Глава 10. Война в джунглях. Рассказ Питера

Мы сидели около костров, три человека и почти полсотни элефантийцев. Теперь, когда Максимов обезопасил стоянку, шивилани уже не смогут напасть со стороны реки, переправившись на прежнем месте. Высокие деревья больше не закрывают вид со скалы на широкий плес, и космокатер величественно возвышается над стремниной, непрерывно обшаривая сенсорами окружающую его местность. Для киберсистемы не составляет труда отличить желто-синий цвет кожи шивилани от ярких темно-зеленых полос, покрывающих тела наших друзей сисалли.

Но и без этого мы не опасались нападения в ближайшие дни. Слишком уж тяжелые потери понесли враждебно настроенные аборигены, атаковав вооруженных стальными мечами сисалли. А сколько шивилани сгорело, попав под огонь лазерных орудий, мы даже не знали. Но и нам досталось. Здоровых элефантийцев на стойбище не было. Все получили те или иные ранения во время схватки с превосходящими по численности шивилани. Нам, землянам, можно сказать, повезло. Сказалась выучка космофлота, благодаря которой мы остались в живых. А сколько шуток вызывали на Земле элементы рукопашного боя и фехтования, давным-давно являющиеся неотъемлемой частью нашей подготовки. Так получилось, потому что в свое время боевые искусства древности были признаны наиболее эффективным методом физподготовки, по причине чего их изучают все дальнозвездники.

Максимов снова поразил меня. Не раздумывая, он бросился в бой в числе первых и сражался, как настоящий дикарь, убивая без жалости. Он сразу же оказался в самой гуще схватки, ухитрившись при этом остаться в живых вместе с немногими находившимися рядом с ним аборигенами. А чуть позднее, несмотря на ранение, он преследовал убегающих шивилани почти до самой реки. В это время мы с Джексоном защищали только собственные жизни, оказавшись психологически неготовыми поступать в стиле Максимова. Как ни странно, мелких повреждений у нас имелось больше, чем у него, но это были лишь царапины, болезненные, но не опасные.

После боя грузовой трюм "Мухи" сразу превратился в импровизированную операционную. В тот день я работал грубо, стремясь спасти как можно большее количество раненых. Благо, Джексон, сумев преодолеть психологический барьер, взялся помогать. На какое-то время мы забыли о тихо сидящем в углу Рольфе, который после операции и большой потери крови не мог передвигаться без посторонней помощи. Не имея возможности помочь нам, он молча ждал, пока Нгамо не попросил меня обратить на него внимание. Я окликнул Максимова, он не отреагировал, продолжая сидеть, уставившись в одну точку. Это мне очень не понравилось, поэтому пришлось привести его в чувство, пару раз хлопнув по щекам.

- Что с тобой? - спрашиваю его.

Он поднял на меня глаза и с трудом произнес:

- Гадость всякая в голову лезет, про то, что отлетался…

На полу стонали элефантийцы, поэтому я почти силой дал Максимову снотворное и попросил Джексона увести его в каюту. Пусть лучше спит, а тут, глядя на изуродованные тела, никому ничего хорошего в голову не придет.

День выдался жуткий. Мы быстро потеряли счет раненым, делая минимум того, что было возможно. Но аборигены были рады и этому, так как сами они без инструментов и наркоза могли еще меньше. Вдвоем с Джексоном мы спасли немало элефантийцев, которые без нас шансов на выживание не имели. А поскольку легкоранеными местные жители занимались сами, удалось закончить работу примерно к полуночи.

Зловеще-алое Явлиниё давно уже уползло за горизонт, открыв взору яркую полосу Млечного Пути, сверкающую бриллиантами бесчисленных звезд. Вдвоем мы вышли из космокатера, ступив на еще не успевшую впитать ночную прохладу скалу. Около трапа находилась группа аборигенов, готовых делать все, что угодно, лишь бы кто-нибудь из тяжелораненых выжил. Они уже натаскали для нас воды и соорудили лестницу из лиан, чтобы никто не разбился, в темноте сорвавшись с обрыва. Но тут Нгамо включил бортовые огни, и вокруг катера стало светло, словно днем.

Я попросил одного из элефантийцев разбудить Максимова, так как, не убедившись, что он в состоянии держаться на ногах, не мог отправиться спать. Действие стимулятора, позволившего нам с Джексоном работать с высокой интенсивностью, заканчивалось, теперь придется отсыпаться часов двенадцать, прежде чем мы сможем что-либо делать. Вскоре Алисану привел Рольфа. Он смотрел виновато, будто бы находился не в своей тарелке из-за того, что не мог помогать нам. Тем не менее, было видно, что он сумеет доставить тяжелораненых в поселок, даже если будет управлять машиной одним лишь голосом. На всякий случай я убедился, что рефлексы у него в порядке, несмотря на царапину на голове и потерю крови. А Джексон, широко улыбаясь, заявил, что Максимову оставили самую черную работу - катер отмывать. Рольф, поддразнивая приятеля, тут же отвечает, мол, для столь кошмарного дела он болен, а вот прокатиться на "Мухе", роняя пламя на головы прохожим, готов, как всегда.

Сделал он больше, чем можно было ожидать. Не только слетал в поселок, успев вернуться оттуда ранним утром, но и срезал лазером деревья со стороны реки, сумев не устроить при этом лесной пожар. Это очень тонкая работа, которую невозможно полностью доверить автоматике, поскольку подобного рода программу никто никогда не составлял и составлять не будет. Кроме того, посадить вручную на скалу космокатер тоже непросто, а Максимов еще и ухитрился ориентировать его нужным образом. Даже Джексон потом удивлялся, как это он изловчился сотворить такое. Рольф же только улыбался в ответ, говоря о каких-то старых программах для бортовой киберсистемы, о которых Нгамо почему-то должен знать. Я не понял в чем дело, но стимулятором наш друг воспользовался, это точно, иначе лежал бы сейчас в больнице, вместо того чтобы нагишом разгуливать среди дикарей.

