Куда уплывают озёра?

Куда уплывают озёра?

   В нашем городе  часто идут дожди. Ливневые и слепые, с яростною силой  бьющие в оконные стёкла и падающие отвесно, едва слышные мирные дожди, холодные, и те, под которыми хочется стоять часами, согревающие и очищающие.
   Ливневые и злые приходят с запада, растут тёмной стеной над горизонтом, обрушиваясь на город сначала буйным, крутящимся в бесноватой пляске ветром, а затем ледяной, нещадно колотящей по крышам и земле водой. Тихие и добрые появляются с юго-востока.
   Порой тучи рождаются прямо над городом. И тогда я, отбросив всё в сторону, выхожу  смотреть, как уменьшается клочок чистого неба в зените, как стягиваются со всех сторон косматые белые облака, наливаясь фиолетовым соком, словно кожура неестественно быстро зреющих слив, как вода наверху уверенно и необратимо превращается из доброй в злую.
   В эти моменты деревья не шелохнутся, птицы не обронят ни единой ноты, день меркнет и наполняется ожиданием, а вместе с ним наполняется ожиданием  и душа. Нет мига напряжённее для меня.
   А иногда, по несколько дней кряду, дожди проходят мимо, и ликующее над городом солнце, оттеняет и без того чёрные, ползущие у горизонта огромные тучи. И издали становится по-настоящему понятно, какие они грозные и бездонные эти блуждающие небесные озёра.

   Я просыпаюсь рано, и сквозь остатки сна слышу мягкий шум  за окнами. Идёт добрый  дождь, а значит, день будет тоскливый. Значит, сегодня опять мне  бродить по комнатам,  вспоминать и ждать, а там, за мокрыми стёклами будут подрагивать в такт падающим каплям поникшие листья.
   Добрый, юго-восточный дождь идёт второй день, но мне  тоскливо не оттого, что не слышно радостных переливов щеглов, живущих в конце двора, среди колючих веток акации, не оттого, что мир не наполнен  жужжанием ос и стрекотанием кузнечиков, и уж совсем не оттого, что не видно солнца.  Мне тоскливо без другого - без завываний ветра, без ослепительных, змеящихся молний, без грома через полсекунды после вспышки, от которого дребезжат стёкла и в лёгкие врывается озон, а в сердце страх. И я терпеливо жду, когда сменится ветер и вода станет злой.

   На столе, позвякивая, вибрирует телефон. Я медленно привстаю, опираюсь на руку и беру трубку. Мне незачем спешить, сегодня идёт добрый дождь.
   Звонит друг. У него непыльная работа, выезжать по заявкам и ремонтировать вышедшие из строя водяные счётчики, а когда заявок нет, он пьёт чай в своей маленькой коморке. Но чаще мы пьём чай вдвоём, полусонно разговаривая о незначительных вещах и слушая, как за окнами шелестит добрый дождь. Место его работы недалеко от моего дома, достаточно сделать несколько шагов и я  в его коморке.
   Я умываюсь, надеваю старые джинсы, лёгкую куртку, и делаю эти несколько шагов.
   У него, как всегда, всё давно готово. Гранёные стаканы, на удивление не знавшие ничего крепче чая, пачка сигарет, и  только что вытряхнутая пепельница, смастерённая из пивной банки, которую, скорее всего мы сегодня вновь наполним.
   Я падаю в скрипучее кресло и закуриваю.
   - Дождь идёт? – спрашивает он, и дует на горячий чай.
   - Идёт – отвечаю я.
   - Да-а. Уже второй день.
   - Да-а – я пытаюсь сделать из дыма кольца.
   - Тоскливый, добрый дождь. Так ты его называешь?
   Я грустно улыбаюсь и киваю головой.
   - Уже три года прошло – мой друг вновь заводит этот разговор, хотя может ради этого разговора я и прихожу сюда – Может пора найти замену?
   Я пожимаю плечами.
   - Подумай сам, это ведь добром не кончится. Не кончается такое добром – мой друг умеет нагнать страха на пустом месте. Это его стиль – Просто забудь, и всё. Да, это тяжело, я понимаю. Но надо ведь дальше жить, правильно?
   Забыть? Возможно, я бы и забыл, если бы в нашем городе дожди не шли так часто.
   - Давай сменим тему – мягко говорю я.
   - Хорошо. Слышал, Серёга новую машину купил?..

   Когда идёт добрый дождь, время почти не движется. Мы успеваем наговориться до отвращения к друг другу и по-моему даже к самому умению использовать для общения слова. Совсем по-иному  время ведёт себя во время дождей злых. Оно  спешит, ускользает, мелькает молнией, и я никогда не успеваю сказать, и совсем не успеваю услышать.

