Глава 2

- Дань, ты сама понимаешь, что он зверь? Он не человек!
Федор повторялся. Больше сорока минут они сидели на упавшем стволе недалеко от дома и разговаривали. Точнее сказать – это она разговаривала, а богатырь ладил одно и тоже. Окружавшая темнота еще хранила летнее тепло. Но его было мало. Девушка зябко поежилась. Холодно. Мерцал свет. У бабушкиного домика работал фонарь. Помятое крыло Марьиного оранжевого УАЗика бросало блики на деревья и землю.
Тайга шуршала. Привычные ночные звуки мешались с тихим говором тысячи голосков. Нечисть вылазила из своих многочисленных норок и убежищ, чтобы насладиться уходящими деньками. С морозами в права вступают иные законы. Лишь немногие не засыпают. Вот она сама, и зимой и летом, что называется одним цветом. Девушка сморщилась.
- Феденька. – Он вздрогнул от ласкового обращения. – Я то тоже - не совсем человек.
- Но ты и не зверь. – Стоял на своем богатырь.
Девушка протяжно вздохнула. Ладно, придется зайти иначе.
- Я его люблю и собираюсь познакомить с родителями.
- Что? – В голосе ведьмака скользнула боль и удивление. Он поднялся с бревна и замаячил взад-вперед перед ее взором. Старая хвоя и сухие ветки захрустели под увесистыми ступнями. Даня никогда не видела, чтобы Федор настолько выходил из себя, чтобы забыть о необходимой колдуну тишине и легкости движений.
- Угу. - Для надежности, в довесок к словам, Яга кивнула. Она скрестила руки на груди, стараясь удержать тепло, тело начинала бить мелкая дрожь.
- Ты… глупая!
Федор резко остановился и навис над ней так, что девушка оказалась с ним лицом к лицу.
Она выдержала тяжелый взгляд, затем равнодушно пожала плечами.
- Может статься и так, Федь. Только это моя жизнь. И решать мне.
Ведьмак отстранился.
- Что ты знаешь о жизни?
Даня поджала губы. Намек на ее возраст? Раньше Федор этого себе не позволял. Серые глаза блеснули сталью.
- Это правда, Федь. По сравнению с тобой ничего.
- А по сравнению с ним? – Не унимался богатырь. Он ткнул пальцем в сторону дома.
Она снова пожала плечами и отвернулась в сторону.
- Я так понимаю, баба Маша не против. – Федор устало потер виски.
- Да.
- Выходит, все остаются при своем.
- Выходит, что так.
Богатырь чертыхнулся и неслышно (вспомнил таки о тишине) скрылся меж деревьев. Мелкая дрожь переросла в крупную. Девушка стиснула зубы.
- Н-ну, давай! Я знаю, что ты т-там!
Сзади послышалось шуршание. Она порадовалась своей догадливости.
- Я убью его!
- В-вот так и знала, что не будешь ты ждать меня в… в избе.
- Да уж конечно. – Возмутился волкодлак. – Ты посмотри на себя! Чего мне стоило усидеть на дереве и не вбить в ведьмака немного мозга!
Дубравко стянул с себя толстовку, закутал девушку, приподнял и усадил себе на колени.
- Так лучше?
Даня готова была замурлыкать. Блажен будь тот, кто придумал кофты. Она вжалась в теплое тело и заерзала, устраиваясь поудобнее.
- Вот если б Федька так сделал, ты бы точно на дереве не усидел.
Волкодлак улыбнулся.
- И то верно.
И снова ощущение чужого взгляда пронзило его. Улыбка переросла в оскал.
- Пойдем в дом.
Яга насторожилась.
- Что?
- Просто, пойдем.
Она не собиралась сдаваться. Это уже не первый раз.
- Нет. Объясни.
Дубравко задумался.
- Сам не знаю. Порой появляется нехорошее ощущение постороннего. Следят будто.
- Кто?
- Сложно сказать. Слишком далеко. Они или он не приближаются… Пойдем. Моих врагов тут быть не должно. Верно просто реагирую на твою челядь, а они - не страшно.
Яга встала. Дубравко заставил ее идти на случай впереди, не теряя из поля зрения. На крыльце он остановился и еще раз вгляделся в темноту. Ощущение взгляда прошло. Он ступил через порог.
