Священная война

Священная   война
(история, прочтенная Лендом)


Полуденное солнце повисло высоко над раскаленной равниной. Все живое попряталось в щели и норы от беспощадного зноя, в небе не было птиц, на земле - ни муравья... Пожухлая трава превратилась в сплошной бурый ковер, покрывший землю до самого горизонта.
По омертвелой, дышащей жаром земле ехали двое.
- Проклятая жара! - пожаловался Джерри. - Сколько лет живу, а такого зноя не помню!
Ламберт снисходительно улыбнулся себе в усы.
- Такой жары даже старина Гвитон не помнит... а он постарше тебя будет, парень.
- Чуть постарше? - со смехом переспросил Джерри. - Да ему же лет семьдесят, не меньше! Сколько ему лет, мастер?
Ламберт помолчал, прежде чем ответить.
- Когда я только пришел в Орден, желторотым юнцом, вроде тебя, старик Гвитон уже заседал в Совете Хранителей, и выглядел он тогда в точности как сейчас... Пожалуй, тогда ему было семьдесят. А теперь, верно, все девяносто.
- Девяносто лет... - повторил Джерри ошеломленно.
Среди капелланов такие долгожители встречались часто, но для их касты - касты рыцарей, - это был редкий случай.
Джерри снова вздохнул.
- И все-таки, до чего же жарко... лучше бы мы надели походные доспехи.
- Ничуть не лучше, - отрезал Ламберт. - Во-первых, рыцарю положено молча переносить тяготы и лишения военной службы, а не ныть, как капризный ребенок. Во-вторых, неизвестно, где и когда мы можем встретить противника. Думаешь, враги согласятся подождать, пока мы оденем броню? И, в-третьих, я строг с тобой для твоей же пользы. Ты мне потом спасибо скажешь.
Джерри нисколько не убедили эти слова, особенно последние, и в глубине души он остался уверен, что легкие походные доспехи лучше тяжелых боевых. Что толку от хорошо защищенного, но до смерти уставшего воина? Нет, Ламберту этого не объяснишь.
- А если мы опасаемся засады, почему мы не взяли с собой солдат?
Ламберт нахмурился.
- Паладин не должен ничего объяснять младшему рыцарю, - произнес он назидательным тоном. - Заруби себе на носу эту несложную истину.
- Как же ты выучишь меня, - спросил Джерри, старательно удаляя из голоса обиженные интонации, - если не будешь мне ничего объяснять?
Ламберт недовольно оглянулся на него - через плечо, потому что Джерри ехал справа и немного позади, как полагалось по Уставу.
- Солдаты - это всего лишь солдаты, - оказал он. - Их дух некрепок, их вера слаба. Они хороши для большого сражения, если правильно и точно исполняют приказы, но слишком полагаться на них не стоит. Сегодня нам предстоит сражаться не столько железом, сколько силой духа. Солдаты будут только мешать... Ты боишься?
- Я не боюсь врага, - хмуро ответил Джерри. - Я уже сражался с кочевниками.
- Рыцарю и не следует бояться врага, - все так же назидательно произнес Ламберт. - Единственное, чего стоит бояться рыцарю - это поступить недостойно, запомни раз и навсегда... Я, к твоему сведению, тоже сражался с кочевниками, и не особо горжусь этим, потому что вояки они никудышные, только стрелять издалека способны да нападать исподтишка, когда ты их не ждешь... А еще я сражался с ведьмами Бохорга, с некромантами Месора, с вурдалаками Лот-Белоу - всюду, куда посылал меня Орден. Поэтому не говори мне, что ты с кем-то там сражался, меня это ничуть не впечатляет.
- Я не... - начал Джерри, но Ламберт перебил его.
- Не спорь со старшим. Лучше помолчи, настройся на грядущее испытание... Сегодня у нас будет не простой противник.
Джерри почувствовал, как во рту у него пересохло - возможно, не совсем от жары.
- Кто? - опросил он.
- Не кто, а что, - поправил Ламберт, внимательно обводя взглядом почти ровную линию горизонта. - Ты, наверное, слышал про даургов?
- Ну, как же! - воскликнул Джерри, довольный возможностью продемонстрировать свои познания. - Бестии Бездны, создания запредельного Хаоса, владеющие сверхъестественными силами... В общем, чудовища.
- Ну вот и хорошо... А сегодня еще и посмотришь.
"Он пошутил, - подумал Джерри. - Конечно, пошутил... Это же все сказки, легенды... нет, не пошутил. Кажется, я влип!.."
Две половинки знания, существовавшие до этой минуты отдельно друг от друга - вычитанные в пожелтевших свитках малоубедительные рассказы о чудовищах и вполне реальные события текущего дня, - соединились перед его мысленным взором в единое целое.
Это было нерадостное знание.
Джерри дорого дал бы за то, чтобы в этот момент паладин не оглянулся и не увидел его побледневшего лица - лица, на котором явно написаны и мысли, и чувства... Чуда не произошло. Ламберт все-таки оглянулся.
- Да ты никак боишься? - спросил он.
Это было намного хуже, чем если бы он стал кричать и ругаться. Он просто смотрел, но смотрел так, что не оставалось ни малейших сомнений: он знает все. Он видит Джерри насквозь. Отрицать что-либо бесполезно.
- Ну-ну, - бросил Ламберт и отвернулся, оставив юного рыцаря наедине со своими мыслями.
- Мастер, а ты когда-нибудь видел даурга? - несчастным голосом спросил Джерри.
- Случалось, - коротко ответил паладин. Тон его ответа недвусмысленно давал понять, что подробного рассказа об этом событии не последует.
- А я думал, что их уже не осталось.
- Напрасно, - отозвался Ламберт. - Тысячелетняя война унесла не всех. Многие из них живы и вполне здоровы... И не сидят, сложа руки. Или что у них там.
- А правда, что одно крыло Сетхара Златогривого превышало длиной нашу флагманскую галеру? - не унимался Джерри.
- Таи написано в наших летописях, - отвечал Ламберт. - Значит, так оно и было.
- А правда, что Тир в одиночку разрушил нашу крепость Андебург?
- Разумеется, правда.
- И что Адар, Морской Губитель, уничтожил флот Тарганского короля, просто перевернув один за другим его корабли? И что Ксиурга одним взглядом убил Верховного Жреца Бакариса? И он же помутил рассудок трех принцев Баркилла, после чего они перебили друг друга...
- Я тоже читал летописи, - оказал Ламберт через плечо, не оборачиваясь.
- Мастер, не подумай, что я испугался, но сколько у нас будет шансов, если мы вдвоем нападем на одного из них?..
- Нисколько, - отрезал Ламберт. - Мы будем нападать в соответствии с кодексом рыцарской чести - по одному.
Джерри едва не свалился с коня, услышав это.