   Но как бы не вело себя время, как бы оно не упрямилось и не сопротивлялось само себе, день рано или поздно заканчивается. Мой друг уже дома, в окружении своей семьи, ему всё равно, какой идёт дождь, и идёт ли вообще. Ему не надо ничего терпеливо ждать, на что-то отчаянно надеяться, ему уже не надо искать, всё у него хорошо, и в душе и вокруг. Но я его не виню, я никого не виню. Я курю, сидя на порожке, и рука с сигаретой дрожит.
   Добрый дождь закончился три часа назад, а дальше может произойти что угодно. Несколько дней кряду проплывающие мимо, бездонные озёра, внезапно появляющийся западный ветер, дарующий ещё одну надежду, всё что угодно, нужно только ждать. И я жду, один за одним бросая окурки на мокрый асфальт двора. Я чувствую,  злая вода уже близко.
   Тёмный силуэт высокого тополя резко вздрагивает, словно чего-то испугавшись, и начинает раскачиваться,  холодное дыхание приближающейся воды касается моего лица. Я поднимаю глаза. Над головой разбухшими пятнами шесть звёзд. Я вижу, как исчезает одна звезда, потом ещё одна, и моё сердце замирает, оно даёт себе передышку, ведь через несколько минут оно разлетится на сотни брызг, на сотни капель слёз и дождя. Я достаю из кармана телефон.
   Силуэт тополя вновь замирает, мы с ним сейчас в самом эпицентре, где нет ни дыхания, ни жизни, где есть только надежда и крадущаяся боль.  В темноте не разглядеть неба, но по отсутствию звёзд, я знаю, что там происходит. Я знаю, что прямо надо мной огромное чёрное озеро, готовое обрушиться вниз. Небо крест на крест расчёркивает неуловимая вспышка молнии, и через две секунды воздух вздрагивает от мощного хлопка. В землю втыкаются первые, холодные капли, и мой телефон дрожит от звонка, как запуганное стихией животное. И эта дрожь пробегает по моей руке и врывается в сердце.
   - Привет – вместе с её шёпотом подкравшаяся боль хищницей бросается на мой мозг, и я снова теряю контроль, и отчаянно кричу в трубку.
   - Детка, ты где?! Скажи же, наконец! – я слышу, как рыдаю.
   - Я скоро буду дома – как обычно, полушёпотом говорит она и хихикает – Представляешь, до полной посадки звонить нельзя, а я всё равно звоню. Потому что я тебя люблю.
   - Я тоже тебя люблю! Ну, ответь же, пожалуйста, где ты?!

   Я помню тот день и тот разговор наизусть.
   - Привет.
   - Привет.
   - Я скоро буду дома. Представляешь, до полной посадки звонить нельзя, а я всё равно звоню. Потому что я тебя люблю.
   - Ты у меня настоящая хулиганка.
   - А ты в аэропорту?
   - Я подъезжаю. Здесь такой дождь был, что пришлось останавливаться на обочине. Но сейчас поменьше.
   - Дождь?.. Ты знаешь, тут в иллюминаторе вроде чист... нет, нет, туча. Представляешь, мы прямо в неё влетели. Здорово. Даже капельки на стекле.
   - Самолёт уже снижается?
   - Вроде да. Тут непонятно... Смешно, в этой туче, как будто в озере. Прямо нереаль...
   - Что нереаль? Детка? Ты меня слышишь? Детка!

   Самолёт, с раскуроченным молнией правым двигателем рухнул с трёхкилометровой высоты за семь минут до того мига, как его шасси должны были коснуться взлётной полосы. Я помню и тот день, и тот разговор наизусть.
   
   Дождь  обрушивается стеной,  я едва слышу её шепот, сквозь нарастающий гул.
   - Вроде да. Тут непонятно... Смешно, в этой туче, как будто в озере. Прямо нереаль...
   - Где ты? –  обречённо спрашиваю я сквозь слёзы.
   Сколько раз уже я задавал ей этот вопрос? Разве можно подсчитать? Когда приходит злая вода, и мой телефон вздрагивает от звонка, я задаю его, я кричу и шепчу его, не останавливаясь. Но она не слышит меня. Она повторяет и повторяет слово в слово, всё то же, что говорила тогда, три года назад, за несколько секунд до своей... Нет, она не умерла! Я не верю. Это просто из-за плохой связи она не слышит меня, а потому и не может ответить. Разве может быть мёртвым человек, который тебе звонит? Да, она говорит всегда одно и то же, но она всегда была такой прикольщицей, я и теперь улыбаюсь, вспоминая её смешные выходки. Вспоминая, когда идёт добрый дождь, а когда ветер с запада, или тучи рождаются над городом, я слушаю её голос и мне больно...
   
    В нашем городе дожди идут часто. Но иногда, по несколько дней кряду, бездонные, хранящие в своей воде тайну, озёра, проходят мимо. Я не виню их. Я всё понимаю и терпеливо жду. Пусть плывут к другим, к таким же, как я, ждущим звонка, сдавленно кричащим один и тот же вопрос в трубку, рыдающим от незнания - как дальше жить? К тем, кому небесами, как маленькое спасение даруется ответ на другой вопрос – куда уплывают озёра?