Возможно, это покажется странным, но мы с Рольфом воспринимали свое появление на стойбище, как возвращение к старым друзьям после долгой разлуки. Прошли всего лишь сутки с того момента, а, кажется, будто бы мы уже давным-давно здесь, снова сидим около костров среди змеекожих аборигенов Элефанты, и у каждого из нас давно уже имеются друзья среди местных жителей.

Неспешно обсуждаются новости, разговор переходит от одной темы к другой, неизменно возвращаясь к войне. Сисалли главным образом рассказывают. Джексон интересуется подробностями. Максимов строит планы, предлагая сделать щиты и кожаные доспехи. Тут же на кусках коры рисуют схемы расположенных под пологом тропического леса троп. И снова разговор возвращается к вопросу об изготовлении доспехов, о которых элефантийцы почему-то не имеют представления. Это кажется странным, поскольку они не забыли, что в прошлом умели обрабатывать металлы,  пользовались стеклом и даже имели технологии производства искусственных полимеров. При всем при этом в познаниях аборигенов имеются странные пробелы, которых, по логике вещей, быть не должно.

Алисану и Квииссии с жаром рассказывают об охоте на минатиу. Это животное такое, его шкура покрыта толстыми роговыми пластинами, вследствие чего она обладает высокой прочностью. Из кожи таких зверей предполагается изготовить щиты, представляющие собой неплохую защиту от копий – основного оружия аборигенов. И прямо тут же, чуть отойдя от костра, Максимов с Джексоном начинают обучать элефантийцев немногим известным им приемам фехтования. У меня от такого, признаться, глаза на лоб лезут. Дело в том, что ни я ни Нгамо не получили серьезных повреждений во время схватки, иное дело Рольф, который сам признался, что после вчерашнего еле на ногах держится. Однако это ему не мешает, действуя одной рукой, показывать, как надо пользоваться мечом. Нгамо держит импровизированный щит, демонстрируя его полезность, даром, что сам он видел такое лишь в исторических фильмах. Но элефантийцы не знают даже этого. Они начисто утратили навыки владения оружием железного века и теперь жадно впитывают новую для себя информацию.

Разгоряченные "боем", Рольф и Нгамо снова подсаживаются к костру.

- Ну что? Пойдешь на охоту? – весело спрашивает друга Максимов.

- Пойду, конечно! – отвечает тот, - А вот тебе не советую…

- Да, - оглашаюсь с Нгамо, - Раз уж не захотел остаться в госпитале, сиди лучше на стойбище.

- Ничего мне не сделается! - фыркнул он. Мол, привык, видите ли, что от левой руки толку мало, в свое время целый год в общей сложности пользоваться ей не мог.

- Ты так еще в драку полезешь в таком виде, - ядовито заметил Джексон.

- Ага!

- Возьми хотя бы бластер и оденься, - советую ему, зная, что этого сумасшедшего все равно не отговорить от очередной авантюры.

- Значит они, - он кивает в сторону аборигенов, - Пойдут нагишом, а я в защитном костюме, да?

- Пите дело говорит, - неожиданно поддержал меня Алисану, он загибает пальцы, перечисляя свои доводы, научившись этому от того же Рольфа, - Во-первых, у вас, землян, слишком непрочная шкура, это мы давно заметили! Во-вторых, никто из вас не умеет ходить в зарослях, и не обижайся на меня, пожалуйста, Ольф!

- Ну ладно, - соглашается Максимов, - Со вторым пунктом согласен, с первым, так и быть, тоже соглашусь, хотя вот его предки, - он ткнул пальцем в сторону Джексона, - Примерно по таким же зарослям, как у вас, тоже нагишом бегали.

- В-третьих, - добавляет Алисану, - Ты все-таки ранен.

- Ты тоже! - парирует Максимов.

- Я здесь вылупился из яйца и вырос, в отличие от тебя! - говорит элефантиец, - А ты без своих концентратов умрешь от голода в полных еды джунглях!

- Допустим, убедил, - говорит Рольф, притворяясь сраженным таким доводом, - На борту, между прочим, имеются костюмы, делающие нас практически неуязвимыми для ваших примитивных копий.

- Вот и носите их, - неожиданно советует Омини, - С шивилани мы и без вас как-нибудь разберемся, но что делать, если придут акниаи? Твой корабль для нас единственная защита, между прочим!

Рольф молчит, понимая, что аборигены абсолютно правы. А я снова удивляюсь уровню интеллекта существ живущих при каменном веке. Они понимают, что исследовательская станция не сможет защитить их планету от пришельцев из неизвестной звездной системы, и лишь капитан Максимов со своим космическим крейсером является их единственной надеждой в случае появления птицеподобных недругов. Оказывается, они прекрасно знают даже то, что в любой момент он может принять сообщение о появлении чужаков, и должен будет стартовать навстречу им, вне зависимости от чего бы то ни было.

Рольф устраивается на мягкой шкуре вилиму, а Джексон опускается рядом с ним, по-турецки сложив ноги.

- Никак ни привыкну сидеть, когда, то палка снизу колется, то трава за спину щекочет, - жалуется он.

- Это все мелочи, - сообщает Максимов, - Вот когда чешется там, где почесать невозможно… - вздыхает он, сразу утратив жизнерадостное настроение, и уже не отвечает на колючие реплики приятеля.

- Ты что раскис? - спрашивает, наконец, Нгамо, ткнув Рольфа в бок.

