разложить по коробкам. А это значит, что каждая помидорина прошла через ее все еще красивые, вопреки тасканию тяжестей, музыкальные ручки.
-Эх,- думала она, - ну разве стоило столько лет учиться музыке, чтобы сейчас протирать эти, не помню уже, как их зовут, эти ягоды или фрукты…
Часам к пяти утра ей уже было совсем плохо. Все симптомы отравления были на лицо. Нет. На лице. Нет. Хотя, лучше остановимся на этом, а то получится уже сплошной интим, пардон, конечно.
На мгновенье ей в голову закралась крамольная мысль, что придется отменять поездку, но очень быстро она сообразила, что найти себе замену за два часа до отъезда, это уже из области фантастики. А значит, билеты пропадут, и что потом делать с этими помидорами, глаза бы их не видели. А это значит, что реалии этой веселой жизни таковы - придется отправляться в дальнюю дорогу с этим самым интимом, благо хоть дорога целых три дня, и можно будет отлежаться.
Что собственно сейчас она и пыталась сделать, мечтая лишь об одном, о благородном девичьем спасителе-оптовике. Этакая живописная картина неизвестного, но очень остроумного художника, под названием «Барыня легли и просют».
Поскорее бы добраться до Казахско - Русской границы, - думала она, - и осчастливить первого попавшегося витаминного рыцаря. А потом у нее будет еще время до матушки - столицы, чтобы набраться сил перед решающим исход всей поездки марш - броском по необъятным просторам оптового рынка.
Вскоре ее мечта сбылась, и она услышала в ночи заветную фразу с легким южным акцентом, - Помидоры есть?
Эта волшебная фраза прозвучала для нее слаще любой серенады в летнюю ночь.
Она спросила шепотом, - Сколько дашь? - и, не дожидаясь ответа с большим удовольствием, распрощалась со своими сокровищами. Затем облегченно вздохнув, единолично растянулась в полный рост на своей законной верхней полке.
А девчонки из купе потом полдня смеялись над ней, - кто же так бизнес делает? Нужно было сначала прицениться, а потом, еще и поторговаться. Эх, ты, бизнес вуман. Только цену сбиваешь.
Но ее эти упреки совсем не трогали, ибо уже ничто не могло омрачить ей радость свободы, и потому она, ни о чем не жалела, а с удовольствием беседовала по душам с Эриком Фроммом, читая его книгу – «Искусство Любить».
А к вечеру неожиданно выяснилось, что именно Алиса продала свои «любимые помидоры» удачнее всех.
Вот такие вот дела.
Эта поездка лишь утвердила ее в мысли, что пора придумывать что-нибудь другое.
А на помидоры она еще долго смотреть не сможет.

                3.

Вернувшись, Алиса узнает от сыновей, что вчера приходил незнакомец с цветами.
Узнав, что она в отъезде, поинтересовался, - А когда мама вернется? И получив ответ, он удалился. Удалился, так и не расставшись с букетом.
По описанию, это был Костя. Ну, конечно же, это был он.
- И все-таки он странный парень, - подумала она, - интересно, а что он с ним сделал, с этим букетом? И тут же улыбнулась, - видно тоже скоропортящийся попался, как те ландыши. Вот он и пристроил его кому-нибудь, зачем же добру пропадать?
Где-то, через день, Константин снова зашел вечерком, но на этот раз уже без цветов, а жаль...
Они пили чай с заморскими сладостями из ее последней поездки и рассказывали друг другу последние новости, вернее она рассказывала, а он слушал.
-Последние несколько месяцев, лейтмотивом моей жизни стала песня - вагончик тронется, перрон останется...
Один раз у папы было мало денег на товар, поэтому он купил несколько рулонов матрасной ткани…
-У какого папы? У твоего папы? «Было мало» чего?
-Да. У моего папы было мало денег на…
-Стоп. С этого места поподробнее, с каких это пор министры в шоп-туры ездят?
-Ах, вот ты о чем. Слухи немного преувеличены. Я не дочка министра, а внучка. Это моя бабушка была министром, но это было очень давно, еще во время войны. А папа тоже работал в министерстве, но управляющим.
-Тоже скажу тебе не плохо. А сейчас что, не работает?
-После того как Союз развалился к ним пришел новый министр и стал увольнять всех русских. Ну, папа и не выдержал. На очередном собрании взял и сказал все, что думает на эту тему.
-Вот так взял и сказал? Круто. Респект.
 -Да. Говорит, - если вам так необходимо увольнять ценных и опытных сотрудников, то пусть они, хотя бы передадут свой опыт молодым. Научат их работать и за это время подыщут себе новую работу.
 На что ему ответили, - Нам не нужны люди, которые умеют работать. Нам нужны люди, которые умеют выполнять приказы, не обсуждая их. А теперь нам стало понятно, что и с вами мы тоже не сработаемся.
Тогда папа сам написал заявление об уходе.
-И ушел? Вот так просто встал и ушел?
-Нет, не просто. Его потом еще полгода проверяли всякие инстанции, он же по профсоюзной линии квартирами занимался для сотрудников. Никаких нарушений не нашли, но нервы изрядно попортили.
-Круто. Бей своих, чтобы чужие боялись.
-Что-то вроде того. Но он не жалеет, все равно бы не смог молчать и работать. Потом у него был кооператив по трикотажу, но один родственник, которого он взял к себе на работу, обворовал его. А сейчас папа хочет открыть туристическую фирму, только нужно начальный капитал заработать, вот и ездит в шоп-туры. В обороте у него, конечно побольше чем у меня, но в тот раз с ним не до конца рассчитались. Вот он и купил всякой всячины на продажу в дороге, в том числе и несколько рулонов матрасной ткани. Разрезал ее на отрезы по десять метров, позвал меня и говорит, -  вот это нужно продать. Если я это буду делать, у меня никто не купит, сама понимаешь. Ты же поможешь мне, да?
Представляешь? Я как увидела эту ткань, мне плохо стало. Как же я могу помочь продать, это? Да еще столько? Хорошо, что Динара выручила, сестра.
-У вас что, это семейный бизнес?
-Ну, можно и так сказать, хотя мы редко ездим вместе, а жаль. Со своими легче, всегда есть кому присмотреть за товаром. Да и веселее, как - никак целую неделю в дороге.
Ну, так вот. На каждом российском полустаночке мы с сестрой бегали по перрону, размахивая этими полосатыми уродами, как флагами свободы любой уважающей себя хозяйки и активно расхваливали прочность, надежность, а главное гигиеничность этих экологических произведений искусства неизвестного дизайнера. Имя его, к сожалению, осталось неизвестным для благодарных потомков.
И что ты думаешь, на наше удивление местные тетеньки и бабулечки не устояли под мощным натиском нашей агитации, и все раскупили.
А когда на обратном пути за окном мелькали те же перроны, мы с Динарой стояли у окна,  молча глядя на завоеванные территории, и нам не верилось, что мы это сделали, действительно сделали.
А еще нам в голову приходили одни и те же мысли, - Как хорошо, что никто из наших знакомых не видел этого. Или, как хорошо, что учителя наших детей не видели этого цирка, да собственно и дети тоже.
-Ой, мне страшно. Зачем ты добрая девочка страшилки на ночь рассказываешь, у меня же психика детская, ранимая. Мне теперь, всю ночь полосатые уроды будут сниться и белые платочки на вагончиках...
Ну ладно, может быть, мы перейдем сразу к телу, ой, я хотел сказать к делу. А ты что подумала? Хотя если быть честным, к телу мне как-то больше нравится, сподручнее что ли. Ладно, ладно, так и быть, все-таки к… делу.
Ну, вот.
О чем это я? Ах, да, вот о чем. Ты говорила про какие-то гениальные задумки. Выкладывай, девица красавица все как на духу. Я слушаю.
-Да я думала свой видео-прокат открыть, не хочу больше на чужого дядю работать. Начальный капитал у меня уже есть, всю «кухню» я знаю, если куплю еще один видеомагнитофон, то сама фильмы записывать смогу, для начала. Я знаю, где можно брать оригиналы. Да только вот с помещением проблема. Я уже пыталась найти аренду, но все начальники в основном  мужчины, вот и не получается у меня с ними делового разговора. У них свои интересы, заметь не только материальные, а когда видят, что мечтать не вредно, заламывают такую цену, что мне совсем не выгодно, не буду же я на одну аренду работать.
Так что этот вариант не получится, а что еще придумать, я пока не знаю.
- А я их понимаю, если бы ко мне пришла такая барышня, я бы тоже…
Ой, ой, не смотри так грозно на меня, а то я боюсь, я же пошутил, вернее я хотел сказать…
Ой, о чем это я?
Ах, да. Помещение я тебе помогу найти, это не проблема и с рекламой тоже. А вот все остальное ты уже продумала? Деньги ведь твои, рисковать ты будешь.
-Да с остальным я справлюсь, - обрадовалась Алиса, - Только помещение это не так просто, как тебе кажется.
-Идея хорошая. Я тебе помогу, не беспокойся, можно даже сказать бескорыстно.
Ой, что это со мной, что это я сказал такое?
Как хорошо, что меня сейчас мама не слышит, а то бы она очень удивилась, где это я понабрался таких дурных слов, не иначе, как плохие мальчишки научили. Ведь она меня с самого детства учила, что даром только певчие птички поют, а мы - Орловы!
Видишь, что ты со мной делаешь. Но, ты ведь будешь давать мне кассеты посмотреть, да? Значит, и договорились. Только никому не говори об этом. Завтра и начнем. Для начала нужно все просчитать, хотя и сейчас уже понятно, что дело прибыльное, во всяком случае, пока у нас закон об авторских правах не действует, можно поработать. Из тебя хорошенькая пираточка получится.
Значит, завтра я к тебе и зайду. Ты приготовь мне все цифры - цены на кассеты, оригиналы и т.д.
-Хорошо. Ой, спасибо тебе.
   А теперь ты расскажи про себя, про жену, где работаешь, чем занимаешься?
-Работаю я со своей мешпухой. У меня, видишь ли, маменька есть и сестрица старшая. Занимаемся мы, ну, в общем занимаемся. Всем занимаемся, чем можем. Бизнес и раньше шел неплохо, а сейчас, когда я возглавил его, у нас пошел такой подъем оборотов, сама понимаешь, маркетинг великая сила.
-Ну, а на личном фронте? Расскажи, как жена, кто она?
-Ничего нового сказать не могу, сплошная классика, - Позвольте полюбопытствовать, почему ви все время называете вашего мужа Адя?
-Ну не могу же я его при всех називать адиет!
И это только с одной стороны.
А вот, с другой:
-Бора, ты совсем сумасшедший, ну чем тебе не нравится Роза из третьего номера?
-Она плохо говорит…
-Слушай, тебе надо, чтоби она с утра и до вечера морочила тебе голову?
-Она плохо видит  правим глазом…
-А тебе надо, чтоби она подсматривала за тобой?
-Но она хромает на левую ногу…
-А что тебе сильно надо, чтоби она везде и всюду тащилась за тобой?
-Да, но у нее вдобавок ко всему еще и горб!
-Вейзмир. Ну, какой ты привередливый! Может же у девушки бить один недостаток!
Вот и у моей жены есть один маленький недостаток, это - я. Умные люди говорят, что хорошую вещь, браком не назовут. А я не умный, но, очень умный, поэтому называю это просто - вялотекущей шизофренией.
Только давай не будем об этом. Я считаю, что чем плохо говорить, лучше вообще не говорить.
Ну, значит, договорились - завтра вечерком после работы я зайду, и мы все посчитаем, а сейчас мне пора. Дома еще нужно поработать, с мамой обсудить кое-что на вечерней планерке. Вообще-то я уже ввел дома мараторий на разговоры о работе, но не получается пока его соблюдать. Похоже, пора вводить штраф за его нарушение, хуже нет жить под одной крышей со своим партнером по бизнесу.

                4.

Он ушел, а Алиса все думала о нем.
Молодой, умный не по годам. Таких, наверное, не очень много, но все - же есть. Только неординарность Кости совсем не в этом. Было еще что-то, что непреодолимо притягивало ее. Она скорее чувствовала, чем понимала, что он совсем не такой, каким хочет казаться, и была заинтригована этим. Ей хотелось узнать, что скрывается за всеми этими масками, которые он меняет с ловкостью фокусника.
И почему, он хочет помочь ей, ведь это уже не ландыши?
Она не знала «почему», она не знала «зачем», но чувствовала, что он действительно хочет помочь. А еще, что ей хорошо, когда он рядом, и решила, что это, наверное, самое главное.
-А живет он, значит с мамой, - вдруг подумалось ей и почему-то стало приятно, - а то, что он округлился, так это не беда, это совсем его даже не портит. Скорее напротив, придает солидности.
Засыпая, она еще долго ворочалась в предчувствии чего-то нового и волнующего.
   Но то, что она увидела на следующий день, превзошло все ее ожидания.
Вместо парнишечки в джинсах и кроссовках, который не упускал случая эпатировать окружающих, чтобы привлечь к себе внимание, она увидела элегантного молодого мужчину в строгом черном костюме, белоснежной рубашке и при галстуке - делового, собранного и уверенного в себе. Он был похож на иностранца - этакого молодого преуспевающего адвоката или даже банкира из американского фильма.
-Не хватает только респектабельной оправы. Эта больше рассеянному профессору подойдет, - тут же отметила про себя Алиса, - но это дело поправимое. Я даже знаю, где ее можно достать.
Константин был неотразим и знал это. Было видно, что в этом имидже он сам себе нравится.
Это был такой контраст с тем Костей, которого она знала, что Алиса невольно поймала себя на мысли,  - а, вот в такого мужчину не грех и влюбиться. Конечно, она и раньше знала, что одежда меняет человека. Но что бы до такой степени!!
Она была заинтригована, - а что же будет дальше?
А дальше было вот что.
Он буквально взял ее за руку и решал вместе с ней все возникающие вопросы. Нашел помещение в медицинском центре, совсем недалеко от ее дома. В лучших традициях дамского угодника играючи очаровал Нору Ахматовну, главврача этого заведения  и договорился с ней на очень выгодных условиях об аренде. Купил на оптовом базаре первую партию видео - кассет, принес из дома свой видеомагнитофон, и даже организовал рекламу. Он щедро фонтанировал идеями и принимал такое активное участие во всем, что Алисе даже было неловко, она к этому совсем не привыкла.
Каждый вечер он приходил к ней, и они разбирали проделанную работу, после чего давал задания на завтра. Он контролировал и направлял весь процесс от «А» до «Я».
И вскоре Алиса с удивлением обнаружила, что уже не может решить ни один вопрос без него. Она, конечно, ценила его помощь, но продолжала удивляться, - зачем ему все это нужно и почему он так много времени и сил тратит на нее?
Она не находила ответа и поэтому решила, что ему просто интересно попробовать свои силы в чем-то совершенно новом для себя.
Однажды, он случайно встретился у Алисы с ее тетей, которая была в гостях и как раз уходила, когда пришел Костя на ежевечерний разбор полетов.
Ему хватило пяти минут, чтобы произвести на нее неизгладимое впечатление своими светскими манерами и деловой лексикой бизнесмена. Последним штрихом стала фраза, - Как жаль, что мой мерседес стоит сейчас на ремонте, я бы обязательно довез вас до дома.
Уходя, тетя Айгуль шепнула ей на ухо, - Какой парень, и он явно к тебе не равнодушен. Давай, не теряйся.
Алиса спрятала свою улыбку, она - то знала, что мерседесом Костя называл горбатенький Запорожец, стоящий на вечном приколе в его гараже. А насчет всего остального, она тете не поверила, - Глупости, какие.
Хотя, несмотря на всю свою глупость, это предположение почему-то было приятным. Она чувствовала, что ее тянет к нему, но повторяла себе снова и снова, - между нами ничего не может быть, я старше него на целых семь лет, к тому же, он женат, а у меня двое больших сыновей. И вообще, мне нужен совсем другой мужчина.

                5.

В тот вечер он привез партию новых кассет для записи, и они вместе просматривали новинки, которые Алиса уже записала.
Среди них был новый фильм с участием Жан Клода ван Дамма. Они пили чай, и Костя как всегда шутил, - Нужно собрать посылочку с сухофруктами и отправить этому благородному защитнику всех униженных и обиженных - дяденьке, как его зовут? Ну да, Ване Дамму от благодарных узбекских зрителей и, особенно от видеопиратов, ты же теперь у нас пиратка. Пиррратка, хоть, и хорошенькая, а все же пиратка.
Ну, рассказывай, какие у тебя новости на твоем нелегком поприще, какими еще сокровищами мирового кинематографа ты готова осчастливить своих драгоценных клиентов? Нет ли у тебя, скажем, новой фантастики, а еще лучше мультиков для меня?
Но, ни того, ни другого не оказалось, зато в очереди на запись стояла «Королева Марго» с  Изабель Аджани. Фильм оказался интересным, но длинным и они засиделись допоздна.
На самом же деле фильмы были только предлогом для того, что бы быть рядом друг с другом и оба понимали это.
Они сидели в темноте на ее большом бархатном диване, совсем близко друг к другу. На экране телевизора бурно развивались дворцовые интриги, по мрачным Версальским коридорам металась полуобнаженная французская красотка, но самое главное происходило здесь, между ними.
Казалось, что было слышно, как бьются их сердца...
   ...Он взял ее за руку....


   ...Он взял ее за руку...
и необъятная Вселенная распахнула для них свои объятия.
Здесь все просто и понятно - любовь и бесконечность.
Он и она.
Наконец-то они нашли друг друга для того, чтобы вновь соединиться и возродить свою любовь.
Время остановилось, и ангелы тактично удалились, что бы им не мешать.
Волна нежности и пронзительного желания прошла по их телам, и они растворились друг в друге. Свершилось то, для чего они еще раз отправились в это путешествие на Землю - вновь родилась Любовь.
Они снова стали самыми близкими и родными друг для друга.
А на ночном небосклоне зажглась новая яркая звезда...


   Она проснулась с первыми лучами солнца, в волшебном саду.
Отовсюду раздавалось пение экзотических птиц и благоухание цветов. Она нежилась под теплыми лучами весеннего солнца. Ее молодое тело впервые пробудилось и тоже наполнялось соками жизни и радости, как все вокруг. Оно, как прекрасный бутон восторженно раскрывалось навстречу солнцу.
А птица сердца ее, маленькая колибри, парила над цветком любви, который расцвел сегодня ночью для нее и пила его нектар.
Эта гармония природы, души и тела давала ощущение полного счастья и блаженства.
Тут, ее взгляд упал на спящего рядом Костю. Блеск его золотых одежд ослепил ей глаза. На какое-то мгновение ей показалось, что рядом с ней лежит фараон.
Она так испугалась, что сердце ее чуть не выскочило из груди.
Алиса зажмурилась, а когда вновь открыла глаза, то опять оказалась у себя дома, на пятом этаже. А рядом спал Костя. Правда, разноголосие птиц все - же осталось, но это уже были птички из зоомагазина на первом этаже.
Наваждение какое-то.
Она немного успокоилась, но теперь не могла понять - как же, этот чужой мужчина оказался в ее постели.
Делая вид, что тоже спит, она тихонечко лежала и рассматривала его. Слушая, как он дышит, вглядывалась в его лицо, - да, он вполне мог бы быть фараоном в те времена. А какие руки ухоженные, и ногти так аккуратно подстрижены.
-Быть можно дельным человеком и думать о красе ногтей, - вспомнилось ей вдруг. Похоже, что Александр Сергеевич был прав. Не удивлюсь, если Костя делает себе маникюр и пользуется кремом для рук, - подумала она, прежде чем начать искать ответы на свои вопросы.
А вопросов было много, - Как же это могло произойти? И что ей теперь делать? Как себя вести? Как вообще выходить из этой ситуации? А как он поведет себя? В лучшем случае опять начнет шутить, а в худшем?
Но чем больше она смотрела на него, тем больше удивлялась, ведь он уже не чужой для нее. Она чувствовала, как нежность и любовь к нему наполняли ее.
Но, ведь так не бывает. Еще несколько часов назад все было по-другому.
Побоявшись, что он сразу все поймет по ее глазам, она закрыла их.
-Вот ты и попалась птичка моя, - подумала она, радуясь и грустя одновременно.
Она ждала, когда он проснется, и боялась этого.


Он просыпался не торопясь. Первым делом нащупал очки и привычным движением водрузил их на место.
-А вот и я. Доброе утро, барышня. Разрешите представиться, я - Котик. Не Костик, как Вы, наверное, полагаете, а именно Котик.
-А ведь действительно похож, - удивилась Алиса и улыбнулась, - очень похож. 
-Нет, нет, милая барышня, не тушуйтесь, это обычное дело. Ведь, даже моя маменька до сих пор заблуждается, на сей предмет.
Ну, скажите на милость, какой из меня Константин?
Не знаете?
Вот и я не знаю. Вернее знаю, что никакой. А вот «Кот ученый» или «Кот Чеширский» - это уже про меня. А еще «Кот в сапогах», правда, сапоги я давно поменял на кроссовки, так удобнее. Более того, могу Вам сообщить по секрету, что «Кот в мешке» - это тоже про меня. А еще - меня первого нужно в новый дом запускать, тогда счастье в нем навсегда поселится, в моем лице, конечно.
А вас, значит, говорите, зовут Алиса. Знаю, знаю, не лисА и даже не лИса, а кИса, Кисочка, стало быть. Очень приятно.
Ну, вот и познакомились. Вы позволите теперь, на «ты»?
Как видишь, мы с тобой уже давно знакомы, так что давай сразу договоримся, что больше ты не будешь убегать в свою Страну Чудес, а то маменька меня туда не пускает, слишком далеко от родного гнезда, к тому же там водятся плохие мальчишки.
А знаешь, так хорошо я давно не спал. Воздух у тебя, что ли какой-то особенный или диван волшебный. Он у тебя не летает, случайно, пристегиваться не нужно, а то мне ночью показалось…
Ой! А сон то, а сон, какой мне приснился. Просто замечательный, только я тебе его не расскажу. Это мой секрет.
А тебе что снилось девица?
Что это ты улыбаешься?
Ой! Что это с тобой случилось? Какая-то ты другая что - ли, не пойму даже.
Что здесь произошло, пока я спал?
 Я что-то пропустил? Как? Опять? Не может быть. Это не честно, можно даже сказать не справедливо.
Она слушала его шутки и улыбалась, молча. Ей казалось, что слова могут рассеять ночное волшебство и придется возвращаться на грешную землю.
-Ну, а теперь пора мне и шею помить, пока тетя Циля не приехала. Как ты не знаешь тетю Цилю? Ну, наша тетя Циля, ее все знают.
-Сеня, бистренька бежи помить шею - тетя Циля приезжает.
-Ну, да, а вдруг тетя Циля не приедет? Что ж я как дурак буду целый день бегать с помитой шеей.
-Бежи, давай, помоешь на обратно, если не приедет.
Он с удовольствием рассказал ей еще парочку анекдотов, быстро, как в армии умылся, помыл таки шею, на всякий случай. Оделся, и вежливо отказавшись от завтрака, уже у двери шепнув ей на ухо, - Все было просто замечательно, -  ушел.
Как же она удивилась, когда минут через двадцать, раздался звонок в ее дверь и на пороге вновь стоял он.
- А я смотрю, ты ранняя пташка, уже на ногах. Ну, раз я тебя не разбудил, может быть, ты не откажешься позавтракать со мной, я тут кое-что принес в клювике, посмотри.
Как оказалось, он сбегал на базарчик, благо, что тот был в двух шагах и накупил там
всякой всячины, даже мороженое умудрился с утра раздобыть.
-Кстати, поделись секретом - что ты со своим деревом сделала?
-С каким деревом?
-А вот с этим, - и Костя вывел ее на балкон, - Вчера на нем и листьев то не было, я даже хотел предложить тебе свою помощь и выбросить его, чтобы ты тяжесть не таскала. А сейчас, поглядите, оно цветет вовсю. Я как проснулся, сразу почувствовал флердоранж, это же апельсин у тебя, да?
Алиса с удивлением увидела, что деревце, которое однажды само выросло из какой-то косточки, сейчас покрыто белыми благоухающими цветами, - А я и не знала, что это апельсин. Чудеса, да и только.
-Чудеса это хорошо, хотя и не рационально. Ими сыт не будешь. Так что, предлагаю вернуться к нашим баранам, самое время подкрепиться.
Костя был в ударе, он балагурил без остановки и смешил ее.
-Ви едите фиш из ложкой или из вилкой?
-Ой, мне все равно, лишь бы да!
А знаешь Киска, как у нас угощают?
-Пожалуйста, кушайте гости дорогие, мажьте маслице на хлебушек.
-Спасибо я мажу…
-Да где же вы мажете, вы же его кусками ложите!
-Да вы кушайте, кушайте, на базаре сейчас все так дорого!
И вот они уже вместе завтракают, а она все не может до конца поверить в это, и боится  проснуться.

                6.

Константин старался вовсю.
Он, как павлин, который завоевывает самочку, раскрыв свой великолепный хвост, гордо похаживал вокруг нее. Поворачиваясь во все стороны, демонстрировал себя во всей красе, делая при этом вид, что он просто так здесь гуляет, а хвост, а хвост он нужен, чтобы прятаться в его тени от жары или дождя. Очень удобно, знаете ли.
Было во всем этом что-то откровенно мальчишеское и непосредственное, что невольно вызывало у нее улыбку.
Он мог, например, идти по улице своей летящей походкой в длинном распахнутом пальто с развивающимся на ветру шарфом и громко кричать в трубу, как он ее называл, четко отдавая кому-то распоряжения по сотовому телефону.
В Ташкенте в то время таких телефонов почти не было, и Алиса непременно должна была оценить, что он одним из первых смог позволить себе эту роскошь, которая как он утверждал, являлась для него совсем не роскошью, а необходимостью.
После этого он увлеченно рассказывал Алисе про экзотические сорта чая и посвящал ее во все нюансы чайного букета и вкуса каждого из них. Обещал при случае показать свою богатую коллекцию французского парфюма, в котором тоже неплохо разбирался, впрочем, как и во всем на свете.
Неизвестно откуда он доставал для нее всевозможные каталоги мебели, одежды, и даже кассеты с записью дефиле от кутюр самых известных европейских Домов Мод. Со знанием дела комментировал их, посвящая ее в новые тенденции, и направления в мире Высокой Моды на этот год и подробно рассказывал, чем отличается прошлогодняя весенняя коллекция Карла Логерфельда от коллекции этого года.
Другими словами он показывал ей новый, до сей поры неведомый и загадочный мир, такой глянцево красивый и такой далекий.
Алиса с любопытством разглядывала длинноногих красавиц в немыслимых нарядах с невообразимыми прическами, которые в заданном ритме и как бы равнодушно двигались по подиуму. Ей казалось, что они живут на другой планете, там, куда она никогда не попадет - Диор, Версаче, Пьер Карден, Живанши, Шанель и многие другие имена просто завораживали. Она пыталась представить себе жизнь на этой планете, реальных людей обитающих там, а не на страницах Дрюона или Дюма, но представить что-то определенное получалось с трудом.
Вместо этого рождались вопросы. Например, интересно кто же решает - кому, и в какой стране родиться, какой национальности, в какой семье и с каким достатком? По каким правилам или законам происходит этот отбор?
Что это? Судьба? Карма? А, Любовь? Похоже, что она не признает никаких правил. Алиса уже понимала, что вопреки всему, с каждым днем любит свое «чудо» все больше и больше. Даже, несмотря на то, что иногда она чувствовала себя кроликом, над которым любознательный натуралист ставит свои опыты, и наблюдает - что же будет дальше, как она себя поведет в предложенной им ситуации?
Например, он мог позвонить и сказав, -  собирайся, я заеду за тобой через десять минут, - появиться через трое суток. Причем, как ни в чем не бывало с довольной улыбкой на лукавом лице.
Но, что еще хуже, она все это время сидела, как привязанная и ждала его, или хотя бы, его звонка. Она не могла понять, как можно не позвонить и не предупредить, если твои планы изменились, и когда высказывала ему свое возмущение, он ловко переводил разговор на другую тему или отшучивался.
Долго сердиться на него она не могла, ведь сейчас он рядом, а значит, уже все хорошо. И в следующий раз все повторялось снова.
Он оставался вольным ветром - приходил, уходил, ничего не обещал и чувств своих не показывал.

                7.

Константин заехал за ней, как всегда после работы, и они прогуливаясь шли домой.
Стоял дивный, теплый вечер с легким ветерком.
-Тебе не кажется, что нынешняя осень какая-то особенная, она пахнет весной, - спросила его Алиса, - до перекрестка пахло фиалками, а сейчас ландышами.
-А ты знаешь, что в наше время дышать, это уже не модно и даже вредно, обязательно надышишься какой-нибудь гадостью. Ученые уже разрабатывают новейшие технологии позволяющие чело …
-Котя, а слабо тебе поцеловать меня, при всех на улице?
-Ой, что ты, мне мама совсем не разрешает целоваться. Знаешь, сколько микробов передается через поцелуй, миллиарды. Нет, еще больше…
-Слабо, слабо. А хочешь, я поцелую тебя?
-Ой, барышня, где же твое восточное воспитание? Это только во французских фильмах мальчики с девочками на улицах целуются. Я то думал ты стеснительная, а ты оказывается...

«Я вам пишу -  чего же боле?
Что я могу еще сказать?
Теперь я знаю, в вашей воле
Меня презреньем наказать…»*(А.С.Пушкин)

Люди, я его люблю, а он...
   Ей было легко и радостно, и она хотела, что бы все знали об этом...
-Скажи, ты любишь меня?
-Ну, не знаю даже, что тебе сказать…
-А ты скажи, скажи - Любишь, или нет?
-Я, люблю, - начал он и тут же быстро добавил, - быть с тобой...
   -Нет, это не ответ. Ну, скажи, - я тебя люблю, - неужели это так страшно?
   -Ну, скажи, - я тебя люблю, - неужели это так страшно?
-А я и говорю. Теперь ты попробуй.
-Так и я говорю, - люб-лю пи-ро-жок ку-плю. Вот.
-Фу, противный. Ну, подожди, подожди Котя, не хочешь и не говори. Я все равно знаю,
что ты любишь меня. А еще я знаю, что придет время, когда тебе тоже захочется кричать
на весь мир о своей любви.


   Отдыхающий неподалеку ангел улыбнулся, сказал, - Да, будет так, - и хлопнув в ладошки, вплел последний ландыш в венок для своей любимой.


-Что это?
-Где?
-Ты ничего не слышал?
-А что я должен услышать?
-Так, ничего. Только то, что я тебя люблю.
В этот момент они проходили мимо уютного кафе в стиле древнего караван-сарая, с водяной мельницей у широкого и полноводного арыка …
В равномерном движении этого большого колеса и журчании воды было что-то, что каждый раз завораживало ее.
Вот и сейчас она невольно замедлила шаг.
Вода. Жизнь. Колесо времени. Течение жизни. Сколько влюбленных проходило здесь и смотрело на эти воды, вот так, как она сейчас…

Воды арыка, текут, как живые
Переливаясь, журча и звеня,
Возле арыка, я помню впервые
Глянули эти глаза на меня,

-  услышала Алиса песню. Она оглянулась, но, никого не увидела.

В небе, блещут звезды золотые
Ярче звезд, очей твоих краса
Только у любимой,
Могут быть такие,
Необыкновенные глаза.*(Сейтлиев,А.Кронгауз "Любимые глаза")

Это вода, принесла ей песню влюбленного джигита, который много лет назад, ждал на этом месте свою любимую.
-Котя, знаешь что я сейчас… - она подбежала к нему и запнулась, увидев, что он ест мороженное.
-Что, - спросил он, ища глазами, куда можно выбросить шуршащую обертку.
Алиса смутилась, - нет, ничего. Я так.
Когда они перешли через дорогу, уже около консерватории он, откусывая очередной кусочек, вдруг вспомнил, - мороженое хочешь?
-Нет, спасибо, -  ответила она, а сама подумала, - и все-таки он немного странный, идет с любимой девушкой, а мороженое, покупает себе.
-Как хочешь.
-Я такое не люблю, - добавила она, стараясь не смотреть, как он уплетает свое лакомство. Я бы, наверное, подавилась, если бы кто-нибудь смотрел мне в рот, когда я ем. А он ничего, как будто, так и надо, значит не в первый раз. Ну и ладно, ешь на здоровье. А мне не очень-то и хотелось. Я и сама могу купить себе мороженное. Хотя сам факт,
конечно, наводит на размышления. Интересно было бы поближе познакомиться с его мамой, может быть, тогда что-нибудь прояснится.
   Однажды ей уже довелось побеседовать с Серафимой Никаноровной по телефону, и этот разговор ее немного удивил:
   -Добрый день, извините за беспокойство, могу я поговорить с Константином?
   -А кто это? Спросил ее не очень доброжелательный голос.
   -Меня зовут Алиса. Костя мне помогает с видео-прокатом.
   -Константин ушел на базар. А что вы хотели?
   -Я хотела поздравить его с днем рождения. Пользуясь этим случаем, хочу и вас поздравить с днем рождения вашего сына. Он у вас такой замечательный, умный, добрый, даже мои сыновья как то сказали – наверное, его мама им гордится. Это, конечно, ваша заслуга.
   -Ну, не такой он уж и идеальный, недостатков у него тоже хватает. Я ему передам, что Вы звонили, - и она положила трубку.
   Мы все не идеальные, - подумала тогда Алиса, - но зачем же сообщать об этом совершенно незнакомому человеку, к тому же в день его рождения? 
   Ладно, мама мамой, но он и сам уже большой мальчик, неужели книг не читал и в кино не ходил…
   На этом ее размышления были прерваны. Он, наконец, доел и снова взял ее за руку.
   -А не боишься, что нас увидят вместе и передадут твоей жене?
   -Супружескую верность я ей не обещал, а даже наоборот, предупредил, что бы она на нее не рассчитывала. Каждый из нас живет своей жизнью, к тому же кроме денег ее ничего не интересует.
  Орлов у аппарата, - с готовностью ответил он на раздавшийся звонок. - Послушай, я занят, - недовольно бросил он кому-то.
  Я  сказал, что сам позвоню, - и бросил трубку, - Что я говорил?
  Тут снова раздался требовательный звонок,- Извини.
  Послушай, Птица моя, - орал он в трубу, - я тебе уже тысячу раз говорил, не мешай мне, когда я работаю.
Алиса отошла в сторону, чтобы не слышать этот разговор.
Конечно, она догадалась, с кем он говорил, и ей стало почему-то неприятно. То ли из-за этой вымученной гримасы на его лице, которую он не успел скрыть, как будто у него зуб разболелся.
То ли обидно за эту Птицу, - почему же он с ней так разговаривает?
То ли за себя, - а я собственно, что здесь делаю, если у человека есть жена, да еще и птица?
   Интересно, а жена у Орлова, какая птица? Птицы ведь разные бывают. Например, синие или замороженные, а еще бывают счастья, но и хищные ведь тоже бывают или певчие. А еще…На этом ее орнитологические размышления были прерваны, Константин быстро закончил свой бурный разговор, и просто выключил телефон, - Извини, что тебе пришлось присутствовать при наших разборках.
-Бывает. А почему у вас нет детей, - неожиданно для себя спросила Алиса, - разве она не хочет?
-Ты же сама все видишь, я знаю, что мы не будем жить вместе, да мы уже не живем, зачем же заводить детей. Более того, однажды я даже подал на развод, но в последний момент, как представил, что после развода останусь совсем один, понимаешь, совсем, я не смог и забрал его обратно.
-Но теперь, ты же не один.
-Я знаю. Только не торопи меня, все и так развивается слишком быстро. Не гони лошадей, пожалуйста.
Как скажешь солнце мое, я подожду, - подумала она, хотя и не могла понять, зачем нужны такие отношения. Ладно, зато совесть у нее чиста, никакую семью она не разрушает, потому что ее просто нет.
А раз так, пусть все идет своим чередом.

                8.

Он сразу подружился с ее сыновьями. И это было не мудрено. С ним жизнь засверкала сочными яркими красками. Воистину, в нем «умер» великий комик. Когда он рассказывал армейские прибаутки, то показывал их в лицах, и сам так заразительно смеялся при этом, что устоять, и не хохотать вместе с ним было просто невозможно. Смеялись до слез, до коликов в животе. Иной раз приходилось просто отползать на нейтральную территорию, что бы хоть немного отдышаться от смеха. И что удивительно, эффект был тот же, даже если все уже слышали эти истории и не один раз. Талант, что тут скажешь.
Помимо шуток и прибауток он не уставал делиться своими знаниями в сфере маркетинга и бизнеса. Информация лилась из него непрерывным потоком, оставалось только удивляться объемам его памяти.
А он шутил, - Я новая усовершенствованная модель с прямым подключением к вселенскому информационному банку. А вчера, я получил новый чип с блоком питания на солнечной и лунной энергиях. Так что, теперь, я имею функцию регенерации, а так же самообогрева и самоохлаждения в автоматическом режиме. Теперь, мне никогда не будет ни жарко, ни холодно. Очень удобно.
Алиса не переставала удивляться  тому, как умело он мог управлять своими  эмоциями и как легко он менял разнообразные «маски». Тому, кто его не знал, нипочем не догадаться, что же на самом деле происходит в его душе, что он чувствует и что он действительно думает. Алиса же научилась видеть, что скрывалось за кулисами этого театра. Если он слишком дурачился и безостановочно шутил, она понимала что на душе у него «кошки скребут». Ну, а если он был вне «театрального действия»  - то был холоден и собран. Попробуй, догадайся о том, что его беспокоит и волнует, ну прям, как Штирлец. Не человек, а ребус какой-то...
  -А еще, открою тебе страшную тайну - я, агент вражеской разведки, по роковой ошибке, заброшенный на эту территорию. Нас высаживали в спешке, поэтому траектория моей катапульты сбилась с ориентировки. Вот мне и пришлось внедриться в первую попавшуюся еврейскую семью, правда они все еще думают, что они русские, но я открою им глаза, и донесу до них истинные ценности еврейского народа.
Я выполню свою миссию, чего бы мне это не стоило, а потом меня найдут наши и заберут обратно, потому что мы своих не бросаем.
А больше ничего у меня не спрашивай, все равно я тебе ничего не скажу...
Круг его интересов был обширный - от политики до вышивания крестиком, от банков, кредитов, акций и до последних веяний Высокой Моды. Он продолжал совершенствовать свой английский, вел бизнес  и т.д. и т.д. и т.д.
Казалось, что ему не хватает двадцати четырех часов в сутки, что бы успеть сделать хотя бы малую толику того, что он хочет сделать.
Нетрудно было догадаться, где находился его вечный двигатель.
- Секс, бокс, мани, - говорил он и показывал «чудеса на виражах».
Каждый раз у Алисы было ощущение присутствия на спектакле, который вовлекает в действие и ее. Это было настоящее шоу - интересно, весело, прикольно. И есть чему поучиться. Почему бы и нет.
Он учил Алису внутренней свободе. Самовольно срывая с нее запреты, за которыми она привычно пряталась от самой себя, он быстро осваивал географию ее тела. Исследовав вдоль и поперек все низменности и возвышенности, покоряя трепетные вершины и  погружаясь вновь и вновь в глубины манящих влажных впадин, он учил ее слушать свое тело. Посвящая в секреты тайных желаний, он освобождал ее от ограничений, навязанных то ли обществом, то ли  бывшим мужем. Неоспоримым стимулом и красноречивым аргументом в пользу подобных путешествий всегда являлась впечатляющая твердость его желания. Он был готов ставить рекорды и ставил их, всегда и везде, при первой возможности демонстрируя свой неиссякаемый мужской потенциал.
А она, открывала ему другую сторону близких отношений - тепло, ласку, нежность. Она учила его любви.
-Пойми, Котик, у нас с тобой нет другого выхода - или ты меня заморозишь, или я тебя отогрею. А так, как превращаться в Снегурочку, в мои планы не входит, значит, у тебя нет выбора. Тебе понравится, вот увидишь.
-Ой, мама, я боюсь, а это не больно?
-Расслабься, и получи удовольствие.
-Пожалей меня добрая девочка. Даже маменька меня не обнимала и по головке не гладила. Ей по разнарядке партийная ячейка выдала младенца в количестве одной штуки, пол мужской, ну она и взяла. Выкормила его, т.е. меня, и выходила согласно прилагаемой инструкции. А в ней, в этой инструкции, ничего не было сказано про, как ты там говоришь, слова какие-то мудреные, не социалистические, там ничего такого не было, про так-ти-льн-ос-ть, а л-юб-овь, вообще преследовалась профсоюзом. И где ты интересно слов таких нахваталась, раньше знал бы, даже и не стал бы с тобой водиться.
Она слушала его шутки и улыбалась, понимая, что это вопрос времени и конечно взаимного доверия. Ну, ничего. Она никуда не торопилась и терпеливо любила его, веря, что и он со временем доверится ей, перестанет бояться любви.
Ведь она знала, что они самые родные друг для друга, а он пока не знает этого.
Он был, как Кай, маленький замороженный мальчик, который пытается из льдинок сложить слово «Вечность». А она, как Герда была готова пройти все испытания, что бы льдинка в его сердце растаяла. И они еще сложат вместе это вечное слово «Любовь».

                9.

-Ты что дуррочка? Как ты не понимаешь, что он просто тобой пользуется, - возмущалась верная подруга, Оксана.
Все правильно, для чего же еще подруги нужны, как не для того, чтобы резать правду матку в глаза, какая бы она неприятная не была.
Они сидели у открытого окна, на ее малюсенькой, но уютной кухоньке, ели знатные драники со сметаной и салат «Фантазия», который хозяйка придумала только вчера из всего, что оказалось в холодильнике, а сейчас щедро угощала подругу.
-Оксанка, вот как у тебя получается такая вкуснятина? Я вроде все точно по твоему рецепту делаю, а у меня они все равно не такие.
-Ты мне зубки то, не заговаривай. Хорошо, говорю, он устроился у тебя, когда хочет, приходит, когда хочет, уходит, и ты всегда его с радостью принимаешь.
-Ксанка, ты забыла, что я его люблю. Я не могу без него, понимаешь?
-Нет, не понимаю, и понимать не хочу. Раскрой очи, яка любовь, если он тебя даже не уважает.
-С чего ты это взяла?
-Как может человек не предупредить, если у него планы изменились? Вин шо, быв на Луне, где нет телефонов? Если бы уважал хотя бы чуточку, то посчитал бы нужным во - первых, извиниться. А, во - вторых предупредить, что не может заехать.
- Или наоборот, сначала предупредить, а потом извиниться, да?
-Смийся, смийся.
-Да не смеюсь я. Ты совершенно права, я ведь тоже так считаю.
-А зачем тогда ты сидишь и ждешь сут-ка-ми, когда он появится и осчастливит тебя як красно солнышко, а?
-Сижу. Ох, и сижу. Но, зря ты думаешь, что мне это нравится. Просто, ничего не могу с собой поделать. Злюсь на себя, а все равно жду. Ну не знаю, что мне делать. Я как будто привязана к телефону, даже в ванную с ним иду с родимым, помнишь, -
-Позвони мне позвони...
позвони мне ради бога...
Сколько раз себе слово давала, что не буду ждать, а уйду гулять, например. Только, все равно жду. Вдруг я уйду, а он придет. И когда он приходит, сердечко мое девичье сразу екает. Как бы сильно не злилась, не могу долго обижаться на него. Ругаюсь, ругаюсь, а он скорчит рожицу, начинает подлизываться и все, я уже счастлива, что он рядом и это самое главное. То, что он сейчас рядом, понимаешь и уже жалко время на всякие глупости тратить.
-Ой, цветет калина в поле у ручья
парня молодого полюбила я
парня полюбила на свою беду
ох, ничего я с этим сделать не могу*(М.Исаковский "Ой, цветет калина"), - пропела она.
-Ой, яка ты несерьезна дивчина, все песни поешь. Ну, давай, давай.
-Я не несерьезная, я счастливая.
Оксан, а ты не замечала, что можно найти песню на любую ситуацию в жизни? Иногда
мне кажется, что я могу спеть всю свою жизнь. А, Оксанка? Душа поет, разворачивается и сразу легче становится и в горе и в радости. А у тебя не так?
-Да, видать, не зря ты столько лет музыке училась, хоть душа под музыку разворачивается. Я тоже музыкант, если ты не забыла, но все равно никогда не пойму тебя. Попробовал бы мой так, я бы ему спуску не дала, чтобы неповадно было. А ты слабохарактерная какая-то, вот он и не относится к тебе всерьез.
-Оксан, я не знаю, как тебе это объяснить. Думаешь, я сама себе не задаю те же самые вопросы, и не ругаю себя? Только это в голове, разумом что ли. А сердце и душа моя говорят совсем другое. Я не могу тебе объяснить, но я знаю, что он моя вторая половинка, понимаешь.
-Яка половинка, он же женат. Это уже не половинка получается, а шведская семья какая-то, только она, его жинка еще не знает об этом.
-Да, он женат, но только на бумаге. Они даже не живут вместе, он живет у своей мамы. Он называет их отношения вяло текущей шизофренией, с моментами обострений.
И в постели у нас все превосходно, а она - а сексуальная.
-А это ты откуда можешь знать?
-Он сам сказал, но не подумай, не специально. Случайно проговорился, потому что считает, чем плохо говорить, лучше не говорить вообще. Какой благородный, правда?
-А ты уверена, что когда твой благородный проваливается в свои черные дыры, это происходит не на ее территории, не в постели у собственной, а сексуальной жены? Чего молчишь, неужели не ревнуешь?
-Наверное, я не ревнивая, да и ревновать к собственной жене просто глупо. Ну, а если совсем честно, ну не чувствую я, что он женат. Конечно, мне это не нравится, но вот он приходит, обнимет меня и все, больше ничего не имеет значения. Я кладу голову к нему на грудь и слушаю, как бьется его сердце, часто-часто. Мы можем стоять вот так, молча, очень долго. Понимаешь, мы молчим, и нам хорошо и ничего не нужно говорить. У тебя было так с кем-нибудь?
А когда он проваливается в свои черные дыры, мне просто плохо без него. Даже не потому, что он не позвонил и не предупредил, хотя это мне, конечно, тоже не нравится, а просто потому, что его нет рядом со мной. Я уже не могу без него, и это пугает. А что делать, я не знаю.
-Что делать, что делать, ко мне лучше бы приехала, чем сидеть и ждать свой свет в окошечке. Я тебя, сколько ждала, а ты только обещаешь. Любит она, а мне теперь что делать? Встал этот твой Костик между нами, как косточка в горле, даже посоветоваться не с кем стало, предательница, эх ты…
-Ну, ладно не сердись. О чем ты хотела посоветоваться?
-Да, Герман адвоката прислал. Развод просит фриц несчастный, щоб тебе... Как
думаешь, давать или нет?
-А почему он сам не приехал?
-А я почем знаю?
-И что ты сама думаешь?
-А вот, не дам ему развод и нехай живет со своей фрау без записи. А если очень надо, то
пусть сам приезжает и просит. А я еще подумаю. Я вначале его помучаю от всей души,
как он меня. Только потом разведусь, и подам на алименты. Наталку он удочерил, нехай теперь платит ребенку. А то, что он себе думает, хочу - женюсь, хочу - удочеряю, а хочу - развожусь и от ребенка отказываюсь?
-Да, как-то глупо у вас получилось.
-Это все его родственнички потрудились, они с самого начала были против меня, вся его семейка.
-Но он, же взрослый мужчина, способен отвечать за себя и за свои поступки.
-Да слабак он. Видите ли, ему трудно было. Он там, на чужбине, у него язва, он верность мне сохранял, а я не поняла и не оценила его жертв. Да лучше бы пошел и изменил, чем мучиться, зато был бы вменяемым и смог бы понять мое положение здесь - без денег, без работы, с ребенком на руках, без мужа, в этой дикой стране, где все время, что-нибудь случается. Я боюсь здесь жить. И потом, язык немецкий учила, оно мне надо? На репетитора, сколько денег потратила, а главное все уже знали, что уезжаю к мужу. Что он меня скоро вызовет. А он, видите ли, обиделся, як дивчина красная. Какие мы нежные и ранимые. Просто у него замкнуло в одном месте от мужественного воздержания, а я крайняя осталась.
А теперь что,  я же еще и должна ему жизнь облегчать? Видите ли, его подруга ждет киндера, и он как порядочный хочет узаконить их отношения. А я здесь причем?
-Да отпусти ты его, прости и отпусти. Зачем он тебе нужен слабый такой.
-Мог бы, как порядочный вытащить меня отсюда с ребенком, раз пообещал, а потом бы и обижался. Как я унижалась перед ним, простить просила, если нечаянно обидела. Вызванивала, хотела объясниться. Но он же у нас гордый такой, даже слушать ничего не стал.
Ну и ладно, переживу.
-Оксанка, сама знаешь, как часто люди глядя в глаза, друг другу не могут объясниться, а вы на таком расстоянии. Не мудрено. Ну-ка вспомни, как ты меня учила, отодвинь эмоции и посмотри, что осталось. А потом и решай.
Ну же, отодвинь эмоции.
-Отодвинь, отодвинь, легко сказать. Когда он в общаге жил, я ему нужна была. Конечно, уютная квартирка, женщина под боком. И какая женщина!!!
А он знает, чего мне стоило эту квартиру получить? Я когда в Ташкент приехала, у меня здесь никого не было, сама всего добилась с нуля, а он готовенькое получил на блюдечке с голубой каемочкой и пользовался в свое удовольствие, а теперь вместо спасибо…
-Вспомни, вам же было хорошо. Ты любила его, он тебя, а чего бы он женился тогда, и Натку удочерил?
-Жениться-то женился, он же порядочный. Он у нас на всех женится, как оказалось. Вот и теперь жениться собрался.
-А я все-таки думаю, что он тебя любил, ведь родители были не в восторге с самого начала, но он настоял на своем и все равно женился. Он действительно собирался забрать вас, а потом это письмо…
-Да я этот черновик уже до дыр зачитала, все искала, чем же я могла его так обидеть. Ничего особенного. Ну, написала, - что, если он думает, что мне легко здесь ждать, то он ошибается. Я бы лучше там, в чужой стране вместе с ним язык учила и работала, чем просто сидеть здесь и ждать. Всего лишь поторопила. И ще такэ, разве ж я не права?
-Мы же не знаем, как это происходит. Скорее всего, сроки от него не зависят. 
Вот и получается, что каждый из вас видел только свои трудности. И потом, не забывай, он же мужчина, а с ними нужно как с детьми, тем более на расстоянии. Все, что произошло между вами это просто недоразумение, помноженное на расстояние.
Ну что сейчас об этом. Конечно, обидно, но ведь жизнь продолжается. Мы женщины - сильные, как феникс из пепла встаем, перышки отряхиваем и даже лучше становимся, чем были. Ведь так?
-Станешь тут лучше, мне же уже не двадцать и больше такого шанса у меня может быть не будет, а я всегда мечтала уехать. Сначала в Америку с отцом Наталки, потом вот в Германию. У меня уже все друзья разъехались кто куда, по белу свету. Одна ты осталась да Маринка.
-Это потому, что у тебя все друзья евреи - и Семен, и Арон, и режиссер твой и Ита. А я узбечка, значит, суждено мне было родиться и умереть, в нашем Вечном городе. Так, что не уеду, не волнуйся, да я и не мечтала никогда. Заграница, какая заграница, если даже в Прибалтике, я как экзотический фрукт.
-А ты была в Прибалтике?
-Лет пять назад мы с мальчишками поехали в Юрмалу, в дом отдыха. У мамы там знакомые живут, вот они и достали путевку. В принципе ничего так, скучно только было.
А знаешь, что больше всего меня поразило? Там все парни как тридцать три богатыря, все как на подбор - высокие, здоровые, спортивные и говорят со своим  прибалтийским акцентом, просто загляденье.
А еще, там пыли совсем нет. Можно целую неделю обувь не протирать, чистая. А после дождя ни луж, ни грязи нет, вода сразу в почву песчаную впитывается. И небо там голубое,  и трава зеленая, и воздух другой. А почему? Правильно, потому что пыли нет. Совсем.
-Зато у нас фрукты какие, а люди гостеприимные и доброжелательные.
-А кто говорил, - дикая страна?
-Да - страна дикая, а люди добрые и открытые, только от жизни такой даже добрые звереют, а вообще мне узбеки нравятся. Помнишь фильм об узбекской семье, которая во время войны четырнадцать детей разных национальностей усыновила. Я потому сюда и приехала, что Ташкент- город хлебный и гостеприимный.
Как приехала, сразу на базар пошла в Старый Город. Иду и гутарю, - Ой, а що це, а скильки це стоит?
А аксакал, старенький такой дедушка улыбается мне и говорит, - Угощайся донечка, спробуй, а если понравится, тогда и спросишь.
Красота, можно целый день пробовать всего понемногу и покупать уже ничего не нужно, я так и делала в самом начале.
А еще, я тогда все удивлялась, на каком чистом языке вы здесь говорите. Мне знаешь, сколько пришлось от своего неистребимого акцента избавляться.
-Думаешь, что уже избавилась?
-А що до сих пор чуешь?
-Это не акцент, это твоя изюмина, ведь так здорово, что мы все разные.
А вот, насчет акцента, была у меня одна история, обхохочешься, в той самой Юрмале.
Пошла я однажды прогуляться и зашла в небольшой бар. Полумрак, музыка играет, сижу, тяну себе сок апельсиновый через длинную трубочку, ну прямо как в кино, даже кубики льда в бокале позвякивают. Только высокого блондина не хватает, - думаю.
Не успела подумать, а он, тот самый голубоглазый тут как тут. Не мальчик, а мечта с обложки дамского журнала. Вежливо так, спрашивает,-
-Вы позволите сесть рядом?
Ну, я позволила. Слово за слово, только смотрю, он в каком-то замешательстве, и с каждым моим словом удивление проступает на его красивом лбу крупными печатными буквами.
-Чем же это я вас ввела в такое удивление, вроде ничего такого не сказала, не успела еще...
Тут его и прорвало, - Вы говорииите на  русскоом.
- Ну и что же вас так удивляет?
- Этого не можеет быть.
-Ну, почему же?
-Как вы этоо делаааете?
-Ну, если вы так просите. Смотрите внимательно, только потом никому не рассказывайте, это мой секрет. Значит, сначала я открываю рот, вот так, а потом го-во-рю... повторить?
-Так не бываееет.
Наверное, раньше он думал, что у восточных красавиц артикуляционный аппарат как то по-другому устроен и просто технически  невозможно извлекать из него русские буквы и складывать их в слова. Он смотрел на меня, слушал и все никак у него в голове, картинка со звуком не состыковывалась, как будто изображение из одного телевизора, а звук из другого. Он все смотрел на меня в смутной надежде, что сейчас у меня запас этих слов наконец-то закончится, и он сможет воскликнуть, что-то вроде, - Я так и знаал, я всегда знааал, что это просто ошипка, потому, что это техничееески невозможноо. Она не мошеет, не доолжнаа говоорить на русскоом языыке.
А я не только говорю, но еще и сочинения неплохо пишу, в отличие от некоторых. Некоторые, это Костик. Парадокс - столько всего знает, прямо компьютер ходячий, а пишет с ошибками, да еще с какими.
Ну да сейчас не о нем, а о том, что куда мне в заграницу, хорошо еще, что тому парнишке не пришло в голову чисто из любопытства и тяги к познанию незнакомого, а в данном случае незнакомки, посмотреть какого цвета у меня кровь или еще что-нибудь в этом роде.
Вот так то, и смех и грех, что называется.
Они посмеялись немного, и Оксана отвлеклась от своих переживаний.
-А между нами девочками, ты действительно можешь сбить с толку – внешность восточная, а попробуй разбери, то ли узбечка, то ли японка, да еще и Алиса.
-В каждой женщине должна быть загадка, - таинственно улыбнулась подруга, - А насчет имени - когда мама училась в институте, прочитала в оригинале Алису в стране Чудес, и так ей эта книга понравилась, что когда я родилась, имя долго искать не пришлось.
-А Алан с Алексом, с каких страниц появились?
-Когда они родились, мы с Ричардом…
-Ричард? Хотя, что я удивляюсь, как еще могут звать мужа у Алисы - женщины загадки.
-Ему еще повезло, на мой вкус Ричард это все-таки лучше, чем Апполон или Рафаэль, его братьев так зовут.
-А я тоже знала одного татарина Рафаэля. Страшненький был, маленький, но ходил всегда с гордо поднятой головой, как-никак Рафаэль.
-А что - Ричард, Ричи, по-моему, красиво. Правда, к такому отчеству трудно найти подходящие имена. Вот я и предложила Алан и Алекс. Мне нравится, когда имена редкие, самое главное чтобы они были красивые. А то у нас в классе было три Оли, два Коли и четыре Ани. Зато Алиса одна на всю школу. Правда, мальчишки дразнили - лиса Алиса. А папа называет на восточный манер - Асаль, переводится - медовая, сладкая.
-Почти что Ассоль. Не жизнь у тебя я как погляжу, а сладкая сказка, даже не одна. А ты,  узбекский язык знаешь, сладкая? Что-то я ни разу не слышала, чтобы ты на нем гутарила, а ведь это твой родный язык.
-Пирогов как сказал, - Человек принадлежит к той нации, на языке которой думает. Получается, что раз я думаю на русском языке, значит мой родной язык русский. Ирония судьбы. То-то и оно. Бедный папа, конечно, переживает.
Ну да ладно, что сейчас об этом. А кто виноват, что внешне я - одно, а внутри совсем другое. Я можно сказать, жертва социализма - детский сад русский, школа русская, дома все тоже на русском. И откуда интересно я узбекский буду знать, если даже мама на нем не говорит. Ей, по-моему, вообще легче на французском общаться, ну, в крайнем случае, на английском. А у меня до сих пор даже ни одной подруги узбечки не было, так как-то получилось. С детства во дворе меня обзывали - урусс, русская значит, а соседские мальчишки закидывали луком или картошкой, иногда даже яйцами, у кого, что окажется в нужный момент под щедрой рукой. Иду я, значит, в школу или из нее и увертываюсь от артобстрела с соседних балконов. Если не хочешь, чтобы об твою голову луковица разбилась, двигайся по быстрее и проявляй чудеса сноровки. Знаешь, о чем я тогда мечтала больше всего? Иметь старшего брата, которому можно было пожаловаться, чтобы он меня защитил.
Мальчишки конечно язык знают, у них друзья есть узбеки, и потом они у меня к языкам способные. А я, что уж, я такая, какая есть. Похоже, что даже Костик лучше меня узбекский знает, он у меня тоже умный.
-Все умные уже уехали. А твой не собирается?
-Не знаю, он ничего не говорил. Вернее рассказывал, что когда пришел в секцию  плавания, его тренер спросил, почему он хочет плаванием заниматься. На что он и ответил, - что бы уплыть в Америку. Его сразу и взяли, раз мотивация сильная, значит, будет стараться. А еще рассказывал, что у него там родственник есть, у которого свой салон красоты.
А у Кости и здесь серьезный бизнес, зачем же ему уезжать.
-Раз родственник в Америке, значит, еврей.
-Если честно, я не знаю. Он все время шутит что еврей, но, по-моему, это просто прикол такой, одна из его многочисленных масок. Орлов Константин, да и мама - Серафима Никаноровна, что-то не очень похоже.
А какая разница? Солнце светит всем одинаково, - как говорил мой дедушка. А если, и еврей, значит умный.
-А ты сперва спроси, затем старайся. Если еврей, значит обязательно уедет. А то, что не похоже, так ты про себя вспомни и про Ричарда своего, что сейчас по именам можно понять. По отцу он может быть и Орлов, а по матери Кац или Циперович. А еврейство по-материнской линии передается. Ты меня спроси, у меня с самого детства все друзья евреи были. Один вот немец попался и тот фрицем оказался, чтоб ему ни дна, ни покрышки.
Подожди, но если он еврей, а ты узбечка это что - же получается, это уже Ближний Восток какой-то получается.
-Интернационал получается и дружба народов, а еще дети красивые и умные получаются, вот. От Кости я бы родила с радостью и превеликим удовольствием. Представляешь, от любимого да к тому же умного такого. А спрашивать уже поздно.
- Надумала тоже, двоих в восемнадцать лет родила, так радуйся, что выросли уже, теперь можешь для себя пожить.
-А ты, что надумала делать со своим хером Германом, фрау Оксана?
-Время потяну еще, а потом подпишу все бумаги. Будь ласка. И бог ему судья. Хер, он и останется хером, это пожизненно. Меня, вон Сема обещал вытащить отсюда, правда подождать придется.