"Да он спятил, - подумалось ему. - Или испытывает меня?.. А может быть, все это вместе..."
Паладин остановил коня и воззрился на своего сбитого с толку спутника.
- Что, испугался?
Сам он оставался спокойным, как будто речь шла об охоте на уток. Джерри знал его уже несколько лет, но никогда, ни разу не видел его испуганным. Скорее он сам внушал окружающим чувство страха, особенно новичкам. Это был суровый и решительный воин, способный действительно умереть в бою - и умереть не просто так.
Впрочем, ранг паладина даром не давался, и даже воинской доблести было недостаточно, чтобы удостоиться этой чести. Джерри знал немало храбрых рыцарей, которые служили Ордену верой и правдой, совершили впечатляющие ратные подвиги, но так и не удостоились вожделенных золотых нашивок. Нужно было что-то еще, кроме отваги, чести и ратного искусства. И рядом с Ламбертом это "что-то" ощущалось почти физически.
- Нам следовало взять с собой армию, - сердито оказал Джерри. Сам он отлично понимал разницу между храбростью и безрассудством, но объяснить ее мог не всегда. Особенно такому человеку, как Ламберт.
Паладин рассмеялся.
- На самом деле ничего страшного там нет. Бестия практически беспомощна. Она забралась в ритуальный круг дикарей в ущелье Югден-Лоух. Работы там хватит одному человеку с мечом. Второй нужен для страховки.
- И кто из нас нужен для страховки?
- А ты как думаешь?
Джерри вздохнул. Ламберт был необыкновенным человеком. Необыкновенным в нем было все. В том числе и самолюбие.
- Ты же говорил, что у дикарей нет никакой магии, - напомнил он.
Паладин нахмурился.
- Конечно, нет. Дело в том, что это не их круги... по большому счету. Просто мы так говорим, потому что знаем, что они используют их для своих церемоний - вопреки всем усилиям братьев-Наставников. А круги эти очень старые, возможно, реликты Эпохи Демиургов, и какая-то сила в них есть... Так или иначе, Бестия связана. Она не может ни колдовать, ни превращаться. И выйти тоже не сможет... если никто не выпустит.
- А мы сможем?
- Мы - дело другое. Круг останавливает магию. Поэтому он является преградой для волхвов, чернокнижников и всяких чародейских тварей. Но не для обычного человека. Кстати, магические предметы он тоже не пропускает. Знаешь, почему сотника Лейна называют Паленым?
- Я знаю, что у него сильные ожоги...
- Ничего ты не знаешь. Это было семь лет назад, во время умиротворения Кателара. Против Ордена восстал самозванец, выдававший себя за сына последнего короля...
- Я слышал, - похвастался Джерри. - Я знаю, что там был свой король до того, как мы принесли туда свет истины.
- Истина истиной, но каких усилий стоило усмирить этот гадюшник!.. Лейн тоже был там. Разбитые мятежники прятались от нас в этих кругах. У них там были какие-то предрассудки относительно пролития крови внутри круга, и они думали, что у нас такие предрассудки тоже есть. Когда мы вошли в круг, Лейн вдруг начал орать и кататься по земле. Солдаты решили, что его наказал какой-то варварский бог, и я с трудом предотвратил панику. Все оказалось очень просто. Сотник ослаб верой и навесил на шею варварский амулет - под одежду, чтобы никто не заметил. И вот, когда он вошел в круг, этот амулет расплавился... Бедняга Лейн, несладко ему пришлось.
- А нами амулеты не расплавятся? - забеспокоился Джерри. Паладин помолчал, прежде чем ответить.
- Нет, нам бояться нечего. У нас ведь не какие-то варварские штучки! Наши амулеты благословил сам Верховный Жрец! Им это не повредит.
- Тогда я спокоен, - с облегчением оказал Джерри.
- Правда? - рассмеялся паладин. - Значит, поединок с Бестией тебя не беспокоит? Рад это слышать.
- Я не это хотел оказать... То есть...
Паладин рассмеялся еще громче и пришпорил коня.
Джерри пришлось поторопиться, чтобы не отстать.
- У меня есть еще один вопрос, мастер...
- Только один? - переспросил паладин. - Какое счастье.
- Правда, что они... Бестии... могут превращаться в людей?
- Неправда, - оказал Ламберт. - Они могут только казаться людьми.
Солнце вскарабкалось в самый зенит и остановилось в нем, равнодушно взирая на землю - свою гигантскую сковородку.
- Я сейчас расплавлюсь, - оказал Джерри. Ламберт
- Не советую - это плохо повлияет на твою карьеру, - ответил Ламберт. - Рыцарю не подобает зависеть от погодных условий. Ты должен быть готов в любой момент встретить врага и сражаться. А иначе выбрось свое оружие и ступай сажать картошку, только тогда ты уже не сможешь защищать себя, свою жизнь и честь Ордена. Ты будешь отдавать все свое добро первому попавшемуся разбойнику и благодарить его за то, что он оставил тебя в живых.
- Нет, это не для меня, - возмутился Джерри. - Должен быть какой-то другой путь...
Ламберт пожал плечами.
- Вне Ордена есть только два пути: грабитель и жертва. Все судьбы мирян сводятся к одной из этих ролей. Третий путь - это путь Ордена, рыцарство. Но он не каждому по силам.
- Почему? - опросил Джерри. - Мне кажется, не обязательно быть рыцарем, чтобы иметь много врагов. Неужели мирянину легче?
- У рыцаря есть враг, которого нет у мирянина.
- Кто? Даурги? Вожди чернокнижников? Ночные Братья?
Ламберт покачал головой.
- Ближе, намного ближе... Представь себе маленького серого человечка, который живет в сером пыльном углу... Он готов на все, чтобы сохранить свою маленькую серую жизнь. Он предаст, если это выгодно, украдет, если не испугается, забьется в щель, если встретит опасность... Он будет уступать насилию, лишь бы его не трогали, и будет насильничать сам, если встретит более слабого. Он заплатит всем, чем угодно, за возможность остаться в своем сером пыльном углу - в том числе и тем, что ему не принадлежит... Этот маленький серый человечек живет внутри каждого из нас, и именно с ним ты будешь сражаться всю свою жизнь.
- Значит, священная война - это прежде всего война с самим собой?
- Да. Именно так.
Выжженная равнина перед ними устремилась вверх, изогнулась островерхим гребнем, изрезанным трещинами и ущельями, обглоданным тысячелетним неутомимым ветром.
- Мы почти приехали, - сказал Ламберт.
Джерри ничего не ответил, чтобы не выдать волнения. На лбу у него выступил пот, хотя здесь, у подножия гор, собралась вся тень и прохлада, какую можно было найти в этот полуденный час.
Спускаясь по узкой тропке в ущелье, они не разговаривали. Джерри думал о том, что ему предстоит встретить самую большую опасность всей своей жизни. Ламберт что-то насвистывал себе под нос.
