Серебряная пума. Глава 11

Глава 11.

В которой выясняется, куда исчезла яхта, и путешествие в страну догонов продолжилось.

     Действительно, что делать?
     Тут мне в голову пришла идея.
    - Надо воспользоваться средствами связи, - сказал я.
   - Какими средствами связи, Христофор Бонифантьевич? – заныл Фукс. – Ведь рация на яхте осталась.
     - Вспомните, что нам Хитрикс говорил. Как африканцы общаются на больших расстояниях? Правильно, с помощью там-тамов!

     А с нами как раз африканцы были. Я объяснил нашему африканскому другу в чём дело, и он с энтузиазмом согласился помочь. Уже через минуту африканцы стали отбивать дробь на перевёрнутых кувшинах и пустых консервных банках. А через пять минут мне уже докладывали результаты переговоров. Недалеко яхта ушла,  уже обратно возвращается. Скоро покажется в виду, благо ветер попутный.

      Пока мы ждали возвращения яхты, я с Клодом разговаривал, просил его с нами отправиться и помочь в нашей экспедиции по спасению По.  Что-то Хитриксу я доверять перестал. Клод вроде бы соглашался. А тут и яхта наша – красавица – показалась. Уверенно Лом ею правит против ветра, галсы берёт, чувствуется моя школа! Яхта приближается и что же мы видим – полная палуба африканцев в военной форме. В чём дело, – спрашиваю, – старший помощник Лом?

     - Да вот, Христофор Бонифантьевич, Хитрикс как угорелый примчался. Беда, говорит, с вами. Я ему отвечаю, что «Беда» не с вами, а с нами, но он не понимает, Фукса срочно к вам на помощь отослал, а мне говорит, что надо в город  плыть, за помощью. Вот, сами видите, целую роту местных полицейских привезли. А что случилось-то?

      Так-то вот, молодые люди. Зря я, стало быть, Хитрикса подозревал.  Хорошо то, что хорошо кончается. Ну и полицейские эти нам помогли, не зря прокатились. Провизии много было, так они в миг всё на яхту погрузили. Отчалили мы и взяли курс прямо на норд. Клод объяснил нам, что кратчайшей дорогой к плато Бандиагара, где эти догоны живут, русло реки Черная Вольта является. Но сначала в город Кете-Крачи завернули. Надо же полицейских обратно доставить, не тащить же их с собой всё плавание вместо балласта.

       Стал экипаж нашей яхты ещё на одного человека больше. Расставил я их всех по местам, каждому занятие дал, чтобы не скучали. Честно говоря, и одного человека у штурвала вполне бы хватило, чтобы и править и за курсом следить и вперёдсмотрящим быть. Погода стояла спокойная, дул лёгкий попутный ветерок, волнение от силы один-два балла, и полное отсутствие какого-либо движения по ровной бескрайней голубой поверхности этого рукотворного озера Вольта.

       Лома я освободил от вахты. Итак намучился человек, напереживался. Сидели мы с ним в каюте, чаи гоняли, и спрашиваю его как бы между прочим:
- А как себя Хитрикс вёл, когда вы вдвоём на яхте были?
       Всё-таки не оставляли меня относительно него сомнения.
- Стоически, Христофор Бонифантьевич, - отвечал Лом.
- Это как же понимать?

- Стоял у штурвала и уверенно управлял яхтой. А меня в трюм послал. Говорит, в
трюме прибраться надо перед принятием груза. Ну, я в трюм спустился, и тут сквозняком дверь захлопнуло и крючочком зацепило. Я попробовал дверь открыть, пихнул плечом тихонечко, но тут яхту на волне качнуло и слышу, ящики упали с той стороны и прямо к двери. Как нарочно! Ну, думаю, попал в переплёт! Стал Хитрикса звать, а он не слышит. Хорошо дверь неплотно у нас прилегает, Христофор Бонифантьевич, я картоночку вставил и откинул крючочек. Ну, а чтобы ящички отодвинуть пришлось уже силу применять.

       -     Да, Лом, огорчили вы меня сверх меры. Не ожидал я от вас такого разгильдяйства!
- А в чём дело, Христофор Бонифантьевич? – не понимал старший помощник Лом.
- Как в чём дело!  Вы, как старший помощник обязаны были проверить, чтобы вся
ходовая часть яхты была в полном порядке. А у вас, оказывается, дверь в трюме не герметично закрывается. Непорядок. Объявляю вам за разгильдяйство и ротозейство три наряда вне очереди. И чтобы неполадку немедленно устранить.

