Принц Тьмы глава 1

               
                ***               

 Мои глаза давно привыкли к мраку: я нахожусь в темноте большую часть суток. Свет стал для меня чем-то редким, запоминающимся и противоестественным. Я отвык от него. Нет, я не слепой, я просто киномеханик. У меня совершенно отвратительный график: я могу крутить фильмы и в два часа ночи и в девять утра. Весь день я сижу в жалкой каморке, куда закрыт доступ свету. Туда, куда приходят люди отдыхать, я прихожу работать.
 Думаете, я ненавижу свою работу? А вот и нет. Я её просто обожаю. Я пять лет корпел на экономическом факультете дрянного вуза, чтобы потом за пару месяцев окончить курсы киномеханика и никогда больше не возвращаться к экономике. Зачем я тогда учился на экономиста, спросите вы. Этого хотели мои родители, а у меня не было сил им отказать. Я был покладистым ребёнком. Пять лет своей жизни я потратил только на то, чтобы сделать приятное маме и папе. Согласитесь, я выполнил свой сыновний долг. Теперь мой диплом пылится им на радость в ящике из-под телевизора.
 А вот нравятся мне эти километры плёнки, зрительные залы с креслами с подставками для кока-колы и попкорна, огромные экраны, дружный смех, если в фильме происходит нечто забавное. Вот дома ты в одиночестве смеёшься над несуразными моментами фильма, как дурак, а в кинотеатре тебя в этом поддерживают. И очень интересно наблюдать за влюблёнными парочками: некоторые из них позволяют себе во время сеанса весьма много. В кинотеатре всем весело, люди расслаблены. А когда смотришь на расслабленных людей, и сам невольно расслабляешься. Работа у меня, конечно, не особо напряжённая: ни тебе галстуков, ни костюмов, ни бесконечных звонков. Я бы назвал себя свободным художником. Правда, рисовать то я и не умею. Поэтому я просто свободный. Свободный и точка. А так я ничем и не отличаюсь от большинства. Может, немного умнее, немного талантливее, немного смелее. А, ещё я очень скромный: худощавый высокий брюнет с синими глазами. Зовут меня Васильком, хотя в паспорте написано «Лютиков Василий Петрович». Мне двадцать пять, но по ощущениям лет двенадцать. Я как-то навсегда застрял в детстве. Хотя женщины и так всех мужчин считают вечными детьми: так зачем же мне взрослеть. В двенадцать я чувствовал себя наиболее комфортно и решил не выходить особо из этого возраста. Если честно, возраст, указанный у вас в паспорте и на лице, ничего не говорит. Он интересует только судебных приставов и девушек при знакомстве. Гораздо важнее, на какой возраст вы себя чувствуете, на какой возраст себя ведёте. А возраст в паспорте указывает лишь на то, сколько вам примерно осталось жить.
  Что я ещё могу о себе рассказать. Я люблю попкорн. Это моё любимое блюдо. Его я готов есть целыми днями и ночами, и наплевать мне на лишние килограммы и кариес. Впервые я влюбился в двенадцать лет. А ей было… В общем, она тогда уже давно умерла. Но её зелёные глаза и сегодня мне не дают покоя. Она самая красивая и безупречная женщина, которую я когда-либо видел. Она просто замечательная. Мне трудно описать обычными словами всё её совершенство. Я про Вивьен Ли. Вот посмотрел я «Унесённые ветром» в двенадцать лет и впервые влюбился. Она была пугающе прекрасна, восхитительна и неподражаема.  А потом я посмотрел «Мост Ватерлоо», «Леди Гамильтон», «Анну Каренину». Во всех своих ролях Вивьен была обворожительна. Но после я связался с прыщавой девицей из параллельного класса, и любовь к Вивьен отошла на задний план. А прыщавая девица через некоторое время променяла меня на дзюдоиста, который был на два года старше нас. Я погоревал, а потом нашёл себе другую аналогичную дуру. Но вскоре я не смог выносить её шершавые губы, и сам от неё ушёл. Из всего этого я сделал только один вывод: прекраснее покойных кинозвёзд девушек не бывает. В жизни как-то девушки раздражают и не дают сосредоточиться. Тогда я стал посматривать фильмы с прекрасной Мерлин Монро. Главная блондинка на планете Земля. Но потом я прочитал, что она встречалась и с президентом США и с его братом, и что жизни не давала своему психоаналитику, и как-то охладел к ней. Одним словом, отношения с девушками у меня никогда не ладились. То ли я слишком требовательный, то ли девушки не те попадались.
 
                ***
 
 В эту субботу я снимал на камеру свадьбу своей бывшей девушки: да, я этим иногда подрабатываю. Я сперва не соглашался быть их оператором, но Инга была такой милой, настаивала, что мне пришлось согласиться. Ей всегда нравились домашние видео, которые я делал. Одно из таких видео сделало её просто звездой Интернета, и она познакомилась со своим будущим мужем – директором птицефабрики. Инга разбила мне сердце, но и собрала его снова, когда подарила на день рождения новую умопомрачительную камеру. Я снимал всё вокруг, и это меня отвлекло от мысли о том, что моя возлюбленная ушла к другому, хотя три года подряд говорила, что любит меня больше, чем кого бы то ни было, что не променяет меня ни на кого другого. У нас с Ингой было одно общее качество: мы часто влюблялись раз и навсегда. Наверное, это единственное, в чём мы с ней похожи.
