Охранник из параллельного мира

               

     Женщина открыла глаза и осмотрелась.
Какое-то странное чувство беспокойства вдруг промелькнуло в ее голове.
«Я что спала на лавочке?»
     Она внимательно осмотрела детскую площадку, рядом с которой проснулась: дети играли в песочнице, кто-то со смехом скатился с горки, на соседней лавочке бабушка щелкала семечки, аккуратно сплевывая их в маленький бумажный пакетик, под «грибочком» подростки бренчали на гитаре.
     Женщина  старается вспомнить, что она делает на детской площадке, почему сидит на этой лавочке, заботливо закрывающей ее развесистыми ветвями стройных, красивых берез.
     Она почему-то никак не может вспомнить, как она оказалась здесь.
Тревожная волна прокатилась по телу. «Где я? Почему я ничего не помню?»
     Она  внимательно осматривает себя.
На ней белые босоножки на высоком каблуке, светлые облегающие брюки, рубашка с коротким рукавом в сине-фиолетовую клеточку.
На левой руке она обнаруживает красивый золотой браслет, на среднем пальце кольцо.  На правой руке – кольцо обручальное. Ногти на пальцах рук длинные, накрашены лаком вишневого цвета.
Но все это она будто бы видит в первый раз.
     Она начинает осознавать, что и про себя тоже ничего не помнит.  Она не может вспомнить, сколько ей лет и, как она выглядит.
     В панике она прощупывает свое лицо и волосы.
У нее короткая стрижка до плеч, волосы темные.  Больше она ничего не может ни рассмотреть, ни определить. «Что происходит»?       
     Она еще раз внимательно осматривает лавочку, заглядывает под лавочку в надежде найти сумку. Ведь должна же быть у нее сумка. В сумке могут быть документы.
Но сумки  нигде не было.
     Машинально она нащупала у себя  в заднем кармане брюк  телефон и на поясе  пристегнутые ключи.
    Она вскочила мгновенно, извлекая  из кармана телефон, с надеждой, что он ей сейчас все прояснит.
На экране высвечивалось время: 17.17.
     Женщина с волнением и надеждой нажала «зеленую трубочку» - последний звонок.
«Моя Инна» - высветилось на экране.
« Кто это?» - она не могла вспомнить, кто это – Моя Инна.
Внимательно, осмотрев телефон со всех сторон, она усомнилась, что это вообще ее телефон. Она видит его, тоже в первый раз.
     Стала просматривать звонки все, что были.
Мелькали номера, имена, но она не могла вспомнить ни одного имени и ни одного номера телефона.
От жуткого напряжения закружилась голова.
     Она стала себя успокаивать тем, что нужно просто набрать любой номер и все прояснится. 
Она набрала – Моя Инна.
- В данный момент абонент не может быть вызван – ответила ей трубка.
Женщина стала набирать все подряд номера, какие были, и везде был один и тот же ответ.
Снова холодная испарина выступила на лбу, но она не хотела поддаваться слабости и панике.
     «Ключи!» - мгновенно промелькнуло в голове.
И она предположила, что живет где-то рядом, в одном из этих домов. Видимо, просто вышла подышать…
     Эта мысль снова вселила какую-то надежду. Ведь, если она живет здесь, значит, кто-то обязательно ее узнает и поможет.
Снова, собрав весь свой оптимизм, она уверенно встала, обошла площадку, вглядываясь в лица ее обитателей, но никого не узнала.
Не расстроившись, пошла к дому, обошла его несколько раз, в ожидании, что кто-то  узнает ее и окликнет.
     И вдруг от этой мысли, волосы будто бы стали вставать дыбом. Она поняла, что не знает своего имени.  Она не помнит свое лицо.
     Как это могло случиться?
Что могло произойти, что в ее голове вообще полная пустота?
Она поняла, что не знает о себе ничего: кто она, чем занимается, где работает и работает ли, есть ли у нее родственники…
     Хотя, судя по кольцу на руке и именам в телефоне – есть.
Но она не может вспомнить никого и ничего.
     «А, может, я сплю? – подумала она – и сама же себе ответила – Нет, я не сплю».
Женщина ущипнула себя и почувствовала реальную боль.
     И вдруг, как осенило – надо найти зеркало!
Ей очень захотелось взглянуть в свои глаза и увидеть свое лицо. 
     Она вышла на дорогу и пошла вдоль витрин, заглядывая в каждое стекло, но стекла не давали четкого отображения.
     Увидела надпись – «Рынок». 
«Там должны быть зеркала», - решила она.
Но рынок оказался закрытым.
Прямо перед ней « Ювелирный салон».
Женщина почти вбежала в него.
     За прилавком симпатичная девушка. Женщина выдавила из себя улыбку и прямиком направилась к зеркалу. Оно стояло в стороне на прилавке.
