Глава 5. Планета пыльных бурь

У нас с акниаи сразу установились чисто деловые отношения. Но "птицы" имеют обыкновение выражать свои эмоции таким образом, что у людей они вызывают смех, причем удержаться от него не всегда удается. Нам нередко приходилось извиняться и объяснять "страусам", как за глаза все начали называть инопланетян, причину, вызвавшую очередной приступ веселья. Тогда рационализм брал верх, акниаи охотно смеялись вместе с людьми, а это у них выражается в том, что длинная шея начинает извиваться, словно змея, и из глотки вырывается задорный клекот. Так под шутки и смешки решались серьезные вопросы.

"Плазменный Смерч" вскоре ушел к Эюниее-2, увозя с Элефанты рассаду земных овощей, а на "Голубой Ярости" вскоре были изготовлены детали механизмов, позволяющих запустить часть производственных линий комплекса Филатинюю. Таким образом, у нас появился первый овискунс, который смонтировали на "Гремящей Радуге". Гравитационная установка позволяла существенно увеличить скорость истечения плазмы, а в результате получалась значительная экономия находящегося на борту вещества, позволяющая увеличить дальность полета корабля.
Тем не менее, предварительные испытания, проведенные внутри гравитационного поля Явлиниё, показали, что двигаться с таким же ускорением, как акниаи, при земной силе тяжести на борту, мы все равно не можем, так как у гравитационной установки имеется одна неприятная для нас особенность. Она хорошо компенсирует увеличение силы тяжести на борту лишь до определенного предела, после чего при увеличении ускорения перегрузка быстро возрастает. А поскольку наша силовая установка не рассчитана на взаимодействие с овискунсом, на "Гремящей Радуге" он оказался менее эффективен, чем у инопланетян. Когда акниаи идут с ускорением 107м/с;, перегрузка у них на борту соответствует всего лишь 1,1g, в то время как у нас при том же ускорении получилось 3,2g. Следовательно, чтобы отправиться вместе с пернатыми братьями по разуму, необходимо либо договориться с ними о снижении ускорения, либо жить при повышенной силе тяжести. Это реально, но очень вредно для здоровья. Ребята выбрали последнее.

- Это целых два месяца, - сказал тогда я.

- Быстро адаптироваться на Эюниее-2 мы не сможем, - заметил Нгамо.

- Кстати, да, - мрачно соглашаюсь с ним.

- Есть же способы искусственного увеличения концентрации кислорода в крови, - напомнил Вилли.

- Мы не вправе показать "страусам" нашу слабость! - объявил Литке.

И таким образом вопрос был окончательно решен. Оставалось лишь дождаться заканчивающего торможение очередного земного корабля, тогда можно будет стартовать. Необходимо было побывать на двух планетах, на первой из них живут уже знакомые нам акниаи, а вот на второй - предстоит встретиться с потомками людей, которых в свое время вывезли с Земли ривси. Каких бы то ни было, письменных источников, связанных с этим событием, не существует. Известно лишь то, что с тех пор прошло примерно 8 или 10 тысяч лет.


"Розу Ветров" следовало дождаться в любом случае, поскольку она должна  привезти с Земли почту. Каждому из нас хотелось получить письма, но не это главное. Необходимо познакомиться с последними новостями, тем более что не одна "Гремящая Радуга" ушла на поиск инопланетян, другие корабли тоже могли привезти какую-либо информацию.
Акниаи тоже были непрочь дождаться земного корабля. Их интересовало, как мы встретим его, и какие он привезет распоряжения.

И вот к моменту стыковки "Звездный Странник" стал необычайно многолюдным. На его борту собрались все, кто имел возможность отложить свои дела на поверхности планеты, потому что в пространстве прибытие почты с Земли является одним из самых значительных событий.
Стыковка произошла ночью по времени большого корабля. Но вполне естественно, что при этом никто не спал, все радостно встречали "Розу Ветров", а среди людей топтались любопытные акниаи, мерцали голограммы трех ривси, отсутствовали только живые элефантийцы. Когда вновь прибывшие, помимо прочего, узрели встречающих их инопланетян, восторг у них был полный. А магнитные платформы с письмами и посылками еще больше увеличили радость встречи.

Около пяти лет назад точно так же встречали нас. Тогда большой корабль несколько часов гудел, словно пчелиный улей, потом все замерло. Люди отправились кто куда. У кого имелась возможность, читали письма, остальные вернулись к работе. Сейчас, не дожидаясь этого момента, Луис Хмельковский пригласил командора Алана Чиу к себе в кабинет. Мне тоже следовало там быть, поэтому я пошел следом, даже голограмму Иухинатие выключать не стал. Хмельковский и Чиу были хорошо знакомы. Мы поприветствовали друг друга, и лишь инопланетянин вызвал у командора некоторое недоумение, Алан протянул ему руку и представился. Виртуальному ривси не оставалось ничего иного, как сделать то же самое. Ладонь Чиу прошла сквозь бесплотную руку Иухинатие.

- Простите, - говорю, - Вы сейчас поздоровались с существом умершим около шести тысяч лет назад. С тех пор Иухинатие является до сих пор функционирующей киберсистемой комплекса противокосмической обороны Исётюёи.

