310

***

Скучный пейзаж: серые домики; он же и мертвый пейзаж: пустыня из темных каменных скал. Но я начинаю разогрев всего и что-то начинает происходить и меняться: какая-то растительность проросла, какая-то вода потекла, подул ветер, что-то заклубилось и тяжело задышало. Земля как вулкан проснулась, стала лавой, закрыла небо, поднявшись до небес. И некий голос прошептал мне: «Смотри  внимательно: сейчас произойдет оно, рождение, бурлящая поверхность выбросит из себя некий шар, что будет премудр и прекрасен...»

***

П. рассказы и сны: «Один парень умер - какую-то он бомбу кидал и взорвался - и вот, следующим летом его жена видит сон, будто  сидит он у забора рядом с воротами в белом нательном белье, вроде солдатского. Тут же что-то постелено, газетки какие-то. А белье всё насквозь мокрое. Жена подходит - как знакомая, а не как жена – и спрашивает, как живешь и прочее. «Ничего» – говорит, «только скажи матери, чтобы не плакала - всё время мокрый хожу» - «А что в ворота не уходишь?» - «А вот, дождусь Сашку с Олежкой и вместе пойдем» - и те, тоже молодые, умерли вскоре!»

«Один мой друг в Чехословакию уехал служить, а я стал к его жене  заходить. Она всё время такая приветливая, приглашает, просит подольше оставаться, если придешь. Я, конечно, подумывал о сексе разговор завести - а то, может, обидно ей будет - но не хотелось друга обманывать. Тут она сама начала разговоры, что по ночам ее чья-то мохнатая рука гладит, за всякие места берется - и «то ли снится мне это, а то ли наяву». И до мужа, говорит, такое было. А с ним - нет... И вот, один сосед узнал, что я к ней хожу и говорит: «не ходи к ней». Серьезно говорит, с намеком. И я не стал ходить. Но стал мне  сниться сон - четыре месяца один и тот же: что я лежу под женщиной с грудями и с темным пятном вместо лица, а после чувствую, что целует она меня в губы каким-то невероятным засосом и я начинаю задыхаться, и выдирать ее губы как какой-то укоренившийся куст, и просыпаюсь, и долго не могу отдышаться... И так и не хожу к другу домой до сих пор - а он приглашает...»

«Часто встречаю во сне кого-то из тех троих умерших. Причем, увидев его идущим навстречу, отдаю себе отсчет, что не надо с ним встречаться, но здороваемся, коротко разговариваем («как дела?» – «нормальный ход») и расходимся. И я после себя в испуге спрашиваю: «не приглашал к себе!? Вроде нет...» Еще видел кого-то из них в большой компании и вот, они напали на дом, в котором я был с кем-то. Мы забаррикадировались, изо всех сил изнутри держимся и через полчаса  напор ослаб. Выглядываем - вроде никого. Пустая сонно-солнечная улица, тишина. Чувствую просто страшную радость. И, героем: «ну и сны мне снятся!»…»

***

...Женщина - это жизнь, а авангард (от которого сила) -  смерть - вот почему мало «великих» женщин: в них заложен инстинкт бегства от смерти. И не надо им этот предохранитель ломать - пусть воюют мужчины. Сломав его, станешь мужеподобной - и в оправдание своё будешь говорить, что не хватает настоящих мужиков. И душа поэтому же всегда слаба - если она душа, а не полено.
 
***


Шлягеры случаются не чаще, чем праздники в году. И праздник привлекателен в любом виде, проглотят и постмодерн. Но как людям, незнакомым с авангардом, с силой - и с тупиком, в который голая сила заводит - оценить постмодерн будничный, эти каракули и пятна, исполненные тонкости и философии... А перекормленные авангардом забыли, что такое природа, что она принципиально шершава и корява, антисалонна...

***

 Неверующий говорит «всюду клин», а верующий, с неверующим почти соглашаясь, вносит ту поправку, что всегда остается узкий просвет,  путь, ведь не могут двое злых и тупых идеально притереться друг к другу…

__

Опять возродилась надежда на лучший исход. Когда в конце я с горечью спросил: «пора падать, да? вниз?», она не ответила…

Под вторым рисунком – арендованным Ж. – вдруг увидел волос. Не может быть, чтобы я был так небрежен – вскрывала?! Искала записку, не зная, что рисунок наклеен?!

Уровнем М2 оказался юношеский секс-сериал «Беверли Хиллс». Либерт показался занудным, моя писанина – недоброй и т.д.