Сейлормун-2 Восход чёрной луны. Глава 3. VI

                VI

  Святослав, собственноручно вытащивший две пули из ноги, отдыхал после главной на селе оздоровительной процедуры – бани. Устроив дайру на сеновале, Мако тоже уговорила подруг смыть пережитое перед заслуженным отдыхом. О чём кое-кому пришлось пожалеть. Самой выносливой оказалась Рэй, устроившаяся около каменки в горячем и густом пару. Банни даже изрядно ошпарила руки, на спор окатывая подругу едва ли не кипятком, пока украинка не занялась ею самой. Минако (оказавшаяся на поверку самой тоненькой и бледной), после дубового веника во всеуслышание посочувствовала Полуночному Хищнику и другим былым противникам, успевшим отведать хлыста Сейлор Ви. А вот Ами, что хоть и явила отточенную алаонской эволюцией, почти мальчишескую стать, пришлось выносить в предбанник и приводить в чувство ледяной колодезной водой. Американка уже собралась отмочить колкость по поводу изнеженных принцесс, когда та, частично придя в себя, первым делом нырнула в бочку с этой самой водой, где пришла в себя окончательно и отказалась вылезать, попросив мочалку прямо туда. После отправились на тот же сеновал смотреть сны о заповедных дайронских чащобах, мимоходом отметив, что всё село готовится к нешуточному празднику.

- Эх, вот оно счастье! – изрекла Банни, булькая изрядную ложку сметаны в миску густого украинского борща. – Мако, прости меня за всё, особенно за нелестные отзывы о сельском быте.
- Что же ты, бедненькая, у бесов-то этих ела?
  Та, хищным рывком откусив от ржаной горбушки, только сделала страшные глаза.
  Праздник на селе действительно впечатлял – и размахом, и радушием, и изобилием. Неизвестно, что такого поведал людям Святослав о битве у дороги, однако пятеро подруг, оказавшиеся виновницами торжества, не могли пожаловаться, будто их тайна раскрыта. На них смотрели, как на виновниц тожества – и не более. Как, впрочем, и на самого вампиролога. Разве что те, кто не был непосредственным свидетелем, замучили просьбами рассказать «шо ж там було?» В том числе сами девушки.
- Да ничего я особенного и не сделал! – смущался тот. – Когда с десяток вампиров вломились в деревню, я, конечно, вышел им навстречу. Пару штук зарубил, потом, как мог, отбивал пули. Спасибо спиральному мечу, - он потёр пострадавшую ногу, на которую, впрочем – наследие Крафтова учения – почти уже не хромал.
- Так ты у нас герой, оказывается, - промурлыкала Минако, кокетливо притираясь к нему плечиком. Прежде старшего товарища называли на «ты» только будучи Хранительницами, однако регулярные совместные испытания имеют свойство роднить.
- Пару штук вампиров он зарубил – ничего особенного! – точно так же притёрлась с другой стороны Рэй.
- Да, - не удержавшись, покраснел тот, - а потом меня подбили. Но тут выскакивает следом ваш кум Опанас, да как гаркнет «Навались, хлопцы!», как залепит с пяти метров автоматчику ихнему топором между глаз… Так тут и геройства моего почти не понадобилось. Крестьянское ополчение – великая вещь, скажу вам. Не зря всякой нечисти селяне с вилами и косами в кошмарах снятся.
- Внимание! – поднялся из-за общего стола Крафт. Он не мог похвастаться геройством в битве, зато умел быть душой компании, и теперь изображал что-то вроде тамады. Глобальное мероприятие не уместилось ни в одной из хат, расположившись прямо под вечерним небом, благо последствия грозы за день высохли, а новых сюрпризов небесный марлавур пока не обещал. Все повернули головы, когда у самого стола, как по волшебству, возникла Хелмойра с двумя помощниками. Человеческий облик она поддерживала уже довольно долго, и пока справлялась, несмотря на огромный поднос со здоровенным жареным кабаном, что они втроём несли. Кабан этот трагически погиб при разминочном налёте вампиров на чей-то свинарник. «Осквернённую» сельскохозяйственную единицу потом хотели было сжечь со всеми выжившими и не выжившими свиньями, но Святослав окинул место преступления профессиональным взглядом, загнул что-то про сходство свиной и человеческой физиологии, якобы привлёкшее монстров, потом отложил пару высохших бескровных туш, которые действительно следовало кремировать, обезглавил собственным мечом и добавил к ним ещё одного хряка, остальных же распорядился перевести по назначению: живых – в другой свинарник, разорванных – в общий котёл. Помещение же просто хорошенько вычистить и, может быть, окропить святой водой для профилактики. Ослушаться знатока не посмели, и теперь «боевые трофеи» славно пополнили пирушку.