 Она была в пышном белом платье, с высокой прической, в которой затерялись десятки шпилек и уйма лака для волос, ветер доносил до меня знакомый аромат её духов. «Парня она сменила, а вот духи нет», - злобно прошептал я. Она присела у пруда и терпеливо позировала фотографу, а потом неожиданно повернулась ко мне и улыбнулась в камеру. Я перевёл объектив на свидетельницу. Галстук противно сдавливал мне горло: я чувствовал себя некомфортно. 
 Люди на какой-то момент стали не интересны моему объективу, и я стал любоваться воробьём, который клевал остатки недоеденного кем-то гамбургера. Вот этой птице не приходиться ни корпеть целыми днями в душном офисе, ни подниматься ни свет ни заря, ни таскать огромные сумки с супермаркетов, чтобы прокормить себя. Воробью достаточно просто жить, а еда сама его находит. Одним словом, участь у маленькой птицы куда завиднее, чем у большинства людей. Воробей спокойно наслаждался трапезой, для которой у него не было специально отведенного времени, но одна из подруг Инги вздумала присесть на лавочку и спугнула птичку. Я мысленно «обласкал» расфуфыренную гостью праздника за то, что она мне испортила кадр. Но я вовремя перевёл объектив на красиво ниспадающие ветви ивы, а потом вспомнил и про главную героиню дня – невесту. Я заснял крупным планом её безупречно накрашенные карие глаза. Она прекрасна: это единственное, в чём я отдавал себе отчёт. И дело вовсе не в её милом личике, стройной фигуре и относительной молодости: Инга светилась изнутри, она излучала  радость, уверенность в себе и в своём будущем. Не было похоже на то, что эту девушку терзают бесконечные сомнения и противоречия. Всегда приятно смотреть на людей, которые не испытывают колебаний.               
 Вечером я с любопытством наблюдал, как гости поглощали свой недельный рацион. Складывалось впечатление, что их потом будут морить голодом. Мне удалось запечатлеть момент, когда тётка Инги  опрокинула бокал красного вина на белую скатерть. Несомненно, это был удачный кадр: бокал так грациозно опустился на край стола, с таким достоинством вылил на скатерть кровавый напиток. Ещё я специально взболтал бутылку шампанского перед тем, как свидетель собирался её открыть, и брызги эффектно разлетелись в воздухе, а пробка отскочила до самого потолка.
 Головокружительные па нетрезвых людей заняли особое место в процессе съёмки. Главное, вовремя заснять, когда несколько парней наталкиваются в процессе танца друг на друга, а после плацдармом распластываются на полу. И важно не упустить небрежный поцелуй жениха и невесты в то время, как гости танцуют, если эти несуразные движения, конечно, можно назвать танцем.
- Зачем ты снимаешь окно? – неожиданно спросила меня та девушка, что спугнула воробья в парке.
- Потому что сейчас с него упадут шторы, и на лице вон того парня застынет нелепое выражение.
 В следующее мгновение именно это и произошло.
- Ловко ты спланировал кадр.
- Да нет, это они ловко запутались в тюле.
 - А можно взглянуть, что ты сегодня наснимал?
- Я обычно не показываю, пока не запечатлею всё торжество… Но иногда можно сделать и исключение.
 Я включил симпатичной девушке эпизоды из парка: её там было довольно много в кадре, и, я был уверен, ей понравится момент, когда она бросила шоколадную конфету в пруд. После самого этого действия она ещё несколько секунд смотрела, как конфета тонет в прозрачной, как слеза, воде. Эта далеко не сентиментальная на первый взгляд девушка в моём «фильме» смотрелось очень трогательной, ранимой и чувствительной. Вот как объектив, оказывается, способен преображать людей! Сногсшибательная новость, не правда ли?
-  Прелесть! – воскликнула она.
- Что именно?
- Кадры с японского парка! Я такая миленькая на них вышла.
- Рад, что угодил.
- Света.
- Вася.
 Моя новая знакомая ехидно улыбнулась.
- Знаю, что у меня дурацкое имя. Друзья меня иногда даже Васильком называют. Но я уже привык, и мне даже стало это прозвище нравиться.
- Василёк, значит. Приятно познакомиться! И давно ты занимаешься съёмкой свадеб?
- Не очень. Это моя пятая свадьба. В смысле пятая свадьба, которую я снимаю.
- Я понимаю. Интересно, и где же Инга откапала такого толкового оператора? По объявлению в Интернете?
- Нет, не совсем. Мы с ней как бы знакомы.
- И давно?
 Любознательность Светы уже начинала меня раздражать. Я хотел дальше продолжить съёмку, но не знал, как от неё отделаться. К тому же я был воспитанным мальчиком, и не привык не отвечать на обращённые ко мне реплики.
- Лет пять. Может, больше. Я уже и не вспомню точно.