В доме кипела жизнь. Баба Марья, причитая на размеры вновь прибывшего гостя, стелила в гостиной на диване. Федор угрюмый скрылся в ванной. Домовой Степка прихлебывал чай из блюдечка на кухне, стряхивая случайные капельки со своих детских пальчиков. Дубравко кивнул Степке, которого сегодня еще не видел, и получил в ответ ворчливое старческое бормотание, совершенно не сочетающееся с высоким звонким голоском. Волкодлак уже успел привыкнуть и к молодому бородатому Гришке в Даниной городской квартирке, и вот к этому пожилому чуду бабушки Марьи. Единственный, с кем ему пока не удалось найти общий язык, так это местный дворовой.
Антон восседал на законно обжитой раскладушке по центру комнаты и безуспешно пытался оживить цветок, который ему выдала Марья.
- Да чтоб тебя! Зараза! – Заговор перемежался с ругательствами. Даня улыбнулась. Парнишка мучился уже четвертый день, но злополучный кустик мяты отказывался оживать.
- Давай, давай, Антош. – Приговаривала старая Яга. – Потом папоротником займемся. Цвести его учить будем.
По полу носилась кикимора, подбирая мелкие перышки, выбитые из подушек. Она таскала их за печку и, что-то бормоча, утепляла гнездышко.
- Фетишистка! – Крикнул ей вслед Антон, когда она проворно подпрыгнула и выдернула из его пухового одеяла торчащий корешочек белого пера.
Два здоровых черных кота с одинаковой кличкой «Кот», устраивались на ночлег в хозяйской спальне. Даня покачала головой, наблюдая за этой безобразной сценой. Антон прозвал их «два толстяка» и самое паршивое, по ее мнению, что животные откликались. Особенно когда дело касалось еды. А ведь, кот Бабы-Яги создание непростое. Магическое. Его уважать надо. Ну как же! Разве дождешься уважения от парня, который умудрился довести до бешенства Белуна, явившегося на свое несчастье навестить Марью?
Даня прошла в свою старую комнату, в которой они теперь жили с Дубравко, и упала на кровать. Потянулась. Блаженство – не порок.
Волкодлак осторожно прикрыл за собой дверь.
- Спать собралась?
Девушка лукаво покосилась на парня.
- А есть другие варианты?
Дубравко одним махом, без особо видимых усилий, запрыгнул на кровать и присел рядом с девушкой.
- Есть.
Яга прищурилась.
- И чего хочет мой волк?
Парень склонился над ее лицом. Глаза его горели.
- Волк хочет одну маленькую сладкую ведьму…

Шум и треск ворвались в ее сон. Нечем дышать. Все что она знала, что она задыхается. Кругом темнота. Девушка попыталась открыть глаза. Удалось. Ее окружал дым. Черный, едкий, он заполнял легкие. И огонь… повсюду огонь.
Сильные руки подхватили хрупкое тело, завернули во что-то и понесли. В глазах начало темнеть снова. Наконец обожженного горла коснулся кислород. Девушка закашляла. Те же самые руки бережно опустили ее на сырую холодную землю.
Рядом оказался еще кто-то. Теплая ладонь коснулась лба. Даня открыла глаза и повернулась.
- Бабушка Марья! – Вместо восклицания из горла вырвалось надрывное сипение. Девушка закашляла. Женщина с тревогой ощупывала внучку.
- Ты как милая?
- Бабуль, откуда это?
- Потом. Надо пожар погасить.
Старая Яга поднялась с колен, распростерла руки в стороны и зашептала. Сила, что освобождала теперь ведьма, была невероятной. Природа застонала. Воздух загустел и стал тягучим, заключая треск пожара в тиски так, что он почти перестал быть слышен вокруг. Поднялся ветер. Волосы Марьи разлетелись в стороны, словно наэлектролизованные. Освещаемая заревом пожара, она имела жуткий вид. В черном ночном небе сверкнула молния, прогремел гром, и первые крупные капли дождя упали на землю. За ними разом последовал сильнейший ливень, обрушившийся на дом ровным потоком. Раздался резкий неприятный треск, и крыша в нескольких местах стала оседать вовнутрь.