Ритуальный круг не представлял из себя ничего особенного. Он просто был выложен на земле небольшими булыжниками, едва заметными в траве. Джерри даже подумал, что произошла ошибка - крут был совсем не волшебный, и никакого чудовища...
- Приветствую вас, милостивые господа рыцари! Не окажете ли небольшую помощь несчастному путнику, попавшему в затруднительное положение в этом безлюдном месте?..
На вид ему было лет тридцать пять-сорок. У него было смуглое лицо с большим носом и аристократической бородкой. На нем было не новое, но аккуратное дорожное платье, коричневый плащ и шляпа с пером.
- У меня убежала лошадь, и я подвернул ногу. Как удачно, что мне повстречались не какие-нибудь разбойники, а благородные рыцари!.. Помогите мне, господа!
Джерри мигом соскочил с коня и шагнул в сторону круга, а в следующий момент Ламберт ухватил его за шиворот.
- Ты ничему не научился! - прорычал он.
Джерри не часто видел его таким сердитым.
- Но ведь человек в беде... Надо помочь...
- Где человек? - спокойно, но едко опросил Ламберт. - В круге? А ты уверен, что это человек?
- Конечно, человек! - воскликнул сидящий в круге. - Кто же еще?
- Ты хочешь сказать... - начал Джерри и запнулся.
- Я устал и хочу есть, - сказал сидящий в круге. - И у меня очень болит нога. Помогите мне, добрые рыцари!..
- Поможем, - согласился Ламберт. - Но для начала, почему бы тебе не выйти из круга?
- Я подвернул ногу.
- Тогда почему бы тебе не выползти?
- Для доброго рыцаря ты слишком вредный, - сердито заметил сидящий в круге. - Но, если ты мне велишь выйти...
- Не волю! - быстро оказал Ламберт. - Наоборот, я запрещаю тебе выходить... Но, если, несмотря на это, ты сможешь выбраться, мы накормим тебя и отвезем в лазарет. Как тебе такое предложение?
- Не очень, - сидящий в круге скорчил гримасу. - Почему бы вам не вытащить меня отсюда? Вы молодые и сильные, а я не такой тяжелый, как может показаться.
- Именно в этом и заключается проблема, - возразил паладин. - Мы подозреваем, что ты совсем не такой, каким кажешься. И единственный способ завоевать наше доверие - это выбраться из круга самому.
- А если я не смогу?
- Тогда я войду в круг, - невозмутимо ответил Ламберт, - и отрублю тебе голову этим мечом.
- Благородные рыцари, - с горечью оказал сидящий в круге, - где же ваша справедливость? Я ведь не сделал вам ничего плохого?
- Просто у тебя не было возможности, - пожал плечами Ламберт. - И впредь не будет.
- И ты убьешь безоружного?
- Да. Если ты тот, кто не может выйти из круга - я не считаю тебя безоружным только потому, что у тебя нет меча.
- Вот это да! - возмутился сидящий в круге. - Парень, а ты чего молчишь? Твой приятель собирается зарезать меня ни за что ни про что! И ты тоже?
- Мастер, - оказал Джерри, - а что, если это в самом деле человек?
- Все очень просто, - отозвался паладин. - Либо ты доверяешь мне, либо нет.
- Я доверяю тебе, - вздохнул Джерри. - Только это выглядит как-то… неправильно...
- Позволь, я разберусь сам, - оборвал его Ламберт.
- Похоже, благородные рыцари прияли к соглашению, - мрачно заметил сидящий в круге.
- Пришли, - подтвердил Ламберт. - Тебе не перессорить нас. Так что мы решим с тобой?
Сидящий в круге поглядел на него исподлобья, а потом встал. Встал во весь рост.
- Прости, мастер, - оказал Джерри. - мне очень стыдно.
Стоящий - теперь уже - в круге внимательно разглядывал рыцарей. Джерри его взгляд не понравился. Не такими глазами преступник смотрит на судью. И враг на врага - не такими... Нет, примерно так брат Филиберт рассматривал шестеренки, прежде чем вставить их на свое место в часовом механизме.
Джерри поежился.
- Итак, господа рыцари, сегодня самый важный день вашей жизни – день, когда вы можете своими действиями изменить свою судьбу. То, что вы сделаете сегодня, наложит отпечаток на всю вашу оставшуюся жизнь. Не смотрите на меня, как на врага - я посланец Судьбы...
- Ты посланец Бездны, - возразил Ламберт, - и скоро вернешься туда.
Стоящий в круге рассмеялся.
- Да, я посланец Бездны! Разве этого мало? Я глаза и уши, и воплощенная воля Бездны, я орудие, посредством которого Бездна отметит вас -либо как Избранных, либо как Проклятых... Это зависит от вас. Великие блага ожидают вас - или великие горести. Не ошибитесь с выбором.
- Послушай, ты... - начал Ламберт.
- Можешь звать меня Шед, - отозвался стоящий в круге. - Пока. В будущем мы постепенно перейдем к титулу "повелитель", но для начала это не обязательно. О чем ты мечтаешь, рыцарь? Ты уже решил?
- Я мечтаю сделать одно доброе дело, - ответил паладин. - Освободить этот мир от тебя.
- Ты не оригинален, - заметил Шед. - Последние полторы тысячи лет эта идея многим не давала покоя... и ни один из них не выжил, что интересно... Знаешь, в чем твоя беда? Ты перепутал влечение души с требованием долга.
- Я не перепутал - для рыцаря это одно и то же.
- Ты хочешь сказать - это перепутали задолго до тебя? Знаешь, гордиться тут нечем... Но так и быть, я тебе помогу, если ты хорошенько попросишь.
- Что ты можешь сделать? Ты все еще в круге! Где твоя сила?
- Недалеко, - ответил Шед.
"Врет, - подумал Джерри. - Конечно, врет... Или нет?" Он не выглядел ни испуганным, ни беспомощным, хотя, по логике вещей, он просто не мог им ничем угрожать. Джерри начал жалеть, что ему не пришлось иметь дело ни с волхвами, ни с вурдалаками - там, по крайней мере, все ясно и понятно.
- Смотри, - оказал Ламберт. - Сначала он хотел обмануть нас - не вышло. Теперь он пытается нас купить. Потом, вероятно, он примется нас запугивать. Не думай, что это имеет какое-то значение. Он бессилен.
- Меня всегда удивляла эта особенность рыцарей - могучая вера во что-нибудь недоказуемое, - заметил Шед.
- Правда, - оказал Джерри, - ты считаешь его безоружным только потому, что у него нет магии?
- Не "только потому", а "именно потому". Что он может сделать?