- Это действительно так, - подтвердила голограмма, - Вы разговариваете с компьютером, а вовсе не с живым организмом.

Так началось наше знакомство с Аланом, продолжавшееся потом очень долго. Но на "Звездном Страннике" мы с ним общались немного. Мне нужно было срочно просмотреть почту и написать письма.  Времени на это было очень мало, требовалось ответить всем, и, не задерживаясь, стартовать. Помимо того, вдруг обнаружилась целая куча недоделанных дел, заниматься которыми уже не было никакой возможности.

И вот два суперсветовика - земной и инопланетный одновременно устремились в пространство, глотая расстояние с немыслимой до сих пор скоростью. Помимо прочего, для нас этот полет являлся испытательным, поэтому экипаж работал с повышенной нагрузкой. Мы контролировали все, дублируя действия автоматики, на которую, обычно, полагаемся практически полностью. Опробовать предстояло не только овискунс. На корабле было установлено и другое ривсианское оборудование,  в частности наружные сенсоры, позволяющие видеть звездное небо в экзопространстве, где, оказывается, можно даже посылать сообщения с одного суперсветовика на другой, при условии, что они находятся в пределах видимости.

Полет проходил тяжело. Впрочем, иного никто и не ждал. При имеющейся на борту силе тяжести можно было нормально работать только лежа или сидя, но ведь есть и масса других дел, когда необходимо ходить по кораблю. Труднее всех приходилось Питеру. Изначально я был против его присутствия на борту, поскольку перегрузки он переносит хуже, чем мы. Для врача ничего особенного в этом нет. Железнова окончательно включили в состав экипажа лишь по настоянию командора Алана Чиу, он сказал, что без врача на Айсибр идти нельзя, потому что там придется стерилизовать корабль и делать прививки, от которых будет болеть весь экипаж. Альтернативы Питеру не было. Он один из всего медперсонала "Звездного Странника" проходил полную модификацию организма, позволяющую человеку легче переносить перегрузки и невесомость. У остальных модификация была лишь частичной, поскольку проводилась не в семнадцать - восемнадцать лет, как положено, а несколько позднее.

 Но несмотря ни на что мы двигались вместе с акниаи, не отставая от них. Железнов выдержал. Вполне возможно ему помогло то, что он долго жил не Исётюёи, где сила тяжести больше, чем на Земле.

К световому барьеру два корабля подошли одновременно. На этот раз он выглядел непривычно. Быстро промелькнули яркие цветные зарницы, а вместо серо-голубого марева перед глазами вдруг вспыхнул ослепительный свет. Я, помнится, даже вскрикнул тогда от неожиданности.

Дело в том, что картинка, получающаяся при помощи ривсианского оборудования, выводилась на боковой экран, а на главный попадала та, которую дает земная электроника. Я предпочел ее. Но, лишь приглушив яркость, вместо привычного серо-голубого тумана увидел знакомые звезды, которые из ярких световоротов превратились в фиолетовые диски с бурыми пятнышками движущихся по орбитам планет. Цвета получаются перевернуты. Светлый фон и темные шарики звезд, рассыпанные впереди корабля. Впрочем, сзади наблюдалась аналогичная картина, но в тот момент мне было, мягко говоря, не до нее.

Оказывается, земные приборы позволяют получить изображение, идентичное ривсианскому, улавливая таинственные туси-туси - элементарные частицы, которым мы не сумели отыскать аналог среди известных на Земле.

Но недолго пришлось любоваться непривычной картиной экзокосмоса, поскольку 49 светолет мы преодолели всего лишь за несколько минут. Началось торможение. Первый опыт использования гравитационной установки прошел успешно. Скоро она появится на "Розе Ветров" и на "Звездном Страннике", а затем - на Земле.


У акниаи не принято стыковать корабли со станцией. Сделать это, конечно, можно, но почему-то такое считается не обязательным. И мы, оставив "Гремящую Радугу" кружить вокруг планеты, вместе с экипажем "Голубой Ярости" устремились вниз, под клубящееся вихрями циклонов прозрачное покрывало атмосферы.

Эюниее-2 издалека напоминает Землю, только очертания материков другие. Приближаясь к планете, замечаешь, насколько сильно она отличается. То, что площадь океанов намного больше, не главное. Вся суша представляет собой сплошную каменистую пустыню. Там есть реки и озера, горы и равнины, нет только растительности, поскольку  жизнь присутствует лишь в воде. В основном это водоросли и планктон. Имеются многоклеточные организмы, как неподвижные, так и свободно плавающие. А кроме них можно встретить лишь самих акниаи и не способную к самостоятельному существованию биомассу, которой они питаются.

Инопланетные растения, никак не желающие приживаться на планете, существуют лишь в оранжереях, толку от них мало. "Страусы" выращивают их с чисто эстетическими целями.
Наш "Бриз 185" совершил мягкую посадку посреди единственного на планете мегаполиса, расположенного на берегу мелководного моря, длинным языком вдающегося в гористую сушу. Здесь все непохоже на привычные нам земные города. Строения вырезаны в скалах, к ним крепятся массивные металлоконструкции, представляющие собой наружные стены домов, радужным каскадом поднимающиеся вверх. Красиво смотрится ущелье, в котором находятся такие дома. Между ними видны многочисленные ажурные мостики, перекинутые от скалы к скале.

