Свидание вслепую

Алена симпатичная. У неё густые, пышные волосы изумительного каштанового цвета. Она никогда в жизни ничем их не красила, поэтому они здоровые и блестящие. Волосы вьются и даже когда она их стягивает в тугой пучок,  из него выбиваются смешные и трогательные завитушки. Кожа очень нежная, ровная, светлая - про такую говорят «фарфоровая». Даже бледные веснушки на носу её не портят. А еще у Алены очень красивые зеленые глаза. Они идут и к волосам, и к веснушкам, и в них видны все Аленкины чувства. Она девушка простая. Хитрить не умеет.
Ну и улыбка - мягкая и обаятельная. Немного смущенная и растерянная. Когда Алена улыбается, даже самые циничные и злые тетки из очереди в овощном магазине улыбаются ей в ответ.
Но сама Алена себя особенной не считает. Она думает, что она такая же как все. Может быть даже немножко хуже. Ведь у неё лишний вес.
Хорошо еще, что он не скапливается весь в одном месте, а ровно обволакивает все её тело. Алена, по паспорту Елена Ивановна Иванова, вся из себя пухлая и мягкая, что заметно даже невооруженным глазом.  Мужчины смотрят на высоких, стройных и бойких, а не на маленьких, скромных толстушек.
Поэтому Елена Ивановна не замужем. Хотя, честно говоря, старой девой её тоже назвать трудно. Ей всего то 23 года – вся жизнь впереди. И она не торопится жить. Она этой жизнью наслаждается.

Радости у неё скромные, такие же как у всех. Например, она очень любит готовить. Это у неё наследственное, от бабушки. Бабушка пекла замечательные пироги, и внучка в неё. Мама так не умеет.
Пирожки у Алены тоже знаменитые - воздушные, тают во рту. С яйцом и зеленым луком, с грибами, с яблоками или вишней. А уж ливерные пирожки да с её же ароматным борщом - ум отъешь, как говорит папа.
Папа, к слову сказать, у Алены строгий.
За девушками нынче глаз да глаз нужен, поэтому отец за Аленой следит зорко, допоздна задерживаться не велит.
А с другой стороны – где ей задерживаться. Она девушка домашняя. Или шьет, или вяжет ( папа ворчит, что так и просидит над спицами, как паук; не угодишь на него). Разве что Катюха куда вытащит.

Катюха - Аленкина подружка. Живут они в частном секторе, на одной улице. Поэтому и дружат девушки с раннего детства и до сей поры. Но Алена Кате и в подметки не годится. Катя красивая, высокая и стройная блондинка. Следит за питанием, держит диеты, при одной мысли о которых у Алены сводит желудок. Подумать только - 2 недели на морковке и капусте. Одно яичко в день и несоленую рыбу раз в неделю. Это же рехнуться можно!
Наверное, поэтому Катька такая капризная. Вечно недовольная. Да и работа у неё нервная. Стрессы, одни стрессы. Клиенты удивительные зануды и хамы, начальство сволочное. Ответственности столько, сколько Алене и не снилось! Да еще надо постоянно расти и совершенствоваться, поэтому Катька вечно бегает на какие то тренинги. Менеджером не каждый сможет работать.

Алена точно не сможет. Она не любит тренингов и корпоративного духа. Но очень любит шить и поэтому работает швеёй на фабрике игрушек.
Сидит себе, строчит, не торпясь, кукольные платьица, любуется ровными шовчиками и думает про свое. Еще лучше было бы совсем не работать, а заниматься домом, детьми. Родить бы ребятишек. Хотя бы двух. Очень любила Алена детей. И они её любили. Вся соседская ребятня на ней висла.
Мама Аленкина тоже непрочь бы внуков понянчить. Мама у неё простая, прямолинейная. Так и говорит: «Уж скорей бы ты, Аленка, замуж вышла! Так внуков охота, мочи нет! Дождусь ли, или так и помру без внучат?»
А отец на неё ругается: «Да отстань ты от девки! Всему свое время. Будет муж, будут и внучата!»

А где их брать, мужей этих? На работе одни женщины. Ну вот есть еще наладчик, дядя Миша. Как у Алены машинка сломается, так он прямо светится. Любит он Алену. Говорит, что она на обожаемую им Наталью Гундареву похожа, только красивее.
Но дядя Миша старый, да к тому же и женат.

