Рогожкин, Бесоногов и дед Падерин

     Колоритных, по - своему интересных личностей было много. На лесопункте они появлялись с каждым оргнабором. Местные копировали их повадки, привычки, над ними посмеивались. В своем большинстве это были люди беззлобные, услужливые и одержимые. В хорошем смысле слова.
     Одно время жили у нас «конструктор», «авиатор» и «геолог». Первый всем рассказывал, что вот - вот сконструирует машину – робот, которая будет замещать лесорубов на деляне. Дело осталось за двигателем, который сжигал бы не больше литра бензина за рабочий день. Так и конструировал он несколько лет мотор, пока не закончился контракт по вербовке. Уехал.
     Второй – «работал» над сверхсекретным дирижаблем. Третий – все искал спрятанное золото Адмирала Колчака. По интуиции.
     А вот Рогожкин, Бесоногов и дед Падерин  в поселке запомнились не творческими изысканиями, а оригинальностью поведения и манерой разговаривать.
     Рогожкин хотя и имел начальное образование, работал на лесопункте мастером нижнего склада. По местным меркам этой высокой должности сподобился благодаря членству в партии. Вступил на фронте. В те времена, все «партейные» при «портфеле» были. Привлекал внимание маленьким ростом, огромной плешиной на голове и суетливостью. А что представляла его речь? Это был быстрый набор нечленораздельных звуков, перемешанных матерными словами, которые понимал только он сам. На любых собраниях Рогожкин всегда просил слова и «светился» за трибуной до тех пор, пока председательствующий не начинал стучать по стакану, мол, хватит – твое время вышло.
     О чем говорил мастер? Разобрать, как уже говорилось, было трудно. Но отдельные слова: «поняешь» и «ептать» слышались отчетливо. Первое слово он употреблял так часто, что в поселке его очень скоро стали называть « Поняешь»
     Еще деталь, мат у мастера был «трехэтажный». Не каждый мог, например, додуматься до словосочетания «****ахуй». Рогожкин мог!
     Жизнь «Поняиша» оборвалась неожиданно. После очередного запоя, он застрелился. Для всех это был шок. Рогожкин любил жизнь. Почему сделал подобное, никто толком не знал. Многие сельчане винили в этом водку. Искренне жалели незлобивого и неугомонного человека.
     Николай Бесоногов, худосочный, с солдатской выправкой мужчина. Даже в будние и праздничные дни не расставался с солдатской гимнастеркой, на которой тускло, поблескивал «иконостас» из орденов и медалей. Такого обилия наград не было ни у одного жителя. Фронтовиком был настоящим: провел в окопах не один год войны.
     Как и многие воевавшие, любил выпить, выставить напоказ награды. Делал это своеобразно. После стакана водки пред собеседником обычно стучал себя в грудь, да так, чтоб медали звенели. Старался также во всех делах показывать личный пример. Первым бросался разнимать дерущихся, заступиться за слабого, оказывал посильную помощь нуждающему.
     А как он подстригал!? Это была песня. Любую мужскую прическу мог, что называется, с закрытыми глазами соорудить. Никому не отказывал.
     – Война этому научила, –  не без гордости говорил.
     Погиб фронтовик нелепо, на субботнике. Молодежь решила возле клуба построить спортивную площадку. Устанавливалась мачта для аттракциона. Неожиданно столб начал падать. Бесоногов сразу же бросился к нему, пытаясь удержать. Не получилось. Лесина со всего размаха упала на него. Судьба.
     Как оказался в поселке дед Падерин, никто не знал. Как и не знали, кем он работает. Одно время будто бы обслуживал водокачку, затем сторожил на нижнем складе. Но, ни там, ни там, в рабочие часы его никто не видел. Зато летом перед закрытием магазина всегда стоял с ведром грибов. Продавал недорого – лишь бы хватило на флакон «тройного одеколона». На замечания поселковых отвечал лаконично:
     – «Тройной» – это дешево и сердито.
     Что интересно, сильно пьяного деда никто не видел. Потом его, полуослепшего и больного, увезла не весть, откуда - то приехавшая дочь. И если вспоминали Падерина, то всегда подчеркивали: « Классный грибник был».