- А чего тебе хочется, рыцарь? - вкрадчиво спросил Шед. - Мешок золота? Десять мешков? Мраморный дворец с садом и гаремом?.. Нет, я понял, тебе нужно что-то, что уложится в твою систему ценностей... Хочешь стать Лордом-Наместником этой страны? Хочешь войти в Совет Хранителей? Кое-кто из них уже дышит на ладан, пора разбавить молодой кровью это сборище замшелых старцев... Разве нет? А хочешь, я положу на тебя заклятие неуязвимости? Никакое оружие не будет тебе страшно! Представляешь, сколько добра можно наделать под такой защитой?.. А хочешь, я дам тебе способность влиять на людей силой убеждения? Ты сможешь словом усмирить тех, кого Орден не может усмирить мечом. За тобой пойдут все, кто хочет наполнить смыслом свою жизнь. Ты займешь достойное место в иерархии Ордена... если завистники не помешают. Но с завистниками я тоже могу помочь. Так чего тебе хочется, рыцарь?
- Отправить тебя назад в Бездну, где твое место, - ответил Ламберт.
- Твой учитель упрям, - заметил Шед, обращаясь к Джерри. - А ты, юный рыцарь? Чего хочешь ты?
- Я хочу быть достойным своего учителя, - ответил Джерри. - И своих братьев по оружию. И еще я хочу уничтожить то, чего не должно быть – тебя.
Паладин поймал его взгляд и утвердительно кивнул.
- Очень жаль, - произнес Шед. - Я рассчитывал договориться полюбовно, да видно, не получится. Вы упустили свою удачу. Что ж, начинайте свою войну. Начинайте - и получите все, чего заслуживаете.
- Пустые угрозы, - оказал паладин. - Но в одном он прав: пора начинать. Приготовь оружие, Джерри. Ты пойдешь вторым... в случае чего.
- На всякий случай, - отозвался Джерри, - я хочу сказать спасибо за всю науку... и вообще... Что бы ни случилось, я постараюсь, чтобы тебе не было стыдно за меня.
- Какая сцена! - воскликнул Шед. - Я сейчас заплачу...
Ламберт невозмутимо извлек из ножен меч и подступил к кругу.
- Подойди поближе, - оказал ему Шед. - Теперь я тебя кое-чему научу.
- Сейчас подойду, - ответил Ламберт. - Ты не хочешь сменить обличье на более удобное для боя?
- Нет, - засмеялся Шед. - Не хочу облегчать твою задачу. Да и нужды в этом уже нет.
- Что так? Неужели смирился со смертью?
- Еще чего! - смех заключенного в круге рвался наружу, как вода через брешь в плотине. - Наоборот, рыцарь! Моя сила прибыла! Прислушайся!
Ламберт умолк, и Джерри затаил дыхание. В наступившей тишине они быстро уловили топот и звук голосов.
- Это кочевники, - объяснил Шед. - Мои большие друзья. Так что, если я правильно понял, ситуация изменилась: теперь вы в ловушке!
Рыцари обменялись настороженными взглядами. Кочевники - это было очень серьезно. И очень некстати.
- Тебе придется сдерживать их, пока я покончу с ним, - сказал Ламберт.
- Ему столько не выдержать, - произнес Шед. - Я живучий. Не думай, что меня можно убить как обычного человека.
- Тогда иди ты, - распорядился Ламберт. - Я их задержу.
- Это тоже не самое удачное решение, - заметил Шед. - Думаешь, он справится быстрее? Думаешь, ты дольше продержишься против моих пустынных друзей? Допустим, ты стоишь десяти в бою, но их придет двадцать... И никто никогда не узнает... Никто не сложит песни о вашем бессмысленном геройстве... Ха-ха-ха!
- Мастер, времени мало, - осторожно начал Джерри. - Мы успеем только вместе...
- Не по душе мне все это, - ответил паладин.
- А мне не по душе мысль, что он уцелеет, - оказал Джерри.
Паладин положил ладонь на рукоять меча и крепко сжал ее - как утопающий сжимает соломинку. В какой-то степени это соответствовало ситуации - в девяти из десяти случаев его жизни меч решал все. Но теперь было не так. Не совсем так.
- Пойми, цель не всегда оправдывает средства. То, что ты делаешь, конечно, имеет значение, но еще важнее - как ты это делаешь. Ты можешь сделать что-то, что снаружи будет выглядеть добром, но выиграет от этого только  маленький серий человечек - внутренний предатель, который живет в твоей душе. Ты должен быть безупречным, иначе, выиграв бой, проиграешь войну... Наставник Фремон когда-то учил меня быть знаменосцем, и его науку я помню до сих пор: важно победить врага, но еще важнее - не уронить знамя. Потому что без знамени ты сам будешь врагом, и твоя победа будет бесполезна. Упадешь сам - твое поражение. Уронишь знамя - поражение потерпит Орден.
Джерри стиснул зубы, глядя туда, где посреди круга стоял и улыбался враг.
- Тогда научи меня, как поступить, - оказал он Ламберту, - потому что я не знаю... Поступать неправильно мы не можем, а правильные поступки ведут к поражению. А смириться с поражением - в этом немного чести.
- Если бы я знал, - ответил паладин. - Я был бы счастливым человеком, и никогда не сомневался бы в том, что делаю... Для меня это непременное условие счастья... Ладно, пустое. Давай делать хоть что-нибудь.
- Какая трогательная сцена, - заметил Шед. - Как насчет выступления на бис? Кочевники будут благодарными зрителями.
- Нет уж, ограничимся одним актом, - оказал Ламберт. - Прикрывай меня, я начинаю.
- Обращаю ваше внимание на то, что все еще можно решить миром, - поспешно заявил Шед. - Вы доказали серьезность ваших намерений. Давайте просто разойдемся, и отложим выяснение отношений до следующего раза. Вы отпускаете меня, я отпускаю вас. Кочевники меня послушаются.
- Вот это меня и беспокоит, - заметил паладин. - У меня нет ни малейшего повода в этом сомневаться. Вопрос в том, что именно ты им прикажешь. Не верю я в твое благородство.
- А ты рискни, - сказал Шед. - Ставка высока, можно и рискнуть.
- Никакого риска, - возразил Ламберт. - Я знаю, что ты обманешь.
Шед пожал плечами.
- Я предлагал тебе вое сокровища мира... Все могущество Избранных... И ты отказался. Я предлагал тебе то, что дороже сокровищ и власти - жизнь! И ты отказался. Что ты ценишь превыше жизни, рыцарь? Что мне еще тебе предложить?
- Есть нечто, что я ценю дороже жизни, - ответил Ламберт, - но ты мне это не дашь. У тебя этого нет.
- Ты говоришь о чести? - рассмеялся Шед. - Ты прав, у меня ее нет. Но я могу сохранить тебе твою. Если мы разойдемся, не вступив в поединок, твоя честь не пострадает. Соглашайся, рыцарь. Тебе не победить в этот раз.