Катька мужа ищет целенаправленно, а в свободное время ругается на Алену. Не понимает она, как можно все время за вязаньем, да за шитьем просиживать. Смотрит на сдобную фигурку Алены в самолично связанном кардигане и качает головой
- Ну хоть на фитнесс бы пошла! А одежда! Ну что это за кофта у тебя бабкина, вся в узорах! И так толстая, так эта кофта еще толстит!
- А мне нравится, - слабо сопротивляется Алена, - тепло мне в ней и удобно.
- Так и просидишь в старых девах до пенсии! В удобствах своих!
Алена не обижается на Катюху. Знает, что она не со зла. Помочь хочет подружке. Любит она Алену, пусть по своему, но любит.

Вот и в прошлые выходные позвонила, и предупреждая Аленкины попытки отвертеться от заманчивого предложения, решительно оповестила
- На следующей неделе едем на шашлыки, даже и не думай отказываться!
- С кем, куда? – осень выдалась холодная, ни на какие шашлыки Алене тащиться не хотелось.
- С Виктором. Он друга своего берет. Специально для тебя!
- Какого еще друга? А вдруг он мне не понравится? – Алена струхнула
- Ну не понравится, так не понрвится! Он же тебя силом замуж не потащит! Ты и так никуда не выходишь. Думаешь, придут и в дверь постучат?
- Ну хорошо, - вздохнула потенциальная невеста.
Спорить с  Катюхой себе дороже. К тому же, она права. Как-то надо знакомиться с людьми. В дверь не постучат, это точно.

Виктора Катя нашла в интернете.
Алена бы так никогда не смогла. Выставить на всеобщее обозрение свои фотографии, объявить на весь мир, что ищешь мужа, она бы постеснялась.
А Катька только смеется. Говорит, что и себе мужа найдет, еще и Аленке заодно.
И ведь находит пачками претендентов. На свидания бегает, то с одним, то с другим. Но большинство кандидатов бракует. Катька себе цену знает, на кого попало время тратить не станет.
Муж должен быть симпатичным, надежным, положительным и самое главное – обеспеченным. Она так и говорит – мужики все одинаковые, только у одних есть деньги, а у других их нет.

С Виктором она встречается целый месяц. Не сказать, что он красавец, скорей обычный. Алена его не видела, это все с Катькиных слов.
Но зато, он бывший военный. Выпускник суворовского училища. Катька все разузнала, еще в процессе переписки. И рассудила, что те, кто с малолетства идут по верному пути – надежны и порядочны.
К тому же у него свой бизнес. Какое то ООО или ЗАО. Алена уж и не помнит, она в таких вещах разбирается плохо. И деньги есть – машина крутая и коттедж в черте города выстроен. Он постарше Катьки с Аленой лет на 10, но то не большая разница.

- Надо же, такой видный мужчина и не женат, - удивлялась Алена, - может с ним что-то не так?
- Да он разведенный. - толковала Катька – Он домосед, а она погулять любила. Ну вот и догулялась. Ушла к другому и ребенка забрала. Теперь у ребенка новый папа, а этого не подпускают, чтобы малыша не травмировать. Он только алименты платит.
- Жалко мужика, - покачала головой Алена
- Да ладно, чего жалко то. Сам виноват. Жену надо баловать, в свет выводить. От такого любая сбежит.
- Так а чего же ты тогда с ним встерчаешься?
- Ну а как же, идеальных ведь не бывает. Помнишь, как Апина пела – я его слепила из того, что было. Вот и я слеплю. Главное, чтобы исходный материал подходящий был. Мы с ним уже два раза в ресторан ходили. По моей инициативе, правда. Но ничего, главное начать.
Алена сомневалась, что взрослого человека можно переделать. Но не спорила, Катьке виднее.

Мама, как узнала про Катькино приглашение, разохалась и разахалась
- Алена, доченька, как же ты, с пустыми руками на шашлыки поедешь. Ведь это же не хорошо.
- А что же я с собой понесу? – растерялась Алена, - Катька только сказала, что они за мной в субботу утром заедут. А что брать, не сказала.
- Ну позвони, да разузнай.
- Не буду я звонить, мне неудобно.
- Ну а как же ты, доченька, будешь есть, да пить за чужой счет. Будешь потом чувствовать себя как будто что-то должна.
- Мам, ну что же делать то? Не хочу я ей звонить. Что я Катьку, что ли, не знаю? Она только пальцем у головы покрутит, да и все. Что я, свое мясо замаринованное потащу, что ли.
- А ты пирожков напеки! – рассиялась в догадке мама
- Зачем пирожков то, шашлыки же.
- Ну и что же что шашлыки! Пока костер разведут, то да се. На природе аппетит всегда хороший. Тем более мужики здоровые. Они всегда есть хотят как волки. Пеки, пеки, даже и не думай. Все съедят, вот увидишь.

