Курьёз 8

"НА ПОПУТКЕ - РАЗ-ДВА"

Желание немного выгадать, воспользовавшись попутным транспортом, бывает наказуемо...

Двигался вдоль дороги участковый Алик. Звали его не Алик, но назвать его настоящим именем нельзя. Это имя не имеет точного аналога в русском языке. Называть же настоящее - не очень удобно, он ещё трудится, пусть и на пенсии, пусть и адвокатом. Нельзя сказать, что он торопился. Но тащиться пешком - да ещё не сказать, что путь был ближний - не хотелось. И статный старший лейтенант Алик, затянутый в хорошо приталенную шинель, достал из-под клапана "лентяйки" полосатого друга ГАИшников. Подъехавшая к светофору на перекрёстке кофейная 24-я Волга Алику понравилась своей холёностью и глянцевым отливом полированных боков. Коротко свистнув в свисток, Алик сделал повелительное движение жезлом. Сидевший за рулём сухой, но представительный мужчина с редкими волосами неопределённого цвета, немного склонился вправо (по направлению к Алику) и продемонстрировал надменному офицеру указательным и средним пальцами жест, означавший - ты уж, друг, двигайся на своих двоих, а ко мне в машину не суйся. В это время загорелся "зелёный". Волга неспешно двинулась к центру города. Такое хамство должно было быть наказано. Алик очень быстро тормознул следующую за Волгой машину - это были зачуханные "Жигули" выпуска 1812 года. Но машинка была ещё бодрая, а водитель - опытным. Это позволило догнать ходкую Волгу километра через три-четыре, в центре города, на большом перекрёстке. Быстро поблагодарив "жигулиста", Алик сам открыл пассажирскую дверь настигнутой Волги и по-хозяйски уселся на правое переднее сиденье. После этого он спокойно, без гнева, произнёс: "Сам панимаиш, дарагой, что посли этаго - тибе пиридётся катать мине полдня, тюда - кюда скажю". Отделы милиции тогда назывались примерно так: Отдел внутренних дел ... райисполкома города ... Что именно это означает на практике, Алик узнал очень быстро и хорошо, прослушав содержание беседы по установленному в машине заместителя председателя исполкома радиотелефону. С тех пор он не очень любил упоминаний в его присутствии принципа двойного подчинения милиции.

