Гл. 14 Странички из дневника

История с Туркиным стала бы понемногу забываться, отходя в разряд побасенок и россказней, но ее внезапно оживила своим звонком Ида Самуиловна.  После должной дозы расспросов-рассказов о делах, она с явно слышным смешком сообщила Вере:

-Да, чуть не забыла! Я тут про Туркина недавно такую сногсшибательную новость узнала!

Оказывается, на прошлой неделе она проходила мимо газетного киоска и ей бросилось в глаза фото на первой странице популярной бульварной газеты. Под ним самыми большими, какие употребляются в прессе, буквами, сообщалось о событии, что после перестройки стали для России такими же привычными, как раньше пленумы ЦК КПСС или сводки об уборке урожая. Это тоже была своего рода сводка об уборке урожая, тех самых фруктов, что выросли и налились на русской крови и слезах. Погиб тот самый Фуксман, о котором Туркин написал книгу. Если Веру интересует, она готова рассказать подробности, закончила Ида Самуиловна вступительную часть, а затем перешла к основному повествованию, порой прибегая прямо к газете, что была у нее под рукой.
 
Фуксман окончил свою жизнь, как и подобает человеку с его биографией и заслугами. Его нашли застреленным из пистолета в собственном доме на Боден-Зее.
«...Убийство, судя по всему, произошло рано утром, и покойный знал своего убийцу, поскольку никаких следов борьбы не обнаружено. Очень странно, что камеры наблюдения у ворот и входа в дом в тот момент были отключены. Поскольку убитый был человеком безупречной репутации, имевшим множество друзей во всех странах, то многие специалисты и политики сразу высказали предположение, что убийство можно отнести на счет русских спецслужб.

Есть непроверенные данные, что указывают на то, что Фуксмана убили из-за его недавней встречи с Борисом Березовским, Врагом номер Один нынешнего правительства России»

Тут Ида Самуиловна сделала паузу и неожиданно злобно сказала:

-Березовского надо убить, хоть он и еврей! Из-за таких, как он, обо всех евреях судят плохо!

Вера была с ней полностью согласна. Она знала много евреев, которые были прекрасными, порядочными людьми, да взять хотя бы ту же Иду Самуиловну. И считала, что точно также, как когда-то русские немцы не могли отвечать за Гитлера и фашизм, так и простые евреи во всех концах света не могут сегодня отвечать за горстку еврейских живоглотов-олигархов, что в одночасье выросли в России на навозе послеперестроечного беспредела, вроде только что упомянутого Идой Самуиловной Березовского.

В России его знал каждый, а вот в Германии при упоминании этой фамилии большинство немцев только удивленно пожимали плечами – мол, что за птица? Им нужно было долго разъяснять, что это тип с со склонностью к интригам в стиле Макиавелли и незатейливой манерой вести дела в стиле Остапа Бендера, а также жадностью Шейлока. Кто-то умный заметил про него, что, не случись перестройки, это был бы это порядочный прохиндей на своем месте. Одевался бы в импортную кожу, имел бы Жигули последней модели и большие связи везде – начиная от автосервиса и кончая похоронным бюро. Ездил бы по науке в загранкомандировки, себе привозил бы стоящие вещи, сослуживцам – сувениры вроде флакончиков с шампунем из гостиниц. В науке не приносил бы ни пользы, ни вреда, а может, и действительным академиков с его пробивными талантами стал бы. Но и только.

 Однако история, как и всякий неконтролируемый поток, что выносит порой на поверхность всякую дрянь, подняла его наверх. И Березовский, который лет двадцать назад рыдал перед арестовавшим его милицейским «опером», клятвенно обещая, что больше никогда не будет спекулировать – он тогда вез в Дагестане купленные в Москве покрывала, при Ельцине сумел почти вплотную подойти к тому, чтобы стать единоличным правителем страны. Он настолько был уверен в своем могуществе, что он даже посадил на место окончательно спившегося президента никому неизвестного отставного полковника КГБ, и уже потирал руки, готовясь слопать Россию в один присест.