                10.

-Котя, ты только не волнуйся, но у меня две новости для тебя. Одна хорошая, другая не очень, с какой начинать?
- С третьей.
- У меня фибромиома, и я беременная.
-Веселенький пейзажик. А какая из них хорошая? Шутка. Давай по очереди, а то для моей детской неокрепшей психики две новости зараз, да еще такие, слишком круто.
-С чего начнем?
-Что говорят врачи?
-Я записалась к одному хорошему врачу на консультацию. Завтра в десять утра пойдешь со мной?
-А у меня есть выбор? Шутка. Конечно, пойдем вместе, я сам хочу с ним поговорить. А откуда беременность?
-Нового способа пока еще не изобрели.
-Вернее я хотел сказать, у тебя же были «безоблачные» дни.
-Ну да, я сама не понимаю, по всем расчетам это просто технически невозможно, спроси у любого врача.
-Я всегда догадывался, что ты не такая как все, но теперь точно знаю, для тебя не существует никаких законов, даже природных.
-Просто я так сильно тебя люблю, что мой организм тоже живет по закону любви. Представляешь, если у нас будет малыш, такой же умный как ты и такой же красивый как я - это же такое счастье.
-Давай послушаем, что скажут врачи, а потом будем думать. Самое главное сейчас твое здоровье.
-Котя, а что если...
-Никаких если. Завтра поговорим обо всем, не волнуйся, я буду рядом.

               
  Когда она зашла в кабинет профессора Садыкова, он был не один, а в окружении стайки белоснежно-халатных «птенцов». Он объяснил, что это его студенты-практиканты, и она может не обращать на них никакого внимания.
Ей очень не хотелось обсуждать свои проблемы под их любопытными взглядами, но дороги назад уже не было.
-Итак,- сказал вожак стаи и окинул строгим взглядом своих желторотых подопечных.  Он взял паузу, дожидаясь пока будут открыты все конспекты и сухо продолжил, - пациентка тридцати трех лет, первые роды в восемнадцать, двойня, нормальная, в данный момент наблюдается беременность шесть недель на фоне фибромиомы матки, размером, - методично диктовал он, - размером со сливу.
Он говорил так, как будто читал лекцию в аудитории, - Наблюдается рост новообразования параллельно с беременностью.
Алиса поежилась, как оказывается неприятно, когда о тебе говорят в третьем лице, да еще в твоем присутствии, будто ты не живой человек, а учебное пособие.
У нее появилось желание сбежать, прямо сейчас, ничего не объясняя.
Но, тут профессор обратился к ней, - Я вас слушаю.
Она с трудом пересилила свою неприязнь и сказала, - Я хочу сохранить эту беременность, - сказала, хотя ей уже было все равно, что он ответит.
-В таких случаях есть два варианта - пытаться сохранять беременность как можно дольше, но гарантий никаких нет. В вашем случае, как будет развиваться беременность и как поведет себя матка непредсказуемо, потом делаем кесарево сечение, а затем удаляем матку. Или, удаляем ее сейчас.
-Как это удаляем матку, зачем?
-А что вы так переживаете, у вас уже есть дети. А насчет мужа, тоже не волнуйтесь, ему можно даже не говорить об этом, я сделаю так, что все будет функционировать как и раньше, полноценный секс, ежемесячный цикл и прочее.
Он повернулся к студентам, - Для этого оставляется маленький кусочек матки и сохраняются обе трубы, записали?
Да не волнуйтесь, - он снова обратился к Алисе, - это моя работа, а муж пусть думает, что сделано, только кесарево сечение.
-Спасибо, конечно за ваше предложение, но, мне моя матка совсем не мешает, я знаете ли, к ней привыкла, к тому - же я думаю, что она мне еще пригодится, поэтому мне ваше предложение решительно не подходит. А насчет мужа, то у нас нет секретов, и я его сейчас позову.
-Не торопитесь, вы совсем не учитываете мужскую психологию. Поверьте мне, ведь я сам мужчина и к тому же врач. Сколько трагедий…
Алиса не дослушала, - как можно обманывать самого близкого, а главное, любимого человека? И пригласила Костю в кабинет.
Доктор недовольно пожал плечами и повторил все для Константина.
-Знаете профессор, рисковать мы не хотим и самое главное для меня, это здоровье моей жены. Поэтому мы спокойно все обсудим и сообщим вам о своем решении.
-Только имейте в виду, что времени у вас до завтра, у меня все операции уже расписаны на месяц вперед.
Следующий.
Пациентка сорока пяти лет, - буднично продолжал он свою лекцию, не дожидаясь пока они выйдут из кабинета, - Обратите внимание…


   Алиса буквально пулей вылетела на улицу и только тут вздохнула с облегчением.
-Уффффф. Можно сказать, что отделались легким испугом. Не дай бог еще раз попасть сюда.
-Что будем делать?
-Искать другого врача. Как же я не сообразила, что если обратишься к хирургу, то он обязательно предложит операцию. Вполне логично, на то он и хирург, он же больше ничего не умеет.
-Я тебя понимаю, что ничего приятного в этом нет, только хочу, чтобы ты знала, если придется делать операцию, ты можешь даже маме не говорить, зачем ей беспокоиться. Я сам за мальчишками присмотрю, и к тебе буду приходить, пока ты на ноги не встанешь. А потом, если захочешь, расскажешь, хотя зачем ей знать?
-Спасибо, солнце мое. Я всегда знала, что могу положиться на тебя, но даже говорить об этом не хочу. Всегда есть другие варианты, я знаю. Можешь не волноваться, я сделаю все, чтобы сохранить нашего малыша, или малышку. Ты кого больше хочешь?
-Самое главное твое здоровье, я уже тебе говорил, а если говорить о ребенке, то и здоровье ребенка тоже. Поэтому нельзя рисковать и упустить время тоже.
-Что ты так всполошился? Я же говорю, не волнуйся, я все сделаю, как нужно.
-Решать, конечно, тебе. Единственное, что я могу сказать, так это то, что если сейчас появится ребенок, то, моя жизнь превратится в настоящий кошмар.
-Ты хочешь сказать…
-Я хочу сказать…
-Не надо, не трудись, я все поняла. Ну что же, во всяком случае, честно. Не волнуйся милый, любое мое решение не отразится на твоей жизни, это я тебе обещаю. Вся ответственность будет на мне.
Сказав это, Алиса резко повернулась и ушла. Она не могла на него смотреть, такой он сразу сделался жалкий и бесцветный. Хотя в глубине души все-таки надеялась и ждала, что он ее догонит.
А Константин просто смотрел, как она убегает от него и даже не пытался ее остановить.

                11.

Как бы она ни подготавливала себя к тому, что его реакция может быть разной, ведь и правда, все произошло немного не запланировано, но к такому невозможно подготовиться. Все равно так больно и обидно. И как всегда, нужно принимать решение самой.
А решать нужно было быстро. Кто же может ей помочь сделать этот выбор. Она так хочет этого малыша, но уж очень большой риск для его жизни, а если все пойдет не так, то она рискует еще и тем, что придется навсегда забыть про ребенка.
И потом, он, Костя не хочет. Ну, почему?
Кто может ответить на эти вопросы? Хоть к гадалке иди.
А почему собственно и нет?
А ведь это выход.
Во всяком случае, можно попробовать. Алиса сразу вспомнила, что Марина давала ей телефон Зары.
   На следующий день она уже была у нее.
   Дверь ей открыла живописная молодая женщина – высокая, крупная, можно даже сказать, большая. Зара несла свое фигуристое тело с такой статью и достоинством, что сразу всем было понятно, она прекрасно понимает свои преимущества перед этими худосочными «вешалками». Вот она, истинная женская красота перед вами. Она была действительно хороша.
В просторной квартире на каждом шагу были зеркала, и Зара проходя мимо, обязательно останавливалась, чтобы улыбнуться своему отражению, как бы спрашивая, - Свет мой зеркальце скажи, да всю правду доложи: Я ль на свете всех милее, всех румяней и белее?
И оставшись довольной, шла, нет, плыла, как белая лебедь дальше.
Она предложила Алисе чашечку кофе, а сама вышла на балкон покурить перед сеансом.
Вернувшись в комнату, Зара спросила:
-Кудрявый блондин, в очках, в длинном черном пальто, с белым шарфом. Это кто?
Алиса опешила, - Костя. Это он, мой любимый, а вы откуда его знаете?
-А я его и не знаю. Стою, курю на балконе, а он пришел, встал рядом и смотрит на меня. Я его прогоняю, а он не уходит.
-Как пришел?
-Ну, фантом его пришел и не уходит. А сейчас рядом с тобой сидит и слушает нас.
Алиса недоверчиво посмотрела на Зару, а в ее голове быстро пронеслось, - Кто ей мог описать Костю? Маринка? Но она его не видела. Может быть, Оксана рассказала Марине, а Марина Заре. Нет. Оксанка тоже его не видела, а про пальто и белый шарф я ей не говорила. Исключено. Значит, она действительно видит его, а он действительно сидит сейчас рядом со мной, - и Алиса осторожно оглянулась.
-Можешь не оглядываться, я его отправила к хозяину - нечего здесь болтаться и мешать людям работать, - правильно я говорю?
-Интересно, а как это обычно бывает? Хозяин знает, где его фантом сейчас находится?
-Нет, только продвинутый человек может сам управлять своими фантомами и отправлять их туда куда захочет.
-Так их еще и несколько? А вы всегда их видите?
-Что ты, зачем мне это. Но твой настырный какой-то, я его гоню, а он стоит и все тут.
Ну ладно, говори, зачем пришла.
-Хотела с вами посоветоваться,  «посмотрите» на меня, пожалуйста.
-А чего твоя Маринка сама не «посмотрит»? Со временем она будет неплохой ясновидящей, если поверит в себя, конечно. А поверив, не зазвездится. Ну ладно...
Зара взяла три колоды карт и начала их раскладывать каким-то особенным способом.
-Ты знаешь, что он женат?
Алиса молча кивнула головой.
-Но любви между ними нет, одни скандалы. Она держит его какими-то бумагами. Можно даже сказать, что вместе они не живут. Он если и приходит, то очень поздно. А живет он в другом доме. Пожилая женщина рядом.
-Это его мама.
-Только и с этой женщиной у него постоянные проблемы. В общем так - живет у одной до тех пор, пока она его не выгонит. А прогонит, идет ко второй. До тех пор, пока может терпеть, терпит. А потом опять к первой. Получается, что у него вроде два дома, а на самом деле ни одного. Работает много. Прячется за работу, чтобы некогда было думать о своих проблемах.
А еще, у него есть «червовая дама». Это ты, я тебя червовой загадала. Любит он тебя, только боится.
-Как боится, чего ему меня бояться?
-Любви боится. Незнакомая территория для него, а значит страшно. Там-то он уже всех и все знает - что ждать от кого, на что рассчитывать, приспособился уже. А ты для него - загадка. Другими словами – «и хочется и колется и мама не велит».
Ребенок есть между вами. Беременная ты что ли? Ты хочешь, а он не хочет. И обижаешься на него. Только ведь у этого ребенка все равно судьбы нет. Одни проблемы найдешь и здоровье потеряешь.
Скоро другой ребенок будет между вами, девочка. Только на этот раз, ты будешь против.
   А еще могу сказать тебе - круто твоя жизнь повернется, даже и представить не сможешь сейчас, как изменится твоя жизнь. Окажешься там, куда и не собиралась вовсе, семью свою найдешь. Вначале помучиться придется, пострадать. Ничего не поделаешь, за все платить нужно. Но ты не бойся, все пройдешь - «огонь, воду и медные трубы» и будет у тебя три сына, как в сказке. И счастье будет и достаток и любовь. Все будет хорошо.
Алиса слушала но, не могла, ни на чем сосредоточиться, кроме того, что Зара сказала, насчет беременности...
-Как это «судьбы нет у ребенка»? Почему?
-Не знаю. Говорю то, что мне показывают - нет судьбы. Так бывает.
-Вы уверены? Получается, что я должна… Но ведь это грех, тем более что я хочу этого ребенка.
-По медицинским показаниям - не грех. Показали - здоровье потеряешь. Получается, что время для него еще не пришло. Или ты не готова, или отец не готов, или сама ситуация.
-Но…
-Я тебе передала то, что мне показали. А решать тебе. Вот и думай.
На сегодня хватит с тебя информации. Если еще понадоблюсь, звони, только заранее, а не так как в этот раз.
Ну, давай иди, а то он уже ждет тебя, твой телохранитель в белом шарфе.
Не расстраивайся, все у тебя будет хорошо.
До свидания.

                12.

Алиса шла домой, размышляя над тем, что ей сказала Зара. Если раньше, она не знала какой выбор сделать, то сейчас получалось наоборот. Выбора то оказывается, и нет. И неизвестно еще что лучше, когда он есть, или, когда его нет.
А вдруг, Зара ошибается, тогда что? Но, с другой стороны, то как она описала Костю это впечатляет и внушает доверие. К тому же врачи такого же мнения.
Алиса так погрузилась в свои мысли, что неожиданно столкнулась с какой-то девушкой, которая видно тоже отлучилась в себя, на минуточку.
-Вот так встреча! Алиска, а ты что здесь делаешь?
Перед ней стояла Марина, та самая подруга Оксаны, которая дала ей телефон гадалки.
-Ой, Марина, вот это да, а я не поверишь, иду от твоей Зары. Ну и думаю о том, что она мне сказала. Да, так задумалась, что чуть тебя не убила, вместо спасибо.
-Да ладно, я тебя тоже не видела, отвлек меня тут кое-кто.
О, да ты не одна, а с охраной. Кто это рядом с тобой? Ты нас представишь? – Маринка сразу оживилась, и в ее глазах запрыгали кокетливые огоньки, - а он у тебя ничего так, представительный.
-О чем это ты?
-Ни о чем, а о ком. Стоит рядом с тобой и раскланивается, ишь ты.
Алиса невольно оглянулась, но никого рядом с собой не увидела, - Ах да,- вспомнила она, - Зара же сказала, что Маринка тоже видит. Значит, правда.
-В черном пальто длинном таком, распахнутом и с белым шарфом. Дальше описывать или ты уже узнала его.
-Кудрявый, и в очках?
-Кудрявый блондин. В импозантной оправе.
-Костя. Тебе тоже нравится? Мой подарок.
-И где такие подарки раздают, я бы тоже не отказалась.
-Это же мужская оправа!?
-Ах, ты про оправу, - театрально надула губки Маринка, и тут же рассмеялась, - так бы и сказала, а то я уже обрадовалась...
-Быстрая же ты, - на минуточку Алисе тоже стало смешно, она представила себе Костика, почему-то голого, но в очках, фривольно прикрывшегося красной ленточкой и украсившего себя атласным бантиком там, где у Адама, если верить живописцам находился фиговый лист, -  Ну, - она прогнала неуместную картинку, - и что же он делает, мой подарок? И почему это вы его видите, а я нет? А, ну да.
-Стоит и смотрит на нас, тебя ждет, говорит, - Вы барышни пообщайтесь, я не буду вам мешать, - и отошел в сторонку. Какой деликатный, и где ты такого откопала?
-Марин, а ты не знаешь, чего он хочет от меня, что он за мной ходит? И почему он, а не его хозяин.
-Он говорит, что за хозяина не отвечает, а ходит за тобой потому, что ему так спокойнее - «а то ты несешься, как трепетная лань». А еще говорит, чтобы ты не переживала, будет у вас еще ребенок - «Сын будет, обязательно. Только не сейчас».
Алис, знаешь что, ты запиши мой телефон. Звони, поболтаем, а то я тоже к Заре тороплюсь.
-Что, и ты влюбилась?
Марина только вздохнула, - долго рассказывать, вот мой телефон, - звони.

                13.

Теперь она знала, что должна сделать. Оставалось самое трудное  - сделать это.
Как там говорила Оксана, - отодвинь эмоции. Легко сказать.
Ладно, легко или нет, будем думать потом. А что мы имеем по факту? Медицинскую проблему, которая растет с каждым днем и которая может помешать моим планам, значит начать нужно с лечения. Логично? Логично.
Но…
Ни каких «но»,  нужно просто сделать это и как можно быстрее.
И все-таки Костик, почему же твоя жизнь превратится в кошмар? Наверное, думаешь, что я хочу привязать тебя к себе. Ну и глупо с твоей стороны. Запомни милый, я никогда и никого к себе не привязываю. Придет время, когда ты сам не будешь знать, как удержать меня.


   Смотрящий на нее с облака ангел, вдруг чихнул, потом сказал, - Да, будет так, - и хлопнул в ладошки.


  -Будь здоров, - сказала Алиса, - Это важно. За здравие, здравие, здоровье, оно даже ангелам не помешает, - уговаривала она себя.
Ей было обидно и грустно, но она не позволяла себе жалеть, себя.
Ну и ладно, ничего, я сильная и терпеливая, очень терпеливая. Я подожду, пока ты сам захочешь, чтобы я родила тебе и попросишь меня об этом.


   Дежурный ангел опять чихнул, сказал, - Да, будет так, - и хлопнув в ладошки, тихо удалился, лечиться.


   Сказано - сделано.
Голова гудела, как колокол и кружилась. Далекие звуки сливались в протяжный тяжелый гул, от которого раскалывалась голова, во рту пересохло. Тело было чужим и совсем не слушалось, оно медленно растекалось на разрозненные молекулы, которые существовали сами по себе. Собрать их воедино у нее не было сил, к тому же, невозможно было понять, где верх, где низ, и от этого сильно мутило.
Она потихоньку расплывалась в размазанное пятно.
Она знала, есть что-то, за что можно зацепиться, но свинцовые веки открыть невозможно, а в этой липкой темноте ничего не видно.
Этот ужас длился уже целую вечность, она так устала...
-Все я больше не могу...
Она перестала бороться и начала растворяясь исчезать.
В последнее мгновение, когда она почти ушла, кто-то поймал ее за руку и крепко держал до тех пор, пока не остановилась эта черная карусель.
Вдали стал появляться свет.
Он держал ее до тех пор, пока она не вернулась в себя и не открыла глаза.

   
   Алиса открыла глаза, когда в палату входил Хамид Халидович - Хотабыч, как она его называла.
-Вот и хорошо, вот и ладно. С возвращением. Пить нельзя. Все прошло нормально, теперь начнем курс лечения, и будешь у меня, как новенькая. Но об этом потом, а сейчас отдыхай. Скоро обход, я обязательно подойду. Если что-нибудь понадобится, скажи медсестре.
Да, там твой герой-любовник мается. Впустить или нет?
Она кивнула, сил говорить, еще не было.
Он робко вошел в палату, как будто уже был готов к тому, что его сейчас прогонят.
-Ну, как ты? Что-то ты такая бледная, даже и не загорела совсем, - попытался он пошутить, - Ты хочешь что-нибудь?
Она посмотрела на него и, подумав, - Нет, на героя ты совсем не похож. И на орла, кстати, тоже, -  отвернулась лицом к стене, - а, вот пить очень хочется.
И заснула.
 
                14.

Прошло несколько месяцев.
Вначале, она его почти не вспоминала. Назначенные Хотабычем гормоны выводили ее из привычного равновесия и забирали все силы. Обыденные вещи превратились для нее в каждодневный подвиг преодоления.
Нашла силы встать утром - победа.
Пошла на работу - подвиг.
День прошел - праздник, можно отдохнуть до утра.
А утром снова победа.
И снова подвиг.
И снова праздник.
Но, все когда-нибудь заканчивается и лечение к счастью тоже. Молодость взяла свое, силы вернулись, и жизнь продолжалась. Но уже без него.
Алиса по-прежнему вела свой бизнес и занималась сыновьями. Как раз близился их день рождения, и она сделала им сюрприз.
Когда они вернулись домой из школы, им навстречу выкатился беленький тявкающий комочек. Щенка назвали Татошкой и с появлением этого очаровательного существа, в доме сразу стало веселее.
Поселился он в обувной коробке и быстро в ней освоился. Судя по тому, что по ночам он не плакал и маму не звал, ему все нравилось. Он был вполне самостоятельным и на удивление чистоплотным. По своим неотложным делам, деловито пыхтя, выкарабкивался из домика-коробки, зависая пузиком на краю, но на помощь никого не звал и барахтался так до тех пор, пока не оказывался на ковре. После чего важно семенил на кухню почитать газету, как смеялись мальчишки. Они оставляли для него в уголке старые газеты, где Тошка и подписывался, вернее подписивался маленькой лужицей или оставлял свои «вензеля».
Но на третий день щенок вдруг заболел. Розовый носик стал сухой и горячий, его рвало, щенок слабел буквально на глазах.
Что с ним? Как его лечить? Нужно бежать к ветеринару, а где его найти?
Алиса запаниковала, и первая спасительная мысль была, - Костя, он знает все, он поможет.
Костя действительно бросил все дела и примчался на своей машине. Они поехали к ближайшему ветеринару.
Оказалось, что щенку не два месяца, а всего лишь две недели и кормить его нужно было молоком, а не с общего стола, как сказала его бывшая хозяйка. У него- то и зубов еще не было, а только первые клычки прорезывались, другими словами - грудничок еще.
-Завели моду покупать собак вместо игрушек, - ругался от всей души интеллигентный ветеринар, - покупают, а потом играются. А ведь это живые создания, за ними ухаживать нужно, особенно за такими маленькими. Ему еще мамку сосать и сосать, а вы его, чем кормите. Безобразие. А я тут мучайся теперь. Как мне прикажете ему капельницу ставить, у него вены, как волоски, у меня и иголки то, наверное, такой нет. Изверги.
- Ну, давай малыш, теперь терпи. Я постараюсь побыстрее, ну же герой, терпи. Я знаю, знаю. Ну, вот и молодец.
Алиса даже не оправдывалась, понимая, что врач совершенно прав. Если ты взял на себя ответственность за живое существо, нужно отвечать. Конечно, нужно было после того, как она его купила сразу свозить к ветеринару, тогда бы он не заболел. А теперь? А теперь этот крошка лежал на огромном железном столе под капельницей.
На нем он казался еще меньше, особенно в сравнении с огромным черным ньюфаундлендом, который еле уместился на соседнем столе. Они тихо лежали напротив друг друга, этот черный гигант и крошечный белый комочек и смотрели друг на друга.
Это был молчаливый диалог. Глядя на них можно было подумать, что они знают что-то такое, о чем люди и не догадываются.
Ветеринар выписал лекарства, объяснил, как ухаживать, назначил день, когда нужно прийти на осмотр и на прививки. Только после этого, он выпишет Тошке паспорт.
Щенок был на удивление терпеливым и сознательным. Не капризничал, пил все что давали и через несколько дней был уже совершенно здоров.
Правда после этого случая Костя по законному праву спасителя, снова стал приходить к ним, вроде всегда есть повод, проведать Тошку.
К счастью, плохое забывается быстро, поэтому как-то само собой все встало на свои места.
Черные дыры самоликвидировались и Константин научился предупреждать ее, если вдруг задерживался.
               
                15.

Он ходил мечтательно-счастливый, как ребенок перед Новым Годом. Еще бы, ведь Норман прислал ему приглашение из самой Германии. Нариман был другом детства, это вместе с ним, будучи подростком, Костя мечтал уплыть в Америку, это с ним они выменивали джинсы в Интуристе и доставали в «Березке» кроссовки. А когда Нариман автостопом добрался до Германии, он принес его родителям записку, в которой сын просил у них прощения за свой побег и обещал забрать к себе, как только это станет возможным. Так, Нариман стал Норманом и невозвращенцем. Потом оказалось, что он еврей по бабушке и получил статус еврейского беженца.
Можно только представить с каким нетерпением ждал Костя эту встречу. Теперь и он отправляется в путешествие, правда всего на месяц и в статусе туриста, но зато теперь у него своя фирма и он может себе позволить путешествовать по Европе, так даже комфортнее.
- Не скучай, месяц быстро пролетит, я буду тебе звонить.
-А можно я тебя поеду провожать?
-Только если обещаешь не прощаться и не плакать, я не люблю ни того ни другого.
-Обещаю.
-Тогда я заеду за тобой по дороге, снизу позвоню, и ты выйдешь.
Так и договорились.
Каково же было ее удивление, когда она увидела что его мама тоже в машине. Ничего не оставалось делать, как присоединиться к этой душевной компании - Костя, Виктор - его водитель и Серафима Никаноровна, которая в свою очередь тоже была явно удивлена и сухо ответила на Алисино приветствие.
Всю дорогу Костя давал последние распоряжения Виктору и маме, которая оставалась управляющей фирмы, в его отсутствие. Он что-то говорил и говорил, было похоже, что он понимал, пауз не должно быть, так на всякий случай. И все же Серафима Никаноровна умудрилась вставить пару фраз. Кому они предназначались, понятно стало всем и сразу, - А что, Любочка еще не звонила?
Сказано это было с подчеркнутой заботой.
-Я говорю, твоя жена еще не звонила? Долетела она благополучно? Наверное, во всю уже плещется в Красном море. Будешь говорить с ней, передавай от меня привет, пусть  отдохнет там хорошенько.
Костя пробурлил в ответ, как вскипающий чайник, что-то вроде, - а я не собираюсь с ней разговаривать.
А Алиса всю дорогу ругала себя за то, что поехала в аэропорт, а Костю за то, что не предупредил, что мама тоже собирается его провожать. Если бы она это знала, не сидела бы сейчас в этой радушной компании и не выслушивала бы толстые намеки на тонкие обстоятельства. Или наоборот, какая сейчас уже разница. Она явно чувствовала себя неуютно, но старалась всеми силами не подать и вида, что ее что-то сильно задело или точнее сказать кто-то.
Она напевала про себя, - все хорошо прекрасная маркиза, все хорошо, все хорошо, и ждала с нетерпением, когда этот цирк закончится и можно будет благополучно избавиться от этого изысканного и благородного общества. Дай вам бог всем здоровья, господа хорошие…
-Приехали, - бодро сообщил радостную новость Виктор.
Они наспех и как-то неловко попрощались, и Костя ушел на посадку.
Все сразу заторопились по своим делам. Ей было подчеркнуто вежливо, предложено  подвезти ее до первой остановки метро, потому что им совсем с ней не по пути.
Так же вежливо Алиса отказалась от этого предложения под предлогом, что ей нужно совсем не на метро, а на троллейбус.
И наконец-то, свободно вздохнув друг от друга, они разбежались в противоположных направлениях.
Всю дорогу, продолжая напевать, - Все хорошо прекрасная маркиза, - Алиса добиралась окольными путями на работу. Пришлось сесть все-таки в троллейбус и проехать несколько остановок совсем в другую сторону, чтобы доехать до ближайшей остановки метро. Она уже опаздывала, а еще нужно было успеть забежать домой за ключами от сейфа.
Когда она, наконец, выходила из вагона на своей станции, кто-то сильно толкнул ее в спину.   
  Она не поняла, что произошло, только внезапно почувствовала жгучую боль в ноге…


  Она не поняла, что произошло, только внезапно почувствовала жгучую боль в ноге... Наклонившись, она увидела змею, скользкой молнией мелькнувшую меж камней.
-Змея! Она меня ужалила!
Нормандец выхватил нож. Проверив пальцем лезвие, он быстро разжег костер из нескольких сухих веток и накалил нож докрасна.
-Что Вы хотите со мной сделать?
Не отвечая, он крепко взял ее за щиколотку и отсек часть икры на месте укуса, одновременно прижигая рану раскаленным ножом.
   От страшной боли она лишилась чувств...*(Анн и Серж Галлон "Анжелика и султан").

 
   От страшной боли она лишилась чувств, но чьи-то сильные руки подхватили ее и бережно прижимали к себе до тех пор, пока она не пришла в себя, и только потом  аккуратно поставили ее на перрон.
Ей показалось, что прошла целая вечность, вечность боли и вечность в чьих-то руках, нежных и надежных.
А потом все исчезло, все кроме боли и людей бегущих мимо. Никто ничего даже не заметил. Люди бежали мимо, по своим неотложным делам и никому не было до нее никакого дела, главное, чтобы она не стояла у них на пути, не мешала.
Алиса стояла на перроне и все никак не могла сообразить, что же произошло. На ногу наступить она не могла, боль не стихала, было похоже, что в ее планы это вовсе и не входило. Но идти-то надо и Алиса сильно хромая двинулась к выходу, с ужасом глядя на длинную мраморную лестницу, по которой ей сейчас предстояло подняться на улицу, эскалатор как назло не работал, - Ну, и что - же ты так болишь-то? Как там говорила тетя Вера в таких случаях, - терпи казак… А мне вот интересно… Почему, казак? Если я … казачка… А если быть еще точнее…узбечка… да… Атаманом будешь… Хотела бы я посмотреть… на этого атамана... Нет… что-то это меня… совсем не греет... А… вот, нашла… Все хорошо… Прекрасная маркиза….Ступенька. Все хорошо. Еще ступенька. Все хорошо. Сколько же вас еще?  - пыталась она заговорить боль, чтобы не застонать и
не заплакать прямо на улице, совсем как маленькая девочка.
Так, мало-помалу, Алиса добралась наконец-то до дома.
Как оказалось, когда ее толкнули, она провалилась ногой в промежуток между вагоном
и перроном, а там со стороны перрона торчал железный прут. Вот об него она и ударилась ногой. Этот прут пощадил джинсы, но умудрился выдрать кусок ее плоти, который она сейчас и снимала вместе с колготками, боясь глазам своим поверить.
-О, нет. Только не это…Ааа…как больно-то…Нет. Этого не может быть, самые красивые ноги в Версале, - в отчаянье говорила она,  - ну и как теперь поднимешь нижнюю юбку, танцуя па-де буре... 
Минуточку, а причем здесь Версаль, и что такое па-де-буре, - успела удивиться она перед тем, как кровь неожиданно потекла из открытой, теперь раны.
-Мой ковер! - спохватилась Алиса, - вот только этого мне и не хватало. Хотя… хотя,
красное на этом фоне смотрится совсем даже неплохо, особенно если представить себе, что это цветы...
Не найдя ничего, чем можно было бы зажать рану, она запрыгала на одной ножке в ванную, оставляя за собой дорожку из распускающихся маков.
-Веселая история, - думала она, отрывая от нового полотенца узкую полосу, - правда, с другой стороны, теперь и я знаю, какие мысли приходят в голову, когда нормальные женщины теряют сознание. Но я не могу себе это позволить, а вдруг, - сказала она вслух, пытаясь затянуть лоскут потуже, -  я его потом не смогу найти, и кто тогда вместо меня пойдет на работу?
Единственным ее желанием сейчас было - забиться в угол и «зализывать рану». Но, ключи от сейфа только у нее, а в сейфе паспорта клиентов, вдруг кому-нибудь срочно паспорт понадобится. Тут хоть помирай, а на работу придется ползти, хоть с песнями, хоть без...
Кровь сочилась и сквозь импровизированную повязку. Пришлось идти так.
Как добралась до работы, она не помнила, благо, что хоть работала в медицинском центре и первым делом направилась в кабинет к врачу.
Единственным врачом на своем боевом посту, оказался гинеколог, просто душка, как и полагается уважающему себя и прекрасных дам мужчине-гинекологу.
-Валерочка, спасай. SOS. Искусственное дыхание давай отложим на потом, - она пыталась шутить, чтобы не зарычать, как раненая тигрица, - а сейчас я срочно нуждаюсь, а в чем же я собственно нуждаюсь, вопрос конечно интересный…
-Что это ты хромаешь, мозоль натерла, лапушка моя? Проходи, не стесняйся, а чего это ты белая какая-то, критические дни?
-Хуже, - рухнула на стул обессиленная Алиса, - бандитская пуля, и что самое обидное, прямо в спину. Понимаешь? Ну ладно, давай, что там у тебя есть, чтобы кровь остановить. И ответь мне, пожалуйста, только честно - если уж не рычать, то хотя бы покричать от души у тебя можно, а? Я не скомпрометирую тебя? Клиентки твои меня не побьют, а то на сегодня с меня, пожалуй, хватит?
-На, это все что у меня есть, - невольный спасатель понимающе улыбнулся и протянул ей гигиенический тампон, - Не волнуйся, стерильность гарантирую. Прокладок нет родная, ты же не предупредила.
-Валерка, миленький, ты меня неправильно понял. Ладно, похоже, что придется обнажаться, одно радует, тебе ведь не привыкать, правда?
Закусив губу от боли и пытаясь улыбнуться, она закатала штанину и показала ему свою бедную ножку всю залитую кровью, несмотря на разноцветную махровую повязку.
-О, женщины!!! Снимай это быстрее, ты бы еще тут бантик завязала.
-А что, по-моему, красиво. Ну, извини, дорогой, бантик искать некогда было.
-Дай помогу. Ну и дела... ЛИса, я тебе что, доктор Айболит что - ли, лапки зашивать. Что это с тобой приключилось? Кто это тебя так?
-А главное, за что? Знаешь, как обидно. Хорошо еще, что хоть джинсы целые остались, знаешь, сколько я за них заплатила, страшно сказать.
-Страшно сказать ей, о чем ты думаешь? Тут же швы накладывать нужно. Ты что ненормальная, милочка, с рваной раной, истекая кровью по улицам разгуливать. Тоже мне Зоя Космодемьянская. Ну что я тут могу сделать, пальцем шить ведь нас в институте не учили, разве что кровь остановить и продезинфицировать.
Сейчас будет больно, перекисью заливать буду, иначе никак не остановить. Можешь орать, сколько хочешь, только не кусайся, помни, что я здесь не причем...
-Напугал, больнее уже не будет, так что лей быстрей и не жалей... а я... щас... как спою...
о чем дева плачешь, о чем дева плачешь, о чем слезы льешь...
а как мне не плакать, а как мне не плакать, как слезы не лить...
она пела во весь голос, пытаясь заглушить эту дикую боль, и предательские слезы катились по ее щекам...
-Вот я удивляюсь вам женщинам. Сколько лет с вами тесно так сказать общаюсь, а все не могу вас разгадать : то она от одного вида мышки визжит как ненормальная, как будто ее режут и готова в обморок упасть, то когда нужно орать как всякой честной девушке, шутит она и песни поет.
Правда теперь я знаю с кем в разведку пойду, если придется.
-Самое главное, что бы там мышей не было. Спаситель ты мой, солнце ты наше девичье, что бы я без тебя делала, спасибо тебе Валерик, спас честную девушку от позора и смерти, а что касается мышек, последняя версия ученых такова - этот страх не контролируемый, потому что записан в подсознании на генном уровне. Когда первобытные мужчины уходили на охоту, в пещерах оставались только женщины с детьми, а в это время гигантские первобытные мыши и крысы нападали на бедных беззащитных. Поэтому, инстинкт самосохранения срабатывает и в наши дни, несмотря на то, что эти убийцы превратились в обыкновенных грызунов и явно помельчали. Это не просто страх, это страх помноженный на отвращение и брезгливость, вот... - она выпалила эту тираду скороговоркой, успев, однако отметить про себя, что когда ей страшно или больно она начинает говорить без остановки, откуда только слова берутся.
Кровь удалось остановить, рану туго забинтовали, но нога все еще болела и очень сильно. Она выпила две таблетки анальгина и отработала до конца рабочего дня.
Потом каждый раз, заходя на своей станции в метро, холодок пробегал у нее по спине, - это надо же было умудриться попасть ногой в этот узкий промежуток между вагоном и перроном. Ведь если специально постараться и то не получится. А железный штырь, почему он торчит только в том месте, где все произошло. Или почему это произошло там, где он торчит? А целые джинсы? Мистика какая-то. Костик бы на это сказал, - Вот оно твое еврейское счастье и привалило, с кем поведешься, так сказать.
Но, странно все это как-то, очень странно. Что-то здесь явно не так.
Только, что?
                16.

Константин несколько раз звонил, то из Германии, то из Голландии, то из Франции.
Звонки были короткие, но все равно она ждала их. Хотя бы на минуточку услышать его голос и уже становилось легче, можно дальше ждать.
Не так быстро как хотелось, но месяц все-таки прошел.
Он вернулся и привез с собой массу впечатлений, с десяток видеокассет и классные куртки мальчишкам, а еще джинсы и даже кроссовки.
Вот это был подарок! Ничем нельзя было тронуть ее сердце еще больше. Сразу чувствовалось, что подарки сделаны от всей души. Несмотря на то, что размеров он не знал и купил на «глаз», все подошло, даже кроссовки. Зная Костю можно было понять - это уже дорогого стоит.
Он взахлеб, рассказывал ей о тех местах, где успел побывать, о людях с кем познакомился. 
-Германия - это порядок и дисциплина. А в аэропорту так вкусно пахло выпечкой, что я первым делом пошел пробовать немецкие булочки. Очень вкусно. Куплю, съем, опять подхожу за следующей, пока все не перепробовал, дальше не двинулся.
Хожу по их штрассам, а в голове мысль крутится, - Вот я здесь сейчас лопаю их булки, а они столько еврейцев - красноармейцев загубили, гады. Знал бы мой дедушка, где я сейчас гуляю. Там есть кварталы, где почти на каждом доме мемориальная доска висит - в каком году, сколько евреев из этого дома пострадало, представляешь. Увековечили в назидание потомкам. Теперь вся нация страдает комплексом вины за преступления своих отцов и дедов, даже выплачивают денежные компенсации пострадавшим от нацизма, целую программу открыли по приему евреев.
-Котя, а ты не собираешься уезжать?
-Не шути так девочка, кто же меня возьмет? Я ведь по паспорту русский. Бабушка с мамой так хорошо законспирировались, что теперь даже если захочешь, ничего не докажешь.
А немцы любят порядок. Сначала нужно всех переписать, лучше с номерочками на ручках, но можно и без них, но тогда необходим аусвайс. Сначала ведь нужно всех добровольцев организованно вывезти, одеть, накормить и только потом можно в печь. Битте шон - имеете полное право.
Нет, в Германию я не хочу. А Любочка собирала документы какие-то. Сколько ее знаю, она всегда какой-нибудь дурью мучается. А я что, камикадзе что ли, в очереди за билетом в газовую печь годами стоять? Нет, по мне если уж уезжать, то в Америку, это совсем другое дело, но она далеко, даже мне не доплыть.
Голландия - свободная и веселая страна. Гуляй, не хочу, можно свободно купить наркотики и, не откладывая удовольствие в долгий ящик, тут же посидеть в баре, затянуть косячок, в доброй компании других весельчаков. Потому, наверное, и люди такие доброжелательные, большие и добродушные. Ну, еще сыры, конечно, и тюльпаны знаменитые. А девчата такие дородные, как породистые коровки, кровь с молоком. Я однажды на празднике оказался рядом с такой девицей, ой мамочки мои, я рядом с ней почувствовал себя дюймовочкой, такая придавит в постели и не заметит - полный экстрим. А на праздниках пиво льется рекой, и хором распевают народные песни своими лужеными глотками.
Париж - особенный город! Это как брызги шампанского и огни фейерверка, сплошной праздник жизни. Это не объяснить, это нужно видеть, это надо почувствовать. Я обязательно покажу тебе Париж - Лувр, Эйфелевая башня, Собор Парижской Богоматери, Версаль и многое другое. Это неповторимый город любви, столица мира.
Этими словами, - Я покажу тебе Париж, - Костя окончательно завоевал ее девичье сердце. Таких слов ей никто и никогда не говорил. И даже неважно, сделает он это или нет, за одни только эти слова она была ему благодарна и любила еще сильнее.
Еще долго в ее голове звучали эти слова, они звучали как волшебная музыка - я покажу тебе Париж... я покажу тебе Париж... Париж...
Париж, это слово навеяло далекие воспоминания – белый теплоход, громкая музыка, рядом мама, а вокруг много красивых людей, только совсем не похожих на них. Они о чем-то оживленно разговаривают на певучем незнакомом языке.
Она первая увидела дельфина, который плыл рядом с теплоходом, и подошла поближе к борту, но тут ветер сорвал у нее панамку с головы, которая превратившись в белую чайку, быстро улетела вдаль.
Она заплакала.
Один из красивых людей, улыбнувшись, погладил ее по голове, и загадочно шепнув, -Paris,- повязал ей шелковый платок, вместо улетевшей панамки. А еще он подарил ей куклу, точно такую, какую она видела во сне и о которой тайно мечтала. И помахав рукой на прощание, он ушел по волнам в сторону солнца.
С тех пор в семейном альбоме появилась фотография с маленькой девчушкой в платочке, совсем как Аленка на шоколадке, только на ее платочке был Париж, а в руках любимая кукла.
   Ей казалось, что она и сейчас чувствует его прохладный шелк на своих щеках.
Это потом она узнала от мамы, что когда ей было четыре года, они плыли на теплоходе в Сочи вместе с туристической группой из Франции, и что мама с удовольствием практиковала с ними свой любимый французский язык. Вот, один из туристов и подарил ей свой Париж и куклу.
Возможно поэтому, с далекого детства, Париж стал для нее символом исполнения самой несбыточной мечты. Тогда ей даже снились сны, как будто она гуляет по его узким улочкам, в своем платочке и с куклой, которую ей подарил шоколадный ангел.
И вот теперь, Котя, ее любимый Котя сказал ей, - Я покажу тебе Париж.
Как тут может не закружиться голова от счастья и любви.

                17.

Когда Костя отправлялся по делам, то часто брал ее с собой. Так удавалось совмещать приятное с полезным - и работа двигается, можно даже сказать спорится, и поболтать можно. Ей в удовольствие, а ему помимо приятного общества, присутствие рядом восточной "красавицы, спортсменки, комсомолки" прибавляло авторитет в глазах его узбекских партнеров. Раньше он был просто «брат», а теперь «зять» всего узбекского народа, можно сказать.
-Ты видела, ты видела, как у него слюни по бивням текли, когда он на тебя смотрел. Вот так вот, Сабир-ака, знай наших, не только по бизнесу я тебя уделал, а еще и такую барышню себе отхватил.
   Да, в былые времена нам бы с тобой не поздоровилось, меня бы обязательно разжаловали и на гауптвахту посадили, а тебя Кисочка, ой, даже страшно подумать, что бы они с тобой сотворили...


   -Что же они с тобой сотворили, доченька, живого места на тебе нет, - причитая своим почти беззубым ртом, над ней склонилась сморщенная старуха, которую все в этих местах считали колдуньей.
У нее страшно болело все тело, особенно левая нога, она не могла пошевелиться, чтобы боль не отдалась во всем ее израненном теле.
-Где я, что произошло, бабушка, - спросила она своими потрескавшимися губами.
-Ох-ох-ох, а ты, что же ничего не помнишь? Зухра подлая, донесла на тебя твоему жениху, что ты собираешься убежать с русским офицером, вот он и выследил тебя.
Сразу все вспомнилось, весь этот кошмар: она дождалась темноты и уже бежала к своему любимому, который ждал ее с лошадьми за перевалом. Но она не знала тогда, что Сабир с другими мужчинами уже организовал погоню за ней. На своих лошадях, они быстро настигли ее. Набросившись, как коршуны на беззащитную голубку, разорвали на ней одежду в клочья и забросали камнями. А потом уже полуживую, истекающую кровью гнали ее со свистом и улюлюканьем, как охотники раненую лань к самому ущелью.
А сейчас она очнулась здесь, у этой страшной старухи.
-Повезло тебе дочка, что я пошла за травами, так тебя и нашла.
-Ааааааа…
-Ничего, ничего, раз живая осталась, может и поправишься. Как аксакалы говорят - были бы кости целы, а мясо нарастет. Вот сейчас и будем чинить твои кости. На вот, выпей.
Она дала ей, какой-то пахучий отвар и, шепча что-то под нос, стала вправлять перелом.
-Ааааа...

   
-Ааааа, - простонала Алиса и стала поглаживать рукой больное место.
Прошло уже почти два месяца, с того злополучного происшествия в метро, но нога до сих пор не заживала. Когда она попала к хирургу на прием, зашивать рану было уже поздно, он назначил антибиотики, болеутоляющие и всякие там мази. Каждый день она делала себе перевязку, но результата почему-то не было.
-Что с тобой Киска?
-Нога, моя бедная лапка.
-Нужно что-то делать, так же нельзя, в самом деле, сколько времени прошло, а улучшения нет. Я вот не понимаю, как тебя угораздило так? Знал я, что нельзя тебя одну оставлять, никогда не смотришь под ноги, несешься как трепетная лань, но не до такой же, степени.
-Сама знаю, что нужно что-то делать, а что? У тебя вода есть?
Она взяла протянутую им бутылку и запила таблетку теплой водой, - я все делаю, что врач сказал, а толку нет.
-Ну не знаю. Может попробовать нетрадиционную медицину.
-Ушам своим не верю, ты говоришь про нетрадиционную медицину, что с тобой Котик?
Алиса даже развеселилась от удивления.
-А что, я ничего, только хуже тебе, наверное, уже не будет, значит можно и попробовать. Тем более что лапка-то, не моя, а потому и не жалко.
-Тебе бы только шутки шутить. Нужно к Заре съездить, пусть посмотрит.
-А кто это Зара, врач?
-Нет, гадалка, хотя я не люблю это слово.
-Ты что веришь гадалкам? Ну вот, я-то думал, что ты образованная Кисочка, а ты оказывается темная. Может быть, ты и в суеверия и в приметы веришь? Им же только деньги снять, скажет тебе все, что пожелаешь.
-А кто тут только что промяукал про нетрадиционную медицину, а? И не в такое поверишь, когда у тебя под ногами земля разверзается.
А Зара проверенная, ей верить можно. Она, например, не видя тебя ни разу, сходу так описала, будто портрет написала.
-Это ты от этого стихами заговорила?
-Хочешь, верь, хочешь не верь, а у меня выхода другого нет. Сам же сказал, хуже уже не будет. Ладно, а сейчас давай споем что - ли, а то, она еще болит.
-Не сыпь мне соль на рану, - раздался хриплый голос, это Костя включил радио, - Не говори навзрыд, не сыпь мне соль на рану, она еще болит, - подпели они и засмеялись.
-Ну, раз уж и у него заболело, значит нужно идти к твоей гадалке.

                18.

Зара встретила ее, как всегда доброжелательно.
-Проходи, сегодня с охраной или как?
-Не знаю, я же не вижу его, а вы видите?
-Да вот и он. Услышал, что его вспомнили, и показался сразу, мол, - тут я тут.
А то, что не видишь не беда, скоро научишься чувствовать его, когда он рядом и разговаривать. Смотри-ка, охраняет тебя, присматривает, видно действительно любит, правда хозяин его может и не знать этого, пока. А может и не узнает, в этой жизни.
-Как это?
-И ты узнаешь, только в свое время.
Как всегда вначале, Зара закурила на балконе. В этот раз и Алиса составила ей компанию.
-Ты что, куришь?
-Давно не курила, но от такой жизни не только закуришь.
Она, прихрамывая, тоже вышла на балкон. Взяла сигарету изящными пальцами и, не торопясь, закурила, словно это было некое магическое действо.
-Ого, какие у тебя коготки, - Зара только сейчас обратила внимание на ее руки, а они многое могли рассказать о своей хозяйке.
Это были аристократические руки с тонкой кистью и музыкальными пальцами. Особую красоту им придавали длинные закругленной формы ухоженные ногти.
-И вправду говорят, что все люди похожи на каких-нибудь животных или птиц. Ты у нас, например, редкий экземпляр породистой кошечки. В древних египетских храмах жили такие. Их считали священными, почитали и любили, даже дорогу уступали при встрече. Точно, твоя манера говорить и двигаться, грация, бархатный тембр голоса. Такая уверенная в себе, изящная, немного медлительная, но всегда готовая к прыжку. Хорошо ориентируешься в незнакомой обстановке, без труда найдешь дорогу домой, а если придется, быстро приспособишься к новым условиям. Коготки ты без надобности не демонстрируешь,  но если что, ни себя, ни своих котят в обиду не дашь, и падать будешь всегда на все четыре лапки, это твоя природа. Повезло.
Спасибо, дорогой, я тоже знаю об этом, просто не успела сказать.
Алиса удивленно посмотрела на Зару.
-Это я не тебе, а ему, - и она кивнула в сторону, - Умный какой, подсказывает. А в Азии, - говорит, - кошка считалась любимицей Магомета, он даже велел кусок от своего плаща отрезать, когда вставал, чтобы не разбудить свою любимицу, которая заснула у него на плаще.
Спасибо дорогой. А ты подальше отойди и не дыши.
Говорит, - а еще, знаете ли вы милые барышни, что курить - здоровью вредить, а пассивное курение, тоже вредно для здоровья, а для моего особенно.
И отошел. Он не курит, что ли?
-Не курит и не пьет. Ведет здоровый образ жизни.
-Надо же. А я раньше и пила и курила и гуляла от души. Бедная мама не знала, что со мной делать. Зато сейчас все по-другому. Мои «дедушки» ругаются, даже курить в доме не разрешают. У них не забалуешь, а то работать отказываются, а мне без них никак нельзя. Думаешь, я всегда этим занималась? Нет, была я единственная дочка у папы, любимая. Он меня баловал, все разрешал, денег давал, не спрашивая, ну я и жила в свое удовольствие. Один раз подружка к гадалке потащила, а она, как посмотрела на меня и говорит, - Ты должна посвящение пройти, молитвы выучить, у тебя уже есть свои «дедушки», - это она их так называла, - у тебя есть предназначение свое в этой жизни, хоть ты и не знаешь этого. Пока, не знаешь. Только они долго тебя ждать не будут, совсем мало времени у тебя осталось на твои глупости. Пора и за работу браться, а не одумаешься, беда тебя ждет. Все равно заставят, только, лучше уж по-хорошему.
Я тогда посмеялась, - вот только глупые сказки, мне не надо рассказывать, - и забыла.
А вскоре со мной такое случилось, даже не хочу вспоминать. Еле выжила, знаешь, сколько у меня шрамов?
При солнечном свете Алиса увидела, что макияж на лице у Зары наложен очень густо, но даже под ним можно было заметить шрамы. Ей стало немного не по себе.
А Зара продолжала свой рассказ, - Вот когда я лежала в реанимации, сразу вспомнила слова гадалки и отправила свою маму к ней. А та, как будто только и ждала ее. Она сказала, что это было последнее предупреждение, и я должна принять посвящение как можно быстрее. Назвала моего наставника и объяснила, где я могу его найти.
Вот так я и стала помогать людям и нисколько об этом не жалею. Но я помогаю только тем, кто действительно в этом нуждается. Иногда приходят ко мне глупые люди, которые думают, что можно стать счастливым при помощи черной магии - чужого мужа отбить, приворожить кого-нибудь или извести своего конкурента по бизнесу. Безгранична глупость людская и невежество.
Да вот, не так давно приходит ко мне одна особа и говорит, - Видишь за окном машину? Твоя будет, если сделаешь, чтобы он жену бросил и на мне женился.
А сама как елка, вся в драгоценностях, осталось только лампочки повесить. А ей все мало. Мужиков меняет как перчатки, высосет все и выбрасывает, за другим охоту начинает. Думает, что ей все с рук сойдет. А ведь не понимает она, что грех на душу сама берет, ведь отвечает заказчик, а не исполнитель. Даже если она и найдет того, кто согласится ей помогать, есть и такие, то рано или поздно ей все равно самой за все расплачиваться придется.
Послала я ее куда подальше, материться, еще не разучилась. Так она здесь, как фурия металась, угрожала глупая женщина. Ну, я и попросила, чтобы ей помогли дверь найти.
Ладно, хватит болтать, пошли работать.
Проходя мимо зеркала, Зара не удержалась и покрутилась около него, - Во всех нарядах, душенька ты хороша. Как ты думаешь, - спросила она свое отражение, - нужно мне немного похудеть или так хорошо? Вот и я тоже так думаю, хорошего человека должно быть много, - и, улыбнувшись хорошему, а главное умному и красивому человеку, она приступила к работе.
-Получается, что твой не рожденный ребенок спас тебя. Помнишь, когда ты в первый раз ко мне пришла, все удивлялась, как же так получается, что ты забеременела, а у ребенка судьбы нет, для чего тогда все. А для того, чтобы тебя сюда привести, чтобы я тебе защиту поставила. Когда я работаю с кем-нибудь, в конце, обязательно защиту ставлю, всегда. А если бы не было у тебя этой защиты, не известно еще, чем бы все закончилось. Умереть ты бы не умерла, Ангелы Хранители у тебя сильные, да и Он присматривает за тобой, но могло быть намного хуже. Это не просто сглаз, это сделано сильной  «черной» женщиной, а вторая добавила, поэтому и не заживает твоя нога.
Но ничего - я сильнее, поэтому тебя ко мне и привели. Отчитывать тебя нужно и благодарить Ангелов Хранителей.
Теперь понятно, почему он все время с тобой. Вот и хорошо, пусть присматривает. А вообще, ты и твои сыновья под защитой - любят вас и оберегают, с рук на руки можно сказать передают. А почему? Потому что ты живешь по законам любви и детей учишь так жить. Никому ты зла не желаешь, а потому и я тебе помогаю от чужого зла избавиться и защититься.
-А кто сделал-то?
-Так жена твоего любимого и сделала, не сама конечно. Только никому не дозволено людям зло творить - ни женам, ни мужьям, ни матерям, никому. Ни один человек не принадлежит другому, ни по какому закону, ни по какой бумажке или печати. Это все люди придумали, чтобы власть друг над другом иметь, когда совесть не работает. Да только разве законом или бумажкой удержишь кого-нибудь или любить заставишь? Единственный закон, который силу имеет - это закон любви и справедливости. На нем вселенная держится.
-Но она тогда в Израиле была.
-А в Израиле знаешь, какие черные есть, еврейская магия очень сильная. Ты не думай, она его не любит, просто он ей сейчас нужен. Бумаги их держат вместе, общие интересы. Она почувствовала, что может потерять его, а это в ее планы совсем не входит. Она-то давно знает про тебя, но до тех пор, пока думала, что это простое увлечение или постель, ей было все равно, а сейчас уже знает, что он тебя любит и может уйти к тебе, вот и старается удержать.
Подожди, сейчас и у него проблемы начнутся, раньше ты его своей любовью защищала, а сейчас тебе самой защита нужна. Пока ничего у него странного не замечала?
-В последнее время, после приезда он говорил, что в бизнесе проблемы появились, проверка за проверкой, то прокуратура, то налоговая. А иногда бывает, что придет ко мне, а зачем непонятно. Пришел и уходит сразу, как будто забыл что-то или вспомнить не может. Ну, я думала, что он просто устал.
-Это она ноги ему связала, что бы он к тебе не приходил. Любовь его все-таки приводит, а остаться он не может, путы на ногах мешают, вот он и уходит, как будто забыл, что-то очень важное. Но эта глупая женщина не понимает, что она ему на все ноги перевязала и на бизнес и на другие дороги, а он ведь за рулем. Его отчитывать надо и чем раньше, тем лучше. Можно конечно и заочно, только фотографию принеси, но лучше было бы, чтобы он сам пришел ко мне.
-Ой, не знаю, он не верит во все эти дела. И потом, вдруг он подумает, что я что-то с ним делаю. Никогда не знаешь, что этим мужчинам с испугу в голову придет, а потом доказывай, что ты не верблюд.
-Ну, тебе виднее. Тогда хотя бы фотографию принеси в следующий раз. Будешь приходить ко мне два раза в неделю, я буду давать тебе амулет, носить его нужно на теле, а потом, как возьмешь новый, старый выбросишь в проточную воду со словами, - Унеси вода все плохое от меня, подальше и безвозвратно - три раза, а потом не забудь поблагодарить речку.
А по средам делай пельмени и когда катаешь тесто, думай о любви и обо всем хорошем, ставь защиту своим любимым. Так ты сможешь сама защищаться, сыновьям и Константину своему защиту дать. Энергетика любви самая мощная защита.
-А вторая женщина, это кто?
-Родственница, пожилая.
-Можно было догадаться. Дай Бог тебе здоровья, добрая женщина.
-Возможно, что эта ничего и не делала специально, просто подумала плохо или пожелала чего-нибудь в сердцах, но их оказалось две, а ты одна, вот они и пробили тебя. Самое главное, что кость не задели, вот это могло быть серьезно, а так были бы кости, мясо нарастет.
-Где-то я уже это слышала.
-Мудрость народная. Ну, ничего, теперь быстро пойдешь на поправку. А Косте своему можешь все не рассказывать. Предложи просто почитать « на удачу в бизнесе», ко мне знаешь, сколько мужиков крутых по делам бизнеса приезжает. Когда дело больших денег касается, они во все что угодно поверят, лишь бы удача сопутствовала, и фортуна не отвернулась. С него обязательно нужно эту порчу снимать, и защиту ставить, он же за рулем. Она ему в спину гадости говорит, а энергетика у нее сильная, негативная. Не знает что делает, прости ее Господи.

               
Алиса так и сделала.
-Котя, ты знаешь, я была у Зары, она говорит, что нужно снимать сглаз, взялась помочь.
-Попробуй, хотя я не верю всем этим бабкам, все это обыкновенный бизнес. Ты лучше мне заплати, я сам тебе и поплюю куда надо и скажу все, что ты захочешь услышать.
-Как-то ты мыслишь примитивно - бабка, поплюю. Во-первых, это и не бабка вовсе, а молодая и очень приятная женщина, во-вторых, шарлатанов много, кто же спорит, но только не она, если бы ты увидел ее и поговорил, сам бы понял. Знаешь, сколько к ней бизнесменов приезжает? А они просто так платить деньги не станут, сам знаешь. Значит, есть результат, раз они у нее уже постоянные клиенты.
-Видишь, клиенты, значит это бизнес у нее такой.
-Ну, что ты к словам цепляешься, как маленький. За каждую работу платить надо, это ведь нормально. А бизнес это тогда, когда такса есть, и гадалка сама говорит, сколько ей нужно заплатить. А Зара никогда даже не смотрит, сколько ты ей оставил. Просто  предупреждает, что по правилам нужно рассчитаться, а как и сколько - это по возможностям. Столько, сколько может человек и не жалко.
-А если может много, например как я, но жалко, причем очень жалко и всегда, тогда как?
-Фу на тебя, какой ты, опять шутишь.
-Вообще-то, в каждой шутке, есть только доля шутки, а остальное чистая правда. Ну, не фукай на меня, пожалуйста, добрая девочка, лучше пофыркай-фыр-фыр-фыр, это тебе больше подходит, только не царапайся, Кисочка, хорошо? Я ведь свой и такой мягкий и пушистый, я же Котик.
-Обормотик.
Ничего не оставалось, как ограничиться пельменями по средам. Да, на такой подвиг ее могла сподвигнуть только любовь. Раньше никто и никогда не мог упросить ее или тем более заставить лепить эти бесконечные пельмени, которых почему-то всегда было мало, сколько их не налепи. Но как, ни странно, на этот раз ей даже понравилось. С любовью делать это оказалось легко и быстро. Она сама себе удивлялась, к тому же пельмени получались, как никогда вкусные.
Алиса делала все, как сказала Зара и через месяц нога зажила окончательно, правда шрам остался на всю жизнь.
Она сначала очень переживала.
-Это для того, что бы я тебя никогда не потерял - шутил Котик, - Теперь у тебя есть особая примета. Раньше только я знал, что ты особенная, а теперь все видят, и по секрету скажу тебе - это так эротично. Можно даже представить, что это я тебя покусал в пылу любовной страсти, не зря же в африканских племенах женщины сами наносят себе шрамы. Та, у которой их больше, пользуется особым спросом, а значит почетом и всяческим уважением. Самцы, т.е. мужики сражаются за ее благосклонность, ну и ей в этих побоищах чуть-чуть достается. Как следствие, шрамы прибавляются, а котировка ее растет, и все счастливы и довольны.