На нее смотрели испуганные глаза не молодой, но симпатичной женщины.
     «Что-то подсказать?» - улыбнулась ей продавщица.
«Скажите мне кто я такая!?» - про себя пробормотала она в отчаянии и вышла из салона.
     Совсем обессилив от напряжения, она присела прямо на ступеньки.
     Неожиданно к ней подошла бабушка. На вид ей было лет шестьдесят пять-семьдесят - маленькая и улыбчивая старушка.
     Бабушка тихо спросила – Тебе плохо что ль, милая?
И женщина от вопроса, обращенного к ней, просто расплакалась.
     В эту секунду она ощутила себя мизерной, беспомощной, немощной в этом  городе, в этом мире, который не хочет сейчас узнавать ее.
     Что она сделала такого в жизни, что бы мир вот так неожиданно отвернулся от нее?
     Хотя бы за что-нибудь зацепиться, хоть бы маленькую подсказку…
И эта бабушка блеснула, как молния, своей беззубой улыбкой.
- Умер кто? Или случилось чего? – она смотрела добрыми, сочувствующими глазами.
- В каком я городе, бабушка?
- В Москве, милая. Приезжая что ли?
- Не знаю – и снова заплакала.
- Что плакать-то, голубушка?
Пойдем ко мне. Чаю попьешь и расскажешь, что с тобой приключилось. А, может, и помогу чем. Вставай, вставай, голубушка.
     И женщина послушно, все еще всхлипывая на ходу, пошла за ней.



     Квартира бабушки была на втором этаже одного из домов, находящихся недалеко от  «Ювелирного салона».
Квартира двухкомнатная, не богатая, но в квартире все очень аккуратно и чисто.
Бабушка проводила женщину на кухню.
Кухня была вполне современной: новая мебель, микроволновая печь, электрочайник, красивая хлебница, кастрюли из дорогого металла.
Угловой диван, круглый стол, на столе телефонная трубка.
     Вдруг неожиданно женщина почувствовала, что больно кольнуло в сердце. Она побледнела.
- Ой, милая, совсем ты плохая… Садись, чаю попьешь - легче станет.
Она налила чай в красивую чашку, на стол поставила конфеты.
В чашку добавила какую-то травку.
- Пей, голубушка. Это тебя успокоит.
     Женщина выпила очень быстро, не чувствуя даже, что обжигает рот. Оказалось, что она очень хочет пить, и проголодалась.
- Бабушка, а хлеба черного у вас нет?
И тут же испытала жуткое неудобство оттого, что просит.
- Конечно, есть. Кушай на здоровье.
Она достала хлеб, нарезала колбасу.
     Женщина съела так быстро, будто бы не ела неделю, но так же быстро почувствовала себя сытой и даже тяжесть ощутила в желудке, как будто съела слишком много.
     Ее сразу потянуло в сон.
- Ну, рассказывай, милая, что с тобой такое приключилось? – очень участливо спросила бабушка, заглядывая ей в глаза.
- Не помню я ничего, бабушка. Совсем ничего. Не знаю даже, как зовут меня.
- Как так? Совсем ничего? – бабушка смотрела удивленно.
- Не знаю кто я, как оказалась здесь, чем занимаюсь, что делала на детской площадке… Вообще ничего.
Проснулась, как будто, и ничего… Что мне теперь делать? Куда идти?
Женщина закрыла лицо руками и замерла.
- Ну, подожди отчаиваться. Может так и бывает. Судя по виду твоему. Ты из приличной семьи, интеллигентной. Может, хватятся тебя, искать будут и найдут. Ты главное не отчаивайся и не плачь. Слезами, говорят, горю не поможешь.
А, может, и сама вспомнишь чего? Выспишься и вспомнишь. У меня тебе никто не помешает.   
– Вы одна живете? – спросила женщина, зевая.
- Сын у меня. – И как-то бабушка сразу погрустнела. – Непутевый правда.
Она махнула рукой, как будто бы, отмахиваясь от него.
- Всю жизнь я с ним маюсь. А что делать?
Пьет он и за водку эту поганую отца и мать продаст.
Она тяжело вздохнула.
- Когда трезвый – хороший. И все обещает, как разбогатеет, так бросит пить. А, когда разбогатеет и с чего?
А куда я его? Сын ведь.
И никого у него, кроме меня.
Ни семьи, ни жены – приводит вот то одну, то другую.
Да, что я разболталась?!
Ты иди, полежи немножко, вон на диванчике в комнатке.
     Женщину, действительно, просто валило с ног.
Она прилегла на диван, подложив под голову, маленькую подушечку.
Ей казалось, что она просто проваливается куда-то.
