Писатель в паутине

 Подморозов закончил работу с черновиком. Слегка прищурив глаза, он придирчиво взглянул на только что сочинённую миниатюру, затем удовлетворённо хмыкнул, скопировал текст и опубликовал на сайте «Неопознанный талант» под рубрикой философская лирика:               
«В содружестве угля и водорода дала начало жизни вдруг природа…»
С некоторых пор Подморозов перестал публиковать в паутине рассказы и новеллы. Всё равно, их никто не читал. То ли дело, одно и двустишья. Ведь краткость, не только сестра неопознанного таланта, но, как известно, ещё его бабушка и мать.

Странно, отзывов долгое время не было, правда, читатели вроде и заглядывали к сочинителю на страницу, но как-то вяло.
Хотя, какие же это были читатели? Хм… такие же, как и он, писатели.
К примеру, Летучая Скалярия, или Пьяная Роза. Они более всех строчили Подморозову отзывы, впрочем, как и он, им.
Зато сам Подморозов третий год творил под псевдонимом Листок Календаря.
Ведь «Лист» звучало бы слишком самонадеянно (тоже мне, Ференц Лист), а Листок было в самый раз.

Писатель вышел на кухню, и, прикурив сигарету от горящей газовой конфорки, налил себе чаю. В ту же секунду раздался телефонный звонок.
«Ну, вот и первый отзыв!» - вздохнув, подумал он, правда, тут же опомнился,
- «Какой может быть отзыв от городского телефона?!» - и снял трубку.
Звонила его жена.
- Подморозов, ты не забыл, что тебе надо быть в жэке ?!
- К какому Жеке?.. – не понял писатель.
- Подморозов, ты уже совсем рехнулся со своим интернетом?! Ты должен быть в нашем ЖЭКе… в квартире со вчерашнего дня протекает фановая труба, и нижние соседи уже два раза приходили к нам жаловаться, с угрозами! Я вчера оставила заявку, а ты должен сегодня привести в дом сантехника.

- Привести в дом сантехника… - усмехнулся Подморозов, - Привести в дом можно друзей, собутыльников. В конце концов, в дом можно привести молодую жену…
- Размечтался!
- Да это я так, в образном смысле…
- Послушай меня, образина:  если ты сегодня не найдёшь сантехника, я к едрене-фене отключу интернет. Уж я тебе обещаю!
- Ну, что ты, что ты…я ведь уже бегу.

- Из какой квартиры? – спросила его сонная сорокалетняя девушка инженер из ЖЭКа, перебирая бумажки с заявками, - Как вы сказали, Отморозов?
- Не столько «от», сколько «под»…Под-мо-ро-зов.
- А… вот нашла. Сантехник придёт к вам в пятницу в 10 утра.
- Позвольте, но ведь сегодня только вторник?! Как же нам до пятницы без воды, ведь аварийная ещё вчера всё перекрыла?!
- К сожалению, ничем не могу помочь. У нас, в сухом остатке, вообще сейчас только два специалиста. Что им разорваться?!

- Что значит, в сухом остатке? – вздрогнул Подморозов.
- А то и значит, что всего их должно быть пять. Но! Один специалист на больничном, второй в запое, а третий – так вообще, на курсах повышения квалификации. Всего, стало быть, в сухом остатке, остаётся два…
Подморозов побледнел, приходя в негодование, затем нецензурно высказался. Правда, как интеллигентный человек, высказался про себя.
«Учительница химии какая-то, а не инженер ЖЭКа», - подумал он, выходя на улицу, - «Пусть ещё расскажет мне про свободную валентность!»
 
Однако же, надо было чего-то предпринимать, приступать, что называется, к разумным действиям. Но Подморозов так ничего и не предпринял, а отправился домой, где едва скинув куртку, тут же уселся возле компьютера.
За время его отсутствия пришло два отзыва. Первый был от Пьяной Розы: «Сногсшибательно! Отчаянно! Загадочно…» Зато второй от незнакомого автора, выступающего под ником Барабан Судьбы: «Хрень какую-то вы написали, господин Помятый Клозетный Листок. Как говорится, ни уму, ни сердцу, ни условному, ни безусловному рефлексу!»
Подморозов хотел уже, было ответить обидчику в том духе, что сам ты, товарищ Барабан, не из кожи буйвола, а из трусов циркового осла сделанный! Но тут опять зазвонил телефон.

- Договорился на счёт сантехника?
- Да, договорился. Их сиятельства сказали, что оне будут у нас в пятницу.
- Так, Подморозов…ты надо мной издеваешься? В какую святую пятницу? Ты там, что, совсем уже бредишь со своим компьютером?!
- Ну, а я-то что могу?
- Иди, и договаривайся. И чтоб сантехник был сегодня же! Иначе, я даже уже и не знаю, что сделаю…

Подморозов опять вышел во двор, и присев на лавочке, достал сигареты.
- Здагово, писатель-Хэмингуэль! Всё выдохновения ждёшь?! – раздалось за спиной, и Подморозов узнал голос своего бывшего одноклассника Ваейки, похоже, с раннего утра уже бывшего под лёгким шефе.
Ваейка непонятно, где работал, и неизвестно, чем занимался, зато всегда считался обладателем острого ума и сноровистых рук. Любимой поговоркой у него была такая: «Всё это хегня! Глаза боятся, а гуки делают!» Кроме всего прочего, был простым и лёгким мужиком, никогда не обижавшимся на своё детское прозвище.

