2 равно 1

Из интернета!

Предисловие от меня:  *
Предлагаю Вам забавный юмористический рассказ. Но, как говорится, в каждой
шутке есть доля шутки.
На наших глазах Америка и Западная Европа перестают быть теми великими
странами, какими они были еще недавно и какими мы привыкли их считать.
Причина - не в исламе или нашествии малограмотных эмигрантов, главная
причина - внутри системы, в доведенной до крайнего абсурда демократии и
"политкорректности". А такие системы нежизнеспособны и рано или поздно
сдадутся агрессивному исламу без настоящего боя.
И поэтому этот рассказ совсем не так уж и забавен ...








































>
>
>
>
>
>
>
>
>
>
>
>
>
>
>
>
>
>
>
>
>
>
>
>
>
>
>
>
>
>    *Александр Матлин > США)* *2 = 1*
>
> В Бруклине, в математической школе для одарённых детей шёл урок алгебры.
> Это был класс учеников выше среднего уровня во всех отношениях -- как в
> смысле их возраста, так и в смысле их прогресса в освоении наук. У мальчиков
> начинал ломаться голос, девочки начинали брить подмышки, и все они шагнули в
> постижении математики так далеко, что наизусть знали таблицу умножения до
> четырёх. Теперь они с упоением погружались в холодные глубины алгебры. Они
> уже усвоили, что если *a = b*, то *b = a*, и это придавало им чувство
> избранности и приближения к абсолютной истине.
>
> Учитель был полноватый, средних лет мужчина с матовой плешью, грустными
> бесцветными глазами и тяжёлым русским акцентом. Он страстно любил математику
> и надеялся, что эта страсть передастся кому-нибудь из его одарённых
> недоумков. Ученики почтительно называли его мистер Зайтлайн, а друзья
> запросто -- Борька Цейтлин (о чём ученики, разумеется, не знали).
>
> К середине урока, когда мальчикам надоело играть в морской бой, а девочкам
> надоело красить ногти, учитель неожиданно сказал нечто такое, что привлекло
> их внимание.
>
> -- Сейчас, -- сказал учитель, -- я вам докажу, что два равно одному.
>
> Класс затих, и учитель, воспользовавшись паузой, добавил:
>
> -- Тот, кто найдёт ошибку в моём доказательстве, получит "А".
>
> Класс молчал, напуганный неожиданным вызовом. В наступившей тишине раздался
> писклявый голос отличницы Брехман:
>
> -- Мистер Зайтлайн, по-моему, два не равно одному. Два больше.
>
> -- Правильно, -- сказал учитель. -- Отличное наблюдение. Два действительно
> больше, чем один. Но вы должны это доказать, то есть опровергнуть моё
> доказательство. Понятно? Итак, начнём. Для начала, предположим, что "а"
> равно "бэ".
>
> Он повернулся к доске и написал: *а = b*.
>
> -- Откуда вы знаете? -- раздался с задней парты ломающийся голос отличника
> Гойскера.
>
> -- Откуда я знаю что?
>
> -- Что "а" равно "бэ".
>
> -- Прекрасный вопрос, -- кисло сказал учитель. -- Я не знаю. Но я допустил.
> Если вы заметили, я сказал: *предположим*, что "а" равно "бэ".
>
> -- Предположим, что директора на завуча положим, -- сказал отличник
> Рабунский, обводя класс победным взором.
>
> Класс взорвался от хохота. Директор школы был пожилой мужчина, завуч --
> молодая женщина, так что класс по достоинству оценил остроту Рабунского.
>
> Дождавшись, когда ученики успокоятся, учитель продолжал:
>
> -- Умножаем обе части уравнения на "а". Получается...
>
> Он написал: *a x a = a х b*, то есть *a2 = ab*. Класс молчал.
>
> -- Отнимаем от обеих частей уравнения "бэ"-квадрат, -- сказал учитель и
> написал: *a2 -- b2 = ab -- b2*. Класс молчал.
>
> -- А теперь... -- сказал учитель, не в силах сдержать счастливой улыбки, --
> кто может сказать, что мы теперь делаем?
>
> -- Идём домой смотреть хоккей, -- сказал отличник Рабунский. -- Он явно был
> сегодня в ударе.