                19.

Солнце в самом зените, кажется, что воздух звенит и тает от беспощадной жары. Раскаленный песок от горизонта до горизонта.
Они идут туда, где есть спасительная вода - к одинокому затерянному колодцу.
Песок, песок, повсюду один песок, он мешает дышать, просачивается под одежду, лезет в глаза. Очень хочется пить, даже на зубах скрипит песок. Каждый шаг дается с трудом, нужно экономить силы, ведь ноги глубоко вязнут в этом бескрайнем песчаном море и невозможно двигаться быстрее, а до воды еще далеко.
Шаг, еще шаг.
Вдруг ее ноги начали проваливаться в песок, и она стала погружаться в него все глубже и глубже. Она потеряла опору. Песок, как голодный зверь быстро поглощает ее.
Ужас охватил все ее существо, она кричит во весь голос, зовет на помощь Костю. Но из ее рта не вылетает ни звука и он не слышит ее.
Она пытается ухватиться руками за что-нибудь, но вокруг только песок, а он просачивается сквозь пальцы.
Наконец, он обернулся.
-Дай руку, быстрее, - просит она.
Но опять из ее рта не вылетает, ни звука. Она как рыбка на берегу хватает немым ртом раскаленный воздух, который обжигает легкие.
А он стоит на краю воронки, в которую она погрузилась уже по самые плечи.
Он стоит и не двигается. Он почему-то, молча, смотрит, как она отчаянно борется из последних сил, но как будто и не видит ее.
Ей страшно и трудно дышать, песок все сильнее сжимает ее в своих объятиях.
- Как же так, я не хочу умирать, - успевает подумать она...
И тут, настойчивый телефонный звонок резко вырвал ее из смертельных объятий.
-Что это? Все ее тело напряженно, как натянутая струна, ей не хватает воздуха. Она все еще чувствует тяжесть поглощающего ее песка, а на зубах скрипит песок.
-Что это было?
Если сон, то этот сон был реальнее всякой реальности.
Но, почему Костя не помог мне, он даже не пытался, а просто стоял и смотрел???
Несколько дней Алиса была под впечатлением от своего сна, а потом не выдержала и рассказала все Косте.
- Почему же ты не протянул мне руку?
- Ты что шутишь, это всего лишь твой сон, откуда я могу знать, почему тебе приснилось именно так. Эти вопросы не ко мне.
Действительно, как глупо было спрашивать у него, сон же мой, - пожалела Алиса. И чтобы снять неловкость перевела разговор на приятную тему, - Скоро Новый Год, как будем его отмечать? Давай придумаем, что-нибудь необычное, а? Так хочется праздника.
-Я уже придумал - я буду встречать его в Москве.
- …..???
Послушай, Киска, я уезжаю работать в Москву. Надолго, может быть навсегда. Уже все решено.
-.....???
-Так надо, понимаешь, мне сделали предложение, от которого не отказываются, и ответ нужно было дать сразу. Для меня самого это было неожиданно.
-А как же я?
-Ты тоже сможешь приехать, только не сразу, если захочешь, конечно.
-Ты значит, уже все решил?
-Ну не начинай, пожалуйста. Ну, как вот тебе говорить что-нибудь, если ты так реагируешь?
-А как, я должна реагировать, а? Ты меня ставишь перед фактом. Сам все решил и за меня тоже...
-Ничего я за тебя не решал. Давай не будем разборки устраивать, их у меня и дома хватает.
-А чего у тебя дома не хватает? Зачем ты ко мне ходил? Зачем голову морочил, если я для тебя пустое место.
-Я тебе голову не морочил, ведь я тебе ничего не обещал, никогда.  А то, что приходил, так ты вроде, тоже была не против. Вспомни, пожалуйста,  нам же было хорошо вместе, не так ли?
-Какой же ты циник, и дурак. Я же тебя люблю, а ты. Уходи.
-Давай не будем так прощаться.
-А как ты хочешь попрощаться? Иди Костик, счастливого тебе пути, я рада за тебя, так? Что еще я должна сделать? Может быть, тебе еще секса на дорожку?
-А что, по-моему совсем не плохая идея, можно даже сказать…
- Это к законной жене.
-А причем здесь жена? Ну вот, ты опять. Я понимаю, что это немного неожиданно для тебя. Плохой я, плохой, бэтский, я это знаю.
-Ты, похоже, этим гордишься.
-Ладно, можешь сердиться на меня, только немножко, но у меня есть одна просьба, ты только не отказывайся, пожалуйста.
-Чего тебе еще надо от меня?
-Мне много надо от тебя, но об этом потом, когда ты успокоишься и снова станешь хорошей Киской, а то я тебя боюсь, ты так грозно смотришь на меня. А сейчас поехали в одно место, я хочу тебе что-то показать. Уверен, тебе понравится. Давай, давай собирайся, а то у меня еще столько дел. И не сердись добрая девочка, тебе это совсем не к лицу.
Он привез ее в турецкий магазин.
-Смотри - какие одеяла хорошие. Выбирай любое, можешь использовать его как плед, а можешь, как одеяло. Видишь, какие они яркие и теплые. Я хочу тебе подарок сделать, чтобы ты грела свои лапки, когда я уеду, а то они у тебя всегда холодные, будешь греться и может быть, вспомнишь обо мне.
Ну, какая тебе расцветка больше нравится? Выбирай. Вот эта? Да, симпатичная. Еще посмотри, вот эта вроде ничего так, а? Ну, да с тигром конечно хорошо, но может быть все-таки вот эта, с геометрическим рисунком? А что, ярко и современно.
-Послушай, Константин, ты меня, зачем сюда привез, и зачем ты меня спрашиваешь, если все равно делаешь, так как хочешь сам. Ну и надо было тогда самому выбирать. Мне нравится тигр, а ты покупай то, что хочешь.
-Какая ты суровая у меня Кисочка, чуть что, сразу Константин. Ну что я тебе сделал плохого, только подарок хотел сделать, а ты, сразу обзываешься. Тигр конечно очень хороший, я бы даже сказал породистый, но ты же у меня сама Тигрица, а вдруг он к тебе приставать начнет вместо меня, я же ревновать буду. Нет, решено. Точно. Берем, вот этот рисуночек, смотри какой симпатичный. Да это как раз то, что тебе нужно, так мне спокойнее будет.
Берем, заверните, пожалуйста.
-Вот ты такой во всем, тебя волнует только твое мнение.
-Пожалуйста, Кисочка, я очень рад, что тебе понравилось.
-И слушаешь ты только себя любимого, что с тобой говорить. Отвези меня к Динаре.
-Зачем тебе к Динаре? Я отвезу тебя домой, скоро мальчишки придут.
-А ты что командуешь, едешь в свою Москву, вот и езжай. А я уже большая девочка и сама разберусь, куда, когда и зачем мне ехать, не твоя это забота.
-Как это не моя, я взял тебя из дома, теперь в целости и сохранности верну туда откуда взял.
-Я тебе не вещь - взял, верну на место.
-Никакая ты ни вещь, ты - Киска, только вот сейчас сердитая Киска, очень сердитая...
-Ты меня сердитой еще не видел.
-Какая ты у меня, оказывается темпераментная. Я, конечно, догадывался об этом, но ты превзошла все мои самые смелые ожидания. Ты такая секси, когда злишься, это так заводит. Послушай,  а почему бы нам...
-Ручонки, ручонки-то свои убери, а то ведь...
-Все. Все. Ух какая, аж дух захватывает. От той девственницы, с которой я познакомился, и следа не осталось. Открой секрет, вот как ты умудрилась, имея двух детей оставаться непорочной до самого нашего знакомства? Неужели твой муж ничего не умел? Эх, вот бы сейчас всю твою энергию и в нужное русло, так сказать направить...
-Мечтать не вредно. Какой же ты дурак, ну где ты еще найдешь такую, как я? Никто не будет любить тебя, как я люблю. А ты, предатель и не заслуживаешь моей любви, поэтому и знать я тебя больше не хочу.
-А все-таки зря ты отказываешься, вспомни как это хорошо. Сейчас быстро бы у меня замяукала и снова стала бы нежной и ласковой, как раньше.
-А не боишься, что покусаю? Лучше уйди, теперь только вспоминать будешь о нежности и ласке. Предатель ты, а еще Константин называешься.
-Вот и я говорю своей маменьке, - какой же я констант, никакой, это же издевательство, а не имя. Вот о чем она думала, скажи мне на милость, когда меня так называла? О себе конечно, о себе любимой и о своем удобстве. Сначала назовут, как ни попадя, а потом удивляются, откуда берутся конфликты отцов и детей. Да отсюда и берутся. Я разве просил, чтобы меня так назвали, нет, даже напротив, я ругался, возмущался. Я даже… Ладно, это тебе не нужно знать. А она не слушала, вот теперь пусть на себя и обижается, потому что все претензии к ней, к ней родимой.  Да, а мне, думаешь легко? Да у меня по ее милости не жизнь, а один сплошной конфликт внутренностей, то есть, я хотел сказать внутреннего содержимого и внешнего наименования. Мне свобода нужна, а она мне констант предлагает с первого дня жизни, так сказать, ну и что мне с ней, с ним, с ними теперь делать, а Киска? Нет, жизнь не удалась, причем с самого первого вздоха, тебе не понять.
Оооо, даайте, - приехали барышня, ваша остановка, - дааайте мне свободу.

                20.

-Динарка, ты представляешь, он уезжает в Москву, он меня бросил, - она рыдала в трубку и не могла остановиться.
-Кто уезжает?
-Кто, кто, да Костя, он меня бросил, я, конечно, знала, что он странный, но что предатель…  Хотя бы для приличия сделал вид, что советуется со мной, что ему не все равно, что я думаю. Так нет же, он как будто вылил на меня ушат с ледяной водой, просто поставил перед фактом – «уже все решено». А ты делай, что хочешь. Хочешь помирай, хочешь плачь. Робот бесчувственный, компьютер несчастный, а не человек. Что же мне делать, ведь я его люблю, железку эту, вот угораздило меня.
-Для начала успокойся и возьми себя в руки, Москва это не Америка, рядом совсем. А чего он туда едет?
-А я знаю? Говорит работать надолго, а может быть, и насовсем. Нет, я не могу. А что же мне делать, что же делать???
-Очень даже хорошо, что уезжает. Пусть, пусть поедет твой мальчик, "погреется" в Москве, она ж его "пригреет и приголубит" голубя твоего сизокрылого, и не такие ездили.
-Он умный и деловой, у него все получится.
-Там знаешь, сколько таких умных и деловых.
-Такого как Костик - нет.
- Конечно, таких нет, он и жнец, и кузнец и на дуде игрец. Знаю, знаю я.
-Ну, что вот ты смеешься, тоже мне сестра называется.
-Да не обижайся, приходи ко мне, чаю попьем и все обсудим. Когда ненаглядный твой уезжает?
-Он не сказал, а я такая ошарашенная была, что даже не спросила. Подожди, а действительно, когда? А вдруг завтра, а мы с ним так поругались, нужно ведь по-человечески попрощаться.
Динар, ты извини, я тебе потом позвоню, хорошо? Спасибо тебе, пока.
Положив трубку, Алиса судорожно стала набирать его сотовый номер.
Выключен.
Может набраться наглости и домой позвонить? А если жена поднимет трубку и не позовет его?
Тоже никто не поднимает трубку.
А вдруг он уже уехал? И она его уже никогда не увидит?
От этой мысли она чуть не сошла с ума, ведь они так плохо расстались. Нужно срочно его найти, а как?
Она автоматически набрала номер его водителя.
-Вить, привет. Ты знаешь, мы с Костей договорились, что я к нему зайду за своими документами, а я адрес забыла. Ты не можешь мне подсказать, а то у него телефон выключен, наверное, батарея села. Визуально я помню, но на всякий случай, напомни номер дома и квартиры.
Да, записываю. Спасибо, ты меня выручил, жене привет.
Когда она звонила к Виктору, то еще не знала, зачем ей его адрес, не письмо же, в самом деле, писать.
Но думать было некогда, ее "несло" куда-то, вернее понятно куда, к нему. Она была сейчас словно стрела в полете, которая видит только цель. И если что-нибудь встало бы на ее пути, она пролетела бы сквозь препятствие, даже не заметив его. Единственная мысль пульсировала в виске, – Только бы успеть, только бы успеть.
Так, Алиса оказалась у его двери, даже не успев придумать, что будет говорить, если откроет жена.
Дверь. Железная. Новая, даже покрасить еще не успели, - автоматически отметила она, - Телевизор говорит, значит, дома.
Странно, голос Пугачевой, а песню я не знаю.
Она решительно позвонила.
Еще раз.
Шаги…
Дверь открылась. Сразу запахло убежавшим молоком, и девушка с рыжим облаком завитушек, собранных в длинный хвост на затылке вопросительно посмотрела на нее своими большими и круглыми, как у удивленной рыбки глазами.
-…хорошая, мадам Брошкина, - громко пела Пугачева.
-Добрый день. Извините за беспокойство, а Константин здесь живет? Надеюсь, что я не ошиблась адресом, - пытаясь перекричать саму Аллу Борисовну, прокричала Алиса.
-Костик, тебя, - крикнула хозяйка в комнату, - и сделай ты ее потише, голова уже от вас болит.
-Она такая никакая, никакая, ну что ты в ней нашел, - спросила певица.
-А у тебя всегда голова болит, - проорал Константин жене, направляясь к входной двери,   - Ну, люблю я ее, - он возникал на пороге, говоря, - Этой женщине я, - и уставившись на Алису, медленно закончил, - бы отдался. Привет.
-…поезд ушел, - ответила ему Пугачева и замолчала. Это, Любочка  сама выключила звук у телевизора и вернулась в коридор.
-Привет, - выпалила Алиса, - я извиняюсь за вторжение, но ты что, забыл? Твой наборщик, как там его, дядя Саша, нас ждет, ты же сам с ним договорился на сегодня после работы. Мы уже опаздываем, я тебя жду, жду, звоню, звоню, а твой телефон почему-то не отвечает. А, вдруг он не дождется и уйдет домой.
Она слушает, как тараторит ее собственный голос и удивляется его находчивости.
-Так, разве мы на сегодня, - с ходу подыграл ей Костя, -  Ах да, я совсем забыл, ты проходи, я сейчас оденусь.
Знакомьтесь, барышни. Это Любочка. А это Алиса.
- Проходите на кухню. Угощайтесь, - небрежно бросила хозяйка. Прислонившись к стене и положив руки в карманы коротких шорт, она откровенно оценивающе разглядывала непрошеную гостью с ног до головы.
- Спасибо большое, но мы и так опаздываем.
- Ну, не хотите, как хотите. Было бы предложено.
-Да, это моя жена. Она у нас Рыба. Видишь, чешуя, как жар горит, - сказал Костя, и попытался пальцем отковырнуть одну из паеток, которыми была расшита ее майка. За что с треском и получил по руке, но не успокоился, - А это хвост. Ну, покажи, покажи, повернись, что тебе жалко, что ли?
А все, почему? Потому, что папа у нее Рыб.
- Да, а муж у меня – Козел.
Тут Костя приставил руки к голове и, изображая козлиные рожки, стал мекать, бодая свою женушку. Она же в свою очередь, отмахиваясь от него, как от назойливой мухи, награждала муженька смачными эпитетами.
Сразу было видно, что развлекаются они так не в первый раз.
Наконец, Любочке это надоело, и она ушла в спальню, громко хлопнув дверью.
Крикнув ей напоследок, - Вернись, я все прощу, -  Константин, наконец, вывел Алису на улицу.
- Куда изволите вас отвезти, добрая девочка или опять не добрая?
-Театр абсурда какой-то. Куда-нибудь подальше отсюда.
Всю дорогу Алиса сидела у него в машине, совсем обессилев от нервного напряжения и переживаний, и уже ничего не хотела.
Пока Костя с женой устраивали козлино - рыбью корриду, ее взгляд случайно упал на кровать в спальне, дверь которой выходила в коридор и была отрыта. И то, что она увидела там, было последней каплей. Их двуспальная кровать была застелена точно таким же одеялом, как то, которое он ей подарил сегодня днем.
-Значит, говоришь, что бы я ножки свои грела, пока тебя не будет.
- О чем это ты?
- А ты подумай?
-Тише, тише, не кричи, пожалуйста. Вы что девочки сговорились сегодня, с меня уже хватит.
- Да, действительно хватит и не только на сегодня. Вези меня домой и забери свое дурацкое одеяло, глаза мои чтобы, его не видели.
-Что ты, почему, это же подарок. Тебе же понравилось, Киска.
-Нет, ты вот мне скажи, - ты что, действительно не понимаешь, или придуряешься? Ты зачем мне это одеяло подарил? А ей? Тоже чтобы не замерзала? Хорошо, допустим у тебя проблемы с фантазией, но одинаковые зачем? Это что, новое издевательство такое? Сам придумал или кто подсказал?
- А что здесь такого, не понимаю.
-Орлов, не прикидывайся или я сейчас не знаю, что сделаю с тобой.
-Какая ты у меня темпераментная. Чуть что, сразу, - Орлов, Орлов. Еще скажи, - Константин к доске, - прямо, как строгая учительница в школе. А ты тогда знаешь кто, Кармен твоя фамилия, вот.
А если серьезно, ну приятно мне.
-?????
-Не понимаешь, да? Смотри, например, я домой приду, увижу это одеяло и сразу вспомню о тебе, твою кроватку.
-Или придешь ко мне и сразу вспомнишь о ней и ее кроватку, так да?
-Нет, Кисочка, только твою. Вот ты  ругаешься на меня, и правильно, а я уже в полной боевой готовности.
-Отстань, ни какая я тебе не Кисочка, у меня имя есть и очень даже красивое, а кроватка тебя дома поджидает в комплекте с Рыбой и Птицей в одном лице, на геометрическом рисуночке, она обрадуется, наверное. А меня больше не трогай, - тут она неожиданно расплакалась, - ты говорил, что вы не спите вместе, что она вообще, а сексуальная.
-Ладно, успокойся. Давай спокойно поговорим. Во-первых, ты что видела, что я сплю с ней? Если в доме стоит двуспальная кровать, это еще ни о чем не говорит. В зале, например, стоит мой любимый диванчик, на котором я и сплю, свернувшись калачиком, как настоящий Котик. А во-вторых, даже и если, то она моя законная жена, пока еще, во всяком случае.
Давай лучше о главном, ты же что-то хотела, раз пришла. Я думал, что ты соскучилась, а ты царапаешься. Тогда, говори, что ты хотела?
-Хотела попрощаться, по-человечески, и спросить, - почему ты так поступил со мной, неужели я этого заслуживаю?
-Ну как я с тобой поступил? Тебе было хорошо со мной? И мне тоже. Я должен уехать сейчас, потому что это очень важно для меня. Я же не гулять еду, а работать. Предупредить я тебя не мог, потому, что сам не знал, что уеду.
-А она? Едет с тобой?
-Любочка? Нет, конечно, что ей там делать? Ей и здесь хорошо.
-А помнишь, ты говорил, что ты уже хотел развестись с ней, но побоялся, что останешься один. Тогда ты попросил не торопить тебя. А сейчас, что ты можешь сейчас мне сказать? Раз уж ты уезжаешь, давай тогда определимся перед твоим отъездом с моим статусом. Кто я для тебя?
-Мне хорошо с тобой, очень хорошо, и я бы хотел продолжать наши отношения, если бы не уезжал.
-А с ней? - выдавила из себя Алиса.
-У нас все сложно. Очень сложно, ты же знаешь, я тебе говорил.
-Я всегда раньше думала, что если людям плохо друг с другом, то логично было бы  развестись, тем более, что детей у вас нет и заводить их ты не собираешься. А зачем тогда жить? Ведь если ты ошибся, всегда можно исправить ошибку. Так жить нечестно, по крайней мере, по отношению к ней. Пока она молодая, красивая, пусть выходит замуж по любви, рожает детей, неужели она не хочет этого?
-Не так все просто.
-А по-моему не нужно усложнять, как раз все просто.
-Понимаешь, ну как тебе объяснить?
-Как есть, попробуй. Может быть, я пойму.
-Да я и сам не совсем понимаю. Да у нас все очень сложно, но почему-то меня тянет к ней. И потом, я все-таки уже женат. Вот если бы я тебя раньше встретил.
-Раньше это когда? В детском саду что ли? А сейчас значит, ты все-таки женат. И вот только сейчас об этом вспомнил? Ну и сидел бы тогда около своей жены, а чего же ты у меня сутками пропадал?
-Я помогал тебе, между прочим, и ты вроде, была не против. И потом, я тебе ничего не обещал, насколько мне не изменяет память и ни разу не изнасиловал. Исправь меня если я не прав.
От этих циничных слов ей стало совсем плохо…
-Да, я все поняла, спасибо тебе за откровенность. Наконец, внесли ясность в наши отношения. Только имей в виду, это не ты меня бросаешь, а я сама ухожу от тебя, потому что заводить романы с женатыми мужчинами не в моих правилах. Раньше я никогда не чувствовала, что ты женат. И если мне не изменяет память, раньше ты жил с мамой, только поэтому и случилось то что случилось. Ты меня почему-то не предупредил, когда снова съехался с женой, а откуда я могу знать об этом.
А если все так, как ты сказал, что же, ошибочка вышла, извините. Только хочешь знать, она тебя и не любит совсем, и никогда не будет любить, вот так. Как там она тебя называла? Наверное, ей виднее. А я обозналась.
-Успокойся,  - холодным голосом сказал Костя, - тебе просто нужно сейчас отдохнуть поспать, а завтра ты увидишь, что все не так уж и плохо. Сейчас я отвезу тебя домой, - и машина тронулась с места.
-Не трудись, провожать меня не стоит, прощай, - Алиса выпрыгнула из машины.
Еще чуть-чуть, и она уже не сможет сдерживать слезы. Она просто разрыдается у него на глазах, как глупая девчонка. Но после всего, что он ей сказал, он не должен видеть, что она страдает.

   
   Алиса медленно брела в темноте по обочине дороги и уже не сдерживала слезы. Машины проносились мимо, недовольно сигналя одинокой фигуре.
Ей было больно и обидно. Неужели она и в самом деле была ему нужна только для того, что бы легче переносить постоянные скандалы с женой, так сказать облегчала тяготы его семейной жизни?  И как он может быть таким циничным и жестоким.
Нет, не верю. Я знаю, я не могла ошибиться, на самом деле он не такой. Ну, а если такой, то он мне и не нужен. Как я могла полюбить этого бездушного, холодного циника, - я тебе ничего не обещал и не насиловал. Тянет его, видите ли, к ней…
Господи, - крикнула она небесам, - но я люблю его. Что же мне теперь делать?
Пошел снег. В свете горящих фонарей разноцветные снежинки, легко кружась, стелились ей под ноги пушистым ковром, в мгновенье ока, преображая все вокруг. 
Редкие парочки заторопились домой, только она никуда не спешила.
Мимо нее лихо промчался ярко освещенный, как аквариум в темноте, троллейбус. Видно тоже торопился  в свой автопарк, но почему-то передумав, вдруг остановился и широко распахнул свои двери, - Запрыгивай сестренка, я на сегодня последний, – сказал ей веселый водитель, - Повезло тебе, домчу, как на такси.
-Спасибо, - поблагодарила она, пряча заплаканные глаза и стараясь не всхлипывать, поднялась на этот светящийся посреди снежной темноты теплый островок.
Троллейбус к счастью был совершенно пустой. Она села к окну и глядя на ночной город, тихо плакала.
   Знаю милый, знаю, что с тобой, - вновь пел знакомый голос.
Потерял себя ты, потерял
Ты покинул берег свой родной
А к другому, так и не пристал, - это у водителя играло радио. Алиса  прислушалась к знакомой песне. Удивительно, но сейчас ее слова приобрели новый смысл, -
Без меня тебе любимый мой
Лететь с одним крылом
Ты ищи себя любимый мой
Хоть это так не просто
Ты найдешь себя любимый мой
И мы еще споем                - слезы уже высохли, и она тихо подпевала, -
Сколько раз спасала я тебя
Не могу я больше не могу
Но с надеждой может быть и зря
Буду ждать на этом берегу.*(И.Резник "Без меня")

Значит - ждать? Может, быть, это и есть ответ на ее вопрос? Если так, то Алла Борисовна сегодня знает все.
Она вышла на своей остановке, вдохнула полной грудью свежий зимний воздух и, расправив плечи, пошла домой.
Уже почти дойдя до дома, она поняла, что же всю дорогу ей казалось странным - дуги у троллейбуса развевались, как ленты у бескозырки на ветру, а еще, она вспомнила, что троллейбусы не ездят по этой дороге и не ездили никогда.
   - Странно, очень странно. Что же мне все это привиделось, и троллейбус и Пугачева? Да нет, я же не сошла с ума в самом-то деле. А может быть…
Спокойно, об этом я подумаю завтра. А сейчас срочно в постель и спать. И лучше никому ничего не рассказывать.
Мальчишки уже спали. И она легла. Татошка, как всегда устроился у нее в ногах.
Вот самая лучшая грелка на свете, и никакие нам чужие одеяла не нужны, - подумала она засыпая.
А ночью ей снился улыбающийся троллейбус, дуги у него были завязаны бантиком. Он бегал по зеленым сугробам и гонял орла Костю с павлиньим хвостом, который взмахивая одним крылом, пытался взлететь. Но потом видно ему это надоело, и он просто спрятал свою голову в цветочную песочницу, совсем как страус.

                21.

В видео-прокате дела процветали. Скидки привлекали клиентов, такого в Ташкенте еще не было. Вся Европа уже давно так работает, -  говорил Костя, когда предложил ввести гибкую систему скидок, - а ты чем хуже?
Он уехал, а его предложения продолжали приносить прибыль. Поток клиентов увеличивался, нужно было только успевать обеспечивать их новинками.
Гром, как всегда, грянул среди ясного неба. Неожиданно нагрянула комиссия из налоговой инспекции. По отработанной схеме, без лишних слов, два молоденьких стажера привычно опечатывали ее сейф c деньгами, изымали кассеты и журнал учета. В это время, пузатый инспектор в лохматой ондатровой шапке, ехидно задавал Алисе вопросы:
- Кто хозяин?
- Я.
- Ты что такая глупая или такая наглая?
- А мы разве на «ты»? Потрудитесь объяснить, что дает вам основание разговаривать со мной таким тоном.
- Сбавь обороты подруга, не в твоей ситуации права качать. Сидела бы ты лучше дома, не женское это дело в бизнес играть. Женщина должна, что? Мужчину ублажать, детей рожать и место свое знать.
- В какой такой ситуации? Нужно проверить документацию и работу проката? Пожалуйста, проверяйте, а хамить не стоит. И где мое место это уж я без вас разберусь.
- Ишь ты,  какая. Посмотрю я на тебя, когда под суд пойдешь.
- Это еще за что? У меня все документы в порядке, официальная лицензия, налоги я плачу, сами все увидите.
- Что ты мне тут дурочку включаешь. Мы тебя уже несколько дней пасем, нашим «клиентам» кто песни пел, – Две кассеты возьмете, третья будет бесплатно? В воскресенье скидка 10% и так далее. Это что за ерунда.
- Это не ерунда, это называется  - скидки. Во всей Европе давно так работают, что бы клиентов заинтересовать. Это всем выгодно.
- Ты тут мне в уши-то не заливай, здесь тебе не Европа. Это ты в другом месте выкручиваться будешь. В общем так, грозит тебе – «хищение в особо крупных размерах» с конфискацией. Вот так. Суши сухари.
-Да, вы что. Какое хищение, в каких таких размерах. Я все объясню и документально подтвержу. У меня же все регистрируется, каждая кассета и каждая копейка.
- Работаешь ты с наличными деньгами, так?
-Так. Вы сами знаете.
-Выручка каждый день, как в магазине, то есть, как в торговле. А в торговле нет такого слова «бесплатно». На то она и торговля и слова «скидки» тоже нет. Ты вот представляешь себе, что бы продавщица в магазине тебе хлеб или колбасу со скидкой продавала?
Эх, ты. А еще производишь впечатление образованной. Могла бы что-нибудь и по умнее придумать, чтобы государство обманывать. Думаешь, мы тут все кроме тебя дураки? А если научил кто, так скажи ему теперь большой  рахмат, потому, что под суд пойдешь ты.
-Ну, послушайте же меня. Как вас зовут?
-Разговаривать будем в другом месте, тебя вызовут.
Батыр, все отвезете в управление. И смотри там у меня, чтобы кассеты никто не брал, знаю я вас, завтра лично проверю, - отдал он последние распоряжения одному из помощников и важно удалился в обнимку со своим затертым портфелем с чувством выполненного долга. Сегодня  можно уже домой идти, свою премию он честно заработал.
-Надо будет Дильдору порадовать, - радостно думал он, надевая смешные варежки заботливо связанные дочерью. Наконец, смогу купить ей в приданое тот красивый сервиз. И жена будет снова ласковой, - эта мысль заставила его прибавить шаг, - еще успею мясо на базаре купить, по такому случаю нужно плов приготовить.
После его ухода, Алиса лихорадочно пыталась собраться с мыслями.
- Что делать? К кому бежать за помощью? Стоп. Сейчас самое главное не паниковать. Нужно готовить «на лапу» это понятно, только вот кому, через кого и сколько???
Так, срочно звонить к Стеле, у нее талант дружить с нужными людьми.

                22.

Николай Семенович, начальник автобазы которого Стела попросила помочь ее сестре, познакомил Алису с Рафиком, который работал на бензозаправке. В свою очередь Рафик назначил встречу для нее с Марком Александровичем, который работал в налоговой инспекции. И сейчас, она шла к нему на «свидание» в его рабочий кабинет.
   Когда Алиса подошла к проходной и увидела двух зеленых милиционеров, холодок пробежал у нее по спине, ведь в ее сумочке лежал магический конверт. А вдруг ее захотят проверить?
На ее счастье, пока она стряхивала снег с сапожек, кто-то отвлек их внимание, и она проскользнула мимо них, как мышка.
-Какие одинаковые, - промелькнуло у нее в голове. На обратном пути надо будет не забыть сказать, что зеленый цвет им очень к лицу. Почему бы и нет? Мне не трудно, а им приятно, - заговаривала она себя, чтобы не заболел живот от страха, - Хотя не совсем понятно, зачем им нужны зеленые очки зимой, может быть смотреть на снег? Надо будет попробовать.
Конец рабочего дня. Так тихо, что, кажется, будто в здании уже никого нет.
Алисе все еще было не по себе, что ни говори, не слишком приятное заведение. Зеленые ковровые дорожки приглушали ее шаги, и ничто не нарушало тишины. Было слишком тихо.
-Хоть бы муха пролетела, - сказала она, сама не зная кому, - все было бы повеселей.
Чтобы справиться с волнением она представила, что идет по лугу.
Или нет, лучше по лесу.
Ооо, совсем другое дело.
Теперь осталось добавить запах земляники, и журчание ручейка, - решила она, - вода меня всегда успокаивает.
Как вдруг, совсем не к месту подумалось,  - А что если он забыл о встрече или передумал?
Проверим - третий этаж, кабинет 315. Все правильно.
Алиса вежливо постучала, но никто не ответил. Тогда она осторожно открыла дверь и из пустой приемной, навстречу ей медленно вылетела большая тяжелая муха, совсем как маленький вертолетик и что-то громко прожужжала.
-Пожалуйста, - ответила ей удивленная Алиса, а сама подумала, -  муха, зимой! Вот дела. И вошла в приемную.
Пахло вкусно. Не земляникой, конечно, а кофе, но тоже хорошо.
Она повесила пальто на вешалку и постучала в дверь, на которой было написано - Марк Александрович Гудвин.
-Можно?
-Что вы хотели?
-Здравствуйте, меня зовут Алиса, я от Рафика. Вы назначили мне на восемнадцать тридцать.
Хозяин кабинета вальяжно сидел в кожаном кресле, закинув ногу на ногу и держа в холеных руках какие-то бумаги. Он не особенно торопился с ответом, бесцеремонно разглядывая ее, как будто оценивая. Потом, видимо оставшись довольным, кивнул головой и показал ей на диван. А сам отложил бумаги в сторону.
-Я вас слушаю.
-Марк Александрович, у меня возникли проблемы с вашим ведомством, это простое недоразумение и я хотела бы его уладить.
- И как же вы хотите их уладить, позвольте вас спросить?
-Для этого я и пришла к вам за помощью, надеюсь, что мы с вами договоримся.
-Я уже разузнал по поводу твоего дела, - он вдруг перешел на «ты», - Речь идет о серьезных нарушениях закона, - продолжал он. Что же ты так сглупила, неужели не с кем было посоветоваться, как такие дела делаются? Все схемы давно продуманы.
-Какие схемы, я ведь ничего не нарушала и уже пыталась объяснить это вашему коллеге, но он даже не стал слушать, не то что разбираться. Это так легко проверить - журнал учета у вас, потом можно опросить моих клиентов, действительно ли я делала им скидки или все-таки брала с них деньги. Ведь это так просто.
- Ты сюда, зачем пришла, правду искать или решать свою проблему? Правда, она красавица моя, всегда дороже стоит, запомни это. Машина правосудия уже запущена, но я смогу тебе помочь. При условии, конечно, если ты не будешь глупой.
Говоря эти слова, он подсел к ней на диван. Дыхание его участилось, глаза уже блестели от вожделения, они буквально раздевали ее. А первобытное мужское естество уже нагло требовало своего по праву самца. Он придвинулся совсем близко, так близко, что она уже знала, какую жевательную резинку он предпочитает - клубничную.
-Ну что ж, клубника тоже хорошо, хотя я заказывала землянику, - подумалось ей, - интересно, а ручеек тоже будет?
Теперь она полностью успокоилась.
-Я думаю, что ты прекрасно понимаешь, чего я хочу, не маленькая уже и не будешь искать себе новых проблем, их у тебя и так достаточно, поверь мне. Не вздумай кричать, в здании уже никого нет кроме охраны, но они внизу и правильно проинструктированы.
-Но…Марк Александрович…что Вы делаете…
Он по-хозяйски навалился на нее, пытаясь своими дрожащими от нетерпения руками найти и расстегнуть пуговку на ее блузке.
-Ну же, давай, не испытывай мое терпение. Ты в моей власти, и я могу сделать с тобой все, что захочу…


-Ну же, давай, не испытывай мое терпение. Ты в моей власти, и я могу сделать с тобой все, что захочу, я могу взять тебя, когда захочу и увезти тебя куда захочу, связанную и под стражей!
-Слишком долго ты воевал в Индии и совсем забыл, что таких, как я силой не берут. Мы или умираем, убив себя, или убиваем того, кто позволил себе это насилие. Ты, македонец, совсем одичал в походах, хватая  беззащитных жен, как всякую другую валяющуюся под ногами добычу.
- Пусть так, я и в самом деле привык к безграничному повиновению и покорности жен.
-Ну, так попробуй, тронь меня…
Он посмотрел ей в глаза, и опомнившись отдернул свою руку, как будто обжегся…*(И.Ефремов "Таис Афинская")

 
Он посмотрел ей в глаза, и опомнившись отдернул свою руку, как будто обжегся…
-У меня есть более интересное предложение, а главное выгодное, - твердо, но дружелюбно сказала она,  - я предлагаю вам взаимовыгодную дружбу. Я умею дружить и быть благодарной, а вы сможете порадовать своего начальника и жену. Перед Новым Годом, всегда такие большие расходы.
Он быстро взял себя в руки, встал и, не торопясь, приводя одежду в порядок, прикидывал в голове, -  начальник обойдется, а вот жене нужно купить новые побрякушки, чтобы успокоилась, а то перед невесткой неудобно.
   Как раз накануне, жена, эта глупая женщина, закатила дома грандиозный скандал из-за его невинной интрижки с секретаршей. Ему даже пришлось отправить Лилию на больничный, пока буря не пройдет.
    Марк Александрович вернулся на свое место за рабочим столом, пытаясь просчитать, что сможет лучше, а главное дольше отвлечь внимание жены – кольцо или серьги. Эх,
наверное, придется купить и то и другое, - решил он.
Алиса тем временем, вынула из сумочки конверт с зелеными барашками внутри и открыто улыбнувшись, положила его под бумаги, лежавшие на столе.
-Так бы сразу и сказала. Ладно, считай, что мы уже друзья, - по-свойски прожурчал Гудвин.
    -Аааа, вот и ручеек, - отметила про себя Алиса, - приятно познакомиться. Так мне больше нравится, - и снова улыбнулась.
-Только имей в виду, что суд, правда административный, но все равно будет. Не волнуйся, это уже моя забота - отделаешься официальным штрафом в десять минимальных зарплат и устным выговором.
Оставь свой телефон, я сам тебя найду, когда будет нужно. А сейчас давай, давай иди отсюда, пока я не передумал.
 Хороша, ах как хороша. Такую просто хочется на руки взять и носить, как игрушку. Все при ней – и фигурка точеная, и кожа бархатная. А брови, как крылья ласточки, глаза, словно спелые вишни, - перечислял он вздыхая все ее прелести, - ах, что за прелесть эти свежие губки, в которых прячется легкая улыбка.
 Внезапно в его памяти всплыло вечно недовольное, под толстым слоем макияжа лицо супруги. А ведь тоже раньше умела улыбаться, - вспомнил с грустью он, и быстро прогнав неприятное видение, продолжил, - а, будь у меня такая жена, сам генерал обзавидовался бы. Сидела бы себе дома, как и положено восточной женщине, нужды бы ни в чем не знала и не лезла бы в мужские игры.
М.А.Гудвин снова устало вздохнул, заварил себе крепкий кофе, с удовольствием вдохнул его бодрящий аромат и, закурив, вернулся к прерванной работе. Скорее всего, опять придется сидеть допоздна.


Через две недели он позвонил и сказал, что суд состоится завтра в десять утра, он будет ждать ее у главного входа в здание суда.
Вся процедура заняла максимум десять минут. Старый судья, «божий одуванчик»  привычной скороговоркой зачитал приговор - Оштрафовать в размере десяти минимальных зарплат и вынести выговор без занесения в трудовую книжку.
Не откладывая исполнение приговора в долгий ящик, он погрозил ей своим кривеньким пальчиком, - Надеюсь, что вы подсудимая раскаялись, и больше не будете нарушать закон?
-Не сомневайтесь, Ваша честь, я раскаялась и больше не буду его нарушать.
-Ну, вот и хорошо, штраф вы должны оплатить в течение трех суток в сберегательной кассе, - продребезжал он и этот цирк закончился.
-Ну вот, теперь и ты с гордостью можешь сказать, что тебя знают в лицо, - пошутил Марк Александрович. Ну ладно, красавица, мой тебе совет, - брось ты этими глупостями заниматься и работай как все. Не слышала разве, что инициатива наказуема? Это я тебе, как друг советую – не высовывайся и лучше спать будешь.
А если передумаешь насчет моего предложения, не пожалеешь, я щедрый.
Ладно, ладно, если что, ты знаешь, где меня найти.
   

                23.

   - Зара, «посмотри», пожалуйста, на меня и на него. Уехал, представляешь? А тут еще и на работе проблемы – под суд отдали, да еще чуть не изнасиловали под присмотром охраны, представляешь? Я так перепугалась. Хоть и удалось, потом все уладить, штрафом отделалась и даже подружилась с ухажером, а все одно к одному.
А Костя, знаешь, как уехал? С тобой, говорит хорошо, но и к ней тянет - вот предатель. Я тебе ничего не обещал, - говорит. В общем, я совсем запуталась, помоги разобраться.
Может быть, меня уже пора отчитывать от этой любви, а может быть, это меня сглазил кто-то, или я съела что-то не то, вот и придумала себе то, чего нет?
- Вот что я тебе могу сказать, - ты в начале долгого пути, да, да - это только начало. Много дорог ждет тебя. В тот день, когда в твоей жизни появился Константин, спокойствие из нее благополучно удалилось. Зато у тебя есть шанс в течение одной жизни прожить сразу несколько. Такое редко бывает. Только ты должна быть готова к тому, что временами будет очень тяжело, очень. Но ты справишься, ведет тебя любовь, она и даст силы.
А кто сказал, что любить - это легко?
- Но, может быть, я все придумала? Может быть, это всего лишь иллюзии? Ну, что у нас может быть общего? Смотри, он женат, он младше меня, он еврей, а я узбечка и у меня большие сыновья. И даже не это главное. Он бывает таким холодным и циничным, просто как робот, ты бы слышала, как он мне все это говорил, ни один мускул у него не дрогнул.
- Все, что ты перечислила, это то, что ты чувствуешь или то, что думаешь? Что говорит сейчас - обида, разум или твоя душа?
- Для меня все это не имеет никакого значения. Но ведь это для меня, а как для него я не знаю. Иногда, мельком я ловлю его взгляд в отражении витрин, как будто он смотрит на нас со стороны и сам удивляется. Он мне ни разу ни сказал, что любит. Мне казалось, что я чувствую это. Но после того, что он мне наговорил и как он это сделал, я схожу с ума, потому что опять не совпадает то, что я видела и слышала, с тем, что я чувствую. Сейчас я уже не знаю ничего, только то, что мне плохо без него. И это после того, как он меня так обидел, можно даже сказать унизил.
Но почему? Почему мне плохо без него? Как это объяснить? Все, что происходит, все события говорят против наших отношений, и я это понимаю. Но когда мы вместе, когда он держит меня за руку или обнимает, то все остальное теряет всякое значение. Ведь так не должно быть. Одно противоречит другому, а чему мне верить?
- Любовь - вот единственная реальность. Позволь себе любить, слушай свое сердце и доверяй ему. Хотя, жить без любви спокойнее и безопаснее. Так что, выбирать тебе.
А уехал твой Костя для того, чтобы вернуться. У него сейчас переломный момент, ему нужно побыть вдалеке от тебя и подумать. Он уже любит тебя, хотя сам себе пока не признается в этом. Думает, что убежал от здешних проблем и поехал туда работать. Но с бизнесом у него не получится, так не уезжают. Ты сначала реши свои проблемы здесь, потом начинай новое дело на новом месте. Сама увидишь, старые проблемы достанут его и там, вот и придется ему возвращаться.
Но ты увидишь его раньше. Падает тебе скорая дальняя дорожка к нему.
-Правда? Неужели увижу, и скоро ты говоришь, да? Что бы я делала без тебя Зарочка, поговоришь с тобой и сразу легче на душе. Начинаю верить, что все будет хорошо.
- А что я? Я только передаю информацию, которую тебе нужно знать. А информация есть всегда и везде, нужно только уметь ее считывать. Вселенная всегда говорит с тобой и помогает. Будь внимательна, читай знаки, задавай вопросы и всегда получишь ответ. Это может быть песня, которую ты услышала в этот момент или кем-то произнесенная фраза, вроде бы случайная. Это может быть книга, открытая на любой странице, или твоя мысль, пришедшая как-то неожиданно. Это может быть сон, это может быть все что угодно. Будь открыта Вселенной, доверяй ей и себе. Придет время, и ты поймешь, что все что ни делается, делается к лучшему. Всегда.
-Теоретически я, наверное, могу в это поверить. Но на практике, что-то не получается. Зачем, например, мне нужны были эти проблемы на работе? Мало, что ли было с меня Кости? Не думаю. А тут, на тебе, на работе неприятности, да еще какие. Это что, тоже было к лучшему для меня?
-А если подумать?
….?
-Во-первых, эти проблемы, как ты их называешь, помогли тебе немного отвлечься от предательства, так ты это назвала? Во-вторых, тебе напомнили, что ты не из тех, кого бросают. Тебе дали возможность почувствовать свою женскую привлекательность. Так? А значит -  вернули уверенность в себе. В-третьих, ты приобрела друга, который в свое время тебе очень поможет. Не веришь, а так и будет.
Теперь понимаешь, для чего все это было? Так к лучшему или нет? Учись смотреть на происходящее с другой точки зрения.
А сейчас иди, информация к размышлению у тебя есть.

                24.

-Привет, Кисочка!
-Кто это?
-Это, я – твой Котик, мяууууууууу.
-Какой такой Котик? Никаких Котов я не знаю и знать не хочу, тем более женатых. Вы номером ошиблись, подсказать правильный?
-Нет, я точно знаю, что не ошибся. Ну ладно, добрая девочка, ты что, еще обижаешься на меня? Вот если бы я был рядом, я бы обнял тебя, как всегда и ты бы перестала сердиться, а снова стала бы теплой и ласковой, моей Кисочкой.
- У тебя уже Золотая Рыбка есть и Птица, выбирай любую и обнимай, а если получится то обеих сразу.
- Да причем здесь они, она, совсем ты запутала меня. Я же говорю о нас - о тебе и обо мне. Ты, что так быстро все забыла?
- Помог мне кое-кто. И вообще, я тут думаю, - Да был ли мальчик-то, может, его и не было вовсе?
Точно, привиделось мне. Потому, что тот, кого я любила, не мог так поступить со мной.
-Любила, говоришь, а сейчас значит, уже не любишь, да?
-А за что тебя любить, за то, что ты циник, да к тому же эгоист и предатель? И потом у тебя жена есть, к которой тебя тянет, правда ты почему-то сбежал от нее. Вот пусть жена и любит тебя, ей по статусу и по имени полагается, работа у нее такая. А я тебе кто, что бы тебя любить?
-Да, что-то, совсем ты от рук отбилась, пользуешься тем, что я далеко и опять начинаешь свою борьбу за права униженных и обиженных. Даже отсюда видно, как в твоих глазах полыхает свет костров, в которых женщины Востока сжигали свои паранджи. Знаю я, как лечить тебя от этого надо, пока все не спалила - в постельку, в мою постельку тебе нужно и, причем срочно, сразу бы шелковая стала.
А я вот здесь мяучу, мяучу, а никто не отзывается, только дядя Витя в соседней комнате храпит, как паровоз. Привет вот тебе передает. Передаешь привет Алисе, да, дядя Витя? У нас здесь холодно очень, снега навалило по самый хобот, а у вас?
- Как всегда.
-А мы тут с дядей Витей скучаем по нашему Благословенному городу. Плов хотели приготовить, а казана нет, вот досада-то. Пытались в кастрюльке сварганить, ничего не получилось, а так охота нашего узбекского. Помню, какой вкусный плов твоя мама готовила. Кстати, как она? Как Татошка поживает, не пристает к тебе, нахал?
-Думаешь, что кроме него больше некому приставать?
-Нет, не думаю, а кто пристает? Что случилось?
-Ничего особенного, просто есть на свете истинные ценители прекрасного, которые не смогли удержаться от соблазна.
-Ну вот, так я и знал, что нельзя тебя одну без присмотра оставлять. У тебя проблемы, да? Кто этот урод?
-Ну, почему же сразу урод, обижаешь дорогой. Он очень даже хорошенький и пахнет  клубничным кофе. Опять же положение у него ох и вы-со-кое, а темпераментный какой, аж дух захватывает, настоящий горячий мужчина. Предлагал золотые горы и все остальное. Так вот, я сейчас как раз думаю, что же выбрать - золотые горы или все остальное. Скорее всего, надо брать и то и другое. Правильно я говорю?
-Но ведь ты уже выбрала меня, ты, что забыла? Так быстро? Эх ты, Киска, Кисочка, даже туфелек еще не сносила, а уже, эх ты. Вот все вы такие непостоянные, а еще говоришь, что это я ветреный предатель.
-Так я когда выбирала, ты рядом был и только числился женатым. Да и что сейчас вспоминать об этом. Ведь ты вернулся к жене и свалил в свой Красный Город. Ну и ладно. Свято место пусто не бывает, желающие всегда найдутся.
-Кто бы сомневался? Так, значит. Да? Ну, что я могу тебе сказать… Ага, эврика, нашел!
А скажи-ка ты мне кисочка, он, что же не женатый, да? Вот в этом я очень даже сомневаюсь. А ты ведь с женатыми романы не заводишь, забыла что ли? И к твоему сведению - никуда я не свалил. Просто в командировку уехал, вот и все. Я же не гуляю здесь, а работаю. И потом, ты всегда можешь приехать ко мне, это же недалеко, всего около четырех часов лету и ты снова у меня в постельке, все как доктор прописал. Так романтично. Правда дорогу я тебе оплатить сейчас не смогу, зато здесь тебе не придется тратиться, кушаешь ты к счастью немного, прокормлю как-нибудь.
Ну как, прилетишь, ко мне голубка моя? Я буду рад, очень, решайся.
-Сейчас, размечтался.
-А ты подумай и подумай хорошенько. Хотя смотри, я уже сам все продумал и придумал, так что тебе даже думать не придется - продавай свой компьютер, а я тебе помогу здесь другой купить, даже еще лучше и разница останется, которая покроет расходы на билет. Здорово, да? Дорога тебе окупится, и новый компьютер мальчишкам привезешь, а так же посмотришь, как мы тут живем. А если тебе не трудно будет, привезешь нам казанчик, дядя Витя знатный плов приготовит и все будут довольны и счастливы.
Ну, где же аплодисменты за столь гениальное предложение, заметь, экономически обоснованное и выгодное для всех.
-Тебе значит, казанчик понадобился, вот ты и вспомнил обо мне, да? А что же твоя жена о тебе не побеспокоится, она же у тебя золотая Рыбка?
-Далась тебе она, забудь, забудь про нее. Вот смотри, я же к тебе звоню, а не к ней, а ты сама же меня к ней и отправляешь, не логично как-то. А казанчик, это хорошо, но и без него прожить можно, а вот тебя я рад буду увидеть.
-Да, осталось только компьютер продать. Всего ничего, найти человека, который спит и видит, как же ему купить мой компьютер.
-Ну, это я сделать за тебя не могу, придется тебе постараться, лепешки ведь с неба не сыплются. Я понимаю, что это может быть нелегко, но самое главное, что возможно, правда? Ну что, договорились?
-Посмотрим.
-Ну, вот и ладно, вот и хорошо, а теперь я прощаюсь, а то тут дядя Витя копытом уже бьет, к нему жена позвонить должна. Целую тебя во все твои сладкие местечки.
Она положила трубку и удивилась, - вот так Зара. Сказала, - падает дальняя дорожка, и раньше, чем ты думаешь, - так и получилось. А если так, значит все остальное тоже правда.

                25.

- Пришла, рассыпалась, клоками
Повисла на суках дубов;
Легла волнистыми коврами
Среди  полей, вокруг холмов;
Брега с подвижною рекою
Сравняла пухлой пеленою;
Блеснул мороз. И рады мы
Проказам матушки зимы,*(А.С.Пушкин) - от восторга, эти стихи сами откуда-то вылезли из ее памяти и рвались из души на волю.
Они идут по узкой протоптанной тропинке среди белоснежных сугробов. Если бы не дома вдалеке, можно было бы подумать, что это первозданное лоно природы, а не ближайший пригород Москвы. Этот нетронутый, девственно чистый снег и никого вокруг. Вот это зима так зима. Снег хрустит под ногами, щеки горят, что называется, - мороз и солнце, день чудесный.
   Они держатся за руки, совсем как раньше и кажется, что никого больше нет на всем этом белом свете. Только он и она. У Костика, как всегда горячие руки, даже, несмотря на мороз. Он согревает ее холодные пальцы и заботливо поддерживает - скользко.
-Ты знаешь, вначале было так сложно, что хотелось сесть на ковер - самолет и умчаться
к тебе. Просто бросить все и улететь, никому ничего не говоря. Я скучал по тебе и часто
вспоминал нашу квартирку, где мы так чудесно проводили время, твой волшебный диванчик.
   Алиса слушала и ушам своим не верила. Из уст Кости, это уже было настоящее признание в любви. Сердце ее замирало от счастья, - остановись мгновенье, ты прекрасно!
И тут, она поскользнулась, а он, пытаясь ее удержать, сам потерял равновесие, и они
упали друг на друга. Сначала сердце подпрыгнуло от испуга, а потом взволнованно забилось от этой неожиданной и такой долгожданной близости.
-Пожалуй, самое время делать моей девочке искусственное дыхание, - сказал он и поцеловал ее долгим и горячим поцелуем.
Ей стало жарко. В воздухе сразу запахло весной, снега начали таять, а снегири вдруг запели о любви.
-Пойдем быстрее, я покажу тебе свой бананово - лимонный Сингапур. Дядю Витю я отправил в загул, т.е. отгул, а нам с тобой есть чем заняться - лечиться, лечиться и лечиться, как завещал нам кто? Правильно, дедушка Айболит.


Это была обыкновенная двухкомнатная квартирка, до самого потолка заставленная коробками с заморскими фруктами - бананами, ананасами, клубникой, киви и персиками. Из-за этого обилия фруктов в квартире стоял густой экзотический аромат.
-Подвели транспортники, козлы есть везде. Пока фуры подогнали, магазин, который у меня товар берет, уже закрылся. Пришлось разгружаться дома и теперь нужно следить за тем, чтобы бананы не пережарились, а для этого нужно поддерживать определенную температуру воздуха. Делать мне больше нечего, вот ведь уроды. А завтра опять все эти коробки придется загружать в машины и везти в магазин. Да еще, теперь придется умасливать директора, чтобы взял, ведь он ждал товар сегодня. В общем, как видишь сплошная романтика.
А сейчас я бы с удовольствием полечился в целях профилактики, а то поцелуи на морозе повысили мою температуру и не только. Как бы мне не заболеть от этой острой недостаточности любви.
Иди ко мне…
Он умело снял заколку с ее волос. Она тряхнула головой, и блестящий водопад черных волос вмиг заструился по ее гибкому стану. Они предавались любви, как Адам и Ева в этом райско - фруктовом уголке на окраине заснеженной Москвы. Впервые Костя был так нежен и ласков. Алиса чувствовала себя самой любимой, самой желанной. Ради этого счастья стоило лететь на крыльях любви даже за тысячи километров.

                26.

Она стояла у окна и смотрела на чужой двор – незнакомые ей люди спешили по своим делам, а Алиса уже два дня не могла заставить себя выйти на улицу. Она кожей чувствовала, что этот холодный город выставил свои ледяные колючки, как большой еж и не пускает ее к себе. Она уговаривала себя сходить хотя бы в магазин, пока Костя с Виктором работают, но так и не смогла преодолеть это сопротивление города. Было понятно - она здесь чужая.
Пришлось заняться запущенной квартирой. За два дня она навела чистоту и порядок, которых это жилище давно не знало, удалось даже придать немного уюта этой мужской берлоге.
Единственное, что было и ей неподвластно - это неистребимый кошачий дух в подъезде.   Костя пытался с ним бороться, но безрезультатно. Ему приходилось постоянно мыть коврик у своей входной двери, который, наверное, являлся для местных котов и кошечек своеобразной доской объявлений, где они оставляли друг другу свои любовные послания. А по ночам, похоже, он служил еще и подстилкой для уставших от любовных игр и потасовок котов. Каждое утро Костя методично мыл этот злосчастный коврик, используя при этом весь свой запас непечатной лексики в адрес этих любвеобильных животных и их хозяев.
После такой утренней зарядки, наполнившись энергией всеобщей и повсеместной любви, он  приступал к своему фруктовому бизнесу.
А по вечерам они гуляли по Москве. Он всегда держал ее за руку, это уже было так естественно, что происходило само собой, будто срабатывал особый закон тяготения. Он притягивал ее, его рука притягивала ее руку. И вот, сложились две половинки в одно целое. Так они могли чувствовать друг друга каждую секунду и вести непрерывный диалог. Нежно перебирая ее пальчики он, как бы говорил, - Только ты, да я, ты да я, да мы с тобой, доверься мне, я рядом, я с тобой…
А она отвечала ему легкими, еле заметными движениями пальцев, - Мне хорошо с тобой, я доверяю тебе, я люблю тебя…
Это было так просто и удивительно. Молча можно было сказать друг другу намного больше, чем на словах. Можно болтать о разных вещах и даже разговаривать с другими людьми, можно смотреть по сторонам или под ноги и одновременно вести невидимый никому любовный диалог. Они открыли для себя столько нюансов и оттенков этой палитры тактильных ощущений, что по сравнению с ними слова действительно были бедны. Нежные поглаживания и прикосновения. Пожатия, от еле уловимых до страстных, трепетные полу-движения, почти намеки или откровенные признания, волнение и дыхание рук от самых кончиков пальцев. И это только для начала. Теперь, добавьте сюда блестящий взгляд, наполненный любовью до самых до краев и вот-вот готовый  выплеснуться наружу, трепет выразительных ресниц, живописный поворот головы, загадочный жест и многообещающую улыбку. Вот и возникает неповторимая магия любви. Кто ее познал, уже никогда не забудет.