Космодромов у "страусов" несколько, и все они удивительно малы. Впрочем, это понятно. Не имеет смысла делать полосу для гравилетов, которые всегда взлетают и садятся вертикально, хотя тут тоже есть одна интересная особенность. Под днищем машины при движении создается область повышенного тяготения, поэтому гравилет способен раздавить многое из того, что окажется непосредственно под ним. Из-за этого акниаи всегда снижаются над морем и лишь потом, на небольшой высоте, приближаются к летному полю.

Нас встречала большая пестрая толпа птицеподобных негуманоидов. Они радостно галдели, поразительно напоминая при этом пернатое население Земли, которое ведет себя примерно так же. Восторженно суетясь, они сразу же окружили как нас, так и вернувшихся домой своих соплеменников. Общаться было легко, поскольку "страусы" давным-давно утратили собственный язык и говорят исключительно на ривси. Повсюду мельтешили пестрые перья, мелькали изогнутые синеватые клювы и длинные шеи встречающих. Не обнаружив поблизости какого-либо планетарного пассажирского транспорта, мы отправились с толпой клювастых аборигенов, которые сразу же взялись показывать город. К нам относились, словно к хорошим знакомым, которым всегда очень рады. Мы же приняли это, как должное, оставив на потом многие вопросы.

Все вокруг свидетельствовало о том, что в этом городе космические технологии использованы для строительства планетарных сооружений. Повсюду виднелись герметично закрывающиеся двери, аналогичные тем, что перекрывают входы из одного корабельного отсека в другой. Это было главной особенностью, даже высеченные в скалах дома интриговали меньше.

Я поинтересовался, зачем так сделано?

- Разве может быть иначе? - сразу же раздалось из-за спины.

- Надо же укрыться от дождя! - воскликнули сбоку.

- Пыльная буря! Может налететь пыльная буря! - донеслось с другой стороны.

- Прятаться от урагана!

- Спасаться от шаровой молнии!

Потрясающая у акниаи особенность, они выглядят, словно суетливые неразумные птицы, даже разговаривают немного по-попугайски. На самом же деле это очень рациональные во всех отношениях существа. Они любят яркие, крикливые краски, бурно выражают собственные эмоции, но на практике подобное не значит ровным счетом ничего, поскольку мыслят "птицы" с точностью вычислительной машины и поступают так же, а вот их манера общения вызывает у человека смех. Впрочем, акниаи на него не обижаются, принимая, как должное. Постоянные смешки удивительным образом облегчают общение с ними, хотя разумные "страусы" прекрасно понимают, что вызвало очередной приступ веселья.

В тот день нам показали многое. Мы видели их улицы, их жилища, где вместо мебели присутствует тот или иной пейзаж, представленный в виде причудливой голограммы. Первоначально мы даже путали существующие на самом деле предметы с разнообразными картинками, заполняющими помещения. Чего только тут не было! Саванна и джунгли Эюниее-1, пейзажи Исётюёи и каких-то еще неизвестных нам планет. А когда нас привели в сисусиллюю, что можно перевести как кают-компания, столовая или ресторан, все шестеро остолбенели прямо на пороге, потому что перед глазами расстилалась Земля. Лишь внимательно присмотревшись, можно было обнаружить некоторые малозаметные отличия. Листья пальм имеют непривычную форму, у замершего на скале варана окраска слишком яркая.

- Деревья какие-то не те… - растерянно заметил Нгамо.

- А вон ту бабочку ты узнаешь, - спрашивает его Вилли.

- Я сам в базу данных добавил такую же…

- Ребята! Это не Земля!!! - тихо произнес Генрих, - Могу даже допустить, что бывают такие ящерицы, но таких летучих мышей у нас нет!

Он указал на изображение замершего на цветке яркоокрашенного существа. Вне всякого сомнения, это какое-то рукокрылое, вот только на Земле такие не водятся. А вот звуки завораживают, настоящие звуки африканских джунглей. В этот момент ветки тихо качнулись, и из зарослей показался огромный тигр. Это был именно тигр, а не какой-либо иной представитель семейства кошачьих, вот только был он почему-то серый с привычными нам черными полосами, как у настоящего тигра. Он зарычал, приоткрыв пасть, и мы увидели его клыки.

- Саблезубый! - ошарашено произнес Абдулла.

- Это Айсибр? - спрашиваю у акниаи, и они, молчавшие до сих пор, заговорили все сразу.
Они же не понимали, о чем мы разговариваем. Оказывается, нам специально показали эту запись, сделанную Айсибре, а вовсе не Земле, как нам показалось в первый момент.
Трудно было выделить что-либо членораздельное из этого радостного птичьего многоголосия. А мы так и остались стоять посреди помещения, где вокруг была Земля и не Земля одновременно. А потом было как-то странно видеть на столе акнианские кулинарные изделия, в то время как там, казалось, должны были бы находиться привычные для нас и не знакомые "страусам" африканские фрукты. В конце концов, пришлось попросить наших хозяев сменить пейзаж, потому что все ребята вдруг стали излишне задумчивы, в то время как следовало бы поддерживать разговор.

