Один день Дениса Ивановича, или будни Метростроя

Демобилизовавшись из армии, и, проведя около полутора месяцев в праздных увеселениях, Денис решил всё-таки заняться поисками работы, тем более, что безделье его уже не удовлетворяло. Он привык к активному образу жизни, да и хотелось поскорее обрести материальную независимость.
В конечном итоге выбор его пал на Метрострой. Он прослышал, что проходчики неплохо зарабатывают, и это явилось основным аргументом для принятия окончательного решения.
А тяжелые условия работы ничуть не пугали. Напротив хотелось проверить себя на прочность, а заодно и обзавестись некоторым капиталом, который по его соображениям должен был пойти на предстоящие свадебные расходы.
На объект Дениса определили вместе с таким же, как он, практикантом, с которым они на протяжении трех месяцев постигали азы шахтерского ремесла в учебном комбинате. Это обстоятельство, безусловно, радовало, ибо вдвоем было легче привыкать к новым условиям, а главное к новому коллективу, встречи с которым Денис ожидал с некоторым волнением.
В назначенный день оба практиканта прибыли на строительный участок. Руководство шахты об их прибытии было оповещено, поэтому новоиспеченным метростроевцам не пришлось тратить время на поиски и расспросы. Их без промедления сопроводили в здание душкомбината, где показали шкафчики для переодевания, сушилку и душевую.
Облачившись в спецовку, они рассчитывали сразу же опуститься в шахту, и наравне со всеми начать полноценную трудовую деятельность. Но не тут-то было. Для начала сменный мастер провел их по объекту, показал узлы и агрегаты, объяснил предназначение каждого устройства и приспособления, поведал о мерах безопасности при обращении с теми или иными механизмами. Затем дал расписаться в журнале о проведенном инструктаже. На вопрос «когда же в шахту?», он туманно ответил — «решим».
Только ближе к обеду, когда оба практиканта успели пронаблюдать весь цикл подъема породы из шахты через клеть и погрузки ее в самосвалы, а также отправки сегментов будущего кольца — тюбингов — опять же посредством клети вниз, на глубину, где велись основные работы по строительству будущего тоннеля, подошел старший смены и сказал: «Пошли за мной». Они послушно вошли за ним в клеть и закрыли за собой металлические створки. Стволовой дал два звуковых сигнала, которые на условном языке означали, что в шахту опускаются люди, и клеть, содрогаясь и поскрипывая, начала неторопливый спуск.
Выйдя из клети, Денис сразу отметил для себя тишину, которая встретила их под толщей земли, и эхо, которым отдавалось каждое произносимое слово. Где-то из глубины тоннеля доносились глухие звуки работающей техники, и те, по мере продвижения группы к пункту назначения, постепенно стихли. Время приближалось к обеду, и люди, работающие на передовом рубеже, разбрелись по специально определенным для удовлетворения потребности в принятии пищи местам.
Вскоре группа из трех человек достигла места, где располагалась импровизированная столовая. Это помещение было суше остальных, и за счет пробетонированных стен и потолка больше походило на комнату, чем на привычные для подземных построек сводчатые сооружения. Полезную площадь комнаты занимали два длинных деревянных стола, за которыми сидели люди в потертой и не очень чистой спецодежде. Взоры сидевших тут же обратились к пришедшим.
— Принимайте пополнение, — сказал сопровождавший практикантов руководитель, — проходчики третьего разряда, согласно полученной квалификации.
— Ну, это мы еще поглядим, какая у них квалификация, — сказал, вставая и, подходя к прибывшим, пожилой, щуплый человек. Он представился бригадиром и пожал каждому руку.
В целом, бригаду по возрастному цензу можно было отнести к числу молодежных. Ребята, как на подбор, были крепкими и рослыми, этакие исполины. Денис для себя даже провел ассоциацию некоторых членов бригады с персонажами полюбившегося ему с детства романа Александра Дюма «Три мушкетера». Был среди них и свой Д’Артаньян, и свой Атос, и свой Портос, и, даже Арамис. А бригадир, Иван Титович (в быту — Титыч), вполне мог сойти за капитана королевских мушкетеров Де Тревиля.
Сменный мастер, отклонив приглашение присоединиться к трапезе, вскоре удалился, а практикантам предложили сесть.
Их никто не спрашивал — хотят они есть или нет? Им просто наложили пищу и придвинули тарелки. Да они, собственно, и не сопротивлялись. Если у сменного мастера был выбор — пообедать с бригадой или пойти в городскую столовую, там, на поверхности, то у них выбора не было.
Пищу в тоннель доставляли во флягах. Шахтеры уже не носили с собой известные с незапамятных времен термоски. Здесь было и первое, и второе, и третье, причем на выбор — компот или чай. Пища была не самая плохая. А нагулявшим аппетит проходчикам она и вовсе казалась божественной.
