Амплитуда Прошлого - Волна Настоящего. Часть I

Я помню этот голос...
Явственно, так ярко как тогда видел я ту самую луну. Белую, будто дыра в черной полотнище ночи.
"Больше огня!"
"Сожгите здесь..."
"Все дотла!"
"И пусть все..."
"Запомнят то день!"
"И узнают, что случается..."
"С теми, кто стоит у меня на пути!"
И в миг черное полотно теплой летней ночи окрасилась в багровый дым огня, что жадно пожирал высокий бревенчатый дом.
Приют святого отца Малитора сгорал, будто восковая свеча, таяла на глазах. И ее жители вторили вою огня.
Звон бьющегося стекла узкого оконца, что пряталась у лестницы, ведущий на третий этаж в часовню.
И сухое, горящее тело некогда бездомного малыша, разбившееся о толстую броню огнедышащей машины.
Безжалостный смех и глаза умирающего существа, безвольно тянущего тоненькие пальцы, будто пытаясь за кого-то ухватиться....
Небрежный толчок лапы наемника, что прятал свое дыхание под респиратором, и малыш падает навзничь на дымящиеся углями землю.
А он дышит своими закопченными легкими и невидящим взором ползет в сторону.
Машина сдвигается с места и под оглушительное улюлюканье безжалостных палачей колеса медленно надвигались на слепого, умирающего, но все еще живого малыша.
"Я всего лишь предложил сделку... То вы отказались. А я не люблю, когда мне отказывают." - прошептала со злобной усмешкой неясная фигура в багровом дыме напалма. Обреченные же с воем пытались проломить тяжелый дубовые двери. Но тщетно.

А малыш вновь поднял безвольно руку, прося пощады... или помощи.
Я помню его глаза... Как ту луну, как тот голос.



И я помню, что обернулся к нему. Всего лишь мгновение, чтоб понять, что он видит меня. Видит меня, И просит О помощи.

Вихрь безудержной ярости и срежет метала - с мясом выворачиваться башня танка и вместе с ней ломается шея солдата, что безжалостно давил на гашетку.



И малыш слепо отодвигается в сторону от останавливающихся тяжелых колес. Столб огня от погнутых к зениту раструбов огнеметов освещал меня и отдавал безудержным жаром. И еще один поворот башни, и огонь затухает и напалм, будто кровь, течет по стальной броне машины палачей.

"Это еще что за чертовщина..." - чуть разочарованно вопрошает фигура, оборачиваясь к растерзанному танку. - "Как интересно... Кажется, кто-то наконец развеет мою скуку."
Отпихнув с безжизненного корпуса танка его "главу", я легким прыжком оказываюсь на земле. И в мою сторону смотрит десяток дул автоматов и нарезов.
"Кто ты?" - со смехом в голосе обращается ко мне Палач.
И я видел их побелевшие от напряжения пальцы, что давили на спусковые крючки - солдаты ждали приказа.
"Молчишь. Думаю, тебе надо развязать язык. Эш, прострели-ка ему коле..."
Щелчка сдвигающегося затвора мне хватило: шаг вперед, нырок под вытянутую руку солдата, что держал внушительный пистолет, напоминающий Люгер.
Быстрый удар железных когтей с треском пробивает стекла противогаза и легким движением оставляет солдата Эша слепым.
Крик боли и несчастный рефлекторно наживает на крючок.
Пуля медленно выскакивает из ствола и прошибает голову стоящего позади меня.
Еще одно легкое движение и оглушительно раздается звук ломающейся кости руки...
В одно мгновение солдаты отскакивают в стороны от меня, оставляя наедине с трупом и визжащем от боли солдафоном. Но не стреляют. Никакой инициативы.
"Хах. Бедный Эш... Дети его больше не увидят." - поцокал языком Палач и махнул рукой. - "Ну хватит. Парни, мы здесь закончили."
И солдаты шагнули в глубину темноты и след их простыл, даже запах пороха исчез вместе с ними. И лишь голос вторил моим мыслям:
"Ты меня заинтриговал, незнакомец. Я очень надеюсь, что мы встретимся..."
И в ту же секунду начала рушиться крыша приюта, становясь могилой всем, кто там оказался.
- Помоги... - шептал малыш, слепо пытаясь следовать за мной.
Я же уходил - мне это место не интересно. В темноту леса, дальше...
- Помоги... Прошу... Не уходи... - Затихал за мой спиной задыхающийся голосок.
- Не ходи... Не уходи... Не уходи, Папа...
И я остановился.
Я не ушел.
И обернулся.
Малыш, Весь обожженный, сломленный, лежал в темноте, куда не дотягивался свет пожарища.
Не зная, что мной движет, Я вернулся к еле живому огоньку жизни в этом месте.


Видимо, тогда я поддался жалости.
Нет, я не бездушная машина и чувства мне не чужды. Но я могу признаться, что "жалость" я считал одним из самых глупых и недостойных внимания чувств.
Но я поддался.
И проявил слабость...

