Крыса портальная. История продолжается

 - Знаешь, раз на раз не приходится. Иногда, оказываясь в том или ином измерении, задумываешься о том, как ты живёшь, что делаешь. Мир миру рознь, как в той рекламе – не все йогурты одинаково полезны, - грустно сказала Татка.
 Она стояла у окна и смотрела на лес, что виднелся вдали. За окном шёл дождь. Его крупные капли барабанили по стеклу, задавали определённый ритм, будто кто-то невидимый играл на ударных инструментах.
- Жаль, что я всё ещё не умею задавать направление своего путешествия и никогда не знаю, куда вынесет. Опасно всё это, но интересно!
- А в чём опасность заключается? – спросила я.
- В невозвращении. Ключ ключом, но можно зависнуть между мирами и остаться там до тех пор, пока кто-нибудь не поможет тебе вернуться обратно. Ну или…
Татка замолчала, вздохнула и продолжила.
- Или ты сам не захочешь вернуться.
- Неужели где-то бывает настолько лучше, чем дома? -  удивилась я.
- Ты не поверишь, бывает. Есть такие места, всё бы отдал, чтобы там остаться навсегда. А хочешь, я тебе интересную историю расскажу? – вдруг сменила тему Татка.
- Конечно, хочу, - обрадовалась я. – Можно про это написать?
- Пиши, - махнула рукой Татка.  – В общем,  дело было так…


История о Верочке.

Начиналось всё, как обычно. Камень – на алтарь, глаза закрыла – понеслась.   Тоннели, коридоры, двери, двери, двери.
 Всё, приехали. Лбом в стенку, больно, собака. Когда научусь с открытыми глазами бегать, ума не приложу.
 - А почему ты глаза закрываешь? – решила уточнить я.
-  Вот ты когда ныряешь, то с открытыми глазами под водой плаваешь? – сердито спросила Татка.
-  Ещё чего,  - возмутилась я. – А вдруг чего-нибудь увижу этакое, страшное.
- И я о том же, - сказала Татка. – Не перебивай,  а то не буду рассказывать!
 
Вернула свой облик, осматриваюсь по сторонам, куда меня занесло.
Оказалась в каком-то  странном помещении. Окон нет, кроватей тоже не видела. Казённые стены выкрашенные зелёной краской. Дверь. За ней длинный коридор, в конце которого есть выход.  Прямо так и написано – «Выход». Куда он ведёт, не сразу поняла.
По всему коридору много дверей в комнаты - тут живут дети разного возраста.
Сначала я подумала, что это детский дом, но потом поняла,  что ошибаюсь.

 В этой комнате, куда я попала, жили две девочки. Не малышки, нет, я бы сказала  - юные девушки. Одной лет 15 на вид, другая постарше.
Младшая обрадовалась, кинулась на шею.
- Ура! Татка! Ты пришла!
 Я удивилась, надо же, меня здесь не только знают – мне здесь кто-то рад.
Вторая смотрела на меня и с ожиданием в глазах, и с тревогой. В некоем напряжении. Она тоже была мне рада, но не спешила бросаться на шею. Было похоже, что эта девочка пережила многое за свою жизнь, её не раз предавали и она совсем закрылась от внешнего мира.


Младшая  тем временем вилась, как юла, трещала без умолку. Одета она была, на мой взгляд, странно:  кружевное свадебное платье, очень красивое, с каскадом пышных юбок, длинное в пол, с изумительным шлейфом. Лицо было закрыто тонкой, ажурной фатой.  Её русые  волосы постоянно выбивались из-под фаты - девушка их тут же подбирала руками, снова прятала.
Она то и дело суетилась, поправляла на себе платье, прикрывала лицо фатой.
Я видела только её тонкие руки, изящные пальчики. На одном пальце было тоненькое золотое колечко.
Вдруг девочка замерла, встрепенулась.
- Ой, моя очередь! В этот раз у меня всё получится! Я так рада, что тебя увидела, - протараторила она, распахнула дверь и понеслась по коридору.
- Куда это она? -  спросила я у старшей.

