Старая, но вечно новая история

Инсценировка для радиоспектакля. На основе рассказа А.П. Чехова "Кто из троих?".


                СТАРАЯ, НО ВЕЧНО НОВАЯ ИСТОРИЯ

Действующие голоса:
Надя – очень эмоциональное сопрано
Иван Гаврилович - бас
Владимир Штраль - баритон
Митя Гусев – тенор
Отец Ивана Гавриловича – тенор
Мастер – баритон
Многочисленные голоса в качестве посторонних звуков

Звук удивленно-перепуганных голосов в тишине.
- Ой, что происходит? – женский голос
- Что случилось? – женский голос
- Эй, кто выключил свет? – женский голос
Скрип двери, топот ног.
Мастер: - Ребята, поздравляю! Во всей академии нет света!
- Чё за ерунда? – мужской голос
- Уже пять минут, как мастерство! Сейчас прям так вот возьмем и закончим?!
- Ну, так не годится?!
Мастер: - Слушайте, а у кого-нибудь есть фонарик?
- Что-то в шкафу было такое, похожее!
Звук удаляющиеся шагов.
- Ну, допустим, найдем мы его и что дальше?
Мастер: Почитаем что-нибудь по ролям, а потом, может быть, и свет дадут!
- Круто!
Отдаленный скрип двери. Непонятный шорох. (звуки одноразовые, раздаются перед следующей репликой)
- Нашла! – отдаленный женский голос – Фонаря нет, но есть лампа на аккумуляторных батарейках!
- Тащи сюда!
Отдаленный скрип двери. Быстро приближающийся звук шагов. Щелчок.
- Да будет свет! – все в унисон
- Ну, и что дальше?
Мастер: Чехова готовили?!
- Да!
- Угу!
- Ага!
Мастер: Что именно?!
- «Кто из троих?»
Мастер: Так, лампу - в центр, все – вокруг нее, а я распределяю роли. Вика, ты читаешь за Надю!
- Поняла – ответила девушка с очень темпераментным сопрано
Мастер: Ваня, ты читаешь за Ивана Гавриловича.
- Хорошо – ответил бас.
Мастер: Миша, ты читаешь за Владимира Штраля.
- Ладно, - ответил баритон.
Мастер: Эдуард, ты читаешь за Митю Гусева.
- Почитаю, - ответил тенор
Мастер: Алесь, ты читаешь за отца Ивана Гавриловича.
- Угу.
- Так, кто у нас остался?
- Я!
- Я!
- Мы!
Мастер: Раз, два… Так, осталось девять человек – вы будете звуками, а я читаю слова автора.

Непонятный шепот. Трель соловья. Плеск воды. (эти звуки продолжаются до определенного момента)

 Мастер:   На террасе роскошной старинной дачи статской советницы Марьи Ивановны Лангер стояли дочь Марьи Ивановны - Надя и  сынок  известного  московского коммерсанта Иван Гаврилович.
     Вечер был великолепный. Будь я мастер описывать природу, я описал  бы
и луну, которая ласково глядела  из-за  тучек  и  обливала  своим  хорошим
светом лес, дачу, Надино личико... Описал бы и  тихий  шёпот  деревьев,  и
песни соловья, и чуть слышный плеск фонтанчика...  Надя  стояла,  опершись
коленом о край кресла  и  держась  рукой  за  перила.  Глаза  ее,  томные,
бархатные, глубокие,  глядели  неподвижно  в  темную  зеленую  чащу...  На
бледном, освещенном  луной  личике  играли  темные  тени -  пятнышки:  это
румянец... Иван Гаврилович стоял  позади  нее  и  нервно,  дрожащей  рукой
пощипывал свою жидкую бородку. Когда  ему  надоедало  щипать  бородку,  он начинал поглаживать и трепать другой рукой свое высокое, некрасивое  жабо. Иван Гаврилович некрасив. Он похож на свою  маменьку,  напоминающую  собой деревенскую кухарку. Лоб у него маленький, узенький,  точно  приплюснутый; нос вздернутый, тупой, с заметной выемкой вместо горбины,  волос  щетиной. Глаза его, маленькие,  узкие,  точно  у  молодого  котенка,  вопросительно глядели на Надю.