      Так-то вот, молодые люди. Хотя главный виновник этого инцидента – я, конечно. Капитан на корабле -  всё равно, что глава правительства и за всем уследить должен и за всё ответ держать!

      Пошли мы дальше. Теперь уже Клод у нас вместо лоцмана работает, дорогу показывает. Отличный парень оказался! С закрытыми глазами мог вести. Столько там разных речушек разной ширины и глубины было и проток, что без Клода точно заплутали бы. А наш проводник точно вывел нас в Чёрную Вольту, и когда река резко на юг стала уклоняться, и мы забеспокоились, и стали даже выражать сомнения в правильности маршрута, Клод нас уверил своим опытным видом в правильности маршрута. И точно. Опять река на север повернула и вот уже яхта наша ровную гладь нового озера рассекает. Тут Клод ко мне подходит и говорит:

      - Капитан, за озером на реке пороги начнутся. Нужно что-то придумать.
      Да, яхта не байдарка. На ней пороги не преодолеешь. И крыльев у нас нет. Что делать?

      Стал я думать, размышлять, прикидывать. В кубрик спустился, чаёк заварил, лимончик положил, сижу, трубку покуриваю, чайком запиваю, думаю. Можно, конечно, как в старину купцы делали, которые «из варяг в греки» путешествовали. На брёвна яхту поставить и волоком мимо порогов тащить. Но Клод сказал, что этих порогов там будет тьма тьмущая, а потом и вовсе речка обмелеет, не судоходная будет совсем. Да и где брёвна эти взять? Вокруг уже саванна расстилается. Дерево от дерева на километр стоит, да и стволы у них у всех кривые какие-то, катиться не будут. Не подходит этот метод, значит. Ладно, сижу и дальше думаю. Яхта у нас небольшая, лишний такелаж можно с неё снять, нанять в ближайшей деревне африканцев и, на руках, так сказать, нести, или, ещё лучше, на машину погрузить. Ну, машину здесь годами можно ждать, сказал Клод, и африканцы не понесут, не те времена. Ладно. Сижу, дальше думаю. Размышляю. Чаёк, конечно, хорошо, но что-то холодненького захотелось, сока или водички, горло освежить. Встал я и к холодильнику. Попутно в морозилку заглянул, что там есть. Ледок увидел, изморозь, старые воспоминания нахлынули, как мы на собачьих упряжках да по Аляске с ветерком. Тут меня как озарило. Морской Бог Нептун, думаю, не обижайся, а почему бы не поставить нашу яхту на колёса и с ветерком, на полных парусах по ровной саванне промчаться. А ведь это мысль!

          Вскоре мы преодолели озеро, вошли в Вольту, но недолго наслаждались водной гладью реки, миль через пять показались пороги, и пришлось приставать к берегу. Экипаж был в унынии.
          - Что делать будем, Христофор Бонифантьевич?  Как решать проблему? – спросил Фукс.

          - Никакой проблемы я не вижу, – ответил я. – Всё очень просто: вытаскиваем яхту на берег, ставим на колёса и полный вперёд.
          - Оригинально! – похвалилХитрикс. – В постромки негров запряжём и пускай тащат! Или коров их, зебу.
          - Здорово! – восхитился Лом. – А потом пустыня начнётся, так мы верблюдов ездовых запряжём.
          - Ну, это ты Лом загнул, – сказал я. – Академиков ездовых я видел, но верблюдов – это уж перебор!

          Как сказали, так и сделали. Я, знаете, не люблю слов на ветер бросать, даже на попутный. Понеслись мы вперёд на всех парусах по их африканскому сахелю. Я у штурвала стою, правлю, команды экипажу отдаю. А три моих матроса стремглав бросаются выполнять все мои команды; обрасопили паруса в бейдевинд, выбрали слабину, и тут уж мне только оставалось за ветром следить и вовремя поворот черед фордевинд командовать.

          Клод такого в жизни не видел. Да что там Клод! Мне, старому морскому волку, тоже такого наблюдать не приходилось. Летим мы на всех парусах, мимо редкие деревья мелькают, прямо по курсу стадо носорогов паслось – так нас увидели – в разные стороны прыснули, а африканцы, так те, завидев наше судно, на землю падали и молиться Аллаху начинали.