В тот же день нам показали посадки земных растений. Приживались они столь же плохо, как и прочие представители инопланетной флоры на Эюниее-2, и тут, вероятнее всего, мы оказались бы в том же тупике, что и "страусы". Но нам повезло, потому что с нами отправился Питер Железнов. В отличие от остальных он вырос в деревне, где многие до сих пор предпочитают собственноручно выращивать некоторые продукты питания. Наш доктор быстро сообразил, чего не хватает растениям, он решительно отверг акнианскую биомассу, до сих пор используемую в качестве органической добавки для растений, и к ужасу жителей планеты заменил ее на содержимое местной канализации, что земным овощам очень понравилось.

Под вечер нас привели в специально подготовленное помещение. По мнению акниаи здесь было все, что только может потребоваться человеку, имелась даже напоминающая тунику одежда. Вот только спать предполагалось на ничем не покрытых надувных матрасах. А помыться можно было лишь под краном, поскольку душ на планете не предусмотрен. Лишь киберсистема оказалась прекрасная, она могла не только ответить практически на любой появившийся вопрос, но и по первому же требованию доставляла в помещение еду и напитки. Оказалось, так в свое время жили наши соотечественники, волей судьбы оказавшиеся вдалеке от Земли.

- Предлагаю ночевать в катере! - заявил Абдулла.

- "Страусы" обидятся, - мрачно заметил Нгамо.

- Я тоже предпочту спать в кровати, а не на этом собачьем коврике, - сообщил Вилли.

- После здешней жары и пылищи сполоснуться немного хочется, - сказал Генрих.

- Может быть, искупаемся в море? - предложил Питер.

- Наши постели придется перетащить сюда, запасную одежду тоже, - подумалось вслух.

- Предлагаешь ночевать здесь?

- А что? - говорю, - Принесем вещи и купаться пойдем.

- Интересно, - вспомнил вдруг Вилли, - куда у них канализационные трубы выведены?

- Это с другой стороны, - сообщил Питер. - Залив они берегут, надеются, что в нем когда-нибудь рыба заведется.

- Они же не едят рыбу! - не понял Генрих.

- Люди аквариумных рыбок тоже не едят!

Мы принесли из катера вещи и полезли купаться. Видевшие это "страусы" таращились с разинутыми клювами. Сами они так никогда не делают и не поняли, что мы находим в купании. Водичка оказалась нормальная, только теплая слишком и каменным крошевом отдает, в ней плавали микроскопические представители местной флоры и фауны, их даже увидеть можно невооруженным взглядом. Посмотрели мы и на обитателей дна. Они похожи на земные кораллы, некоторые напоминают медуз или червей, есть даже неподвижно висящие в толще воды толстые полупрозрачные морские звезды. Питер сразу взялся ловить их, а Абдулла побежал за кибером, предназначенным для изучения особенностей представителей инопланетной биосферы.

Так началась наша недолгая, но чрезвычайно насыщенная жизнь на Эюниее-2. Мы распределили обязанности, и для каждого нашлась конкретная сфера деятельности. Сразу же оказалось, что не только акниаи будут обучать нас премудростям высоких технологий, но и мы сумеем передать им немало полезных знаний, а не только клеточные культуры вместе с немногочисленными представителями земной флоры.

На самой планете смотреть практически не на что. Каменистые и песчаные пустыни, горы, реки, океаны, в целом - ничего особенного. Интерес представляет только то, что так или иначе связано с деятельностью разумных существ, то есть: их город, скрытые внутри гор заводы и примыкающие к ним рудники. А, поскольку акнианская промышленность основана на космических технологиях, на заводах все автоматизировано. Имеется только одна странная особенность - отсутствие ряда широко распространенных на Земле типов киберов, предназначенных для выполнения простейших функций, в связи с чем, некоторые работы выполняются вручную. И не менее загадочным оказалось то, что этих самых киберов "страусы" легко скопировали с наших. Потом они удивлялись, как это оказывается просто.
Каждому из нас пришлось немало поездить по планете, поскольку месторождения различных руд все-таки находятся на некотором расстоянии одно от другого. И с первых же шагов мы столкнулись с местной экзотикой. Как уже говорилось, единственный, но при этом очень большой город полукольцом огибает морской залив, находящийся в глубокой котловине, посреди горного массива. Вполне естественно, акниаи проложили тоннели, ведущие на другую сторону той или иной горы, странность была в другом - стены тоннелей оказались полированными.

- Для чего это? - спросил я тогда находящихся с нами "птиц".

Они сначала не поняли самой постановки вопроса, а потом выяснилось, что тоннели пробивает машина, сконструированная ривси, и она сразу же полирует их от начала и до конца. А вот затем, когда мы уже почти добрались до места, акниаи неожиданно заторопились и даже не дали толком взглянуть на открывшийся перед взором обширный карьер.

- Надо спешить, - сказал тогда Триикрисс, - Приближается ураган.

