Сшибка

Часть 1. «Клиника»
Милу  доставили в центральную психиатрическую клинику ночью, её доставила 16 бригада скорой помощи.
 Её сопровождали муж Артем и дочка Катюшка 10 лет.  На первый взгляд Миле было лет тридцать, предварительный диагноз - истерия в фазе возбуждения. Милу увели в приемный покой, муж и дочка остались в коридоре. Вышла мед. сестра и сказала:
-Через пять минут, Вас примет профессор Боржевич, в двести четвертом кабинете. Артем и Катюша поднялись на второй этаж. В кабинете было два человека в белых халатах, мужчина лет шестидесяти пяти Лев Юрьевич и девушка ассистент, лет тридцать Лидия Анатольевна. Артем с дочерью присели на стульях. Лев Юрьевич сказал:
- Ну-с, батенька, поведайте нам, с чего все началось?
Лидия добавила:
- Расскажите, нам  пожалуйста, как Ваша жена дошла до этого состояния?
Артем слегка замялся, но затем собрался силами и начал рассказывать:
- Летом я отправил Милочку и Катюшку на море. Они поехали не одни, а с родственниками, тетей, сестрой и племянницей. Вообщем  до этого момента все было хорошо. Там они катались на качелях, там случилась, какая то ситуация, что они чуть было не погибли. С тех пор, практически каждую ночь одна и та же картина. Где то в середине ночи  она начинает часто дышать, потом она садиться на кровать и начинает  задыхаться. У неё трясутся  ноги и руки, она пытается кричать, но не может. Я успокаиваю её, она засыпает. Так вот уже практически год.
- Скажите, а Вы любите свою жену? спросила Лидия.
-Конечно, раздраженно ответил Артем, разве я бы терпел это все, если бы не любил её!
-А Вы не пробовали обращаться к специалисту? спросил Лев Юрьевич.
Да, нет, днем все было нормально, да и она сама не хотела об этом говорить, сказал Артем.
- А что случилось потом?  с интересом спросила Лидия.
- Потом, потом она стала вставать ночами, уходить на кухню и что-то писать, там в своей тетрадке. Однажды я спросил её об этом, она улыбнулась, как то странно, мне даже показалось, что это вовсе не она. У неё появились какие-то тайны от меня. Она всегда мне доверяла, всем со мною делилась, а теперь я понимал, что она все больше и больше от меня отдаляется. Она говорила, что просто пишет стихи и все…
- Доктор, Вы не видели эти стихи, это стихи абсолютно другого человека, а не моей жены. И её взгляд стал другим, даже днем, мне кажется, что она смотрит на меня  впервые, что она чем-то очень разочарована. Я Вам принесу  эти стихи посмотрите. Я однажды заглянул в её тетрадь и нашел там  письмо.
- Ну и что? спросил профессор.
- Это было необычное письмо,  продолжал Артем оно было адресовано другому мужчине.
Профессор засмеялся.
- Знаете, батенька, и такое бывает в жизни, сказал профессор.
- Нет, Вы меня не поняли, нервничал Артем. Оно было написано на французском языке и адресовано  Анри Порте.
- Я не знаю, кто это, но самое ужасное то, что она не учила французский язык. Мы учились с ней в одном классе, я знаю её  уже целую жизнь. Она всю жизнь была рядом со мной, она не увлекалась стихами и французским, она вообще была троечница, а я отличником, вот.
- Я отнес это письмо своей знакомой, она его  перевела, и мне стало страшно. Она в этом письме говорит о том, что в  Петрограде сейчас не спокойно, о том, что она  глубоко сожалеет о том, что им пришлось покинуть Францию и приехать в Россию. О том, что она каждую минуту думает об  А.  Думает,  о том, как он погиб и постоянно плачет. Она пишет о том, что они сейчас рассматривают любую возможность покинуть эту ужасную страну.
- Артем не мог говорить, слезы подступали к его горлу.
- Вы чем-то лечили свою жену? Спросил профессор.
- Да, всем подряд, всем, что только можно было купить в аптеке.
 Да, вот еще, нашей компании исполнилось пятнадцать лет. Всех пригласили на праздник с женами. Мила выпила два бокала  вина, ведущий объявил  конкурс : «Лучшая жена!» Мила, почему то решила в нем поучаствовать, вообще она очень тихая и воспитанная и не любит публичности. Выходили женщины, танцевали, это было так весело, пришла Милина очередь, она  поднялась на сцену, села за рояль и начала играть. Она играла так, что у всех мурашки пошли по телу. Люди стояли с открытыми ртами. Когда она закончила в зале была полная тишина, из кухни высыпали официанты и все люди начали кричать: «Браво».
У меня есть видеозапись этой вечеринки, я Вам её тоже принесу.
- А что в этом удивительного? Что она играла? спросил профессор.
- Так я Вам, о чем и говорю, как она могла играть, если она не умеет этого делать? нервничал Артем. Её мать воспитывала одна, денег на колготки не хватало, а Вы говорите музыка, откуда такая роскошь.
Профессор задумался.
- А что она играла? Спросил он?
- Моцарта, тихо ответил Артем.
- Принесите все, что считаете необходимым. Встретимся завтра, а то Ваша дочь сейчас уснет на стуле, сказал профессор.
Артем и Катя встали, попрощались с профессором и доктором и вышли.
Артем на следующий  день принес стихи.
1910г.  «Голуби»
 Купили в кондитерской булки
Хотели кормить голубей
Но встретили мы в переулке
Голодных и бедных  детей