- Я ему не верю, - оказал Джерри. - Он обманет.
- Как я тебя обману? - опросил Шед. - Думаешь, я отдам сначала один приказ, а потом другой?.. Нет, мы сделаем иначе. Я дам тебе оружие, против которого они не устоят. Тебе не придется полагаться на мое слово.
- Мне придется положиться на твое оружие, - возразил паладин. - Не вижу особой разницы.
- Мое оружие не слышит приказов, - оказал Шед. - Соглашайся, рыцарь. Мало кто из смертных владеет такой силой. Разве это плохая цена за мою свободу?
- Мастер, неужели ты торгуешься с врагом? - опросил Джерри.
- Он принимает важное решение  - перебил его Шед. - Не мешай ему.
- Действительно, - оказал Ламберт. - Младший рыцарь не должен указывать паладину, что хорошо, а что плохо.
- Я не переспорю тебя, мастер, - грустно оказал Джерри. - Особенно, если ты будешь вместе с ним.
- Я не вместе с ним, - резко ответил Ламберт. - Следи за своими словами.
- Ты тоже, - не смутился Джерри.
- Господа рыцари, - произнес Шед, - прошу вас решать быстрее. К нам сейчас присоединятся новые действующие лица.
На гребне дальнего холма показались люди. Лиц еще не было видно, но ясно просматривались копья и луки.
- Решайте сейчас, - оказал Шед.
- Встретим их лицом к лицу, - предложил Джерри.
- Они расстреляют нас из луков, - ответил Ламберт.
- Печальный конец, - вставил Шед. - Еще сегодня утром вы думали, что убьете Бестию... Это, конечно, добавило бы чести славным рыцарям. Но теперь, похоже, вас убьют кочевники - бестолковый, кое-как вооруженный сброд Я даже готов поверить в судьбу, чтобы не считать это случайностью... А ваши головы они привяжут к седлам своих коней. Боюсь, это не лучшим образом повлияет на вашу честь.
Оглядевшись с вершины холма, прибывшие направились в сторону круга, с явным намерением присоединиться к тесной компании рыцарей и их врага.
- Время еще есть, - сказал Джерри.
- Да, время еще есть, - согласился Шед. - Вы еще успеваете принять правильное решение... Клянусь, что дам оружие против этих варваров тому, кто освободит меня. Вы сохраните и свою жизнь, и свою честь. Клянусь в этом матерью-Бездной и отцом-Сокрушителем Миров! Ваш выбор, господа!
- Я сделал свой выбор, - произнес Джерри.
- Я тоже, - оказал Ламберт. - Выходи! Ты свободен.
- Что? - переспросил Джерри. Ему показалось, что он ослышался.
- Ты свободен, - повторил Ламберт. - Исполняй свою клятву.

Он так и не понял, что произошло.
Еще какой-то миг тому назад все было ясно - они стояли плечом к плечу, лицом к врагу, и другой враг был за спиной. У него была правда, за которую стоило сражаться, был наставник, которому стоило доверять, было знамя - оно не маячило перед глазами, оно просто было, и это объясняло все и придавало смысл всему...
Все это ушло в один миг.
Он видел лицо врага, выходящего из круга. Лицо победителя. Он видел, как засиял обнаженный меч паладина - не ярким блеском полированной стали, но тусклым багровым пламенем адских горнил, в которых нечто превращалось в ничто... Он видел, как пламя обрушилось на бегущих воинов, видел, как они умирали - взрослые, сильные мужчины умирали, не успев замахнуться для удара... Не потому, что они были менее сильны, менее искусны, менее отважны или доблестны... Всего лишь потому, что оружие Бездны обратилось против них. Орудие, которое не требовало ни умения, ни доблести. Оружие недостойных побед. Это было зло, настоящее зло.
И еще он слышал смех врага.

- Отличная работа, - оказал, смеясь, Шед. - Раз - и нету!.. Если бы все на свете было так легко... Как тебе нравится новая игрушка?
- Сильная штука, - признал Ламберт.
- Я рад, - оказал Шед, - что ты не жалеешь о приобретении, которое так дорого тебе обошлось... Нет, не бойся, назад не заберу. Носи на здоровье.
Джерри не мог произнести ни олова.
- Ну, мне пора, - заявил Шед. - Ваши жизни остаются в вашем распоряжении, как я и обещал... А у меня есть важные дела. Мне нужно хорошенько изучить тот чудесный свиток,  который вы думали спрятать от меня здесь, и подумать над его значением. Вы, может быть, не поверите, но с вашей помощью я многое приобрел.
- Не так быстро, - сказал Ламберт. - Теперь, когда нам ничто не мешает, я, пожалуй, сделаю то, за чем пришел. Защищайся!
- Мне что-то не хочется, - ответил Шед. - Давай как-нибудь в другой раз, а?
- Сейчас, - упорствовал Ламберт. - Здесь и сейчас.
Шед тяжело вздохнул.
- Ну, если ты настаиваешь...
И снова сверкнул алым пламенем огненный меч, и снова языки огня взметнулись к небу… Пламя бушевало над сухой землей и травой, а посреди огня стоял Шед и смеялся.
- Это пламя Бездны, - сказал он, смеясь. - Это огонь моего дома. Неужели ты думал, что он повредит мне?
Ламберт ничего не ответил. Он переводил взгляд то на пылающий меч в своих руках, то на невредимого врага.
- Сила Бездны дается смертным, чтобы они возвысились среди подобных себе, - назидательно произнес Шед, - а не для того, чтобы бороться с нами же. Не думай, что мы глупы. Ты получил оружие против таких, как ты, и отдал оружие против таких, как я. Это была честная сделка. Никто из твоего рода не сможет теперь повредить тебе. А ты не сможешь повредить мне.
- Это нечестно! - воскликнул Ламберт. - Мы так не договаривались!
- Мы договаривались именно так, - возразил Шед. - Я обещал тебе оружие против людей, и дал его. Теперь ты будешь моим оруженосцем.
- Я не этого хотел, - оказал Ламберт.
- Ты говорил не об этом, - поправил его Шед. - Но я прочел это в твоей душе. Ты говорил о чести, а думал о гордости. Ты хотел победить любой ценой - что же теперь жалеешь о цене? Признайся, ты хотел бить не благородным, а непобедимым. Разве я не исполнил это желание? Не бесплатно, допустим, но что в этом мире бесплатно?
Образ человека, стоящего в огне, колебался в потоках горячего воздуха. Именно теперь, как никогда, было заметно, что это не истинный облик врага.
Джерри медленно побрел к пепелищу, где погибли пришельцы. Он просто не знал, что будет дальше. Да и что теперь могло быть? Он чувствовал себя так, будто тоже погиб в этом огне, и теперь его неприкаянный дух обречен скитаться по последнему полю боя, непоправимо проигранного боя.