Вездеход въехал в открывшиеся при нашем появлении ворота, и они автоматически закрылись, наглухо отделив нас от неблагоприятной для живого окружающей среды. Здесь на химзаводе производятся органические кристаллы необходимые для изготовления гравитационной техники и разнообразных электронных устройств. У нас не было времени для детального изучения производства. Все технологии здесь основаны на принципах, еще неизвестных на Земле. Естественно, мы с Литке многое не понимали, а в конце дня хозяева привели в помещение, специально оборудованное для отдыха, и сообщили, что на заводе придется задержаться, как минимум, до утра, поскольку в данный момент вездеход не сможет преодолеть участок пути, проходящий под открытым небом. Нам показалось это несколько странным, тогда Генрих взялся расспрашивать о здешних ветрах.

- Неужели нельзя управлять движением воздушных масс? - не выдержал я.

"Страусы" растерялись. Выяснилось, что пустыня является настоящей бедой для наших пернатых друзей. На Эюниее нет растительности, способной удерживать на месте пыль и песок, поэтому ветер легко поднимает их. А ураганы здесь явление обыденное, потому что за день пустыня сильно нагревается, а ночью быстро остывает. К чему это приводит, мы увидели на следующий день, когда покинули гостеприимный химзавод.

Снаружи было сумрачно. Ветер практически стих, но, несмотря на это, в воздухе висела густая пыль, сквозь которую с трудом пробивался свет прожектора нашей машины. Мы с Литке из любопытства выглянули наружу и сразу же вынуждены были вернуться обратно, поскольку дышать мелкодисперсной смесью твердых частиц практически невозможно. Впрочем, рассмотреть что-либо в мутном мареве было тоже нельзя. А когда мы вернулись в машину, оказалось, что каждый из нас, словно пленкой, покрыт тонким слоем бурой пыли.
В городе на глаза попались новые последствия урагана. Котловину он почти не затронул, только поднятая им пыль постепенно опускалась вниз, покрывая все окружающее бурым налетом. Жители города попрятались в домах и без крайней необходимости клювы из них не высовывали, дожидаясь хорошей погоды.

- Это еще ничего, - невесело произнес Триикрисс, - Во время сильных бурь ветер поднимает в воздух даже мелкие камни, они повреждают прожектора и наружные сенсоры машин, потому в подобной ситуации ехать никуда нельзя.

- Да, - соглашаюсь с ним, - Если такой камушек в лоб прилетит, мало не покажется.

- Он прилетит не один, - уныло подтверждает "страус", - Мы ничего не можем с этим поделать, - он трагично разводит руками.

Пыльные бури и сухие грозы на Эюниее-2 являются особой темой. Акниаи не управляют климатом на своей планете, но прогноз погоды у них осуществляется на самом высоком уровне. И все проблемы упираются в то, что на планете отсутствует растительность. На Земле деревья и травы связывают верхний слой почвы, на Эюниее по понятным причинам ничего подобного нет, поэтому пыль способна подниматься в воздух на десятки метров. А во время бури с грозой и перед ней атмосфера насыщена электричеством, из-за чего нередко нарушается связь, поэтому необходимо позаботиться о собственной безопасности сразу, как только исчезнет сигнал с корабля на дисплее катера. Нам о подобных вещах размышлять было некогда. На каждого обрушился огромный объем информации, на его осмысление требуется время, которого постоянно не хватало. Кроме того, мы пытались помочь акниаи в озеленении планеты и с этой целью осматривали близлежащие водоемы, которые предполагалось засеять хлореллой. Местные живые организмы, естественным путем появившиеся на Эюниее-2, несъедобны для акниаи. Это неудивительно, поскольку сложные органические молекулы на разных планетах немного отличаются, создавая предпосылки для разнообразия форм жизни. На Эюниее, помимо прочего, в состав органических кислот входит довольно высокий процент атомов различных металлов, поэтому естественная биосфера планеты дает акниаи кислород и ничего более.

Абдулла предложил поставить каскад плотин на довольно крупной равнинной реке Зееррисс, протекающей на осваиваемой акниаи территории планеты. А дело в том, что находящиеся на борту земных космических кораблей клеточные культуры являются организмами генетически модифицированными. Они способны выжить в естественных условиях, но прирост биомассы дают очень большой, поэтому наша хлорелла способна быстро заполнить собой достаточно крупный водоем, а поскольку существ, поедающих ее на планете нет, водоросль неизбежно загниет и тем самым подготовит условия для посадки наземных растений. Вот только в городе заниматься подобным делом не стоит, потому и возник вопрос о создании каскада прудов на реке.

За дело взялись Абдулла с Генрихом, они отправились вместе с двумя акнианскими биологами, которые были согласны на любой эксперимент, лишь бы на Эюниее-2 выросло хоть что-нибудь. В свою очередь Нгамо и Вилли осматривали озера, лежащие в глубине материка, их тоже сопровождали акниаи. Я в этом участия не принимал, занимаясь чисто техническими вопросами. Что касается Железнова, ему тоже было не до того. Из нас шестерых лишь он один имел представление о растениеводстве. Помимо него только Литке в детстве ухаживал за комнатными цветами, но толку от этого было мало.