В пятницу вечером, после работы, принялась Алена за пирожки. До двух часов ночи провозилась,  но зато напекла целую гору, с разными начинками, как на маланьину свадьбу. А как иначе? Маме с папой ведь тоже оставить надо, не увезешь же все в лес. Некрасиво так с родными людьми поступать. Папа очень дочкины пирожки уважает. Для него это прямо праздник. Тем более, что жена под такой случай разрешает пару рюмок водочки пропустить.
Накружилась, устала и уснула за минуту. И хорошо – времени бояться предстоящего свидания вслепую не осталось.
Утром, конечно же, случился переполох.
Мама суетилась, помогая пирожки укладывать. Папа ворчал недовольно, что спать не дают. Да куда еще Катька Аленку везет, в какую компанию, не известно. А мама махала на него руками, чтобы не привязывался. Так и не выйдет замуж дочка никогда.
Сама Алена, невыспавшаяся и усталая со вчерашнего вечера, жалела, что втянулась в эту авантюру.
Одеть еще, как всегда, нечего.
Посмотрела на любимый кардиган в узорах, вспомнила Катькины увещевания и все равно надела. Ну и пусть толстит, а ей тепло и уютно. А в лесу, да на шашлыках это первоочердное. Жениха изловить, по правде сказать, она все равно не надеялась.

Набегались, нахлопотались и сели. Пирожки заботливо уложены в корзинку, в большом китайском термосе сладкий чай со смородиновым листом. Невеста в кардигане и теплой юбке в клетку, в кроссовки обутая сидит как пришитая на табуреточке возле двери, а Катьки все нету.
Уже и папа встал с постели и тоже заходил кругами, чертыхаясь. Где эту Катьку носит? Сбила девчонку с толку, подняла в субботу ни свет, ни заря, а самой нету.
Наконец, за окнами просигналила машина, а во дворе обрадованно залился лаем Малыш – помесь азиата с кавказцем. Ростом с доброго теленка.
Аленка подхватила корзинку и термос и пошла на смотрины.
Мама перекрестила её в спину, а папа обиженно покачал головой – куда понеслась, с кем. Ничего не понятно. Сиди, переживай теперь.

Машина оказалась и вправду хорошая. Аленка на таких никогда не ездила. Иномарка. Солидная, большая, колеса высокие.
Задняя дверца открылась, приглашая, и из неё выглянул очень симпатичный молодой мужчина. Волевой подборок с мужественной щетиной, карие глаза смеются, стильная стрижка.
- Здравствуйте, Алена. О, да вы с багажом! Сейчас погрузим, одну минуточку!
- С каким багажом еще, - с переднего сиденья раздался недовольный Катькин голос
- Да пирожков я напекла. Чай еще взяла – согреться, - ответила Алена.
Она уже отдала и корзинку, и термос добровольному помощнику и садилась в машину.
Катька фыркнула, а водитель обернулся и улыбнулся
- Привет, я Виктор.
- А я Алена, - ответила она и почувствовала, что предательски краснеет.
Он был обычным, Катька не соврала. Лицо, как лицо. Нос для этого лица, пожалуй, чуть великоват. А так, ничего особенного. Под светлыми бровями серые глаза. Но отчего то взгляд этих глаз так торкнул Алену, что она почувствовала, будто знает этого человека всю жизнь. Больше того, она не хочет с ним расставаться. Можно и не разговаривать, только чтобы он был. Только чтобы его видеть.
Вот стыдобища – как будто век мужиков не видала. Да еще похоже, что он это заметил. Ну да, мама же говорит - у неё всё на лице написано.
Хорошо еще, что они тронулись с места и Виктор отвлекся на дорогу.
С волнением помог справиться Борис, отвлек какой-то ерундой.
Он был очень весел и разговорчив, но с самого начала вызвал у Алены неприятие.
Она не могла понять в чем причина. Вроде бы и любезен он с ней, и шутит,  и смеется, а ей отчего то его шутки неприятны.
Зато с Катькой они тут же нашли общий язык, и забыв про Алену, стали обсуждать куда и за сколько можно сходить в субботний вечер, радуясь совпадению вкусов в развлечениях. А уж когда чисто случайно обнаружилось, что они в одно и то же время были на концерте какой то супер-пупер знаменитой певицы, имя которой Алена даже и не слышала, радость переросла во взаимные восторги.
Так они и ехали – Борис с Катькой восторгаясь, а Виктор с Аленой молча.