Вглядываясь в полумрак моего логова, я немного нервничал, сам того не замечая. Ведь даже на свой территории, в своей обители я не мог чувствовать себя спокойным - как зверь, ждущий, когда гончая выдаст мою нору и вот вот нагрянут охотники. Но стоило мне перешагнуть порог, ступив на ледяной камень - я успокаиваюсь. С глухим щелчком захлопывается за мой спиной металлическая дверь - хитрый механизм скручивает внутри нее огромные болты, вбивая железные штыри в специальные пазы.
И я погрузился в мрак.
Но не надолго - застрекотала вентиляция, и слабо мигая, засветилась флуоресцентная лампа под толстым слоем пыли.
Ступая по холодному полу, я, не выпуская свою ношу, нажал локтем на черной отпечаток лапы, что был намалеван на белой, будто в лаборатории, стене.
И тут же открылся паз, выдвигая горизонтальную пластину-койку.
Аккуратно отцепив тонкие обожженные пальчики малыша, что сжимали мою шею, я уложил его в постель.
Малыш же отчаянно цеплялся за жизнь - Дыхание слабо, но ровное.
Осматривая его тело, я всего лишь покачал головой - ребенок сильно обгорел, и видимо, был в момент трагедии одет синтетику: дешевый материал расплавился при пожаре и намертво приварился к телу несчастного. Многочисленные порезы от стекла. Ушибы. Два открытых перелома. Не говоря даже, что он надышался дыма и пепла. Мне даже тяжело поверить, что он все еще дышит.
- Видно, охота твоя удалась, но неужели ты проявляешь свои кошачьи наклонности - играешь с добычей перед трапезой?
Подняв глаза от израненного малыша, я ухмыльнулся и сказал.
- Можешь меня поздравить - охота провалилась, даже и не начавшись.
Длинная змея, что была нарисованная чернилами на низком куполообразном потолке и несколько напоминающая уроборос, зашевелилась и поползла по белой стене к койке.
- Ясно. Зачем тогда ты сюда его притащил?...
- Готовь инструменты. Попробуем его вытащить.

Анестезия, зажимы, бинты, спирт, реноцид... Большая куча оборудования жизнеобеспечения была расконсервирована и подана к койке "пациента".
Одев кислородную маску на мордочку малыша, я принял роль доброго доктора...

Два дня не прекращалась борьба - я вспомнил всю полевую медицину и скрестил когти на то, что физиология малыша не слишком отличается от моих знаний - а это как игра в наперстки: услежу или допущу ошибку... Только вот раздающий мухлюет.
В конце концов последний шрам был обмыт и зашит, а ожоги скрыты под толстым слоем бинтов и проводов от установок.
Я свое дело сделал - теперь все за волей малыша.
Взяв полотенце, я проследовал в другую дверь, вырубленной в округлой стене. Двухмерная змея следовала за мной, двигаясь по плоскости стены.
Другая комната оказалась небольшой пещерой с небольшим потоком воды, льющимся из дыры в стене.
Бросив брюк из мешковины на один из сталагмитов, я встал под поток воды, потихоньку сбивая тепло своего тела.
- И все же, почему ты решил оперировать его? Неужели опять решил возобновить эксперимент? - вновь заговорила рисованная змея.
- Не знаю.
- Не знаешь??? Кошак! Ты с ума что-ли съехал совсем?
- Помолчи, Кира. Я думаю. - раздраженно махнув хвостом, прошипел я, и сел на корточки, нежась под холодной водой.
- В каком-то веке... - буркнула Кира, скрывшись в полумраке пещеры.
Соприкасаться с моим чешуйчатым телом, ледяная влага подземных вод охлаждала меня, поглощая не останавливающийся жар моего тела.



Долгое время я скитался по мирам, и с самого начала моего пути, во многих мирах я был всего лишь призраком - ни кто не видел меня, не чувствовал, не слышал. Я же не знал, кто же я сам - мертвый, что не может вернуться в мир мертвых или живой во вселенной незрячих? И спутниками моими были кошмары, что оживали после каждого моего холодного сна.
Но все, что окружало меня. Все, что я видел и чувствовал... Я впитывал как губка. И я помню судьбу многих миров, что пролетала перед моими глазами.
Начало моего сознания... Начинается с запаха соли и чувства холодного дождя. Звук прибой и оглушающие удары морской волны.
И я запомни ее таким - потому что первая мысль была проста:
"Я один." - и я стал призраком: ветер пронизывал меня, не встречая сопротивления, мир окрасился в серые краски, а рот не издавал и звука. Лишь морозный холод.
Несколько лет прошло и я, будто выздоравливая от паралича, начинал постепенно ощущать окружающие меня миры. И наконец начал задаваться вопросом - что Я есть?
Но ответа, естественно не было.
Все знания будто записаны в мою голову - что такое слово, что такое мысль, что такое движения, что такое время. И как двигаться по слоям - это было единственное, что мне оставалось делать.
И я шел вперед.
Боясь обернутся назад.