- Больно же, - морщится тот, - И вообще отстань, спать хочется, и действие стимулятора заканчивается, сейчас буду совсем ни на что не годен.

- Ты опять пользовался инфрастимулоном! - возмущается Джексон.

- Как бы я без него катер посадил, лишние деревья срезал? - парирует Максимов.

Доводы оказываются для Нгамо весомыми, поэтому он на время замолкает.

Я не принимал участие в разговоре, просто сидел, привалившись к дереву, и слушал, полностью выложившись за вчерашний день. В джунглях так хорошо. Над головой поют птицы, пахнет травой, спелыми фруктами и жареным мясом вилиму, вкус у которого, как говорит Максимов, отвратительный, а вот запах приятный, грибницу напоминает.


На следующее утро все, кто мог, ушли на охоту. По просьбе аборигенов Нгамо с Рольфом облачились в защитные костюмы, прикрепив к поясам бластеры с запасными батареями. Джексон предложил без лишней канители подстрелить несколько минатиу, и его поддержали.

Обычно охота на этих животных очень трудоемка. Убить копьем такого зверя невозможно из-за толстой, покрытой роговыми пластинами шкуры, поэтому приходится рыть яму-ловушку, предварительно выследив зверя. А потом надо еще суметь напугать его таким образом, чтобы он бежал в нужном направлении. Чаще всего охота продолжается несколько дней, и делается все исключительно ради шкуры, которой обтягивают легкие лодки, до сих пор это было единственным ее назначением. Сейчас необходимо добыть несколько бронированных животных, т.к. для изготовления щитов требуется либо сталь, либо очень крепкая шкура, натянутая на деревянную основу.

На этот раз мне не довелось поохотиться. Слишком много работы у нас с Аманитуи, так звать местного шамана и лекаря в одном лице. В общем наборе имелось все: сломанные кости, гноящиеся раны, а о поврежденных мышцах и сухожилиях и говорить не приходится. От Аманитуи я почерпнул немало информации об элефантийской медицине. В арсенале шамана имеются даже некоторые хирургические приемы, пусть несовершенные, но зато вполне приемлемые. В те дни довелось опробовать все допустимые для элефантийцев земные препараты, и, как оказалось, благодаря этому удалось спасти несколько, так и хочется сказать, человек, даром, что элефантийцы негуманоиды, но они настолько похожи на нас, что об этом просто забываешь.

Ближе к закату вернулись охотники, тащившие сразу две туши. Аборигены были очень довольны, потому что привычными для них методами даже одного минатиу добыть не легко. Джексон делает снимки толстых коротколапых зверей, длина которых от кончика носа до хвоста составляет около трех метров. Тумбообразные лапы с короткими массивными когтями приспособлены для выкапывания кореньев из почвы, а шкура действительно такова, что ее мало чем можно пробить. Вместо зубов у зверя имеются роговые выросты во рту, дающие возможность перетирать грубую пищу. Животных нельзя назвать ни малоподвижными, ни тем более беззащитными. Постоять за себя они могут, используя короткие кривые когти, мощные челюсти и толстый рог на морде. Как рассказали аборигены, при необходимости минатиу способны запросто протаранить противника, либо ударить его мощным, покрытым роговыми бляшками хвостом. Врагов у них практически нет. Но это можно сказать лишь о взрослых особях. Иное дело детеныши или кладка яиц, во всех отношениях привлекательная для многих хищников пища.

На стойбище закипела работа. Омини - один из военных вождей сисалли - весьма рационально распределил обязанности. Способных сражаться и охотиться соплеменников он разделил на две группы, одна из которых уходила на охоту, другая в это время училась драться земным оружием, то есть пользоваться мечом и щитом помимо привычных элефантийцам копий. Те, кто был не в состоянии обучаться из-за ранений, готовили пищу, занимались изготовлением щитов. Втроем мы учили элефантийцев немногим известным нам приемам фехтования, отрабатывали скорость и точность ударов, уход с линии атаки и блокирование оружия противника при помощи щита и клинка. На ходу изобретались новые приемы, которые сразу находили применение. Как говорили аборигены, времени на подготовку у нас мало, т.к. шивилани, в любом случае, скоро повторят нападение. Желательно было бы опередить их, но для этого требовалось собрать новый отряд и дождаться выздоровления легкораненых.

Постепенно руководство действиями все больше и больше переходило к Максимову, несмотря на то, что он не рвался в вожди дикарей. Гораздо сильнее его интересовали их обычаи и обряды, в которых они с Джексоном охотно принимали участие. Я тоже бывал на этих мероприятиях и могу сказать, что они небезынтересны. У элефантийцев нет религии как таковой, она заменена верой в высших существ, обитающих среди звезд. Никто не молится им, но все считают крылатых небожителей своими создателями. Мы никак не могли понять, что представляют собой ивси. Вроде бы это не боги, и в то же время, по мнению элефантийцев, существами из плоти и крови они тоже не являются.

После нескольких малопонятных обрядов Рольф занял какое-то место в иерархической структуре племени. Какое именно, не понял ни он сам, ни мы с Джексоном. Но невозможно оспаривать, что именно Максимов заражал аборигенов своей энергией, даром, что сам к вечеру валился с ног от усталости и не мог обходиться без анальгетиков. По одному его взгляду я научился узнавать, что требуется. Его рана была не опасна, и заживала она так же хорошо, как это бывает у всех людей на Элефанте, которая для нас практически стерильна. Проблемы сводились к старой травме и к тому, что Рольф слишком много взял на себя, сам не желая того, возглавив племя. Но это было не все, одновременно с подготовкой боевых действий он держал в постоянной готовности к старту "Гремящую Радугу", собираясь, в случае необходимости, вступить в бой с чужаками. Максимов не мог рационально обосновать, почему инопланетный корабль может в любой момент появиться в окрестностях системы Око Дракона, причем именно сейчас.