Мы с Эорриоцом и Свивимие до позднего вечера засиделись за чертежами корабля, который у акниаи является универсальным, используется для всех целей, помимо него имеются четыре крупные околопланетные станции, каждая из которых представляет собой город на орбите. Естественно присутствуют разнообразные беспилотные аппараты, обойтись без которых невозможно, и, конечно же, есть гравилеты, предназначенные для самых разных целей. Жийззиую уже опустилась за горизонт, когда мы, наконец-то, решили прервать работу. Я хотел выйти на балкон, чтобы, как обычно, вызвать наружный лифт, но Свивимие остановила меня.

- Сегодня лучше ходить по внутренним коридорам, снаружи пыльная буря, - сообщила она.

В тот день четыре человека из экипажа улетели искать подходящее для хлореллы место. К вечеру они должны были вернуться, но, тем не менее, червячок беспокойства зашевелился сразу. И тут выяснилось, что связь пропала, как с кораблем, так и с катером, и с акнианским гравилетом, на котором отправились Нгамо и Вилли. "Страусы" сказали, будто ничего особенного в этом нет, поскольку при сильной буре так получается всегда.

В отведенном нам помещении находился только Железнов, он тоже недавно вернулся из оранжереи и теперь ужинал. Мне оставалось лишь присоединиться к нему. Следовало бы что-то предпринять, так как ребята вовремя не вернулись, но в сложившейся ситуации оставалось только ждать. Эорриоц говорил, что во время бури летать опасно, а ночью в такую погоду заниматься поисками бесполезно, но это понятно и без него.

- Они должны были слышать прогноз погоды, - говорил акнианский инженер, - Скорее всего, сидят сейчас в машине и вернуться не могут.

Если они находятся в машине, случиться с ними ничего не может. Но проверить это нельзя, поэтому я не мог найти себе место, и ходил из угла в угол.

- И долго ты собираешься над собой издеваться? - поинтересовался Питер.

- Все равно не смогу спать, пока ребята не вернутся, - усевшись на постель, говорю ему.

- А утром полетишь их искать, - констатировал Железнов.

- Можешь предложить что-то лучшее? - спрашиваю у него.

- Ложись спать, - посоветовал он. - Сейчас им помочь все равно невозможно, или, думаешь, я не беспокоюсь?

- Все равно не смогу сейчас уснуть, - говорю, вставая, чтобы выйти и не мешать Питеру.

- Подожди, - сказал он и открыл аптечку, достал какую-то таблетку, кинул ее мне в руки,
- На, положи под язык и спи.

- Я здоров.

- Не сомневаюсь, - усмехнувшись, согласился он, - Только завтра будешь болеть весь день, пока не выспишься.

Тут он был прав, поэтому мне оставалось лишь поинтересоваться, смогу ли после нее летать.

- Сможешь, или, думаешь, я забыл, что никакая пыльная буря с сухой грозой тебя не остановят?

Утром я полюбопытствовал, что это он мне дал такое хорошее.

- Глюкозу, - невозмутимо ответил Питер.

- Это как?!

- Обыкновенно, - заявляет Железнов, - Она ведь тебе помогла.

- Да, - говорю, хотя это было немного странно, - Сахар можно в таких случаях использовать?

- Разумеется, только без кофе, - отвечает мой друг, - И сахар, и конфеты, но глюкоза лучше, она всасывается быстрее.

Я почесал в затылке, не понимая, почему так, всегда мне говорили, будто от конфет кишки слипнутся, а тут наоборот получается. Питер, видя мое недоумение, охотно пояснил:

- Это особенность твоего обмена веществ, связанная с высокой потребностью в сладостях, не случайно ты их ешь по поводу и без него. Некоторые люди, когда нервничают, начинают что-нибудь жевать, а тебе при этом лишняя конфетка требуется.

Я не стал спорить, ничего не имею против конфет. Но размышлять на подобные темы было некогда, потому что к тому моменту прилетели Нгамо и Вилли. Абдулла с Генрихом тоже нашлись и скоро должны были появиться в Увинириуа, ребята просили их встретить, потому что поранили ступни, когда удирали от пыльной бури босиком по камням, неосторожно искупавшись в реке.

Как выяснилось Нгамо, Вилли и двое акниаи пересидели пыльную бурю в пещере. Они не должны были в нее лазить, но там поблизости находились обломки гравилета, брошенного когда-то на произвол судьбы. От машины остались лишь не представляющие интереса фрагменты, иное дело - сама пещера. Судя по сделанным снимкам, место, действительно, любопытное.

Наши друзья прекрасно знали о надвигающейся пыльной буре, но решили, что в любом случае успеют вернуться в город до ее начала. А Нгамо на Земле занимался альпинизмом, поэтому в пещерах бывал, именно он заметил слабенький сквознячок в одном из коридоров, и повел всю компанию любоваться на второй выход.

Естественный тоннель неожиданно вывел в крошечную долину, где имеется родник и трава. Самая настоящая трава, которая на Эюниее-2 не растет больше нигде!

Сама собой появиться там она не могла, и, как показал анализ, была в неведомые времена занесена сюда с Эюниее-1. Как это произошло, никто не знал. В крошечной долине не удалось обнаружить, какие бы то ни было, следы побывавших там разумных существ, кроме самой травы. Там же нашлись соответствующие бактерии и маленькие сизые червячки, живущие в почве. Находка вызвала бурный ажиотаж, а наши друзья из-за нее не успели взлететь до начала бури, которая застала их в той самой долине, расположенной среди скал. Там даже пыли в воздухе, практически, не было, только дождь.

