Малхолланд Драйв

Темный автомобиль летит по сумеречной трассе – то ли ты выбираешь дорогу, то ли он сам. И кажется, что сейчас из мрака появится указатель «Малхолланд Драйв». Место, где в закоулках подсознания ты будешь целую вечность искать себя. Снова и снова выхватывая лучами фар эти буквы – М А Л Х О Л Л А Н Д Д Р А Й В. В них есть какая-то неизбежность. Как исполнение приговора для заключенного-смертника. Твоя задача – вычислить тот единственный поворот, который  выведет тебя из этого круга.

Из темноты и влажной предзимней дымки, перемешанной с комьями мокрого снега,  проступают очертания качелей, затерявшихся где-то в дебрях спального района Петербурга. Желтые фонари разбрасывают брызги света на мокрый асфальт и на пожухлую траву.
Отчетливо помню этот поздний декабрьский вечер. Первый раз за два месяца мне захотелось улыбаться. Глаза словно мерцали – я чувствовала это физически. Из-под полуопущенных век вдруг перед собой  - влажная вспышка – снова вниз. И за кончики губ цепляется мягкая улыбка. Было такое чувство, что от нее за спиной расправляются поломанные крылья, Ветер разглаживает мятые перья, наполняет их Силой.
Я держалась за холодный металл качелей. Странно, но руки не остывали. Музыка – что-то французское, 60-х годов, играла в такт моим мыслям и движениям качелей. Сначала медленно, скрипуче, потом ускоряясь… Легче! Легче! Словно можно дотянуться до луны!
Вот уж неожиданно. Мои руки сами берут мобильный телефон и набирают сообщение Шиваиту. Я с ним не виделась уже полтора года и почти не общалась – и до той встречи и после. Сообщение магнитным полем летит в Москву, цепляя с собой пучок желтого питерского освещения. Минутное ожидание и ответ-обещание: «Еще пообщаемся))».

Фары твоего автомобиля скользят мимо нужного поворота, прячущегося во тьме.  Ты проскакиваешь мимо него. Паришь в невесомом полете, не замечая ни себя, ни того, что происходит вокруг. А потом с громким металлическим – бабах! – ударяешься о промерзшую землю, бьешь по тормозам. Машину заносит, и, высекая острую дугу ледяных осколков, ты чуть ли не врезаешься в знакомый указатель. Тут тебе на выбор: ударить по рулю, заорать «епт!», может, даже выйти попинать колеса или уже, наконец, задуматься, почему ты снова сюда попала.

Вокруг меня разливается тревожный оранжевый цвет. Это словно переключение режимов. Перестаю быть пассивным наблюдателем, резко наполняю собой все, до чего могу дотянуться, подхватывая нити, которые тянуться к окружающим меня людям. В этой алкогольной-эротической трагикомедии я – главная актриса. И что сегодня ночью произойдет – решать мне.
Арчи, что же тебя в тот вечер во мне привлекло? И что же потом напугало? Полагаю, что одно и то же. Чика, которая думает! Вау, правда? Бывают же на свете чудеса. Ты повелся на ворох тех умных слов, которые я тогда изрекала. Подумаешь! Слова – это ведь ничто. Ты повелся на неприкрытый сексуальный призыв, который от меня исходил, когда ты играл на гитаре, а я танцевала. Не ты первый. И, наконец, Арчи, тебе показалось, что я могу что-то изменить в тебе. Но и в этом, друг мой, ты ошибся.
Помнишь, тогда один из моих одногруппников напился и разнюнился. Он развалился кресле, безвольно опустив руки, и ныл, что его жизнь и он сам – полное дерьмо. Я сидела рядом с ним, подобрав под себя ноги, и что-то тихо ему говорила. Вы, наверное, не расслышали. А потом мы с ним пошли на лестничную клетку и через сорок минут вернулись. Все изобразили, что не заметили нашего отсутствия, но я успела заметить несколько ехидных улыбок. Для них ведь не нужно повода, правда? Надеюсь, что хоть ты тогда не улыбался.
Знаешь, Арчи, я ведь тогда пыталась изменить человека. Мне казалось, что у меня хватит на это сил. Но потом, когда я уже была с тобой… прости, когда была рядом с тобой, я поняла, что мои «выносы мозга» дают лишь временный эффект. Ничего не могу в вас изменить, мальчики мои! Мое дело сторона. А точнее – я сама.
Мы были счастливы всего неделю – я только и успела в тебя, Арчи, влюбится. А ты успел испугаться. Но почему-то еще долго не мог отступиться от меня: пытаясь сбежать, все время возвращался ко мне. Это была какая-то болезненная привязанность. Трезвым ты еще пытался держаться, вести себя со мной высокомерно, снисходительно. Но чаще ты был пьян, и тогда вела тебя я – и твое тело, и твой затуманенный разум. Не знаю, что помнишь ты из наших ночных алкогольных разговоров, но я помню все. У меня ни разу не получалось напиться и забыться. Ты любил эти разговоры и боялся их – потому что я начинала говорить  правду – ту, которую ты не хотел замечать.
Узкая лестница старого доходного дома на Васильевском острове. Она закручивается лихим винтом рядом с моей квартирой. Мы с тобой сидим на треугольниках ступенек. Лампочка давно перегорела – я не могу дотянуться, чтобы вкрутить новую. Но без нее даже лучше. Свечи на подоконнике, бросают блики на наши лица, с трудом пробиваясь через клубы ароматного дыма. Моя трубка кочует от меня к тебе – она уже раскалилась так, что ее невозможно держать в руках. Ты трясешь обожженной рукой, тихонько шипишь от боли. Тебе вторит храп нашего нечаянного соседа: бомжа Леши, который ночует этажом выше, у входа на чердак.
После секса ты протрезвел. Но не настолько, чтобы перестать прислушиваться ко мне.
- Арчи, если ты будешь загонять свои проблемы вглубь себя, они от этого не пройдут. Тебя только сильнее накроет. Ты же только изображаешь, что у тебя все круто! Типа, ты на позитиве и все такое. А на самом деле это – хрень болотная! Ты бухаешь почти каждый день. Где тут позитив? Прими ты, наконец, то, что с тобой случилось, пропусти через себя. И тогда сможешь идти дальше. У меня же получилось! И у тебя получится. Поверь мне! Я знаю, я точно знаю, что у тебя все будет. Что все будет – гуд, Арчи!
Ты недоверчиво щуришься на меня. Нет, ты не веришь. Да и вино, которое ты потягиваешь, уже берет свое. Скоро ты будешь пьян настолько, что начнешь мне говорить, что я самая необычная девушка, которую ты встречал, что ты уважаешь меня даже больше матери и сестры… А потом ты потянешься ко мне, поцелуешь. Мы вернемся обратно в квартиру, чтобы начать следующий раунд.
И какое дело, что мне тогда хотелось не секса и бредовых ночных разговоров, а немного любви. Совсем чуть-чуть.