Рольф рассказал мне, что "Гремящая Радуга" отправлена на Элефанту в качестве экспедиции особого назначения, и, в соответствии с заданием Земли, Максимов обязан собрать на планете всю информацию так или иначе связанную с деятельностью технически развитой инопланетной цивилизации. А после обнаружения двух действующих древних механизмов и полета на Уголек разговоры о чужаках не утихали во всем НИИ.

- Я чувствую, что на Элефанте скрыта тайна, интересующая не только нас, - говорил Максимов.

- Это очевидно, только почему паучники должны появиться именно сейчас? - спрашивал Джексон.

- Не знаю, - пожимал плечами Рольф, - Это может быть как-то связано с действовавшими до сих пор механизмами Холмов, - неуверенно говорил он.
Мне тоже казались сомнительными подобные гипотезы, а Максимов после изнурительных тренировок уходил в рубку космокатера, где, выйдя на связь с кораблем, часами всматривался в усыпанное звездами пространство, пытаясь увидеть там что-то необычное, вслушивался в треск помех, работая так, как он действовал бы, находясь непосредственно на борту своего корабля. Впрочем, остальные члены экипажа занимались тем же, но они просто просматривали обработанную компьютером информацию, полностью доверившись технике.

Я не мог спокойно смотреть на то, как человек загоняет самого себя неизвестно во имя чего. Джексон, в отличие от меня, относился к этому философски.

- Оставь его, Питер, - говорил он, - Он либо найдет что-нибудь, либо, в конце концов, бросит это глупое занятие, как бесперспективное и будет потом дурака валять, пока новая идея не подвернется.

В конце концов, Рольф ответил на мой вопрос, что же заставляет его столь упорно искать чужаков.

- Это не идея фикс, как ты выражаешься, - сказал он, - У нас есть вполне конкретное задание. Земля требует любым способом получить информацию о чужаках, но если мы пойдем в систему Элиоса, как это предполагалось, скорее всего, ничего нового там не обнаружим. Единственной реальной зацепкой являются только элефантийцы. Но ты же сам видишь, они утратили знания, которые когда-то имелись у них. А вот если все же удастся встретиться с акниаи или с паучниками, мы решим проблему одним махом. Спрашивается, где их еще искать?

- Если они захотят разговаривать, - поправляю его.

- Так оно, но можно ли предложить что-либо лучшее?

- Предположить можно.

- Что?

- Что ты либо погибнешь во время очередной стычки, либо окончательно загонишь себя и отправишься на Землю вместо Флинтины.

После таких слов у Максимова, как обычно, испортилось настроение, но уйти он не мог, потому что разговор шел во время перевязки. Он замолчал, уставившись на свою распоротую от кисти до локтя руку, и в его глазах зажегся огонек страха.

- Ну-ка отвернись! - говорю ему, - И поверь, что все будет нормально!

- Не могу, - отвечает Рольф, - Стараюсь не думать об этом, и все равно не получается.

- Вот и думай о чем-нибудь другом!

- Думаю о ивси и о том, как с ними встретиться.

- В данном случае это не выход, ты сейчас просидишь за пультом всю ночь, а утром опять скажешь, голова болит.

- Не всю, - возражает он.

- Не важно, - отвечаю, - Лучше придумал бы, как войну среди элефантийцев остановить!

- Это просто, - усмехнулся Максимов. - Сисалли выступают в качестве разведчиков и координируют огонь катеров, а мы сжигаем стойбища шивилани с воздуха.

Я опешил от подобного предложения, Рольф продолжал:

- Только такого не поймут ни люди, ни акниаи. Узнав о наших действиях, в восторге никто не будет. Кроме того, шивилани могут располагать информацией, необходимой нам…

- И ты запросто говоришь о таких вещах!!! - возмутился я.

- Сказать можно, что угодно, - парировал Максимов, - А делать это нельзя! Остается только воевать на стороне сисалли и попытаться взять пленных, чтобы договориться с ними.

- Сколько шивилани ты предполагаешь убить ради этого?!!

- А что, есть выбор?

- Через пару недель ты поведешь аборигенов в бой, и ради чего?

- Ради информации.

- Информации о чем? Об их полумифических обрядах?

- Чтобы встретиться с Посвященными… - начал он.

- Которые сами ничего толком не знают.

Дискуссия зашла в тупик. Действительно, предлагать тут нечего, остается только попытаться выяснить, хоть что-нибудь. И после паузы Рольф спрашивает:

- Скажи, Питер, что же ты все-таки от меня хочешь?

- Тебе это известно. Хочу попасть к тебе в экипаж и стараюсь, чтобы у тебя же регенерация нормально шла, поэтому, на вот, глотай!

- Это что? Ты хочешь, чтобы я опять заснул за пультом? - скорчил Максимов кислую мину.

- Велика беда? - спрашиваю его, - Разбужу тебя и отведу в каюту.

- Подожди, значит, ты сегодня остаешься в катере?

- Изучать систему размножения наших элефантийских друзей.

- Нашлось еще что-нибудь интересное?

- Очередное подтверждение, что они искусственно созданные существа.

- Почему?!! Покажи мне, откуда это следует!

- Предпочтешь заснуть в обнимку с микроскопом?