- Привет, Ваейка! – обрадовался Подморозов, - Тебя же мне сам бог послал!
- По втогникам не подаю...
- Понимаешь, какая проблема, у нас пробило фановую трубу, воду перекрыли, а сантехника обещали только в пятницу.
- Хе! Хэмингуэль-пгогок, а в ЖЭКе договогиться не смог.
- Да там сидит какая-то крашеная грымза, по виду бывшая учительница химии.
- Что ещё за ггымза? Надька, что ли? Так она училась на три класса младше нас. А ну пошли.

- Ну, ничего не могу сделать! – замахала руками Надя-инженер, - У нас ведь район старый, а сантехников не хватает.
- Да нам и не нужен твой сантехник, - уговаривал её  Ваейка, - ты только включи на минуту воду, мы посмотрим, где на фановой трубе дырка, и сами всё сделаем.
- Без специалиста не могу.
- Надя, ведь ты же меня знаешь, одна нога здесь, дгугая там.
- Уж я-то тебя знаю…
- Наденька…- загадочно произнёс Подморозов, и опустился на одно колено, - Одно слово, и вся вселенная будет у ваших ног!
Надя прыснула со смеху, и сжалилась.
- Вот ключи от подвала, но только давайте по-быстрому.

Они сходили в подвал, отвернули у стояка вентиль, а затем поднялись к Подморозову в квартиру, где Ваейка полазал с фонариком возле фановой трубы и, обнаружив трещину, обвёл мелом.
- Тепегь, можно будет поставить хомут, а после пгидут сантехники и завагят.
Хотя, может, и так пгостоит, потому что летом будут менять все стояки на металлопластик.

Хомут, под который подложили плотный кусок резины, Подморозов ставил уже сам, но под чутким руководством Ваейки.
- Не так отвёгтку дегжишь, писатель. Смотги, весь хомут пегекосоё...! Всё, пошли воду вгубать.
Пока проверялась надёжность хомута, Подморозов с Ваейкой выпили по две рюмки «Кенигсберского», остававшегося ещё с нового года.

- Надёжная констгукция, - проверив трубу, сказал Ваейка, - Можно ключи возвгащать.
В этот момент раздался звонок, но уже не телефонный, а из домофона.
- Ну, как у вас дела? Всё сделали? – это была инженер Надя.
- Ну, да! – ответил Подморозов.
- Я зайду, проверю…
Надя осмотрела фановую трубу, затем сказала:
- Какие же вы молодцы, мужички, сами всё и починили.
- Глаза боятся, а гуки делают.
- Если б не вы с Ваейкой…- Подморозов поднял вверх большой палец, - А давайте я кофе сварю?
- У меня есть буквально полчаса.
- Хм, кофе…- протянул Ваейка.
- Не переживай, найдём чего и покрепче.

- Как же всё вышло здорово и хорошо! – сказал охмелевший и счастливый Подморозов, - Встретились, одношкольники. Надо бы по чаще так встречаться! А то только и видимся, что по случаю.
- Летом будет плановая замена фановых труб, так что ваше сооружение вполне до этой замены простоит, - сказала Надя, прихлёбывая кофеёк, - Хотя, лучше всё же заварить эту трубу, от греха подальше. В пятницу и заварим.
- Послушайте, Наденька, - понизив голос, спросил Подморозов, - Вы, вероятно, раньше преподавали химию, коль скоро так грамотно рассказали мне про сухой остаток?
- Да никогда я химию не преподавала, а закончила искусствоведческий факультет института Культуры.
- Так выпьем же за культугное обслуживание жильцов нашего микгогайона!
- Во как…

Затем они отправились курить на балкон, а когда возвращались, Надя бросила взгляд на экран компьютера и вскинула брови:
- Листок Календаря – это кто?!
- А это наш гегой-писатель-сказитель.
- Да… это так, баловство, детское увлечение. Шалости умалишённого…
- Так значит, Листок Календаря – это вы?!
- Вообще-то, идиотский псевдоним. Надо будет его сменить, к примеру, на Пятидесятилетний Шторм…
- Ну-ну…
- Что значит, «ну-ну»? Позвольте, а вы-то кто?
А я… - Надя смутилась и покраснела, - А я – Летучая Скалярия…
Онемев, Подморозов присел на диван, и только, когда пришёл в себя, схватился за компьютерную мышь и удалил своё последнее бессмертное творение, а заодно и оба, противоречащих друг другу, отзыва.

Затем вместе с Ваейкой они вышли проводить Надю до дверей ЖЭКа.
- Эх, ты – писатель, а весь в паутине! – засмеялась Надя, стряхивая паутину и пыль с куртки Подморозова.
- А это я, наверное, в подвале вымазался, когда мы с Ваейкой вентиль откручивали…
- Ну, пока, красавцы! Не напивайтесь только, чмоки…