Шед картинно воздел руки к небу, и пламя повторило его движение, встав оплошной стеной. Облик врага исчез в огне, и черный дым поплыл клубами над пересохшей землей.
А потом огонь исчез. Осталось только выжженное пятно на земле.
И враг тоже исчез.
Ламберт застыл над пепелищем, как изваяние, только пламя Бездны жило на клинке.
И откуда-то послышался смех. Казалось, смеялось все: смеялись скалы, холмы, жалкие кустики высохшей растительности и маленькие облачка в бескрайнем небе.
- Мы еще встретимся! - крикнул Ламберт.
- Конечно, встретимся, - отвечали скалы и холмы. - Так что подумай о следующем желании... А я подумаю о следующей цене.
«Следующая цена, - подумал Джерри. - Я так в него верил. Значит, это и была цена?..» 
Ламберт уже вполне овладел собой. На его липе снова появилось обычное выражение видавшего виды ветерана.
- Нам пригодится эта штука, - оказал он, вкладывая меч в ножны.
- Ты что-то уронил, - ответил Джерри.
Ламберт посмотрел себе йод ноги.
- Ничего не вижу. Что я уронил?
- Знамя, - оказал Джерри.
Ламберт нахмурился.      
- Младший рыцарь не будет говорить мне, что хорошо, а что плохо.
Джерри кивнул.
- Ни к чему. И слишком поздно.
Ламберт нервно побарабанил пальцами по рукояти меча.
- Ты понимаешь, - сказал он, - есть вещи, которые снаружи, со стороны, могут показаться злом… Но они идут на благо Ордену.
Джерри крепко зажмурился. Он надеялся, что все это исчезнет куда-нибудь, когда он откроет глаза.
Ламберт еще больше нахмурился. Он понял, что уже не контролирует своего ученика. Это был болезненный укол его самолюбию.
- По крайней мере, мы остались живы.
- Лучше бы мы остались рыцарями, - ответил Джерри.
Ничего не исчезло. Все осталось на месте – выжженная земля, почерневшие кости, запачканные души… Джерри поддел носком комок пепла, и из него вывалилась круглая белая штуковина.
- Посмотри сюда, - оказал он Ламберту.
Тот подошел поближе.
- Храмовый амулет?.. Странно, я думал, кочевники их не носят.
Джерри кивнул.
- Это были не кочевники.
- Что? - переспросил Ламберт.
- Это были не кочевники, - повторил Джерри. - Я только сейчас начал понимать, что произошло. Это била застава иоменов.
- Возможно, - Ламберт пожал плечами. - Что это меняет?
- Это все меняет! - сердито крикнул Джерри. - Это были иомены! Ты мог не считать их большими друзьями, но врагами они точно не были! Тебе ничего не угрожало, ты хоть сейчас это понял? Ни-че-го! Кроме Врага, которого ты выпустил из круга, и порчи, которую ты впустил в свою душу...
- Глупости! - перебил его Ламберт. - Возможно, я допустил промашку, но нет худа без добра. С таким оружием мы наделаем столько всего!..
- Это недостойное оружие, - оказал Джерри. - Выбрось его. Выбрось, если мое слово хоть что-нибудь для тебя значит.
- И не подумаю, - ответил Ламберт. - Это замечательное орудие! Перед ним не устоит ни один злодей!
- Кроме того,  который держит его в руках.
- Я не элодей! - рассердился Ламберт. - Все, что я делаю, я делаю на благо Ордена. А если я в чем-нибудь ошибся, Братья-Наставники отпустят мне этот грех.
- А сам себе ты уже вое простил?
- Мне нечего прощать. Я заключил удачную сделку.
Джерри покачал головой и со злости пнул амулет ногой. Тот укатился в пепел и затерялся там.
- Я все-таки думаю, что это были кочевники, - оказал Ламберт. - Мало ли откуда у них амулет? Может, просто в кармане таскал кто-то? Ты вспомни, как говорила Бестия - "моя сила недалеко"... Понятно, что он имел в виду кочевников. Кого же еще?
- Да нет, - хмуро ответил Джерри. - мне кажется, что не их.
Тщедушный ветерок подхватил клочья сажи, и вяло потащил их по равнине. Джерри смотрел и думал, что, видимо, в самом деле, не имеет значения, кто были эти люди, и что им било нужно... Может, это действительно были кочевники, а может, крестьяне, взявшие в руки оружие, чтобы защитить себя от кочевников. Оружие Бездны прервало их жизнь. Их больше не будет.
Бессмысленно придавать значение тому, чего больше не будет. Это было важно, только пока они были живы.
Когда в твоих руках непобедимое оружие, не имеет значения, враг перед тобой, или просто прохожий.
Что же тогда имеет значение?
- Собирайся, - оказал Ламберт. - Нам пора возвращаться.
Джерри поднял глаза и посмотрел па него - откуда-то издалека.
- Ты хочешь просто вернуться?.. Как будто ничего не случилось?
- Почему ничего? Я вернусь с победой. Разве этого мало?
Джерри вздрогнул.
- Да сохранит тебя Небо от таких побед, - оказал он. - И меня... Если можно.
- Ни в коем случае, - возразил Ламберт. - Победа всегда хороша, даже если она куплена дорогой ценой. А на войне это бывает часто. Привыкай.
- К этому трудно привыкнуть.
- К этому нужно привыкнуть. На войне часто приводится принимать трудные решения... Расслабься. В этот раз мы сработали хорошо.
Джерри покачал головой. В глубине его души прозвучали другие слова. Его удивили эти слова, или даже испугали. Они означали крушение целого мира. И отмахнуться от них было нельзя, и остановить их было нечем.
- Дальше мне с тобой не по пути.
- Ты понимаешь, что ты говоришь? - холодно опросил Ламберт.
Джерри запнулся, сердце его сжалось. Это оказалось тяжелее, чей он думал, намного тяжелее.
- Я понимаю, не думай... намного лучше понимаю, чем хотел бы... Это же так понятно! То, чему ты учил меня, и то, что ты сделал сегодня - это две разные дороги. Путь рыцаря - и путь оруженосца Бездны. Я не могу идти за тобой, потому что это значит - все было напрасно! Все, что ты говорил мне, все те олова, в которых я старательно искал смысл, которые принимал как великую истину - все впустую! Все то, что мы пережили вместе - тщетно! Я не могу с этим согласиться. Я не могу бросить знамя только потому, что ты бросил его первый.
- Я ничего не бросал! - рассердился Ламберт. - Что ты понимаешь, мальчишка? Если говорить серьезно, ты вообще не рыцарь!
- Конечно, нет, - согласился Джерри. - Ведь я учился у тебя.
- Ты ничему не научился. Ты что-то нафантазировал сам себе, и я за это не отвечаю. Пойми, рыцарь должен побеждать, иначе в нем нет никакого смысла!