- Обычно в таких случаях выносят торт, - продолжал лесовик, - но мы ведь с вами не день рожденья отмечаем. У нас тут победа над страшным врагом, и хотя о ней вряд ли гудит даже райцентр, мы-то знаем, что это грандиозное событие со времён средневековых былин! Так почему бы не вспомнить те самые былины?
  Люди отозвались одобрительным гомоном и живо освободили место для главного угощения. «Тамада» же, подойдя к Банни, торжественно протянул ей большой нож. Та, к некоторому удивлению подруг, не смутилась, а, встав с места, так же торжественно его приняла. Девушки и лесовик тайком переглянулись – похоже, Вика разобралась в себе, хотя накануне всё тот же лесовик устроил ей настоящий день встреч.

- Дедушка Крафт! – радостно выскочила она тогда прямо с сеновала. Тот подхватил внучку на лету, подбросил и, закружившись на месте, поставил на землю.
- Надо сказать, ты здорово вытянулась с тех пор, как я последний раз так делал. Из малявки бесхвостой красавица выросла.
  Остальные, вылезая следом, в который раз удивились.
- Неужели тебе и про него Оракул рассказал?
- Нет, это старый друг моего папы. И мы к нему в гости заезжали, и он к нам.
- Ну, папа твой, чувствую, будет ещё долго отсыпаться, - посерьёзнел лесовик, - так что, наверно, придётся мне поведать то, чего он не успел.
- Это чего ж такого? – нахмурилась Банни.
  Выйдя со двора, они направились к опушке леса за околицей, когда навстречу им вышла Рина.
- Охотница за душами? – присмотрелась к ней Вика. Потом оглянулась на подруг, тоже приветствовавших лесовичку, как знакомую, на Крафта. – Так, что я пропустила?
- Кажется, об этом тебе Оракул и правда забыл шепнуть, - улыбнулся дедушка.
- Познакомься со своей мамой, - точно так же улыбнулась Минако.
- Что?!
- Я же говорила, не надо звать меня на «вы», - немного смущённо откликнулась та.
  Вопреки обыкновению, Банни не растерялась, не обиделась, не рассыпалась множеством вопросов – только молча и пристально обвела взглядом каждого и прикинула что-то в уме.
- Вот как? Но если ты моя мама, то почему ни разу не появлялась?
- Разве? Неужели, приезжая на дачу у леса, ты не чувствовала себя ДОМА?
  Мать и дочь посмотрели друг дружке в глаза, и какое-то чувство, более тонкое, нежели даже телепатия, пробудило в памяти и опеку дайронского духа, и незримое присутствие чего-то родного, даже когда Вика оставалась одна, причём не только на даче, и волшебные сказки, «придуманные» папой, и Лунный жезл, подаренный неоперившейся в то время Хранительнице. И взгляд девушки потеплел.
- Всю жизнь мечтала о дайрах, а оно вон как вышло. Стоп! Так, получается, я тоже?..
- Наполовину, - кивнула лесовичка.
- Это как? Так не бывает… дайры ведь…- наконец вернулась к Банни её обычная манера.
- Вспомни легенду о Вавилонской башне. Когда Охотница исчерпала все силы в неравном бою, она передала амулет своему товарищу. И часть его души перешла туда, чтобы следующей весной дать начало новой жизни.
- Весной?
- Да. Ты тоже родилась из чистой энергии, как и полагается духам, - Рина подняла руки и развела ладони, как бы рисуя в воздухе волшебный светящийся шар с заключённой в нём будущей жизнью. – А перед этим три месяца впитывала силу земли, воды, солнца и ветра. Но росла и развивалась ты, как человек, поэтому мы решили оставить тебя у папы. Уж извини – нельзя воспитываться в двух мирах одновременно.
- В двух мирах… Вот о чём говорил Шиба-Куэн – в моей душе переплелись разные миры. Я сочетаю в себе несочетаемое. И мой амулет, - она достала кулон из-за пазухи, и тот весело заиграл на солнце, как бы подмигивая новой хозяйке, – неужели тот самый, которым одолели страшную дираонскую ведьму? И тот великий путешественник, что привёз его издалека…- кажется, примерять любимую сказку к собственной судьбе было в дикость.