Но увы, подавился. Послушная марионетка вдруг обернулась грозным противником. Новый президент стал рассчитываться с олигархами, лишая их возможности безнаказанно воровать дальше. Березовского призвали к ответу в числе первых. Привыкнув за годы правления Ельцина к полной безнаказанности, он счел это наглым наступлением на свои законные права. С целой тонной камней за пазухой против обидчиков  и фальшивым паспортом на красноречивое имя «Платон Еленин» он отбыл во владения английской королевы, где его приветствовали, как первого мученика перестройки. В Великобритании любят врагов своего врага, а если они еще привозят в страну деньги, то эта любовь делается просто неудержимой. Поэтому британская пресса постоянно указывала русскому президенту на нарушения прав человека и полное отсутствие свободы в новой России. Действительно, русские власти вели себя отвратительно, требуя от предпринимателей платить налоги, как и во всякой цивилизованной стране, и не грабить так бессовестно природные ресурсы страны.
Лишившись не только видов на власть, но и значительной части наворованного, Березовский возненавидел нового президента всеми силами своей души. И, пока русские пытались хоть как-то собрать разоренное в смутное время государство, Березовский за границей не жалел сил и денег, борясь за низвержение собственного ставленника. Финансировал собственный телеканал, газеты и журналы, поддерживал оппозицию в России и за рубежом, писал книги, которые читали только сотрудники спецслужб, и так далее. Словом, постоянно грозил бессильным кулачком Кремлю и готовил новый революционный переворот, как Ильич. Причем если Ленин в свое время скрывал свои действия от царской охранки, то Березовский кричал о своих планах на всю ивановскую. Будь он американцем, то ему бы уже давно заломили бы руки агенты ФБР за подстрекательство к вооруженному заговору в Америке. Но Россия при своей ущербной демократии такого позволить себе не могла, Запад тотчас бы закричал о покушениях на права человека. Поэтому Березовский мог спокойно строить из себя Ильича, живя в  ожидании нового выстрела «Авроры» под прикрытием английской короны. Кто не знает, что революции удобнее всего устраивать из-за границы?  Впрочем, отдать справедливость - Березовский устраивал революцию на свои деньги, а Ленин – на немецкие.

Конечно, до пресловутого Бориса Березовского Фуксману было далеко, тем более что неизвестно, встречался ли он с опальным олигархом вообще, или это чистой воды выдумки ушлых ребят из «Бильда». Фуксман, кажется, не вел никакой активной политической деятельности, если не считать тех самых шутейных рассуждений о собирании России. Разве незаконно вывез из России свои капиталы, нажитые нечестным путем и обустроил себе уютную сухую нору в Германии. Ну, и еще  из тщеславия заказал книгу о себе некоему третьеразрядному литератору Туркину. Возможно, именно эта книга и дала основание русским спецслужбам счесть Фуксмана за опасного врага. Хотя он не был таковым при жизни, его смерть от рук спецслужб дает все основания назвать его истинным борцом за дело победы демократии в России.
 
Пройдясь еще немного по поводу того, что такие, как Березовский, супербогатые евреи только вредят евреям нормальным, Ида Самуиловна продолжила чтение:
«Впрочем, убить Фуксмана могли не только они. Еще у нескольких персон имеются на это основания личного порядка. Например, у его супруги Оксаны. Как выяснилось, это особа с более чем сомнительным прошлым, крайне неуравновешенная. Есть сведения, что она в свое время работала в дорогом борделе в Париже и в стрип-баре в Гамбурге. Ни для кого не секрет, что их короткий брак оказался ошибкой и Фуксман не раз высказывал намерение развестись с ней. У Оксаны Фуксман не имеется алиби и есть свидетельства того, что она неоднократно угрожала супругу и даже один раз пыталась его избить. Только вмешательство телохранителей спасло его от этого. Интервью с телохранителем читайте в следующем номере.
Кроме того, следует повнимательнее присмотреться и еще к одной женщине -  бывшей жене писателя Туркина, которая имела с Фуксманом в свое время бурный, но непродолжительный роман. Она также не имеет алиби и находилась в непосредственной близости к месту происшествия, хотя проживает в совершенно другом месте. Цель своей поездки к Фуксману она объясняет крайне путано. То говорит, хотела попросить о дружеском займе для ремонта своего нового владения, то – что ее связывают с этим человеком любовные отношения. Доказательств того, что она просила деньги, нет, зато есть свидетельские показания охранника, что она ссорилась с Фуксманом за два дня накануне убийства. Это тоже особа небезупречной репутации. В свое время она снималась в порнофильмах и работала в агентуре «Комфорт» в Берлине по оказанию гостеприимного приема гостям столицы.   
Еще один важный след ведет к писателю Туркину, ее бывшему мужу, что не так давно написал довольно посредственную книгу о покойном. Туркин мог убить как из ревности, так и по другим причинам, о которых мы скажем ниже. Но арестовать его, в отличие от его супруги, не представляется возможным, так как он сейчас находится в России. Известный русский диссидент Туркин на деле являлся агентом КГБ, а вся его деятельность на Западе служила только прикрытием. Это разоблачение сделала его предыдущая жена Ираида Моисеевна Туркина».

