Васильковые глаза

Где-то на верху хлопнула дверь. Гришка матюгнулся, увидев в огрызке зеркала, как сквозь мыльную пену проступила алая полоса.
- Ну, ёкорне-бабай, решил с утра побриться!
Отфыркиваясь и поеживаясь от холодной воды, он быстро вытерся старой футболкой, которая служила ему полотенцем. Без особой надежды, а так на всякий случай, еще раз повертел, рычащий как от голода кран. Горячую воду отключили ночью. Для него, с детства живущего в двух-этажке, построенной в пятидесятые, это не в диковинку,  но такого рождественского подарка, от коммунальщиков,  не ожидал.
На кухне был бардак. Вчера с Васьком они явно засиделись – пустые бутылки из-под водки и пива валялись везде. Гитара одиноко стояла в углу. Шестая струна жалко свесилась вниз.
«Да, надо позвонить Зинке»  – подумал он, заглядывая в холодильник, где кроме грязной тарелки с засохшим сыром и пачки маргарина ничего не было.
Зинка была девка, что надо, - пышная, с полными губами и ярко васильковыми глазами. Приходила без лишних слов, только тогда, когда Гришка звал ее сам. Не суетясь, наводила порядок, готовила, стирала и никогда не говорила "нет". Все Гришке в ней нравилось, особенно глаза, больно красивые. Как порой взглянет, не с обычной по-бабаски щенячьей нежностью, а особо зовуще так, аж мурашки по спине бегут, ух, как хороша! Но жениться он не спешил. А куда торопиться? Он еще молод, горяч, и «фэйсо» не совсем запитое, бабы от таких мужиков  пищат, а хорошее дело «браком» не назовут, к тому же жена не подруга, сразу свои порядки устанавливать начнет. А с современной бабы, какой спрос? Ни какого почтения иль уважения к мужику! «Эмансипация» - это у них называется. 
Еще раз, бросив тоскливый взгляд на холодильник, Гришка поплелся к телефону.
- Привет, Колян. Да, как дела? Все нормально? Кстати, с праздником тебя, дружище. Как с каким? С рождеством, конечно. Нужно бы отметить. У меня тоже в карманах пустовато. Ага, закусь есть, а к закуси ни ху-ху… Хорошо, беру все, что найду, и к тебе. Пока. - Гришка хитро улыбнулся, и весело насвистывая,  набрал номер, который знал наизусть с детских лет. - Але, Васек! Ну, как со вчера-то, голова не бо-бо? Конечно, опохмелиться нужно. И есть чем и где. К тому же – праздник. Только закусить не чем. Да что нам нужно-то? Всего-то огурчик, да колбаски. Найдется? Бери все и к Коляну… 
Мурлыкая себе под нос песенку, в предвкушении очередной вечеринки, он пошел собираться. Но перед тем как выйти из дома, Гришка не забыл позвонить Зинке. Все-таки,  где-то в глубине своей холостяцкой души,  он любил, когда в доме порядок и уют.

- Ну, что? Еще по маленькой – заплетающимся, видимо от усталости и позднего времени, языком пролепетал Гришка.
- За что пить будем?- поднимая голову со стола, спросил Николай.
- За Рождество пили, за дружбу пили, за женщин тоже, а за нас, мужиков, не пили! Оплошали. За нас обязательно нужно выпить! - Гришка стукнул кулаком по столу, и недоеденная килька в томате украсила сидящего рядом Василия.
Василий отодвинул в сторону щедро наполненный стакан и предложил сделать не большой тайм аут, после чего достал из кармана мобильник.
- Ты, что не с нами, Васек? Может, ты уже решил смылиться к очередной юбке под теплый бок, а нас кидануть, да? Колян, он борзеет! 
Василий посмотрел тяжелым взглядом на Гришку, которого опять понесло. 
Гришка никогда не прощал друзьям успех у женщин, не смотря на то, что сам был отчаянным бабником. 