Дубравко продолжал вытаскивать жильцов на улицу. Сначала Антона (Федор вышел сам), кикимору, котов, потом причитающего Степку. Спина волкодлака почти сгорела. Даня, забыв про себя, кинулась к нему.
- Твоя спина!
Дубравко сморщился.
- Пройдет. Балка упала.
Он покосился на дом. Огонь уже почти погас.
- Знаешь, баб Маш. Иногда ты меня пугаешь.
Женщина подошла к волкодлаку и похлопала его по руке.
- Так и должно быть, волк.
Федор приложил ладони к груди Антона и зашептал. Парень дернулся, приходя в сознание, и закашлял.
Даня справилась со своими легкими сама. Марья уперла руки в бока.
- Ну а теперь можно задаться вопросом: это кто ж такое безобразие учинил?
Все молчали.
- Подожгли нашу комнату. – Дубравко прижал девушку к себе покрепче. Даня осторожно провела рукой по уже покрывшейся рубцами коже.
- В прошлый раз меня только подставили, а теперь убить хотели.
Федор сверкнул недобрым взглядом.
- Может, это не ее, а тебя, зверь, убить хотели!
Дубравко ответил тем же взором. Марья неодобрительно покачала головой.
- Ай-яй, Федь. Глупость такую сказать. Волкодлака огнем не возьмешь. Тебе ли не знать.
Богатырь сжал губы в тонкую линию. Антон засунул за пазуху ревущую кикимору и неуверенно поднялся с сырой земли. Дождь все усиливался. Пожар окончательно погас, и лес окружила темнота. Степка в обнимку с дворовым и его женой уныло взирали на пепелище. Под ногами Марьи мяукнул кот.
- Сейчас, милый. Все восстановим.
Ведьма вновь зашептала…

Лиза сидела на сосне и ее разбирала злоба. Непомерная, неугасающая. Он вынес ее! Она видела собственными глазами, как он положил ведьму на землю и побежал снова в дом. Дальше наблюдать Лиза не имела права, пришлось ретироваться.
Каковы же чары, что даже во сне Дубравко послушен? Яков поджег именно ту комнату, что она указала, пожар разнесся по деревянному дому в мгновение ока, но нет, теперь землю окутывала темнота. Дождь перешел в мелкую морось, как только огонь погас. Старая ведьма сильна. Таких еще не встречалось клану.
Лиза с силой сжала ствол сосны. Дерево хрустнуло под стальными пальчиками девушки, массивная верхушка с треском рухнула на землю. Звук прозвучал сродни раскату грома.
- Ты чего творишь? – Яков оскалился с земли, упавший ствол едва не зацепил его.
Лиза с ужасом осознала свою ошибку, злобу словно ветром сдуло. Она прыгнула вниз, схватила напарника за руку и сорвалась с места так, будто демоны гнались следом. Что, в сущности, было не далеко от истины в данный момент, ибо позади несколько мгновений спустя послышалось тихое шуршание. Дубравко первоклассный следопыт, да и слухом никогда не страдал. В голове девушки билась мысль: найти воду. Это единственное, что может их спасти. Он сильнейший и сейчас он, несомненно, зол, а когда Дубравко зол, он может творить страшные вещи. Ей ли не знать!
Наконец среди деревьев в лунном свете мелькнуло расплавленное серебро небольшой речушки. Лиза позволила себе выдохнуть с облегчением и повернула в сторону воды. Дубравко не догадается вверх по течению они ушли или вниз, а вот личности он, наверняка, уже учуял. Она снова разыграла не тот козырь. Клан не одобрит.
Девушка прыгнула в воду. Яков следом.
По собственной глупости придется на время затаиться. Но это ничего. Конец лета. Скоро сентябрь. Дубравко с ведьмой обязательно вернутся в город, там Лиза и будет ждать. Теперь она будет умнее. Чем дальше от старой ведьмы, тем лучше.
Волкодлак опустился на колено возле воды. Он обвел кончиком указательного пальца отпечаток миниатюрной ступни.
Клан прислал мстителей. И не простых. Елизавета, а с ней Яков. Первая умна, хитра, самоуверенна, второй туп и силен. О главе в этой паре и гадать нечего. Она выбрала поджог, странный способ, однако сомнений никаких – цель Даня. Дубравко до боли стиснул челюсти. Не доберется, гадина. Он знает, что они рядом и будет ждать.