И страшно засыпать в чужой квартире, и сопротивляться больше не было сил.


     Проснулась она от каких-то странных звуков, доносящихся  из соседней комнаты.
     Дверь в комнату была закрыта. Толи стоны, толи вопли доносились оттуда.
На кухню дверь была приоткрыта.
Прислушавшись, женщина услышала голос бабушки:
- Да, не кричи ты так! Спит она…
А другая в комнате просыпалась уже…
Наливала я ей…
Ой, господи, одумался бы ты, Витенька! Не могу я больше…
И бабушка тихо заплакала.
Странным показался ей разговор. Страх пробежал по всему телу.
     « Зачем пришла в чужой дом? Кто эта бабушка?»
И вдруг  мгновенно решила: - Надо бежать!
Но тело отказывалось подчиняться. От этого стало еще страшнее.
     Женщина заметила, что дверь на балкон не закрыта. С огромным усилием она заставила тело подчиниться.
В это время из комнаты донеслось:
- Налей еще, ведьма старая…
Женщину всю передернуло от ужаса.
Совсем не слышно, она вышла на балкон.
Быстро перелезла через перила и повисла, зацепившись руками за кромку балкона.
«Второй этаж – не так уж и высоко» - подумала она и отпустила руки.
     Приземлилась она очень аккуратно, даже не упала. Только в коленках почувствовала резкую боль. Не обращая внимания на боль, она побежала.
На ходу она ругала себя за то, что доверилась этой, показавшейся ей доброй старушке.
     Чем занимается ее сын-алкоголик? Чем она помогает ему? Что наливает по его указаниям? Кто в комнате стонет?
Некогда сейчас размышлять об этом. Надо просто убежать, как можно дальше.
     Сколько она пробежала и куда выбежала, сориентироваться уже не могла. Да, и не видно ничего. 
Город спит. Тишина.
     Остановившись и переведя дыхание, она поняла, что находится в каком-то дворе возле детской площадки.
Не обнаружив никого, она остановилась возле детского домика и решила в нем и спрятаться.
     Одинокий фонарь освещал территорию. Она полезла в домик.
- Ты чо, е…? Не видишь что-ли?   
Проскрипел чей-то сонный голос.
     Она вскрикнула и отпрыгнула, больно ударившись головой о крышу домика. Ей показалось, что искры полетели из глаз. Она зажмурилась и присела.
     На лавочке кто-то спал. Этот кто-то сел и занял собой все пространство маленького домика. Громила смотрел на нее с любопытством.
- Да, ладно, не пугайся. Ушиблась что ли? 
     Она уже не понимала ничего. Как какой-то кошмарный сон, который никак не может кончиться. Силы как-то в одну секунду закончились.
Она просто села рядом и даже не заметила, как рассказала ему все про себя от начала до конца, что помнила.
Рассказала и про бабушку с сыном и про побег. 
Ведь это единственное из ее жизни, что она помнила.
- Был у нас тут не так давно парень…
Как-то спокойно начал мужчина говорить.
- Ничего не помнил - ни имени, ни возраста, ни родом откуда.
Голос его звучал ровно, успокаивающе.
- И что? – осторожно спросила она.
- В психушке сейчас.
И замолчал.
- А почему в психушке? – тихо спросила она.
- Да, говорил я ему – не ходи никуда. Никто не будет разбираться и выяснять. Просто живи, - говорил – и радуйся.
Упрямый был. Очень ему хотелось знать кто он и что он?
А зачем? Что это изменит в нашей жизни?
     Он опять замолчал, а женщина не знала, что спросить и внимательно смотрела на него.
     Немного помолчав, он продолжил.
- Вот я все про себя знаю. И мне, что от этого?
     Он достал, и стал разворачивать какой-то сверток. Расстелил газетку прямо на лавочке, и  выложил содержимое свертка.
Как на скатерти самобранке стали появляться бутерброды, пирожки и даже конфеты.
- Два года я уже живу здесь. Летом на площадке, зимой в подвале.
Правда, в этом районе уже все привыкли и знают меня. И благо – не гонят.
Может потому, что не пью. Хотя, иногда так хочется напиться и забыться.
      И он рассказал свою историю.
     И семья у него была: жена и дочка. И работа была и друг классный, с которым еще во время перестройки начинали  бизнес.
И имя было, и деньги, квартира, машина – все было…
А потом друг подставил  по полной программе.
Она слушала его молча, не перебивая. 
- Отсидел я два года. Пришел – ни жены, ни дочки, ни квартиры. Продали все и уехали, даже не сказав куда.
Сначала искал. Потом как-то в один миг решил – пусть будут счастливы.
А куда в Москве без прописки, жилья, денег и с «волчьим билетом» на руках?
Но живу вот.
