Дади-юрт

Сияло солнце над селеньем.
И мирно жизнь кипела в нём.
И кто же знал, что Зла веленьем.
То был его последним днём!?

Вчерашней ночью, в стычке с горсткой
Абреков пал лихой казак.
За то, решил проконсул горский,
Аул «примерно» наказать!

И вот, аул уже оцеплен,
И виден блеск тысяч штыков;
Как дикой злобой был ослеплен
Взор Дади-юрт, твоих врагов!

Аул уж шлет своё посланье,
Узнать: ну в чём его вина?!
Ведь русский царь дал обещанье
Жить в мире… клятва ж им дана!

А им в ответ твердят гяуры:
«О мире речь не может быть!
Ермолов дал приказ: в ауле
Всех до едино истребить!»

«Позвольте хоть», - посланцы просят, -
«Детей и женщин вывесть нам!»
«Враги врагов лишь плодоносят!
Удел ваш – смерть!» - ответ был дан.

Бледны послы, но не немеют –
Напротив, горд был их ответ:
«Тогда узрите, как сумеют
В бою чеченцы умереть!»

Из пушек бил гяур час кряду;
Аул почти с землёй сравнён,
Но только враг пошёл в атаку,
Из мертвецов воскрес вдруг он.

И дрались горцы за руины;
За каждый плетень и за куст…
Пока заряд был хоть единый,
И клич «Аллах» летел из уст!

С последним залпом, бросив ружья,
Так, что дивились и враги,
С одним клинком во всеоружье
Бросались горцы на штыки.

Колол штыками русич бравый
Детей и женщин, стариков!
Как жаждой крови, жаждой славы
Томится Русь, с глуби веков.

Известно всем, как были стёрты
С земли и Сонгми и Хатынь!
Не знают лишь, как в Дади-Юрте
Все пали в битве, как один!

И хоть Ермолов мнил безбожно,
Что он – могуч нас истребить…
Чечня жива, а он с дорожной
Смешался пылью, и забыт!