>
> -- Правильно, -- сказал учитель. -- Но не сейчас. До конца урока ещё
> пятнадцать минут. А пока продолжим доказательство. Что у нас в левой части
> уравнения? Разность квадратов члена "а" и члена "бэ", правильно? Чему равна
> разность квадратов? Она равна произведению суммы членов на их разность. А
> что в правой части? Общий множитель "бэ", который мы выносим за скобки.
> Преобразуем уравнение. Получается...
>
> Он написал: *(a + b) (a -- b) = b (a -- b).*
>
> -- Понятно?
>
> -- Понятно, сказал остряк Рабунский. -- Линда Брехман любит сумму членов
> Алана и Боба.
>
> Класс потряс новый взрыв ликования. Учитель понял, что на этот раз не
> дождётся тишины. В его распоряжении оставалось шесть минут.
>
> -- Сокращаем обе части уравнения на "а" минус "бэ", -- прокричал он,
> перекрывая ликующий гогот. -- Получается...
>
> Он написал: *a + b = b.*
>
> Гогот не стихал. Учитель продолжал писать, одновременно выкрикивая:
>
> -- Так как "а" и "бэ" равны, заменяем в левой части "а" на "бэ".
> Получатся...
>
> Он написал: *b + b = b*, то есть *2b = b*.
>
> -- Сокращаем на "бэ". Получается: 2 = 1.
>
> Последнюю строчку, стуча мелом по доске, он написал крупными цифрами и
> подчеркнул. Класс замолк, испуганно глядя на доску. Даже хулиган Рабунский
> на время притих. Учитель сказал, не скрывая своего торжества:
>
> -- Ну, кто может найти ошибку в доказательстве?
>
> Отличница Линда Брехман подняла руку и сказала:
>
> -- Я знаю, где ошибка. Ошибка заключается в том, что на самом деле два не
> равно одному.
>
> Учитель погрустнел.
>
> -- Правильно, Линда -- сказал он со вздохом. -- Ты это уже говорила. Конечно,
> они не равны. Значит, в моём доказательстве есть ошибка. И вы должны её
> найти.
>
> В разговор неожиданно вмешался отличник Гойскер:
>
> -- Мистер Зайтлайн, если в доказательстве есть ошибка, зачем вы нам его
> показываете? Мы пришли сюда учить правильную математику, а не ошибочную.
>
> -- Замечательная мысль, -- сказал учитель. -- Это такое упражнение. Шутка.
> Если вы найдёте ошибку, вы будете знать, как её избежать в вашей дальнейшей
> жизни.
>
> Прозвенел звонок, и ученики ринулись на выход. В классе осталась одна
> отличница Брехман.
>
> -- Мистер Зайтлайн, -- сказала она, подойдя к учителю, -- это очень странно,
> что два равно одному. Это правда шутка?
>
> -- Правда.
>
> -- А в чём ошибка вашего доказательства? В том, что на самом деле "а" и "бэ"
> не равны?
>
> -- Равны, равны, -- сказал учитель, собирая портфель.
>
> -- Тогда в чём ошибка? Скажите по секрету, мистер Зайтлайн. Я никому не
> скажу, что вы мне сказали.
>
> -- Не могу, Линда. Это будет нечестно по отношению к остальным ученикам.
>
> -- Ну, пожалуйста, мистер Зайтлайн! Я же никому не скажу!
>
> -- Извини, Линда, не могу.
>
> -- Какой вы вредный! -- сквозь слёзы пропищала отличница Брехман. -- Я на вас
> пожалуюсь моему папе.
>
> Она выскочила из класса, демонстративно хлопнув дверью.
>
> Следующий день прошёл спокойно. Ни учитель, ни отличники не вспоминали о
> вчерашней коварной теореме. В конце дня учителя вызвал директор школы.
>
> -- Привет, Борис, присаживайся, -- сказал он. -- Слушай, что у тебя вчера
> произошло в классе? Мне звонили несколько обеспокоенных родителей. Они
> говорят, что ты травмируешь детей.
>
> -- Вчера? -- переспросил учитель, пытаясь вспомнить, что такого страшного он
> вчера натворил. -- А, да! Я им доказал, что два равно одному.
>
> -- Ты с ума сошёл! -- испугался директор. -- Как можно такие вещи доказывать
> несовершеннолетним детям! Ведь на самом деле два гораздо больше, чем один!
>
> -- Я знаю, что больше. Это была шутка. Я хотел проверить их знания основ
> математики.
>
> -- Ты им сказал, что это шутка?
>
> -- Сказал.