И, знаешь, понял главное – с деньгами и всем остальным – каждый выживет. А вот, ничего не имея – жить и радоваться – не каждый сможет.
Он помолчал, а потом продолжил уже  веселее:
- Тебе вот на вид лет сорок-сорок два, не больше.
Стройная. Красивая.
- Спасибо! – сказала она, улыбаясь.
- Имя тебе придумаем. Хочешь?
     Он посмотрел на нее внимательно. Она вопросительно ждала.
- Села ты на меня, как бабочка ночная. Есть такая – Махагон. 
Вот и будешь Махой. 
     И он засмеялся как-то по-детски.
- А, хочешь, будешь Машенькой. Красивое имя! Нравится?
- Красивое - подумала она, но сейчас отдала бы все за то, чтобы узнать свое настоящее имя.
     Он смотрел на нее и улыбался.
     Потом как-то очень серьезно сказал:
- И не ходи никуда. Послушай меня – никто не поможет.
     Женщина тихо заплакала. 
- А вас как зовут? – спросила она, вытирая слезы.
- Никита. Когда-то богатырем звали. Теперь – просто Нико.
Рост у него 180, а, может, и больше. « И, правда, похож на богатыря. И как только в домике помещается?»
Подумала она и улыбнулась.
- Ну, вот, уже улыбаешься. А скоро рассвет будет – красотища!
Будем с тобой вместе встречать рассвет и праздновать начало твоей новой жизни. Согласна?
     Она молча кивнула. Что еще ей оставалось?
Он продолжал:
- За два года я понял – для счастья человеку ничего не надо больше, чем Богом дано. Все остальное делает его несчастным и заковывает в цепи.
Я, вообще-то, теперь всегда один. Мне не надо никого.  Сам себе хозяин: слуга и господин.
А вот с тобой почему-то хочется общаться.   
     Он неожиданно протянул ей свою огромную ручищу:
- Не бойся меня. Я тебя не обижу и никому не позволю. Я тебе обещаю.
     И она посмотрела в его глаза – черные, огромные и лучистые.
Глаза внушали доверие. И все его огромное тело, казавшееся таким несуразным в этом маленьком домике, располагало к себе.
И она, действительно, почувствовала себя защищенной в этом страшном для нее и огромной мире, где у нее нет ничего. Нет даже прошлого.
     Они долго сидели молча.
На плечи он набросил ей свою курточку, чтобы  она не замерзла.
- А где ты сладости берешь? – спросила она.
- Детишки приносят. Я им сказки рассказываю.
И мне нравится их сочинять.
А днем я на рынке работаю.
Чтобы машины разгружать – документы не нужны.
Я - бомж необычный.
Так что не переживай и ничего не бойся – справимся.
Жизнь – мудрая штука. Обязательно что-нибудь придумается. Главное – не унывать!
     Ей становилось все спокойней с этим странным и большим человеком.
- Как рассветет, я площадки убираю – он улыбнулся. – И, знаешь, все знают, что я убираю, и никто не мусорит.
Словом, я здесь и сказочник и садовник.
И твою площадку, где ты в этот мир пришла – найдем. А пока подремли.
     Он обнял ее за плечи и прижался к ней своей сказочной бородой.
- Спи, Маха! А я буду тебя охранять.
     И она уснула в надежде на то, что проснется и все изменится, и она поймет, что все это был странный и непонятный сон.
    
     Нико сидел, не шевелясь, боясь ее потревожить и разбудить.
«Пусть поспит – думал он – а я пока подумаю. Что-нибудь да придумаю.
Бывает же так!? Хотя, чего только не бывает»!
Он совсем перестал удивляться происходящему с ним в жизни. Ко всему относился ровно и спокойно после того, как пережил известие, что его любимая жена и маленькая дочка просто исчезли вместе с его лучшим другом.
Он тогда  перестал воспринимать женщин вообще. Он их как будто не видел и не замечал.
Хотя, остались и прежние знакомые и подружки, которые хотели принять участие в его судьбе. 
Некоторые даже предлагали пожить у них.
Одиноких женщин много, а мужчина он видный, физически здоровый и далеко не глупый. Пить он не пил никогда, а вот курить решил бросить.
В подвале своего дома, где когда-то была его квартира, устроил себе жилье.
В доме его помнили и знали.
Осуждали жену, а его жалели. Но он отказывался от жалости и участия.
Насобирал досок, сколотил лежанку, чтобы можно было спать. Соорудил стол. Соседи помогли, и получилось очень даже не плохо.
Никто не возражал против его проживания в подвале. А это самое главное.
А все остальное – решил он – придет.
И начал жить с нуля.
Устроился работать на рынок, мылся в бане, кушал в недорогом кафе. И наслаждался свободой.
