Пустые хлопоты в нехудшем из миров Глава четвертая

       Алекс никогда не думал, что ему так и не суждено будет получить мирную и перспективную профессию ксенобиолога, о которой мечтал много лет.
       В то время влиться в ряды специалистов с приставкой «ксено» было модно. Ксенолингвисты, способные понимать речь разумных обитателей других миров. Ксеноисторики, не оставляющие «белых пятен» прошлого в истории неземных цивилизаций. Ксенопсихологи, пытающиеся разобраться в тонкостях душевной организации чуждых людям существ. Ксенобиологи, изучающие живой мир далеких планет… Молодые земляне, выходящие из стен АстроУниверситетов, еще не знали, что их готовили шесть лет ни для научной деятельности, ни для блестящей карьеры. Их готовили для войны. Войны, о которой еще ничего не было известно, но которая уже стояла на пороге Земли.
    Алекс находился в лаборатории «Концерна «Омега», где велось многоуровневое изучение биологического материала, доставленного с одноименной планеты. Далеко не каждый студент – старшекурсник имеет возможность проходить практику на закрытом спецобъекте. Только особо старательные и способные ребята имели туда допуск. В святая святых – в генетическую лабораторию – Алекса Лунгина пока не пускали. Для начала ему предоставили возможность освоиться в Отделе систематики. Разобрать по полочкам, к какой систематической группе относится то или иное существо, доставленное с далекой планеты.  Работа кропотливая и небезопасная, ведь никто не знает, как поведет себя неземная тварь в агрессивной для нее среде.
     Обычно наблюдение и кормление неразумных существ возлагалось на роботов – андроидов. Но иногда несложные манипуляции доверяли  студентам.
   Так вышло и с Алексом. Он стоял у стеклянного вольера и наблюдал за спариванием двух гигацефалов. Более странных организмов ему видеть не доводилось. Животные, размером с крупную кошку, но без шерсти и пуха, имели огромные головы и три пары конечностей. Рождаются эти зверьки с интеллектом пятилетнего земного ребенка – быстро осваивают членораздельную речь, учатся абстрактно мыслить, а некоторые обладают специфическим чувством юмора.  Но при этом они агрессивны и недоверчивы, и подчиняются только тому, кого посчитают своим хозяином. К полутора – двум годам, достигая половой зрелости, гигацефалы утрачивают интеллект и превращаются в неразумных тварей – кровожадных, непредсказуемых и очень сильных.
    Кто из них самка, а кто самец – Алекс пока не определил. Да и гигацефалы пока тоже. Изначально они рождаются гермафродитами и, только столкнувшись с  подобной себе особью в период размножения, начинают бой половой идентификации. Победитель играет роль самца, проигравший – самки. У гигацефалов стремительно начинают появляться вторичные половые признаки. Как правило, на это уходит не более получаса, после чего животные начинают спариваться.
   Алекс терпеливо ждал.
- Как успехи? – услышал он за спиной голос, который показался очень знакомым.
   Не оборачиваясь, Лунгин ответил принятой в такой обстановке шуткой:
- У меня или у них?
- У всех. 
 Алекс обернулся и увидел свое собственное отражение. Свою точную копию за исключением некоторых деталей. У того, кто стоял напротив, волосы были стрижены под ноль, тогда как Алекс предпочитал прически средней длины.  У того была бледная, землистого оттенка кожа, в то время, как Алекс круглый год загорал под искусственным солнцем.  И, наконец, одежда: Алекс никогда не станет носить то, что ему не идет.
- Ты кто? – спросил Лунгин, ощущая себя при этом круглым идиотом.
- Наверное, я – это ты, - немного смутился парень – я твоя копия.  Одна из копий.
   Лунгин чуть не поперхнулся. Интересное дело – «одна из»! сколько их всего? И почему именно Алекса? Мать моя женщина, что творится…
- Я давно за тобой наблюдаю, - продолжал клон. – С того дня, как ты появился в «Концерне «Омега». Все надеялся, что ты зайдешь в гости. Но ты каждый раз,  проходишь мимо. Но мы все ждем тебя.
- Где ждете?
- Как где? В Отделе генетики. В лаборатории, где нас создали. Нас много, а станет еще больше. Ты самый популярный человек в нашей среде. О тебе только и говорят.
- Кто говорит?
-  Мои братья. Клоны. Нас сейчас несколько сотен, точнее не могу сказать. И у каждого свое предназначение.
  Алекс почувствовал себя двояко. С одной стороны он опасался подвоха – вдруг это розыгрыш. Сейчас опять в моду входят всякого рода реалити – шоу с непредсказуемым финалом. Но вот вряд ли телевизионщиков пустят на закрытый объект – с другой стороны. Чтобы «развести» свою жертву, они найдут множество других, менее засекреченных мест.
- Не веришь мне? – слегка обиженно произнес клон. – Ну, так я докажу, что говорю правду.
- Как тебя зовут? – спросил Лунгин.
- Алекс Первый. Но ты можешь называть меня просто Первый.
    За этим странным разговором Алекс совсем забыл о гигацефалах. В вольере, тем временем, происходило полное непотребство – особь, которой выпало право стать самкой, пожирала своего партнера, довольно урча. Научный эксперимент был сорван из-за невнимательности человека и болтливости клона. Но вот вряд ли такое объяснение удовлетворит руководителей Алекса.
- А, вот ты где! – грозно произнесла женщина в униформе сотрудника «Концерна», появившись рядом с вольером. – Первый, ты почему покинул зону без разрешения?
   На человека она даже не взглянула.
   Первый понуро стоял, глядя куда-то в пустоту. На его лице застыло полное безразличие.
- О твоем самовольном уходе мне придется доложить доктору Ставицкому, - сухо сказала  женщина.
   Первый развернулся и поплелся покорно прочь из помещения. В Алексе сотрудница не признала из-за своей недальновидности прототипа своего подопечного. Хмуро посмотрев на выжившего гигацефала, она надменно обратилась к Лунгину.
- А вам, молодой человек, не помешало бы серьезнее и ответственнее относиться к своим обязанностям.  Вы не в третьесортном институте.
  И, произнеся это пафосно, она поспешила вслед за первым.
  Алекс присел напротив вольера. Ему уже не было никакого дела до гигацефала. Его смущало совсем другое. Доктор Ставицкий – руководитель кафедры Чужих – взял шефство над Алексом, когда тот только переступил порог АстроУниверситета. Ставицкий сам выбирал себе студентов, из которых рано или поздно делал себе помощников и аспирантов. Он имел на это право. Он начал курировать двоих – Герду Костер и Алекса Лунгина. « Повезло, - завистливо говорили им. – Лучше ходить в любимчиках у профессора, чем быть у него в опале».
    Герда в ответ только хихикала. Она, вообще, была смешливой и немного легкомысленной девчонкой. Она осталась с душой ребенка, даже став совершеннолетней – непосредственной, жизнерадостной и доверчивой. Пока не началась война.
     Теперь же в мыслях молодого человека царил хаос. Выбор Ставицкого пал на него не случайно. Клоны… Зачем специалисту по генетике неземных существ столько копий одного-единственного земного паренька. И что это за странные слова первого: « У каждого свое предназначение»? Алекс не долго пребывал в раздумье. Он понял, что надо делать. Ему надо проникнуть в зону, где обитают клоны, даже если ради этого придется совершить что-то противозаконное.  В помощники он возьмет Герду. Мозги у нее -  просто какое-то хранилище нестандартных решений.. Она может стать сосредоточенной, осторожной и серьезной, если это надо для дела. И умеет держать язык за зубами, уже проверенно.