Одиночество. Зарисовка 1

Смотрят ей вслед,
И не замечают,
Как плачет ночами та,
Что идет  по жизни смеясь… (c)

Сегодня Она специально задержалась на работе, чтобы поехать домой на автобусе, который идет окружным путем к парку, а там и до дома рукой подать. Да, на машине было бы гораздо быстрее и легче, но ей иногда нравилось так ездить: смотреть на машины, стоящие в пробке или бегущие по мокрому от снега асфальту, на прохожих, в такой поздний час спешащих домой… А ей не к кому, да и в принципе некуда спешить. Она часто по вечерам чувствует себя одинокой, это как ездить по одному и тому же маршруту: ты каждый раз проезжаешь одни и те же места, и кажется, что мир не меняется.

Пока люди могут меняться — мир тоже меняется. (с) Любовь с уведомлением.

Она уже давно не меняется: изобретя один стиль поведения, поняв, что людям не нужна искренность, Она решила просто играть, ведь когда-то в детстве ей так хотелось стать актрисой, прожить множество жизней за одну… Она умела приспосабливаться к разным людям, быстро реагировала на ситуацию, Она всегда улыбалась: иногда открыто, иногда ехидно, иногда чуть заметно, и в тоже самое время в глубине её глаз-хамелионов можно было увидеть ноющую боль. Словно когда-то, как ломают руку, ей сломали душу, и, словно как потом тяжело срастаются кости и практически всегда ноет эта сломанная рука, заживает и живет после душа.

Я знаю людей, в душе которых вселенная, она неизмерима, бесконечна. Но до нее никому дела нет, хоть убейте. (с) Патрик Зюскинд. Контрабас.
Но до её души нет никому дела, и достаточно давно. А кому это вообще надо? Она часто пытается припомнить, когда сердце не сжималось ноющей болью, когда не было щемящей пустоты в районе грудной клетки. Общалась со многими людьми, приятными и не очень, любила многих, но никогда никому не было дела до того, что чувствует Она, когда сидит за столиком в углу кафе или когда едет домой в автобусе, проезжая дома, как лоскутное одеяло, то здесь то там горя разноцветными уютными огоньками.

Сейчас я лежу, наполовину онемевшая, наполовину обжигаемая болью. А между тем каждое утро я все же ухитряюсь вставать и уходить из дома — правда, мне приходится напоминать себе, что это действительно мой дом. Напоминать, как будто от этого места не ведет заметный даже невооруженным глазом кровавый след. (c)Джениффер Линч. Тайный дневник Лоры Палмер.

Дом… Для неё это  было… Она даже не имеет понятия, что такое дом. Твой дом там, где твоё сердце – говорили все наперебой, книги, фильмы, люди. Но как понять, что говорит твой сердце, когда оно немое? Когда ты никогда его не слышала? Когда единственное, что оно делает – это стонет от боли и выполняет свою работу? Она не знала. Но ни у себя в квартире, ни дома у родителей Она не чувствует себя дома. В обществе друзей, любимых, вроде бы родных – Она чужая, Она продолжает чувствовать себя одинокой.

Я привыкаю к одиночеству.
Это хуже наркотиков, хуже зависимости от любви.
Я привыкаю: к недосказанности, недозвоненности,
к молчанью вместо криков :"Помоги!".
Я привыкаю жить не сказкою,
я привыкаю доживать.
Я привыкаю кофе с чаем не пить,
— а залпом допивать…
Я привыкаю, пристываю
И забываю как дышать.(c)

Она – это Я.