Опер

-Урра! Папка пришёл! – завопила маленькая егоза с двумя золотистыми бантиками на светлой головке, выкатываясь, рассыпающим брызги радости шаром платьица, в полумрак прихожей и приближаясь к крупной и весомой фигуре вошедшего, большого мужчины. 
- Катюха! Солнышко моё! – сказал, подхватывая в огромные ладони дочуньку старший опер ОРБ*, он же заместитель начальника ОРБ Дальневосточного управления внутренних дел на транспорте майор милиции Александр Сергеевич Сергеев.

Катька не отпускала Папку даже на метр, воркуя и подпрыгивая от обилия новостей и желания поделиться. Ирэна – жена Сергеева наслаждалась единством семьи и любовью, поддерживая плечом, косяк кухонной двери и терпеливо ожидала своей очереди на внимание со стороны мужа. Одновременно  она рассчитывала вечер так, как ей хотелось бы его провести в отсутствии августовской жары в сентябре и вместе с любимым мужчиной. Наконец, Катюшка умчалась за рисунками, которые она должна была обязательно продемонстрировать папе, получая справедливую и не всегда похвалу, за свои  росписи. Катюшка, пока хотела быть художницей, и, все своё детское обилие темперамента вкладывала в краски, карандаши и бумагу, подаренную ей на день рожденья любимым папой.

Ну, Привет Ирэн! – посмотрел  в глаза и обнял жену Саша, прижимая её к себе обеими руками и целуя. Ирэна   закрыла глаза и немного обмякла в его руках, принимая колючий, но желанный поцелуй в шею за ухом.
- Как съездил? Ты надолго Саш? – она  попыталась обхватить его большую и сильную фигуру руками. Потом, протиснула руки, задевая локтями за нагрудные карманы куртки и обвила ими   его за шею. Приподнялась на носочки, чтобы дотянуться до редкостной в доме вещи и подольше подержать в своих руках бедовую, но умную головушку её хозяина. Сашка заурчал, как домашний кот Васька, который тёрся об его ноги, неслышно переступая лапами туда – сюда в ожидании подачки из кетового, красного мяса от долгожданно прибывшего хозяина дома.

- Съездил? Да ерунда! Так, мелкие воришки! Безбилетники! Родная, вечер вроде наш! Делиться мной с ними будешь? – кивнул он на кота и, в сторону, куда умчалась радостная Катюшка. Ирэна, замотала в мнимом отрицании изящной головой, распушивая причёску и щекоча Сашку запахами и ласковой нежностью касающихся его лица в движении её волос. Сашка скрипнул зубами, напрягаясь и сдерживаясь, от охватившего его возбуждения, и потянул к себе упругое и желанное тело супруги, легко поднимая её над полом прихожей, и уже по-хозяйски, и крепко целуя в  губы и шею.
- Раздавишь, медведище! – затрепетала довольной добычей, в его руках, Ирэна, слабо сопротивляясь.
- И меня! И меня! – завопила прибежавшая с рисунками дочка, вызывая ироническую улыбку у обоих супругов и, разрывая своим  предложением объятия, истосковавшихся друг по другу сердец…
- Давай папку сначала покормим? – предложила мама присев к маленькой хозяйке дома и отодвигая рукой в сторону кота, который норовил заполнить своим урчанием весь подъезд. Катюшка насупила брови и серьёзно кивнула, пряча до времени свои рисунки за спину.
- Марш руки мыть – оба! А ещё мыться и бриться не забудь, леший мой опер, – взяла в свои руки бразды правления Ирэна, забирая у мужа куртку, чтобы повесить на вешалку в прихожей.

Папку и мужа, обе женщины большая и маленькая,  кормили на кухне вместе. Подсовывали ему тарелки, резали и подавали хлеб, разогревали второе. Котяра, таки выпросил кусок кеты и рычал в своём уголочке, перемалывая нежное и жирное мясо краснорыбицы, и топорща, и пряча длинные усы от влажного куска деликатеса.

Наевшийся мужчина, к огромному неудовольствию кота и одобрению Ирэны,  забрал с собой в большую комнату Катюшку. И там, с удовольствием секретничал с дочкой под гул и шум телевизора, на диване, рассматривая её художества, и слушая новости. Идиллия закончилась со словами дочки.

