Системный сбой

Скованные одной цепью,
   Скованные одной целью…*

Стройные ряды чеканят шаг. Звонко левой. Четко правой. Пустой взгляд надежно прикреплен к затылку впередиидущего товарища по оружию. Упорядоченное движение человеческой массы. Обезличенные существа без мыслей, эмоций, не умеющие улыбаться. Мундиры превращают площадь в сплошное серое полотно с черными вкраплениями стальных касок. Улица безлюдна. Жители города попрятались за закрытыми ставнями. Один за другим, кованые сапоги, как чеканный станок, втаптывают в мостовую брошенный кем-то платок.
Смотрю вниз на уродливый парад на площади. Резкие, знакомые до тошноты команды. Четкие звонко отдающиеся в голове шаги. Мерзкая серая масса заполняет город. Мой город.
Когда-то я был одним из серых винтиков в этой разрушительной военной машине. Винтиком, который пожелал крутиться сам по себе. Мне чудом удалось вырваться из плотного строя, в котором по бокам локти товарищей, глаза упираются в лысину впередиидущего и сзади давит в затылок чей-то пустой взгляд.
Я попытался бежать, меня поймали. Попытался покончить с собой – помешали. Захотел вернуться в строй – не смог…

Наш корабль несется, рассекая черную пустоту. Пункт назначения известен только тем, кто находится на мостике, но их никто никогда не видел в наших ангарах. Составляющие девяносто восемь процентов корабля, пустотелые контейнеры заменяют тысячам солдат плацы, поля сражений, поверженные города. Благодаря специально доработанным каскам, солдаты видят и осязают то, что должны видеть по плану учений. Бесконечная череда строевых и тактических занятий, сражений и разрушенных городов. И я был одним из этих рабов, лишенных права мыслить самостоятельно.
Меня взяли в плен в одной из захваченных колоний. Всех не способных воевать уничтожили, а меня и несколько сотен моих соотечественников превратили в боевые машины.
Вероятно, я навсегда остался бы в этом рабстве, самом ужасном из возможных, если бы не Отто. Как ему удалось освободиться, я так и не узнал – после ареста мы больше не виделись. Из огромной серой массы солдат он выбрал именно меня…

- Привет, меня зовут Отто, - я оторопело уставился на его планку на груди: 111-876. Откуда это странное имя? У каждого солдата есть личный номер. Солдату не нужно имя. У винтиков не бывает имен, только номера, чтобы легче было искать им замену. – Что таращишься, будто проглотил лягушку? Угости куревом, что ли.
Я механически протянул ему сигарету. Отто глубоко затянулся и окинул меня насмешливым взглядом.
- Во время обеда, считай от ста до одного, главное не попадай в ритм и не отвлекайся, – прошептал Отто и скрылся в толпе солдат.

Сырые камеры карцера, служившие мне жильем с момента ареста, сменили белые палаты лазарета – оказалось у меня талант к моделированию. Основой системы виртуальной реальности являлись двенадцать мозгов, существ именуемых модераторами и один мозг названный администратором и призванный осуществлять общий контроль над работой системы.
Парадоксально, я занял место администратора, уничтоженного за сбой, который вызвали мы с Отто.

Я отчетливо помню три первых города, которые я создал, чтобы солдаты могли поупражняться в разрушении и убийствах, а потом топтать центральную площадь до изнеможения. Потом города, плацы, учебные центры – все слилось в одну сплошную массу, подобную той, которая маршировала сейчас внизу на площади.

Скованные одной цепью,
   Скованные одной целью…

Ритмично повторяемые слова уже не звучали у меня в голове. Они больше не были частью моего существа, поэтому действовали на нервы, как жужжащее над ухом насекомое. За их непрерывное звучание в голове каждого солдата отвечал один из моих модераторов. Он даже не подозревает, что они являются основой системы, главным механизмом сдерживающим волю, мешающим даже случайным посторонним мыслям возникать в голове. К сожалению, я не могу его остановить, такой власти у меня нет.

Скованные одной цепью…

Солдаты чеканят шаг, вбивая каждое ненавистное слово в брусчатку площади.

Скованные одной целью…

Слова создают ритм.

Скованные одной цепью…

Ритм заставляет шагать.

«…главное не попадай в ритм и не отвлекайся…»

У меня возникает безумная идея, и даже если меня за это уничтожат, попытка будет того стоить. Тем более кто это я – безвольное полуразобранное тело, с открытым, подключенным к системе мозгом. Это не смерть, а избавление.
Сломя голову бросаюсь вниз, на площадь. Солдаты курят, пользуясь перерывом между тренировками – идеальный момент. Хватаю первого попавшегося за руку, тащу через плац, громко произнося заветные слова:

Скованные одной цепью,
   Скованные одной целью…

Только ритм задаю другой, ритм старой детской песенки моего народа, под которую в праздник рождения нового солнца водят хороводы. Солдат оторопело смотрит на меня и безвольно плетется следом. Вдруг его губы начинают едва заметно шевелиться, повторяя слова с новым ритмом. К нам бросаются сержанты. Ну уж нет – это мой мир. Как мухи накрытые стаканом, они бьются о невидимые стены. Солдат уже во весь голос выкрикивает навеянный мной ритм. Отпускаю его руку и, вместо своей, вкладываю в нее запястье другого солдата, к которому цепляю третьего. Я бегаю по плацу как безумный. Времени в обрез. В любую секунду кто-то из модераторов может поднять тревогу…
Тысячи солдат хором распевают проклятые слова на мотив детской песенки. Им вторят голоса жителей города, которых я заставил высунуться из окон.
Хоровод разрастается и становится многослойным, каждый второй слой кружится в противоположном направлении. Это вышло непроизвольно, и сверху, наверное, выглядит невероятно. У многих солдат пропадают с головы каски, это значит, что материальный солдат сбросил с головы гипнотический шлем…
Мое тело мерцает – началось. Они входят в систему с главного компьютера, это единственный способ меня отключить, не уничтожая физически. Собрав все оставшиеся силы, устремляюсь в открывшийся канал и через него в центральный компьютер. Время остановилось. Мое сердце не бьется. Но я еще здесь, а значит, я успел проскочить до того, как они отключили передатчик. Теперь я сигнал с имперской меткой и любой военный корабль примет меня автоматически.

Умереть с надеждой, это совсем не так страшно как умереть просто так. Если сигнал найдет хоть одного адресата, то я вернусь. И со мной вернется надежда.


* - Наутилус Помпилиус «Скованные одной цепью»(с)