Услышав это, Вера не поверила своим ушам. Только этого не хватало – Туркин – агент КГБ! И она перебила Иду Самуиловну:

-Не может быть! Ираида что, знала все время, что ее муж – агент?

-Да как сказать... – в тоне Иды Самуиловны снова послышалась насмешка. - Тут такое дело... Ираидочка так надеялась, что он наиграется и вернется к ней! Тем более что все вроде к этому и шло – он этот дурацкий дом купил по настоянию своей вертихвостки и вдрызг разорился. Сама знаешь, эти строительные фирмы не успокоятся, пока с тебя последние штаны не спустят! А эта его красотка только знай требует! Да еще и рога ему наставляет! Словом, у них  дело к разводу пошло. Настолько к разводу, что он стал к Ираиде обедать приезжать. И она, ангел, видя его страдания – у него опять с печенью обострение случилось, аж пожелтел весь, - так прямо ему и сказала, что все простит и примет обратно. Даже поможет новый труд про Россию писать. А он, подлец, вместо того, чтобы оценить ее великодушие, удрал, причем в Россию. Сказал, что разочаровался в западных ценностях и в какую-то партию вступил. Не коммунистов, а еще хуже, какого-то  Лимонова, настоящего фашиста. Ну, как тут Ираиде не обидеться?
К тому же он про евреев такие гадости стал писать, что просто уму непостижимо! К примеру, что евреи-революционеры соблазнили Россию, как неопытную девственницу. А потом, когда она стала больной и несчастной, окончательно обокрали ее и бросили! Ну просто подлый антисемит! А сам всю дорогу ее национальностью и знакомствами в издательствах пользовался, мерзавец! Поделом ему!
Хотя она не хотела его оклеветать, просто так получилось. После того, как убили Фуксмана, к ней корреспондент какой-то подскочил. Мол, что она думает про бывшего мужа и все такое. Она возьми и в сердцах скажи: раз он туда удрал, значит, он там  всегда на жалованье состоял. Просто от злости. И хорошо бы его книги навсегда были изъяты из магазинов и библиотек, как ужасная халтура и порнография. И про Фуксмана Туркин якобы по заданию КГБ писал.  Ну, а эти журналисты сослагательное наклонение превратили в изъявительное, как всегда.

-Это ведь в Германии самое страшное обвинение, - сказала Вера Иде Самуиловне. – КГБ* и ШТАЗИ* тут стоят наравне с гестапо! Туркину грозит гражданская смерть! Неужели Ираида этого не знает?

-Знает, конечно. Но уж очень она расстроилась. А я сама, конечно, ни одной минуты в это не верю, - ответила та. - Да, тут еще я не  дочитала, дальше про какие-то письма:

«Не совсем понятно, в какой связи с убийством может стоять информация о том, что Туркин владел письмами вождя русской революции Ленина какого-то сенсационного характера. Эти документы исчезли при загадочных обстоятельствах. Существовали ли они на самом деле или это художественный вымысел писателя, который порой выглядит правдивее любой правды, сказать трудно. Возможно, это какая-нибудь провокация КГБ».

Вере стало ясно, во-первых, что Мюллер выполнил данное отцу обещание. А во-вторых, житейские невзгоды превратили ангельские крылья Ираиды в демонские копыта. И этими копытами она без всякой жалости залягала своего бывшего супруга до полной гражданской смерти – по крайней мере, в глазах немцев. Поняла, наверное, что Туркин был для нее уже безнадежно потерян. Да, любовь – страшная вещь...
 
-Зачем только я тогда с этим Туркиным связалась? И денег-то всего ничего от него получила, одни неприятности! Надеюсь, они в своем расследовании до меня не доберутся, - сказала Вера. – Я ведь уже, считай что год, этого Туркина в глаза не видела! И ничуть об этом не жалею!

-Верочка, откуда мне было знать, что так все получится, - стала извиняться Ида Самуиловна. – Я же хотела как лучше, а получилось как всегда!  У меня вот тоже с отцом...

Далее последовала очередная глава из саги о наглых иностранках из стран СНГ, что питают неудержимое желание выехать в Германию за счет ее отца, и его мочевом пузыре, что по сути – зеркало души каждого человека.

Слушая ее, Вера думала о том, что ее собственному отцу, должно быть, будет интересно узнать все это. Надо бы ему рассказать. Но он, оказывается, уже был в курсе всех этих дел.

-Никогда бы такого про Туркина не подумал, – заметил он, когда они обсуждали судьбу отбывшего в Россию писателя. –  И что, он теперь в России? К чему он там? 