Иван Гаврилович: Вы извините меня,

Мастер:  говорил  он,  заикаясь,  судорожно  вздыхая  и
повторяясь

Иван Гаврилович: извините меня, что я рассказываю вам... про свои  чувства... Но я вас так полюбил, что даже не знаю, в своем ли  я  уме  нахожусь,  или нет... В груди моей такие чувства к вам, что и выразить этого  невозможно! Я, Надежда Петровна, как только вас увидал, так сразу и втюрился,  полюбил то есть. Вы извините меня, конечно, но... ведь... (Пауза.) Приятная  нонче природа!
    
Надя: Да... Погода великолепная...

Иван Гаврилович: И при такой самой природе как приятно, знаете  ли-с,  любить  такую приятную особу, как вы... Но я несчастлив!

 Мастер:    Иван Гаврилович вздохнул и дернул себя за бородку.
    
Иван Гаврилович: Очень несчастлив-с! Я вас люблю, страдаю, а... вы? Нешто вы  можете чувствовать   ко   мне   чувства?   Вы   образованная,    ученая...    всё по-благородному... А я? Я купеческого звания и... больше ничего! Как  есть ничего! Денег-то много, но что толку с  тех  денег,  если  нет  настоящего счастья? Без счастья с этими самыми деньгами одно только  окаянство  да... пустоцвет. Ешь хорошо, ну... пешком не ходишь... пустая  жизнь...  Надежда Петровна!
    
Надя: Ну?

Иван Гаврилович: Ни... ничего-с! Я хотел, собственно говоря, вас побеспокоить...
    
Надя: Что вам?

Иван Гаврилович: Можете ли вы меня любить? (Пауза.) Я  предлагал  вашей  маменьке... мамаше то есть, свое сердце и руку относительно вас, и  оне  сказали,  что всё от вас зависит... Вы можете, говорит, и без родительской  воли...  Как вы мне ответите?

К уже имеющимся звукам добавляется завывание ветра.

Мастер:     Надя молчала. Она  взглянула  в  темную  зеленую  чащу,  где  еле-еле обрисовывались стволы и узорчатая листва... Ее занимали движущиеся  черные тени  от  деревьев,  которые  слегка  покачивались   от   ветерка   своими верхушками. Молчание ее душило Ивана Гавриловича. На глазах его  выступили слезы. Он страдал. "Ну что - ежели она откажет?" -  думалось  ему,  и  эта невеселая дума морозом резала по его широкой спине...

Иван Гаврилович: Сделайте милость, Надежда Петровна, - проговорил он, - не  терзайте мою душу... Ведь я, ежели лезу к вам, то от  любви...  Потому...  (Пауза.) Ежели... (Пауза.) Ежели вы не ответите мне, то хоть умирай.
    
Мастер: Надя повернула свое лицо к  Ивану  Гавриловичу  и  улыбнулась...  Она протянула ему свою руку и заговорила голосом,  который  прозвучал  в  ушах московского коммерсанта песнью сирены:

Надя: Очень вам благодарна, Иван Гаврилович... Я уже давно знаю,  что  вы
меня любите, и знаю, как вы любите... Но  я...  я...  Я  вас  тоже  люблю,
Жан...  Вас  нельзя  не  полюбить  за  ваше   доброе   сердце,   за   вашу
преданность...
    
Мастер: Иван Гаврилович раскрыл широко рот, засмеялся и,  счастливый,  провел себя ладонью по лицу: не сон ли, мол?
    
Надя: Я знаю, что если я выйду за вас замуж, то  я буду  самая  счастливая...  Но  знаете  что,  Иван  Гаврилович?  Подождите немножко ответа... Ответить положительно сейчас я не могу... Я должна этот шаг обдумать хорошенько... Подумать надо... Потерпите немного.

Иван Гаврилович: А долго ждать?

Надя: Нет, немного... День, много два...

Иван Гаврилович: Это можно-с...

