2. Король-блюз

чаще
гораздо чаще разбегаются стены дождей
врозь
и речь того – кто знает
становится зримой в пределах открытости собеседника
потому что пишет – пришелец
на мокрых ладонях площадей письма самому себе

из окон спящих домов – хорошо
видать
с каким достоинством прописывает дождливая
порошка
голубовато-жемчужный свет
как сходит дождь-пришелец
на тротуары Города
улыбкой купальщика – предутренних
снов

мимо
мимо
цепляясь за чашу низкого неба
скользит по самому краю – улыбки
купальщик фагота
но в изнурительной погоне за бессонницей – старого
Города
не всегда получается
услышать

не успевает мотивчик ветреный
открыться – слуху
людей площади
по другую сторону
понимания
скользит дождь-пророк конотопными тропами

растворяются
в длинных гудках лунатика-телефона
сны
умудрённые старостью
чересполосица
нудных побуждений грубовато
подталкивает горожан – озабоченных
правдоискательством
в спину

и  горлицы противоречий
обиженно потряхивая головами – перелетают
из одной озабоченности в другую
так и не успев
вникнуть
в суть проливной исповеди

ибо
слух Сна-города – постоянно
занят
чей-то телефон доверия – постоянно
занят

оказывается
любят поговорить люди площади
за разговорами лучше всего прятаться – от себя
а от совести
тем более

события
предутренних суток недели – скрываются
в говорливой открытости
и взгляд низкого неба – вихляющий
среди толпы улыбчивой
тенью
старается сфокусировать на себе
светофор-въеда

зелёный голос – фагота
робко
всматривается в глаза прохожих
находит тебя и меня в ускользающей – походке
дождя
переворачивает странички отрывного календаря
заглядывает брусчатке в глаза
сыро

удручена плащаница – Города
молитвой женщины
прижимает Мария к груди чёрный платок ночного – креста
схоронилась вся горечь
повседневной бестолковщины
в ладонях пятничной
площади

чёрные окна встревоженных глаз
излучают запахи
совести
сконцентрировалась мысль – фагота-дождя
на облунённой походке
прохожего
отыскивающего в коридорах – бессонницы
улыбчивые следы
твои и мои