- А я так не думаю. Рыцарь должен всегда поступать достойно, иначе в его победах нет никакого смысла. Помнишь, что ты говорил о внутреннем предателе?
- Да, помню, и это тоже важно... но нельзя же все время поступать достойно, совершенных людей нет! Нужно стремиться к идеалу, но не терять головы!
- Значит, можно побыть честным и достойным человеком, а потом перестать и отдохнуть, когда это станет утомительно?
- Или непосильно.
- Или невыгодно, да?
Ламберт нахмурился, недовольно разглядывая своего ученика. Казалось бы, он употребил немало сил, чтобы искоренить в нем это упрямство. И откуда оно только берется?
- Ты вообще-то уверен, что имеешь право меня судить?
- Не знаю, - грустно оказал Джерри. - Я только вижу, что слова у тебя разошлись с делами. Я не могу закрыть глаза на эту разницу. Она от этого никуда не денется. Можно, конечно, поговорить о правах, только это тоже ничего не изменит. Твоего авторитета не хватит, чтобы поменять местами черное и белое. Его на очень многое хватило до того, и теперь он весь кончился. Придумай что-нибудь другое.
- Не буду я ничего придумывать, - зло ответил Ламберт. - Я вообще ничего не должен тебе объяснять. Я вот сейчас соберусь и уеду, а ты что будешь делать? Найдешь себе новый Орден? Нового наставника? Или сам начнешь учить - тому, в чем и не разобрался толком? Я бы не питал на этот счет особенных надежд. Свой лимит везения ты уже исчерпал.
Джерри пожал плечами.
- Может быть, ты и прав... Может быть, я никогда не найду человека, с которым это можно разделить. Может быть, я сломаюсь еже раньше, чем ты. Думаешь, я этого не знаю? Как бы не так. Мне даже много того, что я знаю! Но это не значит, что надо сдаться прямо сейчас... Просто теперь мне придется стараться за двоих - за себя и за того, кем ты, наверное, уже не сможешь стать. Это даже не выбор. Нет другого пути.
- Мы могли бы остаться друзьями, - произнес Ламберт.
- Могли бы, - согласился Джерри. - Но я уже никогда не смогу доверять тебе, как раньше.
Ламберт отвел глаза. Его губы сжались в тонкую линию на бледном лице. Его пальцы крепко сжали рукоять оружия. Непобедимого оружия.
- Что ж, ты сделал свой выбор. Надеюсь, тебе не придется о нем пожалеть.
- Я тоже надеюсь, - оказал Джерри. - А ты... ты ни о чем не жалеешь?
- Мне не о чем жалеть  - отрезал Ламберт. - Я одержал важную победу.
- Ах, да, - вздохнул Джерри. - Я и забыл.
Ветер постепенно усилился. Теперь и большие клочья сажи отправились в странствие над выжженной равниной. Ветер пронесет их над всей пустыней, через море, на другой край земли - туда, где никогда не слыхали о рыцарях, но, тем не менее, как-то живут...
Ламберт ловко забрался на коня и взглянул вперед. В двух шагах от него холмы сходили на нет, и равнина простиралась широко и открыто до самого горизонта. Она ждала его. Нужно было только сделать первый шаг.
- Ты не передумал? - опросил он.
- Нет, - ответил Джерри. - А ты?
Ламберт усмехнулся ему в ответ.
- Меня ждут великие дела, - оказал он. - Великие победы во славу Ордена.
- Во славу Бездны, - возразил Джерри. - Что ты расскажешь нашим о том, что произошло?
- Я окажу, что ты испугался и дезертировал, - ответил Ламберт.
Джерри кивнул.
- Это ты здорово придумал.
- Я не придумал, так и было.
- И это тоже.
Ламберт махнул рукой и пришпорил коня.

Он мчался к горизонту, и ветер развевал его плащ, а доспехи ярко блестели на солнце... Он был действительно похож в этот миг на рыцаря из сказки, спешащего на борьбу с неправдой...
Джерри закрыл глаза.
Ерунда это все. Сказки рано или поздно заканчиваются, и остается лишь то, что остается... И напрасно глупый малец, поверивший в сказку, будет спрашивать у рассказчика, что было дальше. Сказочник лишь посмеется над ним.
А потом ты вырастешь, и уже сам поймешь, что в сказках нет ничего, кроме сказок... А зато в жизни есть прок и выгода.
Он не так уж и далеко уехал. Наверное, еще можно догнать его, поговорить, в чем-то убедить, что-то на что-то выторговать, и остаться рядом с ним, любой ценой остаться... Только это будет уже не тот человек, которым ты восхищался, гордился, которому ты верил и заглядывал в рот, ловя каждое слово как откровение...
Тот уже далеко. Не по равнине, а внутри себя, в своей голове он уехал так далеко, что с этим не сравнится никакое расстояние, которое можно отмерить по поверхности земли.
И ты знаешь, что при следующей встрече, если, конечно, она когда-нибудь произойдет, вы будете уже чужими... Может быть, даже врагами. И еще ты знаешь, что те, кто еще сегодня был готов сражаться с тобой плечом и плечу, завтра отрекутся от тебя и предадут твое имя анафеме...
И ты никогда не сможешь, не сумеешь понять, что это навсегда.

Яркий солнечный день внезапно померк, жара отступила, и тонкий игольчатый холод пробежал по коже и опустился в сердце.
Джерри открыл глаза - по склону к нему спускался Шед. Он остановился в двух шагах, и солнечные лучи замерли, не смея коснуться его плаща, и полумертвые травинки безнадежно согнулись под подошвами его сапог.
- Ты понял, в чем заключался его последний урок? - спросил Шед. Его голос уже не был таким приятным на слух. Нет, теперь он был подобен карканью воронья над полем кровавого побоища.
Джерри встал. Не то, чтобы он испугался, скорее, подумал, что такого противника следует встречать стоя.
- Зачем теперь думать об этом? Обучение закончено так и так.
- Я дам тебе причину, - оказал Шед. - Представь, что ты умрешь, не сходя с этого места, если не ответишь на мой вопрос.
Холодок в сердце кольнул острой спицей. Это была правда. Конечно, правда.
- Видимо, в том, что все предыдущие уроки были бесполезны.
- Ты не безнадежен, - произнес Шед. - Но ты коснулся только края истины. Загляни глубже.
- Глубже нет ничего, - оказал Джерри. - Там пусто.
- Глубже - самое главное! - рассердился Шед. Он смерил Джерри недовольным взглядом и оказал:
- Ну, хорошо, я тебе объясню. Ты все равно понял бы это рано или поздно, тем более, после такой подготовки... Да будет тебе известно, что мироздание устроено по образу и подобию весов. На одной чаше весов - победа. На другой - все остальное. Эти вещи не нужно недооценивать. Они имеют и ценность, и важность, и влияние на твою жизнь. Но существуют они лишь для того, чтобы в нужный момент ты смог оплатить ими победу. Сами по себе они бесполезны, и только в качество платы... Только так. Чем дороже плата, тем дороже и победа.