               
-Котик, посмотри, пожалуйста, у меня все в порядке с пальто? Может быть, я его наизнанку одела или из-под него выглядывает мой хорошенький хвостик?
-Все в порядке, да и хвостик ты оставила дома, чтобы не потерять случайно, уж очень нужная вещь в нашем хозяйстве. А что такое?
-Тогда почему они все так смотрят на меня, ты не знаешь?
-Отчего не знаю, знаю, конечно - завидуют мне, какую восточную принцессу я себе отхватил,   
- Я встретил девушку
полумесяцем бровь
На щечке родинка
а в глазах любовь…

Ах, эта девушка
Меня свела с ума…
Разбила сердце мне
Покой взяла*(М.Турсун-заде,А.Бабаев "Я встретил девушку"), - спел Котик.
-А дальше как?
-А если бы было дальше, то он, то есть я бы уже умер от счастья, и гулять с тобой было бы некому, вот.
-Ты ли это, Котик, я тебя не узнаю - ты, и поешь на улице. Уж не заболел ли ты, солнце мое?
-А что разве не видно? Я заболел тобой и потом, сейчас все уважающие себя коты поют любовные серенады своим кошечкам. Разве ты по ночам не слышишь, это закон природы такой. Весна идет, весне дорогу, - это закон так называется.
-Весна это хорошо. И все же, на мне скоро дырки будут от их взглядов, и заметь не любовных, а можно даже сказать, что совсем наоборот. Ну, я бы могла еще понять, если бы женщины так сверлили меня своими глазами. Ну да - такого парня у них увела. Но мужчины, им-то что? Почему они смотрят на меня, как на вражескую лазутчицу, что я им сделала? Такое ощущение, что я им мешаю или раздражаю, просто фактом своего присутствия.
Когда я ездила в свои шоп-туры, мне некогда было по сторонам смотреть, а на рынке деньги плати и все будет в порядке. Правда, один раз в метро попался любитель экзотики, он долго так смотрел на меня, не мигая и затаив дыхание, а потом выдохнул, - Вы такая красивая, что я даже потерял дар речи.
Представляешь? Видел бы ты меня тогда. Нет, хорошо, что не видел, тетя Соня говорила, что я похожа на Наполеона перед штурмом Москвы.
-А ты не обращай внимания ни на кого, я вообще вывел правило для себя - в метро не смотреть на людей. Серьезно, так намного лучше, можно читать, например. Ты обрати внимание, ведь москвичи все так и делают.
Это тебе не Ташкент, где сам климат располагает к созерцанию и философии. Потому и время там течет размеренно, как река по равнине. А здесь Москва, суровый  климат, жесткие люди и темп жизни совсем другой, энергичный и активный. Двигайся, а то замерзнешь.
Ты кстати подумай вот о чем - мальчишки в этом году школу заканчивают, по-моему, им нужно поступать в институт здесь, так что имеет смысл вам сюда перебираться. Я чем смогу помогу.
-Вообще-то я никуда не собиралась переезжать, мне и в Ташкенте хорошо, у нас тоже институты есть. А здесь я себя чувствую, как тот слон, которого по улицам водили.
-Да все это ерунда, самое главное, что горизонты здесь другие, сыновья образование настоящее получат.
-А жить где, а на что, а работа?
-Вопросов конечно больше, чем ответов, но поверь мне, что это стоит того. Ты подумай.
Так, мирно беседуя, они приближались к какой-то группе старичков и старушек с красными бантами на одежде.
Алиса еще издалека обратила на них внимание, потому, что в Ташкенте такого не увидишь. То ли демонстрация, то ли забастовка, сразу пахнуло семнадцатым годом и революцией, ну прямо как в кино.
Когда они поравнялись с ними, одна из старушек достала из своей авоськи мегафон и
начала бодро скандировать, на удивление хорошо поставленным голосом. Сразу видно было, что делает она это не в первый раз, - Бей жидов, спасай Россию! Жиды убирайтесь в свой Израиль! Россия только для Русских!  - и все краснобантые дружно подхватили ее призывы.
-Как же вам не стыдно, а еще пожилые люди, вам бы внукам носочки вязать и мудрые сказки рассказывать, а вы…
-Алиса, не связывайся с ними, ты, что и вправду думаешь, что они тебя услышат? Пошли отсюда, а то знаешь, есть такое понятие, как стадное чувство, никогда не знаешь, в ком оно проснется и когда. Лучшее что мы можем сейчас сделать, это уйти с их дороги.
Она все еще пыталась что-то сказать этой толпе, но он обнял ее и, целуя, увел.
Они перешли на другую сторону улицы, но настроение у нее было испорчено, и гулять уже совсем не  хотелось. Он повел ее в сторону метро, чтобы вернуться домой, и предаться более интересным и приятным занятиям.
-Привет, - сказала Алиса коврику у двери, который завидя ее, заговорщически улыбнулся, выгнул спинку и уже приготовился замяукать, но не успел. Она осторожно, чтобы не наступить ему на хвост, перешагнула через него, и вошла в дом.
Но, даже дома она никак не могла успокоиться.
-В голове не укладывается. В наше время, можно сказать почти на пороге нового века, в центре столицы, среди белого дня люди в полный голос призывают к насилию и дискриминации других людей. И самое главное, что никому до этого нет никакого дела. Надо же, снаружи божьи одуванчики, а внутри столько злобы и агрессии, им уже о душе пора думать, а они?
-А они атеисты, поэтому о душе им можно не думать. Да ладно, чего это ты так завелась? Так было всегда. Еще в девятнадцатом году деникинские юнкера пели, - Спасай Россию, бей жидов, - они же комиссары. Мы всегда и во всем виноваты. Нас нигде не любят, а ты не знаешь?
-Но почему им разрешают это безобразие?
-Демократия, свобода слова - не слышала про такое?
-В Ташкенте такого нет, и надеюсь, что никогда не будет.
-Чего не будет, свободы слова или демократии?
-Беспредела такого.
-В Ташкенте все по-другому, но евреев тоже не любят, только по-восточному - в глаза улыбаются, а за спиной могут гадость сделать. Неизвестно еще, как лучше.
-Ну вот, теперь я буду волноваться за тебя, тут, если что и русская фамилия не поможет, ведь бьют по лицу, а не по паспорту. Ты смотри, будь осторожнее, обещаешь? Никто не знает, как это далеко может зайти.
-Ладно, забудь Кисочка, смотри какая ты политически активная у меня, своей прелестной грудью можно сказать заслонила меня от смертельной опасности. Художник Делакруа не с тебя случайно, писал свою мадемуазель Свободу? Так и вижу тебя с трехцветным флагом «Свобода, Равенство, Братство» на баррикадах в самом сердце Парижа. Только это уже не актуально, француженка моя восточная. Давно известно, что все равны, но некоторые равнее.
Лучше, приходи сегодня, как стемнеет на сеновал, спасительница ты моя.
-Это всегда актуально, ты же лучше меня понимаешь, что это настоящий беспредел  - пьянство, падение нравственности, так и до фашизма недалеко.
-Так было всегда.
-Все рушится…

   
-Все рушится…
-Когда падает нравственность, маленькие и большие люди пускаются в пьянство и дикие развлечения. В вине тонет вера, честь и достоинство. Так погибло немало царств Месопотамии, Персия, назревает гибель Египта, Эллады.
-Ты сказал Эллады, жрец?
-Да, царица. Разве ты не замечала, что чем ниже падает достоинство и нравственность в народе, тем сильнее старается он доказывать свое превосходство над другими, унижая их? Даже такие великие ученые, как Аристотель, преуспели в этом низком деле.
-Но уже приходят идеи равенства и объединения. Их несут стоики. Они пытаются найти новую нравственность, исходящую из равенства людей.
-Но на Западе крепнет Римское государство готовое весь мир низвести до рабского состояния. Почему-то они особенно не любят евреев. Римляне подражают эллинам в искусствах, но в своем существе они злобные, надеются лишь на военную силу и очень жестоки к детям, женщинам и животным.
-Я знаю пророчество - Страны, где люди приносят кровавые жертвы, ждет гибель, разрушение всего созданного и полное исчезновение этих народов…*(И.Ефремов "Таис Афинская")

   
-Я знаю пророчество - Страны, где люди приносят кровавые жертвы, ждет гибель, разрушение всего созданного и полное исчезновение этих народов…
Не понимаю, почему нельзя жить, уважая друг друга? Ведь разнообразие это такое богатство. Вот в нашей семье всегда была дружба народов, каких только национальностей нет.
-А какие есть?
-Узбеки…
-Ну, об этом я как-то случайно, догадался.
-…Русские, корейцы, татары, уйгуры, таджики, евреи, кстати, тоже.
-Ты забыла англичан, немцев, французов, ну и итальянцев, как же без них.
Алиса не обратила внимания на его шутливый тон и продолжала, - Это конечно, помимо монголов, которые я полагаю точно отметились, неофициально конечно. Национальность у нас никогда не являлась фактором «за» или «против».
-А что являлось?
-Любовь! Мои бабушка и дедушка никогда не женили и не выдавали замуж своих детей
по мусульманским обычаям, когда обо всем между собой договариваются родители, а
молодожены знакомятся друг с другом только накануне свадьбы. Бабуля говорила, что ее дети имеют право выбора. Она же и боролась за это - за свободу и равноправие.
- Да, ты показывала мне фотографию, где она в кепи, а из под нее видны сорок косичек, в мужской косоворотке, да к тому же на коне. Этакая лихая восточная «амазонка». Конь, правда, захудалый какой-то, явно не из конюшен моего дедушки. У моего деда был свой конезавод и до революции он разводил племенных орловских рысаков. Слышала про такую породу?
-Этот конь может и не орловский рысак, но спас ей жизнь. Однажды, когда она приехала в далекий горный кишлак для того, что бы провести там собрание, двое мужчин радушно встретили ее, и говоря, - Давно вас ждем сестренка, все женщины уже собрались, - подвели ее к юрте и резко втолкнули во внутрь. А там целая свора голодных волкодавов набросилась на нее. Дальше она помнила смутно – как чудом вырвалась из юрты, как вскарабкалась на коня. Когда он привез ее к своему хозяину, она была без сознания, все платье изорвано в клочья, а сапоги полные крови. Вот она и сфотографировалась на память со своим спасителем, когда поправилась. Бабуле всегда везло, а многие ее подруги погибли, но как видишь, женщин Востока они все-таки освободили.
-Да, я это уже заметил.
-А тогда они только мечтали о свободе. В девятнадцать лет во время митинга бабуля сожгла свою паранджу на главной площади Бухары и вместо нее надела красную косынку. Они с подругами создавали женотделы, где беседовали с женщинами, проводили с ними разъяснительную работу о месте женщины в новой, свободной жизни. А потом были танцы.
-Танцы?
-Да, они учили их читать, писать, одеваться, пользоваться мылом и танцевать. А в двадцать седьмом году она со своими подругами-активистками пришла на прием к нашему первому президенту Юлдашу Ахунбабаеву. Они предложили издать приказ, запрещающий ношение паранджи.
-Она создавала женские советы для темных и забитых восточных женщин, боролась за равноправие мужчин и женщин, кстати, это движение называется «худжум», а ты ратуешь за равноправие людей всех национальностей. И готова, как настоящая тигрица броситься в бой за свои идеалы и справедливость. Я и раньше знал, что гены это серьезно, а теперь понял, что когда собираешься жениться, нужно наводить справки не только про папу и маму, но и про бабушек и дедушек, а может быть и прапрабабушек и прапрадедушек.
-Пожалуйста. Прадедушка с папиной стороны караваном по шелковому пути привозил товар из Китая, он был известным и уважаемым купцом.
А прабабушка с маминой стороны курила «Беломор канал» и…
-Что ты еще скрываешь от меня? Купец это хорошо, даже очень хорошо. Особенно если он наследство оставил. Но, чтобы в те годы женщина узбечка курила, да еще и «Беломор канал». Не все могли себе позволить такие папиросы.
 -Да, она была прогрессивная, образованная и независимая. Получала персональную пенсию и по воскресеньям ходила гулять в Сквер революции. У нее там была любимая скамейка, прямо напротив памятника Карлу Марксу, ну или в парк Дома Офицеров на танцы или просто послушать духовой оркестр.
 А ты, что-то имеешь против?
-Напротив, впервые меня спасала такая очаровательная и решительная барышня. Спасла даже несмотря на то, что во мне течет кровь белогвардейца. Я у тебя в долгу и  горю от нетерпения, хочу отблагодарить свою спасительницу.
-Даже несмотря на то, что мое богатое наследство давно и бесследно исчезло?
-А там много было?
-Много и все в золотых червонцах.
-Жаль, конечно. Но то, что когда-то исчезло, может ведь и найтись.
 А знаешь я и не догадывался, что это так возбуждает, видеть и чувствовать, как грозная тигрица превращается в ласковую кошечку в моих объятиях, это так романтично и эротично.
Он порывисто подхватил ее на руки и нежно прижал к себе. Его губы коснулись ее губ, и любовь вновь вступила в свои права.
В одно мгновение ока они оказались на цветочном лугу, и благоухающий зеленой свежестью океан принял их. Вокруг стрекотали кузнечики, воздух наполнился запахами  трав,  цветов и меда. Он медленно опустился с ней на это шелковое, цветочное ложе любви, своими горячими губами приоткрыл ее губы. Она почувствовала вкус земляники на своих губах, и потянулась к нему навстречу, как тянется бутон тюльпана навстречу ласковому и теплому солнцу. Он целовал ее до тех пор, пока она не затрепетала в его властных и нежных объятиях от всепоглощающего желания принять его в себя и раствориться в нем.
-Ты - сама любовь и наслаждение…

   
-Ты – сама Любовь и наслаждение… прошептал трубадур. Я понял это, едва коснувшись твоей кожи. Твое тело предназначено для Любви.
Его горячее дыхание опалило ее и блаженным теплом разлилось по жилам. Закрыв глаза, она растворилась в этой страсти и уже была готова перейти последний  рубеж. Все ее тело было охвачено негой. Она чувствовала, как его пальцы ласкают ее обнаженную грудь, которую он осторожно высвободил из корсажа во время поцелуя.*(Анн и Серж Галлон "Анжелика маркиза Ангелов")

   
Вдруг громко и настойчиво зазвонил телефон.
От неожиданности она вздрогнула и очнулась в чужой московской квартире - птицы онемели, снова запахло кошками. Волшебство растаяло, а телефон все звонил и звонил, не оставляя никакой надежды.
-Да, привет. Нет у меня все хорошо, я просто уже спал. Приболел немного, пришлось поваляться в постельке, завтра уже буду в строю, - неожиданно сонным голосом сказал бывший трубадур.
-...
-Ну, я же говорю, что болею, поэтому и не звонил, не хотел тебя заразить.
-...
-Нет, не забыл. Да, я тоже. А у тебя как дела?
Алиса резко встала с постели и выбежала в другую комнату.


Что я здесь делаю? Зачем я здесь? Она закрыла уши руками, чтобы не слышать его голос, не слышать, как он разговаривает с ней, со своей законной женой.
Какое я имею право быть здесь?
Она встала у окна и посмотрела на улицу, - Здесь все чужое и я здесь совсем чужая.
Ей вдруг так захотелось домой.
Бежать отсюда. Куда бежать? Куда глаза глядят. Ночь. Чужой и холодный город. Как холодно. Мне холодно и так одиноко. Я хочу домой. Домой. А обратный рейс только
послезавтра. Еще целая вечность…
Она зашла в комнату за своим халатиком.
-А тебе что не спится? Как ты там питаешься, может быть тебе еще передать что-нибудь особенное? Хорошо, вообще-то, у меня завтра напряженный день.
Он все еще продолжал мило беседовать.
Алиса снова выбежала из комнаты и плотно закрыла за собой скрипяще плачущую дверь.
Она чувствовала себя, как птичка в клетке. Невозможно оставаться и невозможно улететь. Что же делать? Что же мне делать? Этот вопрос стучал в висках, а ответа не было.
Ну как же так? Всего несколько минут назад она была так счастлива, она чувствовала его любовь, его тепло и ласку, это уже не компьютерный Кай, собирающий из льдинок слово «вечность». Они вместе создавали «любовь».
И вдруг, один телефонный звонок разрушил все.
Как просто. Пришла она и заявила свои права на него. И он с этим согласен. Но ведь они не любят друг друга, я точно знаю, я чувствую, что там нет любви. И, тем не менее, он сейчас спокойно разговаривает с ней, зная, что я здесь и все слышу, как будто ничего между нами не было, как будто меня вообще здесь нет.
Как же это понять? Значит, раньше он сам не знал, что любит, но не прятал меня, никогда не скрывал наших отношений, и я чувствовала себя уверенно и достойно.
А сейчас он уже знает, что любит меня и это не мешает ему делать мне больно.
А ее он не любит, но заботится о ней, и оберегает.
Ничего не понимаю. Опять я ничего не понимаю.
А может быть это и не любовь вовсе. Какая же это любовь, если он все время делает мне больно? Ведь если любишь, то не причиняешь боль тому, кого ты любишь.
А голос! А голос, какой у него заботливый голос и говорит он с ней совсем не равнодушно. Так, где же он настоящий, с кем? С ней или со мной?
Ей хотелось кричать, кричать во весь голос, - Нет, я не согласна так! Я не могу!! Я так не хочу!!! Но даже закричать она не могла себе позволить.
Алиса смотрела в темноту, и губы ее шептали, -  неужели ты не понимаешь, что это так унизительно. Боже, как же мне больно. И как же мне холодно. Холодно.

   
   Когда он зашел за ней в комнату, она стояла в темноте у окна и тихо плакала.
А за окном снова шел снег. Вернулась зима, и ледяной узор уже успел разукрасить своими кружевами стекло.
-Ну, что ты здесь слезки горючие льешь? Что случилось? Все же хорошо. Ну, иди ко мне.
Он попытался ее обнять, но она отшатнулась в сторону от него и, поежившись, закуталась в свой халатик.
-Ты вся замерзла, пошли обратно в теплую постельку, а то еще заболеешь.
-Я уже заболела и, причем серьезно.
-Что с тобой?
-Я заболела, поэтому я здесь, и вынуждена слушать, как ты нежно воркуешь со своей женой.
-Я думаю, что не стоит устраивать драму, ничего не произошло особенного. Все так же, как и раньше. Ничего не изменилось за эти последние пятнадцать минут. Вечно ты, что-нибудь придумываешь, - и он сладко зевнул, - Ты идешь спать?
-Нет.
-Хорошо. Можешь лечь здесь, если хочешь, дядя Витя сегодня не придет. Утро вечера мудренее. Вот увидишь, завтра все будет опять хорошо. Остался один день, а мы еще не купили тебе компьютер, завтра обязательно пойдем.

                27.

Они ехали в аэропорт на такси. Ехали, молча. Только дворники скрипели, оставляя на мокром стекле кривые разводы. А снег уже валил большими пушистыми хлопьями.
-Не возражаете, - спросил догадливый водитель и включил радио, - Под музыку всегда веселее, да и теплее.
-А компьютер мы хороший купили, - первым нарушил молчание Константин, - мальчишкам понравится, вот увидишь.
-Спасибо.
-Ты все еще грустишь? Зря, все же хорошо, холодно только опять стало. Ты как будто привезла весну, а сейчас забираешь ее с собой. Не боишься, что я здесь замерзну совсем один? Ну что ты молчишь? Расскажи, что с тобой происходит?
Невозможно рассказать, - ответил ему незнакомый голос…
Вам историю мою
Очень сложно                - пел голос из радио.
Вспоминаю словно сон
Как знакомились с тобой
Осторожно…
Скоро я взлетаю
И тебя теряю
От любви своей я
Улетаю                -  она слушала затаив дыхание.
Я не могу без тебя
Я все думаю о нас
Я не могу передать
Что я чувствую сейчас       - пела ее душа…
Снег заметет все следы
Не расскажет никому
То, что с тобой были мы
И как я тебя люблю…        - пела голосом чужой девушки…

До отлета полчаса
Регистрация прошла
Как обычно
Я ищу твои глаза
Не хватает рук тепла
Непривычно                - он взял ее за руку, и она уже не противилась этому, их пальцы       переплелись, и сердца снова стали биться в такт.

Скоро я взлетаю
И тебя теряю
От любви своей я
Улетаю
Я не могу без тебя      - он крепко прижал ее к себе, она вновь почувствовала его родной запах, закружилась голова…

Я все думаю о нас
Я не могу передать
Что я чувствую сейчас                - она слышала, как громко стучит его сердце.
Снег заметет все следы
Не расскажет никому
То, что с тобой были мы
И как я тебя люблю*(Б.Серкенбаев "Улетаю") - он целовал вновь и вновь ее мокрое от слез лицо, а ее губы шептали – я тебя люблю, я тебя люблю, я тебя люблю…

Эта песня звучала в ней все время пока шла регистрация и пока она сдавала багаж, а слезы застилали глаза. Когда все формальности были закончены, она увидела, что он еще не ушел.
Он стоял по другую сторону стеклянной стены, которая разделяла их. Его грустные глаза были мокрыми от нахлынувших чувств. Он то и дело снимал очки и старательно протирал их.
Он любит ее и не скрывает этого, он не хочет отпускать ее от себя. Значит, все-таки это не иллюзии, он действительно любит ее. Сейчас она чувствует и видит это.
Она подошла вплотную к этой прозрачной преграде, и они говорили глазами друг другу все, что не успели или не смогли сказать.
Алиса по привычке потянулась к нему рукой, но наткнулась на холодное стекло.
Он тоже поднял свою руку и приложил к ее руке свою, как всегда, как раньше, только сейчас между ними была стеклянная стена.
Скоро я взлетаю
И тебя теряю
От любви своей я
Улетаю           -  нет, я не могу улететь, сейчас, когда я знаю, я не хочу, я не могу без тебя… Силы оставили ее и ноги уже не держали, она медленно сползала по этой стеклянной стене вниз.
Константин заметался с той стороны, но сделать ничего не мог.
Он увидел, как к ней подошла какая-то женщина в сиреневой шляпке, обняла ее, и успокаивающе махнув ему рукой, увела с собой.
-Идем, идем дорогая, уже посадку объявили. Не надо так горько плакать. Можно подумать, что вы навек расстаетесь. Скоро увидитесь, он сам к тебе прилетит.
Алиса посмотрела на нее сквозь слезы и ничего не поняла - кто это? Какая она нелепая в своей летней шляпке и шубе. И что ей нужно от меня?
-Эх, молодость, молодость… Расточительная молодость, совсем слезы свои не экономишь. Да не плачь ты так, а то морщины появятся преждевременные. И не три глаза руками. На салфетку, просто аккуратно промокни их, вот так. Да. Я, может быть, и хотела бы так поплакать, да давно разучилась, - говорила сиреневая незнакомка и потихоньку уводила ее все дальше и дальше от него.
-Пошли, пошли. Если хочешь, я побуду с тобой, нам вместе лететь. Поговори со мной, легче станет. Расскажи, почему ты так плачешь?
Ну как же это можно рассказать?
-Спасибо. Спасибо, я уже успокоилась, со мной все в порядке, не волнуйтесь. Вы мне очень помогли,- и она натянуто улыбнулась сквозь еще не просохшие слезы…
   
                28.

Когда Алиса выходила из аэропорта в Ташкенте, то уже знала, что делать.
Как ни странно, на душе было легко и радостно, как после весеннего дождя, который смыл всю пыль и вернул сочные и яркие краски жизни. Она поняла самое главное то, что Костя ее любит.
А то, что он еще женат, так это просто недоразумение. Ведь она тоже была замужем, никто не застрахован от ошибок. Жена же не поехала вместе с ним в Москву, и как Костя говорил, не собирается, ей и в Ташкенте хорошо. А если бы она его любила, то обязательно была бы вместе с ним.
А ее с сыновьями он позвал в Москву, выходит, что действительно есть о чем подумать - о переезде и о их поступлении в московский вуз. А Москва и вправду, совсем недалеко.
Нужно для начала поговорить с мальчишками и с мамой. Потом прицениться, сколько сейчас стоит моя квартира. Если ее продать, а в Москве снимать одну квартиру с Костей пополам, то еще останется на бизнес. Он говорил, что со временем собирается купить фуру, так, должно хватить на все.
Я же не буду сидеть у него на шее, могу взять всю документацию на себя. У нас будет семейный бизнес, а мальчишки будут учиться и помогать на фирме. Постепенно встанем на ноги и сможем купить свою квартиру. В общем, все складывается неплохо. А дальше, пока загадывать не будем.
Зара опять оказалась права, дай ей Бог здоровья. Правда, она говорила, что с бизнесом у него не получится. Но ведь если я войду в него со своими деньгами, и мы будем вместе, то все у нас получится.

                29.

-Стела, ты у нас всегда все знаешь, да?
-Быстрее «рожай», что хочешь?
-Вот ты какая… Короче говоря, для начала, я хочу узнать сколько стоит моя квартира, а потом найти на нее покупателей.
-Ты что заболела?
-Не знаю, а что?
-С ума не сходи, квартира это единственное, что у тебя есть, зачем ее продавать. Сама где будешь жить?
-Я в Москву буду перебираться с мальчишками, пусть поступают там. А деньги я вложу в Костин бизнес, то есть, это будет уже наш семейный бизнес.
-Ты что замуж вышла?
-Нет.
-Он тебе сделал предложение?
-Нет.
-Тогда все правильно, продавай свою квартиру в центре города, деньги вложи в его бизнес, а сама живи с сыновьями по чужим углам и вкалывай на него.
-Ну, подожди, подожди наезжать, он вообще не знает даже о моих планах.
-Значит, ты с ним спишь, удовольствие доставляешь, и еще решила заплатить ему за это?
-Стела, да ну тебя. Зачем же все так извращать. Это надо же, умудриться, все так вывернуть, если бы ты не была моей сестрой, я бы подумала…
-А разве неинтересно посмотреть, как все это выглядит со стороны?
-Почему это так выглядит? Мы любим друг друга. Ты не представляешь, какой он сейчас теплый и ласковый…
-Еще бы, сколько у него женщины не было. А тут, такая красотка приехала, да еще за свой счет и даже на подарки не претендует. Почему бы и не приласкать?
-Фу, какие ты пошлости говоришь, это же любовь. Настоящая, понимаешь?
-Ну, насчет тебя все понятно. А вот он, сам тебе сказал, что любит или это ты за него решила? Значит, поэтому он и бросил тебя и уехал подальше, потому что любит сильно. Так?
-Ну, он же не гулять уехал, а работать.
-А вот, по-моему, не имеет значения, зачем он уехал. Важнее, как он это сделал. А как он это сделал? Он посоветовался с тобой? Нет. Он подумал о тебе? Нет. Он поинтересовался, что ты думаешь на эту тему? Нет. Он предложил тебе что-нибудь? Нет. Дальше продолжать? Он пообещал тебе что-нибудь? Нет. Может быть, он сказал тебе, что собирается разводиться?
-Стелка, зачем ты задаешь мне эти дурацкие вопросы?
-Во-первых, Стелка на базаре семечки продает, а я Стела, можно Стелочка. Во-вторых, это не вопросы дурацкие, а ответы на них.
-Я же любя, не обижайся.
-И я, любя. Ну и объясни мне теперь, зачем тебе продавать единственное, что у тебя есть, все бросать и ехать неизвестно куда и непонятно зачем?
-Алекс с Аланом там получат хорошее образование.
-Во-первых, это надо еще у них спросить - нужно ли им это? Во-вторых, не стоит подтасовывать факты. Одно дело, если ты хочешь вложиться в их образование и для этого решила продавать квартиру, и совсем другое дело, если ты решила продать последнее для того, что бы быть рядом с чужим мужем. Тебе сколько лет? Разве можно быть такой наивной, если не сказать по-другому? Любишь? Люби себе на здоровье, а глупости, зачем делать? Представь, что ты сделала, как хочешь, а тут жена приезжает к нему. Представила? Что будешь делать? Повернешься и уйдешь благородно на улицу, а они пусть пользуются?
-Но ведь он позвал меня с детьми.
-Как позвал? Предложил забрать вас к себе?
-Ну, не совсем так. Просто сказал, что мне стоит подумать на тему поступления сыновей в московский вуз. И вообще стал убеждать, что нам нужно перебираться туда насовсем.
-И этого оказалось достаточным, чтобы ты собралась переезжать. Но, по-моему, раньше ты никогда никуда не собиралась, а Москва вообще тебе никогда не нравилась.
-Москва мне нравится, то есть не так чтобы нравится, но раз он там значит и мне понравится. Правда я пока своего места там не вижу и холодновато для меня, но ведь это все вопросы решаемые. Рядом с Костиком мне везде будет хорошо.
-А он этого хочет?
-Ну конечно хочет, это же он предложил нам переезжать. Это же очевидно, раз предложил, значит, он тоже хочет быть вместе. Ведь он прекрасно знает, что сама по себе Москва меня совсем не прельщает, он видел как мне там неуютно, значит…
-Ничего из этого не значит. Для начала возьми и спроси его, а потом уж решай. Хотя я считаю, что если он и в самом деле захочет, то решать все должен сам, как настоящий мужчина. Захочет, чтобы ты была рядом, пусть берет все расходы на себя. Вначале посмотри, что предложит, что сделает сам, а потом делай выводы. Это мое мнение, а ты поступай, как знаешь. Только потом не плачь, если что.
-А если он сейчас не может сам решить все материальные вопросы, пока не может, что мне сидеть и ждать у моря погоды, жизнь-то проходит. Если я сама могу что-то сделать, чтобы ускорить этот процесс, почему я не могу ему помочь и себе тоже?
-Потому что мужчины ценят только то, во что сами вкладываются. Чем больше постарается, чем больше вложит в тебя, тем больше любить будет, это ясно?
-Когда любишь, какие тут могут быть счеты, кто и сколько?
-Ну ладно, давай ты в него вкладывайся – в горящую избу войди, коня на скаку останови, квартиру свою продай, а сама с сыновьями иди на улицу, ты же любишь его.
-Как ты быстро во всем разобралась, легко так раз, два и готово, да? А чувства, с ними что делать?
-Чувства это очень хорошо. Я тоже за любовь, а еще лучше за любови, чем их больше, тем лучше. Но я против твоего безрассудства. Пусть мужчины творят глупости от любви по тебе, вот увидишь, это будет намного приятнее. Попробуй.
Ну чего ты в своего Костика вцепилась, как кошка? Уехал, ну и пусть, можно подумать, что последний мужчина на земле? Марка, помнишь? Все время передает тебе приветы, интересуется, может быть, ты передумала? Хороший, положительный такой, и состоятельный. Вот это настоящий восточный мужчина, хоть и Гудвин. Знает, что нужно женщине – на руках носить будет,  обеспечивать и все твои проблемы решать, все как полагается. Тебе скоро нужно будет сыновей женить, придется  думать о второй квартире, и о третьей, а ты эту решила продавать. Дурочка ты вот что, я тебе скажу. А если Марк не нравится, так мы тебе другого найдем, только скажи.
-Марк женат, это, во-первых, а, во-вторых, я его не люблю, а в-третьих, я не люблю зависеть от кого-нибудь, ты же знаешь.
-А «солнце» твое не женато, да? Я что-то пропустила?
-Когда у нас с ним начались серьезные отношения, он только числился женатым и жил у своей мамы. Я знала, что он собирался разводиться и поэтому не заводил детей. И вообще все вокруг удивлялись, зачем они поженились. Потому, что семьи у них не было никакой, каждый жил своей жизнью. Вот и в Москву он уехал, а она и не собирается. А женился он потому, что порядочный. Когда с мамой поругался, остался у Любочки, у нее своя квартира. Года два вот так и бегал от мамы к ней, а когда она выгонит, к маме. А потом ее родители поставили вопрос ребром, деваться было некуда, вот и узаконили отношения. Бумажка законная появилась, а семьи, как не было, так и нет.
-А такие подробности ты откуда знаешь, сам рассказал?
-Нет, что ты, просто у нас есть общие знакомые, которые и шепнули по секрету.
-Похоже, что ему так нравится, бегать туда-сюда, только теперь еще и ты появилась. Но он уже женат, и узаконить свои отношения и с тобой не сможет. К тому же, сейчас он вообще убежал от вас от всех подальше. А ты тут дурью маешься.
И вообще, откуда у тебя эти странные замашки - платить мужикам?
-Кому это я плачу, что ты такое говоришь?
-А, Марку кто деньги отнес, они у тебя что, лишние были? А ведь можно было решить все по-другому, так? Так. А теперь, ты решила еще и своему орловскому бегуну на бизнес подкинуть. Да ладно бы еще, если бы они у тебя были, эти деньги. Так нет же, что придумала, квартиру продавать.
-С тобой так трудно говорить, у тебя просто талант все с ног на голову переворачивать.
-А ты не говори, просто подумай, зачем себе жизнь усложнять? Мужчины созданы для того, что бы заботиться о нас, слабых и беззащитных, тебе стоит только позволить им сделать это, а ты что делаешь? Ну как о тебе заботиться, если ты сама готова не только свои, но и чужие проблемы решать?
-Да не нужны мне никакие мужчины, я только Костю люблю и хочу быть с ним. Хочу выйти за него замуж и родить ему сына, которым он будет гордиться и передаст ему свое дело.
-Какое дело, фрукты на себе таскать?
-Нет, ну, почему ты такая вредная? Это только начало, вот увидишь у Костика блестящее будущее, я в него верю. Все начинали с чего-нибудь, и фруктовый бизнес ничем не хуже любого другого. Если ты не забыла, у него здесь раскрученная фирма была с миллионным оборотом.
-Ну да, была. Только он, почему-то сейчас там, и таскает на своем горбу коробки с бананами.
-Стела, а ты никогда никого не любила?
-Я всегда люблю и всех, но сначала себя. А еще я люблю, когда обо мне заботятся и делают подарки, я думаю, что ты тоже заслуживаешь этого.
-Да, вот насчет подарков не напоминай, пожалуйста. Я такой подарок от него получила перед отъездом, что лучше не вспоминать. А я и не отрицаю, что странности у него есть, я и раньше это знала, но почему-то полюбила. А теперь, что делать? У всех у нас есть свои странности и его, наверное, не самые худшие.
-Хватит, про своего ненаглядного, ты лучше расскажи, как Алан с Алексом.
-Хорошо, скоро заканчивают школу, думали поступать на юридический, а сейчас даже и не знаю.
-Вот пускай, и поступают, как хотели. А ты, дурью не майся. Не имеешь такого права. А если тебя опять занесет на повороте, сразу ко мне приходи, я тебя живо в чувство приведу.


Она возвращалась к себе и мысленно продолжала этот диалог. Конечно, доля правды есть в Стелкиных словах. Но, это - же надо уметь все выставить в таком неприглядном виде, просто удивительно. Ну да, если брать в расчет только факты, то есть события, почти так и получается, как она сказала. Но ведь существует еще то, чего нельзя измерить, просчитать и взвесить. Чувства, любовь, как быть с этим?
Зара сказала:
- Единственная реальность - это любовь, за нее и держись. Позволь себе любить, доверяй своей душе и сердцу.
А сердце мне говорит, что это любовь. Значит так и есть.

                30.   

-Котя, привет. Ну как ты там, без меня?
-Скучаю, конечно, хотя скучать некогда. Ты уехала, и у нас тут как понеслось, только держись. На днях дядя Витя в Ташкент приедет, купит «Дамас» и на нем вернется обратно. Без своей машины тут делать нечего. Для начала и «Дамас» выручит, а дальше посмотрим.
-Послушай Котик, у меня к тебе предложение. Не пугайся, деловое предложение, а именно - помнишь, ты мне говорил насчет нашего переезда в Москву? Ну, так вот. Я тут подумала, и вот что придумала - продам свою квартиру и когда мы приедем, для начала, можно снимать квартиру вместе. А деньги я вложу в твой бизнес, и мы можем работать вместе. Так ты сможешь купить фуру, а потом, когда раскрутимся, купим квартирку в Москве. Ну, как тебе моя гениальная идея?
-Постой, не так быстро, пожалуйста. Начнем с того, что я категорически против, чтобы ты продавала свою квартиру, это же твой дом. Ты сейчас не понимаешь этого, а я вот живу в чужой квартире и понимаю, как много значит иметь свой дом.
-Котя, ты знаешь, а я наоборот, когда вернулась в Ташкент, то посмотрела на все другими глазами. Раньше, сколько раз тетя Роза уговаривала меня сдать свою квартиру в аренду иностранцам, за хорошие деньги. Тогда я не понимала, как же это возможно в свой дом пустить чужих людей, даже и за большие деньги, ведь это мой дом, и я не соглашалась.
-Ну, вот видишь и я о том же.
-Дослушай меня, пожалуйста. А после Москвы, я зашла домой, села на диван и посмотрела по сторонам. Я смотрела и не узнавала свой дом - это уже была просто квартира, хоть и хорошая, очень хорошая. Понимаешь? А почему? Потому, что это была наша квартира, она была пропитана нашей любовью, энергетика в ней была особенная. А сейчас она пустая и мне в ней одиноко. Поэтому я могу ее легко отпустить. Я поняла, что неважно где, а важно с кем, и если раньше Москва меня пугала, то сейчас там ты, а значит, все будет хорошо. Я поняла, что мой дом может быть в любом месте, там, где ты, там и будет мой дом. Там мне и будет хорошо, а раз мне, значит и моим сыновьям.
-Все равно я против и прошу тебя не делать этого.
Да, самое главное-то я не успел тебе сказать. Как приятно находить твои записочки, это ты здорово придумала. Дядя Витя как найдет, например, в холодильнике, сразу мне несет, и танцевать заставляет. Представляешь, это у нас теперь забава такая. И когда ты успела их попрятать, что бы мы ничего не заметили? В носке, это было прикольно, а однажды пельмени сварили с твоим «поцелуйчиком». А когда дядя Витя себе вместе с сахаром в чай намешал твое «Люблю» я у него этот чай конфисковал. Нечего чужой любовью угощаться. Я теперь строго слежу за тем, чтобы он не съел, или не выпил твое «мяу», а то вдруг влюбится в тебя, что я потом буду делать? Интересно, откуда появится следующий твой приветик? Ой, только не говори мне, а то сюрприза не получится. Жалко будет, когда они закончатся, представляешь, уже привык к ним и жду, как дите малое. А сейчас скажи, что тебе передать Кисочка моя?
-Да у меня все есть, спасибо. А сам ты, когда приедешь, я так скучаю, мяуууууууууу.
-Я тоже, но пока не знаю. А когда приеду, сразу приеду к тебе.
-Честно?
-Еще как честно. Приеду и останусь на день-два, чтобы нам никто не мешал.
-Вот было бы здорово.
-Ну, значит и договорились. Местечко я себе зарезервировал у тебя в постельке, смотри не забудь. А до этого дядя Витя позвонит к тебе, я передам через него твою коробку.
-Какую коробку?
-Из-под «Филипса», в которой ты мне принтер привозила.
-Да ладно, не нужна она мне. Выбрось ее, зачем тебе лишние хлопоты.
-Как это, не нужна. Нужна. В коробке ведь удобнее видик носить, если придется. Так, что я тебе ее обязательно передам. Спасибо тебе добрая девочка.
-Пожалуйста.
-Ну ладно, давай прощаться, а то мне еще поработать с бумагами нужно, клади трубку.
-Целую, целую, целую…мяуууу…мммммяяяяяуууууу…
-Целую тебя кисочка, во все твои сладки местечки… мммяяяяяяяяяяууууууу…ууууууу. Пока. Ну, клади первая трубку.
-Хорошо…
-Ну, девочка, сладкая моя. Ладно, давай  на счет «три»
-Давай.
-Раз, два, три… Клади…Целую тебя…
-Раз, два, три…
Она положила трубку и перестала сдерживать слезы. Что это были за слезы? И радости - что есть любовь в ее жизни, и тоски - почему мы не можем быть вместе? Обстоятельства? Нет таких обстоятельств, которые могут помешать сделать что-то, если ты действительно хочешь этого. Возможно, это проверка.
Ну ладно, похоже, что квартиру действительно не стоит продавать. Значит нужно придумать, что-нибудь другое. Я и придумаю, обязательно придумаю. Котик, тебе конечно, не до этого сейчас, но можешь не волноваться. Я обязательно, что-нибудь придумаю, и мы будем вместе.

                31.

-Привет.
-Да, Витя привет. С приездом.
-Спасибо, я уже три дня как дома.
-Соскучился по жене и детям? Можно представить. Надеюсь, уже отдохнул немного?
-Отдохнешь тут. Машину купил, теперь обратно надо своим ходом гнать.
-Тяжело конечно. Но, наверное, стоит того?
-Да, я уже жалею, что вообще согласился на эту аферу. Только раньше думать надо было, а теперь придется терпеть до конца. Сейчас машину пригоню, хотя не понятно зачем. Но мое дело маленькое, раз хозяин приказал, пожалуйста, лишь бы зарплату платил.
-Что, совсем плохи дела? Не идет бизнес?
-Приедет, сам расскажет.
-А когда он приедет?
-Вот я вернусь, затем и он собирается. А я там один отдуваться буду.
-А, Костя как?
-Если бы не его «швабра», было бы еще терпимо. Итак, бизнес по всем швам трещит, на нервах все, а тут еще она. Совсем замучила - звонит, ни свет, ни заря. Или вообще, среди ночи. Часами голову морочит - то не спится ей, то не пьется, то не лежится, то не сидится. Сама знаешь, как это у вас в таком положении, бывает. Вот и висит он по ночам со своей «метелкой» на телефоне. Спать мешает, а потом еще недоволен, видишь ли, я сплю на ходу. А мне нужно, как всем нормальным людям, спать ночью восемь часов, тогда я и работаю, как положено. А, да что говорить, у Костика ведь все не как у людей.
-Ну, что ж, все с вами понятно, - «беззаботно» продолжала она, побледнев, но держа себя в руках и не подавая вида, что узнала сейчас что-либо, чего не знала раньше.
-А я собственно, что звоню. Завтра я тебе на работу закину твою коробку, хорошо? Сегодня заберу ее у Любочки. Этот чудак в нее упаковал  мороженую клюкву для своей «швабры», а витаминчики-то потекли, ха-ха-ха, пока я долетел, вот она и сушится сейчас. Но завтра я тебе ее закину, не волнуйся.
-Хорошо, как тебе удобно. Спасибо Вить, век тебя не забуду, Лере привет передавай. Пока.

   
  Положив трубку, она отказывалась верить в то, что сейчас услышала.
-Спокойно, спокойно. Мало ли что он имел в виду. Подумаешь, Костя клюкву жене передал, может быть, она его сама попросила. А может быть, это даже и не для нее. Ведь у меня он тоже спрашивал, что мне передать, и я тоже могла попросить у него эту самую клюкву. Но я не попросила, а она попросила. И о чем это говорит? Ровным счетом ни о чем.
Спокойно, спокойно.
И мало ли почему человеку не спится, и не сидится. Просто скучно, например.
Несмотря на эти уговоры, руки предательски задрожали, а сердце уже билось где-то в горле. Она начала ходить по квартире туда-сюда.
Я спокойна, я совершенно спокойна. Все хорошо. Все очень хорошо. Все просто замечательно. Так. Дышим глубже. Вот так, хорошо. Очень хорошо. Просто прекрасно.
Все хорошо… прекрасная маркиза,
Все хорошо, все хорошо…
Она пела во весь голос, до тех пор, пока не успокоилась, почти успокоилась.
Во всяком случае, прежде чем умирать, нужно во всем разобраться. Вот он позвонит, и я обо всем его спрошу. А сейчас нужно просто успокоиться и подождать. Подождать.
Легко сказать подождать. Нет, ждать невозможно. Когда он еще позвонит неизвестно. Это слишком долго. Слишком.
Значит, нужно самой звонить к нему и все спросить.
Так просто и легко.
А для этого нужно взять себя в руки, вдруг это все простое недоразумение.
-Ну и фантазерка же ты у меня, вечно что-нибудь придумываешь, - скажет Котя, и мы вместе посмеемся. Ну конечно, это недоразумение. Иначе и быть не может. Этому есть, какое-то простое объяснение. Вот он все и объяснит.
Но ведь без ветра листья не шелестят. А если…
Стоп. Никаких если. Дышим глубже. Еще глубже. Вдох. Выдох. Медленный вдох и выдох. Нельзя чтобы он услышал, как у меня дрожит голос.
Она залезла под душ и стояла под ним до тех пор, пока не успокоилась. Сейчас она была почти в порядке.
Да, легко и просто. Но вот поднять трубку и позвонить, оказалось трудно. Как только она представила себе, что сейчас услышит его голос, любимый голос, сердце снова начало бешено стучать.
Только сейчас, к радости услышать его голос добавился еще и страх. А что этот голос ей скажет?
Поэтому она оттягивала этот момент, но так было еще хуже. Неизвестность и бесконечные вопросы еще мучительнее. Лучше уже все узнать, а потом будь, что будет. И она решилась.
- Привет, солнце мое.
-А, Кисочка, привет! Рад тебя слышать. Ну как, Витя уже передал тебе коробку?
Она внимательно вслушивалась в его голос, пытаясь понять ответ на свой еще не заданный вопрос по его интонациям, тонам и полутонам. Но голос был такой, как всегда и она не сдержалась, ее понесло.
-Нет, она у Любочки, сушится. А клюква-то подмочила твою репутацию.
-Ты о чем?
-Действительно, о чем это я? Может быть, сам расскажешь, - ее голос все-таки задрожал.
-Хорошо расскажу, только вначале скажи о чем?
-Ну, наверное, о погоде, а еще о молодежной моде. А еще о том, как ты почему-то в моей коробке передал для своей ненаглядной витаминчики, в виде мороженой клюквы.
Ах, подожди, позволь я сама догадаюсь. Это у тебя прикол такой. Сначала ты покупаешь одинаковые одеяла для меня и для нее, вернее для нее и для меня, это чтобы тебе одинаково уютно было и здесь и там, пардон, вернее и там и здесь, хотя это уже никакого значения не имеет, ведь от перестановки мест слагаемых, сумма не меняется, ведь так? Может тебе запатентовать эту гениальную идею? Потом ты используешь вещь одной своей женщины, для того, что бы в ней передать гостинцы для другой.
Ты что извращенец? Ведь это, по крайней мере, неэтично, если ты вообще знаешь значение этого слова. Тебе что, обязательно пересекать нас в пространстве? Ну, расскажи, а то мне самой никак не понять. А может быть, тебе вообще поселить нас вместе, так будет, еще проще.
Что ты молчишь?
-Ты же сама спрашиваешь и сама отвечаешь на свои вопросы, что мне остается?
-Хорошо, я слушаю тебя очень внимательно, я просто не могу дождаться, что же ты придумаешь на этот раз.
-Во-первых, успокойся, и чего это тебя понесло, ничего ведь страшного не произошло. Если ты подумаешь спокойно, то поймешь, что перевозить воздух в таре, в данном случае в коробке, это лишено всякого смысла. Я должен был ее тебе передать, и я ее тебе передал, а что было внутри, и для кого, какая тебе разница? Ведь если бы ты случайно не узнала, тебе было бы все равно, правда? Если хочешь, я возмещу тебе амортизацию твоей коробки.
-Иногда мне кажется, что ты просто не слышишь меня или не слушаешь вовсе. Не пытайся свести весь разговор к банальной амортизации картона. А если тебе не дано понять, о чем это я, то нам вообще с тобой не о чем разговаривать.
-Какая ты у меня темпераментная, Кисочка моя, Кармен по сравнению с тобой просто сама кротость и мне это нравится, только давай не будем делать бурю в стакане. Я знаю, как твою бурную энергию использовать с пользой. Ох, и попадешься ты в мои руки, пощады не проси. Зато потом, сразу шелковая станешь, и снова будешь петь свои кискины песенки.
-Все сказал? Совсем не оригинально, мог бы что-нибудь новенькое придумать.
-Ну, согласись, что это здорово, зачем же еще что-нибудь придумывать, если лучше уже не придумаешь. А вот насчет перемены мест слагаемых, это ты здорово сказала, стало быть, прониклась уже моей философией, молодец. Подожди, еще немного, и мы с тобой…
-И не надейся. Ты мне тут зубки не заговаривай, а скажи-ка лучше, зачем ты передал своей жене клюкву? Она что, болеет?
-А что и это противозаконно? Ты, похоже, уже не знаешь к чему прицепиться. Да если бы я знал, что тебя это так заденет, я бы не передавал, честное слово. Обошлась бы она без нее, тем более, что эта злосчастная клюква твою коробку испортила.
-Знаешь, а я надеялась, что у тебя хватит духу самому рассказать мне все.
-О чем ты?
С одной стороны ее радовало, что он еще ничего не сказал, а значит оставалась надежда, что это простое недоразумение. А с другой стороны она ужасно злилась на него, потому, что он разговаривал с ней так, как будто ничего не произошло. Как будто просто напросто у нее скверный характер, и он терпеливо сносит ее дурацкие капризы. Она судорожно подбирала слова, и все же не знала, как ей спросить о самом главном. Поэтому, набрав побольше воздуха в легкие, и боясь услышать его ответ, она, задержав дыхание, что бы он не услышал, как бешено, бьется ее сердце, медленно и по возможности безразлично, спросила, -
-А когда Любочке рожать?
На том конце повисло молчание.
-Не заставляй меня, пожалуйста, повторять свой вопрос.
-Ну, точно не знаю, наверное, в конце следующего месяца.
Все поплыло перед ее глазами.
Вот и все.
Значит, это правда.
Но душа протестовала и отказывалась принять эту реальность. Она просто разрывалась на части. Что бы хоть как-то заглушить эту нестерпимую боль, она дала выход своему гневу, -
-Почему ты мне раньше ничего не сказал? Почему ты сам ничего не сказал? Почему я должна от чужих людей узнавать такие новости? Это же предательство, просто удар в спину. Так поступают только трусы. Как ты мог меня обманывать почти восемь месяцев? Я, как последняя дурочка, верила тебе. Ты же говорил, что вы не спите вместе, что она - а сексуальная. Как же я могла верить тебе? Я тебе верила, а ты, а ты, все это время просто смеялся надо мной.
Значит, когда я приезжала к тебе…  Какая же я дура. И твой Виктор все знал.
Хорошо устроился, жена беременная, так ты меня позвал, да? Понятно, что теперь Виктор обо мне думает. Это просто омерзительно, я тебя ненавижу. Я тебя любила, а ты меня так обманул, нет, ты не просто обманул, ты стабильно обманывал много месяцев. И так унизил меня. За что?
Она разрыдалась и бросила трубку.
Но обида и гнев не отпускали ее, и она вновь судорожно набрала его номер.
-Смольный на проводе, - добродушно ответил его невозмутимый голос.
-Послушай, ответь мне на один вопрос, - зачем ты меня звал в Москву? Я же уже собиралась продавать свою квартиру и ехать с мальчишками к тебе. Я тебе что, игрушка? Почему ты так со мной поступаешь? Это несправедливо. Кто тебе позволил играть  чужими жизнями?
-Успокойся, Киска.
-Я тебе не киска, у меня имя есть.
-Хорошо, хорошо, Алиса. Мне очень жаль, что ты так расстроилась.
-Ах, ты меня хотел порадовать?
-Не надо радоваться, но и расстраиваться не стоит, ведь ничего между нами не изменилось и не изменится. Если ты, конечно, этого не захочешь.
-Как это не изменилось, ты что, не в себе?
-Никакой ребенок не может и не изменит ничего в наших отношениях.
-Ты точно не в себе, если действительно так считаешь.
-Ну, так получилось.
-Ах, так получилось! Вообще-то когда мужчина и женщина спят вместе, всегда так получается, разве тебе мама ничего об этом не говорила?
-Да не спим мы вместе.
-Постой, дай я сама догадаюсь - просто однажды, ты мимо прошел, а она взяла и забеременела.
-Ну, что-то вроде того.
-Значит, ребенка организовать ты смог мимо проходя, а вот сказать мне об этом не смог, смелости не хватило.
-Считай, как хочешь.
-Как я хочу, сказала бы я тебе, как я хочу, да только таких слов в моем лексиконе нет, к сожалению.
-Ладно, ты успокойся, и мы обязательно обо всем поговорим, только не по телефону. Я скоро приеду, вот мы и поговорим.
-Не о чем нам с тобой разговаривать.
-Я знаю, что ты сейчас сердишься на меня, имеешь полное право.
-Спасибо тебе за разрешение, заботливый ты наш.
-Наверное, мне лучше молчать, чтобы еще больше тебя не злить.
-Нет, ты мне все-таки скажи, - зачем ты мне голову морочил, со своей Москвой, с переездом, если сам, как я понимаю, собираешься возвращаться. Ведь так?
-Я сам еще ничего толком не знаю, так все не вовремя, у меня еще столько дел недоделано.
-Может быть тебя еще пожалеть, бедненький?
-Зачем ты так, ты же не злая?
-Ты меня еще не знаешь. А сейчас поближе к теме. Что я тебе сделала плохого? За что ты так со мной?
-Я не делал ничего такого, во всяком случае, специально, а в Москву я и сейчас тебе советую перебираться.
-А, теперь я поняла. Ты хочешь таким образом избавиться от меня. Только я тебя разочарую, я никуда не уеду. Но, мешать тебе, наслаждаться прелестями семейной жизни и отцовства не буду, можешь не волноваться, это я тебе обещаю.
-Ну, что ты за глупости говоришь? Никому ты не мешаешь, тем более мне, просто мальчишкам действительно лучше поступать в институт в Москве, и вообще нужно быть поближе к цивилизации.
-Ты знал, что я не собиралась никуда ехать?
- Знал.
-Ты знал, что я решила переезжать не потому, что меня Москва прельстила, а для того, чтобы быть вместе с тобой?
-Знал.
-Ты знал, что сам не останешься в Москве, и все равно убеждал переезжать?
-Да, потому что там вам будет лучше.
-Это ты так решил?
-Я не решил, я просто знаю это.
-А кто тебе дал право решать, что для нас будет лучше? Я тебя спрашивала?
-Нет.
-А не слишком ли много ты на себя берешь, ты посмотри, вершитель судеб какой, да еще и бескорыстный.
-Ладно, ты слишком расстроена сейчас. Иди, поспи, завтра тебе будет лучше. Скоро я приеду, и мы обо всем спокойно поговорим, все обсудим.
-Не о чем нам с тобой больше говорить, я и так все поняла. Прощай.

 
   Медленно положив трубку, она еще долго сидела на полу около телефона.
Сил больше не было. Желания думать и даже плакать тоже. В этом не было никакого смысла. Все оказалось настолько просто, даже примитивно. Она вдруг поняла, что жила в своих иллюзиях, как в хрустальном замке. И вот этот замок у нее на глазах разбился на тысячу мелких и острых осколков. От ее любви остались лишь бесцветные, самые обыкновенные и абсолютно бесполезные стекляшки, - Я больше не могу любить этого человека. Не могу. И не хочу.
Казалось, что все эмоции и чувства покинули ее и она уже ничего не чувствовала кроме холода, полного опустошения и слабости.
Она уже ничего не хотела.
Совсем. Ничего.
Сколько времени Алиса просидела в этом оцепенении неизвестно, целую вечность или несколько часов, или несколько минут. Время, как и все остальное, потеряло всякое значение.
Очнулась она оттого, что почувствовала, как кто-то ласково погладил ее по голове и нежно прикоснулся к ее лицу.
Сквозь закрытые веки она увидела свет и почувствовала, как тепло стало наполнять ее, а вместе с ним и жизнь.
Это, апрельское  солнце, пробилось сквозь прозрачную тюль. И его лучи стали согревать ее.
Все хорошо, - начала она говорить себе, сначала про себя, еле-еле. Потом шепотом, - все хорошо, все хорошо, все очень хорошо, только я пока этого не замечаю, но все равно все хорошо.
Она шептала эти слова, как заклинание, как молитву, даже стараясь не задумываться, что они означают, просто набор звуков, - в с е  х о р о ш о, в с е  о ч е н ь  х о р о ш о.
Мало-помалу, она уже слышала свой голос, пусть пока еще бесцветный и как будто бы пустой, но это уже был голос, ее голос. Раз голос существует, значит и она тоже существует. А это уже начало, начало возрождения для новой жизни.

                32.

Народная мудрость гласит - Если тебя бросил любимый, неизвестно еще кому повезло. А еще, кто-то сказал, что Любовь это не чувство, а способность. А это значит, что если ты умеешь любить, то обязательно найдешь кого, главное не ошибиться и найти достойного. А если вдруг ты ошибся, что же, никто не застрахован от ошибок, в конце концов, ведь отрицательный результат, то же результат. Во всяком случае, опыт.
-Права была Стела. Слава богу, милый мой, ты не единственный мужчина на земле, а даже если бы и был им, то теперь, я уже точно знаю, что ты не достоин моей любви. Извините, ошибочка вышла. Ничего это мы живо исправим.
А для начала нужно было прервать этот бесконечный и утомительный внутренний диалог с ним. Кому нужны эти беседы по душам, если у него вместо этой самой души вмонтирован чип компьютерный, который использует только ему одному известные расчеты в отношениях с людьми. Сама виновата, с самого начала знала, что он робот, а не человек. Так нет же, возомнила о себе, бог знает что. Решила, что смогу его очеловечить и научить любви, ну вот и получите результат, получите и распишитесь в получении. Как говорится, - мы странно встретились и странно разошлись.
Я больше не хочу чувствовать себя виноватой. Даже очень хорошо, что все так произошло. Просто замечательно. Забыть, и дело с концом.
Но сделать было не так просто, как сказать. В ней, как будто сидел его бесплатный адвокат, который умудрялся его защищать. Несмотря ни на что, он настойчиво искал смягчающие обстоятельства и настойчиво оправдывал его. Но она твердо решила, - Мне это, совсем, ни к чему, и вообще эта история больше меня не касается. У него есть все -  жена, и ребенок теперь будет. Я за него спокойна. А кто кого любит, кто кого не любит, это они пусть сами разбираются.
Все.
Все стерли.
Стерли все, остался белый чистый лист.
   Время, мне просто необходимо время, чтобы забыть его, совсем забыть и начать новую жизнь, - так говорила она себе и верила в это. Тем более что пришло время подумать о выпускных экзаменах и о поступлении сыновей в ВУЗ. Этим она и загрузила себя.
Для начала Алиса решила сдать свою квартиру в аренду иностранцам. Начинать новую жизнь, так начинать. Она хотела, чтобы в этой новой жизни поменьше было того, что сможет ей даже случайно напомнить о нем. Ее квартира, в которой они были так счастливы, стала пустой и чужой. Поэтому она без сожаления ее отпустила. И квартиру, и все воспоминания с ней связанные. А что толку жалеть прошлогодний снег, да еще летом.
Она на удивление быстро нашла немцев, которые были готовы снять ее квартиру и даже заплатить за полгода вперед. Для этого нужно было всего лишь быстро сделать ремонт и обновить мягкую мебель, а так же купить стиральную машину-автомат и микроволновку. Делать все нужно было быстро, поэтому времени на всякие там переживания у нее просто физически не было, и это было очень хорошо.
Она просто падала от усталости и напряжения, но она сделала это. 
За десять дней она выполнила все условия, за исключением одного. Во всем городе не было ни одной стиральной машины. К счастью, новому жильцу так понравилась ее квартира, и он по достоинству оценил все, что она успела сделать к назначенному сроку. Он даже согласился въехать так, и подождать еще немного это дитя прогресса - автоматическую стиральную машину.
Все складывалось удачно. Мама давно просила, чтобы мальчишки жили с ней, так ей не будет одиноко. Они тоже, не против. В общем, меньше чем за три недели, Алиса освободилась от всего, что могло ей помешать начать новую жизнь.
И действительно, ей стало легче. Она уже начала привыкать к своему новому состоянию и даже находила в нем преимущества  - полное ощущение свободы. Не надо никого ждать, гадать любит или не любит, не на кого сердиться за вечные опоздания, некого ревновать. Просто красота. Иногда в свободные минуты еще накатывала серая тоска и всплески обиды, но она уже научилась справляться с этими минутами слабости. Она позволяла себе тихонько поплакать, молча, и совсем немного. Можно позволить себе быть слабой, когда есть кому, тебя утешать и успокаивать, когда есть кому, о тебе побеспокоиться и позаботиться, а если не кому? Самой себя жалеть совсем неинтересно, поэтому Алиса не любила это делать. А еще она считала, что жалость к себе это признание собственной слабости и бессилия, а с этим она не согласна. Куда приятнее и привычнее брать жизнь в свои руки и быть ее хозяйкой.


                33.
               