 Я врал, как я врал. Конечно, я помнил день и час, когда мы познакомились. Не то чтобы я такой впечатлительный и храню в памяти каждую мелочь своей никчёмной жизни, просто у меня память хорошая. Эх, я снова солгал. Да, я размазня, хлюпик, можно так сказать, придаю значение всяким мелочам, а о главном предпочитаю не думать. Я даже помнил и хранил все подарки Инги на Двадцать третье февраля, Новый год и день рождения в красивой коробочке. Да, у меня в умопомрачительной серебристой упаковке лежали все пустые тюбики, склянки от туалетной воды, крема для бритья, геля для душа. Я хотел убить себя за эту сентиментальность, но так и не смог выкинуть весь этот хлам. Это ведь память. Я любил хранить вещи, которые характеризовали каждый этап моей жизни. У меня даже видеосъёмки были разложены по годам на полочке: всё по порядку. У меня порой складывалось впечатление, что я существую только на плёнке или диске. Я любил представлять, что исчезну, если перестану всех, и себя в том числе, снимать на камеру.
 О, ещё я вегетарианец. Я люблю жевать листья салата, и мне нравится жареная фасоль с луком. Просто в какой-то момент я не смог больше есть мяса. Я стал представлять каждый раз бегущую курицу без головы перед тем, как откусить от неё кусочек. Вскоре мясо стало становиться мне поперёк горла: не то чтобы я стал им давиться, просто ощущения от сочного бифштекса безнадёжно портились. Какой я всё-таки слащавый идиот, жующий сельдерей и попкорн! Настоящий мужик не может питаться одной травой, эта мысль у меня давно засела в голове, но ничего поделать с собой не могу. Наверное, я не мужик, а жалкая пародия на него. Ещё я не могу пить, алкоголь, разумеется. Мне совершенно не нравится горький вкус выпивки, и ещё меньше нравится эффект, который она производит. Мне хотелось сейчас же изложить Свете эти мои странности, чтобы она переключилась на кого-нибудь другого и не отвлекала меня. Но не мог же я сразу сказать ей: «Я не умею пить. Я не ем мясо, рыбу, морепродукты. У меня шершавые губы, и я плачу, когда смотрю «Унесённые ветром»».
- Вы учились в одном институте?
- Да. Она на юридическом, а я на экономическом. Ещё мы три года жили вместе.
- Василёк… Точно! Она мне про тебя рассказывала. Она очень тебя …ценит.
- И что же она тебе про меня говорила?
- Что ты самый искренний человек, которого она встречала. И что ты немного… со странностями. Вроде как, ты заснял на камеру бегущую без головы курицу и больше не смог есть мяса.
 Ну вот, мне и рассказывать ей ничего не пришлось. Она, похоже, и так знает, что я из себя представляю.
- Ещё она говорила, что ты плакал, когда смотрел с ней «Влюбись в меня, если осмелишься».
- Но ведь финал, когда они решают замуровать друг друга в цементе, лишь бы не взрослеть, впечатляет. Я, правда, всплакнул тогда.
- Ты ведь киномехаником работаешь ещё?
- Интересно, есть хоть что-нибудь, чего Инга про меня тебе не рассказывала?
- Вот размер твоей ноги не знаю.
- А размер моего мужского достоинства ты знаешь, следовательно?! – возмутился я.
 Света смущенно прикрыла нос правой рукой.
- Тогда умножь его на два и узнаешь размер моей ступни! Теперь тебе всё обо мне известно.
- Сорок шестой!
- Ты права. Всё, я устал и опозорен. Пойду напьюсь с горя!
- Ты же не пьёшь.
 Я снова изумлённо открыл рот, хотя удивляться уже было нечему.
- Напьюсь апельсинового сока, я это имел ввиду.
 Она рассмеялась и ушла в неизвестном направлении. Я был удручён, сам не знаю почему. Как-то неловко себя чувствуешь, когда совершенно не знакомые тебе люди знают о тебе абсолютно всё. «Эти трещотки ничего друг от друга не утаивают!» - продолжал злиться я и наложил себе в тарелку овощной салат: единственное, что можно было есть вегетарианцу на этом злосчастной свадьбе. Я заметил, что Инга направилась ко мне, подобрав подол своего роскошного платья. Она плыла по залу ресторана словно Золушка на балу у принца. Жаль, но принцем был вовсе не я.
- Как дела, Василь? Не скучаешь?
- Нет, твоя подруга крайне посмешила меня рассказами о моих слезах во время просмотра «Влюбись в меня, если осмелишься» и моей боязни куриц с отрубленными головами.
 Я снова наполнил рот салатом.
- Света что ли? Ну не обижайся на меня! Я просто очень гордилась тем, что у меня такой сентиментальный парень и не могла скрыть этого от подруг.
- И размер моего члена ты тоже не могла скрыть от подруг?!
- Я смотрю, вы со Светой мило побеседовали. Ты смотри поосторожнее с ней. Она
та ещё штучка.
- Не беспокойся: думаю, она больше и на пушечный залп не подойдёт ко мне.
- Но зато мы можешь посмотреть, как она танцует в клубе «Зажигалка».
- А, стриптиз я люблю. Особенно душевный.
- Извини, но мне нужно идти. Брачная ночь впереди: нельзя откладывать.
- Можно только без подробностей. Меня сегодня не впечатляет откровенность.
- Ты душка!
