Любя не меняют

- Прошу тебя! Лёка! Послушай меня, не сходи с ума!!! – Его голос оборвался на ноте, за которой стояли слезы отчаянья и страха.
Он боялся. Боялся до дрожи в руках, до удушающей боли в груди, но видел и знал, что ничего уже изменить не в силах. Она уходила из его жизни теперь по настоящему и навсегда.
Все предыдущие угрозы и попытки он смог сломать и никогда не воспринимал их как нечто серьезное и опасное, но теперь все стало иначе. Иначе потому, что она нашла того, кто смог превзойти его. Кто оказался лучше и надежнее. Того, кто понял и почувствовал, что кроется за ее карими глазами и улыбкой, такой простой, но такой таинственной…
Белокурые волосы, упавшие на заостренное лицо в привычном жесте отлетели назад, открыв высокий лоб и сеть мелких морщинок на все еще прекрасном лице. Огромные глаза с застывшими в них слезами в последний раз посмотрели на него.
- Сережа, прости меня. Я ухожу. Вот теперь я действительно ухожу.
- К нему?
- К нему.
- Лёка, но он же старше тебя на семнадцать лет! На семнадцать!!! Ему же за шестьдесят!
Весомый аргумент, казалось, должен был смутить. И он смущал, но отчего-то смущал всех, кроме Лены, или Лёки, как называл ее муж.
- Я помню, сколько ему лет, но я помню, что и мне за сорок. А еще я помню, что он мой бывший учитель философии. А еще, что он любит меня. Не за что-то, а просто так. Понимаешь – лю-би-т.
Женщина произнесла последнее слово по слогам, словно оно было чем-то новым и необычным, чем-то, что выбивалось из всего того ряда чувств, что окружали их семью все это время.
- У него наверняка проблемы с простатой.
Глупое предположение вызвало улыбку на губах. Лена подошла к мужу сидящему на стуле и, протянув руки к его черным вьющимся волосам с серебреными прядями, притянула его голову к груди.
- Не беспокойся, таких проблем у него нет.
- Ну, значит будут. По статистике…
Его голос опять стал плаксивым. Так начиналось каждый раз, когда ему не удавалось ее переубедить. Большой мужчина превращался в мальчика, обиженного и обделенного.
- Я знаю, что делаю тебе больно, но подумай и обо мне. Я не могу больше жить с человеком, которому нужна не жена-любовница, а мама-сиделка-подружка. Милый, я хочу простого женского счастья. Я хочу…
- Но я готов тебе это дать. Я даю тебе это! Разве нет?
Лена посмотрела в серые глаза мужа, в которых застыл испуг.
- Давал, конечно же, давал. И денег и свободу. Давал возможность быть свободной, но это все не то. Понимаешь, у меня действительно все есть. Абсолютно все: деньги, дом, работа, отдых, шмотки, драгоценности, муж, о котором мечтали соперницы. Но все это оказалось пустым, потому, что внутри всего этого оказалась пустая жизнь.
- В смысле?
Лена тяжело вздохнула. Опять двадцать пять. Как ему объяснить, чего не было в ее жизни? Как объяснить, что она устала быть ему мамой. Устала быть подружкой. Устала быть всем, но не быть при этом любовницей. Не быть тайной и загадкой. Хотя… Нет. Она как раз и была ей, просто отгадывать никто ее не стремился. Она стояла на третьем месте в его жизни. И это третье место не после работы, что, безусловно, занимало в любой жизни любого человека главенствующую роль, нет, третье место было после компьютера с его ненавистными программами по типу контакта и одноклассников и еще телевизора. Даже не друзей, которых у них, как оказалось, не было. Третье место после таких незначительных элементов. Третье, на которое почти никогда не хватало сил. Третье… Лена покачала головой, отгоняя воспоминания о битвах за внимание, о битвах за цветы, за прогулки в парке, за походы в кино и в кафе, за встречи с близкими друзьями, которых еще удавалось собрать. В какой-то момент все это стало невыносимым. Слишком…
Сергей был слишком… Слишком поверхностным. Комфорт, деньги и спокойствие – вот его главные принципы. Зачем нужны лишние мелочи? Такие, как нежные записки на холодильнике, любовная смс. Или покупка без причины женского белья. Шумные вечера в кругу друзей и их детей, ведь своих им не дал Господь.
