Дом на песке. 3

Санёк Осадчий хотел любить. Но боялся этого, как наказания. Стоит ли бояться остаться безнаказанным?  Всё равно наказание настигнет. Оно от рождения заложено в каждом человеке. Это старость.  Старость – вот приговор всем человеческим поступкам. Выносит приговор суровый судья – личная жизнь. А исполнители приговора?  О, их всегда достаточно, они найдутся быстро.  Сами. Их и искать не надо. Супруги, дети, внуки, друзья, сослуживцы, соседи. Все, кто знал. Все, кто видел, слышал, помнит, придумал, домыслил, догадался. Все, кому не лень. Все, кому не жаль. Они не спеша разглядывают твою жизнь, вспоминают все нелепости, которые ты совершил по отношению к ним. Возможно, и не совершал, возможно, и не ты, но выпал случай рассказать. Выпал случай рассмотреть. К тому же, тебя просят рассмотреть свою память и рассказать. Ты вынужден, тебе некуда от этого деться.  Это как на пляже. И не хочешь рассматривать   и оценивать  достоинства и несовершенства чужого обнажённого человеческого тела , а вынужден. Особенно, если это конец июля. Особенно, если это у моря ближе к вечеру. Уже никто не кутается в полотенце и не ёжится, как с утра. Весь пляж усыпан сытыми улыбками не голодных ни на что людей. Они даже и не поворачивают голову на крики торговцев, что снуют между липкими полуобнажёнными телами:
- Пахлава, пахлава медовая! Пахлава!
Да кто её будет покупать, разве что белые люди. Голос смолкает и уже никто не кричит: «Пахлава! Пахлава медовая! Пахлава!» И тогда можно посмотреть в сторону молчания. Там – белый, не загорелый человек. Там покупатель немыслимо отвратительного вкуса пахлавы. Там – некто новый. Кого не видно было в  последние пару недель. Белые люди всегда вызывают новые мысли и будоражат воображение. Кто они, эти не загорелые люди? Интересно, догадаюсь или нет, откуда приехали, и как здесь устроились? Снимают комнату, квартиру, дорогой номер в гостинице? Или ютятся у родственников на кухне под столом?  Надо рассмотреть пристально, есть ли у них в ушах, на пальцах, на шее золотые украшения, или этих людей надо бояться? Белые люди посреди, розовых и коричневых на пляже, – особая каста. К ним надо относиться внимательно.  Это либо воры, либо добыча. Поэтому вокруг белых людей на пляже образуется достаточно свободного места. И, определённый вакуум вздыбленной настороженности. Ещё бы! Что белые люди делали почти да конца лета? Работали и экономили на отпуск? Почему не загорали в выходные? Много работали и накопили много денег? Или сидели в тюрьме и недавно освободились. И нуждаются в большом количестве денег? Здесь гадать сложно. Здесь не понятно: то ли их ограбят, то ли они пришли пощипать зелень. Поэтому и вопросы к белым людям существенные: « Далеко ли от моря теперь можно снять комнату? Да что вы говорите?! И сколько же просят? Ого! Ничего себе!» Белый, не загорелый человек, может таковым и остаться, не перейти в касту розовых, подзагоревших. Если он один и нечаянно уснёт на пляже. Или пригласит к себе в гости нового курортного знакомого. Или выпьет с ним лишнего вечером в кафе на набережной  и затем ему, белому, понадобится помощь по доставке на съёмную хату. Надо заметить, что воры тоже могут быть обворованы. Потому что – подумайте сами, почему. Самые устойчивые особи – шоколадно загорелые. С ними за весь сезон ничего такого не случилось. Они дозревают на пляже по одному, по двое по трое, компаниями. Они благоденствуют. Потому, что осмотрительные и правильные. Или у них нечего украсть. А у некоторых, не то что не хочется воровать, им хочется подать. Их много. Они неистребимы. Это старухи. Так ли много стариков? Посмотрите на россыпи бело-розово-коричневых. Стариков меньше. И они в основном, либо бегают по пляжу, либо делают зарядку. Старики не слишком глубокие, а так, чуть копнул, и старика уже понесли и закопали. Зато неисповедимые и неопровержимые старухи всех мастей трясут фартуками животов и ушами грудей мощными рядами. В прежние годы старухи приезжали с внуками. Но в  этом сезоне что-то произошло. Старухи без внуков. Мало кто строит домики из песка. Детей на пляже мало.  