 Инга послала мне восхитительный воздушный поцелуй и направилась к своему новоиспечённому мужу.
- Повтори ещё раз! – попросил я и включил камеру.
 Она обернулась с невероятным изяществом и игриво взглянула меня.
- Ты душка.
 Этот момент остался в моей памяти навсегда. Облака ткани обволакивали самую прекрасную невесту. Из её уст словно раздалась музыка. Завитые локоны небрежно обрамляли её лицо и ласкали плечи. Её тонкие длинные пальцы соприкоснулись с губами и отправили мне поцелуй. Потом она стыдливо прикрыла свои карие глаза фатой и ушла. Ушла к другому.
 После я раз двести прокрутил этот эпизод на камере, но всё равно не насытился красотой того мгновения. Я был готов остановить время и находиться только в тех нескольких секундах всю оставшуюся жизнь.
 Я стоял как фонарный столб и с неописуемым удовольствием слушал фразу: «Ты душка!» Она эхом раздавалась в моём воспалённом мозгу. Я выучил каждое движение её губ. Я обжёгся огоньком её магнетических глаз. Не знаю, я восхищался самой Ингой или этим красивым моментом из её жизни. Одно могу сказать вам точно: я не знаю, что я хочу знать. Поэтому я не люблю сосредотачиваться и углубляться во что-либо. Зато поверхностных знаний у меня масса. На пример, я в курсе, в каком году вышел фильм «Инцидент Шиндзюку» - в две тысячи девятом. Я имею представление о том, кто сказал: «Я не сумасшедший, просто ум у меня не такой, как у вас» - Диоген. Ещё я знаю, какой размер ноги у Умы Турман – сорок второй. Я владею массой бесполезной информации. Зато, если попросить меня нарисовать параллелограмм, я вряд ли справлюсь. Ну не ходил я в школе на уроки геометрии. А на черчении я был всего один раз в жизни. И, если честно, я совершенно не жалею об этом. Мне ни разу в жизни, слава Богу, не пришлось чертить ромб или вычислять косинус. За меня это всегда делали другие добрые люди.

                ***

 Со свадьбы Инги я направился на ночную смену в свой родной кинотеатр «Киномикс» - пешком, ведь ресторан, где проходила гулянка, находился неподалёку. Я не сменил костюм, если честно, на одежду более обыденную и более подходящую для крота-киномеханика. Было лень, что скрывать. Я только снял галстук и положил его в сумку, где находилась видеокамера. Идти по освещённым фонарями дороге было дольше, а я и так опаздывал на сеанс, поэтому решил сократить и пошёл «огородами», благо в центре города они не особо тернистые.
 Я споткнулся об какой-то камень или не знаю, что это было, и чуть не распластался вместе с видеокамерой на асфальте. На высоченном тополе раздалось карканье, а потом вороны разлетелись в разные стороны, испугавшись такого «изверга», как я. Я обернулся и увидел перед собой троих нехилого телосложения парней. Не хилого ли сложения были их лица, я не смог рассмотреть в темноте. Я сделал несколько шагов назад и отчётливо услышал цоканье своих лакированных ботинок. Мне казалось, что я попал в фильм ужасов. Я так и ждал, чтобы кто-нибудь разрезал меня на мелкие кусочки и скормил пираньям. Более того, я уже был морально готов к этому.
- Прикурить не найдётся? – раздался суровый бас из темноты.
 «Фи! Как пошло и неинтересно! Спросил хотя бы, где здесь ближайшее бюро ритуальных услуг», - разочарованно подумал я.
- Извините, парни, но я не курю.
- Тогда давай мобильник, деньги и ноутбук.
 Я, не особо сожалея, протянул им свой старенький и замызганный сотовый с треснутым экраном и вынул из кармана брюк помятую пятисотрублёвую купюру (больше я никогда с собой не брал). Один из «грабителей» с какой-то невероятной тоской  голосе произнёс:
- А ноутбук?! Гони быстро!
- У меня нет с собой ноутбука.
- А что в сумке?
- Камера.
- Тогда гони камеру!
- Не могу. Только она доставляет мне удовольствие. Я без неё жить не могу.
- Парень, ты ненормальный? Давай камеру!
- Не могу. Она самое дорогое, что у меня есть: в прямом и переносном смысле.
- Так, тебе эта фиговина дороже жизни?
- Да.
 В темноте я различил, что кто-то прикоснулся к моей заветной сумке с видеоаппаратурой.
Меня охватила неимоверная злость: я поверить не мог, что какой-то несуразный тип лапает мою камеру. Я сквозь зубы отчётливо, делая логические паузы, предупредил.
- Если ты заберёшь мою камеру, я тебе буду каждую ночь сниться в фиолетовых лосинах. Обещаю.
  Незнакомец неожиданно замер, а потом я услышал громкий хохот. Вот только мне смеяться отнюдь не хотелось: меня не прельщала перспектива расстаться с моей любимой вещью.
- Тебе лечиться надо! Псих!