Все лето проводил на улице. Привел в порядок двор, детскую площадку превратил в сказочный замок.
Руки у него были золотые.
Соседи привыкли, что он всегда здесь и даже детей одних отпускали во двор, зная, что он за ними присмотрит.
Он придумывал сказки, и дети очень любили их слушать.
Мальчишки постарше колотили и мастерили вместе с ним, девочки сажали цветы и ухаживали за ними.
Соседи обращались к нему за любой помощью: у кого телевизор сломался, у кого кран потек, мебель рассыпалась – все к нему.
День он отработает на рынке, а вечером весь дом обихаживает.
Но ни с кем не хотел дружить, избегал душещипательных бесед, общался исключительно по делу и не о чем.
И не было в нем ни зависти, ни обиды, ни злости.
Он относился ко всем хорошо. К нему прислушивались, ему доверяли.
И он никого не хотел приближать к себе и душу закрыл на ключ.
И вдруг эта странная женщина – потерянная и беспомощная, чем-то тронула его.
Незаметно для себя, он открылся ей и теперь даже готов заботиться и охранять.
Он был уверен, что сможет помочь ей. Еще не знал, чем и как, но почему-то был уверен в этом.
Глаза ее  показались ему добрыми и доверчивыми - такие не предадут.
Она посапывает на его плече  и впервые за долгие годы одиночества, он почувствовал, что ему хорошо.

     Женщина проснулась.
Не открывая глаз,  сразу задала себе вопрос – Кто я?
И сама же себе ответила – Маха! Машенька!
Значит, не сон…
     Теперь она знает свое имя, которое дал ей большой человек по имени Нико. «Необычный» московский бомж, но почему-то большим он казался ей не только из-за своего роста – он был большим изнутри.
Как хорошо он сказал – У человека есть все, чтобы быть счастливым…
     Случилось так, что у нее исчезло прошлое. А, может, оно, действительно, ей не нужно?
Ведь есть настоящее, и есть будущее.
И это будущее зависит только от нее. Его не нужно знать, его нужно делать. Делать именно сегодня.
     Она открыла глаза уже без страха.   
Бог дал день наступающий. И надо просто жить!
- Доброе утро! – она улыбнулась легко и светло.
- Доброе! – ответил он ей. – Отдохнула?
Удивительно, но она чувствовала себя отдохнувшей.
     Было уже светло. Заурчали машины, отъезжая от дома. Захлопали двери подъездов и народ, еще не проснувшийся, торопливо пробегал мимо.
Начинался новый день. 
Она попробует жить в предложенных обстоятельствах.
У нее есть только один день из ее прошлого.
Она начинает новую жизнь.
Сейчас она просто радовалась тому, что дикий страх и ужасная безысходность ушли, оставили ее.
- С чего начнем день наступающий?
Ей казалось, что сейчас она может и умеет все - надо просто начать что-то делать.
- Приличные люди начинают день с утреннего туалета и легкого завтрака – с улыбкой ответил Нико.
- А мы приличные?
Она поняла, что очень хочет в туалет. И не плохо было бы умыться и причесаться.
- Пойдем!
Спокойно предложил он.
И они пошли.
     Совсем рядышком оказалась маленькая кафешка, которая работает круглосуточно.
Они вошли.
- Привет, Нико! Ты сегодня не один? – удивленно спросила его девушка за барной стойкой.
- Доброе утро! – он тоже улыбнулся. – Мне, пожалуйста, как всегда, только на двоих.
А ее он проводил в туалетную комнату, дав маленькую расческу, которую достал их своего кармана – Держи. Если не брезгуешь.
Она умылась, смыв косметику, и долго разглядывала себя в зеркало.
Причесалась и осталась собой вполне довольна.
- Буду теперь такая! – как-то даже кокетливо у нее это получилось.
Она села за столик напротив его.
     Девушка принесла два омлета, два кусочка хлеба и две чашечки кофе с молоком.
- Нико! Холодильник у нас барахлит. Посмотришь сегодня?
Потому, как она это сказала, Маше стало понятно, что ни первый раз к нему обращаются за помощью.
- Конечно, посмотрю. Если на рынке работы не много – приду до обеда. А, если есть работа – забегу в обед. Хорошо?
- Хорошо! Хорошо!  Только не забудь, пожалуйста, - добавила она,  – Мы ведь без тебя, как без рук!
     Нико направился в туалетную комнату, а Маша не решалась начать завтрак без него, хотя, почувствовала жуткий голод.
     Он быстро вернулся, и только сейчас она заметила у него сумку, которая висела  через плечо. Сумка была на длинном ремешке, не большая, но вместительная.
     Он был в другой майке. Черная с ярко-желтыми полосками, она очень ему шла. Волосы были слегка мокрыми и зачесаны назад, борода аккуратно уложена.