- Почему же ты тогда хотел забыть все это?
- Некоторые воспоминания способны сжигать не хуже адского огня.



И будучи призраком - бесплотным, невидимым и немым - мне ничего не оставалось, как ходить из слоя в слой, наблюдая.
Однажды, проходя сквозь одну из граней бесчисленных теней, я попал... в кузницу.
Была ночь, и тлеющие огни недавно жарких углей в каменном горне светились бесчисленными глазами, будто наблюдая за мной.
Подойдя ближе я ощутил тепло от огня, что для меня было настоящим блаженством. И я остался,
Решив наконец приостановить свой слепой бег.
И долгие дни хозяин кузни не замечал моего присутствия... Пока его маленькая дочь одной бессонной ночью не вышла в мастерскую старого волка-кузнеца. Она увидела сквозь призму своего чистого, девственного разума мой силуэт, когда склонился над остывающими углями.

- И долго ты будешь здесь прохлаждаться? - прервав мои воспоминания, прошептал мне в ухо Кира.
- Сколько понадобиться. - открыв глаза и тряхнув головой, прошептал я.
Змея отпрянула от меня и высуну на секунду язык обрела реальную форму из рисованного.
Черная, будто из обсидиана, с красными рубинами глазами, она обвилась вокруг мое шеи, не чуть не боясь ледяного моего тела и такой же воды.
- И? Ты уже два часа будто во сне - шевелишь губами, будто что-то говоришь.
Я промолчал, ведь она и так все знала.
Наконец выйдя из холодного потока, я натянул на мокрое тело брюки, подтянул пояс и взъерошив волосы-шипы, прошел обратно в зал, где спал малыш.
Тот же тихо сопел.
- Кажется, тебе это удалось. - хихикнула хладнокровная.
- Не я, а он сам себя вытащил. - поправил я собеседницу, просматривая данные о степени совместимости импульсов тела и регенофаза.
- 54%... Везунчик. Думаю, через неделю ожоги исчезнут.
- И тогда ты сможешь его с надлежащим аппетитом съесть! - съязвила Кира и быстро метнулась к потолку, полностью сливаясь с ней и вновь превращаясь в рисунок. - Шучу, шучу!
- А я ничего и не собирался тебе делать - ухмыльнувшись, успокоил я змею и взял со стола плащ. - Разве что когда-нибудь... На Сапоги пустить тебя, например.
В кое чем змея права. Надо наконец достать еды...
- Иди, иди, Сапожник хр*нов. Только не забудь батареи принести у нас опять утечка энергии на шестом уровне.
Хохотнув, я вышел наружу, запахнувшись в саван. За моей спиной вновь закрылся шлюз, оставляя меня одного...
И тут же меня накрыл холодный ветер, неся с собой колючий песок, бьющий безжалостными пощечинами по моей морде.
Прикрыв глаза, я шагнул вперед, поднимаясь по бархану вверх, освещенный лишь двумя безымянными спутниками, что светили из черного беззвездного небосвода.

Шаг...
И постепенно стих ветер.
Шаг, и холод ночной пустыни тропической духотой
Еще один шаг, и вокруг защебетали птицы и ночные существа.
Еще несколько шагов и я открываю глаза.
А вокруг меня тропический лес, цветущий дикими лилиями. Будто смертельный рай наяву, лес оживал в ночи. И чем глубже я в него заходил, тем красивее и страшней она открывала мне свои секреты...
Высокие железные колоны с старинной гравировкой, что безжалостно стянут вековыми лианами. Каменные руины некогда величественных статуй, теперь поросшие тонкими стеблями-пальцами неизвестного мне растения... Разбитая корнями древних деревьев каменная терраса. И всюду, всюду зелень джунглей.
В глубь его.
- Эй! Стоять! А то откроем огонь!.. - заорал некто благим матом на знакомом мне эсперанто. Подняв голову вверх, я обнаружил на темных свисающих ветка несколько пар зеленых визоров.
- Я в Эркес. - просто сказал я, подняв вверх единственную лапу.
Послышалась возя и некто спустился передо мной на молекулярной нити. Не дав мне и слова сказать, он засветил мне ярким лучом от фонаря в глаза, от чего я слепо поморщился.
- Он чист. Пропускайте. - скомандовал "смельчак" Уже на веху, пока я протирал глаза. - Иди дальше. Но без шуток, а то мигом лишишься конечностей.
Тяжело вздохнул, натянул на голову капюшон савана.
- Барахолка уже развернулась? - спросил я у невидимых стражам, обращаясь к кронам леса.
Листва зашевелилась, будто под ветром... И закапал дождь.
- Да, он открылась. Сегодня днем.
Зная, что подробностей я уже не получу, я двинулся вперед... И все сильней лил дождь и вторил ему гам голосов, яркий своим разнообразием и гаммой.
Через минуту лес поредел и я вышел на открытое пространство. И узрел я высокие белые руины некогда великого города небесных фениксов.
Эркес. Город Забвения.