 Я услышал, как на землю что-то упало: у меня возникло смутное подозрение,  что это мой телефон. Потом «грабители» скрылись в неизвестном направлении. Я секунд пять неподвижно стоял на месте, а после поднял свой мобильник, который, что самое удивительное, не разбился, и быстрым шагом направился к кинотеатру. Второпях я нечаянно наступил на что-то мягкое. Но вскоре раздалось оглушительное мяуканье, и передо мной промелькнул рыжий, отощавший от помойных харчей котяра (он выскочил, как раз, на свет от фонаря, и я успел его разглядеть). Я от неожиданности подпрыгнул на полметра. Должен заметить, это был самый страшный вечер в моей жизни. Вам смешно, а так оно и есть. Столько странных событий подряд не каждый выдержит. Правда, правда. Посмотрел бы я на вас, когда вы в темноте наступили бы на несчастного кота. Мурашки до сих пор покрывают моё тело при воспоминании о том ужасном дне, когда меня могли лишить видеокамеры.

                ***

 Глазунью я пожарил себе, конечно шикарно: желтки, словно три солнца, пестрели на огромной белой тарелке. Ещё я кетчупом и майонезом пририсовал облака. Этакий рассвет у меня получился. Я одним только наблюдением за  этой гастрономической моделью мира был сыт. Но, ощутив эту красоту на вкус, я испытал двойное удовольствие. Мой желудок и я были довольны завтраком: у нас с ним воцарилась полная гармония, можно сказать. Я потом я, для полного счастья, съел пару шоколадных конфет в форме зайца.
 Насытившись и духовно и физически, я снова лёг спать. Но вскоре затрезвонил мой домашний телефон. Я уже почти забыл, что он у меня есть: настолько мало я им пользовался. Его противный звонок, похожий на сработанную сигнализацию, ввёл меня в некий ступор: я сперва и не понял, что это за оказия у меня в квартире с утра.
- Пошёл в задницу, кто ты бы не был! – сказал я, а потом заметил, что произнёс это в трубку.
- Хм, нужно запомнить это новое приветствие.
- А, Вован, привет! Как жизнь молодая?
- Всё пучком. Как сам? Почему ты недоступен?
- Я недоступен? Если ты сменил ориентацию, то я пока не собирался.
- Кретин, я мобильник имел ввиду!
- А, прости, я сутра как-то непонятлив. Да вчера отключился он, а я его и не включил.
- Всё с тобой ясно. Идём вечером знакомиться с двумя охренительными тёлочками? Помнишь, нам Серый про них ещё рассказывал.
- Не знаю. Я как-то устал. И по гороскопу у меня сегодня повышенная ранимость и чувствительность. Думаю, мне лучше сидеть дома.
 В трубке раздался громкий смех.
- Зато у меня по гороскопу сегодня охренительный секс, и я не дам тебе остолопу его испортить своими тупыми гороскопами. Ты пойдёшь и точка, мы уже договорились.
- А зачем я тебе там нужен? Возьми Пику! Он более понятливый.
- Но он не умеет так запудривать мозги девкам, как ты. Ты скажешь им пару своих паранормальных фраз, и всё будет в шоколаде.
- Мне кажется, меня нагло используют не по прямому назначению.
- Сегодня твоё назначение помочь корешу.
- Я не мать Тереза, чтобы уставшим девок тебе снимать.
- Ты дубина, ты знаешь об этом?
- Дубина не разговаривала бы с тобой, а просто дала бы тебе по башке.
- Все части «Звездных войн».
- О, стоит подумать. Классные диски!
- Накину мой джидаевский меч.
- Хорошо. Идёт.
- Сволочь, ты же знаешь, как мне нравится этот меч! Я его в одном детском магазине чудом отыскал!
- Тебя за язык никто не тянул.
-Эх, не от мира сего ты, пацан! Пока! До вечера!
- Ага.
 Я не от мира сего? Как же часто меня награждают этим, не побоюсь сказать, эпитетом! А я, может, и не хочу быть от мира, в котором голодают дети, употребляют всякую дрянь (я наркотики имею ввиду), перекладывают по девять часов шесть дней в неделю бумажки на работе, читают мерзкие «жёлтые» газетёнки, смотрят фильмы по комиксам и курят, сидя на унитазе. Да, я не от этого мира. Я терпеть не могу большинство фильмов по комиксам и курить на унитазе, хотя мои друзья только этим и увлекаются, в основном. А ещё они любят компьютерные «стрелялки», пиво, чипсы и девок. Не знаю, почему мне всё это не нравится: за исключением девушек, пожалуй. Наверное, я с другой планеты, на которой так не принято. Вот незадача!
 А зачем мне быть от мира, в котором пьют кока-колу, а потом чистят ей раковины? Зачем мне быть от мира, в котором существует ипотека? Зачем мне быть от мира, в котором плачут от лука, а не от собственной гадости? Нет, я не против, что меня считают инопланетянином. Хоть червём, лишь бы не заставляли делать то, что они делают. А ведь иногда заставляют, как это ни прискорбно. Сколько я посмотрел лент про супергероев, уму не постижимо! А сколько плакал от лука!
 Ещё меня часто считают глупым. Эх, глупым быть довольно умно, потому что те, кто считают себя умными, не видят в вас угрозы и не достают своей завистью. У умных людей уйма проблем: не упасть лицом в грязь, решить головоломку, потешить своё самолюбие, придумать что-нибудь интересное. Оно мне нужно? Зачем мне такие трудности, как репутация? Нет, нет и ещё раз нет. Я хочу быть только безмозглым идиотом не от мира сего. На меня никто не обижается, на меня никто не строит планов, мне никто не мешает, меня не воспринимают всерьёз.    