Глядя на него, не подумаешь, что он только что ночевал в домике на детской площадке.
     Она улыбнулась, глядя в его черные глаза.
- Приятного аппетита! – сказал он и сел напротив.
      Потом он повел ее искать площадку, на которой, как он сказал, она пришла в его мир. До начала работы у него еще было время.
     Они просто обходили дворы, где были детские площадки.
Она внимательно осматривала все, а он попутно поднимал бумажки, валявшиеся на площадке, собирал пустые бутылки из-под пива, смахивал песок со скамеек.
     И вдруг она узнала березы.
Две березы ветвями склоненные и прикрывающие собой маленькую лавочку между ними.
И только потом она осмотрела площадку.
- Да,- сказала Маша,- вот на этой скамейке я и очнулась вчера в 17.17 по часам на моем телефоне.
     Он убирал, валявшиеся ветки. Впечатление было такое, что  сильный ветер поломал их.
     А она села на скамейку и смотрела, как по-хозяйски он это делает.
     Солнышко уже припекало, она откинулась на спинку.
Лицо подставила солнцу и закрыла глаза.





     - Бабушка! Бабушка! Ты что, не слышишь что ли? Телефон…
     Внучка подбежала к Анастасии и звонко кричала ей прямо в лицо.
     Анастасия открыла глаза. Телефон в ее кармане разрывался – «Арбатская, Пражская …
     Эта мелодия у нее стоит на звонок дочери.
     Но пошевелиться Анастасия не могла.
Тело, как будто ватное и не подчиняется.
- Бабушка! Ты уснула прямо на лавочке?- ее озорные глазенки светились на солнце.
« Я только что села на лавочку, смирившись с тем, что я Маша. А я – Анастасия! А Инна – моя дочь, к которой я приехала посидеть с Женечкой, потому что Инна занята на работе. И она мне звонит. А Женечка стоит рядом со мной и смотрит на меня. Я все помню…
     Не осознавая того, что произошло, она в недоумении осматривала площадку.
Было очень жарко.
Асфальт за день раскалился так,  что,  кажется, начнет плавиться.
     Повсюду, как снег, тополиный пух. Он попадает на ресницы, щекочет нос, пробирается в рот.
     Анастасия с внучкой уже прошла десяток детских площадок и на каждой из них, внучка пролезла по всем спортивным сооружениям, покачалась на всех качелях и каруселях,  болтала с девчонками. Девочек заинтересовала ее коляска, в которой внучка укачивает своего Максима. Эту куклу-пупса подарили ей на день рождения. Он кушает, плачет и даже писает.
Женя периодически меняет ему подгузники, кормит из ложечки какой-то кашей, которую сама готовит.
     Анастасия помнила, что присела на лавочку в тенечке, и наблюдала за внучкой.
     У них особая любовь. Бабушке кажется, что внучка  ее копия. Анастасии нравится находить в ней свои черты, свои жесты и интонации.
И внучка ее очень любит.
Внучке скоро шесть лет.
Она уже бегло читает, считает, в этом году научилась писать. Весь год она отходила в подготовительную школу: занимается танцами, изучает английский и очень хорошо рисует. Ее картины уже выставляются на детских выставках.
Бабушка очень гордится этим. Ей кажется, что картины девочки отличаются особой яркостью, в них есть простор.  И бабушке они кажутся живыми.
     Встречаются бабушка с внучкой редко, потому что бабушка живет не в Москве, а вот по телефону болтают почти каждодневно.
У них свои особые рассуждения о жизни, которые не всегда принимают родители Женечки.  Они ворчат иногда, подслушивая, о чем разговаривают бабушка и внучка. Но повлиять на их отношения никак не могут.
И сейчас она стоит перед ней и заглядывает ей в глаза.   
     Волна радости пробежала по телу, наполняя его силой и движением.
Анастасия  соскочила с лавочки мгновенно и испуганно смотрела то на лавочку, то на девочку.
- Что, бабушка? – удивленно смотрела на нее внучка – Телефон-то возьми!
Анастасия достала телефон. На табло высветилось – Моя Инна.
- Алло! – еле слышно сказала она в трубку.
- Мама! Не слышишь что ли? Вы где?
Голос дочки звучал недовольно.
- На площадке…
- Пора уже покушать, мама. Идите домой.
Не забудьте руки помыть и колеса коляски протереть. Я сегодня не очень долго, так что не укладывай ее, дождитесь меня.
- Хорошо.
- Мам, с тобой все в порядке?
- Наверное, да. До встречи!
     Что это было? Анастасия никак не могла еще придти в себя после того, что с ней произошло.