- Тогда зачем? Зачем ты ворошишь глубины своей памяти? Будешь всю эту боль?
- Все рано или поздно заканчивается...

Город, Некогда бывшим последним оплотом некогда красивой и величественной цивилизации. Величественный, недоступный и прекрасный... Когда-то.
Когда последний Феникс исчез из этого мира и его прах развеялся по ветру, город рухнул прямо с небес и стал одним большим надгробьем и напоминанием о непобедимых временем огромных мудрых птицах.
Теперь на месте это города, на скелете его башен живут те, кто не нашел места в своем мире. Огромный черный рынок, место, где можно купить и продать все, даже душу и разум. Будто падальщики, скитальцы и отбросы Теней разворовывали, разбирали останки Города Богов, Олимпа этого мира.
Бесчисленные контейнеры и воздушные повозки с краденным или просто черным наваром снуют туда, сюда, а их владельцы, скрывая свои глаза, пытаются это сбыть за две бесценные везде валюты - за энергию и информацию.
А я как раз за нею и пришел.
Двигаясь вдоль прилавок, протискиваясь между разношерстными покупателями, в который раз чувствовал, как чьи-то умелые лапы проходятся по моему савану в поисках кармана - где есть толпа, там есть и воры...
С одной стороны безумный гнилой мертвец во всю расхваливал свой товар - огромная пирамида из банок с живыми органами.
Чуть дальше от него интеллигентного вида волкулак в похоронном костюме размахивал трость и демонстрировал свой товар - жутковатого вида оружия, явно сделанного ротой садистов.
- Вы только посмотрите на дизайн этого протонного рамеживателя! Подойдет по вкусы стильному киллеру. Да и пушка не требует припасов - лишь чуточку вашей души!.. - И толпа у его контейнера была приличная: сардины в банке отдыхают.
Протолкнувшись через эту живую стену, я вовремя прикрыл глаза - сквозь меня прошагал разумная световая голограмма - Аксеронид.
Матерясь, я продвигался вглубь этого базара, пока успешно отбиваясь от вездесущих жуликов. А один особо настойчивый вцепился мне в рукав и с неожиданной силой развернул к себе.
- Да вы только посмотрите! Это чудо биологической инженерии! - орал он мне в лицо, чуть ли не в нос тыкая каким-то пакетом с зеленой слизью. - Этот симбиот поможет вам слиться в неописуемом экстазе с любой самой из любого мира!..
И гад при этом заискивающе улыбался, показывая гнилые зубы.
- И всего за пол цены!
Затюканный со всех сторон движущейся толпой, ничего и удивительного, что через секунду уродец валялся на земле, а пакет торчал из его пасти.
- Достали... - прошипел я сквозь зубы, прорываясь к 73 ряду.
И на конец, я оказался на месте - около старой выщербленной двери с красноречивой надписью на стене: "F*KC OFF!"
Хмыкнув, я толкнул ветхую дверцу.
- Слышь, если нед денек, то надпис на твери написаннна для тебя. - не поднимая глаза совсем не лестно прокартавило похожее на облезлого орангутанга существо, сидящее у пустой стеклянной витринный.
- Неужели и для меня, Тед? - с угрожающей ноткой обратился я к продавцу. И эффект был превосходный: тот слетел со стула, выпучив глаза и трясясь, будто предсмертной судороге, подскочил ко мне и схватив а лапу, начал безудержно трясти:
- АаАА... Косподин Ц-ц-Церб! Как я ваз тавно не вител! Неужели снофа за закасом?
- Нет. Мне нужны батареи шестой категории. - Выдернув свою лапу и потных ручищ Теда, сказал Я.
- Понимаю ваз, понимаю. Щас все бутьет! - часто кивая, прошамкал орангутан и стартанул в боковую дверь. Послышался ляг, звуки разбившегося стекла и маты на косноязычном. - Вам Сколько надо?
- Три хватит с лихвой. - крикнул я ему, прохаживаясь по пустому на первый взгляд магазину. Окинув взглядом витрину, я взял в лапы кусок газеты и прочитал первые строки:
"В 16ом Секторе Тени, принадлежащей Серой Лиге, в26:50 по местному времени был сожжен межмировой приют отца Малитора, который, как известно, защищен Соглашением о неприкосновенности. Как утверждают сторонние источники, погибло около 350 жителей приюта. Еще 145 не найдено. Детали трагедии пока не известны, но очевидцы утверждают, что на месте видели одного из Пожирателей. Как говорят представители Лиги..."
- Йа и запыл, как тяшелы эти батареии. - пыхтя, ругался продавец, таща два метровых железных баллона со знаком радиации. Небрежно бросив их на пол, тот утер со лба пот и с сопение пошел обратно в склад.
Я же, глянув в сторону недотепы, положил кусок газеты на место достал и внутреннего кармана длинную цепочку, Начал обвязывать ею баллоны.
- Косподин Церб, А зачем они фам? - таща на своем горбу последнюю батарею, спросил меня неугомонный Тед. - Неужели рещили узтроить маленьхий армагедон?
Довольный своей шуткой, орангутан поставил последний баллон передо мною и несдержанно захихикал.
- Не твое дело. - совсем спокойно ответил я, совсем не по доброму стрельнув в сторону шутника глазами. Тот же живо в страхе прикусил язык.
- Хараша, косподин. С вас 170 орб. - зайдя за стойку, уже смелей сказал Тед и начал пробивать чек.
- 17 орб, Тед. Или ты забыл, как пытался ты меня наколоть в прошлый раз? - Цепляя третью батарею и делая что-то типа железных лямок, прошептал я ели слышно.
Видно, "шутник" не забыл - схватив тот же самый кусок газеты, он начал им промокать выступивший на лысом лбу пот.
- 20 орб... - с хрипотцой сказал он, пытаясь торговаться.
- 10. - закончил я торг, закинув на плечо лямку с подвязанными к ней тремя батареями, и бросил продавцу маленький мешочек из свинцовой кольчуги. Сдачу можешь оставить себе. И не думай, что твои головорезы снова вернуться. Так что, лучше отзови их.
И помахав напоследок хвостом, вышел на улицу.



