Эффект Копперфилда 1-2

               
               
               
АНОНС:   У Натальи Ковалевой, кассира кафе быстрого питания, трагедия – пропал двухлетний сын Гриша. Несчастная мать раздавлена обрушившимся на нее горем, она совершенно потеряла почву под ногами и просто не представляет, что можно предпринять.
    Но мимо чужого несчастья не может равнодушно пройти Анжу Бобровская, хозяйка заведения, в котором работает Наташа.
    Произведение написано в жанре криминальной мелодрамы, где есть все – «и жизнь, и слезы, и любовь»…

                Глава 1

    Звонок раздался совсем не вовремя – Анжу досматривала последний сон. Снилось что-то радостное и приятное – много-много солнца, ярких теплых красок, все вокруг цвело и благоухало, одним словом – рай. Она нехотя разлепила веки и сфокусировала взгляд – вторая половина кровати была пуста, значит, Юрик уже уехал на работу.
    Мобильник разрывался где-то под подушкой, и Анжу сунула туда руку.
    Звонил муж.
    - Алло?
     И почему мужики такие бестолковые? Знает же, что вчера вернулись поздно. Пока в ванне полежала, потом чай долго пили на кухне, обсуждая юбилей Таньки Назаровой – вернее, обсуждала, конечно, она, Анжу, а Юрик только слушал да наяривал остывший пирог с повидлом, испеченный бабой Паней. Потом еще и за колбасой в холодильник полез. С Юриком только на юбилеи и ходить – там наестся до отвала, еще и дома ужин ищет. А когда его готовить, ужин этот, если перед походом в ресторан нужно и в парикмахерскую сходить, и ногти наконец-то привести в порядок, и придумать, что надеть? Хорошо еще, баба Паня на подмогу приехала, а ведь первые два месяца, когда Стаська родился, Анжу сама по дому крутилась. И ведь все успевала, хотя и стирки-глажки невпроворот было, и убраться надо, и погулять с сыном, и ужин опять же Юрику сварганить. Сама-то Анжу по вечерам не ела, все худела после родов, чему прибывшая баба Паня быстро положила конец. Но не есть бабы Панину стряпню – грех великий, у Анжу никогда не получится так готовить!
    - Анжушка, у нас неприятности, - сказал без вступления Юрик, а ведь договаривались же быть взаимовежливыми и всегда желать друг другу «доброго утра» и «спокойной ночи», чтобы быть примером для Стаськи – «ему ведь жить в двадцать первом веке», как высокопарно выразился Юрик.
    Анжу хорошо это помнит, она тогда еще холодец впервые сварила, а он, зараза такая, не застыл почему-то, и голодный Юрик черпал его ложкой. Удивительное дело, муженек умудряется являться домой оголодавшим даже из их кафе, где повара готовят отличные блюда, а Юрик никогда не пропустит возможности их продегустировать. Да если бы у Анжу был такой же аппетит, она бы ни в одну дверь давно  уже не влезла, а Юрику хоть бы что – вон какой интересный да солидный, на вчерашнем юбилее одна из Танькиных подруг так и висла на нем, так и висла. Стерва рыжая. А Юрик тоже хорош, пусть только заявится вечером, Анжу ему все выскажет.