Куда делись дети? Все в летних лагерях или на детей не хотят тратиться? Или их вовсе стало мало? Зрелые тыквы бывших юных красоток и мятые пятые точки объедков праздника жизни. Где их дети? Тоже там же, где и старики? Складывается впечатление, что в борьбе сыновей Бога, которые, как написано в Библии,  стали входить к дочерям человеческим, за много лет до сегодняшнего дня, победили дочери человеческие. И скоро земля, наконец -то, очистится от этих инопланетных «сыновей Бога». И  заживут дочери человеческие достойно на родной планете. Без непонимания и армейских команд. Да что ещё женщина видит от мужчины? Ну конечно, они же потомки инопланетян. С другой планеты, потому и не понимают землянок. Солдафоны, потому и командуют. Только такие и могут летать на звездолётах и завоёвывать новые территории. Только такие смогли победить землянок необычным оружием: проткнуть и впрыснуть сладкий яд и, вместе с ним, копии своих генов. Пусть бы даже солдата из другой звёздной системы убили древние землянки, его семя сделает своё дело завоевания. А чтобы потомство не убивали, пусть она сама несёт сладкий дурман, что пьянит и вызывает желание любить его – чужого, не понятного. А он не должен любить. Он должен завоёвывать. Протыкать, протыкать, протыкать… И сеять, сеять, сеять своё семя… Чтобы росло. Он иначе не может. Он на это запрограммирован .Он иначе не должен. Ему нельзя любить. Он должен протыкать. А Санёк Осадчий хотел любить. Он и не думал никого завоёвывать и протыкать. Санёк жаждал романтики и чуда. Однажды чудо случилось.  Но до этого дня Санёк проделал такой длинный путь, выдержал такой марафон, что не сумел от усталости разглядеть сначала признаки чуда, которого ждал долгих тридцать лет своей жизни. Санёк напрочь забыл о том, что у него есть оружие, способное протыкать, запускать внутрь жертвы сладкий яд со своим генным кодом. Санёк и не думал о том, что его гены способны выстроить внутри землянки белок в определённой последовательности. Эта последовательность сама выберет национальность: кем ей быть? Звёздным мальчиком из другой галактики или земной девочкой. А, затем, вылезет из кокона тела, из мешка, в котором питалась, пряталась, набиралась сил эта последовательность Саньковых генов. Её назовут ребёнком, будут сюсюкать, лелеять, бояться за здоровье, трястись над ней, учить ходить, говорить. До того времени, пока она сможет начать мстить. За что? Да ни за что. За то, что ты живёшь и потребляешь ресурсы, и, значит, их становится меньше и может не хватить потомкам. А за что ещё дети так цинично могут относиться к родителям? Родители тоже не промах. В голове женщины от её матери, в своё время «проткнутой инопланетянином», заложена программа. Она твердит, что так живут все, давно, это нормально, должно быть так, а не иначе. Должна быть семья. Мама, ребёнок папа. Иногда последнее звено выпадает. Оно пошло искать новую жертву для осеменения и выполнение межгалактической миссии. Тогда остаётся не полная семья: мама, ребёнок. От этого семья /лучше было бы и правильнее убрать мягкий знак/, не пострадает. Так шепчет генная программа. А внизу живота всё сопротивляется и плод не зачинается, или не выдерживает внутренней борьбы и пытается вылететь в другую галактику, домой. И вылетает. В кювет гинеколога.  Сильное земное женское начало протестуют против копирования генной последовательности захватчиков, и молится Богородице, которая без мужа зачала. Что-то в этом есть. Надо выбрать время и хорошенько призадуматься. Например, о том, что много тысяч лет назад землянки могли воспроизводить себе подобных самостоятельно. Плод зарождался, вынашивался три месяца и появлялся на свет. После вмешательства извне произошли непонятные мутации. Беременность стала в три  раза  длиннее и появляется всё больше бракованных детей. Женщины всё чаще злятся и восстают против мужчин, начинают понимать, что с их стороны присутствует своего рода обман. Пытаются найти возврат к корням и чистоте своей женской расы. Ищут путь в нулевую точку. И потому так много ставится диагнозов: фибромиома. Диагноз придумали мужчины, чтобы женщина забыла о своём природном  свойстве, возможно, утраченном навсегда, размножаться без помощи мужчин. Но не тут-то было. Завоеватель хочет, чтобы она стала его личной , трофейной штучкой. И служила, служила, служила ему, неземному красавцу или уроду, или среднему индивидууму с общим выражением лица – всё равно. Он ведёт себя по не земному  царственно. «Ненавижу завоевателей» -  думала всеми своими генными комбинациями Катя Кудрявцева. Но, когда она столкнулась в кабинете коменданта общежития с Саньком Осадчим, она и догадаться не могла, что призвана дать Саньку то, что ему отомстит.