Зачем все это? Когда можно просто провести спокойный вечер, у телевизора укутавшись вдвоем в большой плед. Две чашки кофе. Одно кино. Лучше бы, конечно же, боевик, но ладно, сегодня мелодрама, а вот завтра…
Секс. Да, определенно точно секс должен быть. Но только не слишком долго. Не слишком быстро и не слишком часто, а когда действительно захочется.
Ну почему только когда захочется ему?!
Лена смотрела на мужа и понимала, что нет, он ее не понимает и уже никогда не поймет. Она любила его таким, каким он был, но в душе надеялась, что однажды он проснется и вдруг поймет, что весь Мир это не только четыре стены одного дома, это гораздо, гораздо больше…
- Спасибо тебе за восемнадцать лет, что мы были вместе, но теперь мне нужна другая жизнь. Прости.
Последнее прикосновение. Последний взгляд. Дверь закрылась за ней почти не слышно. Стало пусто. Тихо. Тяжело вздохнув, Сергей поставил зажатый в руках стакан на стол.
- Ладно, пора собираться в командировку.
Произнес он в пустоту большой квартиры. Странное эхо прокатилось по дому и грустью откликнулось в нем. Кому позвонить? Может маме?...
Но, так и не решившись на это, он, войдя в спальню, увидел собранный чемодан. Лёка в последний раз сделала это за него и для него.

- Привет, радость моя. – Тихий голос из телефонной трубки ворвался в суету офисного дня, отведя все проблемы далеко на задний план. Сердце в груди сильно ударилось о грудную клетку. – Как ты?
- Родной мой… - Как много хотелось сказать, но каждый раз слыша этот голос, внутри нее все обрывалось. Что-то замирало, а потом с восторгом начинало петь. – Маленько устала. Ты как?
- Все хорошо. Раз ты устала, может, а ну его кино. Давай сходим в парк и пройдемся. Может, уговорю тебя на ужин вне дома?
Лена посмотрела невидящим взором поверх голов сотрудников и согласно кивнула, но, опомнившись, произнесла:
- Конечно же. Конечно же - да.
«Почему так никогда не делал муж?»
- Тогда буду ждать тебя как всегда на нашем месте у фонтана.
- Мой родной…
- Да?
- Спасибо за цветы. Они великолепны. Как всегда.
Мелкие бутоны желтых роз благоухали на краю ее рабочего стола, вызывая завистливые взгляды подруг. Желтые розы… Глупые предрассудки. Желтые цветы в принципе не могут быть к разлуке. Желтый - символ света и надежды. Символ солнца…
Тихий смех, такой нежный и теплый в трубке и гудки…
Вечер оказался на удивление спокойным. Золотая осень кружила опавшие листья под ногами. Вороша воспоминания и сожаления о потерянном времени, об ушедших годах.
- Знаешь, я так счастлив, что иногда мне кажется, что просто не достоин этого. Что все это сказочный сон, который скоро закончится и, открыв глаза, я вновь увижу, пустую подушку. Твою подушку…
Тонкие лучики морщинок разбегались из уголков его глаз, когда он смотрел на нее, вот так, чуть прищурившись. Большой букет из разноцветных листьев клена в ее руках шуршал, даря ароматы осени. Сказочной осени, той, о которой мечтаешь каждый год, прежде чем мрак и холод скует землю ледяным покровом. Словно последний подарок жизни, перед началом затяжной зимы.
- Мне кажется, мы оба заслужили стать счастливыми.
Белокурая голова опустилась к букету из листьев, но глаза не отрываясь, смотрели в лицо любимого. – Спасибо тебе. Спасибо за то, что дал мне возможность почувствовать себя женщиной. Просто женщиной, но безумно счастливой.
Он тихо рассмеялся, запрокинув голову назад и подставив последним лучам заходящего солнца поседевшую голову. Его рука похлопала ее ручку, что лежала на его локте.
- Это же так просто сделать тебя счастливой. Достаточно просто научиться тебя слушать и любить.
Лена задумчиво склонила голову на бок.
- Просто слушать и любить? И все?
- Все.
Некоторое время они шли молча.
- Ты думаешь о муже?
- Да. – Они всегда говорили друг другу правду, даже если она могла причинить мимолетную боль.