-Как к чему? Очередную истину русским проповедовать поехал, что дело Гитлера живее всех живых, наше знанье, сила и оружие! Вместе с этим самым Померанцевым, помнишь, я тебе рассказывала?

-Это же надо себе представить – русские фашисты! – возмутился отец. - Теперь остается ждать, когда они революцию учинят на манер Мюнхенского путча! Моя бы воля – я их всех пересажал без всякой жалости!

-О чем разговор? – спросил Димка, выходя из своей комнаты поздороваться с дедом.

-Про фашистов, - сказал дед. - Мало того, что они тут к Памятнику маршируют, так теперь еще и в России завелись! Это же какая гримаса истории – фашисты в России!  Просто уму непостижимо!

-Да уж, - ухмыльнулся Димка. – Я бы их тоже, как клопов, извел. Знаю я этих нациков!

Вера поняла, о чем он сейчас вспоминал.
 
В их большом по немецким масштабам, но очень провинциальном городе было все – и университет, и оперный театр, и все нужные магазины. И Памятник, такой же мрачный и вздорный, как пресловутый «немецкий дух». Его поставили в честь победы над Наполеоном, но всю свою историю он служил совершенно другим целям. Перед первой мировой войной перед ним маршировали солдаты кайзера, во времена Гитлера – Вермахт, а теперь его выбрали целью своих ежегодных демонстраций неонацисты, то есть фашисты. Они приезжали отовсюду и шли через весь город со своими черно-бело-красными флагами и транспарантами к этому Памятнику, чтобы продемонстрировать, что дух реванша никогда не умирал в их сердцах. Все были как в униформе – черные тяжелые ботинки с белыми шнурками, черные рубашки или куртки, бритые головы.
И все твердо убеждены, что их задача – заставить всех вспомнить о национальной гордости и опять поднять Германию на борьбу за жизненное пространство. Само собой, вначале выгнать вон всех иностранцев, как тех, что делают за них грязную и тяжелую работу, так и тех, кто работает там, где нужны светлая голова и хорошее образование, чего у поклонников фюрера было не сыскать днем с огнем. Единственным, что у них было – это гордость свой особой национальностью и готовность убивать тех, у кого ее нет.  Их и не думали запрещать их, поскольку они казались властям куда менее опасными, чем, к примеру, антиглобалисты из движения «Аттак». А может быть, в головах иных анонимных властителей мира была мыслишка о том, что настанет день и из этой коричневой рассады можно будет снова вырастить новые силы для завоевания мира и изрядно на этом поживиться. Поэтому как и все разрешенные законом демонстрации, неонацистов даже охраняла полиция.

Те жители города, кому были не по нраву неонацисты, протестовали, В прошлом году городской бургомистр даже призвал всех проявить гражданское мужество и выйти на демонстрацию против коричневой чумы. Народ откликнулся, в том числе и ребята из Димкиного класса. Вначале все шло прекрасно. Бургомистр похвалил всех за гражданское мужество, потоптался по трибуне и отбыл по более срочным делам. Только после этого появились охраняемые полицией неонацисты, что хотели пройти к Памятнику.
  В ответ демонстранты решили поставить им живую преграду. Но не тут-то было! Полицейские, что охраняли неонацистов, начали теснить демонстрантов. Но народ не уходил, и полиция стала поливать протестующих из водометов, брызгать слезоточивым газом и так далее. Под напором водометов, газа и дубинок живая стена дрогнула, началась давка и неразбериха, народ бросился в разные стороны. И Димка, тоже, само собой, побежал. И тут какой-то полицейский нагнал его, и чувствительно огрел дубинкой. Некоторых даже арестовали за сопротивление полиции и нарушение порядка. А фашисты спокойно пошли к Памятнику, доказывать, что Гитлер живее всех живых. Это был хороший урок не только Димке, но и всем остальным в мире. Германия свободная страна, и в ней разрешено все – в том числе ежегодные нацистские марши. А гражданское мужество наказуемо.

Потом отец поинтересовался:

-А кто он такой, этот Лимонов? Что за фрукт и в каком таком саду вырос?

-Думаю, это не так трудно узнать. Если он хоть сколько-то известен, о нем можно найти что-нибудь в интернете, - ответил Димка. – Я, конечно, пока по-русски писать плохо умею, но читать уже вполне прилично научился!

