Нет ничего невозможного

Я знаю, нет ничего невозможного. Мы можем создать собственный мир. Мы – это: я – Барбара и мой старший брат Брэдли. Родители умерли, когда я еще не родилась. Хотя, наверное, все-таки родилась. Только вот я их совсем не помню. Но Брэдли - то точно уже был на свете. Он своим занудством и заставил родителей отойти в мир иной. Я так думаю. Меня он тоже поначалу доставал, но я привыкла. И даже его полюбила. Потому что никого другого у меня все равно нет. Воспитательница говорит, что мы одни на целом свете друг для друга. Остальные люди чужие, их надо сторониться и конфеты брать нельзя. Глупости, конечно. Кто станет отказываться от конфет? Они сладенькие. Не то, что те таблетки, которые скармливают брату перед сном. Я пробовала их. Большей гадости даже в песочнице не отыскать. Но приходящая в детский дом медсестра однажды сказала, что у Брэдли ограниченные возможности. Его голова не такая, как у обычных детей. Поэтому без противных микстур ему не обойтись. Без них он может умереть.

Только я ей не верю. Мой брат всегда будет со мной. Я так решила.
Сегодня мы сбежали оттуда, где нас не понимали. Нам больше не нужны ни воспитатели, ни медсестра. Они пытаются играть в дочки-матери, а получается хуже, чем в кино. Роль мамы дается им тяжко.

А если быть честной, дело ни в воспитателях и врачах. С ними мы многое пережили и жили бы дальше. Расставаться-то даже немного грустно... Но мне не оставили другого выхода.

Все началось с того, как в понедельник нас, то есть детей-сирот, выстроили возле стены, велели улыбаться и быть вежливыми.
Кому-то крупно подвезет – его заберут в настоящий дом, где окружат заботой и, возможно, любовью.

Женщина, раздутая от самолюбия, прохаживала взад-вперед, выбирая нас так, словно бы искала куклу на помойке. Иногда щуря нос, иногда брезгливо отворачивая голову, она, наконец, остановилась возле меня.
Две руки, две ноги, голова на месте, светлые волосы, неглупое симпатичное лицо, - удивительная находка для подобного места. Примерно эти слова произносила Саманта, когда неожиданно отрыла Барби в горе мусора.
Я бы ушла с этой шарикообразной тетей в сказочные дали, если бы она наотрез не отказалась забрать с нами Брэдли. «Мне не нужен умственно-отсталый ребенок. А за девочкой, как ее там? Да, за Барбарой, я вернусь в субботу».
И что мне оставалось делать?

Я оделась хорошо. В белую рубашку, джинсовый комбинезон и кроссовки, которые однажды принесла добрая женщина. Эти вещи, из которых выросла ее дочка, были почти как новые. Стоило мне примерить подарки, я больше не хотела никогда их снимать. Даже плакала, когда мои обновки забирали в стирку. Вчера, комбинезон и рубашку вернули. Они неприятно пахли хозяйственным мылом. Я поняла, - это знак. Утром нужно будет немедленно уходить, пока меня в чистой одежке не отдали раздутой тетке.

Для брата я выбрала белые бутсы, светло-голубые шорты, которые когда-то были синими, и желтую футболку. Надеюсь, Майкл и Джек не сильно расстроятся, когда обнаружат, что их вещи исчезли. В конце концов, сами виноваты. Зачем они издевались над Брэдли?! Ну и что, что он не похож на них?
Пусть он не всегда понимает значения слов и не умеет отвечать на оскорбления. Зато Брэдли видит то, что другие не замечают. Он особенный.

Сейчас мы далеко от детского дома. Здесь вода, небо и зелень сливаются в нежном единстве. Природа распахнула перед нами объятия, как родители раскидывают руки, увидев после долгого расставания мчащихся навстречу детей. Легкие морские брызги освежают открытые участки кожи, ветерок играет с волосами, довольно шуршит листва над головой. Я, с ногами забравшись на лавочку, и, облокотившись локтем о край стола, наблюдаю, как Брэдли пытается вскарабкаться на дерево. Я боюсь, что он может упасть, но не говорю ему ни слова. Достигнув верхушки дерева, Брэдли, как маленькая обезьянка, крепко обхватывает ногами ствол и начинает водить рукой по воздуху. 

«Что ты делаешь?» - спрашиваю я, сгорая от любопытства.
«Строю небоскреб. П-поможешь мне?»

Я зажмуриваю глаза, а когда открываю их вновь, передо мной совершенно другая картина. Природа больше не одинока. По морю весело плывет параходик. С противоположной стороны берега, как грибы после летнего дождика, среди дремучих лесов выросли блестящие небоскребы. Брэдли, свисая с дерева, кладет последний кирпичик, знаменующий собой окончание строительства самой высокой башни. Я перевожу взгляд на свои руки и обнаруживаю в них маленькие разноцветные кубики. Брэдли поделился со мной тайной, - тем, что видел он один. Нет граней между живым и мертвым, прошлым, настоящим и будущим. Родители наблюдают за нами с полупрозрачных облаков, счастливые оттого, что их детей никто не может разлучить. Медленно, с быстро бьющимся сердцем, я перемещаю кубик по воздуху, и он становится частью разноцветного здания.

Меня переполняет любовь: к брату, к живому миру вокруг нас и новому миру, который мы построим сами. Потому что нет ничего невозможного.


Иллюстрация: картина Роба Гонсалвеса "Дети"