- Великий путешественник – да, археолог.
- Но его ведь даже звали Гонщиком.
- А как, по-твоему, переводится фамилия Райдер? И тебя Викторией тоже назвали неспроста. Тебе была предсказана необычная судьба.
- Кем это предсказана? Неужели и вы к Оракулу заглядывали?
- Нет. Но Хранительница Священного огня, у которой ты причёску переняла, мне тоже являлась.
  Все молча смотрели на мать с дочерью, чья встреча казалась событием не менее значимым, чем встреча Небесных реликвий. Те, так же молча, смотрели друг на друга. Им ещё будет о чём поговорить, но сейчас все слова, похоже, были сказаны. Наконец, Рина подняла голову, словно прислушиваясь, и обернулась к лесу:
- И кто же это к нам ещё пожаловал?
- Простите…- шагнула из-за деревьев Хелмойра, и внезапно остановилась, пристально глядя на лесовика. Тот ответил таким же ошарашенным взглядом.
- Крафт?..
- Хелмойра?..
  Оба сорвались с места одинаковым звериным прыжком и…крепко обнялись.
- Ах ты старая могильная нетопырь! Где ж тебя носило столько лет?!
- А ты, пень еловый, так и сидишь в своём лесу?!
  Подруги только переглянулись, глядя на ещё одну нежданную встречу. А Банни почесала в затылке и развела руками:
- Кажется, у меня и правда неплохо получается совмещать разные миры.
  Вообще-то бесовка, пересидевшая со своими день в пещерах, зашла объявить об их отлёте, но после такой встречи вынуждена была остаться. История их с Крафтом знакомства тоже требовала выяснения. И, конечно, на празднике никто не был лишним.

  Поэтому сейчас Рина и Хелмойра с одинаковой материнской гордостью наблюдали за Банни, которая, не слишком ловко, но старательно выкраивала сочные ломти жареной свинины, а потом, вместе со всеми, подвергала непременной критике каждого «награждаемого». Первый почётный кусок достался, естественно, Святославу-вампироборцу – главному сельскому герою, а вот Рэй едва не обошли, и американке пришлось пускать в ход всё своё сленговое красноречие, выдерживая дружеский словесный поединок. Народ смеялся и аплодировал, бесовка лишь одобрительно кивала. Сама она от «испорченного» солью и огнём продукта отказалась, но вот настоянному на травах и ягодах сельскому самогону – несравненному произведению всё того же кума Опанаса – и…парному молоку отдала должное.
- Так когда, говорите, вы познакомились? – разделавшись со своей долей, подсела к ним с Крафтом любопытная Минако.
- Да по молодости ещё, - отозвался лесовик. – Я тогда по разным краям искал приключений на свою голову, да и ей дома не сиделось, точь-в-точь, как тебе. Инстинкты древних предков потянули в полёт. Влетели мы в историю тогда, короче, оба…
- О-о, - прищурилась японка, - картина ясная – любовь несчастная. Парень-человек и девушка-бесовка. Ей вредно было надолго оставаться среди дайронского духа, а вам не было места в их обществе, разве что самому стать вампиром. Никто не посмел требовать такой жертвы, и вы расстались, сохранив своё чувство на всю жизнь, - Минако томно вздохнула. – Как это прекрасно…
  Те молча переглянулись.
- А если подумать, - характерным птичьим движением склонила голову набок Хелмойра. – Твоя дочь тебе тоже…не совсем кровная.
- Тоже? – вмиг потеряла романтическую нить девушка.
- Харрука и Мичшира у меня воспитанницы, а не дети. Харрука (ну тогда у неё, конечно, было другое, детское прозвище, хотя тоже красивое и звучное) убежала из своего рода. У северных горцев-кшаллагирров крылатые вырастают редко, а если и бывают, то выбиваются в великие вожди. Когда же крылышки стали пробиваться у маленькой девочки-заморыша, которую все дразнили…
- Девочки-заморыша?! – не поверила Минако – в отличие от Мичширы, её старшая сестра, даже в истинном облике, не утратила ни роста, ни телосложения. – Это Харрука-то?