И в самом деле, в интернете между «выращиванием лимонов в тепличных условиях» и «лимоны и лаймы – необходимые в любой современной кухне продукты» он нашел массу информации о Лимонове и его партии. К примеру, вот эту статью какого-то журналиста:

«Эдуарда Лимонова, несмотря на свой «фруктовый» псевдоним, скорее стоит отнести к «пастернакам», странному овощу, что в массовом порядке уродился в шестидесятые годы на прекрасно удобренной американскими спецслужбами и глупостью коммунистической пропаганды грядках. Сам он, правда, всегда отрицал свою принадлежность к ним, но со стороны все же виднее. Это были  люди, категорически недовольные советской властью и молившиеся своим альтернативным богам, например, Борису Пастернаку, автору скучноватого романа «Доктор Живаго». Роман получил Нобелевскую премию не столько за литературные достоинства, сколько за то, что на Западе его автора сочли оппозиционером существующему режиму. «Пастернаки» протестовали всеми доступными им способами, начиная с ношения растянутых свитеров, бородок и курения трубок, и кончая описанием своих страданий, принесенных им социалистическими несвободами.
Родился этот овощной фрукт, однако, под фамилией Савенко, в Харькове, в семье конвойного офицера. Окончил восьмилетку, хулиганил, пил и воровал, даже ограбил с подельником ларек. Подельника приговорили к расстрелу, а сыну офицера внутренних войск удалось избежать срока. Основательно напуганный, он завязывает с уголовщиной и бежит в Москву, где мгновенно заводит кучу знакомств среди «пастернаковской» интеллигенции, правда, не столько в качестве писателя, сколько в качестве портного – он неплохо шил брюки. Так что с миром великих он поначалу ознакомился, так сказать, «снизу»..
Именно в этих кругах сей «храбрый портняжка» встретился с влиятельной еврейской дамой, которая ввела его в соответствующие круги, и от пошива штанов он переходит к писанию стихов. Заурядную фамилию Савенко сменяет звучный псевдоним Лимонов, провинциальную незатейливость – столичный лоск. Как и все  «пастернаки» в те многоурожайные на таланты времена, он интенсивно страдает от несвободы творчества, безденежья, частого похмелья и прочих тягот жизни. Но, к счастью, истинные «пастернаки» знали, как решить эти проблемы – «заграница нам поможет». Им были ведомы заветные тропки, что вели к желанной Статуе Свободы.
Новая жена, немного хлопот со сборами - и вот он уже в Нью-Йорке по израильской визе. Однако под ее благостной сенью Лимонов как-то не прижился, невзирая на способствовавший творческому процветанию климат. Может быть, его чахлый талант не вынес крепости новомодных капиталистических удобрений. К тому же от него ушла супруга, которая тоже желала развиваться как творческая личность, а не смотреть с обожанием в рот мужу, когда тот читал свои стихи. С большим трудом издав там книгу рифмованных опусов, которую никто не хотел читать, Лимонов разочаровался в жизни, любви, женщинах и поэзии. Но и эта книга нашла читателей разве в кабинетах ответственных за такие вещи чиновников Комитета Государственной Безопасности.
Так и не добившись широкого читательского признания, Лимонов двинулся назад, в Европу, и осел в городе, подарившем Америке ту самую Статую Свободы. Под сенью знаменитых парижских платанов и кафешантанов ему задышалось несравненно легче. Именно там он осуществил конфетный вариант американской мечты всякого «пастернака» - стал маститым автором. Перенесенные невзгоды сделали из поэта прозаика, из склонного к любви к другому полу – гомосексуала, и он изложил свои страдания покинутого супруга, новоиспеченного гея и разочаровавшегося «пастернака», избрав матерный слог основным способом, формой и стилем выражения своих чувств. Но без таких излишеств, как всякие прикрывающие дело и тело метафоры, гиперболы, иносказанья или сравнения. Более всего он пленил Европу своей скандально известной гомосексуальной драмой «Это я, Эдичка», в которой было полно мало аппетитных описаний непристойных физиологических актов.
 
Так и жил бы дальше спокойно уже ставший вполне несъедобным для нормальных людей продуктом Лимонов, если бы усилия «перестройщиков», не помогли развалить СССР. Он уже давно уже раскопал все, что можно и нельзя, ниже линии пояса, за границей явно изнывал без активной деятельности. Для человека с головой в тот момент в России представлялись большие шансы. Можно было стать миллионером, воруя бывшее общее добро или обворовывая своих соотечественников напрямую через компании типа пресловутой «МММ», а можно было и двинуться в политику, что в перспективе предоставляло куда большие возможности. Как и всякий истинный «пастернак», он выбрал политику и громогласно объявил, что ему уготована участь героя и вождя, который совершит подвиг во имя Отечества.