 Гораздо хуже и страшнее, если это зажатое в молчании недоразумение превращалось в огромный ком или лавину, которым управлять в последствии станет не возможно. Они оба прошли через это, и теперь всеми силами старались исправить ошибки молодости.
- Да, я думаю, почему же за все года с мужем, мы так и не смогли понять, что истинно нам нужно друг от друга?
- Ну, может быть, ты слушала только его, а он только себя? И очень редко, вы слушали только тебя? А быть может, у вас просто не было – вас. Была ты, и был он, а вас не было...

В полумраке спальни, в дрожащем отблеске свечей, что были расставлены на прикроватных тумбочках и на полках, плыл аромат любви смешанный с глубоким ароматом огромного букета желтых роз, что стояли в ведре на полу. Вазы для сорока трех роз не нашлось. По розе, за каждый год ее жизни без него…
Лена приподнялась на локте и, проведя пальчиками по его груди, с нежностью и любовью заглянула в  прикрытые глаза, осторожно поцеловав тяжело вздымающуюся грудь.
- Ты удивительный мужчина. Удивительный любовник. Наверное, ты волшебник.
- Мы.
- Что? – Женщина в привычном жесте отбросила волосы назад и с недоумением посмотрела в родные глаза. По ее обнаженной спине покрытой каплями пота, словно теплый ветер пролегла дорожка из его прикосновений. Немного шершавые пальцы, что привыкли держать в руках мел и ручку, легли ей на плечо и осторожно его сжали.
- Мы, радость моя. Это все мы. Мы волшебники. Мы замечательные любовники и мы, удивительные мужчина и женщина. Без тебя я обыкновенный. Самый обыкновенный, который, кстати сказать, совершенно никому не пригодился.
И опрокинув ее на спину, он прижался к припухшим от жарких поцелуев губам. Лишь оторвавшись спустя несколько минут от нее, она смогла тихо ответить:
- Я люблю тебя. Люблю за нас. Люблю за то, что ты научил меня слышать себя и тебя. За то, что помог мне увидеть, что значит жить и не быть живой. Я так рада, что сейчас почти в старости, я поняла, что такое быть счастливой женщиной.
И опять его тихий смех взлетел под потолок спальни. Он смеялся так открыто и так искренне, что невозможно было остаться равнодушной к этому глотку искренней радости. К этим глазам, где плескалась мудрость. Жизненная мудрость. Где было равновесие мужской силы и трогательной нежности.
- Радость моя, какая же это старость?! Я, еще не старый! И собираюсь жить долго и счастливо с тобой. Особенно с тобой. Ведь теперь у меня есть в этой жизни все. Я помню тебя студенткой на своих лекциях. Ты мне нравилась уже тогда. Моя робость и нерешительность разлучили нас на столько лет. Хотя, глядя сейчас на тебя, я понимаю, что ты всегда была моей и только моей. Люблю тебя. Вот такую, ужасно постаревшую, но все равно совсем-совсем юную.
Лена засмеялась, а сердце в восторге возликовало в груди. Вот оно женское счастье – знать, что тебя любят не за что-то. Не за вовремя приготовленный ужин. Не за убранную квартиру. Не за собранный чемодан для командировки. А просто. Просто потому, что ты женщина. Любимая женщина. Просто потому, что ты есть. Я есть.
Слезы радости вспыхнули брильянтами на ее глазах.
 Легкая улыбка скользнула по его губам. Он читал ее. Читал как открытую книгу. Чувствовал, как себя. Знал и понимал. Принимал, такой, какой была, и не старался изменить. Ведь любя не меняют…
Раньше ему казалось, что жизнь его была полной. Все было. Имя, деньги, определенная власть, признание, авторитет. И вдруг, встретив ее, он понял, что круг не замкнут. Что в жизни нет одной очень важной составляющей - воздуха и крыльев. У него все это время не было простора для полета. Не было света…
- Хочу тебя…
Легкий шепот скользнул с его губ и затерялся в углублении ее ключицы.
- Опять?!
- А что? – Хитрый взгляд из-под опущенных ресниц.- У тебя проблемы с этим?
Как ей хотелось рассказать ему, что это все для нее новое. Эти ласки, эти игры в постели. Все было так по-новому. Не так как прежде, где был секс с мужем для снятия физического напряжения. Его напряжения, не ее…
- Похоже, проблем с потенцией у тебя и в правду нет.
