Эскалатор

Ты просишь меня поцеловать тебя, а я как обычно, говорю, что потом, позже. Сегодня подумалось, я не плету тебе про Больную голову, я «кормлю» тебя Завтраками, вечером я ссылаюсь на утро, утром – на вечер. И прибавляю при этом – «железно». А ты лишь безропотно хмыкаешь, и иногда добавляешь беззлобно: «динамо». Но это не так, иногда я даю тебе три минуты, и каждый из нас понимает, что это ЦЕЛЫХ три минуты, и жаловаться тебе и в голову не приходит, ну, сам посуди, кому жаловаться и на что… Когда ты понимаешь, что кроме одного скользящего поцелуя, поцелуя, при котором я сразу же отстраняюсь, словно собираясь бежать, ничего не дождаться, ты неизменно начинаешь «рисовать» мои губы, ты словно прорисовываешь для себя их рисунок. И мне почему-то в эти мгновения становится жаль тебя. Именно тогда я понимаю, что очень-очень тебя люблю. Но мне совсем не интересен физический контакт, и поэтому его я сворачиваю к минимуму. Цель природы была когда-то достигнута, и с нами теперь - наши дети. Вот именно тогда, когда их еще не было с нами, со мной происходила настоящая фантасмагория по продолжению рода, и дать тогда вообще чему-либо логическое объяснение я не могла. Только потом пришло: я была тогда рыбой, идущей на нерест, она оголтело идет, она бьется о препятствия, совершенно не замечая их, она не обращает на это внимание, ей руководит сейчас основной инстинкт: отложить свои икринки, ей необходимо дать жизнь себе подобным.

Да, я же на эскалаторе висну у тебя на шее, и пытаюсь тебя поцеловать. Я это делаю, признаюсь, нарочно. Мне всегда забавно наблюдать как ты будто «обмираешь», ты начинаешь ужасно стесняться, ты будто холодеешь от мысли, что о тебе могут подумать. Брось! Пусть думают, что хотят! Это же просто невинное хулиганство. Ну, вот тебе снова удалось увернуться! Ты - словно пенсионер! Нет, я буду тебя тормошить, я приведу тебя когда-нибудь в порядочек! Не дрейфь, всё идет правильно!
А теория, согласно которой через физический контакт идет энергетическое познавание друг друга, напоминает мне обряды дикарей: съешь своего врага, и обретешь его силу. И вообще когда-то именно твоя застенчивость и подкупила меня. Ты до сих пор не утратил способность краснеть. Ты – робкий, застенчивый, как раз, такой как нам надо, да, не спорь, это и тебе надо. Именно поэтому мы вместе. Когда мы только встретились, ни у тебя, ни у меня не было никакого опыта физического контакта. Мы оба стали друг для друга открытием. Ты был как чистый лист. Не было у тебя прошлого, кроме армии и завода тебе и вспомнить нечего, не было учебы после окончания школы в классическом понимании этого слова. Не было девочек, развлечений, которые сопутствуют обучению в высших учебных заведениях. И, слава богу, что ничего такого не было, иначе я умерла бы от ревности. Я умерла бы от ревности к твоему прошлому, и ничего бы у нас с тобой не получилось.
А сейчас я мучаю тебя этим эскалатором, но ты ведь сам всегда встаешь так, чтобы мне было удобней сразу повиснуть на тебе. А когда я о чем-то неожиданно задумаюсь и подхожу в этот момент к этой чудо-лестнице, ты уже сам начинаешь меня теребить, ты сам, ты просто нарываешься. Когда парикмахер, к которой я долго ходила, сказала мне как-то, что видела нас с мужем в метро, я уточнять не стала. Если она нас запомнила, значит, мы были именно там, на эскалаторе.
Когда-то в детстве, мы с мамой поднимались на этой длиннющей лестнице, я стояла как-то отдельно от нее, и я упала, эскалатор остановили, мама подошла ко мне, и взяла меня за руку. Движение продолжилось.
Может быть, чтобы кто-то с тобой был рядом, чтобы на тебя обратили внимание нужно упасть?! Скажи, ведь ты сейчас рядом не, потому что мне нужно опираться на твой локоть, это не так, да?! Ты рядом со мной добровольно, просто так, просто потому что ты меня любишь, да?!