Вернувшись на Родину, Лимонов предпринял попытку стать депутатом Государственной Думы по  Тьмутараканскому избирательному округу. Но времена, когда можно было, как Ленин, приехать из-за границы с мешком немецких денег и стать председателем Совета народных комиссаров, прошли. Жители России, услышав рассказ о его жизни, не зажигались желанием делать его выразителем своих интересов. Народу отчего-то не нравилась его нестандартная половая ориентация, а наиболее занудливые даже задавали вопросы – а что он делал в эти двадцать лет за границей, интересно? И какая у него программа на будущее? Некоторые особо любопытные постоянно спрашивали – отчего это мол, ты в своей программе предлагаешь нам то же самое, что и большевики в свое время? Ты же как будто от этого самого равенства и несвободы сбежал. Ответить на эти вопросы толком, к сожалению, Лимонов не мог. Разве в деталях рассказать о сексуальных предпочтениях парижской тусовки  или своем видении собственной героической судьбы. Он много суетился, даже было попытался стать героем, ездил в воюющую Югославию, но его подвигов никто не заметил.
 
Путь на политический Олимп был крайне труден, а вечной славы или хотя бы красивой гламурной жизни хотелось ужасно. Неплохим средством на пути к этому могла бы быть и  собственная партия, понял он. Поскольку меню по части идеологий на данном отрезке истории состоит всего из трех блюд – демократия, социализм и фашизм, с помощью некоего уже давно ушедшего в другую сторону идеолога он состряпал  несъедобную бурду из давно уже бродящего по Европе ублюдочного призрака коричнево-красного цвета. Это была не столько коммунистическая, сколько фашистская партия, главным требованием которой, похоже, было насильственное введение уравниловки и запрещение абортов. Хотя Лимонов столько времени провел во Франции, стране великих кулинаров, он полностью презрел главное правило французской кухни – свежесть, свежесть и еще раз свежесть. Если взять один протухший ингредиент и смешать с таким же несвежим, ничего хорошего не получится.

Конечно, и на эту отраву нашлись любители – в основном, молодежь из тех, у кого ничего, кроме широких плеч и желания жить на халяву нет В итоге партия Лимонова, прославилась скандально-хулиганскими выходками и тем, что в ее рядах царил буйный разврат, называемый «сексуальной комфортностью». Он «подсаживал» своих сторонников на «наркотик экстремизма»: ложное ощущение всемогущества  - если делать и говорить, что хочется, почаще сидеть в тюрьме и кидаться яйцами, можно легко решить все проблемы страны.

Правда, членство в партии Лимонова для многих парней и девушек очень быстро  закончилось отсидкой в тюрьме за хулиганство. Попал в тюрьму и сам Лимонов, правда, сидел он удобно и недолго и после этого уе окончательно почувствовал себя если не Лениным, так уж точно Чернышевским. Гламурный «сиделец» даже удостоился, говорят, за решеткой подарка от Бориса Березовского - чека на 10 тысяч долларов и бутылки коллекционного арманька 1943 года. Этакий экстремист буржуа на отдыхе от партийного строительства  полирует в тюрьме свой героический имидж ...

Но, несмотря на героический имидж вождя, партия так не достигла успехов, что ее идейные соратники в то же самое время в Германии, и не сумела войти в Думу. Да и вообще, нарол у него в партии задерживался не дольше, чем рабочие на каком-нибудь доперестроечном кирпичном заводе, вынужденном постоянно прибегать к «пятнадцатисуточникам».  Даже и те, кто увлекались, быстро понимали – с этим несъедобным фруктом им не по пути, и уходили. У многих вызывало сомнение также сексуальная ориентация лидера партии, а также его бытовая вздорность пополам с претензиями на гениальность.

К тому же и нацистская символика не имела особого успеха в стране, потерявшей двадцать миллионов своих людей в войне с фашизмом. Акции протеста, начавшиеся с громкого захвата приемной призидента России, закончились коммерческим нападением на Горьковский автозавод, где нацболы оккупировали мужской туалет и призвали рабочих завода выступить против руководства.

Однако жить этот эсктсремист-буржуа привык красиво, в том числе и на взносы членов, и ему остро стало не хватать денег на содержание брутальных подвальчиков, на роскошные рестораны и поддержание своего гламурного имиджа. Откуда взять денег? Да как откуда, вот же, под рукой, подсказали ему. Экстремистские акции превратили название партии «нацболов» в известный бренд, а ее лидера – в модного персонажа. И стареющий гламурный революционер,  как средневековый работорговец, попросту стал предлагать свою партию тому, кто больше заплатит, в качестве «пушечного мяса», для проведения всяких «акций». Так сказать, революционная борьба на заказ, боевики по вызову: на кого желаете напасть?