Надя: Вы сейчас уедете, а ответ я дам письмом... Уезжайте сейчас домой, а
я пойду думать... Прощайте... Через день...

К уже имеющимся звукам прибавляется двукратный звук поцелуя. Через полминуты после этого – звук шагов, а также редкий радостный смех до последующей реплике Ивана Гавриловича.

  Мастер:    Надя протянула руку. Иван Гаврилович схватил  ее  и  поцеловал.  Надя кивнула головой, поцеловала воздух, спорхнула с крыльца и исчезла...  Иван Гаврилович постоял минуты две-три, подумал и  отправился  через  маленький цветник и рощу к своим лошадям, которые стояли на  просеке.  Он  раскис  и ослабел от счастья, точно его целый день продержали в горячей ванне...  Он шел и смеялся от счастья.

Несколько всхрапов.

Иван Гаврилович: Трофим! - разбудил он спавшего кучера. - Вставай! Едем! На чай пять желтеньких! Понял? Ха-ха!

Изначальный звуковой фон утихает секунд на десять. Слова мастера в это время сопровождаются звуками  быстрых шагов, шелестом, тяжелого дыхания. Через десять-пятнадцать секунд возвращается изначальный звуковой фон. Плюс к этому свист в ритме песни «яблочко»

 Мастер:    Между тем Надя прошмыгнула сквозь  все  комнаты  на  другую  террасу, спустилась с этой террасы и, пробираясь сквозь деревья, кусты  и  кустики, побежала на другую просеку. На этой просеке ожидал  ее  друг  ее  детства, молодой человек  лет  двадцати  шести,  барон  Владимир  Штраль.  Штраль - миленький толстенький немец-карапузик, с уже заметной плешью на голове. Он в этом году кончил курс в университете, едет в свое харьковское  именье  и пришел в последний раз, проститься... Он был слегка пьян  и,  полулежа  на скамье, насвистывал "Стрелочка".

Свист и звук быстрых шагов прекращаются. Тяжелое дыхание продолжается еще десять секунд, затем прекращается. Звук поцелуев появляется секунд на шесть после окончания звука быстрых шагов.

 Мастер:    Надя подбежала к нему и, тяжело дышащая, утомленная бегом, повисла на его шее. Звонко хохоча и теребя его за шею,  за  волосы  и  воротник,  она осыпала его жирное, потное лицо поцелуями...

Возвращается изначальная звуковая палитра.

     Владимир Штраль: Я тебя уже целый час жду, - сказал барон, обнимая ее за талию...
 
Надя: Ну что - здоров?

Владимир Штраль: Здоров...

Надя: Едешь завтра?

Владимир Штраль: Еду...

Надя: Противный... Возвратишься скоро?

Владимир Штраль: Не знаю...

Однократный звук поцелуя.

 Мастер:    Барон поцеловал Надю в щеку и ссадил ее с колен на скамью.

Надя: Ну, будет целоваться. После... Впереди еще  много
времени. Теперь потолкуем о деле. (Пауза.) Ты, Воля, подумал?

Владимир Штраль: Подумал...

Надя: Ну что ж, как? Когда... свадьба?
    
Мастер: Барон поморщился.

Владимир Штраль: Ты опять о том же! Ведь  я  тебе  еще  вчера  дал...
положительный ответ... Ни о какой свадьбе не может быть и речи! Я тебе еще
вчера сказал... Зачем заводить разговор о том, что  уже  тысячу  раз  было
пересказано?..

Надя: Но, Воля, должны наши отношения чем-нибудь кончиться! Как ты это не поймешь? Ведь должны?

Владимир Штраль: Должны, но не свадьбой... Ты,  Nadine,  повторяю  я  в  сотый  раз, наивна, как трехлетнее дитя... Наивность к лицу хорошеньким  женщинам,  но не в данном случае, душа моя...

Надя: Не  хочешь  жениться,  значит!  Не   хочешь?   Ты   говори   прямо,
бессовестная твоя душа, говори прямо: не хочешь?

Появляются всхлипы.