-Все, Оксанка, программу минимум я выполнила, теперь можно приступать к программе максимум, а именно - начинать новую жизнь, с чистого листа. А что, мне нравится, очень даже символично, начать новую жизнь в день своего тридцати пятилетия. Хороший подарок сделал мне мой ненаглядный  - подарил новую жизнь, и главное вовремя. Такого щедрого подарка мне еще никто не делал.
-Мечты, мечты, где ваша сладость, - пропела Оксана. Предатель он, твой ненаглядный, как и все мужики. Хорошо устроился, говорила я тебе, что он тебя не уважает и использует, а ты мне не верила. Все терпела и прощала, вот тебе и результат. Вот тебе и любовь.
-Не знаю, я уже ничего не знаю. Но, ведь я же чувствовала, чувствовала, понимаешь?
-А счастье было так возможно, хочешь сказать? Блажен, кто верует, ему тепло на свете. Это все твои эмоции. Сколько я раз тебе говорила - отодвинь эмоции и посмотри, что осталось. Теперь видишь, что осталась дырка от бублика, угощайся и ни в чем себе не отказывай, как говорит твой милый.
-Ну и ладно, эмоции это или иллюзии, а мне было хорошо. Пусть даже это был самообман, а я была счастливая, по-настоящему. Для меня это было по-настоящему. Поэтому я ни о чем не жалею.
Другое дело, что как-то незаметно я оказалась в унизительном положении. Как будто я второй сорт, что ли. Меня все время мучил вопрос, ну чем я хуже нее? Что такого есть в ней, чего нет во мне?
-Ну и… Ты же видела ее. Яка вона?
-Любочка?
-Яка Любочка?
-Ну, его жена.
-Это шо же ее так зовут, Любочка? Стало быть, Любовь? Яка ирония судьбы. Ну и?
-Я представляла ее длинноногой блондинкой, а она оказалась рыженькой.
-А ноги?
-Ноги, как ноги, у меня, по-моему, лучше. А вообще, мы такие разные, что нас сравнить никак не получится.
-А почему обязательно блондинкой?
-Это его слабость, он и не пытался ее скрывать.
-А я что говорю, гад он и есть гад. Я бы ему показала таких блондинок, а ты терпела.
-Он говорит, говорил, что все джентльмены предпочитают блондинок и ничего с этим поделать нельзя. Один раз даже мне намекнул, - а ты никогда не думала перекраситься, тебе бы пошло, в жизни всегда есть место подвигу. Ты можешь себе представить меня блондинкой? Я, конечно, его люблю, то есть любила, но не до такой же степени. А жена у него хоть и оказалась ничего так, вполне симпатичная кудряшка Сью, но ведь тоже не блондинка, ну, разве что, бюст больше, чем у меня. Но я не думаю, чтобы это был решающий фактор, не полковник - же он, в самом деле.
-Нет, не полковник. А какой, настоящий полковник?
-Настоящий. У одной моей знакомой такая история вышла, что мы потом с девчонками полгода над ней прикалывались.
-Как в песне, у Пугачевой?
-Еще круче. Всю свою жизнь девичью она мечтала познакомиться с военным летчиком, ну, чтобы был настоящий мужчина, полковник. Знакомым и не очень, все уши прожужжала, даже объявление в газету давала. Нашла все-таки. Познакомилась. Влюбилась в него с первого взгляда - все при нем и высокий и красавец, а форма как ему идет, а ухаживает как, и цветы и конфеты и ананасы в шампанском.
Ну, думает, - сбылась моя мечта. Даже замуж собралась за него. А он ей говорит, - Семья, это боевая единица, которая призвана укреплять тылы защитников родины. А потому, в ее создании мелочей не бывает, чтобы потом в самый ответственный момент, осечки не вышло, вы согласны со мной?
Она отвечает, - конечно, согласна, осечки быть не должно.
-Чтобы с честью выполнить поставленную задачу, нам необходимо, в обстановке, максимально приближенной к реальной, проверить состыковку, так сказать, наших аппаратов, то бишь организмов. Если вы, конечно, не возражаете.
-Конечно, не возражаю, это так романтично производить состыковку в обстановке, приближенной к реальной. Вперед, мой герой - патронов не жалеть, холостых залпов не давать.
Как только он получил ее приказ, сразу и пошел в наступление.
Но, хоть она и сгорает вся от любовного огня, да только чувствует, что он чем-то странным занимается, как - будто мерки с нее снимает. Она даже подумала, - вот счастье привалило-то, может быть, он еще и портной по совместительству, и сам хочет сшить для меня свадебное платье. Ну, и говорит, - что ты мучаешься полковник, можешь спросить какой у меня размер, я из этого военной тайны не делаю.
А оказалось, что он вместо того, что бы свои мужские способности боевой подруге демонстрировать, все пытался ее грудь измерить, но только так, чтобы она этого не заметила. Ну, прямо разведчик на боевом задании.
А когда она его все ж таки рассекретила, он и признался миленький, даже пытать его не пришлось, что боеспособность его ракетоносителя, напрямую зависит от габаритов женской  груди. То есть чем больше габариты, тем соответственно и выше показатели боевой и строевой, так сказать. И ничего он с этим поделать не может, даже с женой развелся из-за того, что она не смогла ему обеспечить необходимые технические показатели.
-А я що тебе гутарю, все они сволочи. Жинка небось все гарнизоны с ним объездила, когда он лейтенантиком был, а он потом ее взял и списал, видите ли, не его размерчик.
-Вот и Олеська моя на него обиделась. Взяла и придумала, как этому бракованному летчику за всех отомстить, - Будет знать, - говорит, - в следующий раз, какая разница между коровой и женщиной.
Она позвонила этому герою-любовнику, пригласила его на чай, якобы для того, чтобы подписать с ним соглашение о перемирии и в знак дружбы, даже предложила познакомить его со своей подругой - женщиной его мечты.
-Пришел?
-Не то слово, прибежал. Видно совсем потерял надежду встретить ту самую, которая сможет его осчастливить. Говорит, - как встречу ее, сразу женюсь.
Ну, вот. Приходит он чин по чину - с шампанским, фруктами, шоколадом, все как по уставу джентльменскому полагается. Познакомились. Он глаз с подруги не сводит, вернее с ее бюста, дышать боится. А девчонки не поскупились и щедро так, в ее бюстгалтер чего-то напихали, уже не помню чего, только видно очень натурально получилось, потому что этот разведчик совсем даже и не догадался о коварном девчачьем заговоре.
Все, говорит, - люблю, хочу жениться, - и вокруг невесты кругами ходит. А потом, видать так его зацепило, что он ее на боевую позицию потихоньку и увел, а там без лишних слов, сразу в бой и кинулся. Да только в бою и понял, в какую засаду попал.
-Даже жалко его как-то стало. Хоть и паразит, а тоже человек.
-Ну, да. То же самое и Олеся сказала. Говорит, - как увидела я, какой он из спальни вышел, то даже пожалела его. А он только и сказал, - Эх, вы, - выпил с горя стакан водки и отбыл в неизвестном направлении.
А я считаю, что ему не женщину искать нужно, а психолога.
-А чем тут психолог помочь может, если в этом вся сущность мужская. Они на нас смотрят как на объект, который предназначен для их удовольствия. Вот и выбирают нас по размеру груди или цвету глаз, а что мы чувствуем, что у нас в душе, их ведь вовсе не волнует. Вот какие у его жены глаза?
-По-моему зеленые, как-то неудобно было ее разглядывать. А вот, походочка, как в море лодочка. Хотя, может быть, передо мной старалась, не знаю. А разговаривают они друг с другом, как кошка с собакой.
-Зато, она еврейка.
-Ну и что?
-Тебе не понять.
-Все я понимаю, просто ему такие нравятся. Хотя, на мой взгляд, конечно, это мое субъективное мнение, но они смотрятся друг с другом, как-то слишком обыкновенно, нет изюминки что ли. Каждый из них отдельно - вполне ничего, а рядом словно теряются на фоне друг друга. Другое дело мы - на контрасте сразу подчеркиваем достоинства другого. Вернее подчеркивали.
-Значит этого мало.
-Нет, не пойму я, ну почему, он так и не развелся с ней, ведь он хотел, сам рассказывал. А нам ведь действительно было хорошо вместе, тогда. Я знаю точно, что ему тоже было хорошо. А чего ему не хватило, не знаю, и в постели полная гармония, космос. У меня впервые такое. С ним я такая, какая я есть, я могу позволить себе быть самой собой. Иногда, мне даже кажется, что он лучше меня знает, что я хочу. Во мне женщина проснулась. А бывший муж всегда считал меня холодной, потому что, с ним, я просто выполняла свой супружеский долг в добровольно принудительном порядке. Нет, с Костей, все по-другому.
-Было по-другому. Тормозни, а то вон, рассказывать начала про своего любимого, сразу глаза загорелись, как будто лампочку включили. Было и прошло, забудь.
- Да нет, я это так, просто. Хорошее, зачем забывать, оно всегда со мной останется.
-А ты лучше вспомни, как он тебя обидел, как обманывал, сразу легче станет забыть.
-Нет, конечно, я не согласна с тем, как это происходило. Параллельно две женщины, это отвратительно. А этот обман. Не понимаю, как он мог? Я бы не смогла столько времени врать, восемь месяцев, бедный. Мне было бы легче признаться, а потом будь, что будет.
- Не бедный, а трус с большой буквы.
-А может быть, он боялся меня потерять, поэтому и не говорил?
-Понесло, опять тебя понесло. Яка разница, почему обманывал? Самое главное, что обманывал. Значит, верить ему уже нельзя. И потом, он что думал, что ты никогда не узнаешь? Так бы и дальше обманывал, если бы водитель не проговорился?
-Не знаю. Сама понять не могу. Ах, да какая теперь разница? Что он там думал и что собирался. Теперь это уже не моя забота. Пусть теперь она с ним разбирается. А молодец она, так с ними и надо. Решила его привязать к себе, и сделала это.
-Откуда ты знаешь, может быть, он сам хотел, что бы она ему родила.
-Да рассказывали мне, как Любочка бегала по офису и скандалила, орала при всех, что ей нужен ребенок. А если он не согласен, то она подает на развод. Ну, вот и добилась своего. А он мне говорил, что не собирается с ней жить, поэтому не заводит детей.
-Значит обманывал.
-Или передумал.
-Какая теперь разница?
-Никакой.
-Только ведь, совсем без этих паразитов, тоже плохо. Вот и думай, как лучше.
-А что тут думать, и так все понятно. Он оказался героем не моего романа. А ведь я с самого начала знала это, но все равно поддалась. Как только он первый раз взял меня за руку, все, попалась.
Ну, и ладно, что ты думаешь, я одна останусь?
Та ни, не думаю. Ну, кажи мени, як подруга подруге - вот чем ты их берешь? Ведь если миж нами, тильки не обижайся ладно, подивитися нема на що. Я от, як бачу тебе, сразу накормить хочется, а мужику ведь еще и подержаться за что-то нужно. Вот и я говорю. Другое ж дело я, все на месте, так нет же, вони на тебя свои очи таращут. Наверное, своей мягкостью и нежностью кошачей берешь. Вся ты у нас такая мурлыкающая, обволакивающая. Даже мой Герман, як первый раз тебя увидел, сразу сказал, - Любой мужчина, - говорит, - мечтает о такой жинке. Представляешь, ось гад! А я що гутарю.
-А что, свято место пусто не бывает. Мимо проходящих мне не нужно, поэтому я подожду. Ничего. Я никуда не тороплюсь, вся жизнь впереди.
А сейчас, в переходный, так сказать, период, мне и так хорошо. Попользуюсь своей свободой. Прелесть, а не жизнь. Делай что хочешь, ни под кого не подстраивайся, никто не разочаровывает, не опаздывает, не обманывает и самое главное, что я хожу с гордо поднятой головой. Это как раз то, что мне нужно.

                34.

Настроение у нее было просто замечательное, даже, несмотря на то, что сегодня день ее рождения. В этот день, обычно, ей всегда было грустно. Но сегодня совсем другое дело. Как-никак начинается новая жизнь. И как начинается!
Утром она ехала в троллейбусе на базар. Ехала и размышляла над своей новой жизнью, и никак не могла решить, с чего начать, чем же ей себя сегодня побаловать. Да, только не успела она проехать и трех остановок, как заметила, что все пассажиры почему-то прилипли к окнам.
Наверное, свадьба, - подумала она, услышав длинный сигнал машины, и тоже выглянула в окно, - хоть на чужое счастье посмотреть.
И что же она увидела?
Параллельно с троллейбусом ехала новенькая Ауди с открытым люком, из которого высунулся Алекс и махал ей огромным букетом роз, а Алан жестами просил водителя остановиться.
Троллейбус остановился, все пассажиры разом повернули свои головы и теперь смотрели на нее, а она, все еще не веря в происходящее, и извиняясь за внезапную остановку, сказала,  - Это мои сыновья!
Чувство гордости охватило ее, - Мои сыновья! Уже настоящие мужчины, а какие красивые, высокие и стройные - настоящие кипарисы! Можно только позавидовать тем девочкам, которые станут их женами.
Двери открылись и Алекс с Аланом, вбежав в салон, при всех поцеловали ее и вручили этот шикарный букет из тридцати пяти темно бордовых роз. Потом они вывели ее за руку, под звук аплодисментов невольных зрителей, и галантно посадив в машину, увезли домой.
-Вот счастливая, - услышала она чей-то вздох.
Да, она была счастлива, как никогда. Она гордилась своими сыновьями.
-Извини, мы немного не успели, хотели сюрприз тебе сделать. Думали, что ты сегодня подольше поспишь, а когда проснешься, сразу увидишь у кровати свои любимые цветы. Приезжаем домой, а ты уже уехала, вот и пришлось устраивать эту погоню.
Все было так неожиданно и приятно, прямо до слез. Мальчишки не только цветы купили, но и все необходимое для праздничного стола. Впервые у нее был такой день рождения.
-Теперь так будет всегда, - сказали сыновья.
А ведь они действительно выросли, - поняла Алиса, - настоящие мужчины.
Не умолкал телефон, все звонили и поздравляли ее, а ближе к вечеру придут самые близкие.
-Да, я слушаю.
-Привет, Кисочка!
Я сегодня утром проснулся и никак не мог понять, почему так ярко солнце светит и вообще, день, какой-то сегодня особенный. А потом понял. Это потому, что сегодня ты родилась, на радость мне и всем кто тебя любит. Ты такая теплая и солнечная, как сегодняшний день, и всех согреваешь, вот, - он говорил быстро, скороговоркой, боясь, что она повесит трубку, и он не успеет ей сказать самого главного.
Поздравляю тебя с днем рождения, желаю счастья, потому что ты его заслуживаешь, а еще сегодня светлый праздник Пасха, и все люди радуются. С этим я тебя тоже поздравляю.
-Спасибо и тебя тоже, - ответила она ему так легко и непринужденно, что даже сама удивилась. Но, что еще удивительнее, так это то, что сердце ее совсем не екнуло, когда она услышала его взволнованный голос, и Алиса спокойно продолжила, - Это очень мило с твоей стороны. Я бы с удовольствием с тобой поболтала, но извини, меня уже ждут. Ты, же понимаешь?
-Подожди, подожди, пожалуйста. Обещаю, что не отниму у тебя много времени, всего несколько минут. Пожалуйста, не клади трубку, просто послушай:
   «Твои уста бутон пурпурный, расцветший раннею весной…»
   На-на на-на на-на…на-на…
   А дальше, я забыл…
Видишь, что ты делаешь со мной, сейчас, сейчас, подожди...
   «Соловей, в тебя влюбленный, горько плачет в цветнике,
Сколько звезд на ясном небе, столько в сердце ран…»
   Вот.
Ну, что красавица, заговоришь ли ты со мной, с несчастным соловьем? Ладно, ты ничего не говори, спасибо уже за то, что выслушала меня. Я сам все скажу. Я так волнуюсь, ночи напролет репетировал и все равно боюсь сбиться.
Через два дня я возвращаюсь в Ташкент, позволь мне приехать из аэропорта прямо к тебе, помнишь, я заранее зарезервировал себе местечко?
-Мечтать не вредно.
-Ой, ты меня неправильно поняла, вернее это я неправильно выразился. Я хотел сказать, что если ты позволишь мне приехать к тебе, то мы могли бы спокойно поговорить обо всем.
-Возвращаешься, значит, в нашу деревню, в глушь, в Саратов. Вот Любочка обрадуется. Только о чем ты хочешь поговорить, по-моему, и так все понятно, во всяком случае, мне.
-Не отказывай мне, пожалуйста, мне есть, что сказать тебе, я должен…
-Ничего ты не должен и никому.
-Опять не то. Я хочу, нет, я не знаю уже, как сказать. В-общем это моя последняя просьба, не откажи. Я скажу тебе все, а потом будешь решать ты. Как скажешь, так я и сделаю.
-Что нам с тобой решать? Ты сам все решил и давно, как оказалось. И почему я должна говорить что-либо, лучше спроси у жены, она сама тебе все скажет и покажет. А я здесь причем? Я к вам больше никакого отношения не имею и, впредь не желаю иметь.
-Не будь так жестока ко мне, ведь ты меня любила. Робко смею надеяться, что и сейчас еще любишь, только забыла об этом. Ведь нам с тобой было так хорошо.
-Ну, а теперь тебе с женой будет хорошо. И вообще я не понимаю, тебя беременная жена ждет не дождется, а ты почему-то к ней совсем не торопишься. Хотя бы к одной своей женщине отнесись порядочно, она сейчас в этом очень нуждается.
-Говори, говори, ругай меня, как хочешь. Но пока мы с тобой не поговорим, я не успокоюсь. Я все равно приеду к тебе, а если ты меня не пустишь, я встану у твоего окна, и буду петь серенады, я же теперь соловей, ты не забыла. Это будет в пять утра, подумай о своих соседях, добрая девочка, они-то точно здесь не причем.
-Видишь, ты опять хочешь сделать так, как нужно тебе и так, как хочешь ты. А впрочем, ты же по-другому, наверное, и не умеешь. И зря ты думаешь, что этот разговор что-то может изменить.
-А соседи?
-Ладно, в последний раз, и то только потому, что ты меня удивил, раньше я не замечала у тебя интереса к любовной лирике, я дам тебе ровно полчаса. Хотя нет, пожалуй, и двадцать минут хватит.
   -А, может быть, не будем ставить временные лимиты?
   -Я тоже думаю, что двадцать минут много. Хорошо, уговорил десять. Ты доволен, солнце мое?
-Круто ты со мной. Ну ладно, ладно, как прикажешь, повелительница.
   -Мне пора идти. Пока.
«О, как мы мечемся, не зная,
Что нужно делать нам, когда
«Уйди!» твои прикажут брови,
Прикажут «Стой!» твои глаза»
   Все.
Все.
Я умолкаю, но не навсегда.
До скорой встречи.
Пока.
-Вот так-то лучше, - сказала себе Алиса, положив трубку. Вот как с вами нужно. Спасибо тебе за урок, милый. Все-таки странные вы создания - мужчины. Сначала ты меня унизил, а теперь сам унижаешься. А зачем? Кому все это надо? Разве нельзя по-человечески?
Казалось бы, вот он, момент истины и сейчас она должна быть на вершине торжества. В конце концов, справедливость восторжествовала, и он у ее ног.
С одной стороны, ей, конечно, было приятно. Такой прогресс - любовная лирика, да еще лирика Востока. Из уст робота даже четыре строчки - это неожиданно, это впечатляет. Может быть, он действительно начинает очеловечиваться?
А с другой стороны было досадно - вот если бы раньше, тогда когда она мечтала услышать, что-то в этом роде.
А сейчас все это уже ни к чему. Во всяком случае, ей то что? Ну, научился стихи читать, ну, восполнил пробелы в образовании  - уже хорошо, вот пусть своей жене их и читает, ей понравится, может быть. А для нее ничего не меняется, обман остается обманом, и лирика даже и любовная, здесь не поможет.
Нет, нет и нет. Возврата быть не может. Решено. Окончательно.
Я возвращаю ваш портрет, - пропела она ему.

                35.

-Ну, проходи герой-любовник, - Алиса завела его к себе в комнату.
Вот уже несколько недель она живет у мамы. Сейчас раннее утро и все спят. Поэтому они говорили на пониженных тонах.
-Я так рад тебя видеть, - он потянулся, чтобы поцеловать ее.
Автоматически она сделала движение ему навстречу, но быстро вспомнила, что ей нужно соблюдать дистанцию, и не позволять прикасаться к себе, поэтому увернулась от его поцелуя. Она хорошо помнила, с того самого первого раза, что стоит ему прикоснуться к ней, и ситуация сразу выходит из-под ее контроля. А этого допустить сейчас никак нельзя.
Поэтому она отошла к окну.
-Обойдемся без нежностей и вступлений. Говорите сэр, я вас слушаю.
-А мы уже на «Вы»?
-Вам что-то не нравится?
-Нет, вернее да, вернее все нравится, просто несколько неожиданно. Ты такая холодная, прямо железная леди, такой я тебя еще не видел.
-Отодвигайте, сэр, свои бесполезные эмоции и к делу. Сразу к фактам, будьте так любезны. У вас осталось восемь минут.
-Не мучай меня, пожалуйста. Я хороший, такой мягкий и пушистый. Неужели ты все забыла? Ничего не изменилось, все как прежде, иди ко мне, - он попытался взять ее за руку, но она резко ее отдернула.
-Вы женатый человек…


-Вы женатый человек… сэр Рочестэр, и вы связали себя с существом, не достойным вас.  К которому, Вы не чувствуете симпатии, и которое, я уверена Вы по-настоящему не любите. Ведь, я слышала, как Вы насмехались над ней. Я бы презирала такой союз. А потому я лучше Вас! Пустите меня!
-О, я знаю, ты не хочешь поцеловать мужа Берты Мэзон. Ты считаешь, что мои ласки отданы и объятия заняты.
-Во всяком случае, они не для меня, сэр, и я не имею права притязать на них.
-Ты собираешься погубить меня. Ведь ты считаешь меня хитрым интриганом, низким и подлым распутником, который клянется в бескорыстной любви, чтобы завлечь тебя в сети, обольстить и лишить чести. Что ты скажешь на это? Вижу что ничего, у тебя слезы и, если ты будешь говорить, они хлынут рекой, а у тебя нет малейшего желания упрекать, доказывать, делать сцены, ты думаешь о том, как тебе действовать, говорить ты считаешь бесполезным. Ты оттолкнешь меня, постараешься уйти с моей дороги, ты хочешь стать для меня совсем чужой. Ты станешь льдом и камнем.
-Все изменилось сэр, и я должна измениться.
-Я понял - ты ценила только мое положение и преимущество быть моей женой, а теперь…
Значит, ты не любишь меня?*(Ш.Бронте "Джейн Эйр").

   
-Значит, ты не любишь меня?
Он посмотрел на нее таким пронзительно нежным и умоляющим  взглядом, что ее сердце дрогнуло.
Но она, все же держала себя в руках и сохраняла неприступный вид.
Но, когда он неожиданно упал на колени перед ней и, схватив ее обеими руками, прижался к ней, спрятав свое лицо в складках ее одежды, как это делают дети, ища защиты и утешения, она не смогла больше бороться.
С самой собой она еще справлялась, с трудом, но все же справлялась. Но на двоих, у нее сил просто не хватило. Она услышала, как учащенно бьется его сердце, услышала его взволнованное дыхание. Она чувствовала, что он схватился за нее, как утопающий
хватается за соломинку. И не смогла его оттолкнуть. Ее рука сама потянулась и погладила его по голове.
Почувствовав это, он еще сильнее уткнулся в нее.
Вот так они и объяснились, молча, слова уже были ни к чему.
Когда они смогли оторваться друг от друга, она сказала ему, - Ну хорошо, теперь мы оба поняли, что не можем разбежаться в разные стороны. Несмотря на наши добросовестные попытки, это выше наших сил. Раз так, давай хотя бы договоримся, беречь друг друга и не
делать больно. Просто любить.
-Я согласен, но только при условии…
-При условии? Каком условии?? Ты что, опять??? Я сейчас быстро передумаю.
-Нет, не надо передумывать, только не казни, позволь слово молвить. При условии, что наш договор ты не велишь мне кровью подписывать. Не смейся, я не выношу вида собственной крови, я могу сознание потерять и упасть. Упасть, очки вот разбить и головкой удариться. Головкой удариться и память потерять. Память потерять и …
-Ладно, ладно, так уж и быть. В последний раз поверю тебе на слово, хотя ты и не заслуживаешь этого.

                36.

Они объездили все магазины в поисках стиральной машины для ее немца, который терял свое нордическое терпение.
Но, увы, тщетно. Тогда Костя предложил отправиться на поиски этого автоматического чуда в соседнее государство, в Казахстан, на его машине. Сказано - сделано.
Много магазинов они объездили, прежде чем, наткнулись на один сельский магазинчик, который стоял на отшибе, в стороне от всех торговых путей, и видимо только благодаря этому, в нем оказалось то, зачем они отправились в это путешествие.
С продавцом - казахом, который кроме своего родного языка не знал больше ни единого слова,  договаривался Костя. С трудом он объяснял ему, что они хотят, на каком-то языке жестов и смеси слов из разных языков, через слово, вставляя - «якши», то есть хорошо.
А продавец, ошалело смотрел, округлившими от изумления глазами, на эту странную парочку, которая как будто с неба свалилась в его магазинчик.
Это был настоящий цирк. Появились даже зрители. Два мужичка, в телогрейках и грязных кирзовых сапогах, которые как обычно зашли за пивом, откровенно уставились на Алису и с интересом разглядывали ее. Разглядывая, они спорили о чем-то, размахивая для большей убедительности руками. У одного из них, того, что помоложе, в руках была сетчатая авоська советских времен, из которой торчали в разные стороны горлышки пустых бутылок. При каждом взмахе его руки, раздавался перезвон стукающихся друг об друга бутылок, этакая бутылочная симфония. Так что, с музыкальным сопровождением этого представления, тоже было все в порядке.
Алиса попыталась спрятаться за коробки с заморской техникой, из которых были сооружены авангардистские пирамиды, до самого потолка. А с этого самого потолка, словно лианы, свисали, извиваясь длинные, клейкие ленты с богатой экспозицией всех представителей отряда местных насекомых. Лавируя между пирамидами и лианами, Алиса хотела ускользнуть от навязчивого внимания местных завсегдатаев. Но возбужденные зрители, позвякивая на ходу своей музыкальной тарой, последовали за ней. Видно они так и не пришли к какому-то единому мнению и продолжали громко спорить и доказывать друг другу свою правоту.
Ей не оставалось ничего другого, как спрятаться за спиной у Кости, который с энтузиазмом, возводил международный мост дружбы с продавцом. Ему пришлось приостановить эти важные переговоры.
-Так, братаны. Это, моя вайф, май герл. Блин. Как это у вас называется? Акя, брат, это, - он показал двумя руками на Алису, - май, - он показал на себя, - девишка, кызымка, девочка, понимай? Смотреть так, нет. Твоя жена смотри, мая ек, нет. Понятно? Тшундынмы, понятно? Мир, Май, Дружба. Тинчлик повсеместный братуха, - он взял ее за руку и загородил собой от такого повышенного мужского внимания.
Неизвестно, что они поняли, но явно остались недовольны, и громко выражая свое мнение, обменяли свой пустой оркестр на полный и, продолжая ругаться, теперь между собой, наконец, вышли.
А Костя смог вернуться к прерванным переговорам.
Он убеждал продавца продать товар за доллары, - Якши, якши, - говорил он и показывал сомневающемуся казаху зеленные бумажки.
-Эх, надо было обменять эту валюту на тэньге. Но сейчас уже делать это поздно, все обменные пункты закрыты, да и далеко ехать. Ну как ему объяснить, что эти зеленые бумажки лучше всех разноцветных вместе взятых? С другой стороны, зачем они ему нужны в этой глуши? Ну ладно, я буду не я, если не уломаю его. Я сделаю его счастливым, даже если он этого не хочет.
В конце концов, каким-то чудом, Косте все же удалось совершить эту сделку века.
Ура! Свершилось! То, о чем так много говорили, наконец, свершилось. Немец обеспечен предметом первой немецкой необходимости.
В приподнятом настроении, все-таки не зря столько километров накатали, они возвращались домой, оживленно обсуждая это знаменательное событие.
-Спасибо тебе, Котя. Что бы я без тебя делала? А мой немец? Ты предотвратил международную напряженку в сфере немецкого быта. Родина тебя не забудет. Кроме тебя, никто бы не смог с ним договориться, это факт. Как ты с ним, а? На каком языке ты с ним разговаривал, это что, новое эсперанто?
-Он, почему-то русский не знает, английский тоже, даже узбекский не понимает. Пришлось объясняться на марсианском.
-Это было круто.
-А ты в следующий раз стой со мной рядом, видела, как эти мамонты смотрели на тебя? Я думал, что у них бивни отвалятся. С одной стороны, я их, конечно, понимаю, не повезло бедолагам, живут в самой глуши, а тут увидели такую девушку, как с обложки журнала. В первый раз в своей жизни, и скорее всего в последний. Зато теперь, будут всем своим братанам рассказывать о красотке в короткой юбочке, которую охранял верный Квазимодо в галстуке.
-Спасибо тебе, Котик, - она нежно погладила его по руке, которая лежала на рычаге переключения скоростей, и их пальцы переплелись.
Перед ними была пустая дорога, освещенная только фарами дальнего света. Казалось, что они не ехали, а летели, только было слышно, как ветер свистит за окнами от этой скорости, реальное ощущение полета в полосе света.
Он положил свою руку на ее колено.
-Пожалуйста, я всегда рад тебе помочь, ты же знаешь, к тому же мне самому было приятно провести с тобой время, как раньше, помнишь? Помнишь, как мы ездили с тобой на нашем верном Буцефале в горы, в Чимган? А на Чарвакское водохранилище? Красота, сплошная романтика.
-Я все помню, - тихо ответила она.
-Ты знаешь, Кисочка, последнее время со мной происходит что-то необычное. Как только я подумаю о тебе, а думаю я о тебе постоянно, у меня где-то вот здесь, в груди, становится так тепло и приятно, а на лице невольно появляется улыбка. Представляешь, я теперь все время улыбаюсь, как идиот какой-то. Что это со мной? Я заболел, да? Надеюсь, что это не смертельно? Или съел что-то? В офисе уже все переглядываются между собой, думают, что я сошел с ума. Представляешь такую картину - идут очень важные переговоры с партнерами, и в самый ответственный момент, я вдруг начинаю светиться весь, как лампочка Ильича и улыбаться. Меня же могут неправильно понять. Надо срочно что-то делать с этим, я же не могу ни на чем сосредоточиться, кроме как на тебе, и на твоих прелестях, - его рука начала медленно скользить вверх по ее ноге, - и я даже знаю, какое мне нужно принять лекарство, причем безотлагательно, пока мы куда-нибудь не врезались. К тому же, пора Буцефала поить, пока он не закипел. Да и мне, не мешает ноги размять.
Он остановил своего железного коня около бескрайнего казахстанского поля.
Первым делом Костя открыл капот и залил воду в радиатор. Из него сразу вырвалось на свободу белое шипящее облако облегчения, - Вот и молодец, так уже лучше, да?
Он огляделся вокруг. Ночь, такая теплая. Звенящая тишина. Он и она, а над ними
раскинулось огромное звездное небо.
-Еще немного и мы с тобой остались бы безлошадными, как мой дед, - сказал он, - а, хорошо-то как!
-Звезды здесь совсем другие - большие и яркие, как будто умытые.
- Они что-то нам говорят. Мне кажется, что они готовы поделиться с нами своей тайной.
Он тихо подошел к ней сзади, обнял ее, и они долго стояли, молча на краю, только что вспаханного поля и смотрели в небо, распахнув свои души.
От земли шел, сильный волнующий запах, такой знакомый, только давно забытый. Он словно завораживал их, и властно пробуждал всепоглощающую жажду - жажду жизни и любви. Они дышали полной грудью, и с каждым вдохом все их существо, освобождаясь от всего наносного и ненужного, наполнялось восторгом. С каждым вдохом в них входила сила земли и радость бытия.
Казалось, что еще чуть-чуть, и они сольются с этой первозданной природой в едином экстазе – я живу, а значит, я люблю. Я люблю, и значит, я живу.
-Я хочу целовать тебя столько раз, сколько звезд на нашем небе, - страстно прошептал он ей.
- Я хочу быть твоей…


-Я хочу быть твоей. По древнему обычаю афинских земледельцев, на только что вспаханном поле.
-На поле? Зачем?
-Ночью, на трижды вспаханном поле, чтобы принять в себя силу Геи, пробудить ее…
Много раз вспаханная земля была пушистой, сандалии глубоко погружались в нее. Она остановилась, сбросила химатион, знаком дав понять Птоломею, сделать то же самое. Она выпрямилась. И подняв руки к голове, сняла ленту и распустила волосы.
От влажной, теплой, недавно перепаханной земли шел сильный свежий запах. Казалось сама Гея, вечно Юная, полная соков жизни, раскинулась в могучей истоме.
Птоломей ощущал в себе силу титана. Каждый мускул его мощного тела приобрел твердость бронзы. Он схватил ее на руки, и поднял к сверкающим звездам, бросая ее красотой вызов вечности!
Прошло немало времени, когда они снова вернулись в окружающий мир, на поле Скирона.
Ты смотришь на звезды, звезда моя…*(И.Ефремов "Таис Афинская")


Ты смотришь на звезды, звезда моя…
Она, открыв лицо, смутила небосклон,
Звездой ее красы весь мир был ослеплен, - прокричал он звездам.
Целую вечность они провели в объятиях друг друга, став одним целым, растворившись друг в друге на этом ложе любви, которое гостеприимно расстелила для них щедрая матушка земля.

                37.

Клиентов не было, в это время всегда затишье. Алиса сидела в своем прокате, листала журнал, который ей оставил Костя, и размышляла о том, как странно устроены люди. После того, как Костя вернулся из Москвы, их отношения стали такими трепетными. Теперь она всегда чувствовала его любовь и заботу.
Но ее не покидало ощущение того, что он как будто все время извиняется перед ней. Как будто хочет, своим вниманием, как бы компенсировать ее нынешнее положение, а своей благодарностью авансирует ее понимание и соблюдение неписаных правил этого любовного треугольника, в котором она невольно оказалась.
Это не давало ей прочувствовать до конца всю радость их отношений. К тому же теперь она опять чувствовала себя виноватой перед его женой. Они старались не обсуждать эту тему, и делали вид, что все в порядке. Но в душе у нее поселилась  грусть. Глаза ее по-прежнему светились любовью, но если присмотреться по внимательнее, можно было заметить затаенную от всех грусть. Поэтому, она предпочитала носить темные солнцезащитные очки. Они защищали ее от любопытных глаз, которые случайно могут прочитать по ее глазам, то, что происходит в душе.
А ведь, могло быть все по-другому, - сожалела она.
Да, теперь-то, она уже не осуждала отца и понимала маму. Наверное, неслучайно она попала в этот любовный треугольник. Возможно для того, чтобы понять эту заповедь - не суди и не судимым будешь. Оказывается, в жизни бывает по-всякому, вот и у нее теперь непонятно что. Похоже, и вправду, человек притягивает в свою жизнь то, что ненавидит
или осуждает. Вот ненавидела она любовницу отца, а теперь сама в этой роли. Осуждала отца, а сама полюбила человека, который создал для нее этот треугольник. Не уважала маму за то, что она терпела ложь, все знала и терпела, а теперь сама живет во лжи. Знает все и терпит. Больно, очень больно, а она терпит.
А ведь могло быть все иначе, без треугольников, без боли и без лжи. И что же делать теперь? Тупик. Она не видит выхода из этой ситуации, а родится ребенок, еще больше все
усложнится. Одно дело жена, ну ошибся, не беда, а с ребенком совсем другая история. Теперь, она даже не может хотеть его развода. Ее сыновья росли без отца, и она не может желать другому ребенку того же. Возможно то, что он не ушел от жены, несмотря на то, что там нет любви, это проявление его благородства, и это нужно уважать.
Раньше ему нужно было разбираться в своих семейных проблемах, пока ребенка еще не было, а теперь. А теперь что делать? Он благороден по отношению к жене, а по отношению ко мне?  Я ведь тоже хочу, чтобы ко мне относились благородно. Разве я, не достойна этого?
Да, все так, но зато он меня любит. Но почему нельзя было все совместить, и любовь и достоинство и уважение? Можно было. Только вовремя, а сейчас уже время упущено. И что теперь делать? Оставить все как есть, и мучиться любя?
Или преодолеть себя и разорвать этот треугольник? А как же - «не отрекаются, любя?» Любить и отказаться от любви? Даже если так, а смогу ли я сделать это, ведь он тоже не отпускает меня? Где выход? Кто бы мне ответил на этот вопрос, - вот так она размышляла, когда увидела его, радостно взбегающего к ней по лестнице. Она увидела, что он взволнован и все поняла.
-Тебя можно поздравить?
-Откуда ты знаешь?
-С сыном или с дочкой?
Ей удалось сказать это почти нормальным голосом, вновь успешно спрятав свою боль
глубоко-глубоко внутри. Она уже почти привыкла к этой боли, если к этому вообще можно привыкнуть.
-С дочкой, - он ходил взад и вперед, пытаясь справиться с волнением, - поможешь мне имя выбрать?
-Я думаю, что Любочка уже выбрала, и потом, она ведь рожала, значит…
-А я отец, - сказал он с особенной гордостью, - значит, я сам назову, вот так. Поможешь?    Представляешь, в этом роддоме полный бардак. Я ему говорю, врачу, - Моя жена рожает, я хочу присутствовать при родах.
Он так эмоционально произнес это, что ей опять стало больно. Но она улыбнулась ему. А он, взахлеб продолжал рассказывать ей что-то, но она уже ничего не слышала, лишь кивала головой, а самой хотелось забиться куда-нибудь в темный угол, лишь бы, не слышать и не видеть его радости.
Пожалуй, впервые она не могла дождаться, когда он уйдет.
А Костя в своем эгоистическом счастье отцовства ничего не замечал, и не понимал, как он делает ей больно. Он все не уходил, и не уходил, щедро делясь с ней своими новыми эмоциями и впечатлениями.
-Алис, ты бы не могла меня выручить? Киска, ау, ты меня слышишь?
-А? Да. Конечно. Конечно, слышу.
-Хочешь актуальный анекдот? Циперович, займите сто рублей. - Хорошо, а у кого?
Понимаешь, все мои деньги остались в Москве, в машине. Я же так и не успел ее продать, а сейчас столько расходов. В общем, ты не можешь мне занять денег. Как только смогу, я тебе отдам.
-Денег, ну да, я понимаю, конечно.
Она дала ему необходимую сумму. Он благодарно чмокнул ее в щечку и умчался дальше на крыльях своего отцовства.
   Она призвала все свое мужество для того, что бы задвинуть свое женское «я» куда-нибудь подальше, и суметь радоваться вместе с ним, просто по-человечески. Она любила детей, а рождение нового человечка, это всегда радость.
Только вот, как забыть, что он не захотел ее ребенка, а этому рожденному вне любви, так радуется. На нее с новой силой обрушилась вина за того, не рожденного ею малыша. Не должна была она обращать внимание на его слова, а должна была сделать так, как хотела сама. Но она так сильно его любила, что не смогла сделать это вопреки его желанию.
Вот оно. Теперь она поняла, что ей нужно сделать, чтобы заглушить эту боль и загладить хоть немного свою вину. Она должна родить от него, от любимого мужчины.
И она сделает это, чего бы ей это не стоило. Только теперь, она родит не для него, у него уже есть ребенок, а для себя.
Так ей не придется его ни с кем делить, так он будет всегда с ней, в своем ребенке.
Эта мысль придала ей силы, появился свет в ее ситуации, которая раньше ей казалась тупиковой.
Вот теперь, она может разделить с ним его радость, зная, что и ее радость впереди.
Алиса учила его пеленать ребенка на своем плюшевом льве, кукол в доме не оказалось. Они вместе покупали бутылочки, соски и все остальное. Теперь она делала это искренне и с удовольствием, как для своего ребенка. Заглядывая в свое сердце, она могла сказать, что любит эту малышку. И совесть у нее была чиста.

                38.

После рождения Деборы, а именно так назвал Костя свою дочь, все чаще и чаще приходилось откладывать или переносить их встречи. У него появились хлопоты, которые разделяли их.
Вот и сейчас он позвонил и предупредил, что нужно ехать с малышкой в поликлинику, поэтому он не сможет заехать к ней, как всегда по средам. Чтобы, не оставаться наедине, со своими не очень веселыми мыслями Алиса пришла к Динаре.
 Они пили чай с домашним ореховым вареньем и говорили, говорили о своем, о девичьем.
-Ну что, наш Акела промахнулся, да? Вернулся из златоглавой столицы, не солоно хлебавши. Ну а ты, что ты решила?
-Ди, а что я могу решить? Он поставил меня перед фактом.
-Нужно ли это тебе? Если раньше ты думала, что он разведется, и вы поженитесь, то теперь вряд ли, сама понимаешь.
-Когда он уехал в свой Красный город, мне было тяжело, но со временем я смогла бы привыкнуть, потому, что он бросил меня. Да ты сама все знаешь, тогда я так разочаровалась в нем. А сейчас, все по-другому.
-Вот именно, что совсем по-другому, теперь у него не формальная жена, а самая что ни на есть реальная, да еще и ребенок в придачу.
-Да. Но и он изменился, стал таким ласковым, внимательным. Я чувствую, что я ему нужна, он такой растерянный, хотя виду и не показывает. Теперь я поняла, что когда Любочка сообщила ему о своей беременности, он был не готов к этому, не знал, что ему делать. Вот и сбежал от всех сразу, и от нее и от меня. Правильно мне Зара тогда говорила, - он думал, что можно сбежать от проблемы, как тот страус, спрятал голову в песок и порядок. Он думал, если вообще что-нибудь мог думать тогда, что сможет без меня, а в разлуке понял, что любит и что я ему нужна.
-Что ты все про него. А тебе нужно все это? Посмотри на себя - молодая, красивая. Зачем тебе эти проблемы?
-Я его люблю, ты же знаешь. Он конечно немного странный и иногда делает мне больно, очень, но не специально. Даже удивительно, что сам не понимает этого.
-Говорить надо, если сам не понимает.
-Иногда вынуждает. Представляешь, мы делаем базар. Как всегда в последнее время, денег у него нет, поэтому плачу я.
-Почему у него денег нет?
-После Москвы он приехал в долгах, все деньги вложил в машину, а продать не смог или не успел, не знаю. А сейчас с ребенком, сама знаешь, какие расходы. Ему пришлось даже у меня деньги занять. Представляешь, какое унижение для него.
-Понятно, значит, ты еще его и жалеешь. Это ты здорово придумала. Я думала -  он тебя хотя бы обеспечивает, поэтому ты терпишь, а получается что? Как ты вообще дошла до жизни такой?
-А я сама не понимаю. В первый раз получилось как-то случайно. На базаре торгуюсь всегда я, потому, что он похож на иностранца и для него цены всегда в три раза дороже. Ну вот, я выбираю, договариваюсь с продавцом, он стоит рядом. Я спрашиваю, - ты будешь себе брать?
-Не помешало бы, - отвечает.
-Ну, я и взяла. А когда расплачивалась, продавец  посчитал все вместе. Ну ладно. Дальше так же. Вот и получилось, что за все рассчиталась я, а он так и не предложил мне деньги.
-Кому я должен, я всем прощаю?
-Похоже на то. А я подумала, - наверное, он забыл или у него сейчас нет. Ладно, какие счеты, потом отдаст. Правда, мне показалось странным, что он даже не сказал ничего. Второй раз история повторилась. Я думала, что после базара он рассчитается со мной сразу за оба раза. Но нет. Он опять ничего не сказал. А мне как-то неудобно спрашивать стало. Я представила, как это унизительно будет для него, ведь если он не отдал один раз, потом второй,  значит, наверное, нечего отдавать, и не смогла спросить. А принимать его помощь, он ведь никогда не дает мне носить тяжелые сумки, и покупать только для себя, зная, что там кормящая дома ждет, я не смогла.
-Носить тебе может и носильщик. Знаешь, есть такие, на базарах, с тележками. А потом на такси и до дома, намного дешевле тебе будет.
-Ну да, только не это самое страшное.
-Как, это еще не все?
-В последний раз все, как всегда - я оплачиваю покупки на две семьи. Рыбу себе купила, ему тоже. Мясо, молочное себе, и ему. Фрукты себе, и ему. Тут он мне и говорит, - Ты знаешь, Любочка такие яблоки не ест, она любит «гренни», вон те, зеленые импортные.
-??????????????
-Ну, я ему и сказала, - А не пошел бы ты мой милый друг вместе со своей подругой, куда подальше, -  меня от такой наглости, чуть удар не хватил. Было такое желание, все эти продукты на его мудрую голову надеть и послать вдаль, и надолго. Как только говорить смогла, я ему, конечно, сказала все, что о нем думаю, а он даже не понял в чем дело.
-Что я такого сказал? - удивляется.
А в моей голове не укладывается - почему он воспринимает этот невольный жест моей доброй воли, как должное. Я, конечно, делала это от души, хоть и не запланировано, но ведь есть какой-то предел. Меня, ее предпочтения как-то совсем не волнуют, пусть спасибо скажет, что я вообще им помогаю.
-Ты решила поработать волшебником? Честно, я и не знала, что ты у нас такая, как бы это сказать? Теперь мне, слов не хватает. Вот объясни - зачем тебе, это надо? Она небось тебя грязью поливает, а ты…И потом, у тебя что лишние деньги есть? Лучше мальчишкам купи что-нибудь или себе, платье например, посмотри на себя, как ты ходишь - зимой и летом одним цветом. Нет, это просто уму непостижимо. Это просто возмутительно. Пообещай мне, что ты перестанешь делать эту глупость.
-Ну да, теперь, я сама понимаю, что сглупила. С самого первого раза нельзя было этого делать. Но, мне даже неудобно ему говорить об этом. Если мне за него стыдно, представляешь, как ему стыдно. Просто у него сейчас безвыходное положение.
-Какое такое безвыходное положение? Он что сирота? У них нет родственников?  Раньше думать нужно было, а теперь, если уж он попал в такую ситуацию, пусть сам придумывает что-нибудь, мужик он или как?
-Нет, он не мужик, а мальчик. Это он так про себя говорит. У него, конечно, есть мама и Нина - старшая сестра, но у них такие сложные отношения. Они ничего не делают друг для друга просто так, как говорит его мама, - Бесплатно только певчие птички поют. Он же уволился с работы, когда уезжал, и теперь на его фирме директором стала Нина. Конечно, она не вернет его кресло, и будет права, сам виноват. А Косте еще долго работать на долги после своей фруктовой эпопеи.
И у нее тоже есть родители, и даже дедушка с бабушкой. Но он же, не будет у них просить деньги, он же, мужчина, муж, тем более Орлов.
-Ты меня прости, но я не могу с тобой спокойно разговаривать, - сестра встала и начала ходить взад и вперед по своей длинной веранде, - Это он ее муж, а не ты. Ты, значит, оберегаешь его мужской имидж в той семье, а с тобой, по отношению к тебе ему не нужно быть мужчиной, так что ли? Значит, его сестре и маме все равно, а ты спасительница, да? Почему ты все время думаешь о его проблемах? Почему ты жалеешь его, он что инвалид или неполноценный какой-то? Ты же сама говорила, что он может даже из песка веревки вить, вот пусть и старается, твой Орлов. А то сейчас он больше на общипанного цыпленка похож.
-Неужели ты думаешь, что мне нравится, все это?
-Думаю, что нравится.
-Ошибаешься. Это какая-то, ирония судьбы. Помнишь, как я страдала оттого, что у отца две семьи, и если он делал ремонт, то на два дома, и покупки тоже. А теперь я сама делаю тоже самое. Мало того, что оказалась в ненавистной роли любовницы, так еще и…
-Минуточку, минуточку. Любовница, это женщина которую содержит женатый мужчина. А ты сейчас получаешься его спонсор.
-Абсурд. Хорошо, я согласна, что выглядит это со стороны довольно странно.
-Тогда почему ты делаешь это? Ведь тебя никто не заставляет, ты добровольно взяла его на свое содержание. Да к тому же, ты еще и оправдываешь его все время.
-Да не оправдываю я никого, и ничего не брала я на себя специально, все само собой получилось, я даже не заметила. И потом, он же мне в свое время помог, а теперь у него проблемы.
-Во-первых, он мужчина. Во-вторых, как он тебе помог? Взял тебя с сыновьями на свое содержание? Дал денег на твой бизнес?
-Нет. Он помог по-другому, но помог же. Мне еще никто, так не помогал, как он.
-Хорошо, когда у него дела были в порядке, ну, до отъезда, он помогал тебе материально? Хоть когда-нибудь, он делал тебе подарки? А ведь он был состоятельным, и детей у него не было. А у тебя сыновья, вот лучше о них и думай.
-Мне не нужно было помогать материально, слава Богу. Ты же сама помнишь, как мы с тобой с матрасными флагами бегали по российским полустанкам, а все ради кого, ради наших детей конечно. О мальчишках я все время думаю. Экзамены они уже сдали, теперь результаты ждем. Надеюсь, что они поступят на бюджетное отделение, ну а если нет, придется платить. Слава Богу, квартиру вовремя сдала, тут прокат бы не выручил. Так что с учебой все под контролем, деньги есть. Про них я никогда не забываю, и все для них делаю, но они уже взрослые, а я разве не имею права на личную жизнь и на любовь?
-Конечно, имеешь право, но любить, не значит решать его проблемы и всей его семьи.
-Но, он же, помог мне с прокатом.
-А ты ему помогла с офисом. Если ты уже забыла, то я прекрасно помню, как ты полгорода на уши поставила, когда твоего любимого из его престижного офиса выгоняли.
Отвоевала же ему место под солнцем. А кстати, как он отблагодарил тебя за это?
-Да мне приятно было помочь ему, спасибо маме, хоть она и не любила его в то время, и уродом величала, а мне не отказала и сразу помогла. Надо же, а я уже и забыла про это, ведь скольких людей тогда побеспокоили, до самого Сов.Мина тропинку нашли. А как за него словечко замолвили по Красному телефону, все, больше никто не трогал.
А то, что он не умеет тратить, и как следствие, делать подарки - это факт. Один раз, - и она, вдруг вспомнив что-то,  заразительно засмеялась.
-Чего смеешься, тут плакать нужно, а она смеется, - недовольно сказала Динара.
Но Алиса уже не могла остановиться, - Ой, не могу…ха,ха…ха…
-Что, смешинка в глаз попала? Пальчик тебе показать? – и строго посмотрела на сестру, но тут же сама поймала ее смешинку. Теперь они обе смеялись, глядя друг на друга, и не могли остановиться, совсем, как в детстве. Да так, что к ним заглянул Динаркин муж, - что случилось?
-Нет, нет, ничего, просто я ей, ха-ха-ха, новый анекдот рассказала. Ой, Искандерик, извини, - Алиса сделала серьезное и извиняющееся лицо, - мы тебя разбудили да? Но посмотрев на его взъерошенные волосы и заспанное лицо, не выдержала и снова засмеялась.
-Нет. Я еще сплю… А вы тут давайте, смейтесь, мне совсем даже не мешает, только не забудьте, пожалуйста, что при пожаре меня нужно первого выносить.
-Иди, иди, ложись. Мы не забудем и будем потише, - заботливо сказала Динара,  - Он всю ночь работал, а мы тут расхихикались, все ты виновата.
-Уффф, - сказала Алиса,  вытирая выступившие слезы, - вот так всегда, я ей жизнь продлила, а она ругается. Слышала, что ученые говорят, - смех продлевает жизнь. Вот так, а ты... Все. Я серьезна. Да, давно так не смеялась.
-А что ты рассказать-то хотела?
-Уже не помню.
Ах, да. Про Костика. Знаешь, как он мне это объясняет? Говорит, что в нем два деда вечно борются между собой - еврей и русский. Когда верх одерживает русский, то Костик говорит, - а, да и бог с тобой, - и забывает про должника. Правда, на моей памяти такое было всего один раз. Обычно, ха-ха-ха, еврей побеждает.
-Съешь лимон, вдруг поможет, - предложила Динара, - я больше не могу смеяться.
-Все, все, - Алиса медленно продышалась и продолжила, - Представь такую картину - мы идем с базара к его машине. Навстречу цыганка с целой кучей цыганят, мал мала меньше. Естественно она просит копеечку.
Что делает Костя? Преисполненный достоинства, как-никак добрый барин, останавливается, перекладывает все пакеты в одну руку, кое-что дает мне подержать, достает портмоне и начинает в нем долго искать что-то. Наконец, достает.
Она уже ладошку свою грязную ему подставила и ждет счастливая, барин-то важный, сейчас отвалит от щедрот своих.
Он руку протянул. Дает. Тоже счастливый - благодетель.
Вот она кульминация - минута всеобщего счастья. Остановись мгновенье, ты - прекрасно. Затем он разжимает пальцы.
Она еще не видит, что летит к ней руку, а летит долго, медленно. И когда, наконец, приземляется, цыганка видит, что это копеечка. Да, да именно копеечка, не больше и не меньше.
Все, конец счастью. Недолгое оно оказалось.
Цыганка, тут же, бросает эту копеечку ему в лицо и, размахивая в негодовании руками и громко ругаясь, уходит с достоинством. А цыганята бегают вокруг него и показывают ему язык.
-Да, картинка. Все это было бы смешно, если бы не было так грустно.
-Но, это еще не все. Что сделал Костя? Я бы на его месте сквозь землю провалилась, а он ничего. Как ни в чем, ни бывало, поднял свою копеечку, вытер ее тщательно салфеткой и обратно в портмоне положил, сказав при этом, - дурра баба, что с нее возьмешь. Не смогла свое счастье оценить. Ничего, другая умнее будет.
-У меня нет слов, одни эмоции остались. И это - твой любимый мужчина?
-Ладно тебе Динка. И на солнце есть пятна. Я, конечно, пыталась ему объяснить, что лучше мимо пройти, чем так унижать человека. Но он не понимает, говорит, - почему я должен мимо пройти, если могу помочь, у нее же дети есть, их кормить нужно. Оказывается, он специально разменивает мелочь для подаяния, чтобы осчастливить как можно больше народа. Именно осчастливить. Причем всех и сразу, и за десять копеек.
-Тяжелый случай.
-Видишь, русский дед его под руку толкает, шепчет, - дай, облагодетельствуй. А еврейский за руку держит и шепчет, - нельзя тратить, можно только вкладывать. Ну, ладно, так уж и быть, дай ей копеечку, транжира несчастный.
-Ну ладно, цыганка. Я им сама деньгами никогда не подаю, только продуктами. Хотя этот случай о многом говорит. Ну, а тебе он же делал подарки?
-Один раз он подарил мне цветы, вернее хотел подарить. Пришел, а меня дома не было, только мальчишки, ну он так и ушел с букетом. Наверное, маму осчастливил, он тогда с ней жил. Второй раз он подарил мне на день рождения огромную такую коробку шоколадных конфет, красивая такая. Я ее открываю, а там штук семь малюсеньких шоколадных конфеток. Оказывается, это была партия  израильских конфет, которыми с его фирмой кто-то рассчитался, так что он даже их не покупал. Потом сам же и прикалывался, что жиды они и есть жиды, причем повсеместно, вне зависимости от места проживания.
-А помнишь, ты говорила, что вы ходили с ним на ипподром и купили тебе вещи.
-Ну да ходили, он помогал мне выбирать и советовал, но платила я сама.
-А телевизор, а видеомагнитофон? Ты говорила, - Мы с Костей купили.
-Ну, да, так и было, он помог выбрать и довезти до дома. В принципе меня это вполне устраивает, дай бог, чтобы я никогда ни от кого не зависела.
-Настоящий мужчина дарит подарки своей женщине, не потому, что она в них нуждается, а потому, что ему приятно делать это, и обычно это ни к чему ее не обязывает.
-Не знаю, может быть у них в семье не принято делать подарки друг другу, вот он и не умеет. Подожди, как же я могла забыть, он мальчишкам из Европы привез джинсы и куртки с кроссовками, а я его даже не просила об этом. Это был приятный сюрприз. А вот с одеялами у него прокол вышел. Но, он же не знал, что я заявлюсь к нему домой и увижу точно такое же на ее кровати. А если бы не увидела, все были бы счастливы и довольны, как он говорит.
-Очень рациональный подход. Зачем лишний раз мозги свои загружать и каждой из вас выбирать подарок персонально, если можно и так, оптом осчастливить.
-Надеюсь, что со временем научится. Уже есть прогресс, недавно подарил мне вот это кольцо, сказал, что на день рождения.
-Это бриллианты?
-Да что ты - феониты, но они дороги мне не меньше, чем, если бы были бриллиантами.
-Ты ему в долг, когда дала, после этого подарка или до того?
-До того.
-Значит, он тебе сделал этот подарок на твои же деньги, и ему еще неплохо осталось.
-Не знаю. Хватит тебе, совсем раскритиковала его. Если так смотреть, все можно с ног на голову перевернуть. У него, наверное, уже уши горят у бедного. А что бы изменилось, если бы после того?
-Ты бы сама у него свое кольцо выкупила, да еще и с процентами.
-Но, он же, вернет мне долг, я надеюсь. И потом, он мог не делать этого подарка, а он все, же сделал, так что, не будь так сурова. Просто у него черная полоса сейчас. Я его не оправдываю, но все же, согласись…
-Нет, все равно я не понимаю его…


-Нет, все равно я не понимаю его, - сказал Ретт, - и не сочувствую. После окончания войны Эшли обладал, куда большими возможностями, чем я, когда меня вышвырнули из дома. По крайней мере, у него были друзья, которые его приютили.
-Ну и что. Все равно, он человек уважающий себя и совестливый.
-Но не настолько уважающий себя, и не настолько совестливый, чтобы отказаться от помощи и денег любящей его женщины, имея при этом законную жену и младенца.
-А что же ему было делать?
-Я что ли должен за него решать? Я лишь знаю, что я делал и что делали другие.
-Да, он и сам сказал однажды в Таре, что-то про то, что сильные удерживаются в седле, а слабых жизнь сбрасывает на землю.
-Ах, значит, он понимает. Тогда ему тяжело приходится. Большинство ведь этого не осознает и так никогда не осознает. Они всю жизнь будут удивляться, куда ушла прелесть жизни. И будут страдать в гордом молчании.
-Он все понимает. Он знает, что сброшен на землю.*(М.Митчел "Унесенные ветром")


-Он знает, что сброшен на землю, ты бы видела его, иногда сидит как Геркулес на распутье, думает, наверное, как теперь подниматься.
Ничего, поднимется,  я в него верю. Я знаю, что это временно. Расправит он еще свои орлиные крылья и взлетит высоко-высоко, его только поддержать сейчас немножко нужно.
-Ну, давай, давай, дальше спасай утопающего, смотри только, чтобы он не потащил тебя с собой на дно.
-Но нас с тобой так воспитывали, что утопающему нужно протянуть руку помощи.
-А сейчас уже известно, что спасение утопающего дело рук самого утопающего. И потом, не забывай, что он мужчина, и по последним данным, плавать очень даже хорошо умеет, просто ему сейчас так удобно. А тебе пора, наконец, вспомнить, что ты женщина.
-Я вот как раз и вспомнила об этом. Скажу тебе, только по секрету, я решила родить от него. Так мне не нужно будет делить его с женой. У меня будет ребенок от любимого мужчины. Его гены, да мое воспитание, вот это будет то, что нужно. И всем будет хорошо. Я с нашим гинекологом в поликлинике, помнишь, милашка такой, договорюсь. Валерка мне не откажет и проведет беседу с Костей.
-Не думаю, что он в таком положении добровольно, еще на одного ребенка согласится.
-Добровольно нет, только сейчас я его уже не буду спрашивать, поумнела. Любочка не спросила, и вот он счастлив, а почему мне нельзя? Вначале сбежал с перепугу, но ведь вернулся. Валерка ему объяснит, что для моего здоровья лучше пользоваться гормональными таблетками. А дальше уже дело техники, в обиде не останется. Представляешь, даже когда мы ругаемся, вот просто ненавижу его, а поцелует и все, не могу сопротивляться. Что такое происходит, даже не пойму, химия тела какая-то. В первый раз у меня такое. Раньше, когда девчонки рассказывали, я никак понять не могла, как это возможно - мириться в постели. Оказывается еще как, можно.
Только и он это знает и пользуется моей слабостью, бессовестный.
-Такой бессовестный, что сразу глаза заблестели, как вспомнила. Что с тобой делать, даже и не знаю.
-Не волнуйся за меня, все будет хорошо. Такая любовь не каждый день встречается, чтобы отрекаться от нее.
-Вот если любишь, и перестань из него альфонса делать.
-Да не делаю я из него никого, честно, мне и самой надоело, просто не знала, как ему сказать, что его кредит окончен. Неудобно было.
-Зато ему удобно. А теперь знаешь?
-В общих чертах. Попробую.
-Нечего тут пробовать, просто делай, без всяких объяснений и все.