Та усмехнулась:
- Да ненадолго. Сейчас вернут. Вот дурочка-то! Верочка - дурочка.
И увидев моё недоумение начала рассказывать:
- Ты сказки читала в детстве? О принцессе и злобной мачехе? Жизнь бывает гораздо страшнее сказок. Верочке было пять лет, когда умерла её мать. Отец долго не женился, берёг свою единственную и горячо любимую дочь.
 А когда дочери  исполнилось 13 лет, он вдруг женился на своей новой сотруднице. Никто не знает, откуда она приехала в город. Окрутила мужика в два счёта. Нет, она, конечно красивая - фигура точёная, длинные черные волосы, причём не крашенные, а от природы жгучая брюнетка. В ней чувствовалась порода.  Ощущение, что она представительница очень древнего рода, и сила предков всегда с ней.
  Ты бы  видела, как она смотрит! Её взгляд будто прожигает насквозь! Она просто подавляет волю другого человека. Не хотела бы я с ней встретиться одна в тёмном переулке, - девушку  передёрнуло.

- Ну и вот. А, как водится в сказках,  у мачехи своя дочка есть, на два года старше Веры. Красивая, умная, вся в мать. Нет, они не обижали Верочку, так, ввели в ранг дурочки. «У нашей дуры ни лица, ни фигуры». И отец воспринял это как норму. Страшно, будто морок на человека опустился, как в тумане каком. Новая жена быстро  внушила отцу Верочки, что его родная дочь уродлива, глупа, он вдруг  стал стыдился появляться с Верочкой в общественных местах, предпочитая выход в свет с женой и  приёмной дочерью.
Так прошло три года…
Вера говорит, что она не в обиде, что действительно, её сестра и краше, и умнее. Только вот люди видели, сколько тепла, доброты в Верочке. Цветы, которые она сажала - благодарно цвели и радовали окружающих. Лучше неё няньки в округе не было. Если кому-то надо было посидеть с малышом – все звали Верочку. В нашем районе все молодые мамки знали её номер телефона наизусть.
 А ещё Верочка  всё свободное время проводила в ветеринарной клинике, помогая выхаживать животных. Просто так.
Там она с Игорем и познакомилась. Он принёс на руках   полуживого пса, которого подобрал на обочине - кто сбил и оставил умирать. А  Верочке удалось выходить беднягу, уговорить жить. 
Потом она привела парня в дом, познакомиться с семьёй.
Понимаешь, она верила, что это её семья и её любят! Только вот мачеха решила, что такой жених нужен её дочери. Озлобилась и уморила падчерицу.
- Каким образом уморила? - спросила я.
Девушка нахмурилась.
- Послали девочку за спичками, - произнесла она, уставившись глазами в стенку. - Не за чем тебе это знать. Не к добру.
Верочку похоронили в свадебном платье, с колечком на пальце, что ей Игорь подарил на день рождения. А она до сих пор лицо прячет, боится, что некрасивая. 
 Сестра её сводная вышла замуж за Игоря. Парень в мороке живёт, мачеха постаралась. Только детей у них нет. Куда только не обращались. 10 лет прошло, шесть выкидышей. А всё почему - эта дурочка вбила себе в голову, что она должна родиться в этой семье. Что она сделает их счастливыми. Одного не понимает - пока мачеха жива - ей в тот мир не пробиться…

Только девушка это проговорила - распахнулась дверь. Два дюжих молодца внесли Верочку и аккуратно положили её на пол у стены. Вера застонала. Я подошла к ней, присела, откинула фату. Девушка была очень красива! Несмотря на то, что сейчас лицо её было мертвенно-бледным, она была чудо, как хороша.

- Не переживай, сейчас отойдёт, - сказала старшая.

- Ей больно? - спросила я.
- Очень, - ответила старшая. - В том мире опять сделали чистку. Знаешь, самое страшное, что ей нельзя здесь долго оставаться. Чует моё сердце, её мачеха скоро умрёт, она её здесь тогда достанет, изведёт.
- А разве здесь вы не в безопасности? - удивилась я.
- Нет, мы тут на перепутье. Если есть знания, достать можно и здесь.
- А ты тут давно?