Папа, а посему она плачет!? – по телевизору шли кадры, заснятые после взрыва многоэтажного дома чеченскими террористами. Картина, снятая, явно любительской камерой, заставила Александра Сергеевича Сергеева сцепить зубы, вздувая на краях челюстей жестокие шарики мышц и сухожилий. На  экране, на груде обломков и, на фоне обвалившейся  и дымящейся кучи строительных останков, бывших ранее многоэтажкой,  стояла в лёгком платьице, босая, маленькая девочка, неуверенно прижимая одной рукой, за ухо к своему животу, застывшего неестественно и опаленного огнём игрушечного мишку. Другой рукой девчушка размазывала по левой щеке влагу, мокрая дорожка на правой щеке терялась застывшей каплей на измазанной сажей и мУкой,  миниатюрной скуле. На белокурых косичках безжизненно висели развязанные кончики заплетённых в волосы бантов. К девочке бежали люди в военных и милицейских бушлатах, а оператор не спешил остановить съёмку, продолжая накручивать уровень эмоций для тех, кому предназначалось это видео. Оператор, был определённо ближе бежавших служивых, но в отличие от них,  хотел, сначала заснять эпизод, а потом помочь чудом выжившему одинокому ребенку, застывшему на жутких развалинах.

- У них домик плохие дяди взорвали, - ровно и объяснительно сказал папа, дочке прожигая огнём взгляда картинку на экране.
- А у нас они не взорвут? – сонно поинтересовалась убаюканная счастьем и теплом Катюшка, засыпая у него на руках.
- Теперь, -  не взорвут! – проникновенно, делая ударение на первом слове, ответил   Сергеев и «на цыпочках» понёс своё сокровище в детскую.

Два бывших пограничника, Лёха и Витёк. Давно уже привыкли к поездной службе в Дальневосточном управлении внутренних дел на транспорте. Линейный отдел на станции Владивосток привычно горел  огоньками окошек, когда они в очередной раз подсаживались в сопровождение на проходящий поезд Владивосток – Хабаровск. Погранцы давно перенесли своё пограничное умение скрытого общения,поиска,оценки и, передачи информации в дозоре на ниву милицейской службы в поезде. И преуспевали в службе, получая заслуженные поощрения от начальства. В этот раз, знакомая «девчонка-проводник» одного из вагонов посоветовала парням обратить внимание на одетого в военный бушлат пассажира.

- Ребятки, у него чемоданищи два тяжеленные и ящик. Два места занял в общем, по купленным билетам, – разъясняла проводница, - я думала рыбу везёт, а он говорит, что мыло на продажу, хозяйственное. Странно это. – Сделала она окончательный вывод и вопросительно поглядела на высокие и крепкие фигуры милиционеров.
- Щас проверим Варвара Андреевна,- отвечал Лёха, нахмурив брови и проверяя рукой амуницию на поясе.
- Мыло говоришь? Ну-ка, показывай где, – заострил внимание на первом слове Витёк, снимая серый милицейский бушлат в тепле вагона  и подтверждая Лёхе, что к информации отнёсся более чем серьёзно.

Пока прошлись по вагону, пока прихватили, на всякий случай, ещё одного свидетеля для проведения досмотра багажа – поезд тронулся,  по – домашнему постукивая на стыках рельс металлом колёсных пар.

- Старший Сержант милиции Чернов! Прошу предъявить документы! – Лёха начал проверку у всех без разбора пассажиров в вагоне, медленно продвигаясь к искомому, который находился в третьем от начала вагона спальном проходе.

Пассажир не нервничал, даже высокомерно проявлял недовольство проверкой документов. И еще более возмутился предложению на досмотр своего багажа. Витёк уже давно страховал Лёху, а когда услышал  условную фразу: « Примите наши всемерные извинения! » - то освободил свои руки от классера с бумагами и улыбнулся в преддверии захвата и рукопашной вязки недовольного пассажира. Военного прапорщика скрутили тут же, опасаясь, что у него есть другое оружие, кроме того, что он провозил под видом хозяйственного мыла в чемоданах. А вёз он, ни много ни мало, а сто двадцать килограммов тротиловых шашек в переполненном пассажирами поезде. Отдельно, аккуратно упакованные, покоились взрыватели – по одному для каждого куска взрывоопасного и не пенящегося мыла.