Тут же нашлись и покупатели Березовский и иже с ними. А для чего такие вот «боевики» Березовскому, ясно, как день...

-Снеси деду, - сказала Вера сыну, прочитав эти листки и про себя подумав, что ничто не ново под Луной, все повторяется – на заре века – Парвус и Ленин, теперь – Берзовский и Лимонов.  Тогда трагедия, сейчас скорее фарс...   

Димка вышел из квартиры, но вернулся он не через пять минут, как она ожидала, а через добрых полтора часа.

-Что ты там столько времени делал? – удивленно спросила она.

-Ой, тут мне дед такие интересные вещи рассказывал, - отвечал сын, мешая, как всегда, русские и немецкие слова. Про этих фашистов, Туркина и так далее.

Вера удивилась. До этого сын никакого особого интереса к России не проявлял. Наверное, потому, что  в первые годы, когда они приехали, быть русским было стыдно. По крайней мере, здесь. Немцы, опьяненные фата-морганой, что нарисовалась им после объединения, тут же забыли, кто освободил их от фашизма и повернулись к России задом, не забывая унижать ее в по всякому поводу и без оного. Было стыдно за Германию. За Россию, впрочем, тоже...

Больше Димка в тот день ничего не рассказывал, зато в последующие дни он ходил какой-то задумчивый. А главное – очень поздно ложился спать. Встревоженная этим, она тихонько приоткрыла дверь в его комнату и увидела, что сын сидит у компьютера. Уж не порностраницы ли он изучает, пришло ей в голову. Не то чтобы она была ханжой или выступала против сексуального просвещения юношества. Нет, парню в его возрасте уже давно пора знать, что к чему, только вот не из этих порностраниц.
 Надо думать, потомки будут вспоминать порнографию как куда большее варварство, чем гладиаторские бои со смертельным исходом или публичные казни. Это ведь тоже казнь, только при этом уничтожают то единственное, что отличает человека от животного, великое приобретение эволюции – стыд. Человек опять становится скотом, что ради минутного наслаждения готов на все. Но что могут сделать родители против гигантской махины дигитального секса? Побеждает всегда самый подлый...

Сквозь дверную щель она  всмотрелась в экран. Но на экране у сына были вовсе не голые тела, а какие-то тексты, как если бы он с кем-то переписывался по-русски. И она вошла в комнату. Завидев ее, сын оторвался от экрана и возмущенно сказал:

-Нет, ты только посмотри, какое нахальство! Им мой русский язык не нравится! А я так старался!
 
На экране стояло:
«От Литра Адольфу:
Отвечаю на твой вопрос про партию. Тебя не возьмем сначала писать по-русски научись. Потому что с такими примитивными сторонниками как ты не создать ничего хорошего! В националистической cреде развелось много кликуш вопящих как терпилы на параше типа жиды, чурки, ниггеры всех опустили. Они призывают мочи их всех без разбору! Что из этого следует? Правильно дискредитация национальной идеи. А это на руку нашим врагам. Ведь главная цель  не мочкануть втихаря какого нибудь хача а создать условия для массового вытеснения инородцев с нашего тереториального ресурса. Это уже наукоемкие технологии».

-Это кто такой грамотный? – с усмешкой поинтересовалась Вера. 

-Какой-то фашистский функционер. Я тут влез в интернет, в сети русских нацистов, - ответил он. – Я Адольфом назвался, простенько и со вкусом. А его зовут  Литр. Тоже неплохо звучит.

-А главное - выразительно, - согласилась Вера, представляя себе этого «Литра» - круглая морда с наглыми глазами и красным носом, расписанные татуировкой руки и грудь, а ниже – жирное брюхо, обтянутое сползающими на фирменные кроссовки «адидасовскими» штанами. Именно такие приходили выбивать из ее бывшего мужа деньги. Бывшие мелкие хулиганы, что вдруг поняли – то, за что их раньше наказывали, теперь нужнее всего. Когда на огне истории сильные мира сего варят свой супчик, всегда всплывает грязная пена... Но при чем тут Димка?

И она спросила:
 
-Я что-то не понимаю, к чему ты эту переписку затеял? 

-Интернет – замечательная вещь если знать как с ним обращаться, - ответил снисходительно сын вместо прямого ответа. – В чем-то помойка, в чем-то – золотая жила. А еще – орудие владения миром.

-Последнее – это уж точно, - усмехнулась она. – Только ты о чем?

