290

__

В юности каждый хочет выглядеть интересно, но потом человек скучнеет и начинает пренебрегать «выпендрежем», мол, толку-то от него. Мне еще хочется истинного выпендрежа - творческого отношения к скучной будничной жизни. Ведь даже любят по схеме; покупка цветов как обязанность…

Все так скучно и настолько заранее известно, что стоит рискнуть - и не только в любви, но и во всем, во всем.

 Повысится качество творчества - повысится и качество жизни; и наоборот: повысится качество жизни - будет прогресс и в творчестве. А у кого прогресс в ремесле, у того, например, машина появляется…


__

Чем дальше я продвигаюсь в отношениях с девушками, тем менее мне думается о сексе. Я же на гору хочу с ними забраться, а не в яму свалиться.

Хотя мир гармоничен не потому, что симметричен, а потому, что парадоксален. Он невероятно исхитряется для того, чтобы быть гармоничным – и ему это всякий раз удается…

Может быть, мы вообще останемся друзьями?!

                ***

Самый большой простор для дерзости у художника, не умеющего рисовать. Я всё хочу, чтобы картина сама себя рисовала - от себя я  провожу разве что пару черт или рисую маленький домик. Уметь можно только чертить. Я сразу вижу «худ. училище» в работе – причем, это касается даже самых знаменитых. Надо управлять лошадью, а не пытаться стать ею...

Да, сейчас авангард очень странный делаю, не шлягерный, но что поделаешь, если дорога проходит именно по этим местам? Потерпите, не  смотрите, пока я не проеду и снова не попаду в места с большой материальной плотностью...

..Реализм материален, авангард духовен - дух оболванил материю - а мой постмодернизм душевен - неуловим и неисчерпаем. Чтобы попасть на душу, надо было сначала обозначить края. У реки всегда два берега. «Сначала отстали слишком, затем опередили слишком и, наконец, попали в реку жизни»...

Те мечты, что мелькали только в самой дали и казались неотъемлемой принадлежностью тех далей  и таких мельканий, вдруг засверкали на расстоянии гораздо более близком - где всё крупнее и дольше. «Передвинулся! Подъезжаем...»

__

С одной стороны, любить ту, что не любит тебя, не так трудно: «неприятно, конечно, но спокойно – почти ничего не происходит, всё время крепкое дно под ногами»! а вот как пустят на глубину, сможешь ли плавать, не забоишься ли, не станет ли ноги сводить…

__

2-ая «Корова»: А. не пришла, а А2 снова  отшила. Правда, возможно, что у А. были занятия вечером, но она в таких случаях приходит к концу. Но, кажется, никто из библиотекарей на «Арсе» не был – у нее нет информации о моем поведении. На А2 же мне и смотреть не очень хотелось. Но следы страданий на ее лице, поведение С2, новое прочтение тех же стихов (раньше почему-то не понимал, о какой «темно-голубой» куртке там идет речь, а ведь это моя джинсовая куртка; Кстати, я ее не снял из-за обрезанных пальцев – клал их в карман – и она была на мне весь вечер) сделали своё дело и я страшным усилием пересилил себя, подошел (С2 отошла): «А2, можно тебя на два слова?» – «Нет, нельзя!» - громко так, безапелляционно сказала – и я сразу ушел. Собственно, подобное предчувствовалось, поэтому я скептически смотрел на усилия С2 ее вернуть, когда она сразу же после «Коровы» (до моих слов) куда-то сорвалась. Она всё же вернулась, но толку-то…

Скверно я себя чувствовал – тягостно, как в дурдоме. Силы и веселье покинули меня – и вопрос-то свой  практически прошептал, причем очень робко. Сидел, и думал о том, что надо бы залечь и думать, как теперь себе веру вернуть.

Не собираюсь уже стесняться быть около А. Сегодня будет концерт самодеятельной песни – с Гордоном! – пойду, очень надеюсь ее там встретить. Или Ж. Она, кстати, с умным видом и красивым лицом (и красиво одетая) печатала свой доклад про Бурлюка – мне показала этого Давида, но ведь не близок...

Стихи А2 в этот раз оставили меня почти равнодушным – лирика, да еще такая, в какую не веришь.

Журнал «Казань» заполнен картинами «дастановцев» – и я опять-таки приуныл: «с яркими коммерсантами трудно спорить. Как и с реалистами-бюрократами. Товар и тех, и других апробирован. Я же делаю альтернативное искусство…»

О. с воодушевлением маньяка читал архаику – «скальдов». «Авангард был, есть и будет – не только геометрический, но и природный, языческий». Бедная Н. – она его очень любит.

Во что я теперь не верю, так это в «обращение в истинную веру»: революции очень редки, а эволюции очень долги. А сам ты не резиновый – можешь плотно общаться лишь с несколькими людьми. По сути, если у тебя есть семья, то на остальных ты лично уже не можешь влиять сколько-нибудь существенно. Остается надеяться на влияние своих текстов и т.п. разойтись бы им широко, отыскивая редкие революции и совершая частые, но тихие эволюции. …«Массовые обращения» начального христианства оказались дутыми – время всё расставило по своим местам; по прежним местам оно всё расставило…