Да. Она увидела меня. И не чуточку не испугалась. Почему? Ведь призраки всегда вселяли страх в простых смертных.
- Здрасте, дядя! Вы домовой? - с места выдала она мне, будто давно искала меня.
Я же не мог ничего сказать, ведь воздух не мог сотрясать.
Ожидая ответа, девочка шагнула ко мне. И сна у нее не в одном глазу.
- Что вы делаете? Шевелите угли, чтоб они не потухли? - с интересом не унималась она, подойдя ко мне совсем вплотную. - Вы делаете совсем не так! Разве домовые вас не учили?
Взяв из клети кочергу своими детскими силенками, она встала на стул и начала ею шевелить угли, оживляя кузнечный горн, уча меня, как правильней это делать.
- Надо делать это быстро, Сэр домовой, Пока горн не начал обжигать тебя...
А я же приглядывался к ней, и чувствовал такое же тепло, как от углей...
Нет, больше!
Ярче!
Теплей!
И прикоснулся к ней.
И холод в моей руке тут же отступил...
И блаженство и мягка дрожь прошла по моему телу...
А она, будто задыхаясь, затряслась.
Я открыл глаза и узрел, как ее черные волосы окрасилась в седину. И отдернул руку от ее плеча. Она же обессиленно пошатнулась, вот вот готова бессознательно рухнуть на раскаленные угли. Я же, пытаясь хоть что-то сделать, схватил ее в объятия и, из всех сил потянул к себе... У меня совсем не было сил, А она казалась такой тяжелой, но я сумел перетянуть ее к себе и уложить на пол.
И я почувствовал ее дыхание: слабое, холодное, но живое...


Страх... страх охватил меня и в ужасе того, что я сделал, шагнул в назад. На улице залились лаем сторожевые псы, гремя цепью и швыряясь из стороны в сторону. И тут же в кузню вбежал одинокий дед-мастер с молотом наперевес. Озираясь по сторонам, ища мнимых воров, он не сразу заметил под ногами внучку. Но опустив глаза вниз, он чуть не выронил из лап инструмент - схватившись за сердце, он отбросил его в сторону и аккуратно взяв ребенка, тяжелым шагом направился в дом. меня он не увидел, но я не посмел следовать за ним.
Повернувшись в сторону раскаленного горна, я вновь приник к углям, чувствуя их тепло еще сильней...
"Она жива... С ней все буде в порядке." - успокоил я себя и что-то внутри меня шепнуло, что я не ошибаюсь.