                ***

 И вот я сижу в своих лучших джинсах, в своей любимой кожаной куртке, в кедах, стоимостью в мою ежемесячную зарплату киномеханика, в пафосном кафе, со своим другом и двумя девушками, имена которых я вряд ли запомню. Меня всё время мучает вопрос: «Что я здесь делаю?» Но я  понимаю, мне не известно, где я должен быть. Да, я осознаю, мне здесь не нравится, однако я не знаю, где мне действительно не будет скучно. Мне всё время чего-то не хватает. Я всегда в чём-то нуждаюсь. Я будто всегда испытываю жажду, и мне лишь изредка дают по глотку воды, чтобы я совсем не умер. Надо мной словно кто-то издевается. Кто-то не даёт мне умереть от обезвоживания, но и не позволяет полностью утолить жажду. Но рано или поздно ей надоест глумиться надо мной, и я иссякну. Я говорю «ей», потому что женский род более коварный и более изощрённый, и потому, что я имею ввиду жизнь. Именно она сводит нас в могилу и доставляет массу неприятностей.
- Вась, а, Вась, скажи, чем ты занимаешься? – спросила меня крашенная блондинка с наращенными волосами.
- В данный момент смотрю в твои глаза и вижу бездну.
 Довольно примитивное сравнение, согласен, но девушке оно явно понравилось: она мне мило улыбнулась.
- А по жизни?
- По жизни я бездельник и тунеядец.
- А поконкретнее?
 Её вопросы начинали меня несколько раздражать, и я решил сразу ей рассказать, чем я зарабатываю, сколько я зарабатываю и хватает ли мне того, что я зарабатываю.
- Ты хочешь узнать, как я конкретно бездельничаю и тунеядничаю? Хорошо. Я киномеханик в «Киномиксе».
 Я заметил, что девушка расстроилась, услышал мою специальность.
- Досадно! – простодушно произнесла она.
- Нисколько, очень даже ничего: никто не тревожит меня в моей берлоге.
- И тебе никогда не хочется из неё вылезти?
- Почему же, хочется: даже медведи покидают своё жилище, чтобы запастись жирком на зиму. Вот я сейчас и вылез, как раз.
- Марин, он ещё свадьбы снимает и, поверь, делает это классно, и деньги ему за это платят немаленькие: профи, - принялся расхваливать меня Вован: ради этого он даже вытащил язык изо рта нашей второй спутницы Жени.
 Марина сразу как-то приободрилась и повеселела после его слов.
- Понятно.
- Если будешь выходить замуж, позвони ему! Лучшего оператора на свадьбу ты в Волгограде не найдёшь.
- Понятно.
- Вован преувеличивает мои скромные способности. Но клиенты остаются довольны моей работой, насколько я знаю.
- Даже Инга? -  поинтересовался он.
- Она ещё не видела своего свадебного марафона на видео. А чем ты, Мариш, занимаешься?
- Я парикмахер. И у меня руки так и чешутся подравнять твою чёлку.
- Прошу! – легко согласился я и протянул ей нож из своего столового набора.
 Она захихикала и прекратила просматривать смски на своём розовом мобильном телефоне.
- Вы, ребятки, развлекайтесь, я у меня сегодня ночной сеанс в кинотеатре. Я пойду.
 Я положил на стол тысячерублёвую купюру и покинул красный кожаный диван.
- Братан, что-то ты быстро нас покидаешь! Посиди ещё хоть полчаса! – попросил Вован.
- Тогда тебе придётся везти меня до «Киномикса».
- Ага.
- А у тебя нет машины? – удивилась блондинка.
- Нет. Не люблю лишние проблемы. А машина, как женщина, требует постоянно внимания и ласки. И если уж машину, то исключительно Bentley.
- Фи! Так ты не скоро себе колёса приобретёшь.
- Я не особо переживаю по этому поводу. Тот, у кого в детстве не было велосипеда, а сейчас есть бентли, в детстве всё равно не было велосипеда.
 Я для пущей убедительности показал язык и осушил свой стакан с соком.
- В принципе, если ты спешишь, я могу тебя подвести, - предложила Марина. – Я на машине. Кстати, что сегодня показываешь?
- Э, ну не так быстро то. Я стеснительный: на первом свидании ничего не показываю.
- Я кино имела ввиду. Но, судя по всему, тебе есть что показывать.
 Тут захихикала брюнетка Женя и сделала глоток вина.
- Ты меня прямо смутила. А показываю я сегодня сеанс нон-стоп – три фильма подряд. Стоит это удовольствие двести сорок рублей, но просмотр из кабинки киномеханика бесплатный. У тебя есть выбор. Что там у меня в меню сегодня: «Ешь, молись, люби» с Джулией Робертс, «Обитель зла-4» с Милой Йовович и на десерт «Вампирский засос» с кучей смазливых мальчиков и девочек.
- Я выбираю просмотр с киномехаником. Поехали! Счастливо оставаться, ребятки, мы пошли.