Наш разговор круто сменил направление. Основанные на наблюдениях предположения Максимова и результаты моих исследований удивительным образом толкали к одинаковым выводам о существовании некой цивилизации, основательно поэкспериментировавшей со своим генофондом. Это само по себе говорит об очень высоком уровне их развития, т.к. создание многих биотехнологий возможно лишь при наличии определенных вполне конкретных технических достижений. Мы могли бы проговорить хоть до утра, но завтра предстоял тяжелый день. Мало того, элефантийские сутки длиннее земных, поэтому нет ничего удивительного в том, что к вечеру все мы очень сильно уставали, особенно если днем не удавалось хоть немного поспать. Не оправившемуся после ранения Максимову приходилось еще тяжелее, но тут уже ничего нельзя было сделать, не могли же мы вот так просто бросить все и вернуться на станцию. В то же время, нельзя сказать, будто бы мы добивались чего-то конкретного, просто ситуация вынуждала нас поступать так, а не иначе.


Двадцать семь элефантийских суток продолжалась подготовка к выступлению против шивилани. До нас доходили вести о новых стычках и уничтоженных стойбищах. За это время Джексон дважды летал на орбиту, чтобы доставить очередную кучу оружия, предназначенного для аборигенов. И вот теперь отряд сисалли снова собирается вглубь территории шивилани. Это необычный набег. На этот раз все бойцы вместо копий вооружены настоящими стальными мечами, и на левой руке каждого висит небольшой квадратный щит. Мы трое людей экипированы почти так же, только на этот раз надели защитные костюмы, которые невозможно пробить копьями. К сожалению, они при этом достаточно мягкие, поэтому при ударе получится не рана, а гематома, если, конечно, кости останутся целыми. Так что неуязвимость у нас лишь частичная, к тому же голова и  кисти рук остаются открытыми. Можно было бы подобрать более-менее подходящие скафандры, но тогда мы либо не сможем бегать по тропам наравне с элефантийцами, либо придется пользоваться сервомоторами, и, как только разрядятся батареи, мы останемся без защитной одежды. Кроме прочего, у каждого из нас на поясе имеется бластер, их взяли на всякий случай, договорившись не пользоваться огнестрельным оружием без крайней необходимости.

Никто не сомневался, что именно Максимов поведет племя. За короткое время он стал признанным вождем аборигенов, количество которых на стойбище возросло за это время в четыре раза. Вооружить удалось всех, мало того, среди сисалли мачете распространилось достаточно широко. Их наштамповали в большом количестве, первоначально рассматривая исключительно, как инструмент для прорубания троп в буйной растительности джунглей, когда еще никто из людей не задумывался всерьез о возможности длительной межплеменной войны.

Мы выступили на рассвете, переправились через речку и углубились во влажный сумрак тропического леса, где тропа змеится между деревьев, прорезая заросли высоких трав и хватающих за ноги колючих кустов. Я мог бы не ходить в этот набег, прекрасно зная, что сидеть без дела на стойбище, в любом случае, не придется, работа найдется всегда. Но, если бы поступил так, не сумел бы простить самого себя за проявленное малодушие.

Мы двигались весь день, делая лишь короткие остановки, необходимые для сохранения высокого темпа. Ночевали в зарослях, даже костры не разжигали. Тогда я с ужасом смотрел, как аборигены с удовольствием пожирают сырое мясо. Максимов с Джексоном отнеслись к этому совершенно спокойно, а Рольф сообщил, что элефантийцы могут съесть не только зверя, но и представителя враждебного племени. Некоторое время я размышлял, как к этому относиться, но потом махнул рукой, не пытаясь более интерпретировать гастрономические пристрастия дикарей.

В конце второго дня пути мы встретились с разведчиками, и утром Максимов разделил отряд на три группы, каждая из которых должна была уничтожить конкретное стойбище, после чего следовало снова собраться вместе, чтобы нанести еще один удар, которого шивилани не ожидают. Впрочем, не ждут они и одновременного нападения сразу на три селения. Все группы поддерживали между собой радиосвязь, но несмотря это, мы с Джексоном остались в отряде Рольфа, как он сказал на всякий случай.

Утром снова последовал марш-бросок. Элефантийцам удобней бегать, чем ходить при их строении нижних конечностей. Неспешной рысью они отмеряют километр за километром, передвигаясь на большие расстояния. Как оказалось, человек тоже способен бегать подобным образом, и космопилоты без каких-либо проблем держались в цепочке. Обо мне нельзя было сказать то же самое. Я тренировался несколько иначе, чем они, потому и не наработал столь высокую выносливость. Мне удавалось сохранять заданный темп, но, после изнурительного бега сквозь влажные тропики, сражаться было уже не реально.

Максимов и Джексон темп выдерживали легко, несмотря на то, что никогда не готовились к подобному способу передвижения. Мало того, они оказались в числе самых выносливых, я же попал в группу наиболее слабых, тех, кто не будет сражаться, а вместо этого, как выразился Максимов, останется в резерве. Аборигены уловили его замысел, хотя до сих пор придерживались совершенно иной тактики, давая возможность всем соплеменникам отдохнуть непосредственно перед схваткой.

В середине дня тропа вывела к озеру. И тут мы нос к носу столкнулись с плывущими в лодках шивилани. Максимов выхватил бластер и, не колеблясь, сжег всех представителей враждебного племени, а потом, усевшись на траву, взялся менять элемент питания. Вокруг него сгрудились испуганные зрелищем сисалли, среди которых замер ошарашенный Джексон.

- В следующий раз в подобной ситуации стреляй сразу, как если бы на тебя хищник бросился, - сказал Рольф на языке аборигенов.

- Есть все-таки разница… - возмущенно ответил Нгамо на английском.

- В чем? - перебил его Максимов. - Они плыли по дороге войны, и сейчас нам пришлось бы драться с ними.

- Они собирались бежать по той же тропе, что и мы, - подтвердили элефантийцы.

- Тогда надо и стойбища жечь! - не выдержал я.