                39.

Когда Валера пришел к ней поменять кассеты, она не стала откладывать свою идею в долгий ящик.
-Валерочка, будь другом, выручай.
-Что, залетела? Вроде не маленькая уже, могла бы быть и по осторожнее.
-Все с точностью наоборот. Я решила забеременеть.
-Я не против. И даже больше того, весь к твоим услугам. Когда приступим?
-Я знала, что на тебя всегда можно рассчитывать, за это и люблю.
-Только не тяни, а то я перехожу в другую клинику.
-Ты мне свой адрес новый дай, мы туда и подъедем.
-Мы, это кто?
-Ну, я и мой любимый.
-А я зачем вам нужен, он что, не справляется?
-Да справляется, очень даже хорошо, только он пока не знает о моем решении, я хочу сделать ему сюрприз. Понимаешь, он заботится обо мне и пользуется презервативами.
-Какой молодец.
-Молодец-то, молодец, да только через это изделие, как-то затруднительно осуществить мою мечту. Ну вот, ты как мой гинеколог, осмотришь меня, на предмет миомы, потом посоветуешь мне, то есть нам, предохраняться таблетками, потому что моему организму просто необходимы гормоны. Ведь это так?
-Так.
-Ну, вот и все. Посоветуешь?
-Как личный гинеколог?
-Как самый-самый личный.
-Уговорила, ну ни в чем не могу тебе отказать. Только, с одним условием, осмотреть тебя мне все же придется, ну, чтобы не вызвать подозрений у твоего любимого.
-На то ты и мой гинеколог, значит договорились?
-Вот тебе адрес и телефон. Сначала позвони.
-Договорились, любимый. Ты сделал меня счастливой.
-Как просто сделать тебя счастливой, и почему я не женился на тебе? Может быть, у меня есть еще шанс?
-Я подумаю, обещаю.

               
   Они возвращались после визита к гинекологу.
Валера справился со своей задачей на отлично, даже дал бесплатно противозачаточные таблетки на первые три месяца.
-Этот твой, как его там, Валерик слишком уж усердно выполняет свои обязанности. По-моему все гинекологи мужчины - озабоченные.
-Гинекологи-мужчины отличаются от женщин-гинекологов нежным и внимательным отношением к своим пациенткам. Они любят женщин, поэтому и специалисты хорошие. А ты никак ревнуешь?
-А чего он там за ширмой с тобой уединился? А потом, обратно дорогу найти не мог? Заблудился, что ли?
-Я и не знала, что так приятно, когда тебя ревнуют. Успокойся, у него за целый день столько пациенток, и все со своими прелестями. Главное, что миома не прогрессирует, вот начну пользоваться таблетками, глядишь, и совсем рассосется.
Совесть ее, конечно, мучила, но она успокаивала себя тем, что это святая ложь. В конце концов, эта беременность действительно может пойти на пользу ее здоровью, а здоровье – святое дело. А самое главное, что теперь душевная боль почти ушла, куда-то отодвинулась, и она снова могла жить и дышать полноценно, радуясь и любя его еще сильнее.

                40.

   Когда она забеременела, радости ее не было конца. Как по мановению волшебной палочки, все вокруг изменилось. Она заметила, что трава сочно-зеленая, а небо пронзительно голубое. Мир наполнился разнообразными звуками жизни - ей казалось, что она слышит, как растет трава, как раскрываются цветы, как ветерок шепчется с деревьями. Она чувствовала себя частичкой этого прекрасного и совершенного мира, насквозь пронизанного любовью. Она чувствовала в себе магическое таинство жизни и была счастлива.
Крылья выросли у нее за спиной. А в глазах отражался неповторимый внутренний свет материнства. Теперь они всегда светились этим мягким, как бы бархатным светом и бесконечной нежностью.
Затаив дыхание она прислушивалась к себе и пыталась вновь постичь эту непостижимую тайну  зарождения новой жизни, своей частички, реальное воплощение своей любви.
Иногда ей вдруг казалось, что она ошиблась, но приступы дурноты, которые внезапно подступали к горлу, сразу успокаивали, значит все в порядке. И все ее существо снова наполнялось торжеством и восторгом.
Она чувствовала себя истинной женщиной и заново осознавала свое самое главное предназначение на земле - дать новую жизнь.
Какое же это счастье. Только ради этого можно жить. А когда рядом с тобой любимый мужчина, пусть не всегда рядом, но он есть, и ты его любишь, это предел всех желаний.
Она стала спокойнее и почти не расстраивалась, когда Костя опять не мог приехать, как они договаривались, и даже перестала замечать его опоздания. Внутри нее естественным образом  уравновесились все стихии, и ее внутренняя вселенная пришла к полной гармонии. Она чувствовала себя самой счастливой женщиной на земле.
Только иногда набегало легкое облачко беспокойства, как Костя отреагирует на эту новость? Ей так бы хотелось, что бы он разделил с ней эту радость. А вдруг?
Но она старалась не думать об этом и говорила себе, что по большому счету, это почти не имеет никакого значения, во всяком случае, уже ничто не помешает ей быть самой счастливой.
К ее удивлению и радости, Костя воспринял этот сюрприз вполне лояльно, тюбетейку в воздух не бросал, но и траур тоже не объявил. 
Поэтому ее совесть вполне успокоилась.

                41.

   Лето было в самом пике, как всегда бывает в августе. Было так жарко, что оправа от очков раскалялась на носу, даже асфальт не выдерживал и плавился, а раскаленный воздух стоял без движения.
Они возвращались после совместного обеда. Костя пригласил ее на домашнюю окрошку в частный ресторанчик.
По дороге пришлось остановиться из-за приступа дурноты, который частенько напоминал о грядущих переменах. Он с трудом нашел местечко в тени, купил бутылку воды, чтобы Алиса могла освежить лицо и смочить платочек, а еще мороженое.
Вода была теплая, но все-таки мокрая, уже хорошо, правда мороженое быстро растаяло, а еще этот запах бензина, который, похоже, просто испарялся от этой жары.
-А в России сейчас хорошо. Я кстати скоро еду туда, поедешь со мной?
-Поеду. А разве ты снова собираешься в Москву?
-Не совсем в Москву, но рядом. Машину нужно продавать, придется ехать.
-А на сколько?
-Не знаю, надеюсь, что максимум на две-три недели.
-И целых две-три недели мы сможем быть вместе, - обрадовалась Алиса, - А жить где будем?
-У моих знакомых, вернее это знакомые Любочкиного отца, но они классные, ты увидишь.
-Очень смешно, опять шутишь…
-И не думаю.
-А в каком качестве я туда поеду? А что ты им скажешь?
-Что-нибудь придумаю. Не волнуйся. Ты же меня знаешь.
-Послушай Котя, а Зара ведь мне все говорила - и что у тебя с бизнесом не получится, и что вернешься с долгами и что между нами ребенок будет, девочка, а я сначала против буду. Я тогда ничего не поняла про ребенка, почему это я и буду против, не может такого быть, но теперь-то все понятно.
Я к чему тебе все это говорю. Она так же говорила, что твоя жена все время тебе в спину посылает всякие гадости и вообще, что много негатива от нее идет. Это снимать надо, пока не снимешь, ничего у тебя не получится.
-Это она умеет. Я ей все время говорю, - следи за своим языком. Все бесполезно, обязательно гадость какую-нибудь скажет, когда ухожу. Я недавно ехал к заказчику и чуть не перевернулся на ровном месте, чудо спасло, точно.
-Может, сходишь к Заре, я дам тебе ее телефон и адрес.
-Мне осталось только к бабкам всяким ходить. Ну не верю я во все эти глупости.
-Я тебе уже говорила, что она никакая не бабка. В общем, я тебя предупредила, а верить или нет, решай сам.
А что мы там будем делать?
-Я буду растамаживать машину, потом продавать ее, а ты будешь мою серую жизнь скрашивать и отдыхать, дышать свежим воздухом. А еще мы будем гулять с тобой по лесу, грибы собирать и разные ягоды. Смирновы живут в Кошкине. Дядя Витя у них машину оставил, когда возвращался в Ташкент.
-Где они живут?
-В Кошкино или в Кошкине, не знаю, как будет правильно. Город называется - Кошкин.
-Смешное название, опять разыгрываешь да? У тебя никогда не поймешь, когда ты шутишь, а когда говоришь серьезно.
Костя довольно засмеялся, - Сейчас говорю серьезно. А чего ты удивляешься, в России все есть и Кошкин и даже Мышкин. Сама увидишь, у них большой трехэтажный дом, места всем хватит. Смирновы гостеприимные, как и положено землякам, они из Ферганы. После известных событий им пришлось бежать в Россию. Вот теперь у Ивана Петровича своя строительная фирма. Марья Ивановна очень милая женщина, а еще у них есть сын Кирилл, он по-моему чуть младше мальчишек.
-Было бы хорошо, но не представляю, под каким соусом, я могу там появиться с тобой. Раз они знают Любочку и ее семью, не боишься разборок?
-Я ничего не боюсь, ты же знаешь. Самое главное правильно выбрать соус для тебя, а еще лучше сироп, например клубничный, со взбитыми сливками, или шоколадный. Представляешь? Полить тебя всю клубничным сиропом, сверху украсить кусочками экзотических фруктов, а потом…
-Костя, я же серьезно.
-А я как серьезно, не отвлекай, у меня творческий процесс пошел. О чем это я, ах да, вот о чем. Потом залить взбитыми сливками и можно подавать. Нужно только подготовиться, потренироваться хорошенько, ну там, наброски разные сделать этого боди арта, опробовать, то есть я хотел сказать попробовать на вкус и только потом предлагать широкой публике.
Смело, зато с фантазией.
-Это все очень оригинально, но все же, не боишься, что эта клубничка запятнает твою  репутацию?
-Как ты любишь все усложнять, если не хочешь, так и скажи.
-А ты, по-моему, все слишком упрощаешь. Я очень хочу поехать с тобой, но не уверена, можно ли мне сейчас?
-Ты как себя чувствуешь?
-Хорошо. Токсикоз не в счет, это нормальное явление.
-Ну и все, какие есть вопросы? Беременность вообще-то не болезнь. В Израиле, например, беременные до последнего дня ходят на работу, родят и снова в строй, никаких тебе декретных отпусков. А Любочка, в этот срок, вообще плескалась в Красном море, пила красное вино, летала на самолетах туда-сюда и даже не подозревала, что беременная. И все хорошо, вон, благополучно родила мне дочь.
Это был запрещенный прием. Если и были у нее раньше сомнения, то после этого сравнения с его женой, которая была на семь лет ее младше, Алиса не могла не поехать. К тому же, когда еще предоставится такая возможность, побыть вместе целых две, а может быть и даже три недели. Она уже мечтала о том, как будет засыпать на груди своего любимого, слышать биение его сердца, и при этом знать, что в ней бьется сердечко их общего ребенка. Как это будет здорово - просыпаться в его объятиях, чувствовать его тепло и нежность.
К тому же в Ташкенте сейчас такая жара, а там погода, как раз то, что нужно для меня и для  маленького, - уговаривала она себя, пытаясь рассеять свой страх. Конечно же, беременность, это не болезнь.
Это был последний и решающий аргумент. Значит, решено - едем.

                42.

   Погода в Кошкине действительно была другая - их встретил проливной дождь.
Когда она перепрыгивала через лужи, сразу вспомнилось, - Вот моя деревня, вот мой дом родной. Стараясь не поскользнуться на раскисшей тропинке, Алиса пыталась все-таки выяснить, что они будут говорить Смирновым, - Костя, что ты все темнишь, я же должна знать, что говорить. Предупреждаю, что врать я не умею, а тем более импровизировать на ходу, даже на заданную тему.
-Все никак не успокоишься? Ну, скажу, что мы вместе работаем, а у тебя депрессия, поэтому я и пригласил тебя, немного развеяться.
-И кем я у тебя работаю? И почему это у меня депрессия? По мне как будто не видно, что я счастлива. Мне, что глаза все время прятать или солнцезащитные очки в дождь носить и дома тоже?
-Не усложняй, никто тебе в твои косые глазки, заглядывать не будет.
Это у него чувство юмора такое - «косые глазки» или пробелы в русском языке, что это было? - обиженно подумала Алиса. Выяснять было некогда, но неприятный осадок остался.
-Смирнова, никогда дома не бывает, - продолжал тем временем Костя, -  Марье Ивановне есть чем заняться, она себя полностью Кириллу посвятила, а Кирилл в свою очередь, так же самозабвенно посвятил себя Мефодию, это он так свой компьютер называет. Так, что, никому никакого дела до тебя не будет, кроме меня конечно, но, в свободное от главных дел время. Сама понимаешь, первым делом - самолеты. А ты будешь дышать свежим воздухом, кушать и гулять, гулять, и еще раз гулять, как завещал нам кто? Правильно, - великий дедушка Мазай.
-Все-таки мне, как-то не по себе, а вдруг они догадаются, и потом, почему я должна скрывать свое счастье. И зачем я только согласилась на эту авантюру, сидела бы себе сейчас дома, сухая и с чистой совестью. И почему это, я с тобой все время ввязываюсь в какие-нибудь истории, сама не могу понять.
-Это лишнее подтверждение тому, что старина Франсис де Круассье был прав, когда сказал, что в глазах любой женщины, идея всегда имеет лицо, в данном случае мое. Ладно, не боись, они добрейшие люди, сама увидишь.
-Тем противнее будет их обманывать.
-Раньше думать надо было, а сейчас, если ты еще пару своих вопросов задашь, мы вконец промокнем, заболеем и умрем. А мне нельзя умирать, я достояние страны, ее золотой генофонд.


   Смирновы действительно оказались по-восточному гостеприимными и тактичными
людьми. Никто никаких вопросов не задавал. Их радушно встретили, как давних знакомых.
Дом оказался двухэтажным, но все равно большим и замечательным.
Константина поселили в огромном салоне, эпицентром которого был настоящий камин. Это была самая большая достопримечательность в доме. Он создавал ощущение уюта и комфорта, а так же придавал этому большому и вполне современному дому этакий романтический шарм, даже тогда, когда им не пользовались.
Вся обстановка невольно располагала к отдыху. Объемные, мягкие велюровые диваны и кресла, на которые сразу хотелось плюхнуться, мягкое освещение, толстые ковры на полу, в которых ноги утопали, и хотелось ходить босиком, картины на стенах, легкая воздушная тюль и тяжелые гардины на больших окнах.
 А теплая семейная атмосфера сразу успокаивала и расслабляла.
-Давайте быстро, переодевайтесь во все сухое, - скомандовала Марья Ивановна, - и идемте пить чай с лимоном и малиной, а то простудитесь. А я вам пока травки заварю, сама собирала, на кухню приходите.
Кухня была очень красивая, вся мебель, техника, и даже пол под мрамор, все было белым, поэтому она казалась еще более просторной и светлой, что создавало праздничное настроение, которое подчеркивал огромный разноцветный букет свежих цветов из собственного сада, в самом центре стола.
-Какая же у вас кухня, - вырвалось у Алисы, - это просто мечта любой хозяйки.
-Да, - с гордостью согласилась Марья Ивановна, - немного не практично, зато красиво.
-А я знаю, чего здесь не хватает, - сказал вдруг Костя.
Говоря эти слова, он, как фокусник начал извлекать, откуда-то, из под стола : румяные
лепешки, пузатые помидоры, пупырчатые огурчики, янтарный  виноград «дамский пальчик» и черный «кишмиш»,  бархатные персики, отборные сухофрукты и орехи.
-А сейчас, внимание, внимание, гвоздь сегодняшней программы -  желтая, как солнце,
красивая как девушка, сладкая как мед, душистая как поцелуй любимой, принцесса каждого стола на востоке, ну, конечно же - дыня.
-Ой, как красиво, - воскликнула Марья Ивановна, - смотрите, у нас получился настоящий восточный натюрморт.
-Чуть не забыл последний штрих, пожалуйста, - сказал Костя, доставая большие пучки сочной зелени - укроп, петрушку, кинзу и даже душистый райхон.
А вот это Иван Петрович, вам персонально - специи для плова. Ну, вот теперь все как надо.
-Надо же, как вы догадались? А я так и не решился вас попросить Константин, чтобы вы привезли мне наши специи и лепешки. Вот угодили, так угодили, - растрогался сдержанный и немногословный Смирнов, ведь специи - это запах Родины, а лепешки - ее вкус.
Иван Петрович с нескрываемым удовольствием разломал лепешки, как положено на Востоке старшему мужчине в семье, и разложил на столе.
Константин поднял пиалу с чаем и сказал, - Одна восточная поговорка гласит: гость в первый день - золото, во - второй - серебро, в третий - медь, а в четвертый - мерзавец. Так выпьем же за то, чтобы через три дня мы перестали быть у вас гостями. Да здравствует все то, благодаря чему мы, несмотря ни на что.
-А в четверг плов приготовим, как дома, - добавил Иван Петрович. Они чокнулись пиалушками и дружно выпили чай с лимончиком.
-В Фергане мы тоже, как и все готовили плов по четвергам. Хорошая традиция. Сколько времени прошло, а я так и не чувствую себя здесь, как дома, - посетовала Марья Ивановна, - вот вроде и дом уже свой есть, а все, как в гостях. А почему? Люди здесь другие. Не поверите, нас свои же не признают, называют узбеками. Поначалу, вообще, бойкот нам устроили, никто из соседей не разговаривал, а дом начали строить, так они все время окна нам били и как могли, вредили, хорошо еще, что вообще не спалили. Говорят, - беженцы, называются, а сами дворец себе строят.
Мой Петрович другим людям дома строит, а почему себе не может? Или, например, стали мы канализацию в дом проводить и трубы для холодной и горячей вод. Предложили всем соседям сложиться, ведь когда для всей улицы, совсем недорого получается. Нет, все отказались, кроме одной соседки Тамары, она тоже беженка, только из Азербайджана.
А местные говорят, - мой прадед, дед и отец ходили за водой сначала к колодцу, потом к колонке, и я ходить буду. До сих пор с ведрами за водой ходят, и летом и зимой, круглый год. Зато на бутылку себе не жалеют, - логично, дед пил, отец пил, и он пить будет и его сын тоже. Ишь, барыня какая, - говорят, - воду ей вскипятить лень, и туалет подавай теплый, да еще и в доме, вот и заставила своего мужика себе хоромы барские строить.
-Соседи это всегда история, не зря узбеки говорят, что выбирать нужно не дом, а соседей. Хотите анекдот на эту тему?
-Хаим, чтоб ты знал, как соседи тебя лают, когда тебя нет дома!
-Ха, - сказал Хаим, - Когда меня нету, пусть они меня даже бьют.
А вас Марья Ивановна, барыней называют, это же одна мечта, а не соседи. Хоть кроме бутылки других учебников не знали, а такой изысканный комплимент сделали.
-Наверное, вы правы, что с них взять, если им эта бутылка, дороже матери родной. Но интеллигенция, когда интеллигенция так же думает, это уже серьезно.
Мы как сюда приехали, сразу с Кирюшей в краеведческий музей пошли, ну чтобы поближе познакомиться с краем, с городом в котором нам теперь жить предстоит. В музее нас встретили радушно, одна женщина даже вызвалась и экскурсию провела. Все было просто замечательно. Эта милейшая женщина, провела нас по залам, все показала и подробно рассказала. Я еще подумала, что мы могли бы с ней подружиться, на новом месте ведь всегда трудно новых друзей найти. Перед уходом стали мы ее благодарить, а она возьми да спроси, - А вы откуда к нам приехали, видно издалека? Ну, я и сказала, а что мне скрывать. Вы бы видели ее лицо, Константин. Оно как будто перевернулось, свет в глазах сразу исчез, а вместо него злые колючки появились. И она неожиданно истерическим голосом, громко так, чтобы все вокруг слышали, говорит, - Понаехали тут всякие чурки, ну, кто вас сюда звал?
Все сразу стали оглядываться, и нам пришлось тихонечко убраться подобру-поздорову. Обидно так было, вот прямо до слез, ведь мы ничего им не сделали плохого.
Марья Ивановна рассказывая, заново переживала эту несправедливость и горько вздохнула, - Сейчас, правда уже попривыкли они к нам немного, да и мы к ним, но все равно вспоминаю, как хорошо, дружно было раньше, в Фергане. Сосед все равно, что родственник. На все праздники и дни рождения в гости друг к другу ходили. Если соль кончилась или спички бегу к Гуле, к соседке или к Умидке, - выручай. И они так же. Да, что там говорить, дружно жили, а сейчас раскидала нас судьба в разные стороны. И там мы теперь чужие и здесь чужие. Там мы были русские, а здесь узбеки. В чем, и перед кем мы виноваты?
Ну да ладно, и хватит об этом и вообще вам уже отдыхать с дороги нужно.
Смирнов, ты запустил Барса? А дверь запер? Тогда давай пошли, ишь расселся, завтра тебя не добудишься.
Пойдемте Алиса, я вам покажу вашу комнату. Это комната для гостей. Располагайтесь и чувствуйте себя, как дома. Ну, спокойной вам ночи.
Очень скоро все улеглись и звуки стихли.
Алиса долго ворочалась, как всегда на новом месте и никак не могла заснуть. Какая бы располагающая обстановка ни была в этом доме, а внутреннее напряжение все-таки сказывалось.
Все перемешалось в ее душе и в голове, мысли, как те самые скакуны, несли ее в разные стороны. Как же это утомительно ждать каждую минуту вопрос, который может поставить тебя в тупик, и бояться, невольно подвести Костю, создать ему новые проблемы. Не желать врать и понимать вынужденость своего вранья. Играть навязанную роль, когда так хочется быть самой собой и не скрывать переполняющую тебя любовь.
Она злилась на него, что он так легкомысленно создал эту ситуацию. Но еще больше на себя, за то, что дала ему уговорить себя и приехала, а теперь деваться некуда, приходится подыгрывать, а на душе так противно от этого.
С другой стороны, раз он позвал меня с собой, даже к Смирновым и не побоялся, значит, он хочет, чтобы я была рядом с ним. И вот, теперь они могут быть вместе целыми днями, как настоящая семья, и этих дней еще много впереди.
Так хочется, чтобы он взял сейчас меня за руку, как раньше, обнял и успокоил.
А тут, еще эта огромная желтая луна, подруга всех влюбленных, как будто специально так ярко освещает всю комнату, даже сквозь тюль, волнуя и создавая особенно романтическое настроение. А это кружевное и душистое постельное белье, только усиливает ощущение одиночества.
А на что, собственно, она надеялась? Непонятно. Ну, как можно было не догадаться, что спать они будут не только на разных кроватях, а еще и в разных комнатах. Хорошо, что хоть на одном этаже.
Интересно, а как он, так убедительно играет? Если бы я не знала наших отношений, то сама бы поверила, что мы просто знакомые.
 А может быть это и не игра вовсе, и я на самом деле ему никто? Как можно спрятать свое чувство? Оно или есть, или его нет.
Никто не  просит его демонстрировать наши отношения или обнимать меня принародно, но ведь и молча можно оставаться теплым, а я не чувствую этого.
С тех пор, как они переступили порог этого гостеприимного дома, Костя стал таким холодным и отстраненным. Она, конечно, понимала раньше, что им придется скрывать свои отношения, но что это окажется так болезненно для нее, и так легко и естественно для него, она предположить не могла и оказалась совсем не готова к этому.
Хотелось убедиться в том, что все это только игра, хотелось снова почувствовать его тепло, и то, что он все еще любит ее.
Ну, конечно же, любит, - успокаивала она себя, - он же взял меня с собой.
Алиса лежала в своей белоснежной, хрустящей от крахмала постели, на высоких воздушных подушках, как принцесса из сказки своего детства, явно не хватало златокудрого принца на белом коне.
Она ждала его и представляла, как сейчас тихонько приоткроется дверь, она, конечно, притворится спящей, он ее нежно поцелует и все сразу встанет на свои места, наступит полная гармония.
Но что это? Мне послышалось, или это действительно стук в дверь? Но принц не должен стучаться, да еще так громко.
Она прислушалась.
Ах, нет. Похоже, что в прихожей Барс чешется, вот и стучит своей породистой лапой об пол, наверное, у него есть блохи.
Пока она размышляла о своем о девичьем, дом зажил особой ночной жизнью.
А это, что еще такое? Кто там так жалобно скулит у крыльца дома? Похоже, что еще кому-то не спится. Наверное, приблудилась уличная собака. Только этого не хватает для романтического вечера, и так на душе кошки скребут.
На душе кошки скребут, а на кухне кошки поют, как будто дети плачут, а вот еще один, - Алиса поежилась от этого задушевного концерта, - целый кошачий хор, сколько же их? Похоже, что Смирновы развели у себя целое поющее стадо кошек, благо, что места достаточно.
А Костик, даже не пришел пожелать спокойной ночи, тоже мне принц. Похоже, что коня он уже потерял, а сейчас спит без задних ног.
Точно спит, да еще и храпит прямо в унисон с кошаками, и когда это они успели так здорово спеться? Смотри, как попал в тональность, значит, во сне его внутренний слух вырывается на свободу, надо будет ему сказать об этом.
А что, очень романтично получается у него, можно даже представить, что он изобрел новый способ исполнения любовных серенад, вон какие рулады и трели старательно выхрапывает, прямо соловей из соловьиной рощи, правда немного басовитый.
А если он его, этот способ, запатентует, то станет миллионером, вне всякого сомнения, и заслуженно приобретет международную славу и почет. Мужчины всех стран мира будут ему благодарны и с энтузиазмом переймут у него эту официально зарегистрированную, самую креативную манеру объяснения в любви.
Очень практично и удобно, а главное доступно и понятно всем без исключения, совсем не нуждается в переводе на иностранные языки.
Получается, что всем хорошо, только я не могу никак заснуть.
Ой, - сердце прямо в пятки упало от неожиданности.
За стенкой, что-то упало, очень громко.
Это кошаки всласть напевшись, устроили драку и теперь носятся по кухне друг за другом.
Господи, поскорее бы утро.
И что я здесь делаю, у кого бы спросить?
Думать раньше надо было, надо было думать раньше, а сейчас постарайся заснуть, пока наступило затишье.
Спокойной ночи, дорогая.

                43.

Утром она проснулась от того, что Марья Ивановна от всей души кричала на кого-то и гремела на кухне посудой.
Алиса не решалась выйти из комнаты. Она, как мышка, сидела на кровати и пыталась понять, что ей теперь делать и как себя вести. Она прислушалась.
-Враг, - кричала Марья Ивановна, собирая то, что раньше было посудой и, надраивая пол после кошачьих любовных поединков, - такого мужа иметь и врагов не нужно, изверг. Это надо же догадаться, Муську и всех кошаков, закрыть на кухне, всех вместе, как будто он не знает, что они здесь не в прятки будут играть. А я теперь должна полдня за ними убирать, как будто мне больше нечем заняться.
А я-то думаю, что это Смирнов даже кофе не попил, а сразу умчался на работу изверг, предатель, теперь-то мне все понятно.
А ты, Муська, распутница такая, все никак не угомонишься, бесстыжая, они хоть и вымахали, а все же твои сыночки, и чему ты их тут учишь?
Вам то что, вы тут развлекаетесь, а я потом мучайся, пристраивай ваших котят. Негодница ты Муська. Брысь от меня и не подлизывайся.
А вы, оболтусы, вообще не подходите ко мне. Хотя, конечно, какой с вас спрос, это все Смирнов виноват. Ну, Смирнов только приди домой, я тебе все скажу, что я о тебе думаю. Уж я тебя приласкаю, враг мой.
В конце концов, Алиса собралась с духом, не сидеть же весь день в комнате, и вышла, приветливо улыбаясь навстречу неизвестности.
-Ой, я вас, наверное, разбудила, - смутилась Марья Ивановна.
Брысь, противная морда, - она топнула ногой, отгоняя от себя своего любимца Толстопопика, огромного рыжего кота в крупную полоску, который ластился к ней, и терся об ее ноги, громко и настойчиво урча.
-Нет, нет, я очень крепко спала и похоже, что проспала все на свете.
-Вы не обращайте внимания. Я всегда кричу, но не со зла, а для профилактики. Мои все уже давно привыкли, - Марья Ивановна не выдержала, и взяла настойчивого кота на колени, - ух, противный, обормот. Вы что это здесь опять ночью устроили, а, - спрашивала она жмурящегося кота и нежно трепала его за ухо, поглаживая  шелковистую спину, которую он старательно подставлял под ее ласковые руки и урчал от удовольствия.
-Хорошо, не буду, тем более что вы так ругаетесь, что это скорее объяснение в любви.
-Неужели так заметно? Садитесь, будем с вами разговаривать, то есть завтракать. Смирнов уже давно на работе, Константин с утра утюг мне починил и тоже убежал по своим делам, Кирюша у себя в комнате со своим Мефодием, как всегда. Вы его редко будете видеть, он все время за компьютером проводит, работает, я даже кушать ему в комнату приношу.
А мы с вами теперь можем спокойно поболтать, я вам сейчас все расскажу, у нас тут такие места замечательные - и речка Молочная и озеро Лебединое и Красный Обрыв. Купаться, конечно, еще прохладно, но погулять одно удовольствие. А леса какие, после дождя грибов в них видимо-невидимо. Я один раз вооот такой нашла, правда оказалась поганка, но очень красивая.
Ну, как вам спалось на новом месте? Мои любимцы, похоже, вам всю ночь мешали.
-Вначале было немного шумновато, но недолго, они быстро успокоились. Вот только мне показалось, что какая-то собака долго скулила под вашим крыльцом.
-Это Джулька, Джульета. Ой, у нас здесь, не поверите, настоящая собачья Санта Барбара.
Не стесняйтесь, угощайтесь, пожалуйста, в Ташкенте нет такого молока и творога. После переезда, мы, наверное, месяца два сидели только на молочном, пока все не перепробовали, такое разнообразие, а вкуснятина. И сыры, тоже богатый выбор, зато фрукты здесь совсем безвкусные, хотя и красивые, как будто нарисованные.
-Спасибо, мне тоже очень нравится, все очень вкусно.
- Вот и хорошо, а про Санту Барбару сейчас расскажу, каждый день у нас очередная серия любовного романа разворачивается. Не смейтесь, не смейтесь, все как у людей. Вы нашего красавца уже видели, Барса?
-Как же его можно не заметить? Такой огромный и красивый пес, очень красивый, сразу чувствуется порода.
-Барс - эталон немецкой овчарки, несколько раз он получал призы на собачьих выставках. Ну, так вот, этот красавец, мимоходом покорил сердце одной рыженькой дворняжки. С тех пор она преданно бегает за ним повсюду, использует все свои девичьи чары, пытается привлечь его внимание, но все безуспешно. Бедняжка. Нам всем ее так  жалко, это длится уже несколько месяцев. И все это время Барс, этот безжалостный пес остается совершенно равнодушным к ней.
А она, это надо видеть, поджав свой хвостик, все бегает и бегает за ним. Она заглядывает ему в глаза, и любовно заигрывает, нежно покусывает его морду, пытается увлечь его играми, но безрезультатно. Этот изверг совсем не реагирует на нее, можно даже сказать демонстративно игнорирует, представляете?
А недавно, появился еще один персонаж этой драмы - Пират, кобель с соседней улицы, который положил свой карий глаз на нашу Джулю. Но, не тут-то было. Кто бы мог подумать, на него Джулька грозно рычит и близко к себе не подпускает. Пару раз она даже покусала его и билась в схватке за свою девичью свободу и право выбора.
Да, да, представьте себе. После того, как она чуть не откусила ему ухо, он уже не пристает, а смиренно бегает за ней, пытается завоевать ее расположение, то косточку принесет, то дерется с другими собаками, показывает ей свою удаль молодецкую. Ну, все, как у людей. А она, подарки снисходительно принимает, но рычит, предупреждая, - сам, мол, и не вздумай подходить, близко к себе его не подпускает.
Вот так они и бегают - Пират за Джулькой, Джулька за Барсом, а Барс сам по себе.   Настоящий любовный треугольник. И страсти бушуют нешуточные. Вот и вчера она просто напоминала Барсу о том, что она, как всегда рядом и все еще любит его.
Она даже поселилась у нас под крыльцом, приходится ее подкармливать, а то совсем отощала от своей любви. Никуда не отлучается, все караулит своего любимого, жалко ее.
-Я даже и не думала, что у животных так бывает.
-Мы тоже раньше не думали, а теперь все ей так сочувствуем. Значит, не зря говорят - собачья верность, а теперь знаем, что есть и собачья любовь и собачьи любовные треугольники тоже, вот так то.
-Собачьи любовные треугольники это очень интересно. Марья Ивановна, похоже, что я пропустил самое интересное.
-А вот, и Константин пришел, теперь вы можете пойти в лес погулять или на речку, у нас тут очень красиво.
А вы Константин оказывается на все руки мастер, я целую неделю прошу своего Смирнова утюг починить, а вы за десять минут все сделали, спасибо Вам.
-Не стоит благодарности, Марья Ивановна. Просто у Ивана Петровича других дел много, а я почти свободен, можете мною располагать на предмет мелкого ремонта.
Хотите анекдот?
Старый одесский портной делится со своим другом -
-Если би я был цар, я би бил его богаче.
-Почему?
-Я би еще же немножечко шил.
Марья Ивановна звонко засмеялась, - Я би еще же немножечко шил. Алиса, я за вас спокойна, Константин не даст вам скучать.
А мне нужно отлучиться ненадолго, я должна срочно поговорить со Смирновым. А Кирюша все время дома, только звоните подольше, когда вернетесь, а то он может не услышать.
-Спасибо Марья Ивановна, не волнуйтесь, мы уже чувствуем себя, как дома, поэтому нам просто необходимо осмотреть ваши ближайшие магазины, на предмет наличия в них доброкачественных продуктов.
Сориентируйте нас, пожалуйста, в направлении, а дальше мы сами разберемся, я недавно заменил свой чип в голове на новый, теперь у меня есть навигатор со всеми названиями улиц и схемами кратчайшего пути до места назначения. Если вам куда ни будь нужно будет, вы спрашивайте у меня, не стесняйтесь.
-Какой вы веселый Константин. С вами, наверное, никогда не бывает грустно.
Повезло вашей жене. А из Смирнова слова не вытянешь, вот и приходится сразу за всех
говорить, и кричать за всех и ругаться тоже. А то с моими «говорунами», можно совсем разучиться разговаривать.
А магазин ближайший совсем недалеко. Спускаетесь вниз с нашей горки в сторону речки, и увидите с правой стороны гастрономчик. Я уже опаздываю, так что меня уже здесь нет, - сказала Марья Ивановна уже в дверях и исчезла.
-Ну, как твои дела, - Алиса подошла и поцеловала Костю, прижалась к нему.
Он чмокнул ее в ответ, куда-то между ухом и щекой.
-На букву «х», только не подумай, что хорошо, - он мягко освободился из ее объятий и сел за стол.
-Пейте дети молоко - будете здоровы, - он налил себе стакан молока и залпом выпил. Видно было, что он пытается скрыть свою досаду, но у него это плохо получается, значит дела действительно плохи.
-А ты, как себя чувствуешь, все хорошо?
-Да, только скучаю по тебе, вчера ты даже не зашел, чтобы пожелать мне спокойной ночи, а я долго не могла уснуть на новом месте.
-Ладно. Что ты капризничаешь? Устал я, что не имею права?
- Наверное, имеешь. А ты ничего не слышал ночью?
-Жарко было, и я уши в тумбочку положил, а что, я что-то пропустил?
-Ничего особенного, просто сначала Джуля пела серенаду любви, а потом кошаки устроили настоящую дуэль из-за Муськи, в общем веселенькая ночка была.
А ты похрапывал в унисон с кошаками, без ушей у тебя оказывается, лучше получается, теперь всегда так делай.
-Не может быть, я не храплю. И ничего я не слышал, просто у тебя разыгралась фантазия. А какая Муська, здесь что еще и Муська есть, надеюсь, она хорошенькая, а Джуля?
-Не веришь и не надо, посмотрим, что будет сегодня ночью, чует мое сердце, что это не
единственная музыкально дуэлянтская ночь была.
А Муська, это единственная кошечка в этом доме, зато котов здесь целых шесть штук. Они хоть и ее сыночки, это им совсем не мешает драться между собой за ее любовь и ласку. Это мне Марья Ивановна рассказала. Ее любимчик  - Толстопопик, это самый упитанный, который все время у нее на руках сидит или на коленях. А еще есть Толстопузик, Черныш, Квазимодо, Бегемот и Васька.
А Джулька, это поклонница Барса, которая влюблена в него, по-настоящему. Она бегает за ним, страдает, а он не обращает на нее никакого внимания, изверг.
-Ну и правильно, вон он, какой у нас породистый пес, а она дворняжка бездомная. Она ему не пара, нечего нам породу портить.
-Котя, вот ты какой, ну, причем здесь порода, когда это любовь, разве тебе ее не жалко?
-А чего ее жалеть, для этого Смирновы есть, они и подкармливают ее и жалеют. Иван Петрович даже думает конуру на зиму для нее сделать, чтобы от своей любви не замерзла.
И что это вы все ее жалеете, она может быть совсем и не любит нашего Барса, просто нашла обеспеченную семью, все просчитала, хочет на зиму устроиться, хочет через нашего красавца в семью втереться, а для этого разыгрывает перед Смирновыми спектакль, а они и поверили. Наивные люди.
-Зато ты такой практичный, а сейчас еще и сердитый и потому на бедную Джулю нападаешь, а она совсем не причем, она не виновата, если у тебя что-то с машиной не получается.
-А из тебя хороший собачий адвокат получился, и из-за какой-то дворняжки приблудившейся ты на меня нападаешь, молодец.
-Ну, вот и поговорили. Я понимаю, что у тебя что-то не клеется, только давай не будем
ругаться.
-Никто и не ругается. Глупости все это, пошли гулять. Тебе нужно больше гулять. Вот, интересно, сколько котов приходится в этом городе на душу населения? И где здесь зоомагазин, нужно срочно купить средство от блох, а то у меня уже все ноги покусаны. Я хоть и кот, а чесаться не люблю, не аристократично это.

                44.

   В четверг Смирнов, как и обещал, приготовил настоящий узбекский плов. За ужином
все оживленно болтали. Марья Ивановна делилась c Алисой последними новостями с любовного собачьего фронта. Иван Петрович рассказывал Константину про свой строительный бизнес. А Костя внимательно слушал Смирнова, задавал вопросы, успевал делиться с Кириллом информацией по программному языку Си и фотошопу и рассказывать анекдоты.
-Ах, у меня такие проблемы!
-Что такое? - спрашивает ребе.
-Сын ударился в христианство, подскажите, что делать?
-Ай - яй - яй! Это так плохо. Нужно спросить у Бога. Приходи завтра, - отвечает ребе.
Завтра еврей снова пришел в синагогу.
-Ну, что сказал Бог?
-Сказал, чтобы ты не волновался, у Него та же история.

-Добрый день! Здесь на Ойстраха учат?
-Да, но у вашего Додика нет слуха.
-Ви - больной! Он же ж не слушать будет…

Зазвонил телефон.
-Ви - больной, - смеясь от всей души, Марья Ивановна подняла трубку, - Да, да, конечно. Константин, это вас жена просит.
-Привет, Птица моя. Рыбка моя, говорю,- привет. А мы тут плов кушаем, Иван Петрович такой классный плов приготовил, просто объедение. А как у вас? Замучилась ты одна, наверное. А, ты у мамы, правильно. Как Дебора, как моя малышка? Да, я тоже соскучился, очень, ты даже не представляешь себе как, - громко и возбужденно кричал он, размахивая руками и расхаживая взад и вперед около телефона, как Ленин в Смольном.
За столом все вежливо замолчали, чтобы ему было лучше слышно, похоже, что с Ташкентом связь была плохая.
-Соскучился, говорю, очень, не слышно, - орал он в трубку, - Слышно, ну хорошо. Дела? А как дела, да на букву «х», только не подумай, что хорошо. Эти козлы не растамаживают мою машину. Вот так. Завтра снова пойду в их контору. Да дядя Витя тоже хорош, не проконтролировал на заводе, когда машину оформлял, тоже чудак. Ему в документах неправильно номер мотора написали, представляешь.
А что теперь? Не знаю, что теперь. Завтра буду к нему звонить, может отправить эту справку ему, пусть исправляет. Хотя машина уже здесь, кто же ему задним числом, да еще без машины исправлять будет. Короче говоря, пока я еще не придумал, что делать. Но ничего, что-нибудь придумаю. Из-за этих козлов, я вместо того чтобы с дочкой возиться, здесь загораю. Да все козлы, все, козлы, - кричал во весь голос Костя, - лучше ты расскажи, как малышка, уже выросла? Замуж еще не собирается? Ну, и хорошо. Ты ее купаешь каждый день? Попку хорошенечко мой и вытирай насухо, а то раздражение будет, поняла? Не забывай ей ногти стричь, а то она себя царапает. А какает она как? Опять зеленым? Это она для папы краску для зеленных бумажек заготавливает, какая молодец. Конечно, я вышлю лекарства, завтра же и вышлю. А врач что говорит, ну понятно, дисбактериоз, а то мы сами не знаем, а когда он закончится? Самое главное она в весе набирает? Вот и молодец. Ты передай ей, что бы она хорошо кушала и хорошо какала.
Вот, Иван Петрович Семену, отцу, говорю твоему, привет передает, у него все хорошо, бизнес процветает, чего он и ему желает.
Ну ладно, ты давай деньги не трать, лучше потом еще позвони, целую тебя и дочку. Не скучай. Пока.
Он положил трубку.
-Если ви идете к ваши дети, так их нету дома. Ой, эти ваши дети - так шеб мине била такая жизнь - вирванные годы, вирванные годы.
А потом я слышу, - Вас здесь не стояло. Или - Иду на вы.
-Константин, вы такой заботливый папа, вот видишь Смирнов, а ты хоть раз постриг ногти Кирюше, а был в курсе того, какого цвета стул у твоего ребенка? Никогда. Я же говорю, - изверг, а не муж, а отец-изверг, в квадрате.
-Ну что вы, Марья Ивановна, Иван Петрович так вас с Кириллом любит, а для кого же он так старается, конечно, для вас. Вон, какой у вас дом замечательный, его можно за деньги показывать, как музей.
-А, что у малышки животик болит да, нужно давать укропную водичку.
-Укропчик это хорошо, только он не поможет, у нее дисбактериоз, после роддома. Врачи перестраховались, уроды, и кололи новорожденному ребенку антибиотики, вот кишечную флору и нарушили, а теперь никак нормализовать не можем.
Весь оставшийся вечер, Константин был просто в ударе. Он возбужденно вышагивал по кухне, жестикулируя руками для большей убедительности, и поражал изумленную Марью Ивановну своими познаниями в педиатрии. А то, как он увлеченно и эмоционально вникал во все нюансы памперсно - бутылочных тем, дало ей новый повод бранить своего Смирнова, который как всегда отмалчивался, а вскоре и вовсе нашел повод для того, чтобы удалиться в спальню.
Немного погодя, когда Константин взял паузу, чтобы перевести дух в своей просветительской работе на тему - какие памперсы лучше и почему, а также как важно найти то самое оптимальное соотношение цены и качества современных подгузников, под красивым названием памперс, за ним последовала и Марья Ивановна, браня своего «врага», без которого жить не могла ни минуты.
Когда все разошлись, они наконец-то остались, наедине. Расположились на мягких диванах в салоне, выключили свет, и комната погрузилась в полумрак, лишь уличный фонарь тускло светил в окно. Создалась иллюзия, что кроме них никого в доме нет.
-Молодец, Иван Петрович, какой плов он сегодня приготовил, прямо настоящий, узбекский.
-Действительно вкусно было, не зря по правилам плов должен готовить мужчина.
-Все продумано, сначала он кормит свою жену, а потом лежит пузом кверху на супружеском ложе, как цыпленок - табака, а она его ублажает. Костя, развалившись на диване, поглаживал свой живот и изображал цыпленка - табака, - ну, я готов, можешь приступать.
-Цыпленком - табака у тебя лучше получается, чем орлом, а намеки твои я не понимаю, - Алиса боролась со своим раздражением.
С самого начала здесь все идет не так. Она не узнавала Костю, так он изменился. Но, все - же она пыталась уговорить себя, что все нормально. Это же замечательно, что он оказался таким активным и любящим отцом.
Но что-то, она пока не могла понять что именно - двусмысленные слова, взгляды, интонации, полутона, было во всем этом что-то неуловимое, что обижало и унижало ее. Или сама абсурдная ситуация так влияла на нее, но она опять чувствовала себя лишней на этом празднике жизни.
-Может быть, поработаешь? Мне бы не помешало расслабиться.
-Тебе хочется расслабиться, а мне хочется любви. Секс это конечно хорошо, но сейчас мне очень не хватает твоего тепла и нежности. Обними меня.
-Все понятно. Верхи не могут, низы не хотят. Ну, тогда давай, быстренько в свою постель и без революций, пожалуйста.
-Как это?
-Я предложил, ты отказалась. Значит, будем спать, что тебе не нравится?
-Мне все не нравится. Ты такой холодный и чужой здесь.
-Я же просил, не начинай, хорошо. Ты сама прекрасно все знаешь и понимаешь.
-Допустим, я знаю, почему ты такой, когда мы не одни. Хотя и это, можно, наверное, сделать по-другому, а у тебя так достоверно получается, что даже я начинаю верить в то, что мы с тобой чужие и невольно задаю себе вопрос, - а что, собственно, я здесь делаю. Особенно когда ты орешь на весь дом, как соскучился по своей дорогой жене и дочке, а на меня никакого внимания не обращаешь.
-Опять ты свои худжумские штучки начинаешь. Честно, мне сейчас не до этого.
-Котя, мы же договорились с тобой, не делать друг другу больно, а ты.
-А что я? Я же тебя взял с собой, чего ты еще хочешь?
-Почему ты со мной так разговариваешь? И потом, зачем, ты меня взял с собой, позволь тебя спросить? Для того чтобы я слушала, как ты обожаешь свою жену и ребенка, а потом помогала тебе расслабиться? Ты меня ни с кем не перепутал? Я тебе не девочка по вызову.
-Ну, что ты глупости болтаешь, какая муха тебя укусила? Иди лучше спать.
-А кем я себя должна чувствовать сейчас, как ты думаешь? Ты так вошел в роль, что даже наедине со мной, никак из нее выйти не можешь. Сейчас, например, мы одни, ку-ку…
-Вот именно, а ты вместо того, что бы делом заняться, устроила здесь партсобрание. Девочка по вызову из тебя лучше получилась бы. Может быть, передумаешь?
-Вот как с тобой разговаривать после этого?
-Не надо со мной разговаривать, я устал.
-Устал? Хорошо, я оставлю тебя в покое. Ответь только на один вопрос - что значит твое выражение, - никто в твои косые глазки заглядывать не собирается?
-Какие глазки? Это ты о чем?
-Когда мы приехали сюда и шли к Смирновым, ты мне сказал, - не волнуйся, никто в твои косые глазки заглядывать не собирается, - это была шутка или что?
-Вот у тебя позднее зажигание, чего это ты сейчас об этом спрашиваешь? Тогда ничего не сказала, а сейчас вдруг вспомнила.
-Не вдруг. Тогда просто было не до этого, а сейчас, раз уж разговор зашел, давай сразу все и выясним.
-А что, разве у тебя не косые глазки? Против правды не попрешь, Кисочка.
-Не пойму, почему ты меня хочешь обидеть. Что я тебе сделала? То, что сюда приехала? Так я же не напрашивалась, это ты меня уговорил. А то, что у тебя с машиной проблемы, так я тут вообще не причем. Почему ты позволяешь себе срывать свое раздражение на мне, только потому, что я тебя люблю?
-Не придумывай, ни на ком я не срываюсь. И нет у меня никаких проблем.
-Я конечно уже знаю, что ты пишешь с ошибками, но я никогда не поверю, что ты не понимаешь разницы между косыми глазами и раскосыми, а значит, ты говоришь так специально, что бы обидеть меня или посмеяться.
-Как уст румяных без улыбки, без грамматической ошибки я русской речи не люблю, -
и это не я сказал, заметь, а наше все - Александр Сергеевич.
- Пушкин здесь вообще не причем, не трогай его, он гений и никогда не позволял себе разговаривать с женщиной так, как ты. Он бы вызвал тебя на дуэль.
-А что я такого сказал? Дались тебе эти косые глазки, лучше спать иди.
-Опять, да? Во-первых, не косые, а раскосые и очень даже красивые миндалевидные восточные глаза. Вот, как это по-русски называется, понятно?
-А, ну, если восточные, минда… как ты сказала? Я хоть выговорить не могу, но теперь понятно. Понятно.
-А ты что только заметил, что я узбечка? Похоже, что тебя это не устраивает?
-Да, все меня устраивает, - пробурчал он равнодушно.
-А косые глаза, это глаза которые смотрят в разные стороны, это дефект зрения такой, если ты не знал. И вообще я давно хотела тебе сказать, - иногда ты бываешь очень грубым и не тактичным, а сам претендуешь на голубую кровь. Бестактность и благородное происхождение вещи абсолютно не совместимые, так что можешь сделать выводы. Я их уже сделала. И шутки к твоему сведению, у тебя совсем не смешные, а обидные.
-Ну, вот, разобрала меня бедного по косточкам, а обратно кто собирать будет? Пушкин что - ли? Раньше, тебе нравились мои шутки, а сейчас уже нет, с чего бы это?
-Мне никогда твои шутки не нравились, просто я тактично молчала, думала, что у тебя такое чувство юмора особое, странное. Чего только в жизни не бывает.
А сейчас поняла, что ты не со всеми позволяешь себе так шутить. Когда тебе нужно, ты хорошо знаешь, как произвести правильное впечатление. Почему-то со Смирновыми ты не позволяешь себе такого, а со мной значит можно, со мной все можно, как с собачкой. Захотел, позвал и приласкал, а устал, пошла, давай в свою постель, да?
-Жить вообще вредно. От этого умирают. А чем тебе мои шутки не нравятся? Самые шутливые шутки на свете.
-Шутки на то и шутки, чтобы быть смешными, а у тебя и не шутки вовсе, а обидные насмешки. Ах, какое у вас замечательное платье, где вы нашли эту прелестную ткань? Такой милый рисунок и вам очень к лицу, так вас освежает. Обязательно дайте мне адрес этого магазина, моя мама давно ищет точно такую…
И когда бедная Ира уже готова рассказать тебе, как найти этот магазин, ты невинно заканчиваешь, - что бы пошить себе занавески, на кухню.
Или, - как ты прелестно сегодня выглядишь! Открой свой маленький секрет - откуда ты знаешь, что в Париже это последний писк у всех уважающих себя манекенщиц? И как только тебе это удается - такое блестящее лицо.
Ты находишь это, смешным?
-Не помню, что бы я такое говорил, но, по-моему, очень остроумно.
-Если это и остроумно, то только для извозчиков. А, по-моему, это просто дурной тон. Женщин, которые позволяют себе такое, называют русским словом - стерва. А, для мужчины, тем более претендующего на благородное происхождение, это вообще не достойно - унижать другого человека, особенно женщину такими насмешками. Тебе мама не говорила, что это не благородно? Теперь я понимаю, почему у тебя нет друзей.
-Боже, спаси меня от друзей, а с врагами я и сам справлюсь.
-Теперь мне понятно, зачем ты меня сюда пригласил.
-Уж точно не для того, что бы ты мне здесь разборки устраивала, - процедил он сквозь зубы, - ну вот, теперь мне даже секс не нужен. А знаешь, что я тебе скажу? Я тоже начинаю понимать, оказывается Любочка просто ангел по сравнению с тобой. С ней все очень просто и понятно - гони деньги, обеспечивай секс по отмеченным дням в ее календаре, то бишь гормоны, и все.
А ты так любишь доставать со своими высокими материями. Утомила ты меня, я спать хочу, так что - свободна.
Алиса слушала и не могла поверить своим ушам. Что он такое говорит, и кто ему позволил говорить с ней таким тоном?
Мало того, что он орал на весь дом, как соскучился по жене, так, как будто меня здесь нет, как будто я пустое место. Так он еще сравнивает меня с ней, и это сравнение не в мою пользу. Она оказывается просто ангел по сравнению со мной. А как, он это сказал.
Любочка - ангел по сравнению с тобой. Любочка - ангел. По сравнению со мной. Ангел. Ну конечно, Ангел, как же я сама не догадалась, на то она и Любовь.
Это был удар в спину, последняя капля. Слезы непроизвольно закапали из глаз. Она украдкой вытерла их. Нужно срочно взять себя в руки. Нельзя доставлять ему такого удовольствия, показать, как он сделал ей больно.
Но тут, она вдруг почувствовала, как волна физической боли, как будто электрический ток, прошла по всему телу. Она инстинктивно закрыла живот руками, чтобы защитить ребенка. Но спазм в самом низу живота, согнул ее пополам. Воздуха не хватало, кровь стучала в висках. Она лишилась последних сил от этой боли и страха непоправимого.
Ноги ее не держали, и она медленно опустилась на ковер.
-Ой, вот только этого не надо, давай обойдемся без представлений, - раздраженно и жестко сказал Костя, - на сегодня с меня хватит. Иди спать, вот увидишь, завтра все будет хорошо, как всегда, - закончил он, повернулся на своем диване к ней спиной и через минуту уже храпел.
Алиса собрала остатки сил и, глотая слезы, медленно и осторожно поднялась и вышла в свою комнату. Плотно закрыв за собой дверь, она осторожно опустилась на постель, обхватила живот руками, и легонько поглаживая его, глубоко дышала, стараясь успокоиться и снять спазм.
-Тихо, тихо, тихо. Все хорошо, все хорошо, я спокойна, совершенно спокойна. Я ни о чем не думаю, и ни о ком, кроме тебя моя малышка. Ты не думай, он хороший твой папа, просто у него сейчас большие проблемы, у него неприятности, он не специально, он не хотел, он нас любит, - шептала она и сама себе не верила, - а самое главное, что я тебя люблю, и все у нас с тобой будет хорошо. Господи, помоги, пожалуйста. Господи, спаси и сохрани. Господи, спа…
Она лежала и смотрела в потолок широко распахнутыми глазами, этими озерами своей раненой души, на дне которых застывшие слезы уже превращались в черный жемчуг, а покрывающиеся синим инеем губы, еле шептали, - Прости меня глупую, сохрани моего ребенка, пожалуйста. Мне не надо было приезжать сюда. Прости меня, глупую.
Она постепенно замерзала. Вскоре силы совсем покинули ее. Все стало совершенно безразлично, потеряло всякий смысл, она словно оцепенела.
Пусто и холодно. Сердцем завладела зима. Пусто и холодно везде, и в голове и в сердце и в теле. Новая хозяйка наводила свой порядок - внутренний холод  и необыкновенный покой поглощал ее и постепенно сковывал все тело. Руки онемели, ноги леденели, даже ресницы зазвенели, как маленькие острые сосульки, а в глазах, по кромке этих бездонных озер, появились льдинки. Их становилось все больше и больше.
Вот уже осталось только маленькое окошко, в самой середине каждого из них, в котором где-то глубоко, еле-еле, но все еще теплилась ее душа. Пока теплилась.
Алиса ждала и уже была готова к тому, что и это окошко сейчас затянется льдом, который навсегда спрячет ее душу. И наконец, наступит полный покой - безмолвная вечность.
В тот момент, когда она так решила, кто-то нежно поцеловал ее в хрустальные губы, взял ее прозрачно - голубую руку и начал отогревать своим дыханием, посылая в ее сердце свою горячую любовь и освещая ее душу, которая потянулась к его любви в ответном порыве, как подснежник к солнцу.
Он легко подхватил ее на руки, и нежно прижал к своему горячему сердцу. Она почувствовала, как оно учащенно бьется, и услышала его симфонию любви. Их сердца легко попали в такт и слились в едином биении, в едином ритме жизни.
 Тепло постепенно возвращалось в нее по мере того, как она наполнялась его силой и светом, его целительной любовью, которая возвращала ее к жизни.
Льдинки таяли и из оттаявших озер ее души, как белый жемчуг, покатились слезинки. Это были горькие слезы.
Но это уже была жизнь.
Она окончательно вернулась и наконец, согревшись, незаметно заснула у него на руках.


Проснувшись, она еще долго прислушивалась к себе и боялась пошевелиться. Она была благодарна своему ночному гостю, который отогрел ее. Ей хотелось продлить, как можно дольше это ощущение его любви и тепла.
Ей было лучше, но все еще чувствовалось напряжение внизу живота, как будто ее незащищенная душа, свернувшись в комочек, спряталась там.
Она лежала в постели и всеми правдами и неправдами заставляла себя не вспоминать вчерашний разговор и не думать о Косте.
Ужасно хотелось домой, здесь ее уже ничто не держало.
Но как это сделать. Еще эти условности, Марья Ивановна сразу поймет, что, что-то случилось, как ей объяснять свой отъезд, а как добраться до аэропорта, ведь ей необходимо отлежаться в постели. Что же придумать, как ей выбраться из этой лжи, из этой клетки? Хоть бы все про нее забыли и не беспокоили. Только не сейчас.
И она снова заснула.

                45.

