После скандала

Они сидели на кухне. Украдкой она смотрела на его спину, потому что он отвернулся от нее . Только что она готова была убить его, как ей казалось, но муж замолчал, опустив голову над чашкой чая, который он кажется и не пил, а держал в руках, только для того, чтобы было
чем занять руки и всего себя. И такая растерянность и одиночество было в этой  родной и близкой спине, что непередаваемая боль, тоска и раскаяние сжало в кулак ее сердце. Они оба не  знали как и что теперь надо делать.  Ложась в их широкую постель они оба , как бы со  злорадством повернулись друг к другу спиной. Но это было ТАК необычно, что невыносимо. Такое впечатление, что позвоночник стал колючей проволокой, колющий как внутрь так и наружу.
И уже неизвестно, да и неважно, кто перевернулся первый, но одного поворота , одного прикосновения руки рукой, было достаточно, чтобы ком подкатил к горлу, а страсть захватила волной и понесла, подняла, захлестнула так, как уже давно, много лет не было.
Такие жаркие, тесные объятья, стон, слезы, с одной мыслью вжаться, раствориться, треснуть, лопнуть, взорваться и улетев не опускаться,  держа в голове только одно «еще,еще,еще». Всё унеслось из головы – обиды, болезни детей, безденежье – были только они одни, но вдвоем.
Ах, какие ужасные ссоры были у них, но зато какие были и примирения.
Недаром ее сестра называла их итальянской семьей.