- Джунгли спалим, - отрезал Рольф.

К концу дня мы приблизились к стойбищу шивилани. Элефантийцы по только им одним заметным признакам определили, где следует остановиться для последнего перед атакой отдыха. Здесь же должны остаться четверо аборигенов, оказавшихся слабее остальных, с ними предстояло задержаться и мне. Остальные напали на стоянку своих врагов, ничем не отличающуюся от их собственной. Делалось это в соответствии с обычной манерой, характерной для обоих племен. Нападающие выходят к стойбищу с подветренной стороны, т.к. обоняние у элефантийцев прекрасное, и они способны обнаружить друг друга по запаху. Затем отряд неожиданно появляется из зарослей и начинает убивать всех подряд. На этот раз предполагалось единственное отличие от общепринятой тактики. Рольф уговорил своих соратников пощадить совсем маленьких шивилани. Потом они будут отправлены в поселок, где их воспитают, как сисалли. Идея эта оказалась весьма нетривиальной для аборигенов, и они отнеслись к ней с большим сомнением, но, тем не менее, после долгих дебатов согласились ее опробовать.

После того, как Максимов увел большую часть отряда, мы некоторое время сидели у ручья, восстанавливая силы. Потом Оси сказал, что пора. Мы поднялись с мягкого ковра синеватой травы и гуськом двинулись сквозь заросли. Не представляю себе, как местные жители определяют направление, находя путь в сплошном переплетении лиан, но довольно скоро идущий впереди подал знак остановиться. Я прислушался, ничего не понимая. Вероятно, надо научиться ориентироваться в этом бушующем дикой жизнью мире, чтобы разбираться в кажущейся бессмысленной чехарде звуков. Но следует сигнал, и мы продолжаем движение, чтобы через пару десятков шагов оказаться на обширной поляне. Бой уже закончился. Несколько аборигенов осматривают лежащие трупы, добивая раненых, кто-то подбросил веток с угасающий костер. Но где остальные? Оказывается, они ушли по следу убежавших шивилани. Не видно и самых маленьких еще бегающих на четвереньках детишек, вероятнее всего, они, как и у сисалли, отправлены вглубь территории. Здесь на этой стоянке находились только взрослые и уже способные охотиться подростки. Ну а дальше мне было уже не до осмотра следов кровавой работы межплеменной войны. Пришлось заниматься своим делом, то есть зашивать раны.

Мы задержались на бывшей стоянке шивилани до утра. Уже в сумерках аборигены готовили пищу, причем на этот раз они жарили мясо своих врагов, завернутое в душистые листья сацаст. От варварского кушанья исходил одуряющий аромат жареных со специями грибов. Но смотреть на это я не мог. Нгамо, как ни странно, отнесся к подобной кулинарии с безразличием. А Максимов только отмахнулся, сказав, что он такое уже не раз видел и, засыпая, добавил, что очень рад ядовитости элефантийского мяса, из-за чего ему не приходится употреблять сие блюдо.

Разгоряченный боем и преследованием Джексон, сверкая белками глаз в свете костра, рассказывал, как они сражались. При этом он словно забыл, что с точки зрения любого современного землянина, его слова могли бы показаться бредом сумасшедшего. Но в данном случае такова была суровая реальность первобытного мира. Я внимательно слушал рассказ о подробностях нападения. Вдвоем мы еще долго сидели, обсуждая события последних дней. Сон не шел, несмотря на смертельную усталость, слишком уж шокирующей была окружающая обстановка. Вроде бы все нормально. Горит костер среди спящих джунглей, сплошным пологом закрывших звездное небо. Спят вокруг наши друзья сисалли. Но нет, кто-то из них стонет во сне, кто-то вскрикивает, заново переживая схватку с врагом. В конце концов, заснули и мы. Потребности тренированного организма взяли верх над эмоциями.

Утром Максимов снова разделил отряд. Часть элефантийцев вместе с ранеными должна была вернуться обратно, остальные пошли дальше, туда, где предполагалось встретиться с двумя другими отрядами. В глубине джунглей практически нет ориентиров, только петляющие среди деревьев ручьи, да меняющие свою конфигурацию тропы аборигенов и диких зверей. Но мы шли в заброшенный город Ёмителюсе, который почему-то был важен для представителей обоих племен. Рольф внимательно посмотрел на меня.

- Может быть, вернешься? – спросил он.

Я отрицательно качнул головой. Конечно, в сложившейся ситуации никто не обвинил бы меня в трусости, но, несмотря на это, что-то заставляло продолжить путь. Возможно, это было желание посмотреть на утонувший в тропической растительности разрушенный город, в котором еще не побывал никто из людей, а, может быть, причина была совершенно иная.
Максимов вновь переходит на язык аборигенов, и после короткого обсуждения дальнейших действий снова следует утомительный бег сквозь джунгли. По тропам, проложенным шивилани, мы все дальше и дальше уходим вглубь их территории. Путь пересекают ручьи с топкими берегами. Изредка попадаются заросшие лишайниками крупные валуны, указывая на близость горного массива. А над головой среди переплетения бесчисленных лиан мелькают разноцветные птицы и древолазающие животные.

Я бежал в конце цепочки, не воспринимая ничего. Когда отключаешь сознание, становится легче продолжать бесконечный марафон по влажным, насыщенным разнообразными фитонцидами тропикам. Из транса выводит раздавшийся позади крик. Оборачиваюсь. Дальнейшее происходит как бы само собой, независимо от сознания. И бластер, неведомо как оказавшийся в моей руке, выплюнул смертоносный луч в рвущего свою добычу гмина. Хищник благоразумно пропустил отряд мимо себя и неожиданно напал на замыкающего цепочку воина. Элефантиец бьется сейчас на тропе в предсмертных судорогах, и тут уже ничем не поможешь. Будь в двух шагах операционная, можно было бы попытаться спасти его, но даже в этом случае вряд ли бы что-либо получилось.