- Я так не хочу, - сказал Джерри.
Шед рассмеялся.
- Тогда, как оказал бы мой оруженосец, «выбрось свое оружие и ступай сажать картошку». Если эта игра слишком крута для тебя - выходи из игры. Но помни, что солнце восходит и заходит, кровь течет из ран, а крепостные стены рассыпаются в пыль независимо от того, нравится это тебе или нет. Тысячи лет это продолжалось без твоего согласия, и еще тысячи дет это будет продолжаться без него. Так уж устроен мир.
- Зачем ты пришел? - спросил Джерри. - Убить меня?
- Ты мне ничем не угрожаешь, - ответил Шед.
- Тогда ты хочешь предложить мне сделку?
- Опять не угадал, - засмеялся Шед. - У тебя же заплатить нечем. У тебя ничего нет. Ни знамени, ни друзей, ни учеников.
- Тогда зачем?
Лицо Шеда стало серьезным.
- Я хочу указать тебе путь. Ты получил хорошее обучение, но его еще надо закончить. Будет жаль, если старания моего оруженосца пропадут напрасно. Тебе показали путь к Силе - так воспользуйся им. Выбрось из головы всю эту романтическую шелуху, и оставь главное. Волю к победе. Пусть твоя воля станет оружием, пусть твое тело станет всего лишь инструментом твоего разума. Ты поднимешь свое знамя, ты соберешь вокруг себя учеников... И вот тогда мы встретимся еще раз, и поговорим о цене меча.
- А если мне не нужен твой меч?
- Как это не нужен? - удивился Шед. - Ты станешь непобедимым. Весь мир будет твоей ареной. Ты одержишь столько побед, сколько захочешь.
- Нет, спасибо, - сказал Джерри. - Я уже видел одного такого победителя. Не хочу быть таким, как он.
- Тогда стань лучше его, - невозмутимо ответил Шед.
- Лучше - значит, сильнее?
- Ну конечно.
Джерри вгляделся вдаль - туда, где уже практически скрылся из виду скачущий рыцарь в белом плаще.
- Я не знаю, - оказал он.
- Ты уже думаешь о картошке? - участливо опросил Шед.
- Я думаю о рыцарях, - признался Джерри. - Я всегда считал, что они вам враги... М-да, еще сегодня утром я сказал бы "мы"... А сейчас мне кажется, что у вас очень много общего.
- Так и есть, - сказал Шед. - Мы очень похожи. Именно поэтому нам трудно жить в мире. Лучшие враги получаются из лучших друзей. Разве ты этого не знал?
- Теперь буду знать, - сказал Джерри.
Шед рассмеялся.
- И вообще, если хочешь знать, я тоже рыцарь... в своем роде. Вся разница в надписи на знамени. Да, у меня другой Закон, он гласит: пусть будет так, как мне угодно. Но зато я крепко стою на страже этого Закона, и ни разу, слышишь, ни единожды не отступил от него! Кто из вас может оказать о себе то же самое? Кроме того, я безупречен. Мне и в голову не придет в чем-либо себя упрекнуть. И никому другому не придет, если он себе не враг... Это путь безупречности, ведущий к Силе! И, наконец, нет ничего, чем я не согласился бы пожертвовать ради достижения цели. Как видишь, я более достоин называться рыцарем, чем любой из носящих железо! И ты должен знать - ты тоже можешь стать таким.
- Спасибо за предупреждение, - отозвался Джерри.
- Не за что, - ответил Шед. - Рано или поздно ты сам все понял бы. Лучше - рано. Это сэкономит тебе массу времени и сил.
Он развернулся и неторопливо зашагал вверх по склону холма.
- Я все-таки думаю, что ты не прав, - оказал Джерри ему вслед. - Все эти разговоры о смыслах и подарках судьбы - это не совсем честно. На самом деле у тебя есть только когти, клыки и ненависть. И это все, что ты можешь дать людям.
Шед остановился.
- А им больше ничего и не нужно, - оказал он через плечо. - Им нужно именно это. Главное - правильно назвать. Борьба за справедливость, борьба за отмщение, борьба за уважение к себе. Борьба за право определять черное и белое. Разве ты не хотел быть всемогущим? Разве ты не мечтал о том, чтобы сделаться всесильным орудием высших сил и исправлять мироздание сообразно своим представлениям о том, что хорошо, а что нет? Разве ты не хотел, чтобы все на свете мерилось твоей меркой? И разве ты не был готов сражаться за это?
Облик Врага поблек и начал таять, и постепенно сквозь иллюзии проступило иное обличие. У него были черные крылья, острые клыки и могучие лапы, его дыхание несло гибель, а в глазах была жажда.
Это было создание Бездны. Ибо Создатель, которого Джерри знал по храмовым текстам и гимнам, не создал бы такого, даже прогневавшись на весь род людской.
Джерри зажмурился, надеясь, что омерзительное видение куда-нибудь пропадет, но тщетно - Бестия была здесь. Даже не видя, он чувствовал ее присутствие.
- Ты такой же, как мы, - продолжала Бестия. - Ты не можешь не сражаться. И ты не любишь признавать свое поражение. На словах ты против когтей, клыков и ненависти. Но если накрыть их сверху рыцарским плащом, все изменится, правда? Все будет правильно...
- Не совсем, - оказал Джерри. - Есть еще знамя.
- У нас оно тоже есть, - возразила Бестия. - Более того, наше знамя лучше. Когда идешь под нашим знаменем, невозможно поступить недостойно или неправильно. Путь всегда верен, всегда однозначен. Идем с нами.
- У меня уже есть дорога.
- Вспомни последний урок. Твоя дорога приводит к нам.
- Неправда, - упрямо ответил Джерри. - Он сошел о пути. А я не сойду.
Бестия смотрела на него, и желтые огоньки в ее глазах то вспыхивали, то гасли.
- Как знаешь, - сказала она наконец. - В этот раз наши пути разошлись. Но когда-нибудь они сойдутся снова. Я не прощаюсь с тобой.
- Я тоже, - сказал Джерри.
Бестия рассмеялась, и взмахнула огромными крыльями. Порыв ветра едва не сбил его с ног, но он устоял. А Бестия, взмахнув еде раз, оторвалась от земли, и поднялась в небо. И небо сжалось в испуге, а земля вздохнула с облегчением.
Джерри смотрел ей вслед, пока она не превратилась в маленькую точку над горизонтом.


- Вот такая история, - закончил Ленд, закрывая книгу. - Жаль, что я не могу оказать вам, правда это или нет... То, что написано в книгах, не всегда бывает правдой.