    Она, вспомнив мужнины слащавые улыбочки, адресованные рыжей стерве, с досадой отпихнула привалившегося под бок Абрикосового Пуделя Кредо и села, возмущенная, на постели. Абрикосовый Пудель Кредо лениво и коротко прорычал, не желая просыпаться. Каждое утро, после ухода хозяина, он мгновенно запрыгивал на мягкую кровать и  погружался в сладкую дрему.
    - Господи, Юрик, ну какие еще неприятности? В такую рань…
    Юрик был «самодостаточным», как любила думать про себя Анжу, не говоря этого, правда, супругу - чтоб не зазнался -, и все проблемы, возникающие в кафе, решал обычно сам. Должно было произойти что-то исключительное, если он звонит домой.
    - Да уже одиннадцатый час! Ты что? Спишь еще? Давай собирайся и приезжай сюда… Анжу, тут ребенок пропал… - голос Юрика был возбужден и растерян одновременно.
    Одиннадцатый час? Значит, баба Паня должна уже гулять со Стаськой….
    Боже! Стаська?! Пропал?!
    Анжу опрометью кинулась к окну, раздернула шторы и рванула фрамугу, вывалилась наполовину наружу. И сразу наткнулась взглядом на фиолетово-синюю коляску (Юрик каждое утро, идя на пробежку, спускал ее на первый этаж, закатывал под лестницу, а вечером затаскивал домой). Рядом на лавочке спокойно сидела баба Паня с полугодовалым Стаськой на руках. Общество ей составили  две соседки, присматривающие за играющими на детской площадке внуками. Небольшая эта компания вела, судя по всему, самые мирные разговоры, улыбаясь чему-то.
    Совершенно не похоже, чтобы здесь кто-то исчез. Анжу облегченно вздохнула и вернулась на кровать:
    - Юр,- голос от пережитого стресса чуть охрип. – Ну, что там у тебя? Ты уверен, что мое присутствие необходимо? – Очень уж не хотелось никуда тащиться, не в форме она сегодня, да и дождь после обеда обещали. Хотя утро  сегодня солнечное, теплое. Вообще, в этом году осень красивая, сухая.
    - Приезжай, Анжу. Побыстрее, если можно. Тут такой переполох поднялся, не знаю, как управляться с этим бабьем…
    - Да кто пропал-то? Ты толком можешь объяснить?
     Она уже шла в ванную – Юрик не из тех, кто поднимает бурю в стакане воды, значит, все серьезно.
    - Наталья Ковалева сына своего найти не может, - устало сообщил Юрик. – Привела его с собой на работу, а он как в воду канул… Наталья бегает, ревет… девчата отпаивают ее чем-то… дурдом…
    - Сейчас буду, - коротко сказала Анжу и нажала кнопку отбоя.
    Ковалева… Ковалева…  Ах, ну да, новенькая кассирша, скромная такая девочка, исполнительная. И чего она ребенка-то притащила?
    Не было печали…  Играет сейчас мальчишка где-нибудь в ближайшем дворе, а мать с ума сходит. Придется прочесать все детские площадки. Надену джинсы и кроссовки, чтоб удобнее было – решила Анжу.
 