Поглощая пищу, Денис припомнил услышанный в детстве от отца рассказ о том, как в стародавние времена нанимали на работу батраков. Для начала батраку наливали полную тарелку супа и наблюдали за тем, как он ест. Если работник ел без аппетита, то его прогоняли со двора. Если аппетит у парня был нормальный, то его оставляли. Но Денису не надо было изображать проголодавшегося человека, он таковым и являлся. Молодой организм требовал свое.
Денис сидел напротив женщины лет сорока. Она, как выяснилось позднее, работала в бригаде штукатуров-отделочников.
— Ну, как впечатление, новенький? — поинтересовалась женщина.
Видно было, что она проявляет к Денису неподдельный интерес. Он улыбнулся, не зная, что ответить на такой риторический вопрос.
— Зачем тебе эта штука? — поинтересовалась женщина, увидев на руке Дениса браслет, на котором были выгравированы его фамилия, имя, отчество и год рождения. Браслет этот он некогда приобрел в галантерейном отделе универмага и решил отобразить на нем свои исходные данные. Для чего он это сделал, объяснению не поддавалось. Увидел у кого-то, и сделал.
Денис решил показаться оригинальным и отчасти напустить на себя бравады:
— А это на тот случай если под завал попаду. Чтоб опознать смогли.
Женщина изменилась в лице.
— Прикуси язык! — сказала она. — Что ты видел?
Денис понял, что сболтнул лишнего. Эти темы среди людей, проработавших на шахте не один год, не обсуждаемы, и в разговорах их предпочитают не затрагивать.
По соседству с ними сидел парень, которого Денис мысленно окрестил Портосом, за его габариты и веселый нрав. На самом деле у молодого человека было довольно редкое имя — Богдан.
Парень уже покончил с обедом и теперь был явно расположен к бесшабашной беседе.
— Ну, что, практиканты, слушайте анекдот. Устроился, значит, чукча в Метрострой. Получил чистую спецовку, новехонькую лопату. Спустился в шахту, и идет довольный по тоннелю. Вдруг видит на путях лежит здоровенная гайка, наподобие той, которой тюбинги стягивают. Поднял он её, повертел в руках. Что с ней делать, не знает. Ну, взял ее, одел на палец и давай по рельсу стучать.
Вдруг рассказчик на секунду умолк, а потом, обращаясь к
Денису, как бы между прочим спросил:
— Слышал?
— Нет, — доверчиво произнес Денис, едва сдерживаясь от любопытства.
Метростроевец, не давая ему опомниться, и уже явно играя на публику, воскликнул:
— Ну, иди, послушай!
После непродолжительной паузы, помещение огласил гомерический хохот. Денис тоже непроизвольно улыбнулся, обескураженный таким неожиданным финалом. Обиды не было. Он не воспринимал себя объектом розыгрыша. На его месте мог оказаться любой из присутствующих.
— Ну, хватит гоготать! — наигранно сердито проворчал бригадир. — За работу пора.
Все начали собираться. До места работы предстояло идти по изгибам тоннеля около 10 минут. Собрали пожитки, инструмент и двинулись в путь, продолжая по дороге отпускать в адрес друг другу невинные остроты.
Денис шел, закинув на плечо лопату и держа ее правой рукой за черенок. Его нагнал бригадир:
— Опусти лопату, студент! Над головой троллей!
И пошел дальше, настигая впередиидущих. Только теперь Денис обратил внимание на провод, натянутый по всей длине тоннеля. Этот провод обеспечивал питание электровозу и был под высоким напряжением. Страшно подумать, что бы могло произойти при прикосновении с ним. Несмотря на деревянный черенок, вода помогла бы лопате стать отличным проводником. Денис тут же вывел для себя первую истину — то, что можно себе позволить там, наверху, здесь чревато непоправимыми последствиями.
Конечно, эта осторожность и внимательность вырабатывается с годами. Он помнил рассказы бывшего главного инженера шахты, который преподавал у них в учебном комбинате технику безопасности. У этого человека, за годы работы под землей, выработался инстинкт осматривать потолок любого помещения, в какое бы он ни входил, будь-то кинотеатр или квартира. В шахте без этого нельзя, иначе можно оказаться под завалом.
Тем временем бригада подошла к месту предстоящей работы. Они оказались как бы на перепутье. Вправо и влево уходили ответвления. Работать предстояло в левом из них. Здесь же была сооружена и рельсовая стрелка, невдалеке от которой, со стороны ствола, выстроился в ожидании погрузки состав вагонеток.
Все привычно разбрелись по рабочим местам и, спустя некоторое время, закипела работа. Застучали отбойные молотки, оживился автопогрузчик, зашевелились вагонетки, движимые миниатюрным электровозом. Все эти орудия производства наполнили окружающее пространство таким грохотом и лязгом, при котором для того, чтобы докричаться до собеседника, приходилось изрядно напрягать голосовые связки.