Мы с Мишей, стояли прижавшись
Друг  к другу как  два воробья
А дети толпой наступали
И стала кружиться земля.

Они, почему-то смеялись?
И были храбры и отважны!
Мы  отдали детям булки…
Но это уже не важно….


Они ничего не сказали
С пакетом  снялась перчатка
Они убегали в дали
А мне было страшно  и зябко.

Я тихо спросила у Миши
«Мы отдали сами булки?»
А Миша стоял и плакал
У Невского  в  переулке…….

«За неделю до смерти старца»   декабрь 1916 года.
Повстречала  я  недавно старца
Он был пьян и с мадерой в руках
Он к прохожим  всем  лез целоваться
Мое  сердце забилось, как  птица в силках

Я одна, все вокруг убежали
Лишь ямщик на подмогу бежит
Он кричит ему: «Слышите, барин!
Уже тройка у дома стоит!»
Подошел он ко мне очень близко
И сказал, глядя прямо в глаза
«Я справляю поминки, уж близко….»
И из глаз покатилась слеза

Ямщику было с ним не сподручно
Тот кричал, не хотел уходить
И слова разносились так звучно,
«Без меня и царю ведь не жить!»
«Не смотри на меня - я не пьян!
Это слезы мои на ветру
Я  сказал, всё что будет обман
Я сказал  всё, что надо царю!»

Его несут, а я все слышу
Несется  пьяный крик из уст его:
«За что скажите, погубили, Гришу?
«За что, родимые? За что?»

Его тащили, а он упирался,
Вся шуба нараспашку и жилет
Лишь след мадеры на снегу остался
А мне казалось это крови след…..

Схоронили  намедни  старца
В Петрограде,  какой день туман
Не хотела душа расставаться!
Всем  казалось, что это обман….

«Весна  1917 года».
Родина моя, мне часто снится
Снятся мне и реки и поля
Но, сейчас живу я за границей
По тебе скучаю, очень я

Помню, поезд уносил нас с мамой
Из столицы «Мраморного Льва»
Следы наши, заметал лукавый…
Как испуганна я была

Да, сейчас мы живем за границей
За границей чего?  Не пойму!!!
Вечерами гуляем по Нице
Посылая молитвы - Ему!

А ты все к нам никак не приедешь,
Говоришь, что дела и дела.
Знаешь, а намедни, Глаша,
Зеркало разбила у стола….

