Обида

Я пришел на работу, с опозданием в три дня. Тогда это был мой первый отпуск. Я проработал на заводе, не больше года. Весь отпуск слился в один день, страшной попойки, в деревенском моем доме. Эти самые три дня, я не мог отдавать себе отчета в том, что делаю, иначе конечно бы, пришел на работу. Она мне очень нравилась, да еще и зарплата стабильная – красота. А у меня жена. Кормить надо, она толстенная.
Я пришел значит, встал за станок и давай работать. Подходит мастер:
-Выключай.
-Зачем.
-Можешь уже не работать, сиди, отдыхай.
-Почему?
-Ты что Егор, смеешься? У тебя 3 прогула. Сейчас сиди, жди, начальник цеха придет, подпишет, робу Нинке сдашь и прощай.
И ушел. А я сел. Сижу и думаю. Врет собака, не уволит. Я только на станке приноровился, аж выше нормы делаю... Не уволят.
Однако пока я сидел, прошел час. Все вокруг работали, а я сидел. И это сидение стало тяготить меня. Мне откровенно стало не по себе. Раз сижу, значит, каюк, так думалось мне. Подошел бригадир, поинтересовался, отчего сижу, я сказал, а он ответил, что дело дрянь. И ушел, работать. Странное дело, когда работаешь, видишь, кто халтурит, кто отдохнуть присел. Когда же сам сидишь, создается картина, что все вокруг работают весьма прилично. И от этого, мне стало еще больше не по себе. А уволят, тогда куда? Мдаааа уж. Мастер не появлялся. Так прошел еще час. Ребята сели на перекур, а я выглядел какой то белой вороной. Сидел себе, как идиот, пока все работали.
Подошел мастер.
-Пойдем.
Я пошел...
Начальник цеха, сидел за столом, в шикарном черном костюме и белоснежной рубашке. На слегка стареющем лице, было выражение задумчивости.
"Думает, увольнять или нет"- подумал с порога я.
-Вот привел, Алексей Федорович, прогульщика.
Алексей Федорович, смотрел в документы. Прядь волос зачесанных назад, упала на лоб, но он был задумчив. Как они себя так держат? Он перелистнул страницу и стал читать дальше. Мастер сел. А я так и стоял, в тайне,  начиная молится, понимая, что дело то дрянь, мать  его, уволят!
-Привод 160 сдали?- наконец спросил он.
-Сдали,- твердо ответил мастер, ему нечего бояться, у него все в порядке.
-Начинайте 170.-Он закурил и поднялся. Подошел к окну.
За окном было солнечно и тепло. А он задумчиво курил.
-Васильков был без претензий?
-Да. Сразу принял.
Алексей Федорович покачал головой. Сигарета подошла к концу, он кинул ее в пепельницу, прошел мимо меня,  подошел к вешалке, взял пальто и сказал.
-Пойдем. - это он мастеру.
-А с этим то что?
Он остановился, посмотрел сначала на него, потом на меня.
-Сколько прогулял?
-Три дня.
-Ну все пиши, приноси мне. Че ты робу не сдал? Нинка на складе сейчас. Иди, сдавай быстро.
Я поднялся и чуть не упал. Мне совсем стало не по себе. Я вышел и пошел на склад. Склад закрыт. Я вернулся.
-Ее нету.
-Ну, сиди, жди.
И он открыл дверь, чтобы выходить.
-Алексей Федорович...
Он остановился.
-Что?
-Может не надо?- мой голос предательски дрожал.
-Мастер посмотрел на меня и я понял, что ему за меня стыдно, стыдно за мой тон.
-Что не надо, Егор? - он вошел обратно. Я чувствовал себя каким то тараканом, рядом с ним, хоть он и в половину меньше меня. Я чувствовал себя пьяницей, алкоголиком, кем угодно, только не человеком который может стоять рядом с такими людьми. Моя роба была в масляных пятнах, а на лице щетина и я вполне осознавал свою ничтожность.
Он сел.
-Ты ж прогулял три дня. Как не надо?
-Я по болезни...Я…
-Не надо мне врать! Хватит! Встал и вышел вон. Пошел вон!
-Извините, извините, я Вам обещаю больше не одного прогула. У меня жена...
-А ты думал о ней когда прогуливал?
О ней я не думал, я ее не любил, но сейчас мне, отчего то стало жаль и ее.
-Я был не в состоянии придти.
-Пил?
-Пил.
-Ты что запойщик что ли?
-Нет, единственный раз и то так обернулось.
-Не надо мне врать. Не надо. Ты что думаешь я не вижу как ты тут пьешь? Думаешь не знаю как в ночную закладываешь? С Захаровым. А ты тут мне несешь что? Отвертеться думаешь? Единственный раз! Нет, друг ты мой ситный, мы тебя все же уволим, и уволим не по собственному, а по статье.
Вмешался мастер.
-Алексей Фед..
-Тихо! Распустились блять, алкоголики, - он поднялся, закурил, волосы спустились на лоб, он раскраснелся.
-Что за люди? Захарова тоже нафиг, не сегодня так завтра, за опоздания по статье. Пару уволим, другим наука, а ты уж извиняй, что на тебе учиться будут. И помни одно. НЕЗАМЕНИМЫХ РАБОЧИХ НЕТ. Все. Иди на склад, я сейчас Нине Михайловне позвоню.
Я сел. Меня душила обида. Мастер сочувственно смотрел на меня. Я был готов заплакать и за то, что отчитали и за то, что мастер так смотрел. Алексей Федорович говорил по телефону, сам поглядывал на часы.
-Все, иди к складу, она на приемке будет через пол часа.
И они ушли. А я сидел у склада на корточках с помутневшей головой и корил себя за эти три дня, корил за то, что выпивал с Захаровым и за то, что на обеде отдыхал... Да, да даже за это.
Спустя час терзаний, я совершенно убитый горем, поплелся за кладовщицей. Она села за стол и стала, что - то писать. Мне ж надо переодеться!
-Я ж забыл, мне переодеться надо, -прохрипел я.
Тут позвонил телефон. Она с кем то поговорила и повесила трубку.
-Идите к Алексею Федоровичу. Потом сдадите. Он вызывает.
Я пошел, наверное, подпись поставить.
В кабинете, сидело трое. Один начальник, остальные не знакомые.
-Ха ха ха, ну ты представляешь?- они чему то смеялись. Смеялся и Алексей. Его взгляд упал на меня.
-Егор Васильч, идите на рабочее место. Начинайте работать.
-Чтооооо?
Он нехотя посмотрел на меня.
-Идите, идите. Работайте.
-Спасибо, спасибо Вам.
Я стал выходить, но тут он окликнул меня. Я обернулся, а он погрозил пальцем. И таким он мне запомнился. И во все следующие годы работы, когда мне предлагали выпить, до работы, после работы, на работе. Я всегда вспоминал это жест, с какой то боязнью и уважением и отказывался. А потом и вовсе перестали предлагать. А таких людей, как Алексей Федорович, я считаю светлыми.