Но, когда вся компания спустилась к выходу, их ждала поистине удручающая картина. Всюду клубилась пыль, в горах завывал ветер, бросая песок на скалы. Выйти наружу без маски было нереально. Вилли попытался высунуться из пещеры, но сразу вынужден был вернуться обратно. А поскольку коммуникаторы не работали, о своем местонахождении ребята сообщить не могли.

Вторая группа оказалась в худшем положении. Здесь сыграло роль то, что они отправились на нашей машине, а ее киберсистема хотя и сообщает о потере радиосвязи, но, по вполне понятным причинам, сигнал тревоги, при этом, не включается.

Широкая полноводная река извивается по плоской равнине, на которой разбросаны редкие скалы. "Бриз-185" пролетел до самых ее истоков, теряющихся среди остроконечных скал. Ребята нашли несколько подходящих мест для будущих плотин и решили более тщательно осмотреть хотя бы одно из них. Вылезли из машины, увидели гладкую поверхность реки с приятным песчаным пляжем, посмотрели друг на друга, сказав все без слов. Конечно же, им захотелось искупаться, и никакой причины отказать себе в этом не существовало, поэтому к немалому удивлению Иокилю и Кситюе, люди скинули одежду и полезли в воду. Она оказалась теплой, прозрачной, на вкус отдавала почему-то яичной скорлупой. Но ребятам понравилось. Они плавали и ныряли, забравшись на полускрытый в воде камень, в то время как акниаи с ужасом смотрели на это. Сами они плавать не умеют, могут только плескаться на мелководье точь в точь, как воробьи и голуби.

Затем все четверо приблизительно оценили площадь затапливаемой территории, и остались довольны результатами. Равнина им понравилась, крупных камней на ней немного, а песок со щебенкой вполне пригодны для наших целей. Несколько раз приходилось переставлять катер, поскольку требовалось довольно точное представление о рельефе местности, которая вскоре будет затоплена.

Вечером ребята снова полезли в воду. На этот раз даже "страусы" присоединились к ним, они копошились около берега, словно земные воробьи в луже. Абдулла с Генрихом заплыли на стремнину, а река оказалась на удивление быстрой, справиться с течением невозможно. В результате обоих унесло довольно далеко от катера. Уже начинался закат, когда Саид-Алиев обратил внимание на бегущих по берегу акниаи.

- Порезвиться они захотели что ли? - полувопросительно произнес он.

- Похоже, они что-то кричат нам, - сказал ему Литке.

Ребята вылезли из реки.

- Интересное явление, - заметил один из них, указывая в сторону садящегося светила, которое словно погружалось в мутно-багровую мглу.

- Пыль, - произнес другой, - На Байконуре тоже нечто подобное бывает.

- Да, пожалуй, - согласился его спутник.

Подбежавшие "страусы" тоже указали на заходящую Жийззиую.

- Приближается пыльная буря! - испуганно сообщила Кситюе.

- Надо торопиться, - добавил Иокилю, и обратил внимание наших друзей на лежащий под ногами песок, перемешанный с мелкими камнями, - Все это поднимется в воздух, - поведал он.

- У вас же прекрасный прогноз погоды, и ни о какой буре там речи не было! - возмутился вначале Генрих.

- Когда пропала связь? - спросила Кситюе.

Ребята этого не знали. Акниаи одновременно издали нечленораздельный звук, резко втянув головы в перья.

- Чего это они? - в первый момент не понял Абдулла.

Литке и Саид-Алиев одновременно посмотрели на спускающееся во мглу светило, а затем на пернатых братьев по разуму, и тут до них, наконец-то, дошло. Вот только катер находился, чуть ли не на горизонте, долго бежать придется! Тогда все четверо с места взяли хороший с точки зрения человека темп, а "страусы" способны передвигаться намного быстрее. По прибрежному песку легко было бежать босиком, лишь изредка попадались крупные камни, которые можно обойти или перепрыгнуть. Потом появился гравий, его становилось все больше. Не представляю себе, как они бежали дальше, оставляя за собой капли крови, сочившейся из порезанных ступней. До катера было еще не близко. Привыкшим ходить босиком акниаи было проще. Люди попросили их ускориться, и они унеслись прочь, поскольку не имело никакого смысла в том, чтобы всем вместе оказаться под градом камней, песка и пыли.

Затем на горизонте выросла темная стена. Она словно стояла на месте, постепенно становясь все выше и выше, сквозь нее уже почти не просвечивала опустившаяся почти до самого горизонта Жийззиую. Зато "Бриз-185" вспыхнул всеми бортовыми огнями. И Абдулла с Генрихом бежали к нему, глотая горячий наполненный пылью воздух, который, казалось, уже обжигал легкие, почти не давая кислорода.