Девушка замолчала, в её глазах появились слёзы.
- Очень давно. Так давно, что не хочу даже вспоминать. Они испугались, что после комы я буду идиоткой. Врачи так и сказали – она теперь только растение. И не стали за меня бороться. Я была жива, я всё слышала, а они... Деньги решают всё. Знаешь, иногда жизнь зависит от одной кнопки. Нажал - и тебя нет.
- Зато,- девушка дёрнула плечом, словно избавляясь от страшных терзаний, - я использовала время ожидания с пользой для себя. Столько всего научилась делать..
И тут я заметила, что в углу комнаты есть гончарный круг, швейная машинка, море разных инструментов, а в нише маленькая печь.
- Смотри, я их сделал для Верочки, - девушка показала шахматные фигурки. Они были удивительные! Вылепленные из глины, тонкие,  изящные. А самое поразительное - у всех фигур человеческие лица.
- Она очень хорошо в шахматы играет. Я её научила. Хочешь, я тебя научу?
- В шахматы играть? – смеясь, спросила я. - Я и так умею.
- Нет, лепить из глины.  Это очень благодарный материал, стоит недорого, а какие вещи можно сделать, попробуй! Смотри, это совсем не сложно.
 Девушка достала мягкий прохладный ком глины. Я осторожно взяла его в руки, начала мять сначала неуверенно,  но с каждым мгновением мне стало казаться, что глина – живая субстанция. Достаточно ей только прошептать, что ты хочешь вылепить, и оно само появится на свет.
  Вместе мы  слепили  фигурку коня. Он получился несколько странным,  и мне вдруг почудилось, что он живой.
Застонав, пришла в себя Верочка. Она плакала. Тихо, почти беззвучно.
- Кажется, знаю, что нужно сделать, - сказала я.

 Я привязала к конику верёвочку, откинула фату с лица Верочки, надела фигурку ей на шею.
- Он тебе поможет. Не прячь лицо, ты очень красивая! И теперь у тебя всё получится! - сказала я девушке и прижала её к себе. - Попробуй ещё раз. Только не торопись. Иди в другую дверь.

Она поднялась с пола, поправила платье.
- Я так рада, что ты пришла. Думаешь, у меня получится? - спросила она.
- Никаких сомнений. Иди,  - сказала я.
В комнате стало тихо.
Верочка открыла дверь и вышла коридор.
 Отовсюду  выглядывали дети. Они сопровождали долгим и встревоженным взглядом девушку, которая  в полной тишине  шла по длинному коридору к выходу. Открылась дверь. Яркий свет залил, заполнил всё пространство. Верочка обернулась и помахала рукой. Улыбаясь, она спокойно шагнула в свет. Дверь за ней закрылась и свет погас.
Я вернулась в комнату.

 - Тебе пора, - грустно сказала та, что осталась.
- А что ты тут будешь делать? – спросила я её. - Ты разве не хочешь вернуться в тот мир?
 Я сама, как Верочка, не смогу. У меня нет столько сил и возможности. И той веры нет, что я кому-то нужна.
- Тебя там ждут  давно, - сказала я.  – Пойдёшь со мной? Я выведу тебя к дороге, а дальше ты сама.
 И мы пошли. Сама понимаешь,  идти обратно той же дорогой, что я попала в их мир – не получится. Поэтому мы пробрались окольными путями.
- А как ты не заблудилась? – спросила я.
- Я ориентировалась на зов камня. Не зря же он дома остаётся. Благодаря его зову я всегда найду дорогу обратно.

 Мы шли не спеша по горной дороге. Справа - ущелье,  в котором очень далеко, внизу, вьётся тонкая речка. А слева в небо уходят горы. Но горы не скалистые, а пологие, покрытые зелёной травой. Горных вершин почти  не видно, потому что они скрыты тугими сердитыми облаками.
Мы остановились полюбоваться на эту красоту.
Вдруг та, что пошла со мной,спросила:
- Ты видишь, как искрятся горы? Видишь, сколько искорок?

Я начала присматриваться и вдруг увидела, что все склоны действительно искрятся! Только это не искры, а удивительные белые цветы. Они были похожи на маленькие звёздочки и  создавалось впечатление, что  срываются, сыпятся    с неба и медленно прорастают в траве.
- Дети умирают, чтобы снова родиться, - тихо сказала девушка.

Она прижалась ко мне. Ей было  страшно идти в этот мир. Преданная однажды, она не верит людям. Я  не знаю, чего ей стоило принять решение идти со мной. Не знаю, чья она. Но она должна появиться на свет. В хорошей семье, ибо время её пришло.
- Представляешь, как удивятся родители Верочки, когда увидят у неё на груди родимое пятно в виде шахматного коня! - засмеялась девушка.
- Зато долго думать не будут и с раннего возраста её в шахматную школу отдадут!
- Думаю, через несколько лет мы узнаем имя шахматной королевы, - сказала девушка. - Я так за неё рада. Кстати, ты слышала, что Верочкина мачеха умерла? В тот самый момент, когда Верочка родилась! Ты всё успела, ты пришла вовремя.

-Вот и вся история, - сказала Татка. – Эй, а ты чего пригорюнилась? Всё ведь хорошо закончилось? Хорош нюнить, пошли кофе пить! У меня такой потрясающий рецепт  есть, закачаешься. Меня в одном чудном мире научили варить кофе. Но об этом в другой раз!