Участковых (руководство) старалось "селить" максимально близко к своим участкам. Идеальным считался вариант, когда участковый сам жил на своём участке. Разумеется, при этом он очень хорошо знал как особенности обслуживаемой территории, так и население. До работы добираться не надо, из окна выглянул - и на работе. И население всегда знало, где обитает его защитник, т.к. защитник всё время на виду. Но "селили" - это когда было куда селить. Квартиры ведь с неба не падают. Очень многие (даже участковые) сотрудники годами мыкались по общагам. И жили, бывало, на совсем противоположных концах города (от места работы). Добирались до места службы (и обратно) тратя по три часа в день. Один из начальников, требуя, чтобы срочно на службу был вызван дополнительный сотрудник, выслушал от дежурного, что он живёт далеко. Предложил следующего - далеко. Ещё двоих - оба далеко. После того, как выбор иссяк, он заявил: "Ну надо же - где хотят, там и живут!" Но это не очень соответствовало правде. Далеко не все жили там, где хотели.
В ту ночь участковый Олег закончил трудиться немного позже против обычного. Было очень много работы. Наведя мало-мальский порядок на участке, Олег двинулся домой. Времени было примерно около двух часов ночи. Общественный транспорт не предвиделся примерно до 6 утра, а тащиться предстояло примерно с десяток километров. Когда выступаешь в поход на утренней заре - это один расклад, а когда прёшься после длительного рабочего дня - это совершенно другой хрен. Можно, конечно, было остаться спать и на опорном пункте, на стульях. Но после трёх подряд проведённых таким образом ночёвок, хотелось домашнего тепла и уюта. К тому же, завтра - законный выходной. Глупо тратить его часть на перемещение в пространстве. Олег был человек с принципами. Это означало, что он не мог просто тормознуть жезлом машину, приказав везти свою персону в нужном направлении (разумеется бесплатно). Нет, физически-то мог, но душа таких поступков не принимала. Стыдно было, что ли. Поэтому Олег просто "запаривал" (когда надо) частника, и ездил за "живые бабки". Но в злополучную ночь у Олега дорогих сердцу "бабок" не было. Протопав пешком километра полтора, проклиная на все лады большие расстоянья, Олег остановился и обернулся в ту сторону, откуда шёл. Он достал нелюбимый им жезл и стал с надеждой всматриваться в реденький поток машин. Тормозить первую попавшуюся машину (а уж тем более - все подряд), Олегу мешала совесть. Он хотел придать максимум "законности и обоснованности" этому действу. Иными словами - нужна была причина. И - о, Чудо! - милицейские боги смилостивились и ниспослали удачу в лице некоего несусветного "дикобраза", спускавшегося с горочки прямо в лапы страждущего Олега. Это был грузовик, в кузове которого явно шевелился и раскачивался плохо закреплённый весьма габаритный груз. У самого грузовика светила лишь одна фара. Чем ближе подъезжало чудовище к Олегу, тем больше сердце его наполнялось радостью и умиротворением. Свистеть Олег не стал. Страшное сооружение остановилось, демонстрируя полное подчинение властному движению длани волшебника Олега. Теперь уже ясно можно было разглядеть, что некий грузовик нёс на своей спине милицейский "воронок". В кабине грузовика сидели два милиционера в форме. Один из милиционеров (видимо, главный) уныло покинул кабину. Это был старлей. В глазах его не было ненависти. Это были глаза некоего мученика с иконы. Причём мученика - уже всё и навсегда простившего его мучителям. Дополняли облик скупые святые слёзы в очах. Однако, в голосе старлея особого смирения не чувствовалось. Он возроптал. Голосом Арамиса, требовавшего от грешников покаяться, старлей поведал, что едут они из соседней Тюмени, выехали - утром. Если бы всё было нормально - уже подъезжали бы к Парижу. А так - уже два ночи, а конца пути не видно. В моторе что-то сломалось, водила неопытный, сам он - вообще не шофер. Машина ездить может, но заводится только "с толкача". А так как "воронок" в кузове катается сам по себе, "добрые" коллеги тормозят их экипаж через каждый километр пути. В общем - была бы при себе верёвка - повесился бы не размышляя. "Воронок" везут сдать начальству спецбата в Свердловске.
Олег скомканно извинился, указав, что любой бы на его месте сделал то же самое. Но, хорошо понимая муки коллеги, решил оказать бедствующим посильную помощь. Он остановил экипаж ремонтников электросетей. Опытные и рукастые монтёры быстро примотали к чахлой машине трос. Протащили за собой метров 30, машинка заурчала. Но урчание прекратилось сразу по отвязывании троса. Эта операция повторилась ещё три раза, пока водила монтёров не выразил своего желания ехать по их рабочей надобности. Легонько матерясь, он попросил напоследок открыть капот милицейского грузовичка. Водила-рядовой (спецбата) открыл чрево и рядом на некоторое время усоседились две задницы, ползая по бамперу, как куры по насесту. Вывод опытного монтёрского водилы был неприятен - навсегда сдохла катушка. После этого монтёры убрались туда, где их труд был более оправдан. Стало ясно, что тащить этого дракона можно только в поводу. Но кто сможет утащить это чудище? Ясно, что не "жигули". Зоркий Олег заметил на горизонте странную активность неких самосвалов. Они въезжали куда-то меж бетонных заборов, а затем выезжали обратно. Уловив эту "рейсовость" их действительности, Олег пешком направился на переговоры. С одним из водил самосвалов он достиг договорённости - помочь с буксированием милицейской "кибитки". Оплатой должна была стать отметка официального органа со штампом - о временном реквизировании самосвала для нужд военного времени. Но сразу возникло одолимое, но неприятное препятствие. Трос для буксировки у самосвала имелся, но сразу достать его было нельзя, т.к. он лежал в технологическом ящике под кузовом. Чтобы его достать - кузов требуется поднять. Олег поинтересовался - нельзя ли заимствовать трос у коллег-самосвальщиков. Поспрошали у тех, у кого, что шёл на погрузку. Тросов нет. У гружёных спрашивать бесполезно, ситуация - аналогичная. Водила попросил подождать его, пока он сгоняет на разгрузку злополучного щебня. Мало веря в честность водилы, но за неимением иного выхода, Олег согласился. Минут через сорок водила вернулся. Трос достался из сокровенного нутра самосвала. Началась эпопея по транспортировке монстра до его колыбели. Так как езда была опасной, ехали очень небыстро. Примерно через ещё минут сорок - улитка доставила домик к месту. Последовала небольшая задержка с поиском хоть какой-нибудь власти, способной открыть ворота двора и предоставить некий штампик для отметки в путевом листе самосвальщика.
Когда всё это закончилось, Олег пешком проделал путь домой, примерно такой же (по расстоянию), который должен был проделать изначально. Чёртова халява...

о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о о

На фото Алик, примерно той поры.