Пробиваясь сквозь толпу народа, нагруженный батареями, я опять обратился к своим мысля и воспоминаниям... Но рано или поздно надо было возвращаться в реальность.
Наконец подобравшись к окраине города, завернул в боковую улочку. Остановившись, я оглянулся через плече.
- Ну и долго вы будите шастать за мной? - совсем беззлобно спросил я у немалой толпы иномирного сброда, что закрыли своими телами выход из тупика. - И только не говорите Свою избитую фразу типа "Кошелек или оторванный хвост".
Уродцы переглянулись, угрожающе покачивая ломами, лезвиями, цепями, кастетами и не забывая показушно хрустеть костями, молчаливо уставились на меня. Тут вышел из толпы... Видимо, Босс - самый уродливый, каких я видел, ящер: облезлый, с рогами из носа и кучей имплантантов в самых неожиданных местах (да да, вы не ошиблись, даже там) и совсем непонятной раскраской чешуи, будто на него ведро с химикатами вылили.
- Нам тут" птичка" на ушко нашшшшептала, что ты тут очень дорогой товарчик прикупил. - скалясь, думая, что улыбается, прошипел разноцветный и указал когтем на весящий через мое плечо один из баллонов. - Думаю, ты понимаешь, что его надо нам отдать. Ведь ты не хочешь уползать от сюда со сломанными ногами?
Толпа бандитов одобрительно загалдела и нахально загоготала - они явно чувствовали "принцип локтя".
- Ваша "птичка" явно картавит.- нахально потачивая когти об кирпичную стену, ответил я. - Лучше разворачивайтесь кругом, детки и поспешите домой. А то вам не на чем будет отсюда убегать.
Кажется, я перегнул палку: Некоторые дурни, что так пылко считали себя, крутыми, взревели и ринулись в мою сторону, размахивая чем попало.
Шаг назад... И связка с батареями описывает дугу, с силой приминая чей-то череп.
Уворот и ответный пинок подкованным сапогом прямо в живот еще одному придурку - тот летит назад, сбивая по дороге других бандитов.
Загремела цепь и силой обмотала меня за шею - тут же какой-то умелец сориентировался и и с разбегу ударил меня по солнечному сплетению, выбивая из меня дух.
И тут же поплатился за это...
Взмах длинных когтей-лезвий, брызг крови и нападавший с воем откатывается в сторону, держась за обрубок кисти. Подхватив отрубленную лапу, я бросаю ее в подбегающих бугаев. Те не ожидали такого финта с шарахнулись в стороны. А я, воспользовавшись моментом, дернулся вперед, буквально подтягивая к себе перепуганного до бела обладателя столь хитроумной цепи, что держала меня за шею.
Вновь круговой удар и тот падает на землю, держась за вспоротый живот, пытаясь удержать вываливающиеся кишки.
Кое-кто лишился пальцев... А кто-то и целой ноги. А я входил в раж.
И тут прозвучал выстрел - в паре сантиметров от меня полетела в стороны кирпичная крошка.
- Чтоб тебя Черти, драли, Гуано! - зашипел разъяренно Разноцветный, целясь в меня из немалого калибра Магнума.
Ряды его банды явно поредели. А все, кто был не так сильно покалечен, в спешке отползали от меня прочь. Оглядев сию прискорбную картину, ящер вновь нацелился в мою сторону И вовремя отскочил в сторону: я схватил крышку от мусорного ящика и бросил его, будто диск. Послышался болезненный возглас.
- А ты знаешь, что мне твой хозяин продал? - держа перед собой, как щит, связку с батареями, спросил я со смехом в голосе.
- Нннеет. - ответил, заикаясь, ящер, наконец узрев знак радиационной опасности на зарядах.
- А ты пальни, и узнаешь.
Выстрел, выстрел... Земля вскакивала вокруг меня, осыпая изрубленные трупы пылью. Я же даже не шелохнулся, а лишь безумно засмеялся.
- А давай я тебе сам продемонстрирую, что это... - все так же кровожадно улыбаясь, предложил я Разноцветному, заслышав холостые щелчки. И нажал на невзрачную красную кнопку на одном из батарей.
- Процесс разрушения ядер начат. До самоуничтожения осталось десять секунд... - прохладно зазвучал женский голос из бокового отверстия в баллоне.
- Вот д***** - зашипел глава банды, выпучив глаза. И только пятки его сверкали. Запоздало поняв, что дело запахло паленым, все, кто еще мог ходить, последовали примеру ящера. Кто же не мог... Со стоном уползали в стороны.
- Вот дебилы. - глубокомысленно изрек я, повторно нажимая на красную кнопочку.
- Процесс отменен. - прозвучал вновь женский голос и тут же залился издевательским смехом. Подавляя в себе желание вторить ей, я снял с батареи миниатюрный радиопередатчик и ответил голосу:
- Молодец, Кира. Будет тебе в виде презента молоко.
- Ага! Давай быстрее возвращайся. А то тут твой подопечный приходит в себя. - придержав ликующий возглас, ответила мне змея и тихо прыснула - И не забудь: Ему надо что-нибудь перекусить купить. Ты же не будешь его армейскими пайками кормить?
Перекинув вновь через плечо связку, я направился к выходу из улочки, совсем случайно наступая на чьи-то морды.
- Хорошо, Хорошо. Сделаю...


Шаги сквозь пространство. Сквозь слои... Они даются мне все трудней и трудней.
Чувство безнадежности, и пустота вокруг замораживает меня.. Не дает двигаться, даже вздохнуть. И каждый следующий шаг, сквозь тело этого мира, разрывая его невидимую кожу и проливая мнимую кровь - для меня это будто новое дыхание, новая мысль...

