Бабка пьяница

     В нашем поселке все работающие мужики много и с удовольствием по выходным пили. Стаканами. То ли  тяжелый физический труд тому способствовал, то ли суровые климатические условия Северного Урала. В эти тонкости никто не вдавался. Но стиль жизни у многих выработался такой: в воскресный день никак нельзя без бутылки водки. А там как карта ляжет. Ложилась она всегда в масть. За первой бутылкой следовала вторая, третья…
     Начальство не делало из этого трагедии. Знали, все без исключения рабочие завтра выйдут на работу, причем, каждый будет трудиться по – стахановски. Но при всей многообразной тяги к спиртному, сельчане не любили алкоголиков, всячески их осуждали. Поэтому появление в поселке вечно пьяной пожилой женщины, не осталось незамеченным.
Любопытные навели справки. В списках рабочих, приехавших по вербовке, она значилась под фамилией Пичугина. Оформлена истопником в конторе. Занимала маленькую комнатушку в бараке для семейных. Более подробных биографических данных узнать не удалось.
     Местные видели утром бабку, когда шла на работу и вечером, когда покупала в магазине бутылку водки. Так было ежедневно. Люди душещипательных разговоров с ней не вели, по возможности, сторонились. Не пристало с пьющими женщинами заводить дружбу. Через полгода Пичугина примелькалась, к ней привыкли. Наиболее языкастые приклеили кличку «бабка – пьяница». На это она не обижалась. При встрече, если была навеселе, всем улыбалась и грозила пальцем невидимому собеседнику.
     В день получки бабка была щедра. Угощала выпивкой всех. Действо обычно происходило перед закрытием магазина. У прилавка появлялась Пичугина в расстегнутой фуфайке и хрипло командовала:
     – Продавец, всем, кто тут есть желаю налить по стакану ****янского! – Так пренебрежительно она называла «Советское шампанское»
     – Пять бутылок хватит? – Выставляла на прилавок продавщица.
     – Может, хватит, а может, и нет! Как Бог подскажет. Но давай пока столько.
     Женщина брала бутылки в охапку и ставила на пол. Затем вынимала несколько стаканов и раздавала желающим. Вскрыв емкости, наполняла тару. Некоторые   из присутствующих отказывались от угощения, но большинство пило с удовольствием. За здоровье!   Свое и бабка – пьяницы!
     Чем еще запомнилась она? Своей матерщиной и трудолюбием. Раньше всех зимой вставала и шла на работу.
     – Бабка – пьяница уже раскочегарила печки, – говорили люди, показывая на дымы из труб административного здания лесопункта, первые во всем поселке.
     Летом Пичугина работала уборщицей, выполняла, выполняла обязанности курьера. Друзей у нее по - прежнему не было, никто с ней водиться не хотел, хотя отдельные граждане с удовольствием откликались на ее предложение распить вечером бутылочку «****янского».
     Простился народ с бабкой – пьяницей в феврале. После аванса. Она выпила лишнего и, не рассчитав силы, замерзла по дороге в барак. Помочь ей никто не смог. По темну в поселке не ходили.