>
> -- Ну, тогда ладно, -- директор с облегчением перевёл дух. -- Ты смотри, будь
> осторожен. А то нас засудят.
>
> Прошло ещё две недели, и опасная математическая шутка была окончательно
> забыта. Никто из отличников (а все ученики этой школы были отличниками) не
> вспомнил о ней и не попытался её разоблачить, чтобы получить "А". На третью
> неделю учителя снова вызвал директор школы. Он был мрачен, как похоронное
> бюро. Закрыв дверь кабинета, он предложил учителю сесть и швырнул перед ним
> письмо на плотной, палевого цвета бумаге. Письмо было из местной юридической
> фирмы "Оркин, Соркин и Дворкин". Оно гласило:
>
> "Наша компания представляет интересы родителей учеников вашей школы. В
> связи с инцидентом, произошедшим недавно в седьмом классе на уроке
> математики, мы бы хотели встретиться с учителем, мистером Зайтлайном, чтобы
> получить его показания о вышеупомянутом инциденте. Вы можете назначить день
> и время встречи. Искренне ваш -- А.Оркин".
>
> Мистер Оркин явился на следующий день после окончания уроков. Его
> сопровождали Соркин, Дворкин и две секретарши. Интервью проходило в кабинете
> директора. Вопросы задавал самый молодой, мистер Дворкин. Остальные молча
> записывали. Для начала мистер Дворкин уточнил имя, фамилию, адрес и год
> рождения учителя. Затем он сказал:
>
> -- Мистер Зайтлайн, повторите, пожалуйста, что вы объявили ученикам на уроке
> математики пятого октября?
>
> -- Что два равно одному.
>
> -- Известно ли вам, что на самом деле два не равно одному?
>
> -- Почему вы так думаете?
>
> -- Мистер Зайтлайн, позвольте, я буду задавать вопросы. Признаёте ли вы, что
> преднамеренно ввели своих учеников в заблуждение?
>
> -- Я их никуда не вводил. Я просто доказал, что два равно одному.
>
> -- Каким образом вы это доказали?
>
> Учитель взял лист бумаги и в течение минуты повторил злосчастную теорему.
> Под конец он лихо сократил обе части уравнения на "бэ", написал 2 = 1 и, не
> моргнув глазом, подчеркнул эту непристойность. Три юриста и две секретарши
> тщательно переписали бесстыжие выкладки учителя. Воцарилось тяжёлое
> молчание.
>
> -- Это шутка, -- сказал учитель. -- Это, как бы, упражнение. В моём
> доказательстве содержится ошибка, которую ученики должны были найти.
>
> Адвокаты молчали, не глядя друг на друга.
>
> -- Я могу объяснить, в чём она заключается, -- заискивающе сказал учитель.
>
> -- Не надо, -- сказал мистер Дворкин. -- Ученики задавали вам вопросы?
>
> -- Да. Гойскер спросил, откуда я знаю, что "а" равно "бэ".
>
> -- Что вы на это ответили?
>
> -- Что это моё предположение.
>
> -- Так. На чём оно было основано?
>
> -- Что -- "оно"?
>
> -- Ваше предположение. Какие у вас были основания предполагать, что "а"
> равно "бэ"?
>
> Учитель с мольбой посмотрел на директора. Директор отвернулся к окну и стал
> глядеть во двор, откуда неслись счастливые вопли отличников, играющих в
> софтбол.
>
> -- Продолжим, -- сказал мистер Дворкин. -- Как отреагировали ученики на ваше
> безосновательное предположение, за которым, как и ожидалось, последовало
> ошибочное доказательство?
>
> -- Рабунский сказал: предположим, что директора на завуча положим.
>
> Директор заёрзал на стуле и сказал:
>
> -- Мои отношения с миссис Лифшиц являются чисто деловыми и основываются
> исключительно на интересах школы и её учащихся. Высокое качество
> образования, которое...
>
> -- Хорошо, -- сказал мистер Дворкин. -- Что ещё говорили ученики?
>
> -- Ещё Рабунский сказал, что Линда Брехман любит сумму членов Алана и Боба.
>
> Две секретарши ниже склонились к своим блокнотам.
>
> -- Понятно, -- сказал мистер Дворкин. -- Реакция класса показывает, что дети
> были травмированы вашим безответственным доказательством. Родители учеников
> рассказали, что в этот день дети пришли из школы в подавленном состоянии,
> бледные, весь вечер плохо ели и долго не ложились спать. Многим родителям
> пришлось обратиться к помощи психологов и психиатров. Что вы можете на это
> сказать, мистер Зайтлайн?