Денис огляделся. Он находился в слепом тоннеле, стенами которому служили ребристые чугунные тюбинги. В тоннеле было три горизонта. С первого он оглядывал открывшийся перед ним пейзаж. Вторым горизонтом служил деревянный настил чуть ниже средней отметки диаметра тоннеля. И, наконец, на уровне третьего горизонта шла выработка — шурф, который в последующем должен был стать самостоятельным тоннелем. Разработка этого шурфа и была основной задачей бригады.
Денис обратил внимание на то, что для поддержания деревянного настила были использованы металлические балки, которые в свою очередь упирались в ребра тюбингов. Были они приварены к тюбингам или нет, он выяснять не стал, но неожиданно для себя вспомнил по этому поводу высказывание одного остряка: «Ребята, вы здесь приварите немного, а я уж потом намертво проволокой прикручу». Слишком уж непрочной показалась ему конструкция настила.
Лежавшие на балках доски при помощи поперечных реек были скреплены между собой редкими гвоздями. Стоящему на них открывалась вся картина кипящей вокруг работы. Был виден проем, в котором двое рабочих отбойными молотками откалывали большие глыбы. Чуть ниже лопатами орудовали ещё двое, сопровождая эти глыбы прямиком к ковшу автопогрузчика. Сам погрузчик раскатывал внизу подобно луноходу и закидывал ковшом комья грунта в подъезжающие вагонетки. Впрочем, некоторые куски породы, отскакивая от себе подобных, все же скапливались на промежуточном уровне, чем создавали опасность обрушения и без того хлипких надстроек.
Бригадир подошел к Денису и, приникнув к его уху, крикнул:
— Бери напарника, залазьте на второй ярус и расчищайте его. Понял?
Денис кивнул. Взяв лопату, он подошел к напарнику и передал ему слова бригадира. Потом по тюбингам они оба полезли на леса. Оказавшись наверху, Денис в первую очередь проверил их на прочность. Сначала он, широко расставив ноги, попробовал их раскачать. Затем, убедившись в непоколебимости настила, отважился несколько раз подпрыгнуть. Настил внушал доверие, так что пора было браться за работу.
Еще раз взглянув вниз, чтобы случайно не обрушить на чью-нибудь голову тяжелые куски породы, Денис принялся орудовать лопатой. Постепенно, расчищая себе дорогу, он приближался к краю настила. В тот момент, когда до края оставалось чуть более полуметра, он услышал снизу голос бригадира. Титыч, направив в его сторону указательный палец, пытался донести до его слуха, судя по всему, какую-то очень важную мысль. Не успев сообразить в чем дело, Денис почувствовал как опора под его ногами накренилась и, потеряв равновесие, он как с горки покатился по наклонной плоскости прямо к ковшу автопогрузчика. В этот момент ковш как раз проделывал амплитуду из крайнего верхнего положения вниз. На минуту Денису показалось, что при контакте с ковшом, второй его непременно придавит. Радужных перспектив сей факт не сулил. В лучшем случае можно было рассчитывать на сильные ушибы и переломы. В худшем… Об этом думать не хотелось.
Когда Денис достиг твердыни, то к удивлению обнаружил, что ковш погрузчика уже опущен, и ему ничего большего не оставалось, как со всего маху нырнуть в эту ёмкость. С учетом согнутых коленей он без труда поместился там целиком. Ситуация из достаточно трагичной вдруг моментально превратилась в комичную. Но в тот момент этого никто не осознал.
Машинист погрузчика успел выскочить из кабины и стоял возле ошалевшего практиканта с не менее ошалевшим видом. Со всех сторон сбегались остальные члены бригады. Последним, расталкивая здоровяков, появился щупленький бригадир.
— Цел? — было первое, о чем он спросил.
Но ответа не понадобилось. Было видно, что ничего страшного не произошло. Правда, лишь по случайности, а вернее благодаря профессиональным действиям машиниста погрузчика, который сумел в нужный момент усмирить технику и помочь человеку избежать травматизма.
Денису помогли выбраться, отряхнуться. Он постепенно приходил в себя.
— Иди, отдышись, — сказал бригадир.
Впрочем, Титыч и сам, судя по всему, изрядно переволновался. Как, собственно, и машинист погрузчика. Эти люди, в случае трагического исхода, должны были держать ответ за случившееся, как говорится, по всей строгости.
Так прошел первый день Дениса в шахте. Спустя некоторое время он вспоминал о нем уже с иронией, но на тот момент ему было вовсе не до смеха.
Конечно, он не стал связывать свою дальнейшую жизнь с нелегким трудом шахтера. Проработав еще несколько месяцев на шахте, он уволился из Метростроя и поступил в институт, на заочное отделение. Получив высшее образование и пройдя все ступени роста, через некоторое время он возглавил отдел одной из фирм, и его называли уже не иначе, как Денис Иванович. Но уважительное отношение к нему было вызвано не только тем положением, которое он занимал в фирме, а еще и за умение сочетать в своем характере интеллигентность и простоту, присущую обычным работягам. А эта простота как раз и привилась ему благодаря дням, проведенным на строительстве метрополитена.

Рисунок Александра ГАЛАГАНОВА