Сидишь, привалившись спиной к металлическому столбу. Из леса ползет туман, крадется рваными клочьями по пустой дороге. Он беззвучно пожирает темный контур твоей машины, осторожно приближается к тебе, окружает тебя кольцом жидкой ваты. В тумане раздаются чьи-то голоса. Их шепот вибрирует в твоих ушах нестройным многоголосьем. Отдельные фразы выпадают из этого шума, как брызги – из водопада. Все твои чувства обострены, мышцы непроизвольно сокращаются – ты вроде и знаешь, что голоса хотят тебе помочь, вывести тебя отсюда, но все же… С ними надо быть осторожной.

Вероника. Ведьмочка со внешностью ребенка – подарок судьбы мне на Новый Год. Она вторглась в нашу квартиру, в нашу жизнь, словно говоря: «Хе-хей, чуваки! Я тут у вас потушу немного!». И началось… Взрывающиеся лампочки, гадания на картах «Таро», появление разносортных практикующих в нашей квартире – маги, астрологи, просто психи.
Вероника меня учила останавливать внутренний диалог – безуспешно, а я ее – любить людей. Тоже, кстати сказать, безуспешно. Оказалось, что современные ведьмы хорошо относятся только к животным. Я и ее будущий муж были счастливым исключением.
«Не думай, не думай», - говорила она, - «Ты слишком много планируешь. Вот у тебя ничего и не выходит. Забей! Будь что будет! Я вот вообще ни о чем не думаю – просто знаю, что случится то, чего я хочу. И оно случается!».
Про то, что мысли материальны я слышала уже давно, но мне никак не удавалось понять, как же их, мысли эти, - материализовывать. Оказалось, что есть большая разница между «думаньем» и материализацией. Но принять это было сложнее. Еще бы! Если у тебя двадцать с лишним лет в голове вещал репродуктор-балаболка, остановить поток планов, которые он тебе приписывает, тяжело. Иногда у меня получалось. В голове наступала тишина, и я чувствовала, что желаемое мной уже существует, что оно уже произошло. Меня словно что-то обнимало, проникало в меня через поры, сливалось со мной на всех уровнях – это было мое желание. А потом оно становилось реальностью.
В то время я только начинала понимать, что способности, знания об истинной природе вещей, не делают тебя счастливым. Смотрела на Веронику, видела, как она мучается, как уничтожает саму себя, оставляя от человека только оболочку. Наблюдала за другими людьми, похожими на нее. И не видела нигде ни счастья, ни любви – только нечеловеческую мудрость. Эти люди тянулись ко мне, потому что в отличие от них я могла любить, могла быть открытой, могла трансформировать тьму вокруг себя в свет.
Наверное, поэтому я согласилась, когда Вероника предложила мне «мену». Почему-то была уверена, что справлюсь с темной сущностью, которую она должна была мне передать. Не могу сказать, что мне это полностью удалось. Временами это существо поднимает во мне голову и пытается диктовать свои условия. Но достаточно мысленно сказать ей «цыц», и сущность обиженно затыкается, предоставляя мне доступ к своей энергии.
Не жалею об этом шаге. Ни капли. Вероника освободилась от лишней «поклажи». А я верю, что справлюсь.

