так было...

После смерти жены Лидии, скончавшейся сразу после тяжёлых вторых родов, Андрей остался жить в доме её родителей Ивана Матвеевича и Анны Евгеньевны Одинцевых. Справиться одному с двумя детьми пятилетним Толиком и новорождённой Галинкой ему было не под силу. Анна Евгеньевна, потерявшая единственную дочь,  сама советовала Андрею найти себе другую жену, понимая, что детям нужен женский пригляд, да и мужику одному, без  жены на свете жить нельзя. Вскоре сосватали для Андрея девушку, купил он дом для новой семьи на соседней улице, немного обустроился и забрал детей к себе. Новую жену Андрей не любил и не упускал случая, напомнить ей об этом:
- Ты со мной здесь только потому, что Лидушки моей больше нет.
Она безропотно сглатывала слёзы, но в сердце таила большую обиду на Андрея.  Детей мачеха невзлюбила сразу. Маленькую Галинку забывала умыть и накормить и часто оставляла её одну в колыбели на целый день, зато не забывала отвешивать подзатыльников Толику за малейшее непослушание, а то и просто для «науки».  Да ещё и Андрею начала жаловаться на детей. Семейная жизнь не клеилась. Андрей всё чаще стал выпивать, сердце его  ожесточилось. Всё чаще стал прикладывать руки и к жене и к детям. Толик несколько раз пытался сбежать из дома к любимой бабушке, но его ловили и жестоко избивали то плёткой, то кожаным ремнём с большой медной бляхой, оставшимся у Андрея с гражданской войны.
Однажды тёмной зимней ночью Толик дождался, пока все уснут, вынес в сени спящую Галинку, разбудил её и велел молчать. Посадил сестру в большой отцовский валенок, накрыл попавшейся под руку мачехиной шалью и со всех ног бросился бежать. Семилетний мальчик бежал в одной рубашке, босиком по узкой тропке между метровых сугробов  и крепко накрепко прижимал к себе валенок, с всхлипывающей то и дело сестрой. Добежав до дедова дома, он положил свой «драгоценный груз» на завалинку и из последних сил окоченевшими пальчёшками застучал по мёрзлому стеклу.  Беглецов занесли в дом. Анна Евгеньевна , обливаясь слезами, долго -долго оттирала самогоном закоченевшие ножёнки Толика и отпаивала детей горячим молоком с мёдом.
На рассвете Андрей обнаружил пропажу и сразу догадался, где нужно искать  беглецов. Анна Евгеньевна понимала, что утром к ней пожалует незваный гость. Завидев издали крупную фигуру Андрея, она закричала детям:
- Прячьтесь! Отец идёт!
Толик схватил ничего не понимавшую сестру и, закрыв ей рот рукой, утащил её в самый дальний угол под большой железной кроватью. Было очень темно холодно и страшно, но гораздо страшнее было снова оказаться в железных руках разгневанного отца. Анна Евгеньевна и Матвей Иванович на коленях слёзно умоляли Андрея не забирать детей.
- Чёрт с вами! – буркнул тот, махнув рукой, и ушёл ни с чем.
За зиму дети окрепли на бабушкиных кашах и парном молоке, двухлетняя Галинка встала на ноги и начала ходить, Толик подрос, повзрослел и ему смело можно было доверить некоторые домашние дела. Всё было хорошо, только иногда с улицы всё же раздавался бабушкин крик:
- Прячьтесь! Отец идёт!
И тогда Толик с Галинкой мгновенно оказывались под кроватью.
К лету в новой семье Андрея родился ребёнок. Он перестал пить.  Жена всё своё время посвящала младенцу и домашнему хозяйству. Андрею понадобился помощник на сенокос, и он вспомнил о старшем сыне.  Придя в дом Одинцевых, он попросил разрешения поговорить с мальчиком. Андрей долго уговаривал Толика вернуться, обещал, что не тронет его больше пальцем, но когда понял, что добровольного согласия он не получит, взял ребёнка подмышку и унёс. Унёс навсегда. А Галинка навсегда осталась жить у деда и бабки.
Андрей сдержал своё обещание и никогда больше не бил сына.  У него родились ещё двое сыновей.
Толик не забывал о своей младшей сестре и изредка тайком сбегал на соседнюю улицу, чтобы отдать Галинке маленький кусочек тёмно-бурого сахара, украденный у мачехи.
Десять  лет Галинка не видела своего отца, хотя жили они по соседству. Десять лет бабушка прятала её, завидев издали Андрея.
Однажды под вечер в дом Одинцевых прибежал взволнованный Толик и сказал, что отец тяжело болен и просит придти к нему Ивана Матвеевича, Анну Евгеньевну и Галинку. Неохотно и побаиваясь, все трое переступили через порог его дома. В комнате стоял невыносимый запах. Они подошли к постели больного. В первый и последний раз Галинка увидела человека, которого совсем не знала, но одно только имя которого приводило её в ужас. А сейчас перед ней лежал измождённый болезнью жалкий  беспомощный и никому не нужный отец. Из глаз его по щетине медленно катились слёзы. Андрей умирал. Умирал тяжело и ужасно. Умирал от гангрены конечностей, вызванной сахарным диабетом, гнил заживо. Он,  то терял сознание, то ненадолго возвращался вновь. Увидев возле своей постели троих родных когда-то ему людей, он превозмогая боль еле слышно прошептал:
- Лидушка меня к себе позвала… простите, если сможете… положите меня рядом с ней.
Андрей умер. Просьбу его выполнили и похоронили рядом с первой женой.