 Сергеев перехватил их в Уссурийске, примчав туда на встречном, идущем из Хабаровска поезде. Взрывчатку выгрузили на первой же остановке, соорудив протокол изъятия и вызвав сапёров. А прапорщика, пристегнув к откидному столику наручниками, довезли до Уссурийска. Для выполнения первичных следственных действий оставалось менее трёх суток. По окончании которых, милиционеры и оперативники должны были представить следователям прокуратуры, закреплённые на бумаге доказательства виновности задержанного. Выведать у него, где он взял такое количество взрывчатки, выявить сообщников, и главное – есть ли там ещё. Объём изъятого   «мыла» пугал предположениями. Если столько взрывчатки перевозили за одну ходку, то возникает вопрос о том, а сколько же этого вещества покоится на складе, с которого его утащили. И где ещё бродит продукция новоявленного торговца. Прапорщика нельзя было сажать в камеру СИЗО. Его бы мгновенно обучили  там, как уйти от ответственности и не выдать оперативникам сообщников и планы группы. А то, что без сообщников утащить с воинских складов 120 кило ТНТ невозможно – никто не сомневался. И пришлось Александру Сергеевичу  Сергееву колоть прапорщика лично, не отпуская его от себя ни на минутку в течении более чем двух суток. Кормил его майор милиции тем же, что и ел сам. Покупал на вокзальном базаре пирожки, китайскую лапшу, хлеб, черемшу, рыбу, лук и даже сварил картошку в трёхлитровой банке, соорудив кипятильник из спичек, провода с вилкой и трёх лезвий «Нева». Он спал рядом с подозреваемым военным, на стульях, в кабинете Линейного отдела. И своё дело Сергеев сделал достойно и качественно. По материалам первичных допросов и оперативных проверок  были арестованы несколько военных причастных к воровству тротила на военных складах. Изъято ещё полтонны украденного взрывчатого вещества. Груз, перевозимый прапорщиком, предназначался покупателю с кавказским именем, внешностью и темпераментом. Дело, предварительно, передали в военную прокуратуру, а потом его забрали к себе   ФСБэшники. Сергеев остался без последних денег, потраченных на задержанного и себя в короткой и тяжёлой командировке. Приехал домой, заросший щетиной, усталый, немытый, но очень довольный. Перед домом, заскочил в управление, на Джамбула. Доложил и сдал командировочные документы. Чуть врезал антистрессового с мужиками в ОРБ, рассказав и  оставив их в шоковом потрясении от результатов своей оперативной деятельности.
Спустился с четвёртого этажа управления,  где находились все убойные отделы и отделения. Махнул дежурному на выходе из «управы» и поехал на трамвае домой, к жене и дочке. По дороге посчитал количество дней до зарплаты, которую задерживали,  сделал вывод что протянет и прорвётся. Вон и красная рыба повалила по Амуру.

- Урра! Папка приехал! – встретил его дом любовью и лаской…

Вы помните актёра, который играет генерала в Особенностях национальной охоты, рыбалки  и т.д.
Саша это вылитый этот генерал, только умноженный по всем физическим показателям в два раза: руки, плечи, шея, лицо, ладони. И выше ростом. И горловой бас, его с хрипотцой это что-то не забываемое. Вот  только волосы светлые, как у многих дальневосточников.

A у нас, на Дальнем Востоке, так чеченцы взорвать и ничего  не смогли, хотя угрожали по ориентировкам и не раз. Сашка получил квартальную премию и пиндюлей за самоуправство. О случае предотвращения такого опасного преступления, так никто и не узнал, не знаю, из каких соображений. Наверно секретности.

Вот об этом, обо всём и думал, играя желваками на скулах и  с дочкой на руках, старший оперуполномоченный ОРБ Дальневосточного управления внутренних дел на транспорте, заместитель начальника ОРБ, тогда ещё, майор милиции, коренной дальневосточник Александр Сергеевич Сергеев. А потом, уложил дочку спать. Дочка, светлым клубочком лежала в кроватке укрытая одеялом и прижимала рукой к подушке плюшевого Мишку. Ирэна, стояла   на кухне. Украдкой смахнула случайно-не случайные слезы, выкатившиеся из уголков красивых глаз, когда услышала знакомые щелчки разряжаемого пистолета, который Саша прятал в маленький металлический сейф под потолком на шкафу. Кот Васька спал, растянувшись на нагретом диване, вывернувшись наизнанку и подставляя свету пушистый, и мягкий живот.

- Ну, любимый, давай рассказывай! Как съездил? Кого ловил? – грустным, но  требовательным тоном спросила Ирэна мужа, заходя в спальню и не видя его, который заснул, не раздеваясь на большой кровати в спальне, только-то коснувшись застеленного одеялом матраса.

ОРБ - оперативно розыскное бюро.
Опер* - оперативно уполномоченный проводить розыск сотрудник МВД. Оперуполномоченный.