>
> -- Что они врут, -- вяло сказал учитель.
>
> -- Борис, ты с ума сошёл -- сказал директор по-русски. И перейдя на
> английский, добавил: -- Мистер Зайтлайн хотел сказать, что ученики побледнели
> оттого, что напряжённо думали над задачей, которую он им предложил с целью
> повышения их уровня знаний математики.
>
> Мистер Дворкин хотел открыть рот, но его неожиданно перебил до сих пор
> молчавший мистер Соркин.
>
> -- В чём была ошибка? -- спросил он, не проявляя эмоций.
>
> -- В том, -- сказал учитель, заметно оживляясь, -- что в шестой строчке мы
> сокращаем обе части уравнения на "а" минус "бэ", что, по определению, равно
> нулю. А на ноль делить нельзя. Ученики должны это знать.
>
> -- Что значит "нельзя"? -- мистер Дворкин снова взял дело в свои руки. --
> Мистер Зайтлайн, мы живём в свободной стране.
>
> -- Понимаете, -- сказал учитель, -- есть закон, не позволяющий делить на ноль.
> А то получится бесконечность или вообще чёрт знает что.
>
> -- Закон? -- переспросил мистер Дворкин. -- Это закон штатный или федеральный?
> Он принят конгрессом? Вы знаете его номер и дату вступления в силу?
>
> -- Нет, но...
>
> -- Мистер Зайтлайн, -- снисходительно сказал мистер Дворкин. -- Можете не
> объяснять. Мы с мистером Оркиным и мистером Соркиным разбираемся в законах.
>
> На этом интервью закончилось. Мистеры Оркин, Соркин и Дворкин с двумя
> секретаршами покинули кабинет. Директор сказал:
>
> -- Борис, ты понимаешь, что ты наделал?
>
> -- Я могу покаяться, если надо, -- сказал учитель -- Хочешь, я публично
> признаю, что два не равно одному?
>
> -- Теперь уже не поможет.
>
> Через два дня в "Нью-Йорк Таймс" появилась статья под названием "Проблемы
> нашей системы образования -- наследие республиканцев". Статья была посвящена
> инциденту в бруклинской математической школе. "Злосчастный эпизод,
> произошедший в Бруклине, -- говорилось в статье, -- является прямым
> результатом недостаточного финансирования наших школ в период администрации
> Буша. Если бы сегодня каждая школьная парта была оборудована современным
> компьютером с доступом к высокоскоростному интернету, ученики могли бы сами
> убедиться в том, что на самом деле два не равно одному".
>
> Учителя уволили, и о нём больше никто не вспоминал. Говорили, что он запил
> и пошёл в частную женскую школу преподавать бокс. Тем временем, буря не
> стихала. Фирма "Оркин, Соркин и Дворкин" от имени родителей травмированных
> учеников возбудила гражданский иск против школы на сумму шесть миллионов
> долларов. После долгих переговоров с адвокатом школы стороны решили не
> доводить дело до суда и согласились на сумму в два миллиона. Из них полтора
> миллиона наличными причитались фирме "Оркин, Соркин и Дворкин" и полмиллиона
> -- истцам, то есть родителям пострадавших учеников -- в виде купонов на
> десятипроцентную скидку в местных супермаркетах.
>
> Директор школы пригласил родителей на собрание.
>
> -- Дамы и господа! -- сказал он. -- Поздравляю вас с успешным завершением иска
> против школы. Ваша победа в этом процессе ещё раз подтверждает
> справедливость нашей системы правосудия. К сожалению, школа не располагает
> бюджетом, который позволил бы нам выплатить два миллиона долларов. Мы
> вынуждены будем объявить банкротство, закрыть школу и уволить учителей.
> Однако, если вы хотите, чтобы ваш ребёнок продолжал получать образование в
> нашей школе, вы можете взять на себя оплату иска, что составит восемьдесят
> тысяч долларов на каждую семью. Вопросы есть?
>
> -- Есть, -- сказал мистер Брехман, -- Нельзя ли разделить сумму иска пополам,
> с тем, чтобы один миллион оплатили родители и один -- школа?
>
> -- Боюсь, что нет, -- директор вздохнул. -- Один миллион для школы так же
> недостижим, как два миллиона. Как видите, в данном случае, два таки равно
> одному. Ещё раз поздравляю с победой!
>
> Аплодисментов не последовало.