Кроме Вероники в моем теплом мирке было еще двое постоянных гостей – Руслан и Андрей. Руслан загружал протоколы «Турбо-суслика» - брутальной психологической системы, очищающей мозг человека от ментальных глюков. Руслан занимался сталкингом – отслеживал свои мысли и эмоции, создавая с их помощью новую жизнь для себя. Руслан был осознанным сновидящим реальности. Руслан был как проигрыватель, который заело на одной и той же позитивной ноте. Он меня бесил. Мне хотелось встряхнуть его за плечи и сказать: «Чувак, придумай уже что-нибудь новенькое! Хотя бы формулировку смени!». Я от него не хотела ничего. А он явно чего-то от меня ждал. Поэтому в начале апреля я сказала Руслану – гуд бай.
Другой наш гость – Андрей. Когда он темной худощавой тенью он прокрадывался к нам в квартиру, Вероника забивалась в угол, замирала в кресле. Не то чтобы она его боялась, но старалась держаться подальше. «Ты просто не видишь, как он по-настоящему выглядит», - говорила она, поеживаясь. Я не видела, но в его присутствии чувствовала себя скованно. И любое вторжение Андрея в мое пространство вызывало во мне панику. Кто был Андрей? Понятия не имею. И не хочу даже знать. Он гадал мне, составлял для меня астрологические прогнозы. А однажды пришел ко мне и сказал: «У меня для тебя подарок». Андрей вытащил из кармана четыре серебряных кольца. «Выбирай любое», - пробормотал он себе под нос. Моя рука сразу же опустилась на кольцо с острыми, ромбовидными гранями. «Ты хорошо выбрала. Я и не сомневался, что ты выберешь его. Я сделал его для снов», - Андрей смущенно улыбнулся. Почему не сомневался? Тоже не знаю. Что-то он такое увидел в моей астрологической карте. Андрей вообще многое недоговаривал.

Сидишь одна. В полной... Нет, густой, как остывающая смола, темноте. Тебе кажется, что она становится осязаемой, что она уже не только вокруг тебя, но и внутри – вязкая заполняет тебя всю. И в тебе ничего не остается кроме нее. И тебя – не остается.

Весной я дефилировала по дороге разврата, гордо подняв голову. Думала – больше мне никто не сделает больно. А ночами у меня болело сердце, и я плакала в подушку. Но каждое утро вставала, ярко подводила глаза, тянула тонкий капрон чулок, старалась забыть о том, что у меня внутри пустота. И шла разбивать хлипкие мужские сердца.
«Воздуху, воздуху!» – кричало что-то во мне и задыхалось. Я только улыбалась. И плакала ночами. До тех пор, пока не осталось ни улыбок, ни слез. Кроме голого – НИЧЕГО. Кроме таблички во тьме – Малхолланд Драйв.
Тогда я не думала, что через полгода вспомню все это с улыбкой. Малхоланд Драйв… Пустота… Полная безнадега!
Я написала Шиваиту. Снова. Попросила приехать. И через месяц он был в Петербурге. Те две недели, которые он провел там, стали «волшебным пенделем» под мою прекрасную пятую точку. Дальше оставалась только самой «ускоряться», едва успевая следить за переменами, которые происходили в моей жизни.

Лабиринт дороги остался далеко позади. Перед тобой огромный, сияющий огнями, город. Если захочешь, он будет враждебным и чужим, а захочешь – дружелюбным и гостеприимным. Тебе самой решать.
В твоих глазах отражаются лучи погасшей звезды, которая привела тебя сюда. Она вспыхнула и исчезла, а ее свет навсегда остался в тебе.


*Малхолланд Драйв. Фильм Дэвида Линча


Рецензии
"И оркестр из шести богомолов ударит в летавры..."
Не обращайте внимания. Просто эта песня играет у меня в данный момент. Мне понравилось.
Не сказать, что всё. Мне понравились отдельные эпизоды.
А особенно тот, что посвящён качелям...
Да, это безусловно одно из самых удивительных творений человеческого гения.

Красивый многогранный рассказ.

Олег Скобелев   28.05.2011 19:37     Заявить о нарушении
Рассказ для своих и о своем. И скорее не рассказ, а дневник

Папоротник Купалы   27.07.2011 01:20   Заявить о нарушении
На это произведение написаны 2 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.