                Глава 2
    Свою  «Мазду» она приткнула совсем рядом с кафе – повезло -, и быстрым шагом вошла в светлый просторный зал.
    Здесь все было как обычно – девушки за стойкой быстро и приветливо обслуживали посетителей, валивших валом в этот обеденный час, столики проворно протирались, готовые принять очередную партию желающих перекусить, мерцал экран огромного телевизора. «Все чинно и благородно» - отметила про себя Анжу, удовлетворенно вздохнула и пошла на кухню, по пути здороваясь с персоналом.
    Девушки, завидя хозяйку, провожали ее тревожными взглядами, продолжая, однако, заниматься своим делом. В их глазах Анжу прочитывала любопытство – что-то сейчас будет? – и в то же время некое успокоение, ведь все были взбудоражены пропажей мальчика, хотя вида не подавали – работа прежде всего. «Вот приедет барин…» - подумала с невольной усмешкой Анжу, вспоминая, как сама вот так же служила в кафе под чьим-то началом. И ей тоже казалось, что хозяева – и только они! – способны разрешить как по мановению волшебной палочки любые вопросы. Чуть больше двух лет прошло с тех пор.
    А потом они с Юриком открыли собственное заведение – кафе быстрого питания с красивым поэтичным названием «Орхидея». Открыли благодаря Лизе, единственной подруге, вернее, ее мужу Роберту, который выступил в роли спонсора и решительно не хотел принимать назад ни копейки, мотивируя свой отказ тем, что Анжу с Юриком спасли когда-то жизнь его обожаемой Лизочке. Что уж говорить, и живут-то они в Лизиной квартире с тех самых пор, как хозяйка укатила погостить к Роберту, тогда еще просто поклоннику, в Лондон, да так и гостит до сих пор, родить вот-вот должна…
    На кухне к ней сразу же кинулась повариха Софья, болтливая женщина лет сорока, странно худая для представительницы ее профессии:
    - Анжела Андреевна, как хорошо, что вы приехали. У нас тут происшествие случилось! Ковалева…
    - Где она? Ребенок не нашелся? – Анжу хотелось как можно скорее покончить с этим, хотелось, чтобы мальчик отыскался уже, наконец, и все благополучно забыли о «происшествии». Мысль о том, что с ребенком могло что-то случиться, была ей невыносима. Она представляла своего Стаську, и мороз шел по коже.
    - Нет, Анжела Андреевна, не нашелся, - отрапортовала худая повариха Софья, и глаза ее при этом лихорадочно блеснули. Видно было, что Софье больше всего на свете хочется бросить на кого-нибудь свою варку-готовку и стать соглядатаем поисков пропавшего мальчика, а вечером на лавочке всласть пообсуждать мероприятие.
    Анжу стало противно.
   - Где сама  Ковалева?
   - В подсобке она, рыдает.
   Софья с неприязнью посмотрела вслед  удаляющейся хозяйке, тяжело вздохнула, зачем-то вытерла руки о засаленный фартук и нехотя поплелась к плите.
    Ох, и заносчивая она мадам, эта  Анжела Андреевна! Тоже мне… Андреевна! Сопля зеленая, что она в жизни-то соображает, а корчит из себя…
    Наталья Ковалева, с распухшим от слез лицом, нервно комкая в руках не первой свежести кухонное полотенце, сидела в голубом пластиковом кресле -  из тех, что выставлялись  вместе со столиками на площадку перед кафе погожими летними днями. Сидела на самом краешке, словно была готова в любую минуту сорваться и бежать куда-то сломя голову, разыскивая сына.
    Но бежать, судя по выражению лиц Юрика, бухгалтерши Веры и администратора Светланы Владимировны,  потерянно стоявших рядом, было уже некуда. Все они коротко и молча кивнули Анжу и скорбно отвели взгляды кто куда, словно присутствовали на панихиде.
    В глазах несчастной матери с появлением нового человека вновь задрожали слезы, и она, судорожно всхлипнув, горестно уткнулась в свое полотенце.
    «Так дело не пойдет, доведут девчонку до нервного срыва своими похоронными физиономиями. Надо что- то делать – но что?».
    - Во дворах и магазинах искали? У прохожих спрашивали? В милицию сообщили?
    - Да все возможное сделали - и округу всю прочесали, и обзвонили всех, и менты уже в курсе. – Юрик, Анжу это видела, здорово переживал. Приключись такое со Стаськой (тьфу-тьфу!) – папаша уже и Луну бы обшарил.
    - Светлана Владимировна, и вы, Вера, идите на свои рабочие места, а мы попробуем во всем разобраться, - как можно мягче произнесла Анжу, не представляя, как именно она будет «разбираться».
    Обе женщины, явно испытав огромное облегчение, с готовностью выскользнули из подсобки.
    - Наташа, возьмите себя в руки и давайте-ка перейдем в кабинет Юрия Антоновича… Юрик, там открыто? – обернулась Анжу к устало присевшему на подоконник супругу.
    Тот молча протянул ключ и угрюмо вышел в коридор, буркнув на ходу: «Поеду по делам».
    - Скажи там кому-нибудь, чтоб кофе нам принесли да печенье, - крикнула ему вслед Анжу.

                (Продолжение следует)