355

***

Одели покойника в самый лучший костюм, положили в самом лучшем месте, сверху поставили самый-самый монумент, семью всю путем обеспечили - все для того, чтобы ему не хотелось воскресать…

 «Чем не жизнь? На работе порядок, дома порядок. Все есть. Чего еще надо?» - а все-таки три мелкие свары в день, три крупные свары в неделю. Десять грязных анекдотов в день, пачка «Мальборо» и полбутылки водки.

***

Ещё одно размышление о продажности картин: ««пастырям» может понравиться «война», но «овцам» понравиться может только «пастбище». «Мой идеал - идиллическое пастбище». - «А мой идеал - идиллическая война» ...В принципе, я уже навоевался и тоже не против на травке полежать, чисто розово помечтать. ...Чистая идиллия вроде прекрасного сна, но они реалисты - им еще и заборчик метра в два высотой нужен. И чтобы все в идиллии кряжисто было... Нет, не угодишь на людей, если не таков, как они! Они же только свое отражение видеть хотят…

***

Раньше я много ходил по магазинам. Сходи, посмотри, если хочешь - в такие-то дни, в таких-то торговых залах среди множества других стоят и мои монументы. Они обычно как бы бредут, в забытье присматриваясь и прицениваясь - а иногда и покупают (обязательно какую-нибудь глупость!)

Кассовые аппараты, напоминающие унитаз: кидаешь туда денежку и кассир нажимает на смыв... После чего тебе вручают какую-нибудь игрушку - напоминающую, например нос - а у меня помимо своего, природного и без того уже сто носов, весь ими увешан. И ушей полтораста.

***

Говорил искусно, но не без суеты – наконец, замычал о самом главном. Ночью залез на самую высокую трубу и задымил - в ужасающее небо, дожидаясь дня...

«Если уверен, что достиг, наконец, своего потолка, то смело рисуй и пиши тогда на его белоснежности, в его необитаемой пустыне» - мои картины в броне рам броневиками ползут вверх по стенам, а потолок их осаживает, осаживает, растопырив руки…

***

Слушал одну типовую музыкальную коллекцию и расстроился очень: как убоги  народные песни, как пошла  сдобная эстрада, как тупо агрессивны по-солдатски стандартные рок-н-роллы и как невменяема классика, предтеча двух мировых войн. А больше ничего нет - это хозяева жизни. Все остальные обречены на одиночество... Где вы, по-настоящему веселые, умные и энергичные люди? Встретить бы хотя бы одного такого творца, хотя бы одну девушку - все уныло обивают ворота; если и имеют талант, улыбку, то уж запроданы давно, за Всемирную Бездарность замуж выданы...

***

«Тишина лучше любой музыки, молчание лучше любых слов, свет и темнота лучше любых изображений» - вот что говорит последнее, высшее знание. Прекрасно также слушать музыку в молчании и темноте, смотреть изображения в молчании и тишине, говорить слова в тишине и темноте. Прекрасна может быть и музыка со словами и видом, но  трудно быть трижды прекрасным... (- «Ты устал» - «Да - потому что люди часто кажутся  производящими лишь шумы»)

***

Ценю - в людях, в себе - два момента:  силу и присутствие жизни, живости. Первое - духовное, второе - душевное. Душевные обычно вынуждены прятаться в скорлупу, раз нет силы, а духовные обычно страдают от одиночества и темных тупиков, раз «не снисходят»...

Никто не знает, сколько во мне живости, потому что никто не читал моих «дневников»! (Лучше интересно жить - описывая интересное - чем скучно выдумывать - вот великая истина, что расстреляет, истребит всю хвалено-непобедимую армию записных писателей. (Впрочем, трудность в том, что описывать интересное часто удобно при помощи выдумки, притчи...)

Потенциально и умен, и добр, но теоретик. Ослеп, прозрев нечто. Отвлекся, увлекшись. Зациклился в своих теориях и своих четырех стенах. Если только подставишься под него, в полуметре станешь, начнет говорить с тобой - даже рукава и лацканы будет теребить машинально! Не понимает, что жизнь все-таки проста, что теория становится работающей, только пройдя длительный курс процедур опрощения. Пока упивается тем, как он умен, среди плутоватых дефиниций и пустоватых экзистенций проплывая….

Увлекшийся общими планами не может одновременно видеть и конкретику - и утешает себя тем, что общее все, а конкретика ничто. Аналогично и конкретный человек не видит дальше собственного носа и утешает себя тем, что для жизни больше и не нужно. Оба утешения верны ровно наполовину. Как же вместить в себя все? Находясь в середине? Но там же безликость? ...Да, надо быть средним, обычным, но очень широким. Конечно, это и слишком скромно - если заметят твою срединность - и слишком непонятно - если заметят  многоликость, хорошо быть либо узким, либо крайним, но что делать - неси крест своей невидимости, если хочешь быть в дружбе с истиной - ведь она-то невидимо проходит повсюду. ...Средний человек - это набор догм посреди бурды и краешек истины. Я разберу всю путаницу жизни и бурды никакой не будет; не нужно будет ни прятаться по краям, ни догмами атаковать в середине. Сложу догмы как раз с краешка и заживу... У каждого среднего свой островок - не ездят друг к другу потому, что между островками болото из бурды и потому, что островки так малы, что вмещают лишь одного...

Мудрость в отказе от тоталитаризма мудрости! «Половину рассуждениям, а половину бездумности» - чистому листу, открытому окну - в которое видно как клубятся чувства. Время строить из мыслей и время наслаждаться чувствами. ...Я был всем для себя – поэтому  не испытывал потребности во «второй половине», жене.

Устал и от проповедников,  христов в наполеоновских треуголках. Всякий теоретик ужасающе далек от самого себя –  не ужасается только  потому, что загипнотизировал себя, накачал наркотиком из абстрактных мыслей. Не гибнет, как и пьяница, свалившийся под забор - проспиртованность сохраняет и живые трупы, трупы на диванах, а не на столах...
(Читал статью - хорошую, но в ней тысячи ответов (по одному в каждой фразе) и нет ни одного вопроса, оставшегося открытым: «мудрец, ты если не безумен, то очень подозрителен. На выставках, то бишь в журналах, тебя только и показывать. Если в твоем ответе нет нового вопроса, то бьюсь об заклад, что ты не в конце пути, а в тупике - где будешь потихоньку каменеть, в монумент или простой надгробный камень превращаясь, все чаще видя фигу. Каждый не только не может, но и не хочет понимать, в чем хитрость устройства жизни - предпочитает написать еще одну статью или теорию - а ведь их уже чудовищная масса, миллионы - и невозможно думать, что ты принципиально умней их всех, что  журнал твой, якобы, особый!»)

Истина - это когда идешь по дороге, направо и налево сажая цветы. Теоретики идут без цветов, а эклектики стоят с цветами...