До катера оставалось совсем немного, когда буря с ревом обрушилась на них. Камней в воздухе не было. Но тут и пыли с песком хватало с лихвой. Так что последние то ли десятки, то ли сотни метров ребята, спотыкаясь, брели, вцепившись друг в друга. Бежать было уже невозможно. Им еще крупно повезло тогда! Настоящего урагана не было.
Кашляя и отплевываясь от песка и пыли, они ввалились наполненный все той же смесью шлюз, и лишь прокачав через него воздух, получили возможность более-менее нормально дышать, а пыль выходила из них чуть ли не до самого утра, которое пришлось встретить все на том же месте, поскольку взлетать было нельзя. Атмосфера оказалась настолько сильно пропитана электричеством, что, вырвавшись из высоко поднявшейся мутной взвеси, катер неизбежно попал бы в грозовые облака. Даже сквозь плотную пылевую завесу были видны разрезающие небеса молнии. Шла сухая гроза. Лишь ночью она обрушилась вниз смывающим все на своем пути ливнем. Связи по-прежнему не было. А под утро всех четверых разбудила непрерывно вызывавшая катер киберсистема "Гремящей Радуги".

В Увинириуа они попали к середине дня, поскольку требовалось осмотреть побывавшую в пыльной буре машину и протестировать ее, прежде чем лететь, куда бы то ни было. Акниаи помочь не могли. А Генрих с Абдуллой едва ковыляли после вчерашней пробежки босиком по каменистой пустыне. Впрочем, их пернатым спутникам оставалось лишь похвастаться тем же самым. Они тоже поранили лапы, несмотря на то, что шкура на них много толще.
"Бриз" встречали большой компанией. Четверо людей и немалая группа акниаи. Катер приземлился, открылся шлюз, но в нем никого не было. "Страусы" сразу же испуганно заклекотали, и все мы рванулись к машине. Пережить пыльную бурю на Эюниее, это еще не все. Случается, некоторые акниаи умирают спустя несколько суток после нее из-за того, что слишком много пыли осело у них в легких. У Иокилю и Кситюе в данном случае проблем не было, потому что они успели добраться до катера до начала бури. Про Генриха с Абдуллой то же самое сказать было нельзя, но все оказалось не так плохо, и, судя по всему, организм человека более устойчив к воздействию пыли, в сравнении с акниаи.

В то же время возникла проблема, с которой не смогли справиться ни мы, ни "страусы". Полет от Исётюёи к Эюниее-2 для "Гремящей Радуги" был, по сути своей, испытательным, поскольку земные корабли никогда еще не передвигались с таким огромным ускорением, и на околопланетарной орбите Эюниее неожиданно выяснилось, что массозаборник нашего корабля почернел. Работал он превосходно. Вот только мы до сих пор привыкли считать, что вышедшие из строя пластины обязательно становятся темными. Пришлось обратиться за помощью к гостеприимным хозяевам планеты. Целый месяц они провозились с предоставленными в их распоряжение запасными пластинами и, в конце концов, объявили, что их структура меняется при движении с повышенным ускорением. Это мы и сами видели. Активные элементы находятся в рабочем состоянии, сообщили нам очевидный факт, а дальше последовало объяснение, из которого я ничего не понял.

- Поскольку ваше оборудование работает, можно пользоваться им и дальше, - словоохотливо поведал Эорриоц.

- Нас больше всего интересует, будет ли оно надежным хотя бы на субсветовой скорости, - говорю ему.

Эорриоц развел руками.

- Мы никогда не имели дело с подобными материалами, - сообщил он.

Тестирование массозаборника показало, что он находится в отличном состоянии, мало того, теперь он стал работать даже лучше, чем новый. Это казалось невероятным, но, тем не менее, оставалось фактом. Можно было бы воспользоваться аналогичной системой, изготовленной по технологии ривси, но, к сожалению, инопланетное оборудование плохо стыкуется с нашим, к тому времени, мы уже не раз имели возможность в этом убедиться.
А дальше произошло необъяснимое. "Страусы" вдруг начали отговаривать нас от посещения Айсибра. Остановить нас они уже не могли, поскольку координаты системы к тому времени были известны. Доводы сводились к одному - планета слишком опасна, ибри не желают контактировать ни с кем и никого к себе не пускают. Причины этого акниаи не известны, но приближаться к планете они не советуют.

Я попытался вызвать на откровенный разговор Иирхса, но он лишь развел своими пушистыми ручками, сказав, что ничего более определенного сообщить не может. Если бы мы не знали характер жителей Эюниее, вероятнее всего послушали бы их. Но пернатые братья уже успели продемонстрировать, какие они отчаянные трусы, поэтому их опасения лишь укрепили наше стремление познакомиться с отрезанными от Земли соплеменниками.

Опасность Айсибра мы видели совсем в другом. Во-первых, расстояние между Застой и Солнцем составляет 125 светолет, что для "Гремящей Радуги" превышает предельную дальность полета даже при наличии гравитационной установки. А без нее мы не сумели бы добраться от Исётюёи до Эюниее-2 без остановки у какой-нибудь промежуточной звезды. Мы прекрасно знали, что при возвращении в Солнечную не сумеем самостоятельно подойти к Земле. Конечно же, нам помогут вернуться, но, сколько времени потребуется для этого, можно было оценить лишь приблизительно. В отличие от нас, акниаи способны преодолевать подобные расстояния, хотя 125 светолет для них тоже многовато.