 Она чуть ли не схватила меня за шиворот и повела к своему зеленому Deo Matiz. Похоже, она смекнула, что мне нравятся властные женщины. Потому я не люблю заботиться о ком-то, проявлять инициативу, решать проблемы. Хорошо, когда это делают другие, но не я сам. На самом то деле я мягкотелый, белый и пушистый. Но приручить меня действительно тяжело. Такому мишке, как я, нужна очень ответственная, сексуальная и остроумная хозяйка. Я мишка привередливый и капризный.
 По пути к кинотеатру я включил видеокамеру, чтобы запечатлеть Марину за рулём.
- Ты всегда таскаешь с собой камеру? – поинтересовалась она.
- Всегда. Никогда не знаешь, что именно считать интересным, а после просмотра видео всё становится на свои места. Это как вести дневник.
- Ты ненормальный! Никогда не встречала парня, который вёл бы дневник! Скажи, а какого цвета мои глаза?
- Два изумительных изумруда.
- Но они же не зелёные!
- Ой, извини, это всё светофор! Я перепутал.
 Марина швырнула в меня плюшевое сердце, которое лежало у неё перед рулём.
- А если серьёзно?
- У тебя серые глаза. Насыщенный такой серый. Я бы сказал, у тебя глаза цвета мыши.
 У неё от удивления чуть не отвисла челюсть.
- Жаль больше нечем в тебя кинуть!
- Я сказал чистую правду! Зато у тебя очень оригинальный цвет глаз. Не бездонные озёра, не изумруды, не кошачьи, не бриллианты, а глаза цвета мыши!
- Как мило! Хаха.
- Тебе нужно завести себе мышку и поймёшь, что я говорю правду.
 Иногда меня заклинивает: порой я уже не различаю, где видео, а где реальная жизнь. Грань между ними часто скрывается, и мне кажется, что я в каком-то особенном мире, в котором я могу создавать абсолютно всё. В месте, в котором меня никто не ограничивает. Но забвение быстро уходит, и я осознаю: ничто не изменилось, я всё ещё человек, к тому же, человек довольно посредственный и финансово ограниченный. В такие моменты мне хочется плакать от собственного ничтожества. Но и эти минуты скорби по силе воли проходят, и я снова окунаюсь в водоворот жизни. Я отвлекаюсь на Интернет, работу, девушек и, конечно же, видеокамеру. Для меня видеозапись теперь больше похожа на жизнь, чем сама жизнь. Потому что в видеозаписи у меня есть право выбора: я могу впустить в неё какое-то мгновение, а могу вычеркнуть. И только в моих видеозаписях есть моё отношение. В них есть настоящий я, а не тот, кого из меня стремятся сделать. Я так выражаю себя. Я так живу. 
 
                ***

 Три часа дня. Я сплю. Или только думаю, что сплю? Мне всегда трудно ответить на этот вопрос, ведь я во сне бодрствую порой, а, бодрствуя, сплю. Как так возможно? Легко, если давать волю фантазии. Но если совсем потерять контроль над своими грёзами, то можно оказаться там, где тебя внимательно выслушают и поставят диагноз – ПСИХ.
 Что мне снится? Абсолютно ничего. Сплошной мрак. Пустота. Из пустоты появилось всё, я так считаю. Из темноты появился свет. Из темноты возникает северное сияние. Пустота – это вечность. Ничто – это только начало. Не опустошив одно, трудно получить нечто иное.
 Меня разбудил звонок в дверь. Темнота ушла. Я понял, что уже не свободен. Я осознал, что теперь не пуст, а снова переполнен неимоверной ерундой и предрассудками. И освободится от этого груза я не в силах, потому что мне страшно остаться ни с чем. Мне страшно действительно ощутить темноту. Человеку всегда трудно расставаться со всяким хламом, ведь именно в виде этого хлама он и представляет свою жизнь.
 Я надел белую футболку с надписью «The Prince of Darkness» и прошёл к входной двери. Это была Инга – тонкая, изящная, весёлая. Всем своим видом она вызывала во мне злость. Знаете, такая злость, которую испытывает ребёнок, когда хочет безумно что-то получить, но не может. Я был готов свалиться на пол, начать стучать ногами и руками, реветь и кричать во всё горло: «Дайте мне Ингу!»
- Привет, Василёк! Спишь что ли?
 Она сняла кепи и, оттолкнув меня, прошла в квартиру.
- Как видишь, уже нет. С чем пожаловала?
- Знаешь…
- Что я знаю?
- Запись нашей свадьбы просто потрясающая! Меня до сих пор переполняют разные чувства! Я не думала… что так прекрасна. Честное слово! Ты молодец! Ты просто творишь чудеса!
- Спасибо. Приятно.
- Главное, я сегодня хотела изменить мужу с его заместителем, но потом вспомнила, какая я была милая на свадьбе и не смогла. Принцессе же не подобает так себя вести, ведь правда?
- Не знаю, не был раньше знаком с принцессами.
- Такой противный! Меня ты называл принцессой. Разве не помнишь?
- Ты не смогла изменить мужу с заместителем и решила воспользоваться мной? Так тебя понимать?
- Вася, ты невозможен! Тьфу!