-Вставайте графиня, вас ждут великие дела. Тут, Марья Ивановна волнуется, почему ты до сих пор не выходишь из комнаты. Можно тебя попросить не устраивать публичные демонстрации, надеюсь, ты не забыла, что мы в гостях.
-Оставь меня, пожалуйста, в покое, я плохо себя чувствую. А Марье Ивановне скажи, что я беременна от тебя и у меня токсикоз.
-Очень смешно. Еще скажи, что тебе из-за меня плохо и ребенку тоже.
-Ты совершенно прав. Так оно и есть.
-Послушай, да еще никакого ребенка нет, в этот срок женщины спокойно аборт делают. Я все знаю, у меня это не первая беременность, так, что может быть хватит спекулировать тем, чего еще нет.
-Это тебя нет. Для нас. И нас для тебя. Можешь успокоиться и не нервничать больше. Спокойно занимайся своими делами. А меня оставь в покое. Пожалуйста.
-Прекрасно знаешь, что я не могу этого сделать, поэтому так говоришь. А что я Смирновым скажу?
-А так и скажи как есть.
-Ладно, давай перенесем выяснение наших отношений до Ташкента, а пока, оставим все, как было, хорошо? Не порть мои отношения со Смирновыми, они мне еще нужны. Я знаю, ты не хочешь этого делать. Давай, вставай, уже обедать пора, если не тебе, то ребенку, ты же его любишь, правда?
Вот, Марья Ивановна, я же говорил вам, что у нее снова депрессия. Не хочет вставать, хоть Вы ей скажите, Вас она обязательно послушает.
Марья Ивановна осторожно заглянула в комнату, - Я тут уже беспокоюсь, почему Вы до сих пор не выходите, Алиса. Вы не заболели, - обеспокоенно спросила она.
-Нет, нет, что вы. Просто я так расслабилась у вас, что захотелось поваляться немного.
-Вы такая бледная.
- Это потому, что она не гуляла и не дышала свежим воздухом. Сейчас она встанет, покушает, и я ее буду выгуливать. Свежий воздух, это первое лекарство от депрессии, правда, Алиса, - говоря эти слова, он выразительно посмотрел на нее.
-Да, я сейчас встану, Марья Ивановна, не беспокойтесь.
Марья Ивановна поспешила на кухню, собирать на стол.
Алиса поборола свою слабость и постаралась сделать вид, что все хорошо. Есть совсем не хотелось, каждый кусок застревал в горле, но она сделала вид, что немного перекусила, и они отправились дышать свежим воздухом.
Места действительно были очень красивые и воздух какой-то вкусный. Они спустились к речке. Еще несколько дней назад она мечтала оказаться здесь, с ним наедине, но сейчас все по-другому. Теперь он чужой.
Он не видит или не хочет видеть, как ей плохо. Он не верит ей, а ей становится  хуже и хуже, силы с каждым шагом убывают, а боль усиливается.
-Все, я больше не могу, я возвращаюсь домой, - сказала Алиса, ее лоб покрылся испариной после очередного приступа боли.
-Не надоело тебе? Костя посмотрел на нее и испугался, - хорошо, хорошо, а зачем ты пошла, если тебе плохо. Что же ты молчала, надо было раньше сказать.
Как больно. Она побледнела и опустилась на траву, - не трогай меня.
Когда он принес ее домой на руках, Марья Ивановна перепугалась. Пришлось ему все ей рассказать.
Они вместе начали судорожно думать, что делать? Нужно срочно в больницу, а медицинской страховки нет, да и российского гражданства тоже.
А Алисе совсем плохо. Она лежала на кровати и молча, плакала от боли и от бессилия, она уже все поняла.
-Мой ребенок, я не смогла его защитить, это я во всем виновата. Я во всем виновата, -
думала она, - Господи, я знаю, я не должна была обманывать Костю, поэтому он и злится на меня. Я не должна была приезжать сюда, я не должна была обманывать Смирновых. Поэтому ты меня наказываешь? Поэтому ты забираешь моего ребенка? Господи, прости меня, не наказывай так.
Тут в дверь тихонько постучали, она открылась, и Марья Ивановна вошла в комнату вместе с незнакомой женщиной. Они были похожи друг на друга, как две сестры.
-Алиса, это моя подруга Верочка. Я попросила ее, чтобы она вас посмотрела. Я ей верю.
Верочка, можно Алисе помочь?
Верочка присела на кровать и взяла Алису за руку, - Вы хотите, чтобы я вас успокоила или чтобы сказала правду?
-Конечно, правду, - сквозь боль ответила Алиса.
-Вы сами ее знаете. И я не буду вас обманывать, плацента уже почти вся отслоилась.
Что случилось, то случилось. Я знаю, Вы сильная, и вновь, как птица Феникс, восстанете из пепла, став еще сильнее.
А Он, вас очень любит и переживает за вас. Нет, не тот, о ком вы сейчас подумали, а тот который сейчас рядом с вами. Вы знаете, о ком я говорю.
Поправляйтесь, и если захотите, я буду рада вас видеть у себя, тогда и поболтаем. А сейчас держитесь.
Нужно вызывать скорую, - сказала Вера Марье Ивановне.
Когда приехала скорая помощь, все уже произошло.
Алиса измученная физически и убитая морально, совершенно обессилившая, лежала на постели, с закрытыми глазами, из которых ручьями струились слезы. Даже с закрытыми глазами она видела перед собой свою малышку, которой из-за непростительной глупости ее родителей, уже не суждено родиться и радоваться жизни.
Во время родов, все женщины переносят боль, зато стоит им увидеть своего малыша, и все страдания забываются, ради этого чуда рождения, можно и потерпеть. А ее физическая боль не идет, ни в какое сравнение с самой большой болью, которая теперь ее никогда не покинет, она будет с ней всегда. До конца своих дней она будет видеть свою дочку, которая уже навсегда останется ангелочком. Никогда она не возьмет ее на руки, не поцелует, не услышит ее смех, не увидит ее первых шагов. Никогда.
Никогда.
Как это страшно.
Но и это, еще не все. Собственная трагедия приоткрыла перед ней завесу великого таинства зарождения жизни человеческой. И то, что она увидела, заставило ее до конца осознать не только свою потерю, но и свой грех. Ее потряс ужас происходящего, происходящего каждую минуту, во всех уголках земли. Ведь люди повсеместно и добровольно берут этот грех на душу - официально, с позволения закона, убивают своих же детей.
Она ведь тоже однажды совершила это в своей жизни. И какая теперь разница, какие мотивы двигали ею тогда. Что может оправдать смерть?
Она вдруг поняла, почему женщины так легко идут на аборт. Потому, что они не видят своего ребеночка внутри себя. Они думают, что до тех пор, пока разрешено официально делать аборт, внутри них находится нечто, называемое эмбрионом или зародышем. Они успокаивают свою совесть тем, что это нечто, неопределенное и несформированное, просто энное количество клеток, из которых потом, намного позже сформируется ребенок. А раз ребенка еще нет, а есть всего лишь, какой-то абстрактный зародыш, значит можно со спокойной совестью, легко от него освободиться.
Но это заблуждение - это совсем не так. Уже в восемь недель, в срок, когда по закону разрешено делать аборт, ваш ребенок уже имеет все части тела, как и мы. Это уже маленький человечек - у него немного большая головка с глазками, правда пока еще закрытыми, но они очень скоро смогут увидеть вас и солнце над головой, у него уже есть ручки и ножки, очень скоро вы сможете взять его за ручку и научить ходить.
Все это будет чуть попозже, а пока, он такой хрупкий, и совершенно беззащитный, почти прозрачный, но живой, настоящий. И он полностью зависит от вас, он нуждается в вашей защите и любви.
И вы решаете, только вы, сейчас, решаете - оставить ему эту жизнь или лишить ее.
Ей хотелось кричать во весь голос - Остановитесь, люди, вы не знаете, что делаете.
Если каждой женщине и каждому мужчине на земле, дать увидеть воочию своего ребенка, который находится у матери в животе - то, абортов больше не будет.
Для Константина это тоже был шок, ведь он был просто уверен, что ребенка еще нет, а сейчас этот маленький человечек, лежал вне материнского лона, вне своего убежища, как кукла, с которой наигрались взрослые и сломали.
И ничего исправить уже нельзя.
Поздно.
Слишком поздно.
Страшно.

                46.

-А твой, такой настырный, его не пускают, а он ломится. Всех здесь достал, пока не убедился, что ты уже в палате, не ушел, - пожаловалась медсестра, когда принесла градусник, измерять утреннюю температуру, - он у тебя всегда такой? Его в дверь, а он в окно, его из окна, а он в замочную скважину пролезает, волнуется так, что ли? Видать, любит тебя, счастливая.
-Да нет, он и не мой совсем, а чужой, - равнодушно ответила Алиса, - и это не он, а его совесть в замочную скважину пытается пролезть. А он совсем не любит меня. Теперь я это точно знаю.
А тот, который любит, сейчас сидит рядом и держит меня за руку.
-Конечно, конечно, это хорошо, - медсестра оглянулась, и на всякий случай заглянула под кровать. Никого. Мужчин в палате не было, - это правильно, раз любит, пусть держит.
Она с опаской посмотрела на нее. Заговаривается что ли? Странная, эта новенькая. Видать перенервничала, надо будет доктору сказать, как бы, не тронулась, - подумала она про себя, и улыбнулась ей. Так, на всякий случай.


На второй день Константин забрал ее из больницы, под расписку. Когда он вез ее к Смирновым, в машине висела напряженная тишина. Говорить на болезненную тему никто не хотел. Делать вид, что ничего не случилось, невозможно. Так и ехали, всю дорогу молча.
Марья Ивановна встретила ее очень приветливо. Алиса была рада ее увидеть. Так получилось, что Марья Ивановна, в силу своего врожденного таланта - бесконечной доброты, стала для нее сейчас, самым близким человеком.
-Ну, наконец-то Алиса, вы дома, - искренне сказала она,- как же вы нас напугали. Ну, ничего, ничего. Сейчас самое главное, вам нужно поправляться, набираться сил и ни о чем не думать.
Я вас перевела в другую комнату, там вам будет лучше. Вот увидите, вам понравится.
-Спасибо, Марья Ивановна, не стоило так беспокоиться, мне даже неудобно, сколько из-за меня хлопот.
-Нет никаких хлопот, я очень хорошо понимаю ваше состояние, - глаза у нее сразу
погрустнели, но она быстро взяла себя в руки и улыбнулась, - я же тоже пережила такое. Да, такое не забывается. Вот и вы не забудете, но боль понемногу отпустит, можете мне поверить, время лечит, и жизнь свое возьмет, к счастью.
Вам Верочка передавала большой привет. Если захотите, как только почувствуете себя лучше, мы с вами ее навестим, а сейчас быстренько в постель, пару денечков вам нужно отлежаться.

                47.

Константин отвез Марью Ивановну и Алису к Верочке, ну и сам поднялся с ними за кампанию.
-Я вижу, вам уже лучше, - приветливо улыбаясь, как подруге, сказала Вера. Что произошло, то произошло, не надо вам себя винить. Пойдемте, мне нужно вам кое-что сказать, -  прошептала она Алисе, и, взяв ее под руку, увела в соседнюю комнату.
-Здесь мы сможем спокойно поговорить, присаживайтесь, где вам будет комфортно.
-Откуда Вы знаете, что…
-Я много знаю, но не думайте, что смогу ответить на все ваши вопросы. Придет время и Вы сами ответите на многие из них. Но для начала, я все же, хочу вам сказать, - не нужно винить себя  ни в чем, и изводиться тем, что, - я должна была сделать по-другому, или - я не должна была делать это, или - мне нужно было и т.д. и т.д. В каждой ситуации вы поступали так, как могли поступить тогда, когда она происходила, и если бы вы могли тогда поступить по-другому, вы бы и поступили по-другому, вот и все.
И еще одно, Господь щедро наградил вас талантом  - любить, это сейчас встречается не часто, но вам, только предстоит, научиться любить саму себя. Воистину сказано - Возлюби ближнего своего, как себя самого. Да, позвольте себе любить себя, как бы это странно для вас сейчас не звучало.
А теперь, задавайте свои вопросы.
-Вопросов у меня много, а что спросить и не знаю.
-Выберите три, самых важных.
-Попробую. Я так люблю Константина, но у нас ничего не получается.
-В мире все развивается своим чередом. Вначале пахарь сажает зернышко в почву, затем ухаживает за ним, взращивает его. И только по истечению необходимого срока, он сможет  собрать урожай. Разве можно его торопить?
-Звучит красиво, но все-таки, суждено ли нам с Костей быть вместе?
-Я могу это предугадать, но не буду делать предсказаний. Гораздо важнее то, что вы снова в начале пути, а он ваш попутчик, плохой или хороший, надежный или не очень, но сейчас, он - ваш главный учитель по жизни. Ведь вы не случайно пересеклись в этом мире. В прошлых воплощениях у вас остались незавершенными важные дела, поэтому, вы сейчас, снова вместе.
-Вы думаете, что и в прошлых жизнях, мы с ним встречались?
-Не просто встречались. У вас никогда не было такого ощущения, что то, что сейчас происходит с вами, уже происходило когда-то, когда вы не помните, но точно знаете, что это уже было. В этот момент, вы уже знаете, что он скажет или сделает сейчас. А напомнить вам это, может что-то мимолетное, неуловимое. Например, давно забытый, но очень знакомый запах, жест или интонация, музыка или звук, цвет или вкус, все что угодно.
-Да, да, в этот момент, ты как будто выпадаешь из времени, оказываешься между временными пространствами и наблюдаешь все, как бы со стороны. Ты везде и ты нигде. Это длится мгновенье или вечность, не знаю.
-Мгновенье и вечность, по сути это одно, и тоже. Ведь время - это довольно условная единица измерения.
Например, что Вы скажете, если узнаете, что за семь лет до рождения Константина, в Вашем гороскопе уже были отражены события Вашей жизни, связанные с ним. Он еще не родился в этом воплощении, а уже расписался в Вашем гороскопе. Раз так торопился встретиться, значит это очень важно.
-В каком смысле? Как это может быть?
-А Вы при случае закажите индивидуальный гороскоп для себя и для него, и посмотрите.
-Значит, все-таки я не ошиблась, и мы действительно родственные души, и нам нужно быть вместе. Я всегда это знала, я чувствовала, вернее я иногда это чувствую, а иногда я его совсем не узнаю, он вдруг становится чужим, совершенно чужим. Мне даже иногда кажется, что у него есть двойник, с  которым он меняется местами.
И непонятно, почему между нами, столько препятствий  - разница в возрасте, он не дождался меня или я его. Сначала я ошиблась и вышла замуж, сейчас, он женат, у него недавно родился ребенок. Все против нас.
Вот если бы знать все это заранее, чтобы не делать ошибок.
-Если не делать ошибок, тогда учиться будет не на чем. Если все будет идеально, не будет стимула к самосовершенствованию, ведь и так все хорошо. Вот почему, главное совсем не в том, будете ли вы вместе всегда или нет, а в том, чему вы друг друга научите, на этом долгом пути к себе. Да, да, именно к себе, потому что каждый из вас должен найти в итоге самого себя.
И даже более того, ошибок на самом деле не бывает, потому как, вариантов множество. Любые события, происходящие в нашей жизни, какими бы неприятными или трагическими для нас не были, необходимы для того, чтобы научить нас, тому, чему мы должны научиться. Это наш опыт. И каким бы ни был наш следующий шаг, он необходим  для того, чтобы достичь того места, куда идем. Просто, каждый из нас выбирает для себя по какой дороге ему идти - наикратчайшей или в обход, по гладкой асфальтированной или по болоту, рискуя провалиться в него по самые уши.
Но в итоге мы все дойдем. Рано или поздно, в этой жизни, или в следующей.
-Звучит оптимистично. Все дорожки ведут в Рим.
И последний вопрос, если позволите, - …..
-Когда вы будете готовы к ответу, вы его будете знать. Всему свое время. Единственное, что мне дозволено Вам сказать - Он оберегает вас, потому что, любит. Вы уже научились чувствовать, когда он рядом, а со временем, сможете с ним разговаривать.
-А…
-Да, это был он.
-А….
-И в метро тоже.
Все. Я уже и так, очень много сказала вам сегодня.
-Вы мне так помогли, хотя вопросы еще остались, но почему-то стало легче на душе.
-Вот и хорошо. А теперь идемте, я вас провожу.
   -А мне вот тоже хотелось бы узнать ответ на один вопрос, если Вы позволите, - сказал Константин, когда Вера с Алисой вернулись в комнату.
-Я не думаю, что Вы действительно хотите услышать ответ, - холодно ответила ему Вера.
-Почему это Вы так решили, - не согласился он, с трудом сдерживая раздражение, - Если бы я не хотел, я бы и не спрашивал, а раз я интересуюсь, значит хочу.
-Вы хотите услышать только то, что вы хотите услышать, и только для успокоения своей совести. Вот, что это значит. Ведь Вы никогда не сомневаетесь в своей правоте. А если так, то и нет необходимости спрашивать.
-Вы не справедливы ко мне. И сейчас вы убедитесь в этом, я всего лишь хотел спросить, когда я продам эту чертову машину? Я и так уже злоупотребляю гостеприимством Марьи Ивановны, не могу же, я у них насовсем поселиться.
Вот видите, Вы были не правы - причем здесь моя совесть? И вообще, я Котик, такой белый и пушистый, и никому не делаю зла. А вы, со мной  так суровы, не пойму только за что. Может быть, Вы не любите Котиков или у вас на Котиков аллергия? Так и скажите.
-Я ценю свое время, поэтому сразу по существу - машину Вы продадите тогда, когда разберетесь со своими женщинами.
-С какими женщинами? Вы меня не поняли.
-Это Вы, меня не поняли. Наведите сначала порядок в своей личной жизни и перестаньте использовать женщин, особенно тех, кто вас любит. А еще, вам просто необходимо взять на себя ответственность за свою жизнь и за то, что в ней происходит, и перестать прятаться за обстоятельства. Я все сказала.
Марьюшка, как и договорились, встретимся завтра в двенадцать часов. Не забудь принести все необходимое, ну ты знаешь.

                48.

Алиса улетела домой через неделю, когда немного окрепла.
В Ташкенте она постепенно приходила в себя. Боль не ушла, но притупилась. Снова появились темные очки, они создавали необходимый барьер между ней и остальным миром.
Так она могла наблюдать за ним, за этим миром, как бы со стороны, по другую сторону происходящего, оставаясь в тени и безопасности. Это давало ей такую необходимую сейчас иллюзию защищенности и недоступности.
Сложнее всего было по ночам. Часами она не могла заснуть, здесь очки уже не могли уберечь от возвращающейся вновь и вновь боли двойной потери - потери ребенка и потери любимого.
Опять она пыталась найти ему оправдание, пыталась понять, почему он так жестоко поступил с ней. Ее душа рыдала в подушку от горького разочарования, от пустоты и обиды, от всей этой несправедливости. Ведь она хотела всего лишь любить и быть любимой.
Постепенно слезы были выплаканы, и пришло опустошенное успокоение, равнодушие.
А через месяц, в ее двери стали появляться маленькие клочки бумаги с весточками от него- «мяу мяу мяу» , «мяуууу…уууууууу…», «это котик», «скучаю мяу», «скучаюююю…», «ммммяяяяяууууууу скучаюююууууу» и т.д.
Эти напоминания вызывали у нее противоречивые чувства. Вначале было приятно, и ее женское самолюбие получало хоть и слабое, но все-таки удовлетворение.
Но потом, возникало недоумение и снова волна обиды и боли, была готова накрыть ее с головой.
К счастью она научилась не углубляться в подробности и воспоминания, срабатывал инстинкт самосохранения. Алиса просто отодвигала все связанное с ним, говоря себе, как Скарлетт, - потом, я подумаю обо всем потом, только не сейчас.
Жить можно было лишь так, отодвинув все, что произошло куда-то очень далеко, на самую далекую полочку в своем хранилище памяти. И это помогало, во всяком случае, так казалось.
Она твердо знала, - Костю подпускать к себе нельзя, а то опять будет больно. Поэтому она бросала трубку, когда слышала, некогда любимый голос. А он звонил опять и опять.
Так продолжалось два месяца.

                49.

Он пришел в прокат к концу рабочего дня.
-Здравствуй!
-И прощай!
-А я так соскучился, по тебе. Смирновы передавали огромный привет, а машину я так и не продал, придется ехать еще раз, попозже конечно. Поедешь со мной?
   Ты такая молчаливая - просто идеальная жена, а я так скучал по тебе и очень беспокоился. Можешь мне не верить, но это так. Как ты себя чувствуешь? Надеюсь, что хорошо. Выглядишь, как всегда прекрасно.
Алиса закрывала прокат и собиралась домой. Она не знала, как от него отделаться. Сил
ругаться  и преодолевать его натиск, не было.
-Я очень тороплюсь, извини.
-Я тебя провожу.
-Нет, не нужно меня провожать.
-Не хочешь со мной говорить, не говори, просто послушай. Я тебя очень прошу.
-Ты уже все мне сказал.
-Ты тоже мне сказала много.
-Добавить мне нечего, так, что если тебе охота поболтать по душам, болтай со своим
домашним ангелом.
-Каким ангелом, ты о чем?
-Ладно не придуряйся и ступайте сэр к своей жене, то бишь ангелу во плоти.
-Это что ли сейчас так, называется, я прикола не понял.
-Орлов, ты меня достал, у тебя еще хватает совести, после всего, что ты сделал, появляться мне на глаза.
К тому же ты сказал, что по сравнению со мной, твоя Любочка - ангел небесный, а я тебя замучила своими высокими материями. Вот и лети голубок к своей простой ангельской жене. Вы идеально подходите друг другу, а про меня забудь. И не делай удивленный вид, уйди с дороги, для тебя же лучше будет, не буди во мне зверя.
-Тихо, тихо. Я не помню Киска, что бы когда-нибудь сравнивал тебя с ней, да к тому же к ангелам она явно не имеет никакого отношения, а скорее наоборот. Но если  я действительно это сделал, значит, я был не в себе, полагаю, что и не в тебе. А в ком же тогда я был, интересно. Ладно, извини, пожалуйста. В трезвом уме и здравой памяти я бы этого не сделал никогда. Значит, у меня было простое помутнение рассудка.
Еще раз, извини.
-Сейчас, это уже ничего не меняет. Оставь меня в покое.
-Еще одна минута и я уйду. Просто выслушай меня. Я сожалею, что тебе пришлось такое пережить, заметь, я тоже сильно переживал. Да, я виноват, что не смог тебя уберечь от этой трагедии, но у меня у самого тогда были такие проблемы, они у меня и сейчас есть, к слову сказать. Мы с тобой еще не вышли из этой ситуации, мы еще находимся в ней, поэтому не можем объективно ее проанализировать, поэтому нам так сложно понять друг друга.
Я тебе предлагаю очень конструктивный выход - давай сейчас не будем пытаться объясняться на эту тему, мы просто положим ее в черный ящик, благополучно закроем и отодвинем подальше, временно. А потом, когда мы придем в себя, если ты пожелаешь, мы его откроем и обо всем поговорим.
Подумай над моим предложением. Это самый лучший выход из создавшейся ситуации, поверь мне. Хорошенько подумай.
А сейчас я ухожу, как и обещал. Но может быть, ты позволишь мне проводить тебя до дома. Обещаю больше рта не раскрыть. Видишь, какой я послушный, как скажешь, моя повелительница, так я и сделаю. Не вели казнить, вели миловать.
Алиса его прогнала. Всю дорогу она шла и удивлялась сама себе, - и все же этот странный человек имеет на нее влияние.
Как же так получается, что, несмотря на то, что она активно сопротивлялась, она ловила себя на том, что невольно начинает думать над его словами и признавать, что в них что-то есть. Нет, нет и нет. Нельзя дать себя опять уговорить. Только не это.
Может быть в следующей жизни, но только не сейчас.
Так размышляя, она шла домой, но ноги ее привели к Динаре.
И сейчас они сидели на балконе и тихо разговаривали, чтобы не разбудить ее детей.
-Знаешь, Динарка, - в душе такая пустота и полное разочарование. Не могу понять одного, неужели он всерьез думает, что такое можно простить? Зачем эти игры, кому нужны эти записочки? Я ему не верю, ни одному его слову и вообще, больше мужчинам не верю. Мне кажется, что я вижу их всех насквозь, как рентген. С тобой никогда такого не было? Он еще рот не открыл, а я уже знаю, что он скажет и чего хочет.
Представь, иду я сегодня по улице и всех мужчин просвечиваю - у этого жена толстая от постоянных родов и у него две молоденькие любовницы, а он все еще по сторонам смотрит.
Этот - импотент, поэтому заливает за воротник.
Этот - на работе под каждую юбку залезает, начальник.
Этот - готов к столбу пристроиться, ему все равно, лишь бы свой кайф словить.
Этот - тунеядец, детей наплодил, а работать не хочет, вот жена и зарабатывает, как может, а он ее же еще и бьет.
Этот - готов повеситься, опять с работы уволили, неудачник.
Этот - просто, пьяница.
Этот - ненавидит всех женщин, жена изменила с его лучшим другом.
Этот - свою дочку насилует, а жена делает вид, что не знает, потому что он единственный кормилец, а детей четверо.
А этот - фотограф, сам уже ничего не может, только на словах, а все по привычке старается обольстить и затащить в свою постель кого получится, а потом не знает, что с ней делать, разве, что старые фотографии вместе разглядывать и вспоминать былые подвиги.
Представляешь, ужас какой, все бракованные. А где нормальные мужчины? Неужели вымерли все как мамонты, или разъехались по белу свету? Ведь посмотреть не на кого.
-Хочешь, я тебя познакомлю с кем-нибудь?
-С кем-нибудь я и сама могу познакомиться. Вон, Марк из налоговой, до сих пор спрашивает через Стелу, не передумала ли я? А я, не хочу просто так, душа не лежит.
-Кто же тебе говорит, что просто так. Тебе нужен серьезный, состоятельный мужчина, с которым ты будешь жить, как в сказке.
-Даже, если бы он был маг или волшебник, душа любви просит. Вернее просила, вот и получила ее сполна, теперь уже ничего не просит. За все платить нужно в этой жизни. А почему я полюбила именно Костю, я и сама не пойму.
-Хорошо, а чего ты хочешь сейчас?
-Покоя и что бы душа перестала болеть.
-И все?
-Я уже не хочу никаких перемен.


-Я уже не хочу никаких перемен.
-Ты смотришь на случившееся, сказала Элинор, - именно так, как того требуют ясный ум и здравый смысл. Думаю, ты не хуже меня видишь не только в этом, но еще во многом другом достаточно причин полагать, что твой брак с ним обрек бы тебя на всевозможные разочарования и горести, в которых любовь служила бы тебе плохой поддержкой, тем более такая неверная, как его. А если бы ты попыталась повлиять на него, то вернее всего, не только не сумела бы возобладать над его эгоистическими чувствами, но и заметно утратила бы власть над его сердцем, заставила бы его пожалеть о женитьбе.
-Ты, правда, считаешь его эгоистом?
-Все его поведение, - твердо ответила Элинор, - с самого начала и до конца питалось
себялюбием. Себялюбие сначала толкнуло его играть твоими чувствами и оно же, когда в нем пробудилась взаимность, внушило ему мысль откладывать решительное объяснение, а затем и вовсе заставило покинуть Бартон. Собственное его удовольствие, или собственное его благо - вот чем в каждом случае определялись его поступки.
-Это правда. О моем счастье он никогда не заботился.
-Сейчас, - продолжила Элинор, - он сожалеет о том, что сделал. Но отчего? А оттого, что обнаружил, как мало радости это ему принесло. Счастья он не нашел. Он думает лишь о том, что женился на женщине с не столь, приятным характером, и ему не хватает твоей любви. Но разве отсюда следует, что он был бы счастлив, женившись на тебе? Только причины оказались бы иными.
-В этом я не сомневаюсь.
-Я тоже.
-Мне не о чем сожалеть. *(Д.Остен "Гордость и предубеждение")


-Мне не о чем сожалеть. Все что не делается, делается к лучшему. Оказывается, правду говорят, что первое впечатление бывает самое правильное. Ведь с самого начала, я видела, что из него не получится муж, и что он не умеет любить. А я возомнила о себе, бог знает, что.   Решила, что смогу научить его любить, как будто, этому можно научить. Ну и бог с ним.
Что мы все о нем и о нем, как будто больше не о чем говорить.

                50.

Он трезвонил и трезвонил в дверь до тех пор, пока она ему не открыла.
-Орлов, я сейчас милицию вызову, - предупредила Алиса и хотела уже закрыть дверь.
-Милицию? Прекрасная мысль, просто замечательная, - он аккуратно отодвинул ее в сторону и буквально влетел в квартиру, - только боюсь, что сейчас у нас совсем нет времени на это.   Собирайся в темпе, нас уже ждут.
Он протягивал ей, выбранные им в ее шифоньере вещи.
-С какой стати я должна с тобой куда-то идти, у тебя жена есть для этого.
-Это мы обязательно обсудим, но не сейчас. Доверься мне девица, и ты не пожалеешь, а если пожалеешь, я обещаю оставить тебя в покое. Не отказывай мне в последней просьбе, ведь даже преступник, приговоренный к смертной казни имеет право на последнее желание, не веришь? Можешь проверить в конвенции по правам человека. А потом, все будешь решать ты. Как скажешь, так я и сделаю, обещаю.
-Орлов, что ты еще придумал?
-Ну, вот, опять ты как в школе, Орлов, Орлов, а я все терплю и терплю. Хотя, в принципе, если подумать, строгая учительница, это тоже заводит. Ладно, ладно молчу. Все. И даже не спрашивай меня, я все равно ничего тебе не скажу, даже если будешь меня пытать, училка добрая моя. Сама все увидишь, давай, давай поторапливайся, - говорил Константин, - а я лучше отвернусь, а то ты у меня такая сексуальная, как бы чего не вышло, я же не робот, хоть ты и утверждаешь обратное.
Одень, пожалуйста, мою любимую юбочку и вот эту блузку. О, вэйзмер, что такое я
делаю? Вместо того, чтобы ее раздевать, я ее одеваю.
Видишь, что ты со мной сделала?
Сопротивляться этому ураганному напору было бесполезно, и через двадцать минут, он уже вез ее в неизвестном направлении.
Алиса молчала, говорить не хотелось.
Она смотрела в окно на огни вечернего города, в котором хозяйничала поздняя осень.
Желто-красные листья кружились в своем последнем вальсе и покрывали улицы пестрым шуршаще - хрустящим ковром.
Было еще достаточно тепло, и в открытое окно врывался ветерок - баловник, который играл с ее волосами.
Вместе с этим ветерком вдруг нахлынули теплые волны воспоминаний, которые соблазнительно манили - он, она, верный Буцефал, дорога, музыка.
Это уже было, было много, много раз. И если сейчас, закрыть глаза, то можно легко вернуться туда, где они были так счастливы, где они любили друг друга. Сколько дорог они исколесили вместе, и как им было хорошо.
Глаза ее уже наполнились отблесками тех дней, а душа вновь заныла от этой ностальгии, по тем временам, временам, когда была любовь, до того, как…
Чтобы, отвлечься от этих щемящих воспоминаний и вернуться в реальность, она попыталась сосредоточиться на энергичном голосе  молодого радио ведущего, - Итак, дорогие радиослушатели, сейчас двадцать часов пятнадцать минут местного времени, и я сообщаю тем, кто к нам только присоединился, что с вами молодежная радиостанция «Эхо долины».
А сейчас, дорогие мои, я хочу передать привет прекрасной девушке Алисе из Ташкента, привет от Котика, и его просьбу, цитирую, - Прости, я больше так не буду, -  а так же песню  Юрия Антонова - «Нет тебя прекрасней».
-Для меня нет тебя прекрасней, - Алиса вопросительно посмотрела на Костю, который как, ни в чем, ни бывало, вел машину и очень внимательно смотрел на дорогу.
Но ловлю я твой взор напрасно, - Костя сделал радио погромче.
Как виденье  неуловима,
Каждый день ты проходишь мимо, - лилась песня, наполняя всю машину.
А я повторяю вновь и вновь,
Не умирай любовь, не умирай любовь, - она вновь посмотрела на Костю, который уже старательно выпевал эти слова, и с чувством крутил руль.
Если пристальней ты взглянула,
И улыбка на миг мелькнула, - улыбка действительно невольно набежала на ее лицо, так
мило и трогательно было видеть этот театр одного актера. Но она быстро избавилась от нее.
-Но в глазах твоих лед и стужа
И тебе я совсем не нужен, - подпевал Антонову, во весь голос Константин, и голос его заметно дрожал.
Но я верю, что день настанет,
И в глазах твоих лед растает, - он с надеждой вопросительно посмотрел на Алису.
Летним зноем вдруг станет стужа,
И поймешь, что тебе я нужен, - выразительно и старательно пел Орлов вместе с автором.
А я повторяю вновь и вновь
Не умирай любовь, ну, не умирай любовь*,(Ю.Антонов "Нет тебя прекрасней") - с чувством закончили оба соловья.
   -Мы все надеемся, что прекрасная девушка Алиса услышала этот крик любящей души и простила Костю, ведь любовь не должна умирать, - бодро прокомментировал позитивный радио ведущий и продолжил передавать многочисленные приветы и поздравления.
-Надеюсь, что тебе понравилось, - смиренно промолвил Костя, не глядя на нее, - хотя ты можешь не отвечать. Потому что, похитил я тебя из твоего гнездышка совсем не для этого. Молчи, молчи, сейчас все узнаешь, мы уже приехали.
Он как всегда галантно помог ей выйти из машины, предупредительно открыл дверь подъезда. Они поднялись на третий этаж  жилого элитного дома, и Константин позвонил в дверь.
-Добрый вечер, Ирина Викторовна, вот и мы, - поздоровался он с хозяйкой и пропустил Алису вперед.
-Добрый вечер, а я уже думала, что вы передумали, - любезно ответила хозяйка, провожая своих вечерних гостей в богато убранную гостиную, - присаживайтесь, пожалуйста.
Пока Костя с Ириной Викторовной расточались друг перед другом в любезностях, Алиса разглядывала комнату.
Сразу было видно, что здесь живут на широкую ногу - сверкающий паркет, хрустальные люстры, мебель красивая и добротная, дорогие ковры повсюду и цветы, огромные букеты свежих цветов в красивых напольных китайских вазах.
Она терялась в догадках, зачем он привез ее сюда? Что он еще придумал, этот странный и непредсказуемый человек?
-Ну, что же, если вы не возражаете, приступим к делу, - предложила хозяйка.
-Да, конечно, для нас это так важно, Алиса сама вам все расскажет.
???????
-Ах, да, я так волнуюсь, что совсем забыл тебе представить нашу радушную хозяйку - Ирина Викторовна, ведущий специалист в акушерстве и гинекологии в Узбекистане. Я в двух словах ей уже рассказал, что у нас недавно произошло, и Ирина Викторовна любезно согласилась нам помочь. Она будет тебя лечить и наблюдать, вести всю беременность и рожать, конечно, мы тоже будем у нее. Так, Ирина Викторовна?
Ты же согласна, что нужно хорошенько подготовиться к следующей беременности, чтобы избежать повторения.
Алиса не верила своим ушам, - Это что, розыгрыш, или она спит и сейчас проснется.
-Для меня это очень важно, здоровье нашего ребенка и конечно твое здоровье, - сказал Костя и нежно поцеловал ей руку.
От неожиданности у Алисы пересохло во рту, мысли путались, и она не могла вымолвить ни слова.
-Давайте я буду вам задавать вопросы, - предложила Ирина Викторовна.
Она подробно расспросила Алису обо всем, выписала направления на многочисленные анализы и назначила следующую встречу через две недели, со всеми готовыми результатами.


-Ну, как она тебе? По-моему очень профессиональна. Отзывы, о ее работе самые лестные. Ты себе не представляешь, каких трудов  мне стоило пробиться к ней сейчас, у нее запись на полгода вперед, несмотря на то, что она не из дешевых специалистов. Ты не волнуйся, все у нас получится, вот увидишь. Ну, что ты молчишь, Кисочка моя? Ты рада?
-А что говорить, ты же как всегда уже все решил.
-Опять я что-то сделал не так? Я думал, ты порадуешься, так готовился, старался. Мне
нравится о тебе заботиться. Я почему-то думал, что ты тоже хочешь ребенка, но даже если ты передумала, все равно я считаю, что тебе нужно позаботиться о своем здоровье, особенно после того, что случилось, извини, я не хотел тебе напомнить.
-А ты думаешь, что такое можно забыть?
-Нет, конечно, не думаю, но если ты сейчас займешься своим здоровьем и начнешь готовиться к новой беременности, может быть тебе будет немного легче.
-Я не знаю, что тебе сказать, я люблю тебя, и ты это знаешь, но в последнее время столько произошло между нами.
-Прости меня, я не хотел делать тебе больно. Конечно тебе от этого не легче, но мне очень жаль, что все так произошло. Но ведь у нас было столько хорошего, что с этим делать? Я не могу без тебя. Ты мне нужна. Ты слышишь меня, мне плохо без тебя. Не закрывайся от меня, давай попробуем сначала. Я знаю, я плохой, но я исправлюсь, ведь ты любишь меня. Вот он, я, рядом с тобой, хочешь, я встану перед тобой на колени, только не прогоняй меня. Я не могу без тебя.
-Я не знаю.
-А ты подумай, я тебя не тороплю, обязательно подумай, только когда будешь думать, не забудь про наши субботы, и о том, как нам было хорошо вместе. Я так соскучился по тебе. Как тебе не стыдно, вот что ты со мной сделала? Я не смогу уже без наших суббот, а среды - наши «фиалки по средам». Традиции надо сохранять и приумножать, на них держится любая настоящая семья, - убеждал он и нежно погладил ее по коленке, совсем как раньше.
-Я так устала, по-моему, я уже ничего не хочу, - тихо ответила она и убрала его руку со своей ноги, хотя ее тело сразу ответило на его прикосновение. Его власть над ней все еще была сильна.
-Тебе нужно обязательно отдохнуть, а я буду о тебе заботиться, позволь мне делать это,
только не прогоняй меня, прошу тебя. Для начала, сдай все анализы, и начинаем лечение.
Только, к сожалению, я не смогу оплачивать твое лечение, ты же знаешь мое нынешнее финансовое положение, зато я обещаю привозить тебя к Ирэн и увозить, чтобы ты в городском транспорте не мучилась.
-А сколько стоит ее прием?
-Дорого, и в долларах, но я считаю, что экономить на здоровье не стоит, тем более, что у тебя, Слава Богу, есть такая возможность. Ты у меня вполне обеспеченная барышня и я горжусь этим, я ведь тоже свою лапку для этого приложил.
Алиса слушала его, и по ее глазам можно было прочитать, что происходит в ее душе.
Ей так хотелось не думать ни о чем и снова броситься в любовь, как в манящий омут, который сулил ей наслаждение. Для этого нужно было всего лишь согласиться с его доводами и снова принять его правила игры.
Но ее останавливали сомнения, ведь за это наслаждение, за это счастье, каждый раз приходится платить болью, унижением, и компромиссом со своей совестью.
В ней опять боролись разум и чувство.
Что ей делать?
Выбрать любовь, которая делает ее самой счастливой женщиной и самой несчастной одновременно, или отречься от такой любви и жить спокойной бесцветной и безвкусной жизнью, как многие вокруг, не знать ни счастья, ни несчастья?
-Значит, договорились. Вот и умница.

                51.

Ночью Алиса никак не могла заснуть.
На улице поднялся ветер, как будто сама природа волновалась. Она стояла у окна, вглядываясь в темные силуэты, и слушала ветер, который, все усиливал свои порывы, как бы привлекая ее внимание.
Несколько мгновений спустя, это была уже грандиозная, ночная симфония, на первый взгляд хаотичная и неуправляемая. И только погрузившись в этот захватывающий хаос, можно было почувствовать всю гармонию и стройность этой мощной стихии, так вдохновенно исполняемую  музыкантами-невидимками.
Она смотрела в темноту, внимательно вслушиваясь и пытаясь понять, о чем с ней говорит природа.
Зажегся фонарь.
Его внезапный свет решительно выхватил из темноты избранную им чинару и осветил ее, как освещает свет рампы примадонну на сцене.
Теперь можно было видеть, как резкие порывы ветра решительно срывали с ее веток  последние листья, совсем оголяя ее. Вся земля вокруг уже была покрыта этими вчерашними листьями, которые теперь, как неприкаянные, обреченно кочевали туда - сюда, безприкословно подчиняясь прихотям ветра.
А чинара, сбросив с себя под ноги, этот устаревший наряд, стояла, гордо выпрямившись, ничем не прикрывая свои истинные формы, такая прекрасная в своем обнаженном совершенстве.
Фонарь погас.
Ночь вновь опустила свой занавес, укрыв от взглядов импровизированную сцену.
Что это все значит? Ветер, чинара…
Алиса блуждала в своих размышлениях, сидя в темноте, лишь угадывая очертания мебели и предметов, окружающих ее.
В доме напротив кто-то зажег свет, который мгновенно пролился топленым молоком в ее комнату. Теперь, можно было видеть знакомые с детства предметы.
Вот свет выключили, так же внезапно, как и включили, и комната снова погрузилась в темноту.
Вот проехала машина, высветив своими фарами фрагмент стены, по которой сразу поползли серые тени, пытаясь догнать, друг друга.
Какая странная игра, вдруг прорывающегося с улицы света, и тьмы.
Вот, соседи сверху включили свет, и теперь деревья вольготно разбросали свои гигантские тени на потолок и стены. Удивительно, как же они не похожи на своих хозяев. Безобидные предметы становятся пугающими, маленькие - большими, а красивые превращаются в уродливые. И наоборот, совершенно обыкновенные, непостижимым образом трансформируются в волшебную и загадочную красоту. А ветер, наполняет эти статичные формы своей силой и магией движения, которая совершенно непредсказуемо изменяет и постоянно обновляет всю картину.
Алиса ложилась и снова вставала, ее мысли не давали ей покоя, они как будто тоже решили поиграть с ней в эту игру, игру света и тени.
Она все силилась понять этого непредсказуемого любимого ею человека - чего же он хочет на самом деле, почему он говорит одно, делает другое, а думает третье?
Что он чувствует, где правда, где игра, почему он так непоследователен в своих поступках. Любит ли он ее? Почему он бывает так жесток и равнодушен к ней, а потом, когда она уходит, он придумывает всевозможные способы, чтобы вновь вернуть ее? Что это? Может быть, он сам не знает, чего  хочет? Эта песня по радио и его извинение в эфире на всю страну - это так на него не похоже. А врач? Что случилось в его голове? Или в душе? Он так говорил о беременности, как будто он действительно хочет, чтобы она родила ему ребенка.
А почему, собственно говоря, этого не может быть? Возможно, он действительно сожалеет о случившемся, и хочет все наладить.
Если это так, то нужно уметь прощать, тем более, что ее вина тоже есть, ведь она забеременела, обманув его, какие бы мотивы ею не двигали, обман, он и есть обман.
Возможно, сейчас им обоим предоставляется шанс исправить свои ошибки, исправить хотя бы то, что еще можно исправить.
Может быть, он, наконец, задумался и решил навести порядок в своей жизни. Хотя, какой порядок в ней можно сейчас навести?
Столько вопросов, на которые она не могла себе ответить, потому что ответы на них могут быть разные. Как в игре света и тени, смотря с какой стороны посветить, чем, под каким углом, и с какого расстояния.
Точно она знала лишь одно - в любом случае, как бы, не сложились их дальнейшие отношения, будут они вместе или нет, она, конечно же, хочет этого ребенка, тем более, сейчас, когда он сам созрел и предлагает это. И не только предлагает, но и что-то делает, ведь нашел же, он врача. Правда за ее счет, но на это, наверное, можно закрыть глаза, не ждать же, в самом деле, когда у него появится возможность оплатить ее лечение. Хотя она, и не уверена, нужно ли ей вообще это лечение, в целом, вполне благородный поступок, заслуживающий уважения.
А значит, нечего тут долго думать. Решено.
Ей стало легче. Теперь она знала, что для нее самое главное.
Душа с удовольствием воспрянула, скинув с себя, как прекрасное дерево, вчерашние листья, и гордо выпрямилась, ведь вновь появилась надежда, что все еще получится, вновь придет весна, и распустятся новые молодые листочки, новая жизнь.
Темнота вокруг рассеялась, на смену ночи торопился новый день. Светало, и все вокруг вновь обретало четкие, истинные очертания.
Теперь-то уж точно, все будет хорошо, ведь самое тяжелое уже позади.
Лишь на рассвете, впервые за долгое время Алиса спокойно заснула. Во сне она чему-то улыбалась.

                52.

Через две недели, с готовыми результатами многочисленных анализов, они направлялись к Ирэн на прием.
-Киска, я должен тебя предупредить, что Любочка тоже была у Ирэн.
-Что?
-Пойми меня, пожалуйста, правильно, такие правила, у нее какие-то проблемы, возможно после родов, не знаю, и Ирэн сказала, что тебя тоже нужно проверить на всякий случай, хоть я и очень аккуратный, ты же, меня знаешь, но такие правила.
Что поделать если так получилось.
-Какие проблемы?
-Не пугайся, ничего страшного, какое-то воспаление или что-то в этом роде.
-Прекрасно. Доигрался? Доволен теперь? Я тебе всегда говорила, что это просто отвратительно.
Подожди, подожди. 
Как же я сразу не догадалась. Значит, ты нашел Ирэн для нее, потому что у нее проблемы, так? А Ирэн тебе настоятельно посоветовала привести и меня, так, - от внезапной догадки у нее задрожал голос. А чтобы привести меня, ты устроил все это представление, с раскаянием и беременностью, - она боролась со своим голосом, но он не слушался ее, и звенел, как натянутая струна, готовая вот-вот оборваться, у нее опять заболело горло.
-Успокойся, успокойся, дыши глубоко и медленно, - пытался ее успокоить Костя.
-Останови машину. Останови машину, я сказала или я выпрыгну из нее на ходу.
Константин быстро прибился к обочине, понимая, что она так и сделает. И Алиса выскочила из машины, как ошпаренная.
Она бежала подальше от него, не разбирая дороги, и ругала себя на чем свет стоит, - как ты могла ему снова поверить, сколько раз он тебя учил, а тебе все мало, вот и получай еще.
Константин насилу догнал ее и схватил за руку, иначе она бы попала под машину.
 Он крепко обнял ее и не отпускал до тех пор, пока она не перестала вырываться. Он гладил ее по голове, и прижимал к себе.
В его сильных объятиях она вдруг почувствовала себя маленькой девочкой, и разрыдалась у него на груди. Он что-то тихо шептал и целовал ее мокрое от слез лицо.
Наконец, она немного успокоилась, и они смогли вернуться в машину.
-Ну, зачем же эти слезки испортили такие прекрасные миндалевидные глазки, - говорил он ей, как маленькой, утирая ее слезы, - видишь, я даже выучил, как это называется, все ради тебя, все ради тебя.
-Опять издеваешься?
-И не думал даже.
-Тебя никогда не поймешь.
-Так это же здорово, тренирует мозги, не скучно опять же, всегда есть чем заняться.
Какая ты у меня темпераментная, и порывистая, никогда не знаешь, что от тебя ждать, особенно когда разыграется твоя буйная фантазия. Ну, подумай спокойно, ты же у меня умная, от перемены мест слагаемых, сумма не меняется. Какая разница, для тебя я нашел Ирэн, или для нее, ведь самое главное результат, - мягко внушал он, - а какой нам нужен результат? Правильно, твое здоровье и здоровый ребенок, ведь мы уже с тобой договорились. И ничего я не сочинял для тебя, я действительно хочу, чтобы ты мне родила, для этого мы и едем сейчас к Ирэн, а остальное все не важно. Я просто уверен, что когда ты успокоишься и хорошо подумаешь, то поймешь, что я прав.
-Ну, зачем ты это делаешь, неужели ты не понимаешь, что я не какое-то слагаемое, а я
женщина, и то, что ты делаешь, а самое главное, как ты это делаешь - это унизительно для меня, в конце концов, просто противно, - устало спросила Алиса, глядя в окно.
-Хорошо, ну, как ты себе это представляешь? Что я должен был делать и как? Нужно было везти вас к разным врачам? Ведь это так удобно, чтобы вас лечил и наблюдал один человек, согласись.
-Для кого удобно, для тебя?
-Ну, да, в конце концов, и для тебя, ведь ты тоже выигрываешь от этого, ты будешь уверена в том, что не только ты здорова, но и она тоже.
-Знаешь, мне иногда кажется, что ты получаешь какое-то особое удовольствие от всего происходящего, - снова заводилась она, - ты делаешь одинаковые подарки, покупаешь одинаковые цветы, ты приводишь нас к одному врачу. Что будет следующее? Теперь, куда бы ты меня не позвал, я буду думать, что вы с ней там уже отметились. Это так отвратительно, ну, как же ты не можешь понять это.
-Я хорошо слышу, не кричи, пожалуйста. По-моему ты себя просто накручиваешь, не усложняй, на самом деле нет никакой проблемы, а даже наоборот. Я поступаю благородно,  забочусь о твоем здоровье, потому что ты мне нужна здоровая и нашему ребенку тоже.
Ну, вот мы и приехали, пудри свой носик и пошли.
-Я пойду сама, а ты можешь ехать по своим делам. И впредь, я сама буду приезжать к Ирэн. Ты будешь возить меня только туда, где не было твоей жены и не будет, избавь меня, пожалуйста, от постоянной ситуации соперничества или конкуренции.
-Даже если и есть такая ситуация, то ты всегда в выигрыше, поверь мне. Все мне завидуют, и я горжусь тобой. Но твое слово для меня закон, как скажешь Киска, так я и сделаю, только имей в виду, что я все равно буду в курсе твоего лечения, и не пропускай его, пожалуйста, а сейчас мне и вправду нужно поторопиться.
Целую. Будь умницей. Созвонимся, как всегда.


Она поднялась на третий этаж и позвонила в дверь.
-Опаздываете Алиса, здравствуйте. Проходите в эту комнату. Вы сегодня одна?
-Добрый день, Ирина Викторовна, Константин торопился по делам.
-Все все результаты принесли?
-Да.
-Это хорошо, его жена не так обязательна. Придется подождать ее результаты, для полной картины. В принципе мне уже все ясно, но все-таки лучше еще раз убедиться.
-Что-то серьезное?
-Не похоже, но в любом случае раз вы находитесь в интимных отношениях  с Константином, а у него есть жена, которой необходимо лечение, сами понимаете, это лечение необходимо для всех партнеров.
-Да, если честно, не очень приятная новость, - она невольно поморщилась.
-Ничего не поделаешь, придется лечиться.
-Да, конечно, я понимаю.
-А, я вот чисто по-женски, вас не понимаю. Вы такая интеллигентная, и как вас угораздило попасть в этот треугольник? Что у вас может быть общего с ними, такая странная семейка. Вы ее видели?
-Один раз, в самом начале ее беременности, правда, тогда я не знала, что она беременная. Если честно, я сама не поняла, как оказалась в этом треугольнике. А сейчас уже ничего не могу поделать, я его люблю. По-настоящему, понимаете?
-Любовь слепа,
она не видит
того, что ясно видно…
Так, по-моему, у Таривердиева. Правда, очевидно, что и он, вас любит, заботится. Вот у вас возможно и могла бы получиться нормальная семья. А у них, что? Тихий ужас, вы бы слышали, как она с ним разговаривает, да и с ребенком тоже, мамаша называется. И зачем такие рожают не понимаю, ей ведь ребенок не нужен совсем, у них мама это - Константин. А она только орет и постоянно ругается, - Дебора, закрой рот, я сказала. Хватит орать, - это она к своему грудному ребенку обращается, к своей дочери. А ты чего стоишь, не видишь, она опять мокрая, - это уже в его адрес летит.
А он тихо так, - Деби, сладкая, успокойся, пожалуйста, сейчас я тебе памперс поменяю.
И хоть бы что сказал своей жене, так нет же, он терпит, нет, не терпит, просто у них это норма. Не люблю таких мужиков. Он что, тряпка? Она его совсем ни во что не ставит, значит, он заслуживает это.
А вам, зачем это нужно? Не поверю, что вам нравятся треугольные отношения.
-Я его люблю.
-Да, любовь не только слепа, но и зла. Мои соболезнования. А ребенок вам зачем, вы уж простите меня, у вас же есть сыновья, взрослые уже, ну и жили бы в свое удовольствие, хотите любить - любите, а ребенок зачем, ведь жена его не отпустит, он сейчас ей самой нужен.
-Ребенок нужен мне для себя, ведь родить от любимого мужчины - это уже счастье. Я и не собираюсь разбивать его семью. Ничего, я же вырастила мальчишек без мужа, и этого выращу.
-Ваше право конечно. Ну, в таком случае, вперед, лечиться, в этом можете на меня положиться, результат гарантирую.
-Вот и договорились.

                53.

Алиса вспомнила изречение одного мудреца - Не можешь изменить ситуацию, измени свое отношение к ней. Так она и сделала, она сумела сосредоточиться на самом главном и приятном - любви и предвкушении близящегося материнства.
Когда она снова простила его, любовь вернулась с удвоенной силой и подняла их отношения на новую высоту.
На этой высоте кружилась голова, и захватывало дух. Вернулась радость, а вместе с ней упоение любовью, друг другом, жизнью. Стоило одному подумать, как второй, уже заканчивал эту мысль. Они одновременно начинали говорить друг другу одно, и тоже, и каждый раз весело, как дети, смеялись над этим. Жизнь превратилась в один большой праздник.
Три месяца пролетели незаметно.
Лечение близилось к концу.
Весна вновь хозяйничала в городе и в их крови. Между ними витали флюиды любви и страсти, которые электризовали все вокруг.
Вот и сейчас, они не выходили из дома уже трое суток.
Ночь и день растворились друг в друге и подарили им бесконечность. Они погружались в пламенную пучину страсти вновь и вновь, самозабвенно предаваясь любви. Стрелки часов давно сбились, пытаясь вести подсчет этим бесчисленным то нежно-трепетным, то пламенно-безумным поцелуям.
Когда схлынула очередная волна, они лежали рядом слегка утомленные, но такие счастливые. Он, не выпуская ее из своих объятий, припал губами к ее бархатной коже и жадно вдыхал волшебный аромат, ее аромат, который так пьянил и сводил его с ума.
-Ты прекрасна, ты само совершенство, - страстно шептал он.
Алиса улыбнулась ему своей таинственной улыбкой, в которой, как в распускающемся цветке любви, была сокрыта вся красота мира.
В этот миг заря поцеловала рассвет, и первые лучи солнца осветили ее стройную фигуру. Все ее естество потянулось к солнцу. Она встала, невольно протянув к нему свои прелестные руки, и Косте как откровение, явилась вся ее ослепительная красота. Она была одета в солнечный свет и излучала любовь. Она сама была, как восходящее солнце, несущее свой свет и тепло всему на земле.
Она воплощала любовь, она была любовью.
-Как жаль, что я не художник, и не могу запечатлеть на века, твой солнечный, такой женственный и соблазнительный образ на полотне, - вздохнул он. Но тут же, поправился, - нет, это просто здорово, что я не художник, потому, что я хочу один любоваться тобой. Ты моя, только моя.
Алиса счастливо улыбнулась ему в ответ, но в этой улыбке промелькнула грусть.
-Что с тобой Кисочка моя? Почему ты грустишь?
-Как бы я хотела тоже, сказать тебе – Ты мой, только мой, но…
-Ни каких но. Все хорошо, и я с тобой. Ты вне всякой конкуренции, разве ты не видишь, я просто с ума схожу от тебя, от твоего тела, от твоего запаха. А губы, эти чувственные губы… Ты - та самая женщина, о которой мечтает любой мужчина, в тебе сочетается не сочетаемое - непорочность и искусность, свежесть и зрелость. Ты моя откровенная скромница и стыдливая шалунья, тебя я всегда искал. И нашел.
Ты вдохновляешь мое сердце.


-Ты вдохновляешь мое сердце, - признался ей Осман-бей, - мне нравится, что твой ум
не уступает твоей красоте, меня пленяет совершенство, с каким твое тело отражает твою душу. Ты существо благородное и необычное… Тебе известны женские уловки, не чужда свойственная женщинам жестокость, но, несмотря на твои острые коготки, ты сохранила материнскую нежность. Ты переменчива, как море, и постоянна, как солнце. Ты кажешься восприимчивой ко всему, искушенной и все же остаешься наивной латинянкой, преследующей заветную цель. Ты похожа на всех женщин и вместе с тем, тебя не сравнишь ни с одной. Мне нравятся мысли, еще не созревшие в твоей умной голове, нравится даже то, какой ты будешь в старости. Ты, как священный сосуд, куда Создатель, кажется, влил все сокровища вечной женственности.
Ты - истинная  Женщина!*(Анн и Серж Галлон "Анжелика и султан")


-Ты - истинная  Женщина! Женщина, ради которой мужчины готовы совершать безумства, идти на подвиги и сражаться с драконами. Иди скорей ко мне, я уже соскучился.
Он обхватил своими властными руками ее тонкую талию, и, притянув к себе, нежно и страстно поцеловал в прелестную шею.
Константин почувствовал, как ее гибкое и упругое тело тут же отозвалось на его ласки, затрепетав от нетерпения, что еще больше подхлестнуло его безумное желание владеть вновь и вновь этим совершенством природы, этим манящим и таким волнующим, таким чувственным телом.
Новая волна страсти подхватила их и унесла с собой в древнее сияющее воспоминание.

                54.