Полянку выбирали долго. Хотелось, чтобы и места для костра было достаточно, и где посидеть, и чтобы поживописней. Деревья чтобы от ветра прикрывали.
И нашли, именно такую, какую хотели. Яркий, шуршащий ковер из листьев под ногами, на нем поваленное бревно, а рядом с ним следы от кострища. Осинки перемежаются с тонкими сосенками, с ольхою. Убегают вдаль, а за ними виднеется березовая роща.
Тихо и в прозрачном воздухе плавают паутинки.
Алена повеселела – хорошо на природе. Молодец, Катюха, когда бы еще выбралась.
С шутками и прибаутками натаскали сушняка, запылал костер. На бревно постелили старое покрывало, добытое из багажника, а рядом на расстеленом пластике устроили импровизированное пиршество. Джентельментский набор – водка, апельсиновый сок, колбаса и хлеб.
Смущаясь, Алена попросила достать корзинку и термос.
В корзинке помимо пирожков оказались глубокие нарядные чашки, по которым Алена ловко разлила чай. И четыре глубокие миски с пирожками. Вишневые, с капустой, с мясным фаршем и с ливером.
Даже Катька, которая по началу отнеслась к корзинке скептически, с удовольствием ела пирожки, запивая их горячим чаем со смородиновым листом. Он казался еще вкуснее на холодном осеннем воздухе с растворенным в нем запахом дыма от костра.
Мужчины махнули по рюмке водки и тоже принялись за пирожки и чай. Ели и нахваливали, а Аленка тихо радовалась. Не зря старалась, угодила.

У костра было приятно, болтали ни о чем. Алена украдкой любовалась Виктором. Он быстро и умело насаживал кусочки мяса на шампуры. Ей нравилось разглядывать его руки – не большие, и не маленькие. Чувствовалась в них какая то сила. А от него самого исходила спокойная уверенность.
«С ним, наверное, очень надежно» - подумала Алена и позавидовала Катьке. Та умудрялась болтать одновременно с обоими. Вернее, она болтала с Борисом, который позабыв про Алену, не отходил от Катьки, но поскольку сама Катя держалась выбранной цели, то есть Виктора, все трое сбились в равнобедренный треугольник.
А Алена была как бы на отшибе. Но её это не смущало. Она наслаждалась покоем, тихой прелестью осеннего леса и тем, что про неё забыли, и можно было не отвлекаясь на разговоры, разглядывать Виктора.
Неожиданно он поднял на неё взгляд
- Ты сама пекла пирожки, Алена?
- Сама, - улыбнулась она смущенно.
- Улыбка у тебя хорошая. И сама ты хорошая, - сказал по простому, без затей.
Алена обомлела. Сердце сжалась сладко-сладко и застучало, и погнало кровь к щекам.
Она растерялась и не смогла ничего сказать в ответ. Уткнулась в кружку с чаем. Успела только заметить, как Катя недоуменно покосилась на Виктора и фыркнула по своей привычке.

Огонь догорал, и на заботливо выложенные кем-то раньше кирпичи положили шампуры.
Катька поднялась легко и подойдя к Алене шепнула тихонько: «Пойдем, прогуляемся? У меня твой чай наружу просится»
Алена послушно пошла за ней. Редкие деревья не давали укрыться, пришлось идти все дальше и дальше, пока мужчины не скрылись из виду.
- Ну как тебе Борис? – спросила Катя, заглядывая пытливо подружке в лицо
- Не знаю, - Алена пожала плечами, - никак, наверное. Как и я ему.
- Да уж, похоже, вы с ним не пара. Я много про тебя Виктору рассказывала. О чем еще с ним говорить? Он же молчит все время как бирюк, приходится самой заполнять паузы. Мог бы и догадаться, что это не твой вариант.
- Да ладно, зато на природу вывезли, - Аленка счастливо улыбнулась.
- Похоже, Виктору ты приглянулась. Надо же брякнуть – хорошая, - Катька презрительно хмыкнула, присаживаясь на опавшую с березок листву.
- Да он из вежливости, - выдохнула перепугавшаяся Алена. Она бы в жизни себе не позволила отбить парня у лучшей подружки.

Но если бы он не был её парнем.
Что-то такое промелькнуло между ней и Виктором, какая то искра. И это стало заметно не только им, но даже и окружающим. Вон, даже Катька заметила.
Возвращались обратно под Катькину болтовню про Бориса.
Да, он, конечно, не чета Виктору. Такой обаяшка, такой красавчик. Как жених, не вариант, конечно. Слишком красивый – будут на него девки вешаться, а ты сиди, охраняй его. Да и по деньгам он гораздо скромнее. Он же на Виктора работает. Она же не дура, Катька, чтобы босса менять на его же подчиненного. Катька посмеивалась, но как то невесело. А Алене тоже было грустно. Первый раз в жизни ей так сильно понравился мужчина. И надо же было такому случиться, что он встретился не ей, а Катьке.
Встретился!
Да не встретился, она сама его нашла. Целенаправленно, в интернете.
Алена огорченно вздохнула. Чего там рассуждать, все равно уже поздно. Катька своего не упустит.