     Она спала? Нет, все было настолько реально…
Анастасия еще раз внимательно осмотрела площадку.
Ведь только что она пришла сюда с Нико, и здесь совсем никого не было…
Она смотрела, как он убирал ветки. И просто закрыла глаза, подставив лицо утреннему солнцу.
А сейчас та же площадка, та же скамейка.
Только играют дети, нет Нико и поломанных веток и сейчас вечер…
     Она посмотрела на телефон. 18.18.
Странное сочетание цифр!  Было 17.17. - теперь 18.18.
Прошел один час и одна минута здесь, где она Анастасия.
А там, где она была Машенькой – пятнадцать часов.
И сколько всего за это время она прожила и прочувствовала!
Это явно был не сон.
Она как бы параллельно прожила пятнадцать часов в каком-то другом мире, причем на том же месте, только с другими людьми.
- Так, Женечка, пойдем домой – решила она – Потом разберусь.
     Она взяла Женечку за руку и пошла по направлению к подъезду, где жила ее дочь.
И она это помнила!
     На краю площадки она заметила знакомую фигуру.
Анастасия  застыла на секунду. Опять какой-то страх и волнение пробежали по телу. На краю площадки сидел Нико.
     Он закрыл лицо руками.
Что за странная площадка?!
Мысли бегали в панике, догоняя одна другую.
     Нико был там, где она только что ничего не помнила.
Что он делает здесь, где она  помнит все?
     Она сразу вспомнила весь ужас, когда оказалась без памяти и прошлого в том, другом мире, где встретился ей Нико - большой, сильный, спокойный и уверенный, не смотря на то, что жизнь лишила его всего, что он когда-то имел.
Но его было так много, что весь тот мир, наоборот, казался на его фоне маленьким и беспомощным.
И это было только что. Не прошло еще и пяти минут.
     Теперь он здесь, в мире, где она все помнит, а он теперь кажется ей каким-то потерянным.
- Подожди, Женечка! – сказала она внучке и направилась к Нико.
Она подошла совсем близко, но он никак не реагировал на ее шаги.
- Нико! – обратилась она к нему. Он не ответил.
Тогда она слегка коснулась его плеча и снова произнесла – Нико!
     Он вздрогнул.  На нее с опаской посмотрели полные тревоги  глаза.
Вдруг в них мелькнула искорка радости.
«Узнал!»- обрадовалась Анастасия.
- Вы меня знаете? Мы знакомы? - Спросил он с  надеждой.
«Нет. Он ничего не помнит».
     Необъяснимая грусть наполнила все ее сознание.
- Вас зовут Нико.
- Что? Как Вы сказали? – его глаза загорелись.
- Нико – это ваше имя. Но не пытайтесь ничего вспомнить.
Просто живите и радуйтесь!
     Он смотрел на нее удивленно.
Помолчав немного, она продолжила:
- Чтобы быть счастливым Бог человеку дал все…
Она вернула ему его же слова.
Он смотрел не понимая, но слушал очень внимательно.
Она достала из кошелька, который был в коляске у Жени, пятисотовую бумажку и протянула ему.
- Я вам должна. Возьмите.
Меня зовут Анастасия.
     Женечка подошла к бабушке и потянула ее за руку:
- Бабушка, почему ты разговариваешь с чужими мужчинами? Пойдем!
- Я знаю его, Женечка… Он только что помог мне…
- Как он помог тебе, бабушка? И зачем ты ему дала денежку?
- Я брала у него в долг. И теперь долг вернула. Пойдем.
     Они молча подошли к подъезду.
Анастасия оглянулась. Нико уже не было.

     Весь вечер они провели вдвоем: бабушка и внучка.
Сколько радости и вдохновения получает Анастасия от общения с внучкой. Какая-то невидимая ниточка соединяет их прочно: они чувствуют и понимают друг друга.
Как только Женечка отвлекалась на что-то самостоятельное, Анастасия погружалась в свои мысли, вспоминая и вновь проживая то, что она пережила сегодня.
Ей очень хотелось понять, зачем она прожила один день без прошлого?
Что-то не так в ее жизни? Может быть, что-то нужно менять?
Но, вроде, все у нее благополучно в ее пятьдесят. У нее любимая внучка, дочка, любимый муж, работа, квартира, машина…
Она любила всех и все, что ее окружало.
     Но для чего-то ведь она побывала там, где была?! 
Там был Нико, который помог ей.
Она была в его мире. 
Теперь он почему-то оказался  здесь.
И она хорошо понимает сейчас его мысли, его страхи, его переживания.
Но  она  уверена, что он сможет и в этом мире расправить свои плечи и найти свое пространство.
Она помнила каждое слово, сказанное им. Его спокойную и уверенную интонацию, его внутреннюю силу и мощь.