- Take it easy, baby!
- Кстати, зашла вчера на твою страничку «Принц тьмы» в «ВКонтакте».
- А, и что там?
- Там видео с моей свадьбы?! Где я говорю: «Ты душка!»
- Тебе не понравилось?
- Понравилось, но зачем расшаривать меня по Интернету! Меня бы хоть спросил, прежде чем размещать это видео в социальной сети.
- Извини, как-то не подумал. Чай?
- Давай! Я то думала, буду полчаса в твоей прихожей стоять.
 Она сняла туфли со своих чудных ножек, бросила сумочку и куртку на зеркало, и мы прошли на кухню. В раковине стояла гора посуды и словно кричала: «Помой меня!» Но я долго оставался безжалостен к этим мольбам, и поэтому есть мне теперь было не из чего. Правильно говорят, что женщины моют посуду после еды, а мужчины перед. Закон природы, никак иначе. На окне красовался давно засохший кактус. Мне его даже стало жалко: я так долго не замечал его, и он засох от недостатка моего внимания. Вот, даже кактусы меня не выдерживают, что уж говорить о домашних питомцах и людях. На столе лежало три свежих газеты, пара лицензионных дисков и масса фантиков от шоколадных конфет с курагой. Одним словом, нормальная обстановка в холостяцком жилище. Я открыл холодильник и, к своей огромной радости, увидел, что не забыл вчера купить питьевой йогурт. Я сделал глоток и достал из хлебницы булочку с повидлом.
- Я жутко голодный!
- Оно заметно. Ладно, я сама поставлю чайник.
 Инга быстро набрала в чайник воды и включила плиту: электрический чайник я не счёл нужным покупать. Зачем тратить деньги на новшества? Я по натуре консерватор. Мне легче кипятить воду на плите в железном чайнике, чем пойти в магазин и выбрать себе электрический. Но вот стиральная машинка у меня имеется: уж лучше всё-таки смотаться разок в магазин бытовой техники, чем стирать руками.
- Твоя с глазами цвета мыши совсем о тебе не заботится.
-  Ты и это видео посмотрела. Делать тебе больше нечего. Лучше заходи на мою страничку «Василёк Лютиков», где моё приличное фото и высказывание Марка Аврелия «Не всё же разглагольствовать, каким должен быть хороший человек, пора стать им».
- У тебя в кои-то веки хорошая стрижка! Твоя с глазами цвета мыши постаралась?
- Ага, она ж парикмахер.
 Инга не заметила, как начала мыть посуду.
- Судя по твоим волосам, неплохой парикмахер.
- А как твой медовый месяц? Как там Париж?
- Стоит. Я, кстати, привезла тебе маленькую Эйфелеву башню.
- Насколько маленькую? Метров десять в высоту?
- Сантиметров десять. Это брелок. Он у меня в сумке. Потом отдам. Ты хоть рад меня видеть?
- Безумно. Я получаю истинное удовольствие, наблюдая за девушкой, которая сделала из моего сердца игольницу, а потом ещё попросила снимать её свадьбу.
- Ты явно не в духе, Василёк! Такой злой и едкий!
- Зато ты цветёшь и пахнешь. 
- А знаешь, почему я бросила тебя?
- Догадываюсь. Наверное, потому,  что у меня дурацкая стрижка, идиотская работа, забавное имя и ещё более забавная фамилия. Я просто жалок, одним словом. И тебе не пошло бы быть Ингой Лютиковой.
- Ничего ты не понимаешь. Мне просто надоело видеть, что ты любишь вовсе не меня, а меня на видео. Всё остальное время ты равнодушно называл меня «моя аскорбиночка» и пялился в монитор компьютера. А когда я сказала, что ухожу к другому, ты пожал плечами и изрёк: «Тапочки не забудь!»
- Но ты их всё равно забыла. Инга, а все мои эмоции были глубоко внутри. Мои мысли плакали сутками напролёт. Я не мог сосредоточиться ни на чём.
- Ты никогда не мог сосредотачиваться.
- Но это мой единственный недостаток. Так ты, кажется, говорила.
- А ты говорил, что у меня волосы цвета кофе без сливок. Фи!
- Мне казалось, тебе нравилось это сравнение. Я же не говорил волосы цвета шёрстки бобра. Вот это было бы действительно мерзко!
- На день рождения ты подарил мне спичечный коробок.
- Но там под спичками была пятитысячная купюра сложена. Я же не виноват, что ты выбросила подарок в мусоропровод. 
- Ладно, забыли.
 Мне было приятно с ней общаться, хоть она и постругала моё сердце на опилки. Я не обидчив, что тут поделаешь. После её ухода я, наконец, смог наполнить ванну и размокал в ней пару часов. Весь вечер я просидел перед монитором компьютера и смотрел на страничку своего блога «Принц тьмы». Через часа полтора прозябания в сети, я набрал следующий текст: «Нет сил быть сильным». Потом я выключил компьютер и стал собираться на работу. Я знал, что меня ждёт, но я не знал, как буду к этому дальше относиться. Может, моя жизнь не меняется, но я то не могу всегда оставаться прежним. Мне этого попросту не позволят. Люди бесчувственны и эгоистичны, и я не исключение.