- Не видела ты кшаллагирров – они сами, как утёсы. Говорят, от них пошли мифы об этих, каменных…троллях. Такому крылья ни к чему, всё равно не взлетит. А вот Мичшира – наша сирота. Её мать тоже была прирождённой дочерью воды. В лодке держалась лучше, чем на земле, по Ираптину и в океан заплывала, и в людские земли до самой Великой реки. Оттуда однажды и не вернулась… Такова уж, видно, моя должность Матери марлавура – быть матерью для всех, даже если до собственной семьи руки не дошли. А что касается Крафта – он бы и у нас не пропал, но ему было предсказано: пересечь Ираптин, да и то только Малый, можно лишь трижды в жизни, причём в первые два раза ненадолго, а в третий – безвозвратно.
- Что?! – обернулись и остальные подруги, тоже потихоньку слушавшие.
- Да не переживайте вы, - улыбнулся лесовик. – Это у меня только второй выезд. Первый был лет…ещё до вашего рождения, в общем, когда в Москве Кастакади объявился, а третий… Кто сказал, что безвозвратно – такое страшное слово? Может, я захочу на пенсию уйти, уединённый домик где-нибудь отгрохать. Здесь, например. Или опять странствовать подамся – что называется, по всей земле. Или переберусь-таки на северные болота. Дайрон с людьми я уже худо-бедно примирил, эстафету передал, почему бы теперь за тёмных эльфов не взяться? Сейлормун, смотрю, начало положила.
- Да уж, явилась с шиком, - признала Рэй. – А как вы все вовремя к нам на подмогу свалились. Неужели тоже она организовала?
- Не совсем, - ответила Хелмойра. – Я уже говорила, что ваша подруга утратила память. Мы с ней пошли к Оракулу, но так уж вышло, что именно здесь его помощь не понадобилась. Взамен она спросила, как дела у вас. И получила полный ответ: про культ Древних, с которым назревала битва, про лесную богиню у них в плену, про Харруку и Мичширу, что ступили на путь воинов света, служа при этом тьме, и про тех вампиров, что создал наш общий враг. Лауттхика страшно испугалась, просила меня доставить её к вам. Тогда я тоже обратилась с просьбой к Оракулу. И мы в один день, забыв про солнце, облетели столько марлавуров, на сколько я бы и за три ночи мимоходом не присела, призывая всех желающих на битву с нихгур-лаутхами. Как видите, желающие нашлись, и не напрасно. Гроза Юггота и Священный огонь даровали нам победу, а кровь вампиров оказалась не такой уж недоступной. В эту ночь наш народ обрёл новую силу.
- Что ж это за Оракул такой? – поинтересовалась Мако. – Сроду подобного знать не знала. Здоровенный, страшный…а всё-таки красивый. И дух от него добрый, шоколадный.*
- О, - важно подняла палец бесовка, - он принадлежит к древней, забытой расе ягглахтотепов. Когда-то Младшие боги были в почёте у всех. Даже у алаонского народа, - она перевела взгляд на хмурящуюся Ами. – Только звал он их по-другому…
- Алькадаорами он их звал, - снова подал голос Крафт, - оракулами, сиречь. Они-то и помогли алаонцам создать Небесные реликвии. А дираонцам…Дираон. Тогда-то и разошлись дорожки двух великих народов, а Младшие боги остались крайними.
- Значит, вот о чём говорил…ваш знакомый, - кивнула алаонка. – Когда-то Древние могли переселяться в наш мир, пока не были запечатаны Чёрные скалы. Чем дальше, тем больше меня это всё настораживает – сперва отставной дираонский бог, потом забытый алькадаор, теперь ниххурты, да и Кощей нам подыграл. Каких союзников дальше ждать?
- Твоя правда – доверяй, но проверяй, - ничуть не обиделась Хелмойра. – Но и совсем от помощи отказываться не стоит. Иногда и давний враг может стать новым другом.
- Что это у вас тут за военный совет в неурочное время? – подсела к друзьям сияющая Банни, неодобрительно окинув взглядом их серьёзные лица. – Влад что-то опять гулянку прогуливает. Может ты, Святослав, с нами потанцуешь?.. Ах да, ты же не можешь.
- Почему это не могу? – поднялся с места тот. – Сейчас посмотрим, на что я ещё гожусь!