К месту трагедии подходят Рольф, Омини и Алисану. Они быстро обсуждают что-то, и милосердный кинжал в руках одного из сисалли обрывает мучения родича. Трупы прячут в зарослях, как раз там, где поджидал свою добычу злополучный гмин. И мы снова продолжаем бег по змеящейся сквозь заросли тропе.

Еще одна ночевка на вражеской территории. И уже утром наша группа выходит к городу, где мы должны встретиться с остальными ушедшими в набег сисалли. Рядом с тропой появляются полуразрушенные каменные столбы, украшенные когда-то изваяниями животных. Судя по всему, это были гмины, высеченные в камне в виде барельефа. Вероятно, здесь когда-то находились ворота. Успеваю даже рассмотреть их, потому что сисалли перешли на шаг, сменив размеренную рысь на более неторопливый способ передвижения. Замечаю, что под ногами сквозь тонкий слой почвы ощущается твердое покрытие древней дороги. Интересно, что там. Скорее всего, тропа вымощена хорошо подогнанными камнями, хотя, кто знает, может быть, у элефантийцев имелось что-то более совершенное. Остатки толстых стен видны среди сильно поредевших деревьев, уступающих место кустам и травам. Некоторые сооружения частично сохранились. Июсивиллии строили достаточно крупные здания. Надеюсь, удастся осмотреть хотя бы часть из них в ближайшее время. Но не у меня одного возникло такое желание. Джексон извлекает миниатюрную видеокамеру и начинает снимать покоящиеся среди джунглей развалины. Двое аборигенов идут рядом с ним, что-то объясняя, а Максимов, посмотрев им вслед, оборачивается к Омини и Алисану.

Любопытство толкает меня последовать за Нгамо, поэтому, перешагивая через остатки упавшей стены, направляюсь к нему. Впереди перед глазами открылась небольшая площадь, в центре которой сохранились остатки массивной статуи. Джексон, припав к окуляру, занимается съемкой, и вдруг откуда-то из-под руин вспыхивает лазерный луч. Раздаются крики, Нгамо и один из аборигенов падают, другой элефантиец с диким воем мечется по площади, затем падает, мелькнув обгоревшей рукой в проникающих сквозь кроны редких деревьев лучах кроваво-красного светила. А луч моего бластера уже мечется по камням там, откуда только что стреляли из оружия, которого на Исётюёи в принципе не должно быть.

- Нгамо! – раздается запоздалый крик Максимова.

Но он лишь бросил быстрый взгляд в сторону распростершегося среди руин лучшего друга и с бластером в руке повел сисалли туда, куда указывал пляшущий по руинам луч. Быстро меняю использованную батарею, готовясь снова открыть огонь. Но тут из-за покрывшихся красными отметинами камней вытаскивают двух шивилани. Один из них почти ребенок, другой – глубокий старик. Не знаю, каким образом Максимову удалось сохранить им жизнь, но вот и он сам, вложив оружие в кобуру, бежит к Джексону. Я следую его примеру. Вместе мы осматриваем Нгамо. Жить он будет, если конечно, немедленно оказать ему помощь и доставить в госпиталь, даже ходить, скорее всего, сможет. Но лечиться ему придется очень долго.

Мы умеем заново выращивать поврежденные ткани. Можно восстановить кости, связки, мышцы, если, конечно, заняться этим своевременно. Но сейчас могу лишь оказать Джексону первую помощь. Его надо срочно оперировать, иначе сделать что-либо будет уже невозможно. Нгамо и так в значительной мере спас защитный костюм, без которого он неизбежно разделил бы судьбу двух сожженных аборигенов. Рольф с надеждой смотрит на меня. Ничего не нужно объяснять, только срочная эвакуация может спасти нашего общего друга. Но никакую машину не посадить среди густой растительности джунглей, и я делаю, что могу, ведь нести Джексона придется в течение нескольких дней.

Максимов перебрасывается несколькими фразами с аборигенами и выходит на связь с киберсистемой своего корабля. Он застыл словно в трансе, до меня доносятся его слова и мелодичный голос Греты. Невозможно понять, о чем идет речь, состоящая главным образом из технических терминов и цифр. Из общей абракадабры их диалога улавливаю лишь отдельные слова: "Траектория… угол 116… 37… 13… тангенциальный градиент… атмосферный фронт… глубина поражения…", остальное не понимаю вовсе. Время от времени собеседники замолкают, и, очевидно, Рольф ждет, пока компьютер обсчитает данные. И вот после очередного водоворота цифр и непонятных терминов раздается команда: "Огонь!" В кого он стреляет, проносится недоумевающая мысль. Но в тот же миг сквозь просвет в кронах деревьев вижу блеснувшую на миг голубую вспышку, и сразу следом за ней гремит гром начинающейся грозы. "… Даю пеленг… квадрат… объем осадков…"

Туча до нас так и не добралась, а вместо нее в небе раздался мерный гул двигателей заходящего на посадку космокатера. И снова чуть было расслабившийся Максимов окунается в океан технических символов. Я уже уловил суть его замысла, и знаю, что сейчас он должен смотреть на бегущие по экрану цифры, дистанционно управляя машиной. Но маленький экранчик коммуникатора мало что дает, приходится держать информацию в собственной памяти, состязаясь с компьютером в скорости работы.