Костя, как всегда заехал на традиционные пельмени.
Наши фиалки по средам, - говорил он, - вернее пельмени. Ах, если бы ты была хозяйкой маленького уютного ресторанчика, где-нибудь в Америке, то клиенты со всего города приезжали бы отведать твои знаменитые «пельмени с любовью». Процветание было бы тебе обеспечено, в жизни не ел такой вкуснятины.
-Мне очень приятно, что тебе нравится, но по правде говоря, я не большая любительница готовить, сама себе удивляюсь. Никому еще не удавалось меня так про стимулировать, что бы я лепила пельмени.
-Ладно, не скромничай, ты хозяйка, хоть куда, повезло мальчикам. А вот нас с сестрицей, маменька не очень-то баловала разносолами в детстве, сварит кастрюлю борща на целую неделю и на том спасибо. А в армии, о пельменях даже и не мечтали, о девчонках вот мечтали, а о пельменях нет. Только ты, вот и балуешь.
-Как странно, знаешь, я все время думала, кого же ты мне напоминаешь? У тебя никогда не было так? Ты хочешь что-то вспомнить и не можешь, мучаешься, мучаешься и пока не вспомнишь, не успокоишься.
-Было. И я даже знаю, кого ты вспомнила - Фантомаса, такой же хорошенький, весь в меня.
-Вот сейчас ты сказал про армию, а я вспомнила. Хочешь один секрет, никто не знает об этом.
-Обожаю секреты, особенно девичьи, - сказал он, дожевывая последнюю пельмешку.
-Это не совсем то, о чем ты подумал. По правде сказать, я сожалею об этом. И сейчас мне вдруг пришло в голову - может быть, поэтому у нас с тобой не все так гладко, как мне бы хотелось.
-Вот с этого места, пожалуйста, поподробнее. Только вначале вопрос, - а, добавка
Фантомасам полагается? Так вкусно, ну просто в первый раз, так вкусно.
Ей нравилось кормить своего мужчину, было в этом, что-то уютное и теплое. Она с
удовольствием положила ему еще, добавила сметанки, и продолжила, -
-В моей жизни уже был Костя, задолго до тебя и я его сильно обидела, это я сейчас
понимаю, а тогда…Мне было лет тринадцать-четырнадцать. Я была «гадким утенком», сама себе ужасно не нравилась, да и мальчишки ровесники совсем не обращали на меня внимания, вернее не обращали внимания, как на девушку, для них, я была просто другом. А один парень, его звали Костя, он был чем-то похож на тебя, такой же типичный отличник в очках…
-Если я тебе напоминаю отличника, то ты сильно ошибаешься добрая девочка, уроки-то я прогуливал. Сама понимаешь, не до этого мне было, девчонки и все такое прочее. Мы все учились понемногу чему-нибудь и как-нибудь, - как говорил гений русской литературы. Ах да, извини, продолжай, пожалуйста.
-Оно и видно, до сих пор пишешь с ошибками, позор.
Ну, так вот. Этот Костя предложил мне переписываться, когда уходил в армию. Я видела его до этого пару раз во дворе, можно сказать, что мы совсем не были с ним знакомы. Я не обращала на него внимания потому, что он был слишком взрослым для меня, к тому же отличники мне никогда не нравились. Его предложение было неожиданным, но приятным. Мне польстило, что такой взрослый парень, почти солдат выделил меня из всех остальных девчонок во дворе, и я согласилась.
Согласилась и забыла. Короче говоря, я не восприняла это всерьез. А когда, все - таки, пришло его первое письмо, я почему-то ему написала, что у меня появился другой мальчик, и подробно описала, как мы вместе с друзьями ездили в Чимган отдыхать.
-У тебя действительно появился мальчик?
-В том - то и дело, что нет. Я все придумала. На самом деле я сидела дома одна и страдала, от того, что никому не нравлюсь, ведь у всех подруг уже были мальчики.
-Вот, вот она женская логика.
-Логика в том, что я всегда хотела любви, а к нему была равнодушна, скорее всего, и он
тоже. Просто, уходя в армию, ему хотелось, чтобы хоть какая-нибудь девчонка писала ему. А мне было не интересно просто так, мне хотелось по-настоящему, понимаешь.
Это я теперь понимаю, что это было жестоко с моей стороны и сожалею об этом. Если бы я могла его найти, я бы ему все объяснила, и попросила прощения.
-В принципе, ничего особенного ты не сделала, хотя с другой стороны, парень был в армии и кто знает, как у него там все складывалось, отличникам в армии обычно не просто, а тут твое письмо, такие раны могут оставить след на всю оставшуюся жизнь, тем более, что я уверен - он не просто так тебе предложил переписываться, а потому, что ты ему нравилась, или даже он был тайно в тебя влюблен. Вот. Я его понимаю. А твои ровесники, сами были салагами, чтобы разглядеть в тебе белую лебедь.
-Вот теперь, ты знаешь обо мне даже это. Видишь, у меня нет секретов от тебя.
-А, расскажи мне, про свою первую любовь, - попросил Костя.
Они сидели на ее уютной кухне, и пили зеленый чай с лимоном, как он любил, - я хочу все знать о тебе.
-Мне было четырнадцать лет, я училась в музыкальном училище, а он был моим репетитором.
-Как его звали?
-Александр Дмитриевич. Норштейн. Красиво, правда?
- Ну, вот, теперь я понял, наконец, почему одного из твоих сыновей зовут Алекс. А Алан кто?
   Нортон, говоришь, и Абрам Давидович, так я же их знаю. Ой, не смешите мои тапочки, не уж то и вправду евреи. Таки смотреть надо было лучше, прежде чем влюбляться. Вы меня таки удивляете, такая благовоспитанная восточная барышня и вдруг, нате вам, пожалуйста, сионисты одни вокруг. Ай, ай, ай, а они о чем думали, а куда таки смотрели их мамы?
-Будешь прикалываться, я не буду тебе ничего рассказывать.
-Ладно, извини, просто так неожиданно. Ты полна сюрпризов, а у меня психика детская, нежная и ранимая, предупреждать надо, чтобы я подготовился.
-Причем здесь, вообще, национальность? Вот представь, ты берешь мой паспорт и узнаешь, что я не узбечка, а еврейка, разве ты станешь меня больше любить, или меньше?
-Зачем же еврейка, еврейка у меня уже есть, лучше сразу француженка.
   -А почему, именно француженка?
-Элементарно Ватсон, твою маму зовут как? Правильно, Джанна. Вот и выходит, что француженка - Жанна Ивановна Дарк. А Клара Абрамовна Цеткин-Циперович случайно не твоя бабушка? Помнится мне, ты говорила, что она из Бухары. То-то смотрю, ты у нас к революциям предрасположенность имеешь. Ведь давно известно, что у руля всех революций стояли евреи. Или французы, что по сути своей одно и тоже. Теперь понятно - это у тебя наследственное.
-Не надоело тебе?
-Все, молчу, молчу. Как скажешь, дорогая Сарачка, то есть кисочка. А, мяукать по  еврейски ты умеешь, на идише или на иврите? Послушай, что же ты раньше мне не сказала, мы бы с тобой, как положено, супружеские обязанности через дырочку в простыне выполняли. Это так эротично. И как это я сам не догадался. А все твоя восточная красота виновата, совсем затмила мне глаза. Здорово ты замаскировалась, в лучших наших традициях, даже меня превзошла.
-Смейся, смейся, пожалуйста. А я вот, возьму и стану француженкой.


Спящий неподалеку ангел, повернулся на другой бок, пробормотал спросонья, - Да будет так, - и, хлопнув в ладошки, снова уснул.


Воцарилась неожиданная тишина.
Что это я такое сказала?
-Что?
-Тише, - попросила Алиса шепотом.
-А ты чего шепотом говоришь?
-Не знаю. Просто так.
-Никто же не спит.
-Ну и что? Пошли на балкон, воздухом подышим.
-Вот и я всем говорю, - я еврей, -  только мне никто не верит. А у тебя в паспорте, только между нами, не бойся, я никому не скажу, что все-таки написано?
-Да причем здесь паспорт. Я сказала это для того, чтобы ты понял, что смотреть нужно не на пятую графу, а на самого человека.
-Так, так, смотреть говоришь на человека нужно. А знаешь анекдот? Хаим ты или штаны надень или крест сними. Вот и я говорю. Знать нужно, куда смотреть - в профиль или анфас.
-Понятно с тобой все.
-А я, и на ощупь могу сказать, даже не глядя, что фигурка у тебя скорее французская, чем еврейская.
Ладно, ладно, уговорила. Вот теперь я смотрю на тебя. Так, нужно смотреть? Ну-ка повернись, хотя бы носик свой покажи. Не хочешь и не надо. Ну, что я тебе могу сказать, - ты сама в зеркало-то, когда последний раз смотрелась, а, киска?
-В каждой шутке есть только доля шутки, так? Теперь мне понятно, что для тебя пятая графа действительно имеет значение. Я была права, я давно чувствовала это.
-Еще бы, покажи мне еврея, для которого пятая графа не имела бы значения.
-А ты не передергивай. Рядом с тобой, это я чувствую, что моя графа не соответствует.
-А что, мы уже и сердимся? Невинная шутка, а ты уже свои коготки приготовила. Я и не знал, что француженки тоже царапаются, как кошечки, это так эротично. Все, все… Вот тебе вопрос на засыпку - как называют евреев в Комитете Гос. Безопасности? Правильно - французами. А ты откуда знаешь? Ты что, и там работаешь?
-На нашем курсе в училище…
-Это у дяденьки Нортона?
-…на всем курсе учились всего лишь две узбечки - я и Нигорка. Мы с ней одевались  очень скромно, сам понимаешь. А остальные девчонки каждый день приходили на занятия в новых супер модных нарядах, сшитых им собственными портнихами по последнему крику моды. На их красивом ярком фоне мы выглядели просто серыми воробышками. У нее папа хоть и работал в этом самом Комитете, но дочь не баловал, в строгости держал. А моим родителям было не до меня, они тогда свои отношения выясняли. Так вот Нигорка мне все время говорила, - нет, ты посмотри, одни французы вокруг, можно подумать, что мы на модном дефиле, где нибудь в центре Парижа.
-А знаешь ли ты, что в каждой француженке можно найти еврейку, если хорошо поискать, конечно.
-Нет, не знаю. Меня бабушка японочкой называла. Что, тоже не устраивает?
-А я думал, что ты - Кисочка. Не обижайся, ради тебя - я готов даже к труду и обороне. Я хотел сказать - на все. Хочешь быть француженкой - будь ею. Видишь, как со мной легко. А про еврейского учителя своего расскажешь, или он тоже японец был?
-Александр Дмитриевич, - промурлыкала Алиса, моментально забыв их ссору, -  красиво, правда, как музыка. Моя первая любовь, конечно же, платоническая. Я его просто обожала. На уроки к нему собиралась, как на настоящее свидание. В ГУМе купила голубую атласную ленту, под цвет платья, и каждый раз, когда шла к нему домой, вплетала ее в косу, тогда у меня еще коса была. Правда, я так стеснялась своих желтых босоножек, они совсем не подходили по цвету к моему платью, но других у меня не было. Поэтому я их натирала в подъезде до блеска, перед тем как подняться на его восьмой этаж. Пусть отвратительно желтые, зато чистые.
-Ну, так что же, он, конечно, был красив, как тот Апполон Сидорович?
-Почему был. Он и сейчас есть. Для меня да. Мне нравилось в нем все. Его густые, волнистые черные волосы с благородной проседью, нос с горбинкой, характерная пружинистая походка, манера говорить, немного растягивая слова. Мне нравилась его жена, их трехлетняя дочка, его дом, запах в их квартире, в общем, все, без исключения.
-И за что ж ты его так любила, позволь полюбопытствовать?
-Это был первый человек в моей жизни, который увидел во мне личность, и обращался ко мне соответственно, понимаешь? Не как к какой-то не оформившейся желторотой девчонке. С комплексом неполноценности, в выцветшем платьице и в нелепых желтых босоножках, которая к тому же украсила себя смешным голубым бантиком. А как к человеку, который заслуживает уважения вне зависимости от того, как он одевается и как выглядит, сколько ему лет и как он учится.
-Деньги твоей мамы он видел, вот что, а не…
-Ты хочешь меня обидеть?
-Конечно же, нет. Прости.
-Иногда ты бываешь таким циничным, что я задаю себе вопрос, - как я могла полюбить тебя? Ведь ты ничего не знаешь, а судишь.
-Ладно, ладно, не смотри на меня так сурово, а то мне совсем совестно станет.
-Он просто такой человек – высокообразованный и интеллигентный, тонкий и чуткий. Он был таким со всеми своими студентами, не только со мной. Никогда не позволял себе повысить на кого-нибудь голос или говорить неуважительно,  - с акцентировала Алиса, - даже с неуспевающими разговаривал  на «будьте любезны». И помимо знаний по своей специальности он повышал наш общий культурный уровень, с упоением рассказывая про живопись, литературу, кинематограф и многое другое. А ведь за это он зарплату не получал.
-Просто он…
Алиса молча, взглянула на него, широко распахнувшиеся ресницы затрепетали, как крылья большой птицы, и  из-под них сверкнули молнии, предвещая праведную грозу.
-Молчу, молчу. Ты когда рассказываешь о нем, у тебя глаза так горят, что можно весь Ташкент осветить. Ты что, до сих пор его любишь?
-А ты, похоже, ревнуешь меня, - молнии спрятались, и снова ее взгляд лучился теплым внутренним светом.
-Ну конечно. Он же с благородной сединой, которая ему очень идет, а я с бывшими кудрями, скоро уже совсем лысый буду, - он искренне вздохнул, - да и женатый на вялотекущей шизофрении с моментами обострения, к тому же теперь и с ребенком.
-Лысый говоришь? Это будет даже очень сексуально. Да успокойся, это было так давно. Просто я ему очень, очень благодарна. А он даже не догадывается об этом, потому, что уже давно эмигрировал со всей своей семьей в Америку. А если ты ревнуешь, то, глупо ревновать к прошлому.
-А к настоящему не глупо?
-Без причины глупо.
А твоя первая любовь? Теперь ты расскажи, мне ведь тоже интересно.
-Давай в следующий раз, а то слишком много воспоминаний будет на сегодня, тем более, что нам уже пора ехать на твою последнюю процедуру. Я готов, и машина у подъезда.
-Я тоже готова.
-Вот и умница, пошли.
-Может быть, сегодня уже не поедем? Ведь это последний раз, когда можно сэкономить. Подумай, еще не поздно вернуться.
-Верной дорогой идешь товарищ, давай, давай не задерживай остальных.
Они продолжили разговор уже в машине.
-Опять там лежать целый час с проводом в вене, у меня уже места живого на руке нет, посмотри, один сплошной синяк. И, главное совсем не понятно - помогает этот лазер или нет, и вообще я не уверена, что мне действительно необходимо такое мощное лечение, совсем залечили, можно подумать, что я умираю. У меня есть подозрение, что твоя Ирэн просто ловко выкачивает из меня деньги со своими коллегами, и немалые заметь.
-Не знаю, не знаю, я ей доверяю, если она сказала, что это лечение тебе нужно, значит нужно, ей виднее. А на здоровье экономить нельзя, мы же с тобой давно договорились об этом. А чтобы тебе не было скучно, я буду рядом, как всегда.
Ты даже не представляешь себе, как это эротично - ты лежишь на этом ослепительно белом ложе, такая прекрасная и неподвижная, совсем беззащитная, а на твоей прелестной руке, сквозь твою восхитительную кожу просвечивает красный огонек.
Что же это? Может быть, это твоя кровь горит от любви ко мне, или это маячок, который не дает заблудиться моему кораблю, и разбиться о преграды на моем нелегком пути к тебе?
-Это мое сердце подает тебе сигналы и я, как Ассоль жду тебя, мой капитан, мой прекрасный принц, жду, когда ты приедешь за мной и заберешь в далекую прекрасную страну.
-И вот, я уже неотступно сижу рядом с тобой и охраняю, как верный страж и рыцарь, свою даму сердца от всяких там диких охотников, которые только маскируются в медбратов, и желают воспользоваться твоей наивностью и беззащитностью. Знаем мы таких братьев.
-Ты просто, стал поэтом. Не замечала раньше таких талантов за тобой.
-То ли еще будет, подожди. Только хочу вам барышня сделать предупреждение - если только замечу, что вы строите этому бабнику свои прелестные глазки…
-Что будет?
-Увидишь.
-Ах, ты какой ревнивый, а мне каково, когда ты уходишь домой, как ты думаешь. Вы то, уж друг другу не только глазки строите.
-Фу, как вульгарно, и потом не сравнивай, я мужчина. И я, как твой мужчина, уже говорил, - тебе не страшна конкуренция, можешь мне поверить, да ты и сама знаешь это.
-А я женщина. И не выдумывай, никто никому не строит глазки, я это, к сожалению, не умею делать.
Ой, ну вот, и проговорилась.
-А тебе и не нужно ничего делать, видела бы ты, как он на тебя смотрит каждый раз. Ходит вокруг, а у самого слюни по бивням текут, все ждет, когда меня рядом не будет. Не дождется.
-А я ничего не замечала, потому что, кроме тебя ни на кого не смотрю, и ты это тоже знаешь.
-Зато они смотрят. Вот как тебя оставить без присмотра, ведь живо уведут.
-А ты не оставляй, тогда и не уведут.


Через полтора часа они уже выходили из клиники.
Все. Точка. Лечение закончено.
Ее душа ликовала, как и вся природа вокруг. Погода давно стояла теплая, и деревья в своих воздушных бело - розовых подвенечных платьях, как взволнованные невесты, трепетали на весеннем ветру, в предвкушении своего счастья.
Птицы радостно хлопотали, и наперегонки друг с другом вили свои гнезда.
Повсюду царило радостное оживление. Все, что еще могло, жадно наполнялось живительными соками жизни и тянулось к солнцу. Весь мир вокруг был наполнен разноцветной и многоголосной музыкой жизни - жужжанием, щебетанием, пищанием, стрекотанием, пением, и журчанием.
Алиса была так счастлива, что невольно испытывала чувство вины перед теми, кто не знает, что такое любить и быть любимой. Особенно сейчас, в шаге от своей мечты. Она вся светилась от счастья, и готова была прыгать по лужам на одной ножке, как первоклассница.
-Я танцевать хочу, я танцевать хочу, до самого утра, - мурлыкала она.
Она чувствовала, что у нее за спиной вырастают крылья. Еще немного и она взлетит.
Последние несколько месяцев у них с Костей был настоящий медовый месяц, а теперь, даже страшно поверить, теперь у них будет малыш.
На этот раз, все будет хорошо, сомнений нет, ведь они оба так долго ждут этого события, и хорошо к нему подготовились.
Правда иногда, в сердце вдруг закрадывалась необъяснимая тревога, хотя причин для беспокойства вроде не было. Разве может быть все так гладко, ведь так не бывает, - шептал ей внутренний голос, но она не слушала его.
Почему не бывает? Судьба много раз испытывала прочность их чувств, и сейчас можно сказать, что все испытания они с честью прошли - вполне успешно с адаптировались к их неоднозначной ситуации. Правда иногда бывают тучки на горизонте, но у кого их не бывает, зато бури уже все отбушевали. Теперь жить и радоваться. А появится малыш, и будет еще лучше.
-Послушай, Алиса. Мне нужно тебе что-то сказать, - начал Константин.
-О, какой ты официальный. Ты, что решил вызвать на дуэль этого беднягу?
-Мне нужно сказать тебе, что-то очень важное, - многозначительно уточнил он.
-Не пугай меня. Что случилось? С тобой все в порядке? Ты не заболел?
-Нет, я не заболел и со мной все в порядке.
-Слава Богу. Это самое главное. Все живы, здоровы?
-Да.
-С бизнесом проблемы? Не волнуйся, чтобы, не случилось, я всегда буду рядом с тобой и на твоей стороне. Опять налоговая наехала? Безвыходных ситуаций не бывает, я это уже знаю, а тем более, сейчас, когда мы вместе и так любим друг друга. Не волнуйся, справимся. Я тебе помогу, всем, чем смогу, я весь Ташкент на уши поставлю. А в налоговой у меня старый поклонник есть, он мне не откажет.
Вот увидишь, все будет хорошо. Не бойся я с тобой.
-Я давно тебе хотел сказать, но решил, что пока не будет все точно известно, зачем тебя
волновать?
-Ты меня пугаешь. Ну, говори же.
-Ну, вот я и говорю. Теперь уже точно известно.
-Что известно?
-Я уезжаю.
-Уфффф, ну ты и напугал меня. Конечно же, я буду скучать. Но ничего. Глупый мой.
-Вернее, мы уезжаем.
-Понятно, - приподнятое настроение слегка присело от неожиданности, но Алиса быстро с этим справилась, ведь ничто сейчас не сможет испортить ей настроение,  впереди ее ждет самая большая женская радость,  - теперь понятно, с Любочкой.
Ты что, опять в Кошкин собрался, машину продавать? Ничего страшного, я тут буду своим делом заниматься и очень постараюсь не ревновать, хотя это будет нелегко. Но ведь ты сможешь звонить ко мне, - с надеждой в голосе спросила она.
-……………
-Ну, что ты молчишь, просто все так неожиданно. Видишь, как быстро я справилась со своими эмоциями, с тебя поцелуй, - она потянулась к нему, подставив щечку.
-Послушай меня, - он взял ее за руки и, глядя прямо в глаза, хотел что-то сказать, но не смог.
Ее сердце снова оборвалось от плохого предчувствия. Вот, оно. То, чего она так боялась.
   -Я уезжаю вместе с Любочкой и Деборой в Германию, на ПМЖ, - выпалил он залпом.
-П М Ж,  П М Ж, какое смешное слово… Папа, мама, Дебора - значит должно быть ПМД, тут какая-то ошибка, - пыталась она пошутить прислонившись к машине.
Небо и земля беспомощно перевернулись, потеряв свое равновесие. И теперь медленно раскачивались, как старые качели, внезапно покинутые детьми. Невидимый дирижер, взмахом своей палочки, взял шершавую паузу.
Стихло все. Лишь сердце громко и гулко, как в пустом заброшенном колодце, отстукивало секунды открывшейся истины. Эти секунды падали твердыми каплями в застывшую от изумления душу, и лениво отскакивая от нее, медленно таяли по дороге в никуда.
-Киска, ты слышала, что я сказал? Киска, Алиса, ты слышала, что я сказал, - он подошел, взял ее руки в свои и, приблизившись, пытался посмотреть в ее глаза.
Она смотрела на него и не  узнавала. Она слышала его голос, но и голос был чужим.
Так странно.
Незнакомый голос звучал сквозь густую, как нечаянно пролитый кисель, пелену и прилипал к ней своими звуками. Он уже увяз в ней по самый вопросительный знак, и медленно барахтаясь где-то там, пытался освободиться. Только после очередной попытки, обесцвеченные звуки выползали, оставляя за собой длинный липкий хвост.
-Почему ты молчишь? Ты слышишь меня?
-Какое сегодня необычное небо, - успела подумать она, глядя на распростертое у ее ног пронзительно голубое небо, и провалилась в него.

                55.

Очнулась Алиса у себя, на диване.
Рядом с ней сидел Константин и что-то говорил, говорил…
Но, почему он говорит без звука? - удивлялась Алиса, - Так смешно, как рыбка, открывает рот, но не слышно, что поет. Какой он смешной и даже немного нелепый. Рыбкой я его еще не видела.
 А что с ним случилось? Бледный, чем-то взволнован.
А что же он говорит? Он что, забыл звук включить что ли? Где у него эта кнопка интересно, вдруг он говорит что-то важное.
А, ладно.
Пусть говорит, потом спрошу.
Так спать хочется.
Что-то я устала совсем, вроде ничего и не делала.
А что я делала?
Не помню.
Клинику помню. Как было хорошо, помню. А потом?
А потом он мне сказал что-то. А что он сказал? Сказал, что кто-то куда-то уезжает. А кто? Куда?
Ну и ладно. Потом вспомню, а сейчас так спать хочется, что даже кушать негде. Нет, опять я все перепутала.
А какая разница?
Глаза совсем слипаются. А он все что-то говорит, даже неудобно, невежливо как-то.
Ладно. Догадается дверь захлопнуть уходя, не маленький уже. А я потом перед ним извинюсь…
И Алиса снова куда-то провалилась.

 
Разбудил ее настойчивый звонок в дверь.
Кто-то долго и очень громко звонил, так что голова уже раскалывалась.
Она с трудом поднялась с дивана и пошла открывать.
Почему такая слабость? Сколько времени? Вообще, какой сегодня день?
Ее охватила внезапная тревога, - я куда-то опоздала! Точно, было что-то очень важное, а я забыла.
В смятении она открыла дверь и увидела его.
Константин пришел с цветами и ее любимыми шоколадными конфетами.
-Ну что, ты хорошо выспалась, Кисочка? - он чмокнул ее и прошел в комнату.
-По-моему я переспала. Сколько времени? Какой сегодня день? По-моему я куда-то опоздала, только не могу вспомнить куда. Ты случайно не знаешь, куда?
   -Никуда ты не опоздала.
   Константин положил конфеты на стол, наполнил вазу водой и поставил цветы в воду, - Все в порядке. Не волнуйся. Хочешь конфетку? А я не откажусь. Сейчас пять часов вечера. Вчера ты заснула у меня на руках. Как ты себя чувствуешь?
   -Не помню. Наверное, хорошо, только какая-то странная слабость, может быть я уже беременная, ты не в курсе, случайно?
   Кстати, а когда мы должны идти к Ирэн?
   -Я еще не звонил. Может быть, будешь конфетку? А я буду.
   -Позвони сегодня, пожалуйста. А что же я все-таки забыла? Алиса встала и начала возбужденно ходить по комнате, не находя себе места от непонятной тревоги на душе.
   -Для начала, садись и успокойся. Вот так, хорошо.
   Он обнял ее, потом взял за руки. Они были холодные и слегка дрожали.
   -Давай, согреем твои лапки, - он стал своим дыханием согревать ей руки, - вот, так уже лучше?
   -Намного. Спасибо, ты мой спаситель. Чтобы я без тебя делала, солнце мое.
   -Ты уже успокоилась?
   -Наверное. Да. Правда, осталась какая-то тревога на сердце, как предчувствие. Ерунда, не обращай внимания.
   -Ну, что мне с тобой делать? Я уже не знаю, что мне с тобой делать, - теперь, он стал нервно ходить взад и вперед по комнате. 
   -Успокойся, милый. Со мной уже все в порядке. Посмотри, мне уже лучше.
   -Не знаю, помнишь ты или нет, но вчера я тебе сказал, что уезжаю с семьей, на постоянное место жительство в Германию.
   Алисе показалось, что на нее неожиданно вылили ушат ледяной воды. Свело дыхание, и зубы застучали от холода, потом вдруг резко стало жарко, и она сразу все вспомнила.
-Конечно, помню, - ответила она, так и не поняв холодно ей или все-таки жарко, - Но, ты - же знаешь, что я не понимаю твои шутки. Извини, но по мне, так это совсем не смешно. Я что, должна сейчас смеяться?
-Это не шутка. Я бы не стал так шутить, даже с моим испорченным чувством юмора.
-Тогда, что это?
-Правда.
-Какая, правда, я не понимаю. Как, ты, уезжаешь? Зачем? А я? Ты что, опять меня бросаешь? Нет, ты не можешь уехать. Это исключено. Это невозможно.
-И все же я уезжаю.
-А я? А мы?
-Боливар не вынесет двоих. Я не знаю. Не могу же я, выпить море.
-А я, что должна делать?
-Я очень надеюсь, что ты сможешь порадоваться за меня, когда немного успокоишься.
-Что я смогу сделать?
-Порадоваться, если конечно, ты действительно меня любишь.
-Я действительно тебя люблю, и ты прекрасно это знаешь, только, как я могу радоваться, если ты уезжаешь?
Прошу тебя, скажи, что это просто розыгрыш, и мы вместе посмеемся, - беспомощно цеплялась она за призрачную соломинку надежды.
-Киска, пожалуйста, мне и так тяжело. Я очень прошу тебя, давай не будем усложнять.
-Так. Что делать, что делать? Спокойно. Все хорошо, просто я этого пока не знаю. Этого не может быть. Есть, есть спасение, я знаю, - лихорадочно думала она, - пытаясь в скользких потемках, нащупать точку опоры.
Так не бывает, просто не бывает. Поскорее бы проснуться и вновь почувствовать себя счастливой. Я что-нибудь придумаю, обязательно, только мне нужно время.
-Когда вы уезжаете? И на сколько?
-Точно не знаю, сейчас столько дел навалилось в связи с этим отъездом. А уезжаем навсегда, я надеюсь, месяцев через шесть. Раньше не получится, но и позже тоже нельзя.
-Хорошо. Нет, ничего хорошего конечно. Но хорошо, что есть время. Значит, мы все успеем, как и запланировали. Когда нам у Ирэн назначено?
-Я должен с ней созвониться.
-Ах, да. Постарайся, пожалуйста, назначить встречу побыстрее. Я не хочу больше тянуть, ведь все, что мне было назначено, уже выполнено.
-Хорошо, я постараюсь.
-Вот и чудесно. Вот и замечательно.
Вот. Вот оно. Я нашла точку опоры. Мой ребенок, мой малыш, какое счастье, что у нас с тобой есть достаточно времени для того, чтобы встретиться. А обо всем остальном мы подумаем потом. Остальное все можно пережить.
Ничего, ничего, еще не вечер.

Еще не вечер, еще не вечер,
Еще светла дорога и ясны глаза.
Еще не вечер, еще не вечер,
Еще иду я рядом
С тобою безоглядно, - звучал в голове голос Лаймы.

Пусть говорят, что приближается гроза.
Пусть говорят, что лгут и сердце, и глаза,
Только не буду верить я твоим словам-
Никому тебя я не отдам!*(И.Резник "Еще не вечер")  - пела Алиса своему будущему малышу.


Она все еще упрямо стояла на палубе своего быстрокрылого парусника под названием «любовь», который бороздил этот непредсказуемый бушующий океан жизни, направляясь в желанную страну «счастье».
Тайфун чужих планов порвал алый парус, а капитан, ее прекрасный принц, перепрыгнул на соседнее судно под названием «расчет», которое держало курс совсем в противоположную сторону, в страну под названием «возможность».
Она решительно сносила металлические порывы этого внезапного и разрушительного для нее, и как оказалось, давно заказанного кем-то и такого долгожданного ими шторма перемен.
 Она крепко держалась за штурвал своей мечты, стараясь аккуратно обойти стороной открывшиеся острые скалы, хладнокровно взращенные чужой волей.
Вместе с циклоном холодного расчета пришел липкий туман, который окончательно скрыл истинные очертания отношений. Стрелка ее компаса «доверие» отвалилась, не выдержав таких перегрузок, и теперь валялась где-то на самом дне, как вышедшая из моды брошка, лишь напоминая о прошлом.
Совсем запутавшись, она потеряла бы всякую способность ориентироваться в пространстве, если бы не маленький огонек впереди по курсу, который все еще вел ее к заветной цели.
Чтобы достичь ее, она готова была покинуть свой парусник и броситься в квадратную пучину  чужой жизни, только для того, чтобы продвигаться вперед, используя любые
подручные средства, любые способы, даже если ей придется учиться плавать на ходу.
Главное не паниковать и не бояться, а верить в успех.

                56.

О его отъезде Алиса старалась не думать, ведь намного приятнее думать о ребенке. Эти мысли придавали ей силы, и она все еще могла чувствовать себя счастливой, не так как раньше, по-другому, но счастливой.
А Костю, в конце концов, можно любить и на расстоянии, кто ей может помешать в этом? Ведь с ней останется его частичка, а значит, и он сам, как бы далеко он не уехал. Интересно, какой он будет? На кого будет похож? От такого смешения кровей получаются красивые и умные дети. Кто это будет - дочка или сын? Нужно будет с Костей выбрать до его отъезда имя и для мальчика и для девочки. Все-таки отец, наверное, ему будет приятно поучаствовать в выборе.
А Котя сможет к нам приезжать в гости, Германия конечно не близко, но не на Марсе же. Было бы желание, увидеться можно будет. Жалко, что он уезжает, но что теперь поделаешь, я все равно ничего изменить не могу.
Конечно, неприятно, ведь это очередное его предательство. Я бы, на его месте, никогда и никуда не уехала бы, от любимого человека, особенно теперь, когда все было так замечательно.    Ладно, что сейчас об этом.
И что это, Ирэн так тянет, опять цену себе набивает?
И она сама набрала ее номер телефона.
-Ирина Викторовна? Добрый день, это Алиса.
-Что вам нужно? - спросил недовольный голос.
-Ой, извините, наверное, я не совсем вовремя.
-Быстро говорите, что вам нужно, я очень занята, - бросила Ирэн.
-Я только хотела поздравить вас с прошедшим праздником восьмого марта и узнать, когда я смогу к вам подъехать для …
-Кто действительно хотел поздравить, тот давно уже поздравил. И после такого наплевательского отношения, вы полагаете, что можете беспокоить меня со своими проблемами? Забудьте этот телефон, - рявкнула она раздраженно, и бросила трубку.


Алиса сидела с трубкой в руке, в которой раздавались короткие гудки, и никак не могла придти в себя. 
Какая муха укусила Ирэн?  Она тут же набрала телефон Кости.
-Привет. Извини за беспокойство, но по-моему, я что-то пропустила. Ты разговаривал с
Ирэн?
-Если честно, еще нет. Пару раз не дозвонился, а потом так закрутился, извини.
-Я сейчас, только что, говорила с ней, но ничего не поняла. Она злая, как мигера, говорить не желает и бросает трубку. Ты с ней не ругался?
-Нет, а чего мне с ней ругаться.
-А Любочка? Может быть, она не рассчиталась с Ирэн?
-Насколько я знаю, все в порядке, но я все же уточню. Как только будут новости, я сразу тебе сообщу. Не волнуйся, если хочешь, вместе с тобой съездим к ней, и я все улажу.
-Хочу. Тогда я закажу торт, мы поздравим ее задним числом и заодно обо всем поговорим. Когда ты сможешь?
-Давай в субботу, послезавтра, часов в шесть вечера, она наверняка будет дома.
-Хорошо. Я буду ждать. Я уже соскучилась.
-Я тоже. Но ты, же знаешь, сейчас так много работы и разных других дел, вот немного
разгребу, и будем видеться почаще.
-Знаю, знаю. Договорились. Ладно. Целую тебя.
На душе было совсем не спокойно, но она категорически не позволяла себе думать о плохом.
Все будет хорошо, все будет очень хорошо, - уговаривала она себя.


В субботу, как и договаривались, Костя заехал за ней. Огромный торт Алисе пришлось везти на коленях.
-И зачем ты придумала с этим тортом, ты и так ей хорошо платишь, чтобы еще дополнительные подарки делать.
-Как-то нехорошо получилось, я ее даже по телефону не поздравила с восьмым мартом. С вашими сюрпризами, совсем из головы вылетел этот праздник. А она, похоже, сильно обиделась.
-Ты что ей закадычная подруга или сестра родная, что бы на тебя обижаться. Не за красивые глазки она тебя лечит, а за зелененькие бумажки. Приняла пациента, получила расчет, какой еще может быть разговор.
-Сам увидишь, она такая злая была.
-Не волнуйся, я сам с ней поговорю, это что за истерики? Мы такую услугу не оплачивали.
Они поднялись на третий этаж и прислушались. В ее квартире было шумно, похоже, что она принимала гостей, и их было много.
Константин позвонил в дверь.
Через минуту дверь распахнулась, Ирэн улыбаясь, стояла на пороге. Но увидев Константина и Алису с тортом на руках, громко захлопнула дверь прямо перед их носом.
-Не понял.
-Что будем делать? Может еще раз позвонить?
-Давай попробуем, - и он несколько раз нажал на звонок, веселье продолжалось, но никто им не открыл.
-А что делать с тортом? Может оставить на пороге?
-Еще чего, после такого хамства. Я лучше его сам съем и с большим удовольствием. Кому хуже? Поехали, торт есть.


-Я не пойму, может у нее климакс начался? «Приплыли»  называется, - возмущался Костя, отправляя в рот очередной кусок торта, - ах, какой тортик вкусный, а ты хотела его оставить этой истеричке.
-Ты спросил у Любочки?
-Да, все нормально, уже рассчиталась и больше не ходит к ней. Да, ладно, ты же тоже уже закончила лечение. Так что, не велика потеря.
-Закончила, так закончила, но она не подвела итоги и потом мы хотели, чтобы она вела
беременность. Не пойму все-таки что произошло, что-то здесь явно не так. А что?
-Да, забудь. Баба бесится. Не до любил ее мужик, вот она и бросается на людей.
-А мне почему-то кажется, что она просто выкачала денег с меня, сколько смогла и даже до свидания не сказала.
-Да что ты так переживаешь, тортик лучше ешь. Вкусный какой, сразу видно, что домашний.
-Неприятно просто, как будто обманули и еще, тебя же выставили виноватым.
Ну, да бог с ней. Мы с тобой и сами справимся, а когда понадобится Хотабыч всегда рядом, он уже проверенный.
-Да, Хотабыч проверенный.
-Ну, любимый мой, - Алиса села к нему на колени, - когда приступим к осуществлению наших грандиозных планов? Можно прямо сейчас, если ты не против.
-Планы-то у нас с тобой, как всегда наполеоновские, - без особого вдохновения сказал он, и аккуратно пересадив ее на соседний стул, встал, чтобы сполоснуть  рот после сладкого.
-Ну, и зачем же дело встало? Что нам мешает воплотить их в жизнь, мы с тобой уже все продумали, и хорошо подготовились.
-Подготовились- то мы хорошо, только…
-Ты что, передумал, - медленно спросила она.
-Нет, я не передумал. Я очень хочу, чтобы ты родила мне ребенка. Ты это знаешь.
-Тогда что, -  продолжала спрашивать Алиса, хотя уже все поняла.
-Я хочу этого ребенка, только не здесь.
-В каком смысле?
-Ну, сама подумай, я уезжаю.
-Подожди, подожди. Неужели ты думаешь, что я забыла,- продолжала она задавать вопросы, которые должна была задавать, чтобы услышать его объяснение, которое по сути уже ничего не меняет. Ведь он снова сделал это, он снова обманул ее.
-А если не забыла, то подумай. Хорошенько подумай, как я могу уехать и оставить тебя здесь беременную?
-Не уезжай.
-Давай не будем заново. Я уезжаю, и я хочу уехать. Я всегда мечтал уехать отсюда, еще с детства.
-Хорошо, я тебя не удерживаю, видишь, я все понимаю. И я постараюсь порадоваться за тебя, потому что, действительно люблю тебя. Но мне хочется порадоваться и за себя. А, ты можешь порадоваться за меня, - она все еще продолжала этот бессмысленный разговор, пытаясь найти слова, чтобы достучаться до того, кого любила.
-Чему порадоваться?
-Тому, что я осуществлю свою мечту, нашу мечту.  Видишь, я не осуждаю тебя, что ты изменил свои планы, а у меня они не изменились - я все еще хочу родить ребенка от любимого мужчины, то есть от тебя. Разве я не имею на это право? Мы же обо всем договорились. Я прошу тебя, не отнимай у меня последнее - мою мечту, пожалуйста.
-Когда мы с тобой договаривались, я еще не знал, что уезжаю. Сейчас обстоятельства изменились. Да, я хочу этого ребенка, но не здесь. Потому, что здесь нет никакого будущего ни у тебя, ни у ребенка.
-Ничего, жили раньше и сейчас проживем. Не всем же уезжать, нам и здесь хорошо. До недавнего времени и тебе здесь было неплохо. И планы у нас с тобой здесь были.
-Это было раньше, а сейчас все изменилось и я не могу пойти на это.
-Я правильно тебя поняла? Ты отказываешься быть отцом моего ребенка.
-Ну не совсем так, хотя близко, - ответил тот, кто сидел сейчас, напротив нее.
-Котик, ладно не мучай меня, пожалуйста. Мне и так тяжело, твой отъезд, разлука.
-А с ребенком на руках, будет еще тяжелее.
-Глупости, ничего ты не понимаешь, это же будет только в радость. Малыш поможет мне перенести разлуку с тобой, а ты всегда сможешь приезжать к нам, ты же будешь навещать свою маму.
-Лучше пусть она будет нас навещать.
-Хорошо, об этом мы с тобой всегда сможем договориться. Как ты захочешь, так и будет. Я все сделаю, как ты скажешь. И имя тоже ты сам выберешь, обещаю.
-Вот я и говорю - я хочу ребенка, но не здесь.
-Так. Стоп. С меня уже довольно, я так устала от твоих постоянных отговорок. Конечно, я тебя насиловать не собираюсь, можешь не волноваться. Только не понятно, зачем весь этот цирк устраивать с Ирэн, теперь-то мне понятно, что вы с ней с самого начала обо всем договорились. Ты посчитал, что мне деньги девать некуда и решил меня чем-нибудь занять? Я же не кукла, зачем ты мучаешь меня? Я же сама отошла в сторону, тебя не трогала, зачем ты все это придумал? Ведь ты знал, что уезжаешь, и что ребенка не будет, зачем же ты меня обманывал?
 Это жестокие и недостойные игры. Неужели я этого заслуживаю?
-Все не так, во-первых, я не знал, что уезжаю, это был один шанс из ста, во-вторых, я тебя не обманывал, я действительно хотел и хочу, чтобы ты родила мне ребенка. Да, да, хочешь верь, хочешь не верь, это как тебе больше нравится. И с Ирэн я договаривался только о твоем лечении, потому что считал и сейчас считаю, что в любом случае, здоровье нужно беречь, тебе еще рожать придется.
-Ты хочешь, чтобы я тебе родила, но не здесь, и что ты предлагаешь? Ты хочешь меня взять с собой? Как? Может быть, ты положишь меня в свой чемодан и провезешь через все границы.
-Пока я тебе ничего не могу предложить, я еще сам ничего не знаю, но потом, мы что-нибудь придумаем.
-Ты никогда не можешь мне ничего предложить, просто потому, что никогда не думаешь обо мне.
-Это не так, ты несправедлива ко мне. Мы обязательно что-нибудь придумаем.
-Что мы можем придумать? Например?
-Ну, я не знаю. Например, ты тоже можешь выйти замуж за еврея, который уезжает.
-Прекрасно. Ты уже не знаешь, как от меня избавиться, и хочешь выдать замуж, очень
оригинально.
-Фиктивно конечно.
Алиса совсем уже не слушала, что он там говорил. Она чувствовала себя вновь обманутой и брошенной. Мало того, что он не задумываясь опять бросает ее, отрекаясь от нее и от их любви, теперь он еще отнимает у нее последнюю возможность быть счастливой. Сначала пообещал счастье, а в последний момент, когда она уже выполнила все его условия, взял и отнял его.
Теперь появляются новые препятствия, невыполнимые условия. А ведь она простила его и поверила, а он опять обманул ее, прикрываясь заботой о ее благополучии и ответственностью.
-Ау, ты где, уже эмигрировала?  Видишь, как это заразно.
-Я никуда не собираюсь уезжать.
-Да, а я вот с самого нежного возраста мечтал сбежать в Америку, правда, получилось не в Америку, но тоже не плохо.
-Раз мечтал, уезжай.  А почему я не знала об этой твоей мечте, наверное, ты забыл меня предупредить об этом. Я ведь спрашивала тебя, собираешься ты уезжать отсюда или нет. 
Мы с тобой ехали в машине и остановились на светофоре, около Детского Мира. Ты был в белой рубашке и галстуке цвета бордо, а я в черной короткой юбке и черной блузе в белый горох.
На мой вопрос ты ответил, что Любочка хочет уехать, что она всегда чего-нибудь хочет, а ты нет, тем более в Германию. И еще прикалывался над евреями, которые уезжают туда, говорил, что там их уже ждут газовые камеры, даже анекдот на эту тему рассказал.
-А я и не собирался, она сама собрала все документы и подала на выезд.
-Конечно сама, и твои документы тоже сама собрала, и подпись твою, тоже сама поставила. Так может быть ты, и не в курсе был, а она поставила тебя перед фактом. Но, ты ведь совершеннолетний уже, и если ты не хочешь, она не сможет заставить тебя эмигрировать. Только вот мне, почему-то кажется, что ты и женился на ней для того, чтобы выехать.
-Жена еврейка, как выездной билет? Это кстати, всегда актуально.
-Тем более для тебя, ведь ты у нас русский.
-Я еврейский.
-Это твоя легенда, а в посольстве нужны бумаги, вот и понадобилась выездная жена,
а ради голубой детской мечты можно и потерпеть когда тебя унижают, и истерики
закатывают, когда козлом величают, и тряпкой делают, ноги вытирают, ведь самое главное уехать, правда? Любой ценой, даже ценой предательства и отречения от нашей любви и от меня. Только знай, что таких, как я не бросают, возможно, и пытаются, но всегда возвращаются.
   И ты не будешь исключением, да только будет поздно.
Как там говорили - бродит призрак по Европе. Только это говорили про коммунизм, а за тобой по всей Европе, будет ходить призрак нашей любви, и покоя тебе не будет, никогда.    Хочешь, чтобы я заблистала своим отсутствием, изволь.
А сейчас уходи, ты торопишься, - резко бросила она, порывисто встала, подошла к входной двери и широко ее распахнула.
-Европа может подождать, - Константин рывком снял очки, небрежно бросил их куда-то, - Ну, какое предательство? Он вплотную подошел к ней, решительно закрыв  дверь, - о чем ты мяучишь, Киска, - его большие, такие родные руки, обняли ее, а его запах все еще дурманил голову.
Алиса попыталась освободиться из этого сладкого мучительного плена, но он не выпустил ее, и легко подняв на руки, понес в спальню, ласково шепча ей, - и никто, тебя бросать, не собирается, глупышка моя, ведь я тебя люблю.
-Что ты сказал? Повтори.
-Да, Кисочка моя ты не ослышалась, я люблю тебя.
Он сказал, люблю, он, наконец, сказал - Я тебя люблю, впервые, за три года их бурных отношений. Она хотела слышать эти слова вновь и вновь. Ее переполняла радость вперемежку с болью, ведь он признался в этом перед своим отъездом.
Он нежно опустил ее на кровать и начал покрывать горячими поцелуями ее лицо, повторяя в упоении свое признание.
То, в чем он так долго боялся признаться самому себе и ей, пряча в самых далеких и сокровенных уголках своей души, вдруг вырвалось на свободу и теперь неудержимым потоком заполняло все пространство вокруг.
Они в едином порыве, с дерзким отчаянием бросились в бушующий океан страсти, как бы бросая этим свой вызов обстоятельствам и щемящей боли от предстоящей разлуки.
Им удалось на время забыть обо всем, ибо только любовь могла их утешить.
Когда они вернулись в реальность, Костя продолжал обнимать ее, словно уже сейчас боялся  потерять.
-Я уезжаю в дальний путь
Но сердце с вами остается
Я уезжаю без него*,(Лопе де Вега "Собака на сене") - шептал он ей.
Мы обязательно что-нибудь придумаем, я только получу паспорт и обязательно вернусь за тобой, а жить мы сможем и в Москве, там сейчас большие перемены и хорошие перспективы.
Она лежала рядом, тесно прижавшись к нему, положив свою голову ему на грудь и сквозь бешеное биение его сердца, она слушала его, а слезы, крупными градинами, тихо скатывались из ее печально-счастливых глаз.
И она снова верила ему. Он был так искренен и нежен.
-А теперь давай постараемся больше не мучить друг друга, ведь нам обоим тяжело. Я предлагаю больше не говорить об этом и жить, как раньше. Жить, любить и радоваться каждому дню, что есть у нас. А есть у нас с тобой целых шесть месяцев. Целых шесть месяцев счастья, ведь это, очень много.
Я люблю тебя. Я люблю тебя, слышишь? Я люблю, люблю, люблю тебя, - повторял он вновь и вновь, как заклинание.

                57.

-Где ты была? Я уже начал волноваться.
-Извини, но я не успела тебя предупредить. Все произошло так неожиданно. Я была у Джамили.
-Целую неделю?
-У нее случилось горе - умер муж. Молодой, здоровый парень, утром ушел на работу, а вечером ей сообщили, что он попал под машину.
Бедная, его уже похоронили, а она до сих пор не может в это поверить.
Все плачут, а она ходит и не понимает, что произошло? На каждый стук в дверь или звонок по телефону, у нее сердце подпрыгивает - а вдруг, это он?
Или вдруг вспоминает, что не успела ужин приготовить, а он сейчас придет с работы
голодный.
И каждый раз она как будто заново проживает свою потерю, снова и снова.
-Только время лечит, должно пройти время, чтобы она привыкла к тому, что его уже рядом нет и никогда не будет. Я знаю. У меня любимая бабушка умерла на руках. Тут никто помочь не может.
-Знаешь, Котик, я так много поняла за эту неделю. Я поняла, как хрупка человеческая жизнь. Вдруг, не стало человека, который еще несколько часов назад жил, радовался или грустил, смеялся или расстраивался из-за чего-то, но жил, мечтал, и строил планы на будущее. Ему казалось, что вся жизнь впереди, и он все еще успеет.
Почему, мы все относимся к нашей жизни, к этому подарку, так легкомысленно, как к чему-то гарантированному и само собой разумеющемуся. Мы совсем не ценим ее, мы не ценим тех, кто рядом, пока они рядом с нами и нуждаются в теплом слове, в нашей любви, в нашей заботе.
Все мы куда-то бежим, торопимся успеть сделать что-то, ругаемся из-за пустяков, а потом жалеем, что не успели сказать самого главного своим родным и любимым. Не успели поблагодарить их за то, что они есть в нашей жизни, за то счастье, которое они нам подарили.
Мы жалеем тогда, когда уже ничего нельзя исправить.
-Это вспоминаешь, только в такие моменты, а потом быт и рутина вновь все покрывают
ржавчиной.
-Не покрыться ржавчиной помогает лишь любовь. Вот, что я хотела тебе сказать, - Я люблю тебя и поэтому отпускаю тебя. Если тебе действительно нужно уехать, уезжай, я не буду больше упрекать тебя.
-Ты же знаешь, мне не дадут здесь развернуться никогда, а ведь у меня была мечта открыть свой банк. Мне скоро тридцать, а ничего еще не сделано для бессмертия. Здесь у меня шансов нет, а там - страна возможностей, было бы желание.
-Я знаю, я понимаю, я верю в тебя, все у тебя получится, и если для этого тебе нужно уехать, я не буду удерживать тебя. Но я хочу, чтобы ты знал - если ты захочешь, чтобы я была рядом, только позови меня.
-Я знал, что ты поймешь меня, спасибо тебе, за это я тебя еще больше люблю.

                58.

Через несколько дней, они как всегда ехали куда-то вместе, и Костя, включив радио,
услышал голос их любимицы - Пугачевой, которая пела -

Снова от меня ветер злых перемен
Тебя уносит,

- Алиса взглянула на Костю, он тоже замер, внимательно вслушиваясь.

Не оставив  мне даже тени взамен,
И он не спросит,
Может быть, хочу улететь я с тобой
Желтой осенней листвой,
Птицей за синей мечтой!

-Алиса отвернулась, чтобы он не увидел, как заблестели ее глаза.

-Позови меня с собой, позови сквозь злые ночи
Я отправлюсь за тобой, что бы путь мне не пророчил,

- она посмотрела на него, уже не пряча свое мокрое от слез лицо.

Я пойду туда, где ты, нарисуешь в небе солнце
И разбитые мечты, обретают снова силу высоты,

- Костя резко нажал на тормоза, и машина вздрогнув, остановилась, как вкопанная  прямо посередине дороги.

Сколько я искала тебя сквозь года,
В толпе прохожих,
Думала, ты будешь со мной навсегда,
Но ты уходишь,

-    мимо них отчаянно сигналя, проносились чужие машины. Возмущенные водители,  высовывались из окон и, используя весь свой словарный запас, выкрикивали все, что они думали, помогая себе красноречивыми жестами.

-Ты теперь в толпе не узнаешь меня,
Только, как прежде любя, я отпускаю тебя,

- они не видели ничего вокруг, кроме говорящих глаз друг друга.

-Позови меня с собой, позови сквозь злые ночи
Я отправлюсь за тобой, что бы путь мне не пророчил,

- он приблизил к себе ее мокрое лицо и благодарно покрывал его, своими поцелуями, осушая ее слезы.

Я пойду туда, где ты, нарисуешь в небе солнце
И разбитые мечты, обретают снова силу высоты.*(Т.Снежина "Позови меня с собой")

Алла Борисовна снова пела от ее имени. Только откуда она может знать обо всем? Ведь лучше, подобрать слова и музыку, выражающие ее нынешние чувства и переживания, было нельзя.
Это навсегда останется секретом. В который раз в ее жизни, то в радости, то в грусти, появляется песня, которую поет ее душа. Как будто кто-то, кто знает все, рифмует ее
жизнь в стихи, а затем перекладывает на нотную бумагу, а может быть, этот кто-то просто пишет сценарий ее жизни?
Секрет.

                59.

-Мама, он уезжает в Германию.
-Правильно делает.
-Что ты говоришь, а я?
-Постарайся его понять, любой на его месте поступил бы так же.
-Я бы не поступила, я бы не бросила и не предала бы.
-Ты - женщина, а у мужчин в жизни помимо любви, есть много других интересов и дел.
-Значит, ты его оправдываешь?
-Я пытаюсь тебе помочь понять его и не обижаться. Прости и отпусти.
-Я уже простила и отпустила. Но я пытаюсь понять, почему мне все вокруг твердят, что любой поступил бы так же? Неужели не осталось уже верных, надежных, благородных и порядочных мужчин? Еще неизвестно, что у него там получится, а он уже готов заплатить за это любовью. Но ведь на предательстве, даже если я и простила, счастья не построишь.
-Не думаю, что ты была бы счастливой, если бы он остался с тобой и всю оставшуюся жизнь жалел об этом, а может быть и упрекал тебя. Так тоже счастья не получится.
-Почему жалел и упрекал, ведь если бы он остался со мной, мы могли бы уехать, куда-нибудь вместе, раз ему так хочется. Мы были бы вместе, и любовь нам бы помогла, я уверена в этом, я знаю это.
-Видишь, это все в сослагательном наклонении - «если бы». Ты веришь в это, а для него звучит неубедительно, поэтому он и выбрал гарантированный, уже готовый вариант. Ты считаешь так, а он по-другому и кто из вас прав может показать только жизнь. Даже если он ошибается, у него, как и у каждого из нас, есть право на ошибку.

                60.

-У нас есть еще целых шесть недель...
   -Как же это мучительно - ждать. Это не жизнь, а прощание с жизнью, лучше бы ты мне
не говорил заранее.
Нет, спасибо тебе, за то, что предупредил, и я смогла подготовиться, вернее смогу, если к этому вообще можно подготовиться. Считать месяцы, потом недели, затем дни и часы. Это просто невозможно.
Побыстрее бы ты уехал, и не мучил так меня.
-Ну, вот, говорила, что любишь, а сама уже гонишь меня.
-Нет, совсем нет, прости, я не так хотела сказать. Вот было бы здорово заснуть и проснуться, тогда, когда ты уже приехал за мной.
Как я буду жить без тебя? Не представляю. Я не смогу, я умру без тебя, без твоих рук, без твоего запаха, без твоих дурацких шуток, без твоего голоса.
-Ты забыла, у меня есть еще ножка, даже две, а еще есть печенка, селезенка, сердце опять же, ну и другие органы, смею надеяться, тоже высшего качества. Ну, это я к слову.
А кто тут, сказал смерть? Некрофилия, это возможно и прикольно, только у меня немного другие планы на тебя. Я уже продумываю твою эвакуацию с мальчишками, а ты…
-Мне кажется, что я тебя теряю, - нервы уже не выдерживали, она с трудом сдержала слезы, зная, как он этого не любит, - очень прошу тебя, не меняйся, оставайся самим собой, таким, какой ты есть, таким, каким я тебя люблю.
-Ты полагаешь, что в Фатерляндии я смогу по сходной цене поменять свою великолепную тушку на новую? Или, например, отрастить новые пейсы на моем черепке, например, расту, косички такие африканские, знаешь? А, что мне пойдет, даже поедет, я уже прикидывал, вполне стильно получится. Надеюсь, что не разлюбишь меня из-за расты?
-Очень остроумно, ты же знаешь, что я не о внешности.
-Не о внешности, прекрасно. Не выдумывай несуществующих проблем, я уже достаточно большой мальчик, только никому не говори об этом, это мой секрет. А внутренности менять, я тоже не собираюсь, разве что добавить себе чего-нибудь не откажусь, например, матку, тогда бы я мог сам себе ребеночка родить, и не одного, а сколько захочу. Я всегда мечтал о большой семье.
Вольготно развалившись на диване, он округлил свой живот и, поглаживая его двумя руками, продолжал, - Любопытно было бы узнать, как это, когда в тебе шевелится ребенок, что ты чувствуешь в это время? Это приятно или больно, а может быть щекотно?
Встав, он беременной походкой подошел к зеркалу и, выпятив вперед живот с явным удовольствием и любопытством, стал внимательно разглядывать сквозь очки свое отражение, - я на шестом месяце, - говорил он своему беременно-лысоватому отражению, - а вы?
-А я давно знаю, что ты мастер перевести разговор на другую тему, - ответила ему вместо зеркального двойника Алиса, - ладно, можешь забыть, что я тебе говорила.
-А я уже забыл. Шутка. В последнее время твое чувство юмора совсем не в настроении. Все я понял, можешь не переживать. Вот увидишь, все будет хорошо, только немножко подожди и увидишь.
-Ненавижу ждать, в сто раз легче что-нибудь делать, тогда результат зависит от тебя, а сидеть и ждать у моря погоды, это просто невыносимо.
-Ты опять? Я же сто раз тебе говорил, мне нужно только до места добраться, а там я уже смогу действовать.
-Я знаю, чем скорее ты уедешь, тем скорее заберешь меня, и мы снова будем вместе.
-Вот и умница, - он вывел ее на балкон, встал позади нее, обнял и прошептал на ухо, -  а когда будешь скучать, посмотри на нашу звезду, вон ту, самую яркую, и я тоже буду смотреть на нее. Так, мы с тобой сможем общаться через наш звездный мост.
Ну, вот и хорошо, а теперь, мы с тобой введем мараторий на эти разговоры, потому, что уже все обсудили. Договорились?
И прощаться, мы тоже не будем. Я просто забегу к тебе перед отъездом, как всегда забегаю, когда прохожу, или проезжаю мимо твоего дома, чтобы поцеловать, а заодно и подержаться за тебя.
Забегу, поцелую, подержусь, и скажу, - ну, я пошел. Пока. Созвонимся, как всегда.

               
                61.

-У нас есть еще целых шесть часов...
-Посмотри, какое необычное небо сегодня, - Алиса вывела его на свой балкон, где они любили сидеть по вечерам и слушать спящий город. Небо было так близко, как на ладони. Казалось, только руку протяни и можешь дотронуться до звезды.
Они смотрели на яркие россыпи звезд, которыми кто-то искусно украсил это глубокое бархатное небо, как праздничной иллюминацией. И мудрые звезды вели между собой вечный, только им понятный разговор, безмолвно мерцая совсем рядом.
Глядя на их сияние, каждый мог почувствовать свою сопричастность к этой загадочной и бесконечной вселенной, которая живет своей особой жизнью, совсем неподвластной земной суете.
- Эти верные спутницы ночи, без сомнения знают все, даже то, что ждет нас с тобой впереди, - прошептала она.
Им так захотелось снова прижаться друг к другу, как раньше, и забыть про все на свете. Непроизвольно, они даже сделали шаг навстречу, но, не договариваясь, сдержали свой порыв, ведь они знали, что сейчас, этого делать нельзя. Нельзя потому, что потом будет невыносимо больно отрываться друг от друга, а ведь между ними есть его дорога, которая уже развела их по разные стороны от себя в «было» и «будет». Руки потянувшиеся было друг к другу, остановились на полпути, как подстреленные птицы и, падая вниз, отчаянно вцепились в перила балкона, боясь упасть в пустоту.
Его сердце гулко отстукивало последние мгновения рядом с ней.
Ему пора.
Где-то в глубине этого ясного звездного неба уже зарождался давно ожидаемый им Ветер.
Это был, Ветер Перемен, который манил и призывал его отправиться с собой.
И с каждым порывом ветра, этот призыв наращивал свою мощь.
Откуда она черпала силы, было непонятно, но ей удавалось сохранять спокойствие, открыто глядя в суровое лицо, созданной чужой волей стихии, ведь она видела, что он сам на грани срыва.
Константин стоял, как на краю обрыва, отсчитывая последние секунды перед прыжком в холодную бездну неизвестности, и Алиса поняла, что сейчас, только она может помочь ему - придать необходимые силы и укрепить мужество.
Она поняла это, увидев набегающие слезы, которые он попытался скрыть, поспешно укрывшись в ее ванной комнате, где потом долго и шумно умывался.
Она поняла, что, как бы ни было ей сейчас тяжело, она просто обязана держать себя в руках и проводить его, улыбаясь, вселяя в него уверенность, что все будет хорошо.
А сама, сама будет плакать потом, когда он не будет видеть ее слез.
Он неловко, как бы извиняясь, поцеловал ее куда-то в шею, зарывшись в ее волосы.
Она обняла его, быстро прижавшись к нему, на мгновение, и улыбнулась.
-Ну, ладно, я пошел, - сказал он, но вдруг, взял ее руку и смущенно поцеловал.
-Счастливого пути. Удачи, - она ободряюще погладила его по голове.
-Ну, ладно. Пока. Не провожай меня. Созвонимся, как всегда.
-Хорошо. Созвонимся.
Он решительно вышел в подъезд, закрыл за собой дверь.
Она прислонилась спиной к этой закрытой им двери и обессиленная медленно опускалась по ней на пол.
Все.
Ну, вот и все.
Его шаги удалялись.
Их уже почти не слышно.
Хлопнула дверь.
Все.
Он уехал.
Он уехал навсегда.
И забрал с собой все - цвет, звук, вкус, запах.
А ей остался, только проливной дождь в душе, и серый туман, который быстро заполнил все пространство вокруг, просачиваясь даже под одежду.
И душа, как мокрый потерявшийся котенок, свернулась в клубочек и забилась в самый дальний угол.
Он уехал.
                Он уехал.
                Он уехал.