  Гулянка и впрямь удалась. Без фейерверков и микрофонов сельские жители могли сделать праздник и ярким, и звонким. Забыв про все печали, и лесовики, и юные заморские гостьи, и даже одна представительница нечеловеческой расы (если только с ней под шумок не затесались другие иллюзоры) основательно вспомнили, как они умеют веселиться, делясь национальным опытом, что неизменно принимался на ура. Под утро дневные обитатели села всё-таки разошлись с песнями по домам, бесовка с облегчённым вздохом сбросила человеческую личину и полетела размять крылья, а соскучившаяся Звёздная команда, как-то тоже уже обвыкшаяся в ночной жизни, собралась за душевной беседой у небольшого столика под вишнями. Банни как раз рассказывала, что у ниххуртов такой вот праздничный пир устраивают за каждым ужином – вот только и ужина они ждут, как праздника, далеко не каждый день, когда возле них неслышно появились ещё двое.
- Влад? – поднялась Вика.
- Сецуна? – последовала её примеру Минако.
- Простите за опоздание, - улыбнулся юноша. – Можно к вам присесть?
- Конечно!
- Где ж вы все раньше шлялись?
- Мы б даже Харруке с Мичширой были рады.
- Они в этом не совсем уверены, потому и не явились, - покачала головой старшая японка. – Ну а такие, как я, подавно чужие на этом празднике Жизни.
- Еле переубедил, - вздохнул Влад.
- Это что ещё за дурня?! – подхватилась Мако, силком усаживая обоих на лавку – Сецуну рядом с Минако, Влада рядом с Банни – и вручая обоим по миске галушек из неостывшего закрытого чугунка. – Вот, скуштуйте горячего, глядишь, разогреетесь, а там и побалакаем.
  - В кои-то веки не знаю, что и сказать, - глянула на родственницу японка. - И что такого с тобой произошло – тоже не знаю и знать не желаю. Но почему ты не связалась со мной?
- Потому что Сецуны Мейо больше нет,- отозвалась та.- Я Йома, и к человеческой жизни возврата уже не будет. По крайней мере, так я думала до недавних пор. И хотя теперь снова могу стать человеком – впервые по-настоящему, а не иллюзорно – но, кажется, слишком далеко отошла от рода людского.
  Минако смотрела на высокую смуглую незнакомку, хоть и сменившую чёрные шоффуты на всё тот же строгий костюм, но узнаваемую не без труда. В отличие от порывистой Шуры и грациозной Лауры, в её рослой фигуре и гибких движениях угадывалось что-то не столько спортивное, сколько странным образом древесное. По-русски Сецуна говорила гладко, спокойно и неторопливо. Чувствовалось, что с таким же успехом она поведёт речь и на английском, и на украинском, а то и на алаонском. Невольно вспомнились лекции Святослава о вампирах, перенимающих знания и опыт своих жертв.
- А ты, вижу, тоже стала воином.
- Наверно, это у нас семейное, - улыбнулась Минако. – И все мы должны сказать «спасибо» Сейлормун. И я, и ты, и Влад.
- Верно, - отозвался юноша, - все мы заново родились на свет благодаря ней.
- Так, хватит тут Банни захваливать, - проворчала Мако. – Лучше налегайте на галушки, пока не остыли, да и расскажите, что сами повидали. Влад, смотрю, за ум взялся, а тебе, Сецуна, не нравится, что ли?
- Просто я уже очень давно не ела твёрдой пищи.
- Твёрдой пищи? – нахмурилась Минако. – Так ты и правда стала…вампиром?..
- Не совсем. Я стала химеридом.
- Кем?
- Долго объяснять, - девушка выловила из миски галушку и осторожно куснула, словно и впрямь не доверяя непривычному угощению.
- Я знаю, - кивнула Банни, - тебе приживили шоффут вместо правой руки.
- А знаете ли вы, что такое шоффут?
- Это наследие алькадаоров, вручённое первым жрецам Дио, - вспомнила Ами.
- А кто такие алькадаоры, знаете?
- Младшие боги, наследники Древних.
- Вот они-то и являются первичными химеридами. А шоффутами называются их жизненные частицы. Шесть частей составляют тело химерида: листья, корни, щитки, биоток, аура и энергетический преобразователь. Каждая из них может жить самостоятельно, без каждой можно и обойтись, но все они будут лишь пустой оболочкой без жизнесферы – седьмой частицы, в которой содержится душа и разум. Такую оболочку-биоробота и хотел создать Бретт. Безмозглое, но непобедимое оружие. Вот только мне эта роль не далась – душа и разум у меня уже были.
- А…повторить нельзя? – колыхнула хвостами Банни. – А то я ничегошеньки не поняла.