Владимир Штраль: Не хочу... С какой стати я буду себе портить карьеру? Я люблю тебя, но ведь ты сгубишь меня, если я на  тебе  женюсь...  Ты  мне  не  дашь  ни состояния, ни имени... Женитьба должна, мой друг, быть половиной  карьеры, а ты... Плакать нечего... Надо рассуждать здраво... Браки по любви никогда не бывают счастливы и оканчиваются обыкновенно пуфом...

Надя: Лжешь... Ты лжешь! Вот что!

Владимир Штраль: Женись, а  потом  с  голоду  умирай...  Нищих  плоди...  Рассуждать нужно...

Надя: А отчего ты тогда не рассуждал... помнишь? Ты тогда дал мне честное слово, что ты на мне женишься... Ведь дал?

Владимир Штраль: Дал... Но теперь изменились мои планы...  Ведь  ты  не  выйдешь  за бедного человека? Зачем же ты заставляешь меня жениться на  бедной?  Я  не имею желания поступить с собой по-свински. У меня есть будущее, за которое я должен ответить пред своею совестью.

Всхлипы заканчиваются. Появляется звук поцелуев.

 Мастер:    Надя утерла платком глаза  и  вдруг  неожиданно,  нечаянно  бросилась опять на шею к православному немцу. Она припала к нему и принялась осыпать его лицо поцелуями.

Звук поцелуев остается, но доносится не постоянно, а по одному после каждого, сказанного героиней, слова.

  Надя: Женись! (залепетала она)  Женись, голубчик! Ведь  я  люблю  тебя!
Ведь я жить  без  тебя  не  могу,  моя  прелесть!  Ты  меня  убьешь,  если
расстанешься со мной! Женишься? Да?

Звук поцелуев прекращается.

 Мастер:    Немец подумал и решительным тоном сказал:

 Владимир Штраль: Не могу! Любовь хорошая вещь,  но  на  этом  свете  она  не  прежде всего...

Надя: Так не хочешь?

Владимир Штраль: Нет... Не могу...

Надя: Не хочешь? Верно, что не хочешь?

Владимир Штраль: Не могу, Nadine!

Возвращается звук всхлипов. Они так, как ранее поцелуи, следуют после каждого слова, сказанного героиней.

Надя: Подлец, негодяй... вот что! Мошенник! Немчура! Я  тебя  терпеть  не могу, ненавижу, презираю! Ты гадок! Я тебя и не любила никогда! Если  я  в тот вечер и поддалась тебе, то только потому,  что  считала  тебя  честным
человеком, думала, что ты женишься на мне... Я тебя  и  тогда  терпеть  не
могла! Хотела выйти за тебя, потому что ты барон и богач!

Всхлипы прекратились. Появился звук медленных, но уверенных шагов.

 Мастер:    Надя замахала руками  и,  отступив  на  несколько  шагов  от  Штраля, пустила в него еще несколько колкостей и отправилась домой...

Надя: "Напрасно  я ходила сейчас к нему,

Мастер: думала она, идя домой.

Надя: Ведь знала же я,  что  он не захочет жениться? Вот негодяй! Дура была я в тот вечер! Не  поддайся  я ему тогда, теперь бы не было надобности унижаться перед этой... немчурой.

Прекращается звук шагов. Трель соловья становится громче. Стук о стекло.
   
Мастер:  Придя во двор дачи, Надя не пошла в комнаты. Она походила по двору  и остановилась у  одного  слабо  освещенного  окна.  Окно  это  выходило  из комнаты, в  которой  обитала  на  летнем  положении  молодая,  только  что выпущенная из консерватории,  первая  скрипка,  Митя  Гусев.  Надя  начала глядеть в окно. Митя, плечистый, курчавый  блондин,  недурной  собой,  был дома. Он без сюртука и жилетки  лежал  на  кровати  и  читал  роман.  Надя постояла, подумала и постучала в окно. Первая скрипка подняла голову.
    
Стук прекращается.

Митя Гусев: Кто там?
    
Надя: Это я, Дмитрий Иваныч... Отворите-ка окно на минутку!..
    
Мастер: Митя быстро надел сюртук и отворил окно.

Однократный скрип.
   