Покинув падший и возродившийся скелет Города Бессмертных Птиц, я вновь вернулся в белую пустыню. Но на этот раз в небе светило безразмерно разбухший красный гигант... И лишь неизвестная сила природы этой планеты и законы этого мира не позволяли превратить в черное стекло песок под моими ногами. Буря же за ночь затихла и воздух будто замер, поднимая невидимые столбами мелкие песчинки в воздух. Я же рушил эту тишину, разрушая этот ветхую, но пугающую гармонию своим присутствием.
Нагруженный, будто ездовой мул, покупками-коробками и тоща связку баллонов на плечах, я уже в который раз зарекаюсь, что потакать желаниям змею не буду. Пытаться держать равновесие на сыпучем бархане, не видя своих ног из-за картонных коробок - это вам не в орлянку у стены играть!
И как всегда, со мной сыграла злую шутку моя забывчивость - совсем запамятовал, что барханы в пустыне - это будто живые горы, что так и норовят всколыхнуться под натиском ветра.
Итог: идя по обычному маршруту к "берлоге", я неожиданно полетел вниз, потеряв под собой опору (А ОНА должна быть там!!!), кувырком полетев вниз.
- "Б-у-м" - звонко звякнула стальная герметичная дверь, соприкоснувшись с мои черепом...
- "Б-р-я-м!!!" - вторили ей два столкнувшиеся с друг другом батареи, что в этот момент болтались за моей спиной. Третий же железный баллон сильно саданул мне по нижней челюсти, и зубы, в свою очередь, с щелчком прикусили мне язык.
И тут тупорылая автоматика железной затворки просканировала мой силуэт и приглашающе открылась.
Я же сидел,держась за свою побитую головушку и нечленораздельно мыча от боли.
Пять секунд прошло, и железная дверь шлюзовой трубы медленно закрылся...
- УААААА!!!
...Поди, мой вой был слышен не только в пустыне.
Ворвавшись в зал убежища, я швырнул покупки и заряды в дальний угол и злобно зашагал в холодный душ, таща за собой безжизненный погнутый хвост.
- МОЛОКО КУПИЛ? - делая ударения на каждом букве, спросила меня змея, появившись черным рисунком на потолке.
- Да да... В коробке с рисунком лампочки... - махнул я раздраженно лапой в сторону сваленных в одну кучу коробок.
- Уррра! - победно шикнула Кира и стрелой устремилась к покупкам, буквально выпрыгнув из двухмерного состояния в реальное. И во все стороны полетели куски картона.
Я же бросил в сторону разорванный саван и в мгновение оказался в столбообразной душевой кабинке, что в миг выпрыгнула из пола и окружив меня полупрозрачными стенами и большой пачкой чистых белых полотенец.
- Как там наш маленький гость? - крикнул я сквозь шум льющейся на меня воды, старательно стирая с себя редкие запекшиеся пятна крови бандитов-неудачников и песок.
Шуршание прекратилось и я будто видел, как кобра поднимает голову и задумчиво распахивает капюшон...
- Открыл глаза. Но будто ничего не видит. Похоже на Коматозное состояние. Никакой реакции.
Вот и все. Малыш сам загнал себя в западню. А с этим я не могу помочь. Ведь я не волшебник и не святой.
"Черт! Да что я так привязался к этому ребенку??? Я что, совсем в маразм впал? ААА!"
- Кира. В лабораторию. Выключай оборудование. - сказал я негромко, выходя из под потока горячей воды.
- Ты уверен? ты же столько вбухал в него...
- Да. Я сделал, что мог. И клятву Гиппократа не давал. - рявкнул я сквозь весь зал, одевая потертые джинсы и щелкая пальцем - душевая с перегородками скрылась в полу, будто и не было.
Рыча на ходу, я раздражено шел по белому коридору в лабораторию.
А малыш лежал на столе, укрытый белой простыней, стеклянным глазами уставившись в округлый потолок. К руке его, скрытой под толстым слоем бинтов, тянулась тоненькая трубка капельницы.
- Ты уверен? - появившись над моей головой, спросила серебряная кобра.
- Я вижу, в тебе материнские чувства проснулись, старуха. - прошипел я злобно, беря наполненный мутной водой спокойной смерти шприц м протыкая им пробку пузыря капельницы.
Стоило только нажать поршень...

А из песочного моря, будто черный монолит, поднялась башня с длинным артиллерийским дулом...
И еще и еще, будто начиналась война. И все, будто по команде, будто заводные, они со скрежетом развернулись и нацелились на неприметный холм, их которой торчала старый ржавый метал от круглой двери шлюзовой камеры...
Много много, Не сосчитать.

Вспыхнул разум в глазах ребенка и ослабленная лапка притронулась к моему запястью.


- Залп!!!
И дула артиллерии, разбивая тишину пустыни оглушительным громом, выдохнули столб пламени, что гнал в своем жарком теле тяжелый снаряд. Один за другим...