Вернулись, а у мужчин готовы шашлыки. Алена даже приняла рюмку водки ради такого дела, а Катька так целых три.
Водка согрела, Алена почувствовала, что ей стало легко и весело, и она даже улыбнулась Виктору, который уже в открытую не сводил с неё взгляда. А он, почему то не улыбнулся, просто у него в глазах плеснулась скрытая радость. А может, ей показалось?

А когда стали собираться обратно, Алене взгрустнулось. Сердце заныло, даже захотелось плакать. Неужели она его больше не увидит? Или увидит в качестве жениха на Катькиной свадьбе. Да пусть хоть так. Но не видеть его совсем – просто невыносимо.
«Да что же это делается то? – недоумевала Алена. – Я же вижу его в первый раз в жизни, ничего о нем не знаю. Он парень моей подруги! Отчего так больно?»
Всю дорогу обратно она не проронила ни слова, даже Катька, весело щебетавшая с Борисом,  заметила Аленкину грусть и спросила, обернувшись на сидении и понизив голос : «С тобой все хорошо?»
Алена кивнула и улыбнулась через силу.
Они довезли её до дома. Виктор сам лично достал из багажника и корзинку, и термос; отдал ей, сказав, что ему было приятно познакомиться. Поблагодарил за компанию и за пирожки. Помялся, казалось, хотел что-то сказать. Но не сказал, а сел в машину и уехал, погудев на прощанье. А Алена пошла домой, отбиваясь от радосто наскакивающего на неё Малыша.
Дома она не выдержала и разревелась, едва войдя в дверь
- Что случилось. дочка? – мама перепугалась не на шутку
- Обидели? – вскинулся отец
- Нет, нет, никто меня не обидел, - всхлипывая ответила Алена, - я, кажется, влюбилась
- Так это же хорошо, доча! – мама хотела уже обрадоваться
- Я в Катькиного парня влюбилась – шепнула Алена и расплакалась еще пуще
- Тьфу ты, ёшкин кот, - в серцах выругался отец и ушел курить.
А мама ничего не сказала, только обняла Алену, сидящую на табуретке, прижала к себе. Алена плакала на теплой маминой груди, а мама гладила её по голове как маленькую.

Поганка Катька даже не позвонила, хотя Алена очень ждала её звонка. Не дождавшись от неё никаких вестей, она начала звонить среди недели сама, но Катька сказала, что очень занята. Вот прямо сейчас бежит, бежит на важную встречу. Потом поговорит.
Голос у неё был очень взволнованный. Наверное, и вправду торопилась. И так и не перезвонила.
А у Алены началась тоска. И на работе было невесело, и дома скучно. Вязание раздражало, и фильмы надоели. Чего там смотреть, все одно и то же по телевизору. Все какие то бригады, бандиты, воры в законе.
И читать не хотелось. Все давным давно перечитано.
Лучше лечь и лежать отвернувшись к стенке.
А на стенке старый бабушкин ковер, который она очень любила рассматривать в детстве. На нем удивительной красоты олени задумчиво смотрят из волшебного леса. И в том лесу растут ровные голубые ели и какие то неведомые ярко-красные ягоды.
Так и лежала она в очередные, непонятно какие по счету с тех шашлыков, выходные, когда послышался какой то странный шум. Лай Малыша во дворе. Непривычно взволнованный крик отца «Малыш, на место»
Голоса в прихожей. Папин растерянный, мамин радостный и еще чей то. Мужской голос.
«Дядя Коля, что ли приехал? Так он вроде не собирался.» - равнодушно подумала Алена.
Дверь открылась и мама громко и радостно зашептала
- Аленка, иди скорей, к тебе свататься пришли!
- Чего? – Алена подумала, что ослышалась.
- Жених! К тебе! Свататься! Иди скорей, говорю! – горячо шептала мама.
Ничего не понимая, Алена все же слезла с кровати, одернула домашнее платье и вышла в зал.
На столе стояла бутылка водки и торт в круглой коробке.
Рядом со столом стоял Виктор, сжимая в руках букет голландских роз на длинных ножках, торчащих из шуршащей обертки.
Волнуясь, но чень твердо, он спросил оторопевшую Алену
- Ты выйдешь за меня замуж?
- А Катя?
- Она с Борисом
- Выйду! – не раздумывая ни секунды ответила Алена.
Мать перекрестилась, а папа украдкой смахнул слезу.