Надя: Идите сюда... Лезьте ко мне...

Мастер:   Митя показался на окне и через секунду был уже возле Нади.

Звук прыжка.

Митя Гусев: Что вам угодно?

 Надя: Пойдемте!

Мастер: сказала Надя и взяла Митю под руку.

Звук медленных шагов. Всхлипы после каждого, сказанного героиней, слова.
   
Надя: Вот что, Дмитрий Иваныч. Не пишите мне,  голубчик,
любовных писем! Пожалуйста, не пишите! Не любите меня и не  говорите  мне, что вы меня любите!
    
Мастер: Слезы сверкнули на  глазах  Нади  и  полились  струей  по  щекам,  по рукам... Слезы были самые настоящие, горючие, крупные...
   
Надя: Не любите меня, Дмитрий! Не играйте для меня на скрипке! Я  гадкая, противная, нехорошая... Я  такая,  которую  нужно  презирать,  ненавидеть, бить...

Мастер:     Надя зарыдала и положила свою головку на грудь Мити.

 Надя: И я самая гадкая, и мысли мои гадкие, и сердце...

Митя – непонятное бормотание
    
Звук поцелуя.

Мастер: Митя растерялся,  забормотал  какую-то  ерунду  и  поцеловал  Надю  в голову...

Всхлипы прекратились.

Надя: Вы добрый, хороший... Я, честное слово, люблю вас... Ну,  а  вы  не
любите меня! Я люблю больше всего на свете деньги,  наряды,  коляски...  Я
умираю, когда думаю, что у меня нет денег...  Я  мерзкая,  эгоистка...  Не
любите, душечка, Дмитрий Иваныч! Не пишите мне писем! Я выхожу замуж... за Гаврилыча... Видите - какая я! А вы еще... любите меня!  Прощайте!  Я  вас буду любить и замужем... Прощай, Митя!
   
Однократный звук поцелуя. Быстрые удаляющиеся шаги секунд на десять. После чего наступает тишина, то есть первоначальные звуки исчезают.

 Мастер: Надя быстро обняла Гусева, быстро поцеловала его в шею и  побежала  к воротам.  Придя к себе в комнату, Надя села за стол и, горько  плача,  написала следующее письмо:

Всхлипы появляются. Снова через каждое слово.

Надя: "Дорогой Иван Гаврилыч! Я ваша. Я вас люблю и хочу  быть вашей женою... Ваша Н."

Рыдания секунд на пять. Однократный стук. Тишина.

Мастер:     Письмо было запечатано и сдано горничной для отправки по адресу.
    
Вздох.

Надя: "Завтра...  что-нибудь  привезет..."

Мастер: подумала   Надя   и   глубоко вздохнула.

Шорох секунд на десять во время следующей реплики Мастера.

Мастер:     Этот  вздох  был  финалом  ее  плача.  Посидев  немного  у   окна   и успокоившись, Надя быстро разделась, и ровно  в  полночь  дорогое  пуховое одеяло, с вышивками и вензелями, уже грело спящее,  изредка  вздрагивающее тело молодой, хорошенькой, развратной гадины.

Появляется первоначальный звуковой фон, но становится тише, еле различим. Плюс к этому – шаги.

    Мастер: В полночь Иван Гаврилович шагал у себя по кабинету и мечтал вслух.
     В  кабинете  сидели  его  родители  и  слушали  его  мечтания...  Они
радовались и были счастливы за счастливого сына...

Отец Ивана Гавриловича:     Девица-то она хорошая,  благородная, советника дочь, да и красавица. Одна только беда: фамилия у нее  немецкая!  Подумают люди, что ты на немке женился...

Хлопок.
Тишина. Вздохи через каждые три секунды. Так четыре раза.
После которых раздается радостный крик нескольких голосов:

- Ура, свет дали!

Тишина еще секунд пять, после чего голос Мастера:

Мастер: Теперь можно лампу вернуть на место, а также созвониться с какой-либо аудио-студией, чтоб закрепить полученный результат.  Все, перерыв!

Звук шагов. Скрип двери. Стук закрывающейся двери.