     Как хорошо он сказал – Какая разница, что было вчера?
И, действительно, размышляла Анастасия, без прошлого можно прожить.
Оно хорошо и важно только лишь тем, что сохранило нам сегодня.
Главное, что есть будущее.
Будущее для наших внуков, с которыми мы связаны невидимыми ниточками.
Будущее…
А мы думаем об этом будущем?
И вдруг Анастасия с ужасом подумала о том, что будет, если вдруг не станет будущего?!
Почему-то откуда-то в голове появилась давно известная фраза – Не руби сук, на котором сидишь.
И как будто бы только сейчас к ней пришло осознание этой фразы.
«Ведь это про нас… Мы рубим сук, на котором сидим. Мы все, живущие в этом мире.
Что мы делаем для того, чтобы сохранить для наших внуков это будущее?
Как сохранить те невидимые ниточки, которые, как паутинка, соединяют нас с ними.
И «наше сегодня» вдруг нарисовалась в ее голове тоненьким узором - паутинкой.
Сегодня – это паутинка, соединяющая прошлое и будущее.
Она четко сформулировала это для себя.
А паутинка становится все тоньше, а дырочки все больше.
И, может быть, в эти невидимые дырочки и попадают люди из одного мира в другой, не помня, не ведая, не зная.
Сколько сейчас таких в сумасшедших домах, на вокзалах, среди бомжей?
Откуда они проникают в наш мир без памяти и прошлого?
Зачем   встретился ей  Нико – большой и сильный, умеющий все и помогающий всем?  Сочиняющий добрые сказки,  украшающий землю цветами и ничего не требующий для себя?   
     Она не могла  ответить ни на один вопрос. И самое страшное, что никому не скажешь, ни с кем не посоветуешься и не спросишь – примут за сумасшедшую.
А ответ найти надо.


     Нико не понял, что сказала ему  та странная женщина. 
Чему радоваться, если он ничего не помнит вообще, не может никак сообразить, где он и что тут делает?
Он ничего не помнит о себе.
     Она дала ему пятьсот рублей, сказала, что брала в долг. Когда брала и кто она такая?
     Непонятное состояние полной растерянности: не знаешь о чем думать, куда идти, что делать…
     Он прошел все вокруг – никто и ничто не напомнило ему ни о чем. 
Никто его не окликнул и не узнал…
     Только одна эта странная Анастасия знает его.
     Он вернулся на то же место, где она подошла к нему.
Он решил, что будет ждать ее, потому что получается так, что на данный момент она знает о нем больше, чем он о себе.
Он был уверен, что она придет, чтобы рассказать ему о нем.
 

 
     Вечером, когда уже все пришли домой, поужинали и готовились ко сну, Анастасия вышла на улицу. Дочке сказала, что подышать перед сном.
Анастасия знала, что где-то здесь во дворе, ее ждет Нико.
Она увидела его сразу. Он сидел возле детского домика и смотрел в небо.
Она несла ему бутерброды, которые смогла не заметно взять с собой, не вызывая вопросов у дочки.
Он слышал, что она подошла к нему, и, не повернув головы в ее сторону, он спросил:
- Вы расскажете мне обо мне?
И она рассказала ему все, что знала о нем от него самого.
Она помнила все дословно.
Закончила рассказом о том, как он накормил ее и привел на площадку.
Потом она рассказала все о себе.
Время для них как будто исчезло совсем или они потерялись во времени.
Он слушал ее молча, не задавая вопросов и не перебивая.
Ел ее бутерброды и не замечал, как плечи его расправлялись, тело наполнялось силой и уверенностью, словно ее слова, как вода из кувшина наполняли его верой в будущее.
     У нее зазвонил телефон.
Испуганный голос дочери спросил:
- Ты где, мама?
- Дышу. Не волнуйся, я рядом.
- Иди. Тебя ждут. – Спокойно сказал он, благодарно глядя в ее глаза.
- А ты куда? – так же спокойно спросила она.
- Теперь не пропаду.
Он улыбнулся улыбкой Нико - красивой, уверенной и спокойной.
- Я найду тебя – сказал он, грустно улыбнувшись, а потом добавил: 
- Я приду и буду тебя охранять. Я тебе обещаю.
Он развернулся и скрылся в темноте.
И она почему-то знала, что он вернется. 
Теперь у меня  есть  «охранник»- подумала она и улыбнулась. Охранник  из параллельного мира.
Необъяснимая легкость появилась в ее теле, она смотрела в загадочный простор неба и улыбалась. Сколько загадок хранит в себе этот простор?!
Ей не хотелось сейчас их разгадывать.
Пусть останется неразгаданным ее путешествие в тот удивительный мир, подаривший ей один только день без прошлого и Нико – охранника ее будущего.