«Ты  служил России!»
За  честь мундира, за царя!
Ты отдал жизнь свою
Никто не скажет: «Это зря!»
«Не повезло ему…»

Ты до конца был верен тем,
Кому присягу  дал.
Служил России как умел,
И никогда не лгал
Не лгал любимой и друзьям
И самому себе
Служил  России и царям
На страшном рубеже

Не будет больше наших встреч
На  площади  Петра,
И ты моих коснуться плеч
Не сможешь никогда.
Не скажешь больше:
*Pour toi aim; la mienne (фр.) «Для тебя, любимая моя!»
Ты знаешь, мир  сошел с ума
Наверно без тебя.
На улицах стрельба и люди
И в воздухе витает страх
Уже не будет в Петербурге….
Вернее будет, но в мечтах…..

«Брату моему…»
Ты говорил, что жизнь не справедлива
Что люди при рождении равны
Что это стыдно жить красиво,
Когда  вокруг  несчастны и бедны
Куда-то бегал вечерами ты из дома
И что-то прятал в комнате своей
Не посещал ни одного приема
И не любил моих гостей

Ты говорил, что будет по-другому
Что скоро все измениться на  РАЗ!
Что будем скоро жить мы по закону
Что Царь, всем скоро будет не указ
Мы все смеялись над тобой, мальчишка
И говорили, милый это бред!
Но ты увлекся этим слишком
И натворил, так много бед….

И ты был прав, все стало по-другому
Они пришли, чтоб осчастливить всех
Убит ты, по какому был закону?
Убийство по природе – это грех!

Ты так стеснялся, что живем красиво,
Что позволяем многое себе
Что  теперь будет, с матушкой Россией??
Кем, станешь Ты в её судьбе??

Теперь мы равные: несчастные и злые
Без батюшки-царя и без судьбы
И только львы стоят, как часовые
У пропасти Надежды и Мечты…..

                «Жизнь без тебя….»
Я живу, как могу, как умею
На груди медальон твой ношу.
И о счастье молить я не смею
Я живу, потому что дышу.

Почему я живу в это смутное время?
Почему ты ушел, унося за собой
Всё, о чем позабыть я не смею.
Всё, что  просто зовется судьбой.

Где теперь вечера у фонтана?
Где ты жизнь, о которой грущу?
Может, жив ты ещё, может рано,
Мне оплакивать душу твою…..

«Детство»
Из Англии сапожки, мне папа привозил,
Ещё он вёз мне брошки и платьев магазин.
И мама молодою и радостной была
Мы все большой семьею сидели у стола.
И тетя из Варшавы, и дядя из Москвы
И папины родные, красавицы-сестры.
Я помню, подарили однажды нам коня
И все вокруг шептали: «Подарок от царя»
И мир тогда был счастлив, была счастливой я,
Казалось, что всё это подарок от царя.
Из Англии сапожки мне папа привозил
И жизнь была прекрасной,
Лишь двадцать полных зим……
                «Петербургу »
Я в мраморе твоем ищу спасенье
И силы нахожу у рек твоих
Я чувствую твоё сердцебиение
Я чувствую, о как же ты Велик!
Я рождена в твоем прекрасном ложе
И каждый день тобою я живу.
И нет прекрасней улиц и дороже
Где я  твоим величием, дышу!

«Ты говорил…..»
Ты, говорил: «Проверенные люди,
Тебя не бросят дочка никогда»
Уж год живем мы в новом Петербурге,
А от людей от этих ни следа…

Я пью, дышу, хожу гулять по скверу
И всматриваюсь в каждый силуэт
Быть может не рабочий это,
А молодой спаситель мой корнет?
Но те мужчины вовсе не такие,
В них выправки военной просто нет
Глаза у них голодные и злые
Обижены они на божий свет

Да, где же Вы проверенные люди?
Что увезут меня в далекую страну
Где буду плакать я о старом  Петербурге
А новый никогда не полюблю…

Пусть говорят, что слишком молода я
Что резкая и не умею ждать
Что многого еще не понимаю
И не готова,  правду принимать…
Я не готова, честно не готова
К той жизни, что я вижу за окном.
Душа сжимается сурово
Когда по улице идём.
Ну, где же Вы проверенные люди,
Неужто,  Вас не будет никогда?
Я задыхаюсь в новом  Петербурге
Я умоляю Вас, СПАСИТЕ, господа……….