- Химериды потому так и называются, что совместимы с самыми разными существами, и могут сочетать их в себе, но вот вырастить полноценного, высшего химерида совсем непросто. Именно над этим работал Бретт четыре года назад. Тогда он сотрудничал с одним из последователей Владимира Резуна, совместно пытаясь создать вампира, устойчивого к солнцу. Вампиров тоже можно назвать химеридами – низшими. На самом деле они используют кровь не в качестве пищи, а по назначению – как энергоёмкую жизненную частицу. Она трансформируется в их организме, перенимает характерный биоэнергетический код – тёмную силу, грубо говоря, и ещё долго циркулирует, пока в прямом смысле слова не высохнет, исчерпав запас жизненной энергии, оставшейся от прошлого хозяина. Наш общий знакомый хотел приживить вампирам ещё и шоффут, чтоб они могли, помимо всего прочего, впитывать и солнечную энергию, как растения или высшие химериды. Не знаю, насколько успешным выдался эксперимент, только закончился он в женском общежитии, где группу подопытных решили подкормить старинным способом.
- Девственницами, что ли? – поморщилась Рэй. – Не думала я, что этот Бретт до такой степени ударился в суеверия.
- И, надо думать, нашла коса на камень, - кивнула Мако. – На тебя.
- Я тогда была молодой и неопытной, но подающей большие надежды студенткой. Меня познакомили с кое-какими проектами, а я, не сдержавшись, высказала своё мнение о них. Потому, наверно, и решили пустить своевольницу в расход вместе с соседками. Как же долго потом я винила в этом себя… Но в тот раз, к счастью, догадалась на всякий случай заглянуть в химический отдел и приготовить что-то вроде напалма.
- В результате общежитие сгорело, - вспомнила Минако, - но люди спаслись.
- Не все. Дежурные от гипноза так и не очнулись, кое-кто из девчонок сами пошли навстречу «гостям», бормоча что-то невразумительно-романтическое, но всё-таки остальных я растормошила. Когда в комнате загораются кровати, а перед тобой машут горящей простынёй, проснуться легче. Они все побежали на выход, а я стала у тех уродов на дороге. За что они и отыгрались. Вернее, хотели отыграться, но не учли мою огнеопасность.
- Хватит, сестра, такое лучше не вспоминать!
  Сецуна хмыкнула:
- С тех пор я видела вещи гораздо, ГОРАЗДО хуже.
- Надо полагать, ты тоже избранная, раз не повелась на вампирский гипноз, - сказала Ами. – Да ещё и единственная пошла против них.
- Начальство это тоже оценило. Потому-то я и пришла в себя у них в инкубаторе, с новой рукой и обширными пересадками кожи – правда, нечеловеческой. И, когда это всё прижилось, эксперимент был объявлен более чем успешным, о вампирах благополучно забыли (до вчерашней ночи), а меня стали тренировать, как элитную убийцу.
- Но служить ты им не захотела, и начала собственный путь.
- Почему сразу не захотела? Мой путь не выглядел светлым, а они умели убеждать. Я видела себя в зеркале, наблюдала собственные похороны, и поняла, что места среди людей мне больше нет. Потом убедилась, что те, чью фотографию мне приносят в чёрной папке, лучшего и не заслуживают. А на закуску, когда мои пальцы-корни высосали парочку дрянных жизней, я пришла к выводу, что и вампиром быть не так уж плохо. Влад не даст соврать.
- Так ты и есть тот знаменитый Потерянный Номер, кого нам ставили в пример? Та, что в отличие от остальных гибридов сумела принять «химерический ген» в чистом виде и сделать его частью себя, после чего и началась разработка шофуронов: ошейников повиновения, биооборудования для лабораторий, и всё такое. Только хозяин всё твердил, что ты геройски погибла где-то в горах Алаона.
- Так и было, хотя и не совсем геройски. А с их точки зрения – так и совсем не геройски. Мне сказали, что уберут контролирующий чип из моего сердца, если пройду последнюю проверку – зачищу алаонский клан.
- Сиракон? – уточнила Ами.
- Нет, Миасуна. Там планировалась новая база, но не все обитатели клана поддерживали эту идею. Мне нарочно не дали никакой информации, чтоб усложнить задание. Сказали только: бей всех, кто станет поперёк дороги – нужные люди предупреждены. Три дня я сидела в засаде, разведывая обстановку. Отловила пару грибников и выпила до капли, чтоб узнать из их памяти внутреннюю планировку Дома и количество боеспособных людей. Тут-то и выяснилось, что у алаонцев боеспособен каждый, включая женщин и детей, и каждый встанет на защиту близких, как я в своё время.