Николай что-то невразумительное прохрипел, видимо это была попытка успокоить друга, но Гришку остановить всегда было делом не легким.
- Думаешь, если молчу, так забыл, как ты Нинку у меня увел? До сих пор помню, здорово ты меня тогда кинул, а еще лучшим другом назывался!
- Ну,  нашел о чем вспомнить, столько лет прошло, мы в девятом  классе учились. А после школы, она за  Коляна замуж вышла. А еще через год бросила его.
- Это я ее бросил, потому что  она - ведьма, – отозвался, на удивление Василию, почти трезвым голосом Николай. -  Все  бабы ведьмы! Уж я это точно знаю, сначала пирожки, домашний уют, прикормят, приворожат, а потом бац – скалка, визг и битые тарелки!
- Колян, ты не прав, не все, - покачивая указательным пальцем, запротестовал Гришка, - вот Зинка моя, к примеру, ну какая она ведьма? Баба, как баба, причем – дура. Надеется, наверное, что женюсь. А вот – кукиш! – он хмельными глазами посмотрел на мигающую над столом лампочку. - Если она ведьма, то почему у нее нет хвоста и когтей? Почему не умеет мои мысли читать а?
- А ты, уверен в этом? -  ехидно посмеиваясь, спросил Николай.
Вдруг стало темно. Откуда-то издалека послышался собачий вой. Стены панельного дома закачались, и окно с дребезгом распахнулось. Из темноты показались горящие угли глаза. Огромное существо, по совиному ухая, влетело в комнату, и острыми когтями вцепилось в горло Гришке. Он дернулся в сторону и  полетел на груду пустых бутылок, опрокидывая на себя мусорное ведро, в которое, они дружно кидали окурки. Стол перевернулся, и что-то, больно стукнуло Гришку по голове. Потом стало душно и обжигающе жарко, горло пересохло. Он горел в странном огне, горел и не сгорал. В языках синего пламени мелькали знакомые лица женщин, он слышал их голоса сливающиеся в страшный шум. Этот шум грозно нарастал все сильней и сильней.
 «Помогите!» - хотел крикнуть Гришка, но не смог, у него пропал голос.
Все исчезло, наступила холодная тишина.
 «Наверное, я  умер», - подумал он, с усилием открывая глаза. Первое, что увидел, напоминало давно небеленый потолок его спальни. Приподняв тяжелую голову, словно набитую кирпичами, огляделся. Рядом  с холостяцкой кроватью, на стуле сидела Зинка с волшебным напитком в стакане. Гришка с жадностью выпил рассол и застонал. Зинка нежно погладила его по голове и спросила:
- Ну, как? Полегче?
Он прижался к ее прохладной руке щекой:
- Зин, а домой я как?..
- На такси привезла ночью от твоих дружков. Перепил ты маленько. Окно  разбил,  стол перевернул и чуть руки Ваське не переломал, пока Коля мне звонил, что бы я за тобой  приехала…
- А чудовище где было? – силясь вспомнить, пролепетал Гришка, и недоверчиво посмотрел на Зинку.   
- Может пора бросать пить ее родименькую?
- Может, - согласился  Гришка  и осторожно потрогал свою шею – ран от когтей не было.
Зинка поцеловала его в лоб, встала и, шурша своей длинной юбкой,  пошла на кухню за новой порцией «живой воды». Провожая ее взглядом, Гришка вдруг увидел, что у самого пола, из-под юбки торчит что-то, напоминающее кончик кошачьего хвоста! Он потряс головой. Болезненно екнуло в груди и отозвалось в спине.
«Завязывать с холостяцкой жизнью пора!»- подумал он.
На кухне, наливая рассол в стакан, улыбалась Зинка. На стене покрытой голубым кафелем прыгали розовые блики, они появлялись и исчезали, следуя за каждым взмахом ресниц, васильковых глаз.