-До этого я только всякие вздорные компьютерные вирусы стряпал, а теперь понял, что можно что-то полезное сделать.

Вера только вздохнула. Молодежь нуждается в осмысленной деятельности, и если ее нет, занимается  вандализмом. Ломает, рушит и вообще испытывает свои силы на всем, что попадется под руку. Вандализм в интернете куда интереснее и вреднее, чем на улице. Среди приятелей сына имелись так называемые скип-кидз, соревнующиеся, кто сделает вирус вреднее. В интернете есть даже специальные руководства, как по принципу конструктора состряпать несложный вирус. Все эти червяки и троянские кони, а также прочие вирусы, которыми перенаселен интернет, по большей части – творения таких вот юных талантов. Некоторые хакеры не только в виртуальных мечтах уже давно стали властелинами мира, но и разработали вполне конкретные планы, как этого достигнуть.  .

-Я тут после этого разговора с дедом поразмыслил, и кое-что понял, - сказал Димка. - Взломать самые известные интернет-форумы русских фашистов, где они свои планы на будущее обсуждают, оказалось вовсе нетрудно. Я теперь составляю досье на русских фашистов – имена, адреса, места встреч. Но пришлось сделать вид, что я один из них, иначе на сайт не попасть. Одну для себя интересную вещь обнаружил, кстати. Ты знаешь, а в городе, откуда мы уехали, фашисты завелись. А главная у них – какая-то учительница.

Вера смотрела на него, не понимая. Неужели в русском приграничном городе, что в войну фашисты практически стерли с лица земли, могли появиться такие выродки?

-Есть, есть, - кивнул Димка. – И даже себя рекламируют. Только все в своей рекламе на некого Фельштинского ссылаются. Знаешь, кто он такой, между прочим?
-Кто?

-Человек Березовского. Кстати, хоть вроде русский фашист, а почему-то фамилия еврейская... Да и руководители доморощенных русских наци тоже не всегда совсем чтобы русские, как я понял. И вообще, оказывается, лимоовская партия  денежками от еврейских магнатов не брезгует. К чему бы это, непонятно, ведь фашисты столько евреев уничтожили! Тоже вот вопрос на засыпку. Я ведь в фашисты решил податься, именно чтобы это выяснить. Но раз им не нравится, что я плохо пишу, в силу вступил Вариант номер два.

-Что за Вариант номер два?

-Мне тут недавно один случай рассказали... - сообщил меж тем Димка. – Знаешь, у нас в Германии ведь есть службы, что прочесывают сеть на предмет всяких опасных элементов. В один прекрасный день они обнаружили, что на адрес одного очень известного политика в интернете черт знает что приходит. Какие-то революционные письма и все такое, что его посту никак не соответствует. И он сам посылает другим всякие воззвания о свержении правительства, террористических актах и прочем, почти как эти ребята из РАФа* в свое время. Опасный элемент, словом, просто террорист! В полиции вначале удивились, а потом взялись его трясти. А он ни в какую не признается в своей подрывной деятельности, хоть они даже детектор лжи применяли. Только потом поняли, в чем дело. Просто один ловкий хакер со скуки создал в сети целую террористическую организацию с мертвыми душами во главе с эти самым политиком. Членов организации парень выбирал частично из бульварных журналов, а частично – из инфобанков властей. Туда же теперь каждый может залезть и при некотором умении живых сделать на бумаге покойниками и наоборот. А все остальное по части терроризма газеты нынче каждый день подбрасывают.
  Кстати, его и не наказали за это толком, потому что он несовершеннолетний. Только заставили сто часов на общественно-полезных работах отработать. Потом ему одна компьютерная фирма сразу работу предложила...

-Так при чем тут этот хакер?
 
-Как при чем? Раз они ко мне так плохо отнеслись, я их немного мордой в грязь вмажу. Что-нибудь такое вроде того, что я тебе только что рассказал, состряпаю и в сеть запущу, пусть потом доказывают, что они не верблюды!

-Тебе-то какое дело до России? Ты же живешь здесь!  - пыталась урезонить его Вера.

Но в ответ услышала решительное:
 
-Как какое?  Russen sind doch unser Volk!*

 *ШТАЗИ – эквивалент советского Комитета Государственной Безопасности в ГДР          
*РАФ – ультрареволюционная террористическая организация в ФРГ, существовавшая в конце 60-начале 70 г.г. и прославившаяся своими радикальными мерами по борьбе с капиталистическим строем - захватом заложников, убийствами и т.п.
*Russen sind doch unser Volk! - Русские – это же наш народ

               

   Послесловие
  Чего мы добиваемся