Бендер и Борхес. из цикла Экий
- Тоже, мне, великий слепой, - сверкнул кроваво фиксой турецко-подданный Остап Ибрагимович и бросил газетёнку на столик в альмасене, - не чокаясь, помянем старика….
Смахнув слезу, Балаганов вдруг запаниковал, - …опять, Кортасар?
- Экий Вы болван и путаник, Шура…, - и Остап Ибрагимович смахнул несуществующие крошки со штанины цвета марего, траура его мечты.
- Подумаешь, оплошность, - в который раз подумал Шура, - ну, спутал в толчее билетной кассы, он Рио-де-Жанейро и Буэнос-Айрес.
А на углу Венесуэлы и Боливара погасло солнце.
А гири и взаправду оказались золотыми.
Свидетельство о публикации №210102300927