- Ты должна была это знать ещё из школьных уроков истории, - невозмутимо добавила Ами.
- В тот момент мне было не до школы. Всю ночь запланированной операции я просидела на крыше верхнего здания в глубоких размышлениях. А наутро, когда контролирующий чип стал напоминать о себе, грозя сердечным приступом за непослушание, я ушла подальше в лес и извлекла его сама. Тут уж Кощей подтвердит, как профессионально я это делаю. Конечно, чип был зашит надёжно, и я ни на что не рассчитывала, но шоффут принял собственное решение и, заменив вытекшую кровь на свой биоток, окончательно превратил меня в химерида.
- Что ещё за биоток? – полюбопытствовала Рэй.
- Заряженная энергией живая субстанция, которой не требуется насос для передвижения по телу – разве что хранилище. Так я на три с лишним года забыла стук сердца. Потом, для зарядки этой самой субстанции, стали формироваться листья, - Сецуна провела рукой по волосам, хотя теперь они были самыми обычными, - и я поняла, что могу полностью перейти на солнечную энергию. То есть, тогда я мало что понимала, и просто брела через горы и леса, держась подальше от людей, пока не забрела на северные болота.
- И там убедилась, что бесы могут быть гораздо человечнее некоторых людей, - добавила Банни. – Хелмойра научила тебя владеть собой, и помогла перешить всю эту химерическую несуразность в нормальный боевой костюм и причёску. Только вот где ты взяла талисман дайры? – она кивнула на красный шарик-подвеску у воротника японки, прежде мерцавший внутренним светом, а теперь притворяющийся простой безделушкой.
- Дайры здесь ни при чём. Эту жизнесферу вручил мне Оракул, «официально» посвящая в высшие химериды. Конечно, в ней нет собственного разума, но она помогает мне в полной мере владеть химеридной сущностью – как ваши талисманы помогают призывать силу стихий. Я дала обещание, что найду Харруку и Мичширу. Оракул мог бы мне рассказать, где они, но об этом я и так догадывалась, потому спросила взамен, как мне обрести силу и мудрость, чтобы бросить вызов культу Древних. Вот он и нарёк меня Привратницей Юггота, чья задача открывать двери Обители перед особо заблудшими душами. И где найти реликвию Привратника – ключ Юггота, тоже рассказал.
- Что ж ты не помогла нам бороться с вампирами? – спросила Банни. – Уж с тобой мы бы их раскидали в два раза быстрее и успели бы на подмогу Харруке с Мичширой. Или сразу бы с ними двинула.
- Так я и собиралась сделать, но они сами шли решать свою судьбу. В таком деле посторонней помощи не место.
- Потому ты и появилась в самый решительный момент, - кивнул Влад. – В момент объединения реликвий.
- Почему ж раньше к сёстрам не подкатила? – не отставала Банни. – Сразу после разборки с Кощеем могла бы.
- Да в том-то и дело, что не могла, - впервые на бесстрастном лице Сецуны появилось что-то вроде смущения. – У меня ведь нет Священного огня – мне он не дался бы – потому приходится действовать по старинке: втягивать самой чёрную душу, - девушка тронула жизнесферу и сделала пальцами характерный колющий жест, - а потом выжигать солнечным огнём, пока не очистится, и не сможет улететь с ветром Юггота. С обычными вампирами получалось, а вот Кощей оказался слишком силён – и в бою, и после. Не даются мне что-то финальные испытания… Короче, все эти дни я была не в том состоянии, чтоб кому-то помогать. Его тёмная сущность чуть сама меня не переборола. Знали бы вы, сколько там мрака и ужаса – удар меча по сравнению с этим сущая мелочь. Пришлось выпустить, как есть. То-то он и вернулся к жизни. А меня потом только перевоплощение привело в себя. Так что мне действительно есть за что вас благодарить. Спасибо.
- Ну, раз такое дело, - Банни вытащила откуда-то извлекатель, - не откажешь мне в небольшой консультации?