- Стой! Он в сознании - запоздало крикнула со стены Кира, я же нажимал на поршень шприца.
И в этот миг грохот и неожиданная волна накрыла меня, швырну к стене, по которой я и сполз.
- Что... - только и успел вымолвить я, чувствуя боль в боку. И лишь беглого взгляда достаточно, чтоб узреть острую иглу шприца, что воткнулась мне между ребер и валяющуюся у моих ног разбитую капельницу.
Опять удар - содрогнулись стены, замерцал свет и тут же погас. И тут же сменил его призрачные аварийные огни,
- Разгерметизация пятого отсека. - заорала буквально мне на ухо змея, описывая по стене в панике круги. - Сбит шестой блок, Пожар в нижнем секторе! Взрыв водорода в техотсеке! Да по нам палят со всех сторон!
Вновь удары, одним за другим явственно послышался скрежет метал и в воздухе запахло горящим термитом.
- Врубай защиту! - заорал я, хромая, поднимаясь на лапы.
- Уже! Но их хватит не на долго! - зашипела змея, когда вновь почувствовался удар. Но уже не так ощутимо.
Бросившись к двери в шлюз, я обернулся: койку с малышом накрыла бронированная сфера, а тот испуганно толка преграду, колотя по ней забинтованными кулочками и испуганно скалясь. Звереныш...
- Кира, врубай автономный режим.
- Не хватает мощности!
Выматерившись, я стукнул кулаком по заблокированной железной двери - явно, тот отсек уже пострадал...
- Открывая дверь, Старуха. И присматривай за ним. - крикнул я, кивнув в сторону малыша... И стартанул через открывшуюся дверь по коридору, к шлюзу. Сквозь затхлый дым, разбрасывая пинками с дороги куски белой обшивки. Предбанник же ждал меня развороченными от взрыва входом - расплавленный металл стекал на пол, прожигая себе путь в решетке.
Перешагнув через лужу, я понял что первый залп был расчитан более чем точно... От Шлюза и отсека не остались лишь разорванные края.
- У нас проблемы... - прошептал я, понимая, что погребены погребены под расплавленным в черно стекло песком. И тут я увидел атакующих.
Из динамка, что весел над развороченной дверь и чудом не тронутая огнем зазвучал голос кобры:
- Нас атакуют шестьдесят четыре танка "Хамелеон". На боках...
- Знамя Лиги.
И вновь залп - Огненные пузыри снарядов разбухали, не долетая до меня, сталкиваясь о невидимую преграду, а та, в свою очередь, вспыхивала синей сетью кинетических барьеров.
Но звуковую волну не остановить - подняв в воздух раскаленный песок, она вновь швырнула меня на пол коридора.
- Кира, сколько нам еще осталось? - прошептал я, с кряхтением и болью поднимаясь на ноги.
- 2%... То-есть минут пять, от силы, восемь. Надо уходить...
Собираясь было согласиться, Я протянул руку к стене, чтоб Кира успела скользнуть мне на плечи... И тут же узрел железный бок одного из батарей!
- Кира! Заводи моторы! И держи щит, как можно дольше! - заорал я что есть мочи, схватив бронированную батарею в лапы и несясь по коридору. - И открывай аварийный лифт!
Когда же я вбежал в главный зал, то сразу нырнул в изоляционный отсек, а оттуда в железный ржавый лифт, что я сам соорудил как раз для таких случаев.
И залпы не прекращались - их удары содрогали стены - тут и там вспыхивала проводка от резкого перераспределения последних крох энергии и неудержимых звуковых волн.
Ворвавшись в техотсек, я сразу понесся в по длиной железному мостику к огромному шарообразному... Ядру. Светились угасающей энергией толстые кабели, что тянулись к потолку, а внизу, под Ядром и мостами во всю раскручивались огромные шестеренки и меха.
Выдернув одну погасшую батарею из паза в Ядре, я мигом вставил новую и повернул, ломая скобу предохранителя...
И тут же Ядро осветилась огнем узоров биосхем.
И забухало внутри него огромное живое сердце.
И заработали в полную мощность огромные поршни.
- Вот так...

Атакующие броневики же подъехали практически вплотную, истощая щиты. Вот вот они погаснут, и тогда...
Всколыхнулась, будто в судорогах море песка. Вздыбилась, будто рождая из себя то, что скрывала давно.
Огромная острая железная лапа показалась из песка и сокрушительно опустилась на железные машины, что по своему несчастью были слишком близко...
И с другой стороны появилась его копия, опираясь об текучие барханы.
Рокот, будто огромные мельница после долгого простоя закрутила свои жернова...
И вот над ошалевший нападающими, что в полном недоумении повылазили из своих бронированных машин, высился исполинский четырех лапы паук. Неловкими движениями кубообразного тела стряхивая с себя тонны песка, будто живой, он не спеша утверждался на железных суставчатых лапах.
- Ну и что вы скажете на это теперь, господа хорошие? - со злорадством прошептал я...
И на железном брюхе Паука было отполированы от ржавчины слова...
"Забытый"



Конец Первой Части.

Просьба всем читателям, что смогли осилить мой рассказ - ответьте на мн на эти вопросы...
Какое чувство появляется при прочтении?
И какие есть огрехи (на Ваш взгляд)?
Стоит ли продолжать?