Наконец замолк рев двигателей, и Рольф, тряхнув головой, бросает фразу на элефантийском, режущую слух своим контрастом с тем, что он говорил пару минут назад. Неизвестно откуда появляются носилки, явно только что изготовленные аборигенами, и мы с ними осторожно укладываем на них Джексона. Максимов уже ушел вместе с частью элефантийцев прорубать тропу. Сейчас только он может вывести нас к совершившему мягкую посадку "Бризу".

Мы медленно продвигаемся сквозь сплошную паутину растительности. Впереди, часто сменяя друг друга, работают элефантийцы, освобождая путь от лиан, мешающих нести раненого. Тем не менее, спустя пару часов, перед взором открывается кладбище сожженных деревьев, устремивших в небо голые обуглившиеся стволы. Джунгли вспыхнули мгновенно, и столь же быстро огонь был погашен, залитый мощным тропическим ливнем. А впереди сквозь просветы между полусгоревшими стволами виден темный корпус машины, совершившей посадку на еще тлеющую почву. Элефантийцы с суеверным ужасом смотрят по сторонам. И неудивительно. Все произошло за считанные минуты. Вертикально опустившийся космокатер застыл на небольшой площадке обгоревшей земли, где получилось углубление, присыпанное тонким слоем пепла. А вокруг машины круглым кольцом возвышается сожженный лес. При нашем приближении электроника бесшумно открывает дверь шлюза, и притихшие элефантийцы вносят в Нгамо в космокатер.

Одним лишь взглядом Максимов попросил меня устроить Джексона, а сам вернулся на пепелище, чтобы прихватить еще и пленников. Мало того, не знаю уж, когда они успели, но аборигены принесли целую тушу фису, животного, похожего на зебру, антилопу и ящера одновременно, а так же солидный запас фруктов.

Я заглянул в кабину. Рольф уже сидел в пилотском кресле, в вполоборота повернувшись к пульту, и его пальцы стремительно летали по сенсорной панели. Он не повернул голову даже когда осторожно проскользнувший мимо меня Омини тихонько присел на краешек соседнего сиденья. И только закончив какие-то вычисления, спросил на языке аборигенов.

- Вы готовы?

- Да, Ольф! Погрузили все необходимое! Алисану летит с тобой.

- Тогда уводи остальных.

- Да, - почти по-человечески кивнул элефантиец и быстро выскользнул из катера.

- Питер, задрай шлюз, - попросил Максимов, но голос его помимо воли прозвучал как приказ, не подчиниться которому невозможно.

Он не предупредил о моменте старта. Мягко включились двигатели, "Бриз-185" плавно оторвался от поверхности планеты и без всякого крена, словно земной пассажирский лайнер, пошел в небо. По космокатеру можно было спокойно ходить не опасаясь, что страшная сила гравитации собьет с ног, придавит к полу, не давая втянуть воздух в легкие.

Нгамо спал. Пленники тоже. Их нельзя было оставить на борту без присмотра, поэтому пусть лучше летят под наркозом, по крайней мере, не натворят ничего. Алисану замер в рубке, глядя, как джунгли под крыльями катера постепенно становятся похожими на карту местности, и в темнеющем фиолетовом небе проступают звезды. В тот момент делать мне было совершенно нечего, и я сел на одну из коек, прислонившись к переборке. Почему-то вдруг подумалось, как это Максимов ухитряется столь плавно вести машину одной рукой, даром, что он мог просто включить автопилот.

- Питер, - донеслось из динамика.

- Да.

- Как там Нгамо?

- Спит, что ему еще делать…

- А вичи?

- Их спеленали так, что даже если проснутся, все равно пошевелиться не смогут.

- Это хорошо, - согласился Максимов.

- Тебе помощь нужна? - спрашиваю его.

- Нет.

Так я и заснул сидя, настолько устал, что даже лечь на койку не догадался.


Рольф разбудил нас с Алисану уже в ангаре "Звездного Странника". Он был странно возбужден, что явно просматривалось сквозь его обычную сдержанность. В тот момент я не придал этому значения, списав все на действие стимуляторов, которыми он наверняка воспользовался. Как выяснилось, Джексона уже унесли в операционную, а для пленных шивилани готовят специальную каюту. Алисану слушал это, спросонок хлопал глазами, совершенно не представляя, что делать дальше. Но в ближайшее время его тоже ждала работа, ведь только он способен разговаривать с пленниками. Язык у элефантийцев один, но при этом каждое племя имеет свой диалект, из-за чего людям пока трудно разговаривать с желтокожими аборигенами. В отличие от нас, местные жители прекрасно понимают друг друга, в то время как каждый из них говорит на привычном для него диалекте.

Я уже собирался выйти из катера, когда Максимов неожиданно спросил:

- Питер, - начал он немного издалека, - Не мог бы ты организовать, чтобы мне срочно сменили повязку, а то она вся потом пропиталась, и рука болит.

- В чем беда, - отвечаю ему, - Конечно, сменим, только подожди немного, сейчас начнем оперировать Джексона, и кто-нибудь сможет заняться твоей рукой. Если тебе совсем плохо, пойдем сразу в госпиталь.

- Попозже, - поморщился он, - Надо сначала устроить элефантийцев и сходить на корабль.

- Вот и ладно, - говорю, - К тому времени кто-то все равно сможет тебе помочь.


Спустя сутки Алисану поведал, что Максимов обнаружил-таки чужой корабль в
непосредственной близости от Явлиниё. И, когда я ушел, он показал его своему элефантийскому приятелю, сообщив, что в течение суток "Гремящая Радуга" должна стартовать, отправляясь в погоню за чужаком. От Алисану требовалось выяснить, откуда шивилани взяли бластер, изготовленный не на Земле. Рольф объяснил, что после старта с ним можно будет поговорить, и посвятил своего друга в некоторые иные секреты, прежде чем взбаламутить всю станцию своими неординарными действиями.