  Все взгляды остановились на странном приборе. Сейчас, при ближайшем рассмотрении, тот ещё больше напоминал диковинное существо с расширенным впереди туловищем, раздвоенным на конце хвостом-прикладом, обхватывающем локоть владельца, и выступающей «грудной костью» рукоятки. Толстая зеленовато-чёрная кожа напоминала твёрдую резину, а бахромчатые «крылышки», тянущиеся вдоль хребта, состояли из плотных узких не то листочков, не то пёрышек, опять-таки смахивающих на волосы Йомы.
- А с чего ты решила просить консультации именно у меня? – улыбнулась Сецуна.
- Ну… насколько я понимаю, это тоже шоффут.
- Шоффут? – японка пристроила извлекатель на руку, вытянула вперёд, целясь во тьму. Бутон раскрылся, изогнул лепестки внутрь, наружу, сложил трубочкой. Сецуна опустила эту трубку в подвернувшуюся кружку с водой, и та сразу опустела. – Нет, это не просто шоффут. Это маленький, но почти полноценный химерид. У него нет жизнесферы, но преобразователь энергии развит необычайно. Даже я не умею того, что умеет он.
- Так можно мне им пользоваться? Его ведь вырастил Бретт для тёмных целей.
- Во-первых, ты сама подарила ему перерождение. Да, мы, химериды, умеем перерождаться – обновляя тело и разум, начинаем жить новой жизнью, оставляя старую в прошлом. У извлекателя своего разума нет, так что нет и целей – ни тёмных, ни светлых. Он может извлекать сердца, души, раковые опухоли, почечные камни, болезнь или яд из крови, а может помещать это всё обратно. Может составить сломанную кость, или срастить разорванную плоть, но для этого понадобится его собственная жизненная сила. Ухаживай за ним, корми и тренируй, и его способности тебя удивят. Это твой, вернее ваш шоффут. Он принадлежит вашей команде, потому что между собой вы связаны так же тесно, как химеридные частицы, - она торжественно вернула Банни питомца.
- Э-э… А чем же его кормить-то?..
- Солнца и воды достаточно. А может быть даже хватит энергии Хранительниц.
- И он вырастет?
- Не в размерах – в силе.
- Да, для «Даров Дайрона» это будет неоценимый подарок, - невесело улыбнулась Ами. – А наш фамильный приём отойдёт в прошлое за ненадобностью.
- Не думаю. Кажется, ваш фамильный приём способен на такое же, но изучить его самому вряд ли сложнее, чем обучить подобное существо. Сомневаюсь, что это сделал Бретт. Мне, к примеру, он дал только первый толчок. Потом я развивала себя сама, при поддержке Хелмойры и Оракула. Ещё, правда, вырастила себе четырёхколёсную помощницу-подругу Тень, но на такой вот извлекатель моих способностей вряд ли хватит.
- Кто ж его тогда сотворил? – удивилась Мако. – Неужели Оракул?
- Самой интересно. Может быть и Оракул. Или тёмная Мессия. Его теперешнего сотворила Сейлормун – при поддержке соратниц, а каким он был до перерождения, я не знаю. Да и Оракул, в конце концов, не единственный ягглахтотеп на свете.
- Я вот что-то никак не пойму, - нахмурилась Ами, в свою очередь рассматривая извлекатель, - от кого же происходит род высших химеридов – от Древних, или от земных растений? Признаки растений налицо, но как такое возможно, если они…не из нашего мира?
- Все мы часть этого мира, поскольку родились в нём, - отставил миску Влад. – Так поступили в своё время и Звёздные воины, и Младшие боги.
- Ты что-то знаешь, - смешная рожица Банни, всё это время изображавшая непосильный умственный труд, вмиг сменилась цепким испытующим взглядом.
- Знаю одну историю, можно сказать – сказку, - не стал спорить юноша. – Да только вы о другом речь вели.
- Хватит с меня важных речей, медицинских лекций и грустных воспоминаний, - обняла Сецуну Минако. – Мне старшую сестру вернули, это самое главное. И теперь, когда мы все вместе вот так собрались, почему бы действительно сказку не послушать. Правильно, народ?
  Остальные согласно кивнули, и даже бывшая Йома смотрела на парня с интересом.
- Ну, быть так, - важно изрёк Влад, подражая манере кума Опанаса, - слушайте. Однажды за какую-то провину, за какую, ей-богу, не знаю, только выгнали одного Древнего из Преисподней…

________________________________________________________

* Эта деталь в имидже Оракула неслучайна. Почему - можно узнать из "Легенды о Шоколадном демоне"


       продолжение тут - http://www.proza.ru/2010/10/29/33