- Что?! – Изумление волной пролетело в нем, вызвав у Лены приступ веселья. – Проблемы с потенцией?! У кого? У меня? Я покажу тебе, у кого из нас могут быть проблемы с потенцией!
Дикий хохот сотряс спальню, но очень скоро иные звуки родились в полумраке среди свечей и аромата желтых роз.

- Радость моя, что приготовить на ужин? Я сегодня приду пораньше. Давай никуда сегодня не пойдем, а откроем бутылочку красного вина, что я привез в прошлый раз с семинара в Крыму. Отметим годовщину нашей совместной жизни дома?
Лена с любовью гладила дрожащими пальчиками бархатные лепестки желтых роз, что стояли на ее столе, стараясь не обращать внимания на странную тревогу, что засела в груди.
- Конечно же, родной. Я забегу в магазин куплю сыра и фруктов. Не скучай, а на ужин можно приготовить мясо. Ты его чудесно делаешь в духовке.
- Договорились. – И вдруг добавил после паузы. - И да, еще кое-что.
- Что?
- Люблю тебя. Люблю тебя каждый миг последнего года, что мы вместе. Спасибо тебе, за то, что ты есть у меня.
Лена задохнулась от переполнявших ее чувств. Тихие гудки в трубке. Он, как всегда, не дал ей произнести ни слова в ответ. Наверное, потому, что знал все это сам. Знал это всегда и учил ее не искать подтверждения в словах. Подтверждения были в его глазах, руках, губах…
Через три часа тихий поворот ключа разрушил тишину их квартиры. Горячий воздух с ароматом свежего запеченного мяса окутал женщину.
- Милый, я пришла.
Осторожно опустив на пол пакет с фруктами, Лена прислушалась. Странная тишина. Словно никого. В груди опять предательски дрогнуло сердце, которое целый день сегодня пошаливало…
- Милый?
Расстегивая на ходу пальто, она вошла на кухню и с облегчением выдохнула. Он сидел за кухонным  столом, в пол оборота к ней со странной застывшей улыбкой. Перед ним лежал кусок запеченного мяса, нож … стакан с водой и пачка валидола.
- Родной…
Лена сделала шаг к нему и, положив дрожащую руку на его плечо, тихонько тряхнула.

Слезы давно перестали течь из глаз, словно ледяной ветер начинающейся зимы сковал невидимым льдом ее душу. Земляной холм вперемешку с первым снегом на кладбище укрыл того, кто стал важной частью ее жизни. Зима украла не только его, но еще и ее душу и свободу.
Женское счастье оказалось таким не долговечным, таким не постоянным и таким…
Год. Судьба отвела им ровно год на неземное счастье. На свободу в раю. Но, как оказалось, за все в этой жизни надо платить.
Тонкие шипы впились в ее руки, оставляя следы, но что значила для нее эта боль, если боль в сердце убила все остальное. Хотя было ли теперь у нее сердце?
- Лёка, пошли домой.- Большие горячие ладони мужа легли ей на плечи и легонько сжали. – Пошли, без тебя дом все это время был пустым и холодным.
Лена подняла покрасневшие глаза на бывшего мужа и отрицательно покачала головой.
- Сережа, спасибо тебе огромное, что ты организовал все это. Я ценю, но, прости, я не вернусь к тебе. Ты же все понимаешь. – Ее голос был глухим, но твердым. – Это не честно…
Стон хрипом сорвался с ее губ. Все не правильно и не честно. Сердечный приступ забрал его, а он даже и не понял, что оставил ее одну. Ушел тихо, не прощаясь, с улыбкой и полным недоумением, как так можно? Ведь он счастлив. Они счастливы!
- Я не предам его. Не предам его память. Не предам той свободы, что он вернул мне. Ведь он научил меня дышать полной грудью и не бояться. Пусть он был со мной так мало…
Новый приступ отчаянной боли почти повалил ее на землю.
Пол Мира за то, что бы лечь в ледяную землю рядом с ним и согреть своей душой. Пол Мира за то, что бы еще раз услышать его смех. Увидеть глаза, в которых сверкала любовь. Почувствовать себя счастливой женщиной. Только с ним. Только для него. Только ради него…
Осторожно подняв жену на руки, Сергей отнес ее в машину. Несколько минут он думал куда ехать. Последний взгляд на